Князь Георгие встал из гроба. Выругался, зацепясь манжетой за пыльную крышку. Что поделать — слуги в подвал не наведываются, его же собственной княжеской волей…
(Строго говоря, князь Георгие никакой не князь, сколько бы он ни выписывал книг и предметов обстановки от парижских и лондонских поставщиков. Дед и отец его, лет триста назад, именовались боярами. Правда, боярами знатнейшими, ибо состояли в родстве с самим господарем молдавским. Так что архаичный титул все же соответствует привычному для нас «князю», и лучше уж мы впадем в обратную ошибку, чем некий беллетрист, обозвавший его светлость Влада III, господаря валашского, всего-навсего графом. Кстати, а от чего умер этот сочинитель, вы не помните?..)
Столь же пыльно было и в узком проходе потайной лестницы. Зато в верхних покоях все сияло чистотой. Холопы вольны догадываться и держать свои догадки при себе, но избранницы, попадающие в эту спальню, не должны питать никаких подозрений — до поры… Посему решительно все здесь, от белого полога над ложем до венецианского зеркала и ночного сосуда, — все было именно таким, каким и должно быть в спальне светлейшего князя.
Контраст между показным великолепием всех вышеназванных бесполезных предметов и многовековой грязью в любимом обиталище хоть кого взбесит, и поэтому владелец замка после захода солнца обычно пребывал в дурном расположении духа. Он хлестнул камердинера по морде белоснежной рубашкой с запачканным кружевом, изодрал когтями в клочья полдюжины батистовых платков и яростно щелкнул зубами на кудрявую болонку, приветствовавшую хозяина веселым визгом. Да не подумает читатель о князе дурно — от песьей крови у него делалось несварение желудка, и его любовь к Фифи была бескорыстной. Как всегда, его позабавил яростный лай маленькой собачки, увидевшей его зубы. «Ну, не сердись, милочка, больше не буду. Пора к цыганам?»
Комментарии к книге «Цыганская кровь», Елена Владимировна Клещенко
Всего 0 комментариев