«Тайны Франции. Заговоры, интриги, мистификации»

Среди политических процессов средневековья особое место занимает суд над тамплиерами. Церковный орден тамплиеров (в переводе — «храмовников», от Иерусалимского храма) возник после первого крестового похода конца XI в. Он во многом походил на такие предназначенные для борьбы с «неверными» организации, как орден госпитальеров или тевтонский орден, который, как известно, стал главным орудием средневекового немецкого «Дранг нах остен». Устав тамплиеров, одобренный в 1128 году, позднее был дополнен многочисленными секретными правилами, касавшимися внутренней организации ордена. Рыцари ордена — он широко вербовал себе членов во Франции, Англии, Германии и других западноевропейских странах — сыграли немаловажную роль в попытках отстоять завоевания, сделанные крестоносцами в Сирии и Палестине. Папы щедро наделяли тамплиеров различными привилегиями. После того как в 1291 году пала Аккра, последний оплот крестоносного воинства на Ближнем Востоке, орден, численность которого составляла до 20 тыс. человек, перебрался на Кипр.

Еще во время борьбы с мусульманами тамплиеры совмещали ратное дело с умелыми финансовыми операциями, умножавшими их богатство. К началу XIV в. орден тамплиеров занялся торговлей и ростовщичеством, стал кредитором многих светских монархов, обладателем огромных богатств (часть этих сокровищ, хранившихся в тайниках рыцарских замков, и поныне разыскивают археологи или просто охотники за кладами).

То была организация, не знавшая государственных границ. Ее отделения в различных странах сделались государством в государстве, возбуждали повсеместно недовольство и подозрения, поэтому против ордена нетрудно было возбудить ненависть толпы. Все это вполне трезво учел такой решительный и совершенно бесцеремонный политик, каким был французский король Филипп IV Красивый, успевший уже выдержать нелегкую борьбу с папством. Обеспокоенный вовсе не зашитой веры и чистоты нравов, что ему позднее приписывали некоторые историки, Филипп попросту стремился наложить руку на имущество ордена. Однако, конечно, он предпочитал, чтобы это выглядело не как грабеж, а как справедливое наказание за грехи, к тому же одобренное единодушным решением и светских, и духовных властей.