«Памяти В. Ф. Коммиссаржевской»

Я вижу лицо этой сестры нашей, этой тиціановской Магдалины, съ экстатическими глазами, влажными отъ слезъ, съ полуоткрытымъ ртомъ, похожимъ на осеннюю розу… И я вижу мѣрные жесты ея и слышу пѣвучій голосъ, волнующій и зовущій къ алтарю…

На картинѣ Тиціана вѣщій черепъ говоритъ намъ своею мертвою костью объ ужасѣ преходящаго.

Онъ – какъ знакъ, предупреждающій насъ о трудности вѣчнаго пути. И этотъ символъ всегда передъ нами. Преодолѣть его ужасъ возможно лишь тогда, когда сердце обращено къ первоисточнику свѣта, но развѣ сейчасъ не темный лѣсъ вокругъ насъ и развѣ въ ночи нашей различаемъ мы что либо кромѣ странныхъ призраковъ и пугающаго шелеста умирающей листвы?

Будемъ вѣрить, что намъ суждено испить не только чашу лирики, но и чашу вѣчнаго вина, и что театръ нашъ станетъ воистину театромъ, и, преодолѣвъ лирическую драму, утвердитъ начало трагическое. Но міровая исторія – это рядъ могильныхъ холмовъ, рядъ жертвъ, забытыхъ и незабвенныхъ. И на стезяхъ искусства тѣ же знаки страданія и крови. Вѣра Ѳеодоровна Коммиссаржевская – одна изъ такихъ жертвъ своего вѣка. Ея мученія намъ были близки, ея искусство намъ было внятно и образъ ея сохранится въ сердцахъ нашихъ, какъ прекрасное видѣніе страдающей, влюбленной и вѣчно-женственной Сестры Беатрисы.

Георгій Чулковъ.