Был ненастный ноябрьский вечер. Я сидел в своей комнате за письменным столом, вдруг дверь с шумом отворилась, и я увидал дробную фигуру в очках с клинообразной бородой.
Выйдя из-за стола, я поспешил навстречу нежданному гостю, в котором узнал А.И. Левитова.
– Я тебе не помешал? – тихо спросил он, снимая с себя верхнее платье.
– Напротив, ты очень обрадовал меня своим посещением.
– Кажется, ты что-то писал?
– Начал рассказ из народного быта под названием «Змей».
– Это какой же такой «змей», уж не «огненный» ли?
– Видишь ли, в чем дело: некий сельский огородник вздумал по ночам делать визиты одной придурковатой девке в то время, когда она находилась в объятиях Морфея… Мужики решили, что к ней прилетает змей…
– Понимаю, понимаю!.. Я тоже обдумываю недурную вещицу, только сперва надо у кого-нибудь заполучить авансу… А что же, – садясь на диван, умиленно проговорил Александр Иванович, – не угостишь водочкой?
– Непременно!..
Мы выпили по стаканчику, беседа наша оживилась.
– Знаешь, какую новость я тебе сообщу? – торжественно возвестил мой «собрат по перу».
– А именно?
– На Знаменской улице в великолепнейшем доме открылась коммуна…
– Это что такое? Я тебя не понимаю… – Коммуна происходит от слова «communis» – общий… Другими словами, открылось общежитие, благодаря почину, авторитету и энергии Слепцова… Ты не знаком с ним?
– К сожалению, нет.
– «О-о! Познакомься непременно!» – скажу я словами Репетилова. Но что особенно прискорбно: Василий Алексеевич после своей повести «Трудное время» не пишет ничего. Вот этаких людей-то сечь да приговаривать: «Писать, писать, писать!»…
– Однако расскажи мне что-нибудь про эту коммуну.
Комментарии к книге «В. А. Слепцов», Николай Васильевич Успенский
Всего 0 комментариев