«Под звездой Хабар»

Глеб ГОНЧАРОВ

Под звездой Хабар

Повесть

«...Каждый Еврей должен иметь известную свою наследственную фамилию, которая и должна уже быть сохраняема во всех актах и записях без всякой перемены, с присовокуплением к оному имени, данного по вере или при рождении».

Указ Александра I от 9 декабря 1804 г.

I

В год, когда Император Александр Павлович танцевал котильоны на Венском конгрессе, в конце апреля старая, полуразмытая глинистая дорога неподалеку от Збышова Слонимского уезда была разбужена глухим, доносив­шимся издалека шумом.

Над землей еще лежало раннее утреннее затишье, когда все живое дрем­лет, стараясь за короткие ночные часы набраться свежих сил, чтобы с первыми проблесками зари задвигаться, зашевелиться от самого сознания жизни; когда даже небо, напитанное прохладой, спит, и крупные, словно пшеничные зерна, звезды мерно мигают, охраняя покой мира; когда неспешно склонялись к зака­ту семиколесный Ильин Воз, и тесные Волосыни, и повисшие на небесном коромысле Три Короля; когда туман, притаившийся в низинах невиданным белым чудовищем, еще не пал на травы адамантовой росой; когда до рассвета оставалось не более часа.

Старый седой лис выбрался из норы между корнями векового бука, мягко ступил по чахлой траве, чудом росшей на этих глинистых холмах, и жадно втянул глянцевитыми ноздрями утренний воздух.

Чуткие подушечки лап сразу же почувствовали далекое сотрясение почвы. Лис настороженно повернул голову, пытаясь определить причину, но туман глушил все звуки, скрадывал запахи, и зверь в недоумении застыл... Уже больше пятнадцати лет почти никто не пользовался этой дорогой — ни охотники, ни случайные прохожие, ни крестьяне, возившие на скрипучих телегах овес и сукна на зельвенскую ярмарку.

Дряхлая память лиса не помнила ни одного врага из тех двуногих, во­оруженных ружьями существ, которые когда-то спускали с поводов псовые своры и устраивали шумные, веселые охоты на него самого, его очарова­тельных, лукавых жен и бестолковых детей. И все-таки что-то заставило его напрячься.

Внезапно до него донесся мягкий топот копыт, словно ноги лошадей были закутаны в шерстяные обмотки, а следом долетел проклятый запах железа и человеческого пота. Сомнений больше не было — лис вспомнил все! При­ближались люди. Старик повернулся и сломя голову кинулся прочь, петляя между кустами.