«Роман Молодой»

Моей матери, Сычевой Лидии Болеславовне,

самой верной поклоннице моего творчества,

посвящается

Поздней осенью 1352 года Брянск гудел как растревоженный улей. Казалось, что город, наполовину вымерший от чумы, внезапно проснулся от страшного сна: в Покровской церкви венчали на княжение нового князя – Василия Ивановича Смоленского! Венчали поспешно, словно надеялись, что с новым князем в городе установятся мир и покой, навеки отступит от славной брянской земли страшная болезнь. Василий Иванович проявил большое мужество, выехав в чумной город сразу же после получения известия о смерти князя Дмитрия Красивого. Он не долго думал и беспрекословно повиновался воле своего престарелого отца, великого смоленского князя Ивана Александровича. Последний, приняв делегацию брянских бояр и выслушав их просьбу – назначить в Брянск одного из сыновей – немедленно послал за младшим, тридцативосьмилетним сыном Василием. – Надо ехать в Брянск, сын мой, – сказал князь-отец. – У тебя нет времени на раздумья: богатый город может попасть в руки наших недругов!

Василий Иванович склонил в знак согласия голову и на следующий день уехал в Брянск вместе с брянскими боярами, возглавляемыми Кручиной Мирковичем.

Добрая воля смоленского князя, приехавшего в поникший от горя чумной город с семьей – женой и двадцатилетним сыном – нашла понимание у брянских бояр и простонародья. – Ты – очень смел, пресветлый князь, и совсем не испугался грозной болезни! – сказал боярин Коротя Славкович, державший хлеб-соль у крепостных ворот при торжественной встрече. – Мы рады, что у нас будет столь достойный правитель!

– Чему быть, того не миновать! – ответил тогда на это новый брянский князь. – Один только Бог знает, быть ли счастью, или познать смерть!

Новый брянский и черниговский епископ Нафанаил, опираясь на волю бояр и богатого купечества, не стал ждать, пока князь Василий съездит в Орду за ярлыком на брянское княжение и принял решение не откладывать венчание нового князя. – У нас достаточно серебра, – рассудил он, – чтобы угодить царю Джанибеку! А значит, никто не посмеет противиться нашей воле!