Великолѣпный Никъ-Никъ, котораго мы видѣли въ маѣ на елагинской «стрѣлкѣ», еще не уѣхалъ за-границу. Множество обстоятельствъ задержали его въ Петербургѣ. Во-первыхъ, брянскія акціи не оправдали ожиданій. Онъ разсчитывалъ, что послѣ срѣзки купона онѣ въ одну недѣлю вернутъ прежнюю цѣну 506, а между тѣмъ онѣ и теперь стоятъ на 470. Это урѣзало его бюджетъ. Онъ хотѣлъ наверстать на «конкѣ», но прозѣвалъ время, а по 122 купить не рѣшился.
Во-вторыхъ, Никъ-Никъ чрезвычайно заинтересовался игрою «поло» и прекрасно чувствовалъ себя среди блестящаго кружка молодежи, отдающаго свои досуги этому новому и неоспоримо благородному развлеченію. Для него это тѣмъ удобнѣе, что посѣщая арену Крестовскаго острова, онъ иногда завтракаетъ у одной француженки тамъ же, и обѣдаетъ у одной русской барыни на Каменномъ.
Въ третьихъ, когда въ Петербургѣ былъ полученъ единственный кусокъ новаго цвѣтного полотна для сорочекъ, изумительнаго рисунка въ крупную голубую, розовую и желтую клѣтку самыхъ блѣдныхъ тоновъ, Никъ-Никъ тотчасъ перехватилъ эту новость, и оказался единственнымъ во всемъ Петербургѣ обладателемъ сорочекъ, созданныхъ въ Лондонѣ къ юбилею королевы Викторіи – дивныхъ сорочекъ въ крупную голубую, розовую и желтую клѣтку. Это произвело сенсацію, всѣ бросились искать этихъ клѣтокъ, но ни нашли. Были какъ будто похожія, но такихъ точно не было. А французъ-рубашечникъ объявилъ, что выписывать вновь не станетъ, потому что въ срединѣ лѣта уже некому будетъ шить. Понятно, что при такихъ условіяхъ Никъ-Никъ не могъ покинуть невскую столицу, не исчерпавъ до конца эффекта розовыхъ, голубыхъ и блѣдно-желтыхъ клѣтокъ.
Наконецъ, въ четвертыхъ, явилось еще обстоятельство особой важности. На обѣдѣ у старой княгини Троевѣровой, который Никъ-Никъ, какъ знаютъ читатели, предпочелъ всѣмъ болѣе заманчивымъ, но и болѣе легкомысленнымъ приглашеніямъ, и гдѣ онъ надѣялся быть замѣченнымъ особами съ вѣсомъ, – на этомъ обѣдѣ княгиня Троевѣрова, освѣдомившись, что онъ предполагаетъ воспользоваться заграничнымъ отпускомъ, посмотрѣла на него какъ бы съ сожалѣніемъ, покачала укоризненно головой и сказала:
– Ахъ, господа, господа; все-то у васъ заграница на умѣ. Не умѣете вы любить отечественное.
Комментарии к книге «Две ложи», Василий Григорьевич Авсеенко
Всего 0 комментариев