Губерт смошенничал: перевал наверху не был закрыт. Машина теперь резво шла в гору, и неожиданно взгляду Клерфэ открылся вид на долину, освещенную мягким голубым светом наступавших сумерек, а там внизу были разбросаны, словно игрушечные, дома деревни с их белыми крышами, покосившейся колокольней кирхи, с парой катков и несколькими гостиницами, с первыми огоньками в окнах домов. На какое-то мгновение он остановил машину и кинуть взор на долину с её деревней, потом снова медленно двинулся по извилистой дороге вниз. Где-то там, внизу, в санатории обитал Хольман, его напарник, товарищ по гонкам, который год тому назад неожиданно заболел. Врачи установили туберкулез, а Хольман только посмеялся над этим диагнозом — этого просто не могло быть в век антибиотиков и чудодейственных плесеней. Ну, а если это все-таки случилось, то можно было получить горсть таблеток, несколько уколов и — порядок ты снова здоров. Но чудодейственные препараты были не такими славными, как их прославляли, и далеко не безобидными, как это клятвенно обещали. Это касалось в первую очередь людей, выросших в военное лихолетье и испытавших на себе постоянный голод. Однажды во время гонки Милле Милья[4], когда до Рима уже оставалось совсем недалеко, у Хольмана открылось кровотечение, и Клерфэ вынужден был ссадить его на пункте техобслуживания. Врач настойчиво предлагал отправить его на несколько месяцев в горы. Хольман поначалу рассвирепел, но потом смирился, а пара месяцев превратились уже почти в целой год.
Вдруг зачихал мотор. Клерфэ подумал, что это свечи, снова! Это всегда случается, если едешь и не думаешь о том, как ты едешь! На оставшемся участке уклона он пустил машину вниз накатом, пока не выехал на пологую дорогу и не остановился. Потом он открыл капот.
Комментарии к книге «Жизнь взаймы», Эрих Мария Ремарк
Всего 0 комментариев