Наша великая коммунистическая революция всходит над миром, как ослепительное солнце... Богатства мира открываются для всех. Свободными, равными братьями станут люди. В мастерской природы человек будет вольным, сознательным работником. Научная мысль, художественное творчество освобождаются от всех оков, а свет, разлившись над миром, навсегда уничтожит серые сумерки.
Эта революция останется в веках, как грань мирового поворота, а голодное, нищее, но упорное, проникнутое великим стремлением поколение современных пролетариев будет чтиться, как рать новых Прометеев, добывших свет для потомков.
«Правда», год 1919-й. Суд военный и суд людскойПовествование первоеТы надо мной бессилен, мой судья...
Нет, я суровой каре недоступна,
И победишь не ты, а я.
А. Боровиковский. Та светлая ночь 1— Подсудимая Батышева!
Старое, без морщин, розовое лицо председателя любезно и вкрадчиво.
— Что бы вы хотели сказать суду в последнем слове?
— Здесь идет суд?
Насмешливое, наружно беспечное недоумение. Тронув у колена полу грубого арестантского халата, подсудимая делает едва приметное церемонное приседание.
— Поздравляю, господин председатель! Вы так и не поняли, что тут происходит.
— Не смейте паясничать, подсудимая! Законы империи, попранные большевиками и вновь призванные к жизни волею верховного правителя, требуют вашей смерти. Законы и прокурор. Вам было бы достойней склонить голову. Просите!
— В этом городе у меня другая задача, господин председатель.
— Взываю к вашему благоразумию.
— Что ж, тогда прошу: обретите чувство трезвости. И не перебивайте. Ваша песенка спета, председатель! Этого хочет история. И не вы, а я, я здесь судья! Я предоставляю вам последнее слово! И вам, господин прокурор!
— Извините, мадам, но...
Пальцы председателя тянутся к колокольчику.
— Мадам — не то обращение. Поберегите его для дамы, что продает вам вечерних девочек.
— Вы сказали...
— Я — ваше возмездие! Это я сказала!
Любезное, без морщин, розовое лицо становится еще любезнее. Председатель жмурится, делает головой с боку на бок, как бы определяя наиболее удобную позицию для любования, и поднимает руку с колокольчиком.
Немой знак.
Комментарии к книге «Кафа», Вениамин Константинович Шалагинов
Всего 0 комментариев