«Образчик разговора, 1945»

Мне довелось обзавестись компрометирующим тезкой, абсолютным, от имени до фамилии, так ни разу и не увиденным мной во плоти, но чью вульгарную личность я сумел обнаружить по случайным вторжениям на территорию моей жизни. Путаница началась в Праге, где я жил в середине двадцатых. Там меня настигло письмо из маленькой библиотеки, очевидно, состоявшей при какой-то белогвардейской организации, которая, подобно мне, перебралась из России. В раздраженных тонах от меня требовали безотлагательно вернуть экземпляр «Протоколов сионских мудрецов». Эта книга, некогда задумчиво одобренная царем, была фальшивкой, состряпанной по поручению тайной полиции полуграмотным мошенником, — в целях дальнейшего распространения погромов. Библиотекарь, подписавшийся «Синепузов» (фамилия, действующая на русское воображение так же, как Winterbottoms — «Зимнезадов» — на английское), утверждал, что я задерживаю этот, как он выразился, «популярный и ценный труд» больше года. Он ссылался на предыдущие требования, посланные мне в Белград, Берлин и Брюссель, столицы, через которые, судя по всему, пролегал маршрут моего двойника.

Я представил себе эдакого молодца белоэмигранта, изначально реакционного типа, чье образование было прервано революцией, успешно восполнявшего потери на традиционных путях. Очевидно, он был большим скитальцем, так же как и я, и это единственное, что нас роднило. Русская дама в Страсбурге интересовалась, не был ли моим братом человек, женившийся на ее племяннице в Льеже. Как-то весенним деньком в Ницце девушка с непроницаемым лицом и длинными серьгами в ушах зашла в гостиницу, навела обо мне справку, взглянула на меня, извинилась и вышла. В Париже я получил телеграмму, толчками заклинавшую: «NE VIENS PAS ALPHONSE DE RETOUR SOUPÇONNE SOIS PRUDENT JE T'ADORE ANGOISSÉE»,