«Изгнанник»

В этот день, 19 мая 1790 года, колокол Ла Пернель звонил с дивным достоинством, возвещая миру о том, что церковь готовилась принять нового христианина.

С высоты своего нормандского акрополя старая квадратная башня с двойным щипцом, казалось, обращалась к горизонтам огромного морского пейзажа. На всей глади окрашенной в синий цвет воды и утреннего тумана, простиравшихся от приземистой колокольни Барфлер до косы Ож, не на чем было остановить взгляд, кроме как на островках Сен-Маркуф, которые, как родинки, выделялись на гладкой щеке Ла-Манша. Божественный лучник, стреляя с портала и целясь на запад, мог бы огородить безукоризненно ровной тетивой бухту Комантэна и устье Сены до Ко, местности, расположенной как раз чуть выше Гавра. Другой же лучник, повернувшись на север, попал бы своей стрелой на остров Уайт, находящийся на территории Англии, этой старой враждебной сестрицы.

Перезвон старинного колокола, по общему мнению, был громче, чем обычно, словно он предчувствовал, что приближается день, когда ему придется отказаться от своих радостных призывов, день, когда воздавать хвалу Господу пред небесами станет преступлением.

Сейчас же он старался так для того, чтобы оповестить семью Тремэн, что надо поторопиться, что она уже опаздывает на десять минут, а аббат Ля Шесниер ненавидел ждать. Именно поэтому он приказал звонарю подстегнуть свои колокола, хотя новообращенный, готовящийся к обряду крещения, еще не появился на паперти, что само по себе противоречило обычаям.

В Тринадцати Ветрах, соседнем поместье, начинал дуть уже четырнадцатый: ветер паники. В то время как вся прислуга была занята приготовлениями к крещению и герой дня, весь в кружевах и лентах, полностью готовый лежал на руках у кормилицы, гувернантка Элизабет всхлипывала, а ее мать была близка к истерике: малышку нигде не могли найти. Конечно же, ее постоянный сообщник, ее чуть ли не брат, «близнец» исчез тоже, что отнюдь не было утешительным.