«Вы признаны опасными»

Машина перевалила через вершину холма и помчалась вниз в клубах пыли, безбожно подпрыгивая на ухабах.

— Поверить не могу… — бормотал Диксон. — Настоящая проселочная дорога!

— Трудно было взять флай? — ледяным голосом осведомился Хильфингер у водителя.

Полицейский покосился на него.

— Не любят они новшеств, — скучным голосом сказал он. — Вы же видите.

Да, они видели.

Хильфингер дернул подбородком и ослабил узел галстука. Он уже ненавидел это место. От Диксона разило потом, от полицейского дешевыми сигаретами. Его мутило от одного только намека на этот запах. Господи, кто в наше время курит!

Машина остановилась на обочине, клюнув носом. Раритет, древность — такая же, как и всё вокруг.

Хильфингера затошнило.

— Надо было взять флай, — процедил он сквозь зубы и полез наружу.

Она спускалась к ним от дома — высокая старуха с небрежной седой косой, насквозь прокаленная солнцем.

Увидев ее, Хильфингер содрогнулся. Некрашеные волосы. Морщины. Губы, собравшиеся в мелкую складочку. Руки как древесная кора.

Здесь что, не слышали о возрастной коррекции?

А Диксон уже работал. Шагнув навстречу, он расцвел в своей фирменной улыбке номер четыре.

Номер первый предназначался молодым женщинам, второй — офисным клеркам, номер три годился для клуш, облепленных младенцами.

Сейчас в лице напарника в точных пропорциях сочетались радость от встречи, доброжелательное внимание и бездна уважения.

Все правильно. Как раз для благоденствующего возраста.

— Рад приветствовать вас, миссис Эштон!

Он даже руки развел, будто приготовился обнять ее.

— Еще шаг — и нарушите границы частной территории, — предупредила старуха.

Улыбка Диксона увяла.

Она остановилась неподалеку — так, чтобы цепочка из камней, выложенная на земле, оказалась между ними.

— Что вам здесь нужно?

Хильфингер перехватил эстафету:

— Миссис Эштон, мы представляем компанию «Ай-рен Индастриз»…

— Я знаю, кого вы представляете, — оборвала старуха. — Заявляю в присутствии этого клоуна, — она кивнула в сторону побагровевшего полицейского, — что Тома вам не видать, как своих ушей.

— Тома?

— Наш робот.