«Сара»

Длинные белые зубы высунулись из пасти, точно волчьи клыки. Глаза его были пустыми и неестественно возбужденными, как у психа. Женщина склонилась надо мной с этим чудовищем, сжимающим в лапах морковку, и тоже скалилась, широко и неестественно улыбаясь. Она была похожа на мою приходящую няню, только у этой не было скобок на зубах. Зато та же светлая коса, заплетенная у самого затылка. Она тыкала Багсом Банни мне в нос, суча этой проклятой морковкой, зажатой у него в лапах, точно разделочным ножом. Я ждал, когда же наконец кто-нибудь из социальных работников скажет ей, что Багс Банни мне противопоказан.

— Посмотри, что принесла тебе мамочка.

«Мамочка».

Я произносил это слово как заклинание, выручавшее, когда совсем невмоготу.

— Держи его, крошка, — лезла эта женщина со своим кроликом. Она скалилась все шире, поглядывая при этом на окруживших мою кроватку трех работников службы социального обеспечения, кивая им и поддакивая. Они так же трясли головами и скалились в ответ. И тогда она снова совала мне кролика — казалось, этой пытке не будет конца.

— Я твоя ма-ма. — Глядя на ее красные губы, лоснящиеся помадой, можно было явственно ощутить привкус этого слова во рту: металлический, кислый. Как же я сейчас мучился без нее, без той, что бросила меня им на растерзание.

И пока я глядел в эти пустые лица, склонившиеся над кроваткой, во мне поднимался бесконечный протестующий крик. Там, где-то глубоко внутри, я кричал и взывал к Ее потерянному имени.

В первый день, когда мы приехали в этот дом, я закатил истерику: бросился на пол, крича, чтобы мне вернули мою настоящую маму.

Не обращая внимания, она пошла готовить обед.

— Смотри, «СпагеттиОс».

Я даже не шелохнулся. Заснул прямо на полу. Проснулся в узкой детской кроватке и, увидев перед собой Багса Банни, устроил скандал.

Мне было продемонстрировано еще несколько новых игрушек. Дома они были лучше и в куда большем количестве. Поэтому я повыкидывал все ее подарки за окно.

Когда ко мне подошла одна из социальных работниц, я стал орать так, что меня в конце концов вырвало — прямо на ее темно-синие вышитые туфли.

— Привыкнет, Сара, — сказала она моей новой маме. — Держитесь, милочка, — и похлопала ее по плечу.