«Лейтенант Ильин был»

Летом 1886 года в России был спущен на воду самый быстроходный в мире корабль класса минных крейсеров. Шампанское обрызгало его острый форштевень, который под звуки оркестров стремительно рассек темную воду, и волна, отраженная от берега, обмыла золотую славянскую вязь его имени: «Лейтенант Ильин»… Впрочем, среди публики слышались голоса:

— Лейтенант Ильин…, простите, а кто он такой? Это уже не ново, что история умеет прочно забывать. Но зато история умеет и вспоминать!

Я раскрываю старинную книгу и читаю в ней такие слова: «Клевета, зависть, — вы уже довольно насытились, заживо преследуя почтенного Ильина: прекратите же гонения свои, скройте самих от себя, не беспокойте прах друга души моей!» Итак, он был гоним… За что? На синих воротниках матросов Российского флота издавна три белые полоски — в знак побед при Гангуте, Чесме и Синопе. В 1770 году русская эскадра под кейзер-флагом Алексея Орлова заперла флот султана турецкого в Чесменской бухте… С этого и начинается рассказ о лейтенанте Ильине? Накануне наша эскадра спускалась по ветру в Хиосский пролив, нагоняя турецкие корабли Гассан-бея, которых было много…, очень много! «Увидя такое сооружение, — вспоминал Орлов, — я ужаснулся». Но ужасаться превосходству заклятого врага России было некогда, паче того, адмирал Спиридов уже деловито командовал:

— Как только выйдем на пистолетный выстрел, с богом учиняйте пальбу великую..! Всех псов-турок топить нещаднейше! Ветер сносил эскадру в батальной линии все ниже по ветру. Авангардом из трех кораблей управлял Спиридов. «Европа» под флагом капитана I ранга Клокачева малость замешкалась перед противником, и Спиридов тут же прогорланил:

— Каперанг Клокачев, поздравляю тебя: ты — матрос! А если еще сплохуешь, велю за борт выкинуть… Пошел вперед! «Кардебаталию» из трех кораблей возглавлял сам Орлов, а за ними плыли суда арьергарда. Над головами, разрывая паруса и снасти, гремели раскаленные ядра. Спиридов, обнажив шпагу, гулял по шканцам «Святого Евстафия», словно по бульвару, и скрипел новенькими ботфортами; на ютах кораблей играла воинственная музыка, литавры гремели, а Спиридов взбадривал музыкантов:

— Играть вам всем до последнего, кто живым останется…