— Привет, делаю первый шаг. Может быть секс!? Давайте как-нибудь поужинаем у меня, — тихий, переходящий на шепот, голос девушки, с капризными и детскими нотками оборвался… а голубые глаза смотрели открыто и смело.
Худенькая, светловолосая в красном платье, она почти не смущалась или искусно делала вид, что не смущается. Потому как пальцы ее нервно теребили черный поясок на талии, скорее всего можно было предположить второе. В воздухе повисла тишина, а голубые глаза продолжали смотреть откровенно и вызывающе. "Современная Татьяна Онегина или городская сумасшедшая?" — предположил бы случайный прохожий услышав за спиной подобное. Но посторонних не наблюдалось и вообще подъезд этой панельной "Хрущевки" был очень тихий, мирный и спокойный. Ну до этого происшествия во всяком случае, все его считали таким.
— Саша, ты что не весь мусор взял! — донесся женский голос с грубыми начальствующими нотками с площадки верхнего этажа.
В воздухе повисло тягостное безмолвие, а голубые глаза юной особы продолжали безрезультатно и неотрывно сверлить собеседника. Не дождавшись ответа, она продолжила тщательно подбирая слова.
— Я дерзкая? Вы живете тихо и мирно? Вам недурственно и без меня, а может вам плохо без меня!? Откуда вам знать как бывает хорошо или как о-очень… о-о-очень хорошо, — говорила девушка с придыханием почти одними губами. На слове "очень" она делала нажим выделяя его из общей массы и при этом смешно моргала длинными накрашенными ресницами.
— Саша, когда я научу тебя…ты опять бросил открытой дверь, — донесся повторный крик откуда то сверху и тявканье собачонки переходящее на хрип когда ее тянут за ошейник.
Девушка вытащила из холщовой сумки, что держала в руке, объемный пакет, развернула грубую оберточную бумагу.
— Это мои картины, то есть работы одного художника, что рисовал, меня. Может я вам понравлюсь на них…посмотрите возьмите с собой и скажите что решите. Пастель и сангвина.
— Что?
— Такие палочки-мелки и мягкий минеральный карандаш. Они откровенные… может через чур, я просила его рисовать…смело! Он талантливый… мне нравилось когда он глотал слюни… милый очкарик…я обожала его мучить, художники вы сами понимаете не от мира сего…
Девушка нервно засмеялась и замолчала.
Комментарии к книге «Красное платье (СИ)», Григорий Григорьевич Жадько
Всего 0 комментариев