«Сад фей»

Игорь Армяч

Сад фей

Я тоскую по саду фей

Как я тоскую... зажатый дворами моего безымянного посёлка.

Как надоели мне все эти маленькие людишки, тяжело топающие с места на место,

погруженные в свою проклятую рутину. Как надоели мне серо-коричневые дома,

покрытые гнилым мхом и мёртвым плющём. Пыль въевшаяся в дороги... Небо, грязно-

рыжее и днём и ночью... Жалкие кусты, почти лишённые зелени, которые силятся

оплести всё, что стоит на месте хотя бы один день. Но всё стоит на месте. Ничто не

движется в моём безымянном посёлке.

Я тоскую по нежной музыке сада фей. В моём посёлке можно слушать только «металл».

Он один заглушает шум машин, вырубающих коричневые кусты у коричневых домов,

покрытых коричневым помётом жирных коричневых воробьёв, питающихся

коричневыми хлебными крошками. Хлеб – это единственное, что положено здесь есть.

Творчество под запретом. Да здравствует рутина! Нет «чудесно». Нет «прекрасно». Нет

«восхитительно». Есть только «плохо» и «хорошо». Этакое стерильное «хорошо».

Я тоскую по воспоминаниям о саде фей. Они уходят от меня одно за другим, и я уже не

верю, что когда-то был там. Или в любом другом месте, потому что жить в моём

безымянном посёлке не означает быть.

Я тоскую по волшебнику. Он силён и творит чудеса. И все любят его. И он всегда-всегда

живёт в саду фей. И никогда его не покидает. Он не похож на меня...

Я ненавижу мой безымянный посёлок. Постоянную сухость этого коричневого мира.

Пустой, устремлённый в пространство, взгляд его маленьких жителей. Их безразличие

ко мне, такое, что всё во мне засыпает от одиночества. Пылинки, бьющиеся об меня,

моё единственное утешение. Последняя связь...

Ну полно, о чём это я?

Простите. Иногда мне хочется разогнать свою грусть, но вы ведь знаете, что не стоит

жаловаться, если ты жив и здоров душой.

Через два дня весна. Осталось только двое суток. Правда, маленькие людишки без

конца шлют правительству письма с просьбой продлить эти сутки с двадцати четырёх

часов до бесконечности. Ведь рутина – это то, что надо. Ничего, ещё два дня – и весна.

Через два дня у маленьких людей вырастут крылья, а оркестр перестанет бороться с