«Симаргл и Купальница»

Сухонькая сморщенная старушка кинула в кипящий на треножнике котёл что-то чёрное и сморщенное, отчего сумеречный зал заволокло тошнотворным дымом.

— Ты что, карга старая, меня извести надумала?! — рыкнул рослый и могучий Чернобог, Повелитель Нави. — Дак я бессмертен. И всесилен.

— Кто спорит, касатик, — усмехнулась старуха, усиленно мешая варево в котле. — А ить не просто так ко мне-то обратился! Знать, и тебе, бессмертному и всесильному, помощь старой Вароги понадобилась!

— Поговори у меня, — нахмурился Чернобог, в чьих чёрных глазах угрожающе полыхнуло мрачное пламя. — Али смерти ищешь?!

— Про меня Мара-краса, смерти повелительница, забыла, не иначе, — хихикнула Варога. — А ты не серчай, касатик, не гневайся на старуху безумную. Лучше молви, чего надобно?

Али девица-краса покою лишила, сердце присушила? А может, Сварог опять тебя притесняет, из своих земель Тьму изгоняет?

— Чую я, скоро воин великий появится, — неохотно ответил Чернобог. — Будет он на страже мира стоять, зло в него не пускать. Вот ты мне и скажи, карга старая, что за воин, да откуда. А самое главное, как его извести? И смотри у меня, если обманешь…

Короткая чёрная молния ударила точнёхонько в прокопченную стенку старого котелка.

— Да что ж ты, змей бессмертный делаешь-то! — сердито воскликнула старуха, тут же сменив интонации на льстиво-укоризненные. — Ведь это не просто котёл. Сие есть Зерцало Мира. Ежели испортишь его, ведь ничем тебе помочь не смогу.

— Не поможешь, упырям на съедение отправлю, — буркнул немного успокоившийся Чернобог.

— Да на мои старые кости ни один живой мертвец не обзарится, — хихикнула старуха. — Даже очень голодный.

Повелитель Тьмы опять грозно нахмурился, заставив старуху залепетать витиеватым речитативом:

— Ясно вижу, народится в скором времени воин, равного которому нет ни в одном из миров, ведь высек уже молот Сварога в Алатыре искру.

— Чего?! — озадачился Чернобог. — Ты давай без своих витиеватостей, я тебе не селянин, пришедший погадать, кто его дохлую курицу со двора стащил!

Варога в сердцах плюнула и упёрла руки в тощие бока: