«Рыцарь»

Я увернулся и рубанул его по левой руке. Гийом завопил и допустил вторую и последнюю в

своей жизни ошибку — бросил взгляд вниз, на исклеченную кисть.

Я совсем не хотел убивать его. Но с того самого мгновения, когда я очнулся и увидел, что надо

мною стоит неизвестный человек, собирающийся меня прикончить, я действовал, а не думал.

Когда Гийом посмотрел вниз, мои руки, живя будто своей собственной жизнью, продолжили

начатое   движение.   Меч   взметнулся   вверх   и,   описав   в   воздухе   полукруг,   вошел   точнехонько   в

пространство между кольчужным капюшоном и густой темно-рыжей бородой сьера Гийома де Боша.

Правда, то, что он сьер и де Бош, я узнал уже потом.

Гийом   грузно   осел   в   траву.   Я   не   сразу   смог   заставить   себя   подойти   к   нему:   признаться,

ситуация меня немного шокировала. А когда все-таки смог и подошел, конвульсии у Гийома уже

прекратились и он был стопроцентно мертв.

На   полном   автомате   я   стянул   латные   рукавицы,   вытер   меч   и   подумал:   «А   из-за   чего   мы

подрались-то?..»

И вот тут я понял, что ничего не помню. Вообще. Не помню даже, как меня зовут.

От тихой паники по этому поводу меня уберегли две вещи. Во-первых, во мне отчего-то жила

твердая  уверенность,   что  пройдет  минута-другая и  все  встанет на  свои  места.  Я  вспомню,   кто  я

такой, вспомню, что я здесь делаю, и тогда станет ясно, что теперь делать с трупом этого большого

бородатого парня...

Во-вторых,   зрители   наконец   соизволили   покинуть   свои   зрительские   места   и,   громко

переругиваясь, подошли поближе.

— Это бесчестно!!! — вопил человек со шрамом.

— Все честно!!! — орал толстяк. — Оружие было у него в руках!

— Он должен был предложить ему сдаться!

— А разве твой Гийом, когда вызывал на бой моего господина, не сказал ему: «Мы будем

биться до смерти»?! Разве он позволил ему поднять свой меч?!

Так я узнал, что, оказывается, являюсь чьим-то господином.

— Но Гийом-то предложил ему сдаться! — не успокаивался поджарый.

Пора бы и мне вставить словечко.

— Уймись, — посоветовал я человеку со шрамом.

Он заткнулся. Причем сразу же. Глянул на меня со злобой, но тут же вперил взгляд в землю и

отправился к мертвецу.

— Что с телом-то делать будем? — спросил я толстяка, стараясь, чтобы мой голос звучал как