«Доминик Каррера (трилогия)»

Я не знаю, отчего я умер. Не помню. Помню, что шел куда-то, потом… Потом было ничего. То есть, ничего не было. То есть… Как это объяснить? Просто вот иду я, по асфальту, поглядывая под ноги и по сторонам, а потом вдруг раз! И я в «нигде». И это самое «нигде» находится там, где и «ничто». И вот я нахожусь там, какое-то время. У меня нет ничего: ни мыслей, ни желаний. У меня даже тела нет. Наверное это был все же не совсем я, ведь мы же ощущаем себя не просто разумом, а телом, и разумом. А вот я себя разумом не ощущал, и телом тоже. И мне было абсолютно все равно, меня отсутствие тела абсолютно не волновало. И ощущение проведенного «в нигде» времени у меня тоже не было. Как не было и самого времени. Не ощущал я его, время. Сколько я там пробыл? Час, год, вечность? Не знаю. Но точно знаю, что в какой-то момент я вдруг подумал. И тот факт, что я думаю, меня жутко поразил и взволновал.

Думать было тяжело, непривычно, но приятно. И тот факт, что это и тяжело, и приятно, меня тоже несказанно удивлял. А ещё я не мог устать. Я все думал, думал, думал. Мысли мои все текли через меня, откуда-то появляясь, и куда-то исчезая, а я все продолжал думать, наслаждаясь этим процессом. И в какой-то момент времени я вдруг понял, что я умер. То есть умерло мое физическое тело. Я — тело, — умер. Я — разум, — жив. Как только я осознал этот факт, на мой разум обрушился водопад воспоминаний. И каждое воспоминание, каждое мое мироощущение в момент воспоминания, все это подсвеченной массой хлынуло в меня. Вся моя жизнь, все мои удачи и неудачи, победы и поражения, моя храбрость и моя трусость, мой азарт и моя лень разноцветным потоком бурлили в моем сознании, добавляя к ощущению цвета ещё и звуки, запахи, вкус… Это было так неожиданно, так прекрасно, и так больно, что я закричал. Я кричал и кричал, содрогаясь от вновь обретенных воспоминаний, а потом вдруг сообразил, что раз я могу издавать звуки, значит у меня есть тело.

У меня есть тело?! Я распахнул глаза… У меня есть глаза! И осмотрел себя. Нет, это не было мое тело. Это была какая-то пародия на человеческое тело, какая-то светящаяся конструкция из переливающихся светом линий, лишь напоминавшая мое прежнее тело.