«Портал»

Портал (fb2) - Портал [СИ] (Город Голодных теней (Команды Алексеича) - 5) 753K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ульяна Каршева (Джиллиан)

Джиллиан Команды Алексеича Портал

За несколько месяцев до главного события

Ноябрь — время депрессняка. И обычно начинается с серых, пыльных декораций. Низкие тучи угрюмо и раздражённо висят над городом, примолкшим в ожидании настоящей зимы. А ветер временами хлёстко бьёт по лицам старой снежной крошкой, поднятой с дорог, такой же серой, как всё вокруг, но уже от грязи, которая высушена за долгие дни и ночи без снега. Потом подступает туман, похожий на зябкий, мелко моросящий дождь.

Город ёжится от промозглого холода, пробирающего до костей. Прохожим не хочется смотреть друг на друга в эти дни и быстро подступающие вечера. Подняв плечи, они бегут по своим делам, не обращая внимания на себе подобных. И мимо их внимания проходит многое. Ведь скучно, глупо, например, наблюдать, как слабо упирается старик в мятой длинной куртке, которого решительно уводит в глухой переулок сутулый человек в чёрном пальто, в шляпе, с замотанным вокруг шеи шарфом — замотанным так, чтобы не было видно лица. И уж, конечно же, никто не свяжет с этим сутулым человеком двух парней, следующих за ним на довольно большом расстоянии, уткнувшись носами в поднятые меховые воротники кожаных курток и в те же шарфы.

А там, в глухом и безлюдном дворе высотного дома, на крошечной детской площадке, под уставшими от долгой осени деревьями, старика усаживают на обшарпанную скамью. Он слаб, но ещё может сердиться. Он объясняет этим странным людям, что всего лишь вышел за хлебом и крупой, что он не бездомный, не бомж и даже может показать им пенсионное удостоверение… И бормочет что-то ещё и даже пытается прикрикнуть на тех, чьих лиц не видит. И не удивляется, когда тот сутулый, севший рядом, затыкает ему рот своей ладонью, а лишь мычит, мотая головой. Но через секунды с изумлением, переходящим в ужас, распахивает глаза, высоко поднимая морщинистые веки, и пытается вырваться из захвата. Его усилия запаздывают: второй приседает у его ног и крепко держит их, а третий садится с другой стороны…

Будто на скамье устроилась тесная компания старых друзей, которые давно не виделись… Только друзья у старика странные. Они всё ближе приникают к обмякшему телу, словно ловя остатки тепла. Один всё ещё держит ладонь на его лице. Двое других берутся за кисти старика — стискивая их там, где всё слабей бьётся пульс.

Они сидят так до вечерней темноты, и проходящие мимо, возвращаясь с работы, жильцы дома только морщатся и качают головами: этим бомжам больше места, видимо, не нашлось, как только на нашей детской площадке выпивать!.. А потом наступает ночь, и температура падает до минус семи. И зима вкрадчиво вползает в город, наполняя его сухой снежной позёмкой, вихрящейся по дорогам за всеми проносящимися машинами, выстужая улицы и дома, вымораживая воздух, теперь уже терпко пахнущий метельной свежестью нового снега и сладкой горечью заледенелых листьев, которые бессильно мотаются последними скрюченными комочками на ветках.

… А утром, когда солнце только-только показалось на бледно-зелёном от мороза горизонте, а потом скрылось в пасмури сине-серых туч, в этот двор медленно въехал чёрный джип. Водитель, высокий худощавый мужчина, с короткими тёмными волосами — с отчётливой сединой на висках, поставил машину у газонной ограды напротив первого подъезда. Некоторое время он внимательно разглядывал двор, а потом его тёмные глаза остановились на детской площадке. Сощурились. Запахнув полы кожаной куртки, водитель вышел из машины. Выбив из пачки сигарету, он закурил, не сводя внимательных глаз, цвета ноябрьских облаков, со странной, уже почти занесённой снегом кучи у скамьи.

Докурив и решившись, он сунул окурок в пепельницу в машине и, прихватив перчатки, медленно пошёл к скамье. Не доходя шагов пяти-шести, остановился, сунув правую руку в карман. Снова осмотрел нечто и, шагнув ближе, присел на корточки, не глядя — надевая перчатки. Застыл, будто проверяя себя, правильно ли понял ситуацию. И, с опаской протянув руку, взялся за ворот куртки, лежащей ближе всех. Куртка легко поддалась, и он вздрогнул, не ожидая этой лёгкости. Замер. А потом привстал и осторожно заглянул вовнутрь. Поколебавшись, он зачерпнул из куртки невесомую кучку тёмной трухи и некоторое время озадаченно рассматривал её.

Труха оказалась и в другой куртке — той, что лежала рядом с мёртвым стариком. И в пальто, которым старик будто укрылся с другой стороны. И только после этого осмотра мужчина встал, чтобы внимательней приглядеться к мертвецу. Старик сидел совершенно закоченелый, белый, будто выморожен насквозь. Рот распялен так уродливо, словно он до последнего вздоха кричал изо всех сил. Смазанное пятно сбоку на подбородке — скорее всего кровь. Пригнувшись, мужчина заглянул в рот мертвецу и задумчиво хмыкнул. Труха была и во рту старика.

Он оглянулся. Скамья под заиндевелыми деревьями. Её видно разве что из окон первых этажей. Но это ладно, не страшно… Он снова немного поколебался и повернулся к дому так, чтобы всем телом закрывать от любопытных глаз то, что собирался сделать. Ладонь, уже свободная от перчатки, нависла над чёрным пальто, проехалась от ворота к нижнему краю. Нахмуренные брови мужчины поползли вверх, а сам он невольно отступил. Снова огляделся и повторил тот же жест над куртками с трухой.

В морозной тишине, в которой глохли звуки из-за дома — звуки постоянно гудящей и сигналящей дороги, он вернулся в машину и взялся за мобильник.

— Алексеич, здоров будешь, — тяжело сказал он. — Да, я. Я тебе сейчас адресок скину. Приезжай. Похоже на то, о чём ты мне недавно рассказывал. Только с необычным приложением. Да, и прихвати Льдянова — труп придётся ему оформлять.

Первая глава

Макс, невысокий, черноволосый, с небольшими, пронзительно голубыми глазами, с недоверием смотрел на ребёнка, которого Тася сунула ему в руки. Мягкий, тёплый — страшно в руках держать: или сломаешь, или уронишь.

Ребёнок — не сомневался. Он умильно смотрел на Макса и беззубо ухмылялся до обалденно счастливых ямочек на щёчках, вцепившись одной ручонкой в солнцезащитные очки Макса, торчавшие из нагрудного кармана. Отобрать очки Макс уже не пытался — бесполезно. Договориться — тоже. На любую попытку диалога малыш откликался радостным лепетом, в котором трудно разобрать хоть одно слово. Одетый в светлый фланелевый комбинезон с прыгающими по нему зайцами с морковками, пацанчик, кажется, был уверен, что весь мир благоволит ему.

Додумавшись до этой мысли, Макс осторожно покосился на Тасю, которая бегала по небольшой, обклеенной весёленькими обоями детской, собираясь в прогулочное путешествие. «С такой мамой можно быть уверенным», - согласился он с ребёнком.

— Макс, у тебя карманы свободные? — спросила Тася, ероша короткие русые волосы и озадаченно глядя на пакет с подгузником, который не уместился в дамскую сумку.

— Чувствую себя лысым нянькой! — провозгласил Макс, одновременно с сожалением качая головой. — То бишь — Вин Дизелем!

— Что ещё за дизель? — подозрительно спросила Тася. — И почему ты себя им чувствуешь?

— Актёр такой, — объяснил Макс, заглядывая в лицо пацанчика и невольно улыбаясь ему. — Он в фильме охранял целую кучу детей и надевал на себя ременную упряжь, чтобы всунуть в её петли вместо оружия вот эти самые бутылочки со смесью и подгузники. — Помолчал, скептически вспоминая, и пожал плечами. — Кажется. Если в следующий раз ты меня позовёшь гулять с младенцем, я тоже надену ремни. Буду крутым нянем!

— Не знаю, — пробормотала Тася, вытаскивая из дамской сумки пластиковый пакет, и засовывая в него то, что не поместилось в сумку. — Может, я только придумала всё. Может, следующего раза не будет. В общем, мы посмотрим. Если ничего нет, если я зря тебя вытащила с пляжа, с меня поход в Макдоналдс.

— Почему туда? — недовольно спросил Макс, пытаясь сделать Илюшке козу пострашней и в то же время будучи начеку: ребёнок у Таси шустрый и старался эту самую козу поймать пухлыми ладошками и сразу потащить ко рту.

— А чем тебе Макдоналдс не угодил?

— Я люблю заведения камерные! — объяснил Макс, отворачиваясь от Таси вместе с ребёнком, лишь бы суровая мама не заметила, что он пытается вытащить свой палец изо рта вышеозначенного ребёнка. Челюсти малыша, только-только начинающие вооружаться едва заметными зубами, довольно крепкие — заметил в нём бесстрастный, как он надеялся, наблюдатель, стараясь не скривиться от боли.

— На, дай Илюшке соску — палец отпустит! — скомандовала Тася, заметившая всё-таки его потуги самостоятельно справиться с малышом — не навредив ему, и огляделась, не забыла ли чего.

Потом сообразила, что взять соску он не может: одна рука держит Илюшку, вторая — у малыша во рту. И выполнила нужное действие сама. Счастливый ребёнок активно зачмокал соской, ликующе глядя на Макса, а тот, высвободившись из капкана и выдохнув, незаметно вытер обслюнявленные пальцы о джинсы, философски размышляя: если мама Тася не обращает внимания на его палец в микробах, стоит ли намекать, что рот младенца неплохо бы продезинфицировать? Или маленький переживёт парочку-другую миллионов чужих микробов, попавших в его организм? Макс представил эти миллионы и поёжился… Тася продолжала командовать.

— Всё, кажется, ничего не забыли. Идём. Влад ждёт у подъезда. И что значит — камерные заведения? Ресторан, что ли? Отдельный кабинет?

— Ну конечно! — возмутился Макс. — Нет! Я просто не люблю, когда народу много и запах слишком сильный. Мне нравятся маленькие кафешки, где можно сесть в уголочке, у окна, взять кучу пирожных и к ним сладкий кофеёк.

— Макс, ты не свихнулся ли? — поразилась Тася. — Хочешь диабет заработать?

— Почему сразу диабет? — обиделся Макс. — Алексеич сказал, если я хочу сладкое — значит, надо! Он считает, что у меня этот, метаболизм такой, что сладким можно восстанавливать потраченные силы. Вот!

Тася только скептически хмыкнула, открывая ему подъездную дверь. И они втроём вывалились в раскалённое июльское лето.

У подъезда их ожидал шикарный джип с персональным водителем. Влад, привычно импозантный, невзирая на кучи цепочек и всяких бус на груди, сидел с открытой дверцей и курил в ожидании своих. При виде вышедших он быстро затушил сигарету и сразу встал, чтобы взять сына у Макса. Тася устроилась на заднем сиденье и забрала Илюшку у мужа — с трудом: малыш успел вцепиться в обереги отца. Пришлось некоторое время потратить, чтобы повынимать цепочки из крепкого кулачка… Макс довольно ухмыльнулся. Не часто доводится прокатиться в такой солидной машинке! И выглянул на улицу. Мда… Июль во всей красе. Лето аж звенит! Но, не позвони Тася, Макс умер бы со скуки. И с тренировок. Врач Володя в последнее время озверел и начал в спортзале такое вытворять, что Макс уже подумывал, не смыться ли из города куда подальше. Умом понимал, что эти тренировки ещё как нужны. Но внутренне возмущался: у него летние каникулы! А его гоняют, как сявку какую!

— Мы прямо до парка поедем? — ненужно спросил он, блаженно щурясь на припекающее сквозь стекло солнце и машинально нащупывая на голове солнцезащитные очки, чтобы спустить на нос.

— Да, именно, — привычно негромко ответил Влад, легко улыбаясь Тасе в верхнее зеркальце.

И Макс, глядя туда же, разулыбался так, как будто это ему она ответила понимающей улыбкой. А потом стал наблюдать за дорогой, которая скользила вместе с улицей, сияющей палящим солнцем, мягко и спокойно.

Тася до сих пор жила у своей матери, в деревне. Сейчас она оставила там своих старших дочь и сына и приехала повидать Влада — соскучилась. Жила здесь уже неделю, и Макс уже встречался с ней и даже успел пару дней назад погулять в том же парке, куда они сейчас ехали. И ему понравилось! Он испытывал какой-то невероятный восторг, хотя Тася поначалу злилась. Но Максу точно понравилось! Потому как его, катящего коляску с Илюшкой, в парке всякие старушки сначала приняли за Тасиного мужа и начали её ругать за спиной — естественно, не в глаза: «Окрутила взрослая баба мальчишку — и хоть бы хны! У, бессовестная! И не стыдно ей — идёт, как цаца какая?!» Тася поджала губы и промолчала, явно не желая ввязываться в объяснения, но, когда начали возвращаться мимо тех бабулек, Макс не удержался и, чуть поотстав (специально уронил Илюшкину игрушку и прошёл с коляской мимо — типа, не заметил оброненное), крикнул Тасе, в задумчивости ушедшей чуть вперёд: «Мама! Мам! Мы игрушку потеряли!» Бабульки глаза вытаращили, голос потеряли, а потом!.. Потом начали жалеть изумлённую Тасю: «Господи, кто ж так рано замуж-то выходит! Где ж глаза её матери были?! Как она отдала-то девчонку замуж в такие годы?! Вон какого балбеса успела родить да вырастить, а сейчас ещё!..»

Тася тогда поглядела на него, подняв бровь, и спросила:

— А зачем?

— А затем, что не фиг, — доступно объяснил Макс.

Она согласилась с ним, а потом они ехали в машине Влада и лопали мороженое, поглядывая на заснувшего Илюшку, и было замечательно.

А вчера Влад позвонил и попросил Макса погулять в парке рядом с Тасей и сегодня. Тасе показалось — в парке что-то неладно, а объяснить — что, не может. Не определилась ещё — ни с местом, ни с этой неладностью. Зная, что Тася зря тревожить не будет, Макс тут же согласился. Прогулка с Тасей — это всё равно не тренировки у Володи. Пока собирали вещи для прогулки, Тася сказала, что объяснит всё в самом парке.

— А Влад? — поинтересовался Макс. — Он что сказал?

— Влад ничего не сказал, потому что ему пока некогда со всякими неопределённостями возиться. У него новый клиент. С закидонами.

— Да-а? — позавидовал Макс. Он любил клиентов с закидонами: столько сказок нарасскажут! И главное — с твёрдой верой в них, а уж как эмоционально!.. Заслушаешься. — И что у них?

— Клиент утверждает, что призрак. Влад говорит — пока неясно, призрак ли.

— Тась, а если я попрошу, он меня возьмёт с собой?

— Макс, мне поверишь? Пустышка, — убеждённо сказала Тася.

— Ну, если ты так говоришь… — разочарованно отозвался парень. А он-то уже в воображении бегал по громадному помещению (небось, клиент-то из богатых, а значит — дом у него не дом, а домина!), типа, за едва видимым облачком привидения!

Джип притормозил на стоянке возле парка, и Влад выгрузил персональную машину Илюшки — лёгкую коляску, багажную корзину которой Тася наполнила прогулочным имуществом сынишки. Поцеловав на прощание мужа, она помахала ему. Макс — тоже помахал, хмыкая в душе: а вдруг одна из тогдашних старушек тоже видела, как они прощаются с Владом, и решила, что он отец Макса?.. Разворачивая коляску к парку, он пожал плечами. А что? Влад внешне подходит на роль отца. Пусть он темноволосый, но виски-то у него седые. Да и худой настолько, что скуласт, как Тася ни старается его откормить. А из-за этой худобы и выглядит старше. А может, и хорошо, что старушки Влада не видели: не будут ругать Тасю, что мужа не кормит… А потом Макс переключился на парк.

— А где ты вчера гуляла? — рыская глазами по деревьям, кустам, дорожкам и скамейкам и пытаясь сам увидеть нечто странное, спросил он Тасю, почти бегущую с другой стороны от коляски: парень так стремился побыстрей попасть под древесную тень, что не замечал, как широким шагом марширует к первому же раскидистому клёну.

— Не здесь, — рассеянно сказала она. — Мы вчера ушли подальше от этих старушек. У них тут чуть не клуб по интересам, а я не вписываюсь. Они всё таращились на меня и разговаривали так ласково, что я себя больной раком почувствовала.

— Почему не вписываешься? — немедленно полюбопытствовал Макс.

— Не знаю. Да и всё равно — дня через три, если всё будет хорошо, мне нужно вернуться в деревню.

— Тася, возьми меня с собой, а? — взмолился Макс. — Я Катюшке с прополкой помогу. С Артёмкой вместе будем на речку бегать, а? Тась!

— Филонщик, — пробормотала она, уводя его за собой на боковую дорожку, где тени были гуще из-за лещины. — Почему я должна тебя брать? С чего бы вдруг тебе причина понадобилась поехать со мной?

— Володя, — тяжко вздохнул Макс. — Он считает, что у меня задатки бесконтактника.

— Можно подумать — у тебя других задатков нет.

— Вот и я ему сказал! — обрадовался Макс, сворачивая с коляской на другую тропку, более узкую. — Я сказал, мне теперь что — у всех учиться всему подряд? Но он слушать не хочет. А если ты ему скажешь, что я тебе в деревне нужен, — будет уважительная причина удрать, и он не обидится. Слушай, Тась, а здесь лучше, чем на той площадке в начале парка, — сообщил он, оглядывая толстенные дубы, из-за листьев которых солнце пробивалось мелкими пятнышками света.

— Лучше, — улыбаясь, подтвердила она.

Потом они проверили ещё две асфальтовые тропинки и одну утоптанную между ними и ничего не нашли. Вскоре вышли на большую дорогу, которая прорезала основные места гуляния отдыхающих, и Макс, стирая пот со лба, с тоской посмотрел на первую же скамью. Тася, проследив его взгляд, велела:

— Отдохнём. Подведи коляску вон к той к скамье — там с краю не занято. Деньги есть? За мороженым сбегать?

— Есть, — откликнулся осчастливленный Макс, мгновенно топая к указанной скамейке, на которой сидели три девчонки — две болтали о чём-то, склонившись над мобильниками, кажется, а третья, тощенькая и темноволосая, наверное сморённая жарой, подрёмывала с краю.

Уходя, он оглянулся на Тасю. Она деловито копошилась, согнувшись над коляской, что-то поправляя на спящем ребёнке. Вспомнив, что не только ему хочется прохлады, парень заторопился к лотку с мороженым, который виднелся издалека.

Он уже расплачивался за две пары разных холодных вкуснятин и предвкушал, как вместе с Тасей сейчас попирует, сидя на скамейке и глядя на малочисленную с утра публику, гуляющую среди деревьев… Внезапно за спиной что-то изменилось. Плечи в тёмной футболке, только что горячо пригретые солнцем, будто обвеяло болезненно ледяной волной. Она словно расходилась и угасала, а потом набежала следующая — ещё страшней, отчего тело застыло в ожидании боли. Забыв о мороженом, Макс обернулся. С парком всё в порядке. Люди всё так же спокойно сидели на скамейках и разговаривали или читали, кто-то — продолжал гулять… Ударила новая волна леденящего холода. Пережив её — почему-то со страхом и ужасом, он снова попытался сосредоточиться на парке и его пространстве. Но, пока он пытался определить, что происходит странного, отдыхающие вдруг заволновались — в основном те, кто разговаривал по мобильным телефонам: не веря глазам, Макс с тревогой следил, как то один, то другой вдруг начинали трясти телефонами и сердиться — пополам с удивлением… Следующая ледяная волна ударила в грудь.

Макс, как на тренировках, отключил все мысли и чувства и всмотрелся вдаль. Волны и впрямь катились, причём по нарастающей, а в самом центре этого пока ещё неизвестного и довольно жуткого катаклизма…

— Тася? — изумлённо проговорил он вслух.

Зазвонил его собственный мобильник — и неожиданно захлебнулся, будто сломанный на полуслове. Парень быстро вынул телефон из кармана. Не поверил глазам — разрядился!.. Не может быть. Утром же ставил на зарядку!.. И тут же вспомнил: почему он сразу решил, что Тася?.. Мысли — вразброд.

— Молодой человек, вы будете брать мороженое? — недовольно спросили за спиной.

— Пусть полежит у вас! — решительно сказал Макс и бросился вглубь парка.

Следующая волна чуть не опрокинула его, в то время как из парка ему навстречу поднимались и бежали обеспокоенные необъяснимым для себя ощущением страха люди, которые ёжились, вздрагивали, передёргивали плечами и то и дело поглядывали на замолкшие мобильные телефоны… Пробежав несколько шагов, Макс опомнился и повернул назад. С моста, который соединял парк и оживлённую улицу, пока ещё спокойно шли редкие люди, которые тоже намеревались прогуляться в парке, но теперь несколько озадаченно смотрели на выходящую толпу, замедляя шаг… Ледяная волна догнала Макса и ударила в спину, но оказалась она уже слабей предыдущих, и он припустил ещё быстрей от следующей.

Вылетев на мост, огляделся и подбежал к пацанам лет двенадцати, останавливая их и боясь, что не успеет позвонить, потому что их мобильные тоже разрядятся.

— Ребята, срочно нужен мобильный! — обратился он к ним. — Заплачу за звонок!

Видимо, выглядел настолько взволнованным, что один из них тут же, без колебаний, вручил свой. Макс сразу набрал номер, выученный когда-то наизусть.

— Влад, приезжай немедленно в парк! — крикнул Макс и вернул мобильный хозяину, тут же сопроводив возвращение купюрой в пятьдесят рублей.

Пацаны переглянулись и кинулись мимо него к лотку с мороженым.

Впрочем, мимо — не получилось. Макс обогнал их уже на первой секунде, жалея, что не подумал вызвать на помощь кого-либо из поместья Алексеича.

Прямиком, уворачиваясь от быстро идущих ему навстречу людей, направился к памятной скамейке. За мысль, что сообразил сначала вызвать Влада, а потом уже разбираться, что произошло с Тасей, себя не хвалил — слишком сильна была тревога, на которую он и переключился.

В парке, который постепенно становился безлюдным и в котором уже не было опасности с кем-то столкнуться на бегу, он уже стремительней помчался по дорожке к скамье, возле которой оставил Тасю с ребёнком. И каждые несколько секунд мучительно ожидал ледяных волн, которые будто резали его по животу, несмотря на ментальную защиту, из-за работы с которой вот только что проклинал врача Володю. Увидел нужное место сразу, как только начал приближаться именно к этой скамье. Как и ожидал, она пустовала. Девчонок нет. Только Тася стояла около коляски.

Макс не стал окликать её, просто добежал, задыхаясь в горячем воздухе, стирая со скул капли пота, и тут же заглянул в лицо Таси. Женщина не пошевельнулась, словно и не заметила его. Опустевшие, бессмысленные глаза окаменели на одеяльце в коляске, а лицо… мертвенно серое.

Макс осторожно протиснулся между коляской и Тасей, стараясь не закричать от боли, потому что ледяные волны ближе к женщине превратились в морозные ножи.

— Тася? — вопросительно и тихо позвал он её.

Она не шелохнулась. Ярость и горе продолжали изливаться наружу в такой жуткой форме, что Макс понял: или — или. И, напрягшись, будто насаживаясь на ледяные ножи, обнял Тасю, заключая её в личное пространство. На выдохе — послал информацию: я рядом — ты защищена!

Она вздрогнула. И душераздирающе закричала куда-то мимо него:

— Илюшка!! Илюшенька!!

И зарыдала на плече совсем перепуганного Макса, сама обняв его.

— Я только отвернулась! На секундочку, Макс! Только на секундочку!! А он пропал! Макс, что делать?! Я уже искала его — его нигде нет!! Макс, зачем я привела его сюда?! Зачем?! Знала, что опасно! И привела! Господи, что я натворила?!

— Тася, заткнись! — рявкнул Макс и, не давая ей опомниться, всё так же сильно прижимая её к себе, бросил: — Я вызвал Влада! Помнишь город теней?

Последний ледяной нож будто растаял, не врезавшись в живот, а лишь коснувшись его. Женщина в его руках сначала обмякла, но через мгновения снова напряглась — до неё дошла информация. Главная.

— Почему… город теней?

— Я усилитель, — хмуро напомнил Макс. — Сейчас я тебя отпущу, ты возьмёшь меня за руку…

— Поняла, — суматошно перебила его Тася и попыталась вырваться.

— Ну нет! — жёстко сказал Макс. — Если ты останешься в этом же состоянии, ты не сумеешь найти Илюшку. Только растратишь то, что я тебе дам. Успокойся!

— Тебе легко говорить… — пробормотала она и расплакалась.

— Плачь, плачь… Легко… — проворчал уже он, гладя её по спине и сам дыша ошеломлённо, наконец восприняв ситуацию во все полноте: пропал Илюшка — как его искать? Фотки-то его у них нет… Вот дурак-то он, Макс. Зачем Тасе фотка собственного ребёнка, если она легко представит его в воображении? А если пропажа связана с паранормальным? С тем, что Тася учуяла раньше в парке, но не сумела сообразить, что это?.. Хватит! Сначала сделать попытку найти ребёнка, а потом уже расстраиваться, если не получится. Тем более — скоро здесь будет Влад. Обязательно.

Когда Тася перестала дрожать в его руках, он осторожно выпустил её.

— Готова?

Она молча подала руку и крепко сжала его ладонь, тут же оборачиваясь в сторону лесопарка, а не аттракционов. И первой потянула Макса туда.

— Иди медленно, — строго предупредил её Макс. — Не хотелось бы на какой-нибудь тропинке потерять след.

— Но…

— Тася, — терпеливо воззвал он к её рассудочности. — Мы потеряем времени больше, если будем постоянно ошибаться и возвращаться к началу поисков.

Она покорилась, хотя иногда дёргалась побежать вперёд. С асфальтовой дороги они сразу свернули в кустарник — причём такой, что пару раз приходилось присаживаться, чтобы пройти их. Макс с тревогой думал: кто похитил или что похитило ребёнка? Человек с паранормальным даром или нечто само по себе паранормальное? Хватит ли его умений, на существовании которых в нём настаивал Володя-бесконтактник, чтобы схватиться с похитителем и вернуть Илюшку матери?

Потом он перестал думать о будущем, сосредоточившись только на настоящем, потому что пару раз чуть не свалился, споткнувшись о сучья, обвитые травой и спрятанные или замаскированные той же травой, только высокой. Тася, почти не оглядываясь, тащила его за собой, и Макс также пару раз неуверенно думал, хватит ли его сил ей, чтобы не сбиться со следа…

А потом они оба испугались так, что замерли на месте — обернувшись: кто-то бежал следом, с треском сучьев, с топотом, который был слышен, несмотря на мягкий травяной покров земли. Они попятились от кустов, из которых только что вынырнули…

Влад вылетел из них и, тяжело дыша, кивнул:

— Что случилось?

— Илюшка пропал! — выпалил Макс.

Влад сопнул — только скулы обострились и глаза потемнели, — и пошёл вперёд, разок кинув взгляд на их соединённые руки.

Минуту спустя их догнали ещё трое, приехавшие от Алексеича, — Влад перезвонил в поместье сразу же после звонка Макса, и оттуда выслали экстрасенсов-универсалов во главе с врачом Володей. Их сейчас можно было использовать как искателей.

Искали часа три, в основном следуя за Тасей, которой продолжал помогать Макс. «Прочесали» весь парк и визуально, и ментально. Деревья парка, ближе к его противоположному краю, спускались к небольшой городской речке, заросшей кустами.

И, когда уже совсем отчаялись искать ребёнка именно здесь, бредя по берегу, Тася встрепенулась и бросилась в кусты, отпустив руку Макса.

А через секунды оттуда отчаянно и тоненько завизжали:

— Не отдам!! Не отда-ам!!

Визжали так, будто человека резали живьём.

«Бомж, что ли?» — с облегчением недоумевал Макс, ныряя в те же кусты. Облегчение он испытывал, оттого что этот крик мог значить лишь одно: Илюшка жив. И, будто подтверждая его надежду, следом за визгом из кустов раздался детский плач.

Вторая глава

Что-то хрустнуло неподалёку, и Вика стремительно присела за покосившуюся громадную плиту, торчавшую из затвердевшей после множества дождей кучи других обломков. Сердце заколотилось так, что пришлось прижать ладонь к груди. Неужели попалась?.. Но тяжело уходила минута, другая, а впереди больше не слышно ни шороха.

Соблазнилась, называется, близостью съедобного корня… Опустила глаза, судорожно вспоминая, где именно находится и далеко ли до спасительного кургана, если придётся-таки драпать. Плита, за которой она спряталась, сверху оказалась щербатой. И очень крупно. Девушка, собравшись с духом, осмелилась встать и, отведя с глаз лохмы волос, выглянуть, хотя пальцы так тряслись, что, случись опасность, схватиться за опору она, возможно, не сумела бы.

Поверх оскольчатого края плиты, уже округлённого временем и седой пылью, высился близкий, всего в метрах пяти-семи, край зелёного леса, вросшего в руины недавних зданий. Длинные лианы змеились вдоль пустых стен с дырами и проломами на месте окон и дверей. Над стенами нависали молодые деревья. Сама Вика стояла на крошеве из камней и пыли, под босыми ногами отчётливо ощущая все твёрдые крупинки и камешки. Тревожно сощуренными, напряжёнными глазами фиксируя представшее перед ней, выбирая и отмечая любое подозрительное движение, Вика осторожно выдохнула: кажется, тот звук, напугавший её, был мирным, не страшным.

Она, крадучись, вышла из-за плиты и отыскала глазами тот самый корень. Сжимая самодельный нож, Вика ещё раз оглянулась и сторожко направилась к находке, невольно сглатывая голодную слюну при мысли о том, что куснёт от него хоть немного, перед тем как отдаст добычу в общий котёл.

У самого корня, толстого и наверняка сочного — судя по пучку резных листьев, чем-то напоминающих морковные, Вика снова осмотрелась и села на колени, быстро окапывая добычу, чтобы взять корень как можно в большем объёме, а если будет удача, так вообще весь выдрать. Время от времени она оглядывалась, одновременно расшатывая корень в надежде, что вскоре можно вытащить его, и не раскапывая. Но тот, несмотря на то что нахально торчал из земли загорелым основанием-«попкой», плохо поддавался расшатыванию, и приходилось снова бить ножом в землю, смягчая её вокруг желанной добычи. Бить приходилось аккуратно: лезвие то и дело натыкалось на мелкий камень, укрытый землёй. И Вика злилась, потому что надежда на ровный корень угасала, и нетрудно было представить, что он кривится между камней, которыми полна земля ближе к разрушенному городу.

А потом и взвыла — мысленно. Вслух — не решилась бы. Корень сломался. Девушка вытянула его за пучок листьев из земли, осмотрела. Толстый, в два её кулака. И правда, ещё ощутимо мягкий, не затвердевший до жилистой древесности, потому что стебля ещё не выбросил, а значит, не только сочный, но и вкусный. Сглотнула. Огляделась. Снова уставилась на растение. Судя по толстому снежному месту облома, корень довольно длинный. Причём под землёй осталась большая его часть. Вика прикусила губу. Потом сглотнула. Снова огляделась. Тихо. Только птицы резкими голосами перекликаются где-то высоко в кронах деревьев. И девушка решительно склонилась над взрыхленной землёй, снова с остервенением работая ножом, а потом отбрасывая землю ладонями, но время от времени насторожённо поднимая голову и снова зорко осматриваясь. И горько усмехаясь: видели бы её здесь те, кто знал её в другом месте: сама, как зверушка, в разодранном балахоне, больше похожем на пончо, только длинное и подвязанной верёвкой, сплетённой из старых тряпок. Косматая, потому что волосы короткие — здесь их не помыть нормально, а чтобы всякую нечисть не разводить, лучше тем же ножом резать покороче. И грязная — до собственного отвращения. Но вода — ценность здесь невероятная… И нынешнее тело, содрогаясь от брезгливости и страха заболеть, вынужденно приходилось держать немытым — разве что в дождь сполоснуться.

Сунув руку в углубление и хорошенько вцепившись в остатки корня, она поневоле замерла, примериваясь вытащить его целым. И услышала. Тишина. Не сразу сообразила, что замолкли птицы. Только деревья и прочая зелень лениво шелестели листьями.

Застыв всё в том же согбенном положении, Вика медленно вынула руку из земли. Не глядя, нашарила верхушку сломанного корня и пулей метнулась за ту же плиту. Стоя на полусогнутых, подрагивающих от страха ногах, она высунулась между двумя зубцами. Чувствовала себя выглядывающей чуть не из-за крепостной стены. Торопливо обшарила цепким взглядом видимое пространство и застыла: прямо перед нею, перед стволами двух деревьев, растущих из одного основания, медленно проплыло прозрачно-зеленоватое нечто. Будто пронесли перед деревьями огромное зеркало, или стекло, которое, подрагивая, отразило траву и кусты.

Вика перестала дышать и медленно пригнулась, одновременно отступая на шаг. Это место она плохо знала. Пришлось оглянуться, чтобы посмотреть, не наткнётся ли на что-нибудь, пятясь. За спиной — неровной горой вздымаются развалины бывшего здания. Если Вика побежит наверх по этой горе, её сразу заметят. А обойти. Она облизала горячие пересохшие от зачастившего дыхания губы, бросила взгляд влево. Именно отсюда она обошла развалины. Но ход туда теперь под запретом: обломок плиты не бесконечен. Девушка сжала нож, бесполезный в защите, и снова отступила. Всё. Идти дальше — подниматься, оказаться на виду. Бегом?

— Ви-ика…

Её имя будто сыпучим шорохом прокатилось по серо-белёсым останкам развалин.

Бора!.. Откуда здесь очутилась старуха? Самая осторожная из всех беглецов, прячущихся за несколькими холмами-руинами отсюда? Она, почти невидимая в своём бесформенном сером балахоне среди такой же серости развалин, выглядывала справа и, заметив, что Вика обернулась, коротко махнула рукой, подзывая к себе, но уже молча. Увидела! Неужели с её стороны можно добежать до безопасного места? Бора тоже обнаружила врага и следит за ним, а значит — ей видней… Будто тяжёлая волна мягко прокатила по всему телу и взорвалась — и девушка изо всех сил рванула к старухе. Босые ноги будто вспархивали по внешне мягкой поверхности, покоящейся на камнях и прочих шероховатостях.

Крепкая ладонь старухи помогла совершить такой вираж за угол, что Вика не поверила себе, когда очутилась в укрытии — за стеной, упавшей почти плашмя.

— Бежим…

Бежать пришлось недолго. Старуха Бора начала задыхаться через шагов двадцать и Вика постаралась не терять неожиданную спасительницу. Оглядываясь и тая дыхание, чтобы расслышать за сопением и одышкой Боры, не ползёт ли за ними враг, Вика жалела, что не обладает мужской силой. Старуха вон какая тощая и маленькая. Схватить бы её, забросить на плечо — и вперёд. Но такое в их маленькой группе спасшихся проделать могли немногие — мужчин осталось мало. Но и оставлять Бору Вика даже не подумала. Поэтому терпеливо выжидала, пока старуха успокоит дыхание и снова сумеет хотя бы поспешить, если не побежать. Здесь тоже опасно, но хотя бы есть шанс, что враг их не заметит и пройдёт мимо.

Шелест за спиной застал обеих врасплох. Женщины замерли, с отчаянием глядя назад. Там, на фоне белёсого крошева, с серой земли поднимались зелёные плети, трудно различимые, потому они постоянно и стремительно меняли форму. Между людьми и врагом — метров десять. Вика уже хладнокровно рассчитывала: она сумеет убежать. Бора — нет. А значит… Девушка ткнула в руки остолбеневшей от ужаса старухи сломанный корень и вполголоса велела:

— Уходи!.. Я отвлеку, а потом убегу. Ну?

Бора бросила на неё неверящий взгляд: «Ты молодая, я старая — но ты даёшь мне возможность спастись?!» Вика жёстко толкнула её в плечо: «Беги!»

Старуха больше не сомневалась и кинулась вперёд, будто успев за время ужасающей паузы набрать сил на новый рывок. Мотая головой, чтобы отмечать и движение врага, и улепётывание старухи, Вика успела увидеть, как Бора скрывается за ближайшим бело-серым холмом. Всё. Теперь не надо думать о том, что её могут заметить, и можно попробовать всё-таки прорваться через сам холм. Солнце — она бросила на него взгляд на всякий случай: а вдруг в последний раз? — спокойно и величаво двигалось над верхним краем леса, готовясь заходить. А потом девушка велела себе забыть обо всём, кроме бега наверх, и ринулась на холм. Если успеет добраться до его вершины, враг не сможет её поймать!

Вздымая клубы белёсой пыли, она мчалась на гору. Не оглядываться, не останавливаться и даже не думать, потому что мысли материальны и могут отяжелить ноги непомерным грузом страха! Девушка даже не смотрела наверх, чтобы определить, далеко ли вершина холма, потому что и дурацкая надежда могла помешать, замедлить бег.

И всё-таки взглянула! Но не потому, что захотелось узнать, долго ли ещё бежать к самой вершине. А потому, что вокруг щиколотки обожгло болью, а потом дёрнуло назад. Вика упала, успев вытянуть руки вперёд, чтобы не удариться лицом, а потом закричала, когда её с невероятной силой потащили к себе, вниз, куда возвращаться было легче — на спуске-то. Но крик оборвала на полуслове: пока надежда есть, лучше не орать — силы, силы беречь надо! Не веря себе — оглянулась посмотреть, кто её тащит. Непроизвольно дёрнула ногой. Но беспощадной петлёй охотника обожгло уже лодыжку второй ноги — и девушку потащили вниз, с холма. Она пыталась хвататься за все камни, за все строительные обломки, но все они были подвижны и ехали вместе с ней, отчего приходилось их бросать и искать другую опору. Вскоре Вика уже только плакала, защищая ладонями лицо от камней, по которым проезжала, и безнадёжно дёргалась всем телом: «Я не хочу-у… Я не хочу снова к ним! Гады-ы…» В отчаянии она даже сумела перевернуться набок и принялась снова хвататься за камни — уже не затем, чтобы остановить сползание вниз, а затем, чтобы бросать их в противника, который не давал даже лягаться — настолько быстро спускал её книзу. Вспомнив, что её ожидает там, Вика завизжала из последних сил.

Внезапно одна нога освободилась, а за вторую её протащили дальше явно по инерции, после чего девушка приподнялась на лопатках и ахнула от боли и радости: петля на ноге сгорала на глазах, а её только что провезли мимо воткнувшейся в строительный мусор догорающей стрелы. Старик Неис! Единственный в их группе лучник!

Она снова, со вспыхнувшими откуда ни возьмись силами вскочила — и замахала руками, стараясь удержаться на месте и не съехать с холма. Так, со съезжающими ногами, развернулась и побежала наверх, под защиту лучника, которому рядом стоящий мальчишка подавал вторую подожжённую стрелу.

Искоса она успевала оглядываться на мерцающую зелёную полосу, которая сначала неуверенно остановилась, а потом, будто получив приказ, снова кинулась вслед беглянке. Вика всхлипнула и, чуть не падая, рванула кверху. И задохнулась, когда сверху же на неё, на её плечи, накинули другую, верёвочную петлю и потащили, помогая ей, обессилевшей от страха.

Спасители прибежали вовремя. Девушку тащили сразу трое, пока лучник и помогавший ему мальчишка обстреливали врага… Только вот… Ко всем ужасам и болезненному состоянию Вики добавилось знакомое помутнение в глазах и тошнота…

«Только не сейчас… — взмолилась перепуганная девушка. — Только не сейчас, Господи, прошу тебя!»

Но кому-то там, на небесах, или ещё где, было не до внутренних воплей и мольбы. Последнее, что запомнила Вика: её втащили-таки на вершину холма, и кто-то взял её под руки с обеих сторон, а кто-то запричитал: «Опять! Опять с ней плохо!»

… Она пришла в себя сидящей на скамье и, естественно, не сразу сообразила, где она и что с ней. Но, повернув тяжёлую голову и тихо радуясь, что её не стошнило, она увидела… Не поверила глазам. Всегдашняя дыра, которая присутствовала рядом с нею, время от времени капризно и своевольно утаскивая её в мир страха и смерти, была запечатана, по ощущениям — железобетонно! И её остатки покорно таяли под силой, которая лилась к ней невидимым для остальных светлым потоком от ребёнка. Малыша укладывала в коляску его мама — красивая женщина, со светло-русыми волосами, с голубыми глазами невероятной прозрачности. Вика уже достаточно понимала, чтобы выяснить убийственную для себя вещь: если ребёнок окажется вдали от неё — она вернётся туда, где каждодневный ужас, голод и безнадёга!

Кажется, помутился рассудок, но, когда женщина отвернулась к скамейке, чтобы зачем-то открыть сумку, девушка бросилась к коляске и в одно мгновение вынула из неё ребёнка. Ещё секунда — и Вика бросилась в кусты. Так бесшумно, как обычно прыгала в том мире, в который надеялась никогда не вернуться.

Она промчалась этими кустами, прижимая к себе на удивление спокойного ребёнка. Впрочем, наверное, в его спокойствии ничего удивительного: привыкшая к стремительным перемещениям, Вика бежала ровно, не беспокоя малыша. И, пока бежала, постоянно чувствовала, что ребёнок неизвестно каким способом создаёт вокруг неё настоящую капсулу с твёрдыми стенами, сквозь которые никто с другой стороны прорваться не сумеет.

«Я сошла с ума? — беспорядочно думала она. — Что я делаю?! Это похищение?! А как я буду его кормить? Найду — как! Спрячу его где-нибудь и буду воровать, грабить, лишь бы он ни в чём не нуждался!.. Но мне даже жить негде! Потом соображу, как и что сделать! Сейчас он единственная моя защита! Я не хочу возвращаться туда!.. Но та девчонка?! Что будет с ней и её телом?! Пусть сами думают, а я прорвалась и не хочу, не хочу возвращаться!»

Она плакала, пробегая кустами и деревьями парка, стремясь — сама не зная, куда. Ребёнок прижался к ней и задремал: наверное, пришёл час его дневного сна, и Вика посматривала на него потрясённо, успевая оглядываться по сторонам: не заметил ли кто, что она бежит в панике? Да ещё с ребёнком на руках? Остановят — как объяснить, что происходит? Сказать — напугал хулиган? Хорошая причина — надо бы запомнить!

Но что дальше? Отвечать на этот вопрос Вике не хотелось. Сейчас и здесь она защищена! А потом чутьём, выработанным за долгое время в другом месте, она поняла, что за ней гонятся, идут по следу. Как?! Как эти люди определяют её след?!

Берегом реки она бежала с полчаса, но, дыша как загнанный зверь, вскоре пришла к выводу, что нет смысла: сейчас её поймают и отберут ребёнка — её защиту! А её снова… Может, даже на глазах преследователей её снова утянет туда, где опять придётся драться за свою никчемную жизнь! «Не хочу-у!» — взвыла она, слепая от ужаса.

И последняя надежда, что её не найдут — дурацкая надежда на береговые кусты. Она вломилась в них и села на землю, держа ребёнка на ногах, подтянутых к груди, обняв его так, чтобы не видно было. «Он же не кричит, — лихорадочно успокаивала она себя. — Они могут пробежать мимо… Господи, сделай так, чтобы они пробежали мимо!»

Но преследователи — слышала она — остановились напротив её кустов. Потом быстрые шаги — и ветви раздвинула та самая голубоглазая женщина. Смотрела на Вику пару секунд, а потом с глубочайшим презрением и ненавистью велела:

— Отдай моего ребёнка!

— Не отдам!! Не отда-ам!! — завизжала девушка, прижимая к себе ребёнка.

Визг был такой громкий, что малыш проснулся и заплакал. Но Вика сдерживаться уже не могла. Понимала где-то глубоко внутри себя, что только портит всё на свете, но страх был сильней. Но за спиной женщины встали мужчины, и девушка поняла, что это конец. Вздрагивая от продолжающихся рыданий, она протянула женщине малыша и бессильно опустила руки. Сейчас она окажется там, на вершине серо-белого холма. Люди из её группы обрадуются, что обморок продлился меньше обычного, и начнётся всё сначала — безнадёга существования в мире, который умирает.

Она даже не стала смотреть, как уходит женщина с ребёнком, а за ней мужчины. Просто ждала, тихонько воя…

— Слушай, а ты кто? — склонился над ней черноволосый парень, а потом присел на корточки. — На вот тебе платочек…

Она секунду смотрела на этот платочек со складками и думала о том, что этот парень сейчас будет свидетелем странного зрелища: она резко упадёт на землю, словно в обмороке… А парень, видимо устав ждать, взял и промокнул её слёзы, осторожно притрагиваясь платочком к лицу, будто боялся прикосновением причинить ей боль. Он что — не презирает её за похищение ребёнка? Не думает, что она слабоумная?

— Ух ты… — вдруг сказал он, быстро поднялся на ноги и повернулся в сторону реки. — Володя! Сюда!

Она равнодушно сидела на земле и так же равнодушно подвывала, не в силах остановиться, дожидаясь этого Володю, который зачем-то понадобился черноволосому парню. И ждала, ждала, когда же… Но пока почему-то ничего не происходило. Она даже слабо удивилась и подняла глаза на парня. Он стоял странно: вытянув руку с раскрытой ладонью к ней. Когда она сквозь непрерывные слёзы заметила странное свечение этой ладони, изумление заставило её замолчать.

Затрещали кусты, и появился, наверное, Володя — высокий белобрысый мужчина.

— Что? — недовольно спросил он.

— Не что, а кто! — резко откликнулся парень. — Вы даже не посмотрели на неё! А её спасать надо!

— Ох ты ж… — ахнул белобрысый Володя и тоже сел перед Викой на корточки.

Слёзы высохли мгновенно. Девушка ошеломлённо смотрела на мужчин и не могла понять, что происходит. Белобрысый внезапно взял её безвольную руку и спросил:

— Давно это с тобой?

— Что… это? — заикаясь, спросила она.

— Как тебя зовут?

— Ви-ика.

— Ты ходишь пространствами?

Она помолчала, не веря тому, что он сказал. Разве такое на Земле известно?! Не может быть! Он называет это хождением по пространствам? Так легко?

— Зачем ты похитила ребёнка Таси? Он закрыл тебя от непроизвольного хождения?

Она опять не поняла, что именно он имеет в виду. Нет, скажем так — почти не поняла. Смысл-то почти тот же, как она сама соображала. Но эти двое мужчин смотрели на неё уже сочувственно, и она, полагаясь на их понимание ситуации, торопливо закивала: а вдруг помогут, если она согласится с ними?

— Если руку уберу, она исчезнет, — спокойно сказал парень.

— Донесёшь? — деловито спросил Володя. — Я буду идти рядом и не дам ей уйти. Добежим до машины и сразу в поместье.

Через минуту ошарашенная Вика лежала на руках черноволосого парня, а Володя шёл рядом, держа её за руку. Положение для неё более чем странное, но она не исчезала, ощущение тошноты не приближалось, как она страшилась до сих пор.

— Жаль, по мобильному позвонить нельзя, — мечтательно сказал парень. — Приехала бы сюда ваша машина, быстрей бы до Алексеича доехали.

— Почему — нельзя? — удивился Володя.

— Тася разбушевалась, когда увидела, что Илюшки нет.

— Ну, Тасю понять можно, — рассудительно сказал Володя. — Неизвестно, как бы на её месте другая женщина повела бы себя. Вопила бы, бегала. А Тася всего лишь… — Он хмыкнул и вздохнул. — Вика, ты так и не ответила, давно ты ходишь пространствами?

— С осени, — прерывисто прошептала девушка. — Зимой прекратилось. Меня в больницу положили. Думали, у меня с головой что-то, потому что это похоже на обмороки, только очень длительные… А потом опять началось.

— Знакомая история, — проворчал Володя. — Ничего. Сейчас приедем к Алексеичу, в его поместье ты будешь защищена от спонтанных перемещений. А потом научим…

— Я… не хочу! — сжалась она в комок. — Я не хочу учиться Этому! Лучше научите, как вообще убрать Это!

— Да ты не бойся, — добродушно сказал парень. — У нас пространственники уже есть. Вон у Таси муж — мастер-пространственник. Есть ещё одна девчонка — такая классная! Она тоже время от времени падала в пространственные слои, а потом научилась пользоваться своим даром…

— Это не дар, это проклятие! — жарко прошептала она и снова залилась слезами.

— Ну вот, — расстроенно сказал парень. — Ты мне сейчас всю футболку вымочишь!

Если он хотел пошутить, то у него не получилось. От глупого страха, что он будет ругаться из-за мокрой футболки, она расплакалась ещё больше, слишком слабая. Потом бессмысленно смотрела, как мужчины идут к краю парка, и думала о словах белобрысого Володи: какое-то поместье, в котором, как он пообещал, она будет защищена. Неужели на Земле есть такое место?

У обещанной машины их ждали ещё двое мужчин. Как поняла Вика, они приехали вместе с Володей. Девушку усадили на заднем сиденье между одним из них и парнем, который назвался Максом. Этот Макс тут же обнял её — причём так, что сцепил свои ладони на её на животе, слегка прижав её саму к себе. Когда выезжали из парка, Вика увидела чёрную машину, возле которой стояла та самая Тася, покачивая своего ребёнка — тот, кажется, успокоился. Женщина с видимым изумлением взглянула вслед их машине. А когда машина, за рулём которой сидел Володя, сделала небольшой поворот, Вика заметила, что Тася повернулась к мужу и о чём-то спросила его.

Поскольку Макс сильно прижимал её к себе — явно стараясь, чтобы она снова не выскользнула в те пространства, о которых говорил, Вика прошептала ему чуть не в ухо:

— Вы в самом деле мне поможете?

— Конечно, — уверенно сказал он. Причём так уверенно, что в этом чувстве ей послышалась некоторая обида: обещали же!

Она замолчала, впервые расслабившись и покорно прижимаясь к нему. Неужели…

Если они считают, что она сумеет научиться хождению по мирам, она будет делать всё, что ей скажут. Но втихаря будет учиться тому, как закрывать путь в мир, где осталась лежать без сознания девчонка, которой попытаются помочь, но не смогут. В первые дни её будут поить и насильно впихивать в рот кусочки еды… А потом поймут, что это бесполезно… Стараясь не дрожать от плача, девушка навсегда прощалась с той, которая никогда больше не откроет глаз. И пыталась думать о том, что сумеет наконец вернуться домой и начать обычную жизнь, которая казалась недостижимой… Если бы не эти странные люди, которые увидели странное вокруг неё. Благодаря им, у неё появилась возможность быть обычной. И забыть кошмар… И ту девчонку… «Может, я всё-таки сошла с ума? — еле дыша, спросила она себя. — Мне надо жить и радоваться, а я думаю о ней, оставшейся там, где жить нельзя…»

Машина ехала по городским улицам, некоторые она узнавала, некоторые — нет. Потом, через час пути, она поняла, что машина проезжает весь город и выходит на более свободную дорогу к пригороду.

— Когда выйдем из машины, я снова возьму тебя на руки, — сказал ей Макс. — И отпущу только там, откуда ты не сумеешь пропасть. На территории самого лучшего места в жизни. Поняла?

— Поняла, — с надеждой прошептала она.

Не отпуская её руки, он вышел из машины перед двором какого-то богатого дома. А потом, как и обещал, взял её на руки и внёс в сам двор. И опустил на плиты, которыми двор выложен. Она постояла-постояла на этих плитах, прислушиваясь к себе, и со спокойной обречённостью сказала:

— Ну, вот и всё. А вы говорили…

И упала так неожиданно, что лишь в последний момент Макс, обещавший ей защиту, схватил её безвольное тело.

Третья глава

Больше всего его напугали её глаза. Точней — веки, которые резко опали, и кожа на них и под ними тут же посерела до темноты. Как у покойников. Макс держал девушку за подмышки и, ничего не понимая, ошеломлённо заглядывал ей в лицо.

Подбежал Володя, бросил:

— Голодный обморок? — и присел перед ней на корточки, требуя и готовясь помочь: — Опусти, пусть лежит.

— Ага! Щас! — рявкнул Макс. — На холодные плитки, что ли, опустить?

— Макс, не сходи с ума — июль на дворе. Плитки горячие от солнца! — рявкнул в свою очередь Володя.

Макс встал на колени, но девушку не отпустил, бережно придерживая её в положении полулёжа.

— Ну? Что с ней?

— Ничего не понимаю, — пробормотал Володя, для начала привычно приложив пальцы к шее девушки и прислушиваясь. — Такое впечатление, что она впала в кому. Пульса нет. Никаких внешних признаков того, что она жива. Но она точно живая! Все структуры тела говорят об этом.

Зная, о каких структурах говорит Володя, Макс выдохнул. Володя — сильнейший экстрасенс. Если сказал — живая, значит, так оно и есть. Всё остальное — дело анализа и задачка для хозяина поместья. Теперь, успокоившись, он деловито сказал:

— Ну, что? Несу её в гостевые комнаты?

— Макс! Макс! — раздался взволнованный крик.

Парень поднял голову: со ступеней крыльца бежали две девушки: полноватая высокая блондинка — эмпат Лена, и небольшого росточка светленькая девушка — пространственница Юля. Макс, несмотря на раздражение и некоторый страх, победно ухмыльнулся: ага, нетрудно догадаться, кто следующим выйдет из дома, если Юля здесь. И точно. Снова открылась хлопнувшая было назад входная дверь, и порог переступил Стрелок — высокий молодой мужчина, привычно — с очень напряжённым лицом. Девушки, бежавшие — сначала просто заинтересованные, при виде лежащей испугались и наддали скорости. Добравшись до мужчин, оглянувшихся на них от неизвестной, обе засыпали их вопросами, поглядывая на неизвестную:

— Это правда, что она тоже пространственница?

— А почему она лежит? Она в обмороке? Вы её напугали чем-то?

— Господи, какая она тощая! — Лена склонилась было над лежащей и вдруг выпрямилась. — Фу, от неё пахнет, как будто она на помойке спала!

— А что? — философски сказал Макс. — Может, и спала. Лен, ты лучше её эмоции просмотри. Володя говорит, что у неё состояние, близкое к коме. Её Викой зовут.

— Эмоции отсутствуют, — машинально сказала Лена-эмпат и внезапно прозрела. — Что за жуть? Что случилось? Что с ней?

— Слушайте, не до объяснений сейчас! Почему бы вам с Юлей не приготовить что-нибудь, чтобы смыть с неё грязь? — рассердился Макс, который снова взял девушку на руки и впереди всех решительно направился к крыльцу. — Лен, ты же сама сказала, что неприятно пахнет! Так помогите!

— А то бы сами не догадались, — хмыкнула та. — Пойдём, Юля. Найдём комнату для… — Она резко замолчала, а потом, уже спеша за Максом, спросила: — Так, я что-то не поняла. Так эта девочка — пространственница? Нет?

— Мы думали, что пространственница, — сзади сказал Володя, — и она не отрицала. Но теперь я думаю, что она под этим словом подразумевала другое. Алексеич оповещён?

— Да, — тихо сказал Валера-Стрелок. — Он сказал — у него какое-то дело, которое он должен решить по телефону, а потом посмотрит эту девушку.

Скосившись на него, Макс с лёгкой завистью заметил, что Юля заспешила к нему и взяла Стрелка под руку. Чуть не машинально: так, вместе, привыкли ходить повсюду. И лицо Валеры сразу стало спокойней. Всё ещё не привык к своей силе и боится спонтанного выброса. А рядом с Юлей чувствует себя защитником, что и заставляет его успокаиваться.

Лена-эмпат обогнала всех и заторопилась приготовить комнату для неизвестной пока Вики. Спохватившись, Юля бросилась за ней. Когда Макс со своей ношей и с двумя невольными телохранителями по бокам вошёл в коридор гостевого корпуса в поместье Алексеича, девушки уже выбрали помещение с ванной комнатой. Как только парень положил Вику на табуреты в ванной комнате, девушки выгнали мужчин в кухню дома.

— Кожа да кости, — констатировала Лена. — Судя по всему, бродяжничает давно. Принесите что-нибудь лёгкое и диетическое. Там вам сами предложат чего-нибудь такого, если скажете, что надо накормить бродяжку.

Володя отказался идти за едой. Сказал — не верит, что неизвестная быстро придёт в себя, а потому он лучше найдёт Алексеича и опишет ему состояние больной.

Макс и Валера переглянулись. Да, в общем-то, для похода на кухню Володя и в самом деле — третий лишний. А то с одним подносом они вдвоём не управятся!..

— Пойдём, — чуть пожав плечами, сказал Стрелок.

И они пошли, причём Макс по дороге размышлял, решился бы так быстро Валера уйти от Юли, если б знал, что она плотно не занята делом, требующим времени. Нет, вряд ли. Тем более Стрелок знает, что это её дело — надолго. А значит, может потратить свободное время на другое… Макс усмехнулся: нравилось ему иной раз анализировать человеческие поступки и движения души.

На кухне поместья в дневное время пребывал лишь суровый Кузьма — на деле Кузьмин, имени которого никто не знал, потому и звали, простецки сократив от фамилии. Мужик плечистый и себе на уме, он любил изображать из себя деспота, каковым не был. Но даже знавший о том Макс порой ёжился, достаточно было Кузьме пронзительно глянуть на него из-под косматых бровей. Обычно на кухне толкалась и пара поварят, но сейчас Кузьма их, кажется, отправил домой и сам хозяйничал в большом помещении, в котором пахло только аппетитным съестным.

Вызнав причину неожиданного появления двоих в его владениях, Кузьма молча поставил перед гостями тарелку с тёплыми ещё пирожками и кувшин с молоком, а сам пошёл собирать поднос для Вики. Макс оглядел поданное им богатство, сглотнул слюну и расплылся в улыбке.

— Девчонкам тоже хватит, — подытожил он.

— Да, — согласился Валера.

Ели они не спеша, зная, что девушки должны Вику не только вымыть, но и осмотреть, нет ли на ней ран или ещё каких повреждений. А Макс вдруг понял, что именно сейчас и здесь, на кухне, он перестал бояться за незнакомку и успокоился. Пока она была за воротами поместья, он давил в себе страх. Но здесь, в поместье, достаточно много народа, а значит, хоть кто-то может решить загадку или проблему Вики. А если не решит, то будет докапываться до истока проблемы, чтобы пусть позже, но узнать-таки, что же происходит с ней.

Стрелок раздумьям не мешал. С ним всегда было удобно молчать.

Подошёл Кузьма, осторожно поставил нагруженный поднос перед ними.

— А можно мы оставшиеся пирожки заберём? — спросил Макс. — Там ещё Володя голодный. Ну и… другие тоже.

Повар Алексеича добавил ещё пирожков и открыл дверь кухни, добродушно выпроваживая гостей. Те намёк поняли и мешкать не стали.

До нужной двери оставалось всего ничего, когда навстречу Максу и Валере пошли из-за коридорного поворота двое. Впереди — Алексеич, за ним — бегавший позвать хозяина поместья Володя. Алексеич остановился, не доходя до нужной комнаты и продолжая разговаривать по мобильнику. Поневоле подошедший близко, Володя замер перед ним, а хозяин поместья поднял руку, предупреждая не мешать. Валера тихонько открыл дверь в комнату, и Макс вошёл, услышав последние слова Алексеича по телефону.

— Вот и не мешай ей. Она напугана, взбудоражена, пусть отоспится, отдохнёт.

Ставя поднос на стол и начиная сомневаться, стоило ли бежать за едой заранее — девушка-то ещё не пришла в себя, Макс одновременно сообразил, что Алексеич разговаривает с Владом. И обернулся к двери. Вот ещё одна тревога: как там Тася?

Но Алексеич заходил в комнату спокойный, а значит, с Тасей всё не так страшно, как тут же себе представил Макс.

— Рассказывайте, — велел Алексеич, подтаскивая стул к кровати, где лежала девушка, закрытая до подбородка лёгким одеялом.

Остальные тут же нашли, куда присесть. Макс долго не раздумывал — просто сел на пол так, чтобы видеть хозяина дома. И первым начал рассказ, который затем поддержал Володя. Алексеич слушал внимательно, изредка задавая вопросы, если момент казался неясным. А потом когда они замолчали, хозяин спросил:

— То есть… пока ты и Володя прикасались к ней, она оставалась в сознании, а стоило Володе отнять руку, а тебе — опустить девочку ногами на землю, она тут же потеряла сознание?

— Именно так, — подтвердил Макс. — Но я думал, что она исчезнет полностью. А она… Ну… Вот видите… — И озабоченно добавил: — Вот чего я не понял от слова «нет», так это почему она подтвердила, что она пространственница. Правда, сейчас я думаю, что она имела в виду другое.

Алексеич скрестил руки на груди и слегка откинулся на спинку стула. С минуту рассматривал безжизненное тело на кровати, такой спокойный, что его привычная усмешка — результат когда-то повреждённого лицевого нерва — для не знающих его показалась бы злой ухмылкой. Все находящиеся в комнате затаили дыхание, с беспокойством ожидая его вердикта. Девушку, насколько видел Макс, жалели все, предполагая, что с ней может вот-вот случиться самое плохое.

— Боюсь, мы ничего от неё не добьёмся, пока она будет в таком положении, — наконец высказал хозяин поместья. — И потому и я здесь, увы, беспомощен. А сколько будет длиться это состояние — я не в силах предположить.

— Я могу предположить, — задумчиво сказал Макс, вспоминая разговор с Викой и хмурясь, соображая, так ли он понял то, что она сказала ему. — Она будет в отключке, пока рядом с ней не положить Илюшку.

— Кого?! — поразился Алексеич.

— Сынишку Таси, — уточнил Макс и вопросительно уставился на него. — Вика сказала мне, что она украла Илюшку, потому что он помогал ей удерживаться здесь. Алексеич, я понимаю, что Тася испытала стресс, но… А вдруг эта Вика умрёт, если прямо сейчас не придёт в себя? Попросите Тасю приехать, а?

— Макс, ты соображаешь, о чём просишь? Тася травмирована происшествием. Ей плохо. Ребёнку — тоже. Девочка напугала его своим криком.

— Алексеич, — неожиданно вмешалась Лена. — Тем более пусть приезжает. Дома она просто будет отдыхать, а я ей здесь быстренько терапию проведу — и будут оба, как новенькие. Макс прав. Пусть приезжают. Владу тоже надо бы со мной повидаться.

— Согласен, — опять-таки внезапно вступил в разговор Володя. — Я рекомендую всей семье Влада немедленно приехать и пройти сеанс у Лены.

— Это повод приехать сюда, — заметил Алексеич, с интересом разглядывая Лену и Володю. — А как вы объясните Тасе, что её сын должен быть положен на кровать той, которая его похитила? Боюсь предполагать, но Тася наверняка ненавидит похитительницу сына, и в этом я её прекрасно понимаю.

И все замолчали. Надолго.

Макс первым додумался. Он шмыгнул носом и предложил:

— А мы говорить не будем. Стащим Илюшку на минутку, пока Тася будет медитировать, быстро подложим Вике, а потом…

— Пацан! — вздохнул Алексеич.

Макс обиженно насупился. И все снова замолчали, пытаясь разрешить неразрешимое. Пока Валера осторожно не высказал:

— А почему этой Тасе не объяснить всё, когда она будет уже здесь? Она может сесть вместе с ребёнком на кровать этой девушки, если боится, что с ребёнком случится что-нибудь нехорошее. Главное — чтобы она приехала.

— За мужа мне от неё попало не однажды, — пробормотал Алексеич. — Теперь — за сына, да?

— А идея хорошая, — задумчиво сказала Лена. — Алексеич, если боитесь, давайте я позвоню? Мы с Тасей не подруги, но…

— Уговорили, — мрачно сказал хозяин поместья и вынул мобильный телефон. Потом оглядел всех и вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь. И все уставились на эту дверь, из-за которой не доносилось ни звука.

— Жутко интересно — сумеет уговорить? — прошептала Лена.

— Я бы сказал Тасе, что Вика умирает, — прошептал Макс. — Приехала бы помочь?

— Ещё придумываете, — рассердился Володя. — Как мы придумали, так Алексеич и скажет. Это потом Тася будет злиться, что её поймали. А сейчас она может согласиться приехать — к Лене. Так что, Лена, готовься к крутым разборкам.

— А чего готовиться? — пожала плечами Лена-эмпат. — Через полчаса здесь будет Игорь. И пусть тогда Тася кричит, сколько хочет, — мне уже нестрашно. Хотя я её пойму, если она откажется… Ну, в том смысле… Я не знаю, насколько это страшно — внезапно увидеть, что потеряла ребёнка, который только что был в коляске, но… Брр… — И Лену передёрнуло.

Вовремя. Едва она замолчала, дверь открылась — и вошёл Алексеич. Снова сел на стул, постукал мобильником о бедро и сообщил:

— Тася сказала, что приедет. Но ребёнка не отпустит ни на секунду от себя.

Макс выдохнул. А больше ничего и не надо!

— Но знаете, что меня больше всего беспокоит в нашей подопечной? — продолжил Алексеич. — Отсутствие всякой информации вокруг неё. Даже вокруг мёртвого тела остаётся информация, что это за человек, кто его родители, где он жил и так далее. Здесь же… Абсолютная пустота. Впервые такое вижу. Даже у бомжа есть вокруг тела информация. А здесь — абсолютный ноль.

И замолчал.

Первым не выдержал его молчания Макс.

— И что из этого?

— Вот на это Тася и купилась, — спокойно закончил Алексеич. — На отсутствие информации вокруг тела неизвестной девочки. Женское любопытство — отличный рычаг, чтобы подтолкнуть женщину к активным действиям.

Первой с облегчением засмеялась Лена.

Потом остальные, только Алексеич смотрел на девушку на постели серьёзно, а, когда начал стихать смех, чуть оглянувшись на Володю, спокойно спросил:

— А почему ты сразу не снял с неё информацию? Сейчас бы знали хотя бы, кто она и откуда. Может, родители где-то есть и беспокоятся за неё.

— Меня больше интересовало её физическое состояние, — буркнул Володя, слегка покраснев.

Лена подошла к принесённому подносу и брезгливо осмотрела содержимое чашек. Вспомнив, что её главная слабость — вкусные блюда, Макс усмехнулся. Но, перейдя к досмотру — к тарелке с пирожками, Лена схватила один, а потом обнесла присутствующих пирожками, предлагая каждому тарелку. Все похватали пирожки и, негромко переговариваясь, принялись за еду.

Без стука открылась дверь. На пороге появилась Тася. За нею, в коридоре, маячил Влад с ребёнком на руках. Макс вдруг грустно подумал, что Влад очень похож на измученного боями рыцаря, который знает, что его вызвали на поединок, от которого нельзя отказаться из вопросов чести. И попытался представить: а правда, каково это — пережить похищение своего ребёнка? На себе попробовать эмоции не удалось. Но легко представилось, как его собственные родители переживают весть о том, что его, Макса, похитили. Стало жутко. А ведь Макс даже не ребёнок — такой, как беззащитный перед взрослым миром Илюшка, которого, кстати, ещё и криком напугали.

— Ну и что? — несколько недоумённо спросила Тася, разглядывая целую компанию, замершую в ожидании. А потом, посомневавшись, осторожно подошла к лежащей на кровати девушке. Протянула ладонь и некоторое время держала её над головой Вики. После чего убрала руку и изумлённо покачала головой, с недоверием глядя на девушку.

Алексеич не спеша встал со стула и показал на него рукой.

— Насколько я понял из рассказа Макса, ты стояла неподалёку от Вики. Садись на мой стул — и подождём.

— И всё? — сощурилась Тася на него.

— Всё, — неспешно подтвердил Алексеич.

Тася оглянулась на мужа, и тот, помедлив, передал ей спящего сына, тут же встав за стулом, на который села жена.

Макс затаил дыхание — наверное, как все в этой комнате. Тася устроилась на стуле удобней, положила Илюшку так, чтобы он лежал тоже с комфортом, и взглянула на девушку. Напряжённые мгновения времени будто незримо полетели вокруг девушки на кровати и застывшей рядом женщины с ребёнком. Прошло достаточно времени, и Тася вопросительно оглянулась на Алексеича.

Именно в этот момент и застонала девушка. Стон быстро переходил в отчаянный плач, исказивший до сих пор оцепенелые черты лица, а потом поднялись худые руки и принялись… отбиваться от кого-то невидимого, часто и с хрипом хватая воздух. Макс немедленно прыгнул к Вике и схватил её за кисть, одновременно держа её руку так, чтобы давать ей возможность двигаться. С другой стороны подбежал Володя, чуть ли не с жадностью всматриваясь в девушку. Тася быстро встала и попятилась к входной двери, прижимая к себе Илюшку и не спуская насторожённых глаз с кровати.

— Виктория Александровна Митулёва, — неожиданно сказал Володя. — Девятнадцать лет. Здешняя. Живёт…

— Остановка Гражданская, — перебил паузу Алексеич, смотревший на девушку, чуть прищурившись.

— И она только что бежала, — удивлённо сказал Влад, который продолжал наблюдать за происходящим, машинально приблизившись к кровати.

— Да тут много чего, — проворчал Володя, вглядываясь в девушку так, словно по ней бегали муравьи, за ходом которых надо обязательно проследить.

Вот от кого Макс не ожидал резких движений, так от Алексеича. Тот неожиданно прыгнул к лежавшей девушке и принялся быстро водить руками над её головой, то и дело сжимая кулаки, будто держась за что-то, а потом снова ладонями лепя над её головой странное нечто. Володя, вздрогнувший от резкого движения, сам бросился к Алексеичу, пригляделся к его рукам и присоединился к хозяину поместья, выполняя то же движение, что и он. Ещё секунды спустя в «лепке» принял участие и Влад. Остальные, слишком ошарашенные даже для вопросов, только смотрели на это странное действо, побаиваясь даже спросить, что же делают мужчины. И только Тася, покачивавшая сынишку, недовольно сказала — непонятно кому из них:

— Слева! Там всё порвано до такой степени, что утечка неизбежна.

И все трое мужчин переместили странные движения на левую сторону от головы Вики. Причём, насколько заметил Макс, эти движения, поначалу очень размашистые, постепенно сужались и внешне приближались к голове всё ещё стонущей девушки.

Макс испытывал странные чувства. Пока Вика не застонала, он не воспринимал тело, лежащее на кровати, как человека. Да, он сочувствовал девушке. Но… Но только сейчас ему стало совестно, что они ели здесь пирожки. Ему стало совестно, что худущее тело девушки выглядит ужасающе в сравнении с его собственным, довольно плотным. Он сжимал её кисть, то и дело расслабляя пальцы, если девушка начинала метаться. Но держал, потому что боялся снова выпустить её душу в свободный полёт. И ему становилось страшно, потому что эта кисть… Тонкая, такая хрупкая: дёрни чуть не так — переломится в костях…

— Всё, — тяжело сказал Алексеич. — Закрыли. Теперь не сбежит.

— Куда? — просипела от волнения Лена.

— А куда угодно не сбежит, — пообещал Алексеич. — Лен, а ты не хочешь заняться непосредственно своей работой? Успокой её.

— Ага, — сказала Лена, устраиваясь на стуле, где только что сидела Тася. — Миленькая, слушай меня и мой голос. Слушай внимательно. Тебе надо успокоиться и посмотреть на меня. Вот так, милая. Смотри в мои глаза и слушай мой голос. И успокаивайся, потому что мой голос, мои глаза несут тебе утешение и покой.

Испуганно смотревшая на неё Вика, лежавшая на локте, медленно опустилась на постель. Покосилась на Макса. И попыталась что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип. Алексеич собственноручно понёс ей стакан с тёплой водой. А Макс помог сесть, опираясь на поставленную боком подушку. Глотнув из стакана раз, Вика жадно приникла к его краю, посматривая вокруг исподлобья.

Отдала стакан Алексеичу и заворожённо уставилась на него.

— Что с тобой происходит? — спросил он, кивнув ей.

— У меня… обмороки, — после паузы сказала она.

— А до обмороков она бежит по какой-то белой горе, — монотонно сказал Влад. — Рядом с ней ещё несколько человек, которые помогают ей. И ты…

Вика уставилась на него с ужасом, но Влад договорил потрясающую вещь:

— И ты не успела даже попробовать тот корень.

С начавшейся истерикой даже Лена не сразу сумела сладить. Ей пришлось для начала выгнать всех, на кого агрессивно (как она выразилась) реагировала «больная». В комнате остались лишь Макс, Алексеич, Володя, Влад и Лена. Остальные, кого назвала эмпат, быстро вышли в коридор — дожидаться, чем закончится странное происшествие.

Когда Вика успокоилась (хотя голос всё ещё опасно подрагивал), Макс предложил:

— Хочешь есть?

— Хочу! — нервно откликнулась она.

— Давно не ела? — спросил он, ставя перед ней, на одеяло, поднос. К его удовольствию, она лежала не голышом, как он опасался, а одетая во что-то белое, на что она и сама с удивлением посматривала.

— Давно, — ответила она, хватаясь за ложку и смущённо глядя на взрослых мужчин.

— Ешь, — велел Алексеич, — а мы отойдём к окну, чтобы тебе не мешать.

Вика ответила после долгого прерывистого вздоха и сумев проглотить кашу с ложки:

— А вы мне не мешаете. Я так есть хочу, что…

— Там тоже голодно?

— Хуже, чем здесь, — помешкав, ответила она. — Здесь можно порыскать в мусорках, а там вообще ничего. Здесь даже подать могут, если долго смотреть на… — Она осеклась, глядя на Макса, но тот ободряюще кивнул, и она нехотя и тихо продолжила: — Если долго смотреть на тех, кто держит в руках что-нибудь из еды… Им неловко, и они… подают. А там… Там надо всего бояться.

— Та девушка, в чьё тело ты вселяешься, — спокойно сказал Алексеич, — тоже ведь не мертва? Или?..

— Нет, она не мертва, — пробормотала Вика, стараясь собрать ложкой остатки каши.

— А что с ней? Ты слышала её?

— Она говорит со мной, но как будто издалека. Как будто я держу мобильный телефон на небольшом расстоянии от себя.

— А ты слышишь, о чём она говорит?

— Да. — Она осторожно выпила слабый чай и поставила стакан на поднос. — Она говорит, что и я, и она — порталы.

Макс открыл рот, чтобы спросить, что имеется в виду. Но Вика откинулась на подушку и устало закрыла глаза…

— Спит, — констатировал Алексеич. — Так. Надо бы назначить дежурство. Блокировку вокруг неё от проникновения извне мы сделали сильную. Но она рассчитана на агрессию известных нам параметров. А с девочкой происходит что-то гораздо опасней того, о чём мы знаем. Поэтому неплохо бы установить рядом с ней дежурство. Иначе однажды мы войдём в комнату и снова обнаружим лишь тело.

— Я начну дежурство, — предложил Макс, садясь на край кровати. — Вы только отнесите Кузьме этот поднос, чтобы он не ругался. А потом меня кто-нибудь сменит. Как?

— Согласен, — сказал Володя. — Хотя меня и терзают смутные сомнения, что ты таким образом уклоняешься от моих уроков.

— Врать не буду, — философски сказал Макс. — Уклоняюсь. Но ведь причина уважительная!

Через минуту в комнате остались только он и Вика.

Четвёртая глава

На воображение Макс никогда не жаловался. И думать умел.

Сначала он сидел у кровати заснувшей девушки, решая судоку из журнала, принесённого из общей комнаты отдыха. Потом надоело. На улице стояла ленивая июльская жара, от солнца пришлось прикрыть лёгкие шторки на окне, хотя это мешало току свежего воздуха. А Вика всё не просыпалась. Макс и сам начал задрёмывать, а когда сообразил, что вот-вот уснёт самым постыдным образом, встряхнулся и неожиданно вспомнил о Владе. Тот сказал странные слова о том, что Вика не успела съесть какой-то корень. И Макс начал «собирать» факты.

Итак, Вика. Она сказала, что ходит пространствами с осени. Надо полагать — с прошлой, а значит — с прошлого года. Зимой она прекратила ходить, потому что её положили в больницу, думая, что у неё что-то с головой. Макс вздохнул: чуть что — сразу в больницу!.. Точно. Она ещё сказала, что её обмороки были очень длительными. Хорошо ещё, что в один из обмороков родные не решили, что она умерла. Хотя, впрочем, Володя сказал, что её состояние ушедшей очень похоже на состояние человека, впавшего в кому. Может, в больнице решили, что Вика время от времени вот в такую своеобразную кому впадает из-за того, что у неё что-то с мозгами?.. Интересно, а зимой она прекратила ходить, потому что положили в больницу? Что там с нею сделали? Перекрыли лекарствами способность ходить? Ну, типа — заглушили. Или она перестала выпадать из здешнего мира, потому что началась зима?

Макс покачал головой. Глупо. Способности из-за смены времён года не пропадают.

А весной, значит, опять началось. И? Её снова положили в больницу, откуда она сбежала и начала бродяжить? Парень с жалостью посмотрел на страшно худую девушку. Небось, перекормили лекарствами — вот и стало невмоготу оставаться в больнице. А домой побоялась идти: а вдруг назад отправят? Он вспомнил её вырвавшиеся слова о мусорках, в которых она, кажется, рылась, чтобы найти что-то съестное, и его передёрнуло. Боялась подходить не только к родным, но и друзьям?.. Как-то он не представлял, что в их спокойном городе могут происходить такие жуткие дела…

Дальше. Оказывается, она не ходит слоями пространства, как Юля. Вот это жуть из жути. Он-то с Юлей ходил и пару раз с Владом путешествовал по слоям пространства — и то до сих пор ёжится, вспоминая. Но оставлять тело, а сознанием путешествовать… И где ещё — неизвестно. Где-то там, где есть белая гора, но нет еды. Зато есть другие люди, а ещё корни, которыми питаются. Опять-таки — кажется. Потому что Влад промолчал, едят ли другие люди там, в другом месте, эти самые корни. А если их ест только Вика?

И что это за вторая девушка, в которую вроде как вселяется сознание Вики? Почему она назвала их обеих порталами?

Нет, на эту тему лучше не думать. Слишком много неясного.

Макс вздохнул. Пока Вика не выспится и не придёт в себя, многое остаётся белым пятном в этом происшествии. А ведь Алексеичу сейчас придётся ещё побеспокоиться и найти родителей Вики, чтобы предупредить: их дочь жива и здорова… Макс снова вздохнул и подумал, что бы было, пропади он вдруг. Мама бы плакала бесконечно… Парень вообразил плачущую маму и сам непроизвольно скривился, словно собираясь заплакать. Папа бы совсем поседел. И ведь всё это происходило бы, несмотря на то что в семье есть старшие. А если Вика — единственная дочь?

От еле слышного стука в дверь он не вздрогнул, потому что сидел и раздумывал о том, что тени в комнате становятся плотней, а значит — дело к вечеру. И не пора ли будить Вику? Ведь девушке надо переходить на нормальный режим жизни — теперь, когда ей помогают оставаться на месте… А иной раз следом за этими разумными мыслями Макс беспокойно склонялся над головой Вики, чтобы услышать, дышит ли она, боясь, как бы девушка снова не начала спонтанный выход из тела.

Вслед за стуком дверь осторожно открылась — и в комнату скользнула Юля. Всего один шаг в комнату — и замерла, машинально улыбнувшись дежурному. До кровати с Викой шага четыре, поэтому, когда Юля застыла на месте, Макс быстро встал со стула и подошёл к ней.

— Дверь — открытой, — прошептала девушка. — В коридор.

Сообразить нетрудно: надо оставить дверь открытой, чтобы наблюдать за спящей из коридора. А в коридоре Юля что-то хочет сказать, не тревожа спящую Вику.

В коридоре Макс, оглядевшись и заметив на повороте искомую тёмную фигуру Стрелка, спросил:

— Алексеич прислал?

— Не совсем, — призналась Юля, не сводя глаз с кровати. — Понимаешь, мы с Валерой обсуждали, что случилось с Викой… В общем, я придумала кое-что и пошла к Алексеичу. Я хочу посмотреть, можно ли пространственными слоями добраться до того места, куда попадает Вика.

Макс еле дождался, пока она выговорит последнее слово.

— Меня с собой! — потребовал он.

— Не дури, — фыркнула девушка. — Я же только посмотреть. Туда и не думаю отправляться. Если бы думала, не только тебя, но и Валеру взяла бы.

— Валеру туда — это хорошо и даже обязательно, — одобрил Макс. — Значит, Алексеич согласился, чтобы ты посмотрела то место?

— Ага. Пустишь к ней? Я не разбужу.

— А вдруг у неё сон лёгкий? — заволновался он. И тут же задумчиво кивнул себе: — Полы здесь не скрипучие. Иди, а то я сам от любопытства лопну.

Девушка скользнула мимо него в комнату, и Макс, снова глянув на плохо различимую в тёмном коридоре тёмную фигуру Стрелка, с забившимся сердцем закрыл дверь. Осторожно шагая следом за Юлей, он пытался успокоить дыхание, уговаривая себя, что он человек — тёртый калач в паранормальных делах, и ему ли волноваться из-за предстоящих приключений. А то, что приключения ожидаются, — он уже твёрдо знал.

Юля села на его стул, так что парень отошёл к окошку, внимательно вглядываясь в то, что она делает, и думая: «А знает ли о решении Алексеича Влад? Если знает, ему, наверное, ой как не хотелось идти домой! А Илюшка у Таси — молодец! Не зря Алексеич говорил, что его способности хоть с пелёнок развивать можно! Сильный!»

Размышляя обо всём, Макс не сразу заметил, что Юля смотрит на него. Девушка, дождавшись его ответного взгляда, кивнула на пол рядом с собой. Не сразу, но Макс сообразил: несмотря на обереги, удерживающие её на месте, она боится, как бы спонтанно не переместиться куда не следует. Хотя в последнее время спонтанных падений сквозь пространственные слои у Юли не было. Но здесь и сейчас с Викой всё непонятно и непредсказуемо, так что Макс послушно встал на предложенное ему место, собираясь при первых же признаках спонтанного падения ухватиться за руку девушки и, если что, переместиться вместе с нею. Но Юля тоже не собиралась рисковать. Всё ещё глядя на Макса, она похлопала рукой по своему плечу, и парень снова кивнул и положил ей на плечо ладонь. И девушка склонилась над спящей.

Сначала Макс считал секунды. Когда дело дошло до трёхсот — пяти минут, он сбился со счёта — и вовремя: застывшее тело Юли вздрогнуло, и он успел схватить её за плечи обеими руками. Только потом сообразил, что она не собиралась падать в пространственные слои, а чуть не упала на спящую девушку. Слишком сосредоточилась на своём и не заметила, что её тянет к телу — бывает такое у экстрасенсов… Юля резко выпрямилась и некоторое время дышала, с трудом заставляя себя восстановить нормальное дыхание. Потом встала и тихо вышла в коридор. Макс — за ней, опять оставив дверь закрытой. Тёмная фигура в отдалении немного помешкала и направилась к ним.

— Ну? Что? — тихо спросил Валера, заглядывая в комнату с Викой, а потом оглядываясь на побледневшую и осунувшуюся Юлю.

— Это не прошлое, — прошептала девушка, вытирая взмокшее от пота лицо. — И не будущее. Влада бы ещё попросить посмотреть. Он лучше разбирается во времени. Но мне кажется… — Она облизала пересохшие губы и снова заглянула в комнату, немного испуганная. — Мне кажется, она выпадает в параллельный мир.

— С чего бы это? — ужасаясь и восторгаясь, но держа все страхи и восхищение при себе, спросил Макс.

— Я видела слои не так, как обычно, — не линией, по которой она уходит, — тихо объяснила Юля, сама изумлённая открытием. — Рядом с нею есть дыра в пространстве — вот туда я и заглянула.

Макс живо вспомнил, как Тася, следившая за мужчинами, блокирующими спонтанный уход Вики, недовольно сказала, чтобы они лепили блок, вливая больше сил именно слева от личного поля девушки.

— И как ты поняла, что мир… параллельный?

— Видела комнату, которая постепенно изменялась, хотя оставалась похожей на эту же, — выдохнула Юля. — Ну, как замедляются кадры при рапидной съёмке. То есть вещи остаются теми же, но постепенно заменяются другой формой и цветом, а потом исчезают, заменяясь другими….

Макс почувствовал головокружение, попытавшись представить, через сколько параллельных миров визуально проскочила Юля, только вглядываясь в них.

— И что там, в конце?

— Белая гора, как и сказал Влад. Я там была недолго. Сил оставалось маловато. Почувствовала — ещё немного, и останусь здесь… То есть — там. Но успела рассмотреть, что это за гора. Это… — Она передохнула и шёпотом выпалила: — Вы не представляете — это гора на месте разрушенного здания! И не одного! У них там то ли война, то ли ещё что-то. Спросить бы у Вики… Как вы думаете, она поняла, что таким, как мы, открыться можно? Или побоится?

— Влада она уже слышала, — задумчиво сказал Валера, привычно берясь за её ладонь. — По-моему, поняла, что здесь её за психа считать не будут.

— Мне кажется, расскажи ей кто о нас, — улыбаясь, добавила Юля, — она сама нас за ненормальных примет.

Макс тоже довольно ухмыльнулся. Это — да! Здесь, в поместье Алексеича, собрались такие личности и в таком количестве, что впору всё поместье принять за психбольницу.

Шелест в комнате заставил его обернуться.

Вика подскочила на кровати и тут же притянула к себе одеяло, закрываясь и испуганно оглядываясь.

— Бедненькая… — тихонько пожалела её Юля. — Такая худенькая…

— Вика, — позвал Макс, быстро подходя к девушке. — Это я, Макс. Ты здесь, в поместье Алексеича. Помнишь?

— Помню, — проговорила она, чуть заикаясь.

— Приснилось что-то плохое? — понимающе кивнул парень. — Ничего, скоро привыкнешь… Помнишь ребят? Это Юля, а это — Валера.

— Привет, — неуверенно поздоровалась Вика и ещё сильней прижала к себе край тонкого одеяла.

Пока все растерянно переглядывались, Юля решилась взять дело близкого знакомства в свои руки. Она кивнула Валере, чтобы он оставил её, и повернулась к Вике, спокойно объясняя:

— Пока наши мальчики выйдут, а мы с тобой быстренько сообразим, что можно надеть, а до того и умыться получится.

— А где мои?.. — начала Вика и замолкла.

— В стирку отдали, — не удивляясь незаконченному вопросу, ответила Юля. — Парни, что встали? В коридор! А когда мы в себя придём, позовём, ясно?.. Да, предупредите Алексеича, что Вика проснулась.

Уходя из комнаты и закрывая за собой дверь, Макс расслышал тихий вопрос Вики:

— А кто это — Алексеич?

И хмыкнул. Валера, стоявший у двери, недовольно покосился на него, но Макс твёрдо сказал:

— Со мной тоже спокойно. Поэтому идём к Алексеичу вдвоём, а то все ноги оттопчешь, пока ждёшь Юлю здесь.

В полутёмном коридоре без окон не сразу разглядишь подробности, но Максу показалось — он заметил, что Валера покраснел. Стрелок так привык к спокойствию Юли, что расставание с ней всегда переносил довольно болезненно. Несмотря на то, что прошёл год с лишним, как он обнаружил у себя способности разрушителя, он так и не научился держать себя в руках, а потому надеялся на Юлю, весёлую и порой даже легкомысленную (по мнению Макса), с которой ему было комфортно. Макс всё снисходительно ждал, когда они объявят, что у них скоро будет свадьба, но эти двое пока помалкивали.

Они прошли пару поворотов, после чего свернули в коридор, объединяющий личный дом Алексеича и часть поместья со спортивными залами и гостевыми комнатами.

И встали на месте — Алексеич шёл навстречу, да ещё не один — с Владом.

— Как там Тася? — тревожно спросил Макс, когда они приблизились. — Как Илюшка?

— Всё хорошо, — тихо ответил Влад, улыбаясь. — Как твоя подопечная?

— Она побывала в параллельном мире! — выпалил Макс.

— Вот как… — спокойно отозвался Алексеич и взглянул на Валеру. — Юля посмотрела её, да?

То только кивнул.

Вернулись к комнате, где Вика уже сидела на убранной кровати, одетая в халат, найденный для неё Юлей. При виде целой компании гостей, Вика отпрянула было — впечатление, что хотела сбежать, но осела снова на кровати: не в окно же выпрыгивать! Тем более в руках — чашка с чаем, а на примятой подушке — тарелка с печеньем. Макс даже удивился расторопности Юли: и когда это, а ещё и где нашла всё для девушки-путешественницы?

— Макс, посмотрите в свободных комнатах стулья, — напомнил Влад и первым вышел из комнаты, оставив Алексеича с девушками. Валера поспешил за ним. Макс — тоже, правда сильно боясь, что Алексеич вопросы начнёт задавать без них.

Но, входя со стульями, услышал лишь, что хозяин поместья расспрашивает Вику, как она себя чувствует. Когда стулья были расставлены, Юля осталась сидеть рядом с Викой на кровати, словно предупреждая: «Пусть девушка не пространственница, но я взяла её под своё крылышко — не обижать!»

— Через полчаса мы все пойдём ужинать, — начал Алексеич. — Как хозяин поместья, я приглашаю и тебя, Вика. Но прежде мне бы хотелось познакомить тебя с теми, кто принял участие в твоей судьбе. Влад — его сына ты пыталась похитить, когда поняла, что его сил достаточно, чтобы удержать тебя на Земле.

Девушка побледнела до белизны, сжавшись в напряжённый комок. Но Влад ей улыбнулся, и она неуверенно выпрямилась.

— Влад — мастер-пространственник. Он может ходить слоями настоящего времени. Кроме всего прочего он умеет считывать прошлое с людей. Так он увидел твой корень, который ты добыла, но не успела съесть.

Алексеич словно специально остановился на этом сообщении, чтобы Вика его восприняла полностью. И достиг своего: девушка уже изумлённо взглянула на Влада.

— Рядом с тобой сидит мастер-пространственник — Юля. Мы называем её Проводником. Она в основном путешественник по слоям времени, по которым может провести того, кто там нужен в данный момент. Но иногда может заглянуть и в иные миры. Но, хотя мы называем её мастером, ей ещё учиться и учиться ходить по слоям, вырабатывая в себе силы двигаться вглубь и не падать. Ближе к ней сидит Валера, её друг. Он по своей природе разрушитель. Пока ещё ученик. Учится сдерживать свои силы.

Макс с любопытством следил за лицом Вики. От испуганной насторожённости оно обретало странное выражение… надежды.

— Знакомься — Максим. Мы в шутку называем его Усилителем. Самая яркая его способность — усиливать возможности других. Сам он пока не определился, которую из личных способностей хочет развивать. А их у него, как усилителя, много. Слегка ленив и добродушен, но в целом замечательный человек.

Все негромко рассмеялись. Макс не обиделся на странную характеристику от Алексеича. Ему понравилось, что его видят таким.

— Сейчас подойдёт ещё один замечательный человек — врач Володя. Он видящий, то есть может определить не только то, что видит Влад, но и понять, откуда у тебя появились или могут появиться болячки.

В тишине, наступившей следом за представлением всех Вике, девушка немного помолчала и спросила:

— А вы кто? Вы хозяин этого дома?

— Да.

— И у вас в гостях часто бывают такие гости? — чуть не запнувшись, спросила Вика.

— Хорошо спросила! — обрадовался Макс и с интересом посмотрел на Алексеича: как, мол, ответите-то?

— Они не гости, — категорически сказал Алексеич. — Только друзья. И только таких друзей я собираю под крышей своего дома — всех тех, кому могут не поверить, что они умеют перемещаться по пространственным слоям или по параллельным мирам. Что они умеют видеть человека чуть не насквозь и считывать с него любую информацию. Что они могут одним взглядом взорвать любую мишень. Я — им верю. Потому поверить мне придётся и тебе. Я хочу, чтобы ты рассказала всё, что с тобой произошло и происходит.

— Зачем? — спросила явно осмелевшая девушка. — Если здесь все такие… видящие?

— Кроме тебя, некому рассказать, что ты в своих злоключениях чувствовала, а это важно, — объяснил Алексеич. — И не забывай, что мы видим твоё прошлое и настоящее, но не видим того, что видела ты своими глазами на расстоянии и как это определяла своими словами. А судя по всему, чтобы понять твою жизнь в том мире и понять, не грозит ли тебе что-то с той стороны даже сейчас, это необходимо.

Вика опустила голову, невольно поёживаясь. Макс её понимал: когда он впервые понял, что здесь, в поместье, не скрыться от чужих глаз, если не умеешь защищаться, он некоторое время чувствовал себя голым. И было стыдно.

— Так, сейчас сюда придёт тёзка Проводника Юли — Юлия, моя жена, — предупредил, вставая со стула Алексеич. — Она принесёт тебе одежду и обувь и приведёт тебя к ужину. И к этому времени ты должна успокоиться, чтобы рассказать всё, что с тобой было с той осени, когда тебя затянуло в параллельный мир.

— Откуда вы знаете, что мир параллельный? — недоверчиво спросила Вика.

— Я проверила, — вместо хозяина поместья ответила Юля, тоже вставая — с кровати. — Пока ты спала, я попробовала заглянуть в дыру, образованную в твоём личном поле. И могу отвечать за свои слова. Это именно параллельный мир.

— Я останусь, — сказал Макс и добавил в ответ на удивлённую оглядку остальных: — Если уж начал сторожить, буду и дальше. Вике мешать не буду — выйду за дверь, как только придёт Юлия.

Когда они вдвоём остались в комнате дожидаться Юлии, Вика неловко спросила:

— Вы все такие сильные. Но правда ли, что вы часто бывали в трудных… ну, ситуациях? Одно дело — развивать способности, другое…

— Вика, ты ещё не видела всех, — спокойно сказал Макс, сообразив, что её беспокоит. — Если ты считаешь, что тебе угрожает что-то страшное, не бойся. Не скажу, что мы такие уж сильные, что — раз-два и всё сразу хорошо. Но нас много. Алексеич ведь сказал, что собрал здесь таких, как мы. Это значит, что нас не семь-восемь человек, а гораздо больше. Причём не все живут в этом городе. И, если существует большая опасность, соберутся многие по первому же зову.

— Но почему? — настаивала девушка. Она сидела на краю кровати, машинально подбирая края халата, чтобы не распахивался, и необычно просительно смотрела на парня. Так, как будто умоляла: убеди меня!

— Потому что многие из нас уже побывали в экстремальных ситуациях, — терпеливо продолжил Макс. — Мы знаем, что это такое — настоящая опасность, которая может расходиться кругами по сторонам и уничтожать всё на своём пути.

Девушка неожиданно подняла голову. Жёстко сомкнутые губы стали мягче.

— Максим…

— Нет, лучше Макс, — перебил её парень и снова объяснил: — Я привык, когда короче.

— Ну, Макс… А ты? Тебе приходилось… воевать против страшного?

Он вспомнил город теней, потом — чудовище, вызванное человеком, который исповедовал принцип: силы есть — ума не надо.

— Приходилось.

— Ты странный, — вздохнула Вика. — Сначала казался легкомысленным, но, когда начал разговаривать только со мной, вдруг резко стал другим.

— Ты заставила меня вспоминать, — усмехнулся Макс, чувствуя странное облегчение. — И довольно неприятные вещи. Вот легкомыслие моё и прошло.

Пришла Юлия, с шутками-прибаутками выгнала Макса за дверь. Пришлось потерпеть некоторое время, пока обе не вышли в коридор.

Юлия-старшая не заморачивалась одеждой для Вики. Видимо, Алексеич сказал ей найти что-то для высокого худого подростка, какой сейчас Вика выглядела. Так что девушка шла впереди Макса в чём-то вроде летней спортивной формы: в закатанных до колена тонких трикотажных штанах и в спортивной же маечке. На ногах — тренировочные тапки кого-то из девчонок, занимающихся с бесконтактниками Володи. Макс шагал за обеими и здорово злился. Ему всё казалось, что Вика в этой одежде выглядит очень уязвимой. Ему хотелось бы, чтобы она надела штаны из крепкой ткани — что-то вроде джинсов, и рубашку хотя бы с коротким рукавом. Чтобы скрыть все открытые места тонких рук и кажущихся слабыми ног. И неплохо бы какие-нибудь ботинки — именно что ботинки, а не вялую обувку. Но пока парень помалкивал и размышлял, почему ему так хочется… укрепить Вику. Её худоба взывает к защите? Её слабость? Макс самому себе покачал головой: он не верит, что девушка слаба.

Перед ужином, на котором Макс с удивлением обнаружил и Лену-эмпата с её другом, бесконтактником Игорем, Алексеич встал и обратился к Вике, которую усадили между Юлией-старшей и Максом:

— Я позвонил твоим родителям и рассказал, что ты здесь. — И поднял руку, предупреждая слабый протест девушки. — Но заранее объяснил им, что какое-то время тебе придётся пожить в моём поместье. Так что не бойся встречи с ними.

— Я не боюсь. — Вика опустила глаза, будто не решаясь сказать о чём-то. Поскольку все выжидательно смотрели на неё, она поёжилась и проговорила: — Я боюсь другого.

Макс чуть было не встрял: «Боишься, что защиту тебе сделали плохую?», но промолчал. Алексеич тоже не стал допытываться, чего именно боится девушка, а жестом показал на стол.

— Приятного аппетита, дамы и господа.

После ужина все перешли в другую комнату, куда Юлия-старшая и помогавшие ей девушки принесли чай и десерты. В дружелюбном молчании все выпили по чашке, после чего Алексеич предложил Вике:

— У тебя есть где-то полчаса до приезда родителей, чтобы начать свой рассказ.

Девушка вздохнула.

— Всё началось в конце сентября. В прошлом году, конечно. Я не смогла поступить в университет, и мама устроила меня на год в швейную мастерскую на самые простые работы. Я сидела за рабочим столом и примётывала детали кроя. И вдруг услышала: «Отзовись!» Сначала решила, что меня позвали, а я не услышала. Начала оглядываться и снова услышала зов. Но он был такой далёкий, что я решила — зовут за окном. Вы же помните — прошлый сентябрь был тёплый и у многих окна были если не нараспашку, то с настежь открытыми форточками. И снова принялась за работу. А потом как будто прямо в ухо сказали: «Отзовись же!» И я, как последняя дура, ответила: «А разве именно меня зовут?» В глазах сразу потемнело, а когда я очнулась, какие-то мужчины под руки тащили меня по белой горе на самый верх и ругали, что я снова упала безо всяких причин. А вокруг другие какие-то странные люди кричали и плакали. Я испугалась, задёргалась, и меня отпустили, велев бежать самостоятельно. Я оглянулась — и побежала так, как никогда не бегала. Правда, ноги оказались не моими. И бежать ими было очень трудно.

Пятая глава

Последнее Вика договаривала так торопливо, что под конец начала проглатывать слова и заикаться — очень боялась, как бы не перебили. Но, к своему удивлению, договорила, а в шикарно обставленной комнате всё ещё стояла тишина. Такая, будто рядом не сидела целая компания взрослых людей. Такая, что, несмотря на подступающий жаркий летний вечер, птицы на деревьях за окном перекликались так отчётливо, будто прыгали по карнизу.

И девушка осмелилась поднять взгляд, до сих пор упёртый в край столешницы, будто страшно заинтересовал узор на чайном столике.

Поразительно. Никто и не собирался перебивать её. Более того. Никто не думал качать головой и снисходительно восхищаться: «Какая богатая фантазия у этой девушки!»

Нет, эти люди не только внимательно слушали её, но и смотрели с полным доверием к каждому её слову. Она уже знала, что они будут воспринимать её историю… ну, нормально. Но то, что они всё-таки это сделали, что они были серьёзны и настолько сильно понимали происходившее с ней… Это так потрясло Вику, что, почувствовав, как спазм перехватил горло, она напряглась, чтобы не заплакать от облегчения.

Пришлось поспешно схватить чашку с чаем и мелкими глотками, продавливая остывшую жидкость против нежелания горла расслабиться, допивать чай. Ждали продолжения спокойно, не понукая её торопиться, не разговаривая между собой — делясь мнением, а просто молчали… Когда Вика с сожалением заметила, что чай вот-вот закончится, и начала думать, разрешат ли ей долить немного, чтобы можно было дальше рассказывать, что-то тёплое коснулось ей ладоней. Как будто сквозняком повеяло. Причём таким ленивым сквозняком, в котором она отчётливо различила несколько струек — и горячие, и тёплые. Оставив чашку на столике, она взглянула туда, откуда пришли эти струйки, благодаря которым горло смягчилось, и последний глоток прошёл легче. Там сидела полноватая блондинка — Лена, как все её звали, и, безмятежно улыбаясь, смотрела на неё. Внезапно благожелательная улыбка пропала. Блондинка вопросительно посмотрела на Вику и спросила:

— Ты что-то почувствовала?

Простенький такой вопрос, но почему остальные встрепенулись?

— Конечно, почувствовала, — проворчал хозяин дома. — Ты так сильно её утешала, что даже я увидел. Грубо работаешь, Лена.

— Среди своих можно! — легкомысленно отмахнулась та. И тут же спросила: — Вика, а дальше что? Что было там? Что ты увидела? Или кого?

Теперь Вика устремлённых на неё в упор взглядов почти не боялась. Она отхлебнула из чашки долитого Юлией-старшей чаю, покосилась на рядом сидящего Макса и продолжила:

— Ну, тогда я не знала, что это. Мне показалось… — Она задумалась, как бы объяснить то, что впервые увидела. — Когда я оглянулась, какие-то стеклянные змеи бегом мчались за… — Она споткнулась, а потом поморщилась и закончила: — За нами. Я тогда их так увидела — стеклянными змеями примерно зелёного цвета. Но в первый раз было не до них. Мы бежали изо всех сил. Люди обрадовались, когда поняли, что меня тащить не надо. Но они же понимали, что я плохо бегу. Время от времени кто-то подбегал ко мне и хватал меня за руку. Мне оставалось только перебирать ногами. Сейчас мне кажется, что я тогда ещё очень напугалась, поэтому у меня ноги плохо шли.

— Это бывает, — кивнула Лена, внимательно слушавшая её. — И довольно часто.

— Но испугалась я не зелёных змей. Я больше испугалась, что попала куда-то и что здесь все убегают от опасности. А все кричали, чтобы остальные поторопились добраться до вершины горы. Той самой — белой. Но я поняла, что там мы будем в безопасности, и эти зелёные до нас не доберутся. Пока бежала, смотрела под ноги. Бежать было тяжело. Под ногами — белая пыль, крошки белых камней и всякие строительные… — Она снова облизала губы и пожала плечами. — В общем, то, что осталось от разрушенных домов. И, когда я добежала до вершины белой горы, оказалось, что это не гора, а обломки разрушенного дома, здания. И там все потихоньку падали, чтобы отдохнуть. И там же оказались странные дома — всё из тех же сломанных стен. А кое-где были и норы — под потолками разрушенных зданий.

— Что-то я не поняла, — тихонько вставила Юля. — Гора состояла из многих зданий?

— И нет, и да. Основная гора состояла из комплекса зданий, как если бы у нас упали многоэтажки, стоящие рядом, в одном месте и разрушились до… (она замолчала, подбирая слово) чуть не до мелкого песка, а всё остальное люди тащили снизу, чтобы укрепить эту гору и сделать её выше. Собирали эту гору каждый день. И я тоже начала каждый день спускаться вниз и набирать этот мусор, как работала до меня и Тиа — девушка, в которую я вселялась.

— То есть змеи атаковали этих людей? — задумчиво спросил Влад.

— Да.

— А почему все торопились на вершину горы? — тихо спросил Валера. — Там было безопасно? Змеи боялись взбираться наверх?

— Это оказались не змеи! — выпалила Вика.

Она подобралась в своём рассказе к самому опасному для неё лично. Хотя, с другой стороны (мелькало в суматошных мыслях), трудная часть рассказа становилась проверкой этих людей. Пока они верили — видимо, сами довольно часто сталкиваясь со странностями в жизни. Но что они скажут на то, что она собиралась описать? Вика снова опустила глаза, собираясь с мыслями и силами. Поверят — не поверят? Глаза её слушателей серьёзны и сочувственны. Она хотела назвать тамошнего врага одним словом, но не решилась и смягчила название им.

— Они… похожи на растения. Только живые! — выпалила она, выждала немного, всматриваясь в слушателей. Нет, пока не протестуют и фантазёркой не собираются обзывать. Успокоившись, она продолжила не так громко: — Материал, из которого сделаны… были сделаны тамошние дома, для них преграда. Они могут жить и бегать по земле и в нескольких метрах от земли на белой горе. Но чем выше строительный мусор, тем мы для них недоступней. — И тут же без перехода снова выпалила, с ужасом понимая, что не надо бы этого делать: — Почему вы мне верите?! А если я сумасшедшая?! Если всё это я видела в бреду?!

И сжалась от страха. Сейчас все начнут её утешать, что ничего страшного в её бреду не было, что ей надо успокоиться… Но… Тот самый Влад, который откуда-то узнал про белую гору и про то, что корень Вика съесть не успела, смотрел на неё отнюдь не сочувственно, а с какой-то горечью. Причём эта горечь тоже не предназначалась для неё.

— Когда я впервые прошла слоями пространства, — внезапно заговорила Юля-младшая, — я испугалась так, что потом долго не могла опомниться. Только что стояла в соседнем подъезде — и вдруг очутилась перед дверью в квартиру моих родителей. Знаешь, чего я испугалась? Мне показалось, из моей памяти выпал кусок времени. Или я вдруг заснула, но не помню этого. Первая мысль: а вдруг я заболела? Схватилась за мобильник, посмотреть часы. А часы показывали, что прошли секунды. Я всё равно решила, что у меня, что у меня что-то с мозгами. Ведь в эти же секунды меня слегка затошнило. А я читала какую-то статью о том, что некоторые болезни мозга начинаются с тошноты. Но промолчала и никому не сказала. Тошнота продолжалась, но вместе с нею постоянно были странные падения сквозь стекло, которое я видела, но не чувствовала. И только здесь я узнала, что эти стёкла — границы пространственных слоёв. Вика, не бойся. Мы все здесь из тех, кто что-то видел, а то и испытал странного. Мы верим тебе не потому, что ты рассказываешь интересно. А потому, что понимаем: в мире полно всякой всячины, которую трудно объяснить. Или до которой ещё не добрались, чтобы объяснить.

— А можно спросить? — несмело сказала девушка. — Что ты делаешь, Лена?

Та подняла брови и улыбнулась:

— Успокаиваю. Я эмпат. И умею немного воздействовать на настроение людей, когда необходимо, чтобы они побыстрей пришли в себя.

— Понятно, — пробормотала Вика и снова оглянулась на Макса. Парень ей нравился — спокойный, наверное, его-то никогда не утешали, успокаивая.

— Что там со змеями? — поторопил девушку белобрысый Володя. — Которые на самом деле растения:

— Они похожи на лианы, — ответила Вика и снова очень осторожно сказала: — Ну, такие плети с листьями. Но… Когда они голодные, они стреляют очень тонкими отростками, которые впиваются… в человека. Если голод не очень сильный, они пьют из него кровь. Если сильный, поглощают всего человека. В первый день, когда я попала в тот мир, я видела, как лианы поймали старика, который не успел добежать до безопасного места. Это было… страшно. Тем людям повезло только в одном: лианы не умеют сильно вытягиваться. И, опять-таки, они не могут передвигаться по белой горе. Поэтому на той горе все делают два дела: собирают внизу мусор от других зданий — укрепляют убежище, и добывают еду — чаще всего крыс и съедобные корни.

— То есть это был город? — не удержался от вопроса Макс.

— Да.

— Вика, по твоим словам получается, что этот мир недавно подвергся нападению этих… растений? — пожелал убедиться Алексеич. — То есть растения — не местные убийцы, например, выращенные каким-то безумным биологом?

— Нет, они чужие в этом мире.

Алексеич хотел спросить ещё о чём-то, но в этот момент зазвенел его мобильный. Он недовольно взглянул на него, но всё же взял.

— Да? — Он бросил взгляд на Вику, и она сжалась от ужаса: неужели он не поверил ей и вызвал бригаду скорой? — Нет, пусть войдут. Минут через пять мы освободимся. — И положил телефон на краешек стола. — Вика, вопрос такой: ты кому-нибудь рассказывала о том, что видела?

Постановка вопроса заставила Вику покорно сгорбиться. Вызвал!

— Рассказывала, — обречённо сказала она. — Меня долго лечили от наркотиков, хотя в крови ничего не нашли.

Алексеич встал и кивнул ей.

— Приехали твои родители. — Дождавшись её реакции — расширенных от изумления глаз, он добавил: — Они, естественно, не поверили, что тебе здесь некоторое время нужно пожить. Пойдём-ка, поговорим с ними. Если, конечно, ты хочешь здесь остаться.

— Хочу! — чуть не вскрикнула Вика, вскакивая со стула.

— Я с вами! — заявил Макс, поднимаясь следом. — Если что — попробую убедить.

— Они будут в вашем кабинете? — поднялась и Лена. — Не надо никого убеждать. Я просто посижу в уголочке — и не будет никаких споров.

— Ага, — сказал вставший рядом с ней молодой темноволосый мужчина, которого все называли Игорем. — Посидим.

Алексеич посмотрел на всех троих и велел:

— Мы встретим родителей Вики по дороге. Вы немедленно направляйтесь в кабинет — и чтобы сидели там ниже травы, тише воды!

— Есть, капитан! — ухмыльнулся Игорь и помчался следом за Леной. Макс замыкал цепочку собиравшихся сидеть в кабинете.

Вика выдохнула. С такой командой отбиться от родителей, которые могут потребовать вернуться домой, будет и впрямь нетрудно. А ещё она выдохнула, что разговор был прерван, за что родителям она была даже благодарна. Потому что следующее, что мог спросить или сам Алексеич, или остальные собеседники, звучало настолько дико, что она не сомневалась: в это — не поверят.

По полутёмному, но уютно полутёмному в летний вечер коридору она послушно шла за хозяином дома, размышляя уже о том, какие аргументы он приведёт родителям, чтобы оставить её, Вику, в своём доме… По дороге встретились какие-то незнакомые люди — трое парней и две девушки, которые самозабвенно болтали между собой, обсуждая что-то и хохоча над собственными репликами. С Алексеичем они поздоровались, одновременно глядя на Вику — с такими улыбками, что она невольно ответила им, а потом шла по коридору и долго завидовала их видимой беспечности и счастливому настрою.

С родителями встретились у дверей в кабинет. Папа, высокий и сутулый — работал водителем погрузчика на заводе, с мамой, маленькой и полноватой, остановились, встревоженно глядя на Вику, а та… Она помялась, стоя на месте, а потом не выдержала — бросилась к маме и обняла её.

— Мама!

Обнимая маму и целуя её мокрое от слёз лицо, Вика плакала сама и лихорадочно подсчитывала, когда же они в последний раз виделись. Выходило, что в конце мая — когда повсюду буйно зазеленело и цвело всё подряд, что только могло распуститься. Почти два месяца!.. Папа стоял рядом и подозрительно покашливал. Вика, не отпуская мамы, робко дотронулась до него, и папа шагнул ближе, чтобы тоже обнять уже обеих.

Они всё ещё беспокоятся о ней!

— Пройдёмте в кабинет, — предложил Алексеич, распахивая дверь перед ними.

Папа прошёл в кабинет первым. Мужчина — он всегда помнил, что нельзя слишком сильно выказывать свои эмоции, поэтому быстро взял себя в руки.

Когда девушка с мамой в обнимку оказалась в кабинете, она быстро оглядела его. Ого, все трое, обещавших помочь ей, уже сидят здесь. В одном кресле, прятавшемся под декоративным кустом, сидели Игорь и Лена. Чуть позади них — притаился Макс.

Алексеич по праву хозяина указал родителям Вики на мягкие стулья перед своим столом, за которым уже восседал. Больше всего девушка боялась за папу. Мама всё ещё всхлипывала и говорить связно не могла, но папа, особенно в чувствах, мог наговорить лишнего, пусть и сумбурно. И оказалась права.

Не здороваясь, папа ткнул в Алексеича пальцем и сердито сказал:

— Вы не имеете права удерживать здесь нашу дочь! Мы требуем, чтобы её отпустили! И немедленно!

— Папа… — попробовала встрять Вика, хотя знала, что это бесполезно. Суматошно оглянулась на Лену. Та с загадочной улыбкой смотрела на её отца, И девушка с надеждой сама уставилась на него, ожидая, что он вот-вот успокоится.

Алексеич выжидать не стал. Он поднял руку — и этим жестом заставил замолчать родителей Вики — ведь даже мама начала тихонько причитать о том же: о том, что никто не имеет права задерживать родную доченьку!

— Разрешите мне прояснить ситуацию, — предложил хозяин поместья. — Мы нашли Вику сегодня днём в плачевном состоянии. Наше заведение, если вы не прочитали табличку при входе, использует нетрадиционные методы лечения и оздоровления. Вику задерживать здесь никто не собирается. Более того, мы предлагаем вам посмотреть, где мы её поселили, чтобы вы убедились, что для здоровья Вики неделя пребывания здесь будет весьма полезной.

Мама вытерла последние слёзы и, шмыгнув, вопросительно посмотрела на отца. Тот подумал и кивнул.

— Мы согласны посмотреть, что тут у вас такое.

Алексеич провёл настоящую экскурсию. Вика, открыв рот, осматривала стерильно белый медицинский кабинет, спортивный зал с тренажёрами, зал без тренажёров, зал для медитаций. Но, и будучи заворожённой, успела с улыбкой заметить, как папа с завистью посмотрел на спортивные тренажёры и даже осведомился, неужели и страшно похудевшей Вике разрешат попробовать что-то из этого.

— Пока — нет, — сказал Алексеич. — Для неё сейчас главной задачей будет набрать необходимый в её возрасте вес, для чего уже составлена необходимая диета. И в большей степени она будет заниматься именно в зале для медитаций. Чтобы не только прийти в себя, но и привыкнуть к обычной жизни, которая ожидает её за стенами моего заведения.

— Но это, наверное, очень дорого будет стоить? — несмело спросила мама.

А папа снова насторожился.

— Отработает, — весомо сказал Алексеич. — У меня не хватает сотрудников. Найдём работу для Вики. Я слышал, она до сих пор работала временно? Посмотрим, может, для неё найдётся что-то постоянное.

— А где она будет жить? — снова робко спросила мама, уже уважительно глядя на хозяина дома. — Вы сказали, у неё будет комната?

— Да. Пойдёмте далее — покажу вам эту комнату. — Алексеич двинулся было вперёд, но остановился и сказал: — Если вам захочется, вы можете приезжать к Вике на время её реабилитации в моём заведении.

— Спасибо, — буркнул папа и последовал за ним, мама с Викой, взявшись за руки — за ними.

К удивлению девушки, Алексеич привёл её семью не в ту комнатку, в которой она спала, а в совершенно иную. Эта — была богато обставлена красивой мебелью, а стены — ни одного пустого места — всё в коврах!

На изумлённый взгляд Вики Алексеич объяснил:

— Та комната была временной. Эта — твоя собственная, пока ты живёшь здесь.

— Но мы даже не принесли ничего из одежды… — заговорил обескураженный увиденным папа.

— Это ты не принёс, — проворчала мама и поставила на стол сумочку и небольшой пакет. — Э… Можно мы тут без вас, без мужчин… — вопросительно посмотрела она на Алексеича.

Алексеич поднял бровь, но подбадривающе улыбнулся Вике и, подхватив её отца под руку, вежливо вывел его в коридор. Чуть только дверь за ними закрылась, Мама снова бросилась к Вике — обнять её.

— Вика, они тут ничем тебя не травят? Ну, лекарствами всякими? — тревожно заговорила она. — При этом-то руководителе я спрашивать уж не стала.

— Нет, мам, ничем не травят, — удерживаясь от слёз, сказал Вика. — Мне здесь хорошо. Посмотри, какие хоромы! Лучше чем в санатории!

— Ну а ты-то как? Как теперь с тобой? Снова снится всякое, да? И где ты до сих пор была? Опять скиталась по улицам!.. Бедная моя доченька! — залилась слезами мама.

Они посидели, поплакали, а потом мама, снова шмыгая носом, принялась вытаскивать из сумок обувь и одежду. Вика с облегчением разбирала свёртки и только, слегка посмеиваясь над собой, думала, сумеет ли она носить свои вещи, если так похудела, что мама не однажды, причитая над нею, обозвала её скелетом. А напоследок мама вытащила пакет с творогом и пирожками.

— Мама! Здесь кормят, как на убой! — предупредила девушка, тем не менее тут же вцепившись в пирожок.

— Мало ли! — отмахнулась мама, а потом огляделась и присела на стул, вздохнула. — Вика, доченька, помнишь, как я к тебе в детский лагерь ездила? Сумками привозила всякого, а когда с папой приезжали, так вообще пикник около ворот устраивали. Помнишь, там лужайка была?

— Помню, мам, — торопливо доедая, кивнула Вика, улыбаясь её сквозь слёзы.

— Вот собиралась я к тебе и вспомнила, как бывало раньше-то…

Они посидели молча буквально с минуту, прежде чем раздался стук в дверь. Перед тем как открыть, мама оглянулась на девушку и слабо улыбаясь, призналась:

— Теперь я не боюсь за тебя. Когда прийти-то можно?

— Созвонимся, мама! — пообещала Вика с лёгким сердцем.

И, только когда родители уехали, вдруг вспомнила, что мобильный телефон она давно потеряла. Но пожала плечами. Здесь все к ней доброжелательно настроены. Неужели она не найдёт хоть кого-то, кто позволит воспользоваться своим телефоном? Ну, например, тот симпатичный темноволосый парень, который принёс её сюда на руках? У него-то наверняка есть мобильник.

Пока она стояла на крыльце, махая рукой отъезжавшему такси с родителями, Алексеич задумчиво спросил:

— Им ты тоже рассказывала о том, что с тобой происходило?

— Да. — Она опустила руки, глядя на закрывающиеся решётчатые ворота. — Переубедить, что я не принимала наркотики, не сумела. Алексеич, а вы правда мне ту комнату отдадите?

— А ты что подумала — я головы твоим родителям морочу? — добродушно спросил хозяин поместья. — Нет, Вика, эта комната твоя. Сейчас мы с тобой зайдём в дом. Я покажу тебе общую комнату, где собираются поболтать те, кто здесь остаётся на ночь. Потом ты осмотришь свою комнату, и к тебе зайдёт Володя — ещё раз осмотреть тебя. Он врач — я тебе говорил.

— А все остальные — они здесь живут? — тая любопытство, спросила девушка.

— Не всегда. Но сегодня переночуют здесь почти все, кого ты видела. Ну, разве что кроме Таси и Влада.

— Я сильно напугала ребёнка, да?

— Илюшку долго напуганным представить не могу. Он и сам довольно сильным паранормальщиком растёт, а если учесть, какие у него родители… — Алексеич усмехнулся и открыл дверь в дом.

— Он очень сильный, — задумчиво сказала Вика, шагая впереди него через порог. — Когда я поняла, что он меня вернул, я… — Она споткнулась, не зная, как выразить то чувство, которое ощутила, которое взорвало её надеждой.

— Я понял, — бросил Алексеич. — Прекрати думать об Илюшке. Сейчас ты должна запоминать расположение коридоров в этом корпусе дома. Итак, от входа два коридора — всё время по часовой стрелке — и вот она, твоя комната.

Всё ещё не веря, что такая шикарная комната приготовлена именно для неё, Вика открыла дверь и со смешанным чувством заглянула в комнату. Всё те же ковры, всё та же богатая мягкая мебель. И мамины пакеты с вещами и продуктами.

Вика оглянулась. Алексеич смотрел на пакеты с некоторой усмешкой, но ничего не сказал, хотя девушка приготовилась защищать маму.

— Вот здесь постельные принадлежности, — распахнул он дверцу встроенного шкафа. — Здесь — ванная комната. Она небольшая, но со всеми удобствами.

— Спасибо, — неловко сказала Вика.

Когда хозяин дома ушёл, она присела у стола, снова осмотрелась и покачала головой. Мда. Ничего себе… Потом спохватилась. Сейчас должен прийти Володя. Надо бы к его приходу убрать личные вещи, особенно — пирожки, которым она снова радостно улыбнулась. Только всё спрятала, в дверь постучались.

… Когда Володя, неожиданно строгий в белом халате и со стетоскопом на груди, ушёл, девушка подошла к окну. Глядя на внутренний дворик, как она поняла, с огромной пёстрой из-за цветов клумбой, с роскошными кустами, она вспомнила слова кого-то из тех, с кем она сегодня познакомилась. Межпространственную дыру рядом с ней, невидимую всем другим, они ей залатали, но предупредили, что залатана она по им известным параметрам защиты. Что значит — гарантировать, что её снова не закинет в чужой мир, они не могут. «Следовательно, — суховато подумала она, — всё ещё может повториться… — И передёрнула плечами. — Не хочу. Не хочу… Но, если бы только от меня всё зависело. И всё равно… Не хочу. — Посмотрела на шкафчик, куда спрятала продукты, привычно подумала: — Жаль, что туда нельзя всё это богатство перенести. Бедные наши…»

Постояла немного и поняла, что больше не может. Первоначальное желание пойти в ту самую общую комнату и, возможно, встретиться там с Максом, пропало под желанием сильного сна. «Неудивительно, — размышляла она, — убирая с кровати покрывало, бархатистое на ощупь, и откидывая одеяло. — Я столько наелась, сколько за неделю не ела… Вот в сон и потянуло…»

Но инстинкт самосохранения, а также понимание, что здесь она тоже уязвима — даже с временно закрытым личным порталом, всё же заставил её быть настороже: она вынула из-под футболки стащенный во время ужина столовый нож и положила его под матрац — чтобы был под рукой. Света не включала — окна выходили на восточную сторону. Стемнело быстрей, хотя по отблескам было понятно, что солнце краем всё ещё над горизонтом… Коснулась тяжёлой от усталости и впечатлений дня головой подушки, легла и провалилась в чёрный сон…

Шестая глава

Когда в комнате прошелестело властное: «Спи!», прятавшийся неподалёку от входной двери Макс осторожно поднял глаза к ковровому «глазку». Ниша, в которой он стоял, была узкая и длинная, довольно комфортная для него. Но стоять просто так, без движения, оказалось тяжеловато. Так что парень вздохнул с облегчением, когда понял, что Лена усыпила девушку.

Всего в комнате находилось семь человек: напротив Макса прятался Валера, слева от Стрелка — Юля; Лену расположили так, чтобы особые интонации, воздействующие на эмоции, были направлены прямо на засыпающую; естественно, что ближе всех к эмпату стоял боец-бесконтактник Игорь. А с обеих сторон от входной двери в комнату затаились Алексеич и Володя.

Едва Алексеич вышел из кабинета, чтобы провести для Вики и её родителей экскурсию по поместью — той его части, в которой находились спортивные и гостевые помещения, Лена-эмпат быстро встала и велела:

— Слушаем меня внимательно. Девочка, судя по её эмоциям, скрывает что-то очень важное. Причём такое, чего ужасно боится. Она несколько раз пыталась рассказать об этом, но не сумела. То, о чём она умалчивает, настолько ужасает её, что нетрудно догадаться: события она ждёт с минуты на минуту, хоть и старается выглядеть спокойной. Мы все сейчас идём в «ковровую пещеру» и готовим её к наблюдению.

О «ковровой пещере» Макс слышал пару раз, но не представлял себе, что это такое. Теперь — представлял. Точней увидел воочию. Лена взяла ключи со стола Алексеича и повела всех в коридор с комнатами, где обычно ночевали те, кому было необходимо остаться в поместье. Всякое бывало со здешними делами. Комната легко пряталась в ряду других. Обыкновенная дверь прятала необычное содержимое. Макс хмыкнул, обозрев представшее его глазам: все стены увешаны коврами, отчего эта комната выглядела тесней и темней, чем остальные. Поэтому — «пещера». Ковры были толстые, темноватых расцветок, с мелким и богатым рисунком. Как чуть позже Макс понял — это для того, чтобы занявший комнату человек не заметил, если прячущийся неловко пошевельнулся и по ковру пошло движение.

В «ковровой пещере» заговорщики быстро обсудили, кто и где будет прятаться, а заодно, как действовать в экстремальной ситуации. Для пряток две комнаты с обеих сторон от «ковровой» всегда были пустыми. Ну, не всегда, конечно, но старались их не занимать, если бывала возможность. Летом такая возможность появлялась часто. Так что до условленного момента заговорщики сидели в этих пустых комнатах. Сигнал подал Володя, вышедший из «ковровой». На враче была не только обязанность проверить Вику, но и заставить её побыстрей лечь. Силой Лены он не обладал. Но девушка так устала, что и его осторожного воздействия хватило, чтобы Вике захотелось спать. А потом уж вставшая за своим ковром Лена властно подчинила её своему приказу.

Они видели, как девушка прятала нож. Что и подтвердило уверенность Лены, что Вика не рассказала главного. Теперь оставалось караулить сон Вики и быть настороже. Судя по тому, что вместе со всеми в операции принимал участие даже Алексеич, он тоже что-то предчувствовал. Или понял, что девушка скрывает важную часть своих злоключений в параллельном мире.

А ведь Макс вспомнил её. Именно Вика кемарила на скамейке, когда ему и Тасе захотелось мороженого. Она сидела на краешке, а чуть подальше от неё сидели две девушки, которые, видимо, заранее запаслись всякими печёностями в пекарне, чтобы погулять в парке от души. Наверное, Вика ждала, что две подружки или поделятся с ней, или оставят хоть что-то — в ответ на пристальный голодный взгляд.

Задумавшись и вспоминая, Макс вдруг подумал, что девушка совершенно не загорелая. Разгар лета. Она в джинсах и в футболке с коротким рукавом. И бледная. Это ведь не из-за того, что она голодала. Кожа-то в любом случае должна потемнеть, если девушка постоянно на улице. Более того… Вернувшись из «ковровой пещеры», Володя задумчиво сказал, что неплохо бы проверить Вику на состав крови. Ему показалось — у неё малокровие, если говорить простым языком… Макс вспомнил, что Вика успела им рассказать. Но… Те странные растения пьют кровь из оставшихся в том мире. А ведь тело Вики никогда туда не попадало. Или… Девушка делится здоровьем с той девушкой, в чьё тело попадает там? Или загар и малокровие не связаны между собой, как думает Макс?

Внезапно в комнате ощутимо похолодало, и удивлённый Макс приник к «глазку».

В комнате было темновато, хотя за окном всё ещё светел июльский вечер. Но, перед тем как лечь, Вика прикрыла шторы, оставив небольшой просвет между ними.

Макс забыл, что нужно дышать. Вика лежала на кровати спиной к стене. Перед её лицом нежно засветилось что-то вроде свечи длиной в полметра. Без огня — просто свеча. Кажется… Нет, не свеча. Посветив немного, нечто вытянулось до пола и налилось отчётливой зеленью. А потом… Потом начало стекать мягкой струёй из ниоткуда, а уже на полу формироваться в фигуру: сначала появились человеческие, но прозрачные ноги, затем они мягко округлились вверх в бёдра, в туловище, из которого вытянулись руки, и наконец появилась голова.

А светящаяся зелёная струя продолжала изливаться из ничего, формируя вторую человеческую фигуру…

Макс почувствовал, как устали от напряжения глаза, которыми он забывал моргать, таращась на происходящее в «ковровой пещере».

Сформировав ещё одну фигуру, остатки струи влипли в неё. В комнате оказались две прозрачно-зелёные фигуры, абсолютно идентичные. Причём, судя по линиям, они могли бы принадлежать женщине, только очень уж тощими выглядели.

Макс вдруг сообразил и прикусил губу: неизвестные существа повторяли фигурку Вики! Что происходит?!

Тем временем одна фигура осталась стоять на месте, а стоявшая ближе к девушке склонилась к ней и протянула к ней руки. Макс был уверен, что призрачные руки пройдут сквозь тело Вики, но… Существо-отражение подняло руку девушки и склонилось над её запястьем. И замерло…

«Вампир?!» — возмутился Макс, теперь понимая, откуда у Вики страшная бледность и то самое малокровие, о котором беспокоился Володя. Но всё же — что происходит-то?! Было бы понятно, если бы всё действо разворачивалось в том мире, куда девушка время от времени переносилась, но сейчас-то?!

И снова окаменел, когда увидел!

Прозрачно-зелёное существо не пошевельнулось, но по нему самому вдруг пошло движение. Зелень исчезала, уступая место… цвету, близкому к цвету человеческой кожи. Макс из видящих — уж ему-то всё нетрудно было разглядеть.

Вскоре перед кроватью Вики стояла обычная человеческая девушка без одежды.

Она так и не дрогнула ни разу, пока второе существо не повернулось к ней и не опустило ладонь на плечо первой. Та выпрямилась и шагнула от кровати. Теперь второе существо принялось высасывать из Вики кровь. Макс почувствовал, как похолодели его собственные руки, когда он представил, сколько из девушки уже забрали крови. Отчего медлит Алексеич? Почему он не даёт команды убить вампиров?!

Первый вампир отвлёк Макса от сердитого и даже злого размышления, что хозяин поместья медлит, оттого что он изучает этих гадов. Девушка, плотью точный человек, отошла к стулу, на котором Вика оставила свою одежду. Вампирша сняла со спинки стула спортивные штаны и надела их. Затем последовала маечка.

К первой повернулась вторая, тоже обретшая плоть, — или её подобие. Ни одна не открыла рта. Они просто посмотрели друг на друга — и принялись за обыск комнаты. Видимо, искали одежду для второй вампирши.

И обе резко обернулись на шелест — из-за ковра появился Стрелок.

— Пли! — бесстрастно сказал он, вытянув руки, будто изображая кулаками с указательными пальцами-стволами детский вариант стрельбы из пистолета.

Выстрелы оказались «меткими». Оба существа застыли на месте, а потом рухнули.

Макс с заколотившимся сердцем смотрел на «тающие» тела — до тех пор, пока от одного не осталась кучка чего-то тёмного и мелкого, словно обсыпанного грубой пылью, а от другого — холмик одежды.

Следующим в комнату шагнул Алексеич.

— Лена, — вполголоса сказал он, и девушка-эмпат вышла из-за ковра одновременно с бесконтактником Игорем. — Ты пробовала воздействовать на них?

— Пробовала, — буркнула та и огляделась: все остальные участники законспирированной операции покинули свои потайные местечки. — Никогда столько сил не вкладывала. Ноги до сих пор дрожат!

— И ноль внимания, — тихо закончил Алексеич. Помолчав, спокойно добавил: — Они не живые существа.

— Почему вы так думаете? — испуганно спросила Юля, осторожно поглядывая в сторону спящей девушки.

Там, рядом с Викой, на стуле уже сидел Володя, откинув с неё лёгкое одеяло и контактно (обхватив ладонями её солнечное сплетение и поясницу) вливая в неё силу. Макс немедленно приблизился, готовясь помочь, если врачу не хватит своих запасов.

— Лена — очень сильный эмпат, — объяснил Алексеич, тоже оглядываясь на Вику. — Она умеет влиять даже на животных и птиц, создавая для них какие-то эмоции. Например, надо отогнать хищника от его добычи. Лена это сумеет. Но сейчас эти существа не показали ни единого отклика.

— Это те существа, которые напали на тот мир? — прошептал Игорь, немного недовольный — Макс понял его: подраться не удалось.

Алексеич уже опустился на корточки, пытаясь разобраться с тем, что осталось после существ. Поколебавшись, он даже зачерпнул горсть останков и, насупившись, всматривался в них.

— Что-то очень знакомое, — кажется, удивлённый, проговорил он. — Володя, взгляни-ка. Тебе не кажется их остаточное биополе… Мы, кажется, видели такое? Нет?

— Зимой — точней, в ноябре, — категорично сказал врач, пристроившись рядом на корточках. — Помнишь — нас Влад вызвал? Там, в одном из дворов, старик на скамейке был, умерший, а вокруг него этой трухи полно валялось.

Они переглянулись.

Макс не выдержал.

— И что теперь? И к чему эта труха?

«Взрослые» поднялись с корточек и сосредоточенно взглянули на спящую девушку. Остальные вопросительно поглядывали на них.

— Она сказала — порталы и она, и та девушка, в тело которой она вселялась. Уж не для этих ли они оказались порталами? — медленно проговорил Алексеич. — А если так… Почему эти зелёные не постарались поработить или опустошить Землю? Зима наступала… — Последнее хозяин поместья прошептал так, что у Макса по спине мурашки побежали. — Володя, а ведь аура у них…

Врач снова взглянул на кучки трухи, хмыкнул.

— Растительная — как у позапрошлогодних листьев, которые не только сгнили, но и начали рассыпаться в труху.

— Как вы узнали? — поразилась Лена, а остальные жадно прислушивались к разговору, в смысле которого не всякий полностью разбирался.

— Чтобы разглядеть биополе растений, надо достичь определённого уровня мастерства, — уже рассеянно сказал Алексеич. — Не всем дано. Володя — умеет. Умеет Влад. Но он не ожидал, что вокруг мёртвого старика может быть растительная труха, поэтому внутренний взгляд не напрягал.

— А почему мы вообще ничего не увидели? — потребовал ответа Макс. — Ведь когда они забрали кровь у Вики, они обрели плоть. Но вокруг них было что-то странное, но никак не биополе! Что это было?

— Я бы тоже хотел знать, — вздохнул хозяин поместья и снова обернулся к спящей. — Нам придётся остаться здесь до утра, пока девочка не выспится и сама не проснётся.

— Разве мы не можем закрыть этот портал? — со страхом спросила Юля, а Валера ободряюще сжал ей руку.

— Можем, но наше перекрытие будет непрочным. С таким вариантом прорыва мы ещё не сталкивались. Надо бы изучить его обстоятельней, чтобы придумать сильную преграду именно для такого рода портала.

— Алексеич, а это не означает, что по нашему городу уже гуляет некоторое количество особей? — встревожился Игорь. — Девчонка-то вон какая белая, аж просвечивает! Не значит ли это, что её выпивают не впервые?

— Вполне возможно, — суховато отозвался Алексеич. — Ладно. Всё, что мы можем сделать сейчас, это выяснить, как помочь Вике. Для начала… Лена и Стрелок — спать. Юля, Игорь — дежурить первые три часа. Из всей вашей компании в конце ночи мне нужны только эмпат и Стрелок. Мы с Володей попробуем обследовать информационное поле девочки и вытащить из него хоть какие-то крупицы информации по этим существам. А заодно — и по тому, как закрыть её портал на Землю. Макс сидит рядом с нами — в случае чего усиливает нашу возможность проникнуть в информационные слои биополя Виктории. Всем всё ясно? Работаем!

Поскольку Максу выпала почётная обязанность лишь следить за «взрослыми», то он ещё и успевал прислушиваться к тому, о чём перешёптывались Игорь и Лена. Насколько он сумел понять, Игорь хотел утром, как проспится после здешней ночной смены, взять у Володи списки бесконтактников и проанализировать для начала сводки по городу по пропавшим или умершим странной смертью. От потери крови, например. Лена же считала, что рано говорить об этом. Для начала неплохо было бы вообще определиться, сумеют ли Алексеич и Володя сразу уничтожить портал, или прежде его придётся досконально изучить. Пока они, чуть не переругиваясь шёпотом, обсуждали всё, Макс успел задремать.

Проснулся — и испытал абсолютное ошеломление: эти бессовестные «взрослые», то бишь Алексеич и Володя, за время его сна пересадили его ближе к Вике, чтобы он лёг головой на одеяло, и положили его пальцы на её запястье! Изобретатели хреновы! Использовали его, спящего, как передатчик-переходник, который сейчас и прослушивали, снимая усиленную во много раз информацию не с Вики, а с него самого!

— Успокойся, — раздражённо сказал Володя. — Хватит возмущаться. Всё по делу и всё во благо. Не просто так!

Макс сцепил зубы. Он терпеть не мог быть голеньким. Кому хочется, чтобы с него снимали всю инфу — тем более ту, что таится в глубоких слоях личного поля? Чужие! Ибо любой другой человек — чужой, если речь идёт о суперличной информации!

— Или успокоишься сам, — размеренно предупредил Алексеич. — Или зовём на помощь Лену.

Макс засопел, но делать нечего, и он принялся вспоминать все приёмы, которые помогли бы привести взбудораженное личное поле в состояние относительного покоя.

— Вот так… — проворчал хозяин поместья спустя десять минут.

Макс, стараясь не пошевелить рукой, на холодной, еле согревшейся кисти девушки, покосился в сторону. Судя по мутному и тяжёлому оранжевому зареву между шторами, скоро рассвет. А если Вика проснётся? Напугают же девчонку! Макс представил, каково это — проснуться и обнаружить, что в комнате целая орава народу. Мда, худшему врагу не пожелаешь. Он снова не выдержал.

— Алексеич, а долго ещё? Ну, изучать её?

— Ещё где-то с полчаса.

Через полчаса в комнате — за коврами — остались Валера и Лена.

Недовольный Игорь вышел, ворча, что и он бы мог посторожить девчонку. Остальные покинули комнату бесшумными тенями.

Макс чувствовал себя тупым до последней степени. Невыспавшийся, вынужденный заниматься энергетическими практиками посреди ночи, он плёлся к себе, думая только об одном: сумеет ли выспаться нормально хотя бы до восьми утра? Осталось всего около трёх часов до рассвета. И тут же вспоминал и горел любопытством: что сумели считать с девчонки Алексеич и Володя? Закрыть по-настоящему портал они не смогли. Единственное, что выяснили: он строился на иных принципах вторжения в чужое пространство, чем обычный выход в пространственные слои, к которым привыкли, например, опытные в этом деле Влад и Юля.

Усевшись на неразобранную постель, Макс подумал: «Может, надо было попросить Алексеича, чтобы он меня там оставил подежурить — прямо перед Викой? Проснётся — и в чужом месте. Испугается…»

Потом повалился боком, попав головой на подушку, и уснул. Сон был неудобный. Всё время казалось, что он не спит, а лишь дремлет. Нет, Макс знал, что и такой сон бывает, когда кажется — это бессонница, но вот-вот уснёшь, а на деле уже спишь — и довольно качественным сном. Но, даже понимая, что у него за сон, вовсю злился в этом зыбком состоянии. Хуже, что вскоре начались галлюцинации. Ему показалось, что дверь в комнату отворилась, и на пороге появилась Вика. Она сонно поморгала на него, после чего решительно пошла к его кровати. Уселась рядом, а потом залезла за его спину и засопела там. Всё проделала настолько обыденно и деловито, что Макс даже не подумал проверять, сон ли это в самом деле.

Галлюцинации продолжились некоторое время спустя: снова открылась прикрытая девушкой дверь — и на пороге появились теперь уже Лена, обалдевшая, с квадратными глазами, и смущённо улыбающийся Стрелок. Макс хотел показать им кулак, но у него не получилось. Чтобы показать кулак, надо было вытащить руку из-под подушки, а значит заворочаться — и разбудить спящую за ним Вику. А этого точно не хотелось — уже по двум причинам. Спина пригрелась, и спать потянуло со страшной силой.

— Идите отсюда, а? — пробормотал он и закрыл глаза, надеясь, что эти две сонные галлюцинации и сами поймут, что охранять их сон необязательно.

А утром Макс понял, что что-то не так. Когда он проснулся, витая в облачно тающих сновидениях, Вика лежала всё так же за ним, плотно прильнув к его спине и даже закинув руку на его плечо. А когда он совсем проснулся от ужаса и растерянности, услышал за спиной такое же растерянное:

— О-ой…

Он пулей отлетел от неё к двери и уже оттуда спросил:

— Ты… откуда здесь?!

— Не помню, — ошеломлённо сказала она, стремительно заваливаясь куда-то под стену и выдирая из-под себя покрывало, чтобы укрыться им. Пришла-то в трусиках и в маечке, но не спортивной, а такой… эмм… лёгонькой.

— Как это не помню?! — завопил было Макс, но вовремя осёкся и только захлопал глазами, стараясь сообразить, что именно произошло. И сон ли это был, что Вика пришла к нему под утро.

Он заставил себя успокоиться очень грубо, задышав по методике Володи носом и глубокими вдохами-выдохами, что опять-таки пришлось прекратить в самом начале, потому что его громкое сопение испугало Вику, и она нырнула вообще под одеяло. Оттуда насморочным голосом (судя по всему — собиралась зареветь) закричала:

— Я и в самом деле ничего не помню!!

Минуту спустя Макс сообразил, что всё-таки лучше вести себя подобающе вежливому и культурному джентльмену, чем как перепуганному пацану. Тем более что из-под вздрагивающего одеяла и впрямь послышались громкие всхлипывания.

— Ладно, — стараясь говорить спокойно и не срываться на вопли, сумел высказать он. — Вика, успокойся. Я сейчас найду тебе что-нибудь надеть. Приду через пять минут. Ты пока умойся, ладно? Вот эта дверь — в ванную комнату. Полотенце там есть. Кажется, я понял, что случилось.

— Правда понял? — высунулась из-под одеяла растрёпанная голова.

Максу при виде заплаканного лица девушки стало плохо.

— Вика, я тебе всё объясню, как только мы с тобой умоемся, а ты оденешься, — пообещал он.

«И кое-кому успею устроить скандал!» — мрачно пообещал он, закрывая за собой дверь в комнату и унося с собой впечатление, что именно он виноват в том, что у Вики мокрые глаза. И помчался по коридору в поисках Алексеича. Даже успел торкнуться к нему в закрытый кабинет, прежде чем сообразил побежать к хозяину поместья в личные комнаты. На полпути встретил Юлию-старшую и ринулся к ней.

— Юлия! Мне нужны вещи для Вики!

— А что… — начала было хозяйка поместья, но понимающе кивнула: — Точно! Мне сказали, что те безнадёжно испорчены и что их лучше не надевать. Идём, Макс. Я тебе найду для девочки всё, что надо. Потом приходите сюда завтракать.

Кроме стопки вещей для Вики Макс получил ещё и набор из зубной щётки и тюбика с пастой, а также полотенца для него самого: Юлия-старшая, оказывается, уже знала, где именно продолжила свой сон Вика. Это снова вызвало возмущение, но уже слабое, пополам с безнадёгой: что ж, пора привыкать. Алексеич тоже наверняка знает о странной ситуации. Вопрос лишь в том, когда он объяснит, что происходит.

Хотя Макс уже начинал подозревать — что.

И первая же новая встреча с Викой подтвердила его самые унылые предположения.

Прежде чем войти в — свою! — комнату, он собирался постучаться, сердито сопя. А дверь распахнулась так быстро, что он отшатнулся о неожиданности. А Вика тут же сбежала вглубь помещения, как будто испугалась его вида.

— Заходи! — крикнула оттуда, и он, насупившись, вошёл.

— Вот тебе вещички, — сказал он, оставив вещи на постели, где сидела, кутаясь в покрывало, Вика. — Я — умываться.

Надеясь, что она поняла намёк: её оставляют, чтобы она за это время оделась! — он отвернулся и потопал в ванную комнату. Умываясь, он уже насмешливо думал: «Вот что это такое — просыпаться с женщиной в одной постели!.. Нет, лучше не так. Вот что это такое — засыпать с женщиной в одной постели! Это нормальный сон и спокойствие!.. Вот только как теперь разговаривать с нею… А может, она до этого уйдёт?»

Но Вика не ушла, снова подтверждая его подозрения, что сотворили старшие. Кровать оказалась аккуратно застелена. Девушка смирно сидела на стуле возле стола.

— Ты обещал рассказать, почему я оказалась у тебя, — напомнила она, тревожно глядя на него.

— Сначала позавтракаем, — хмуро сказал Макс, — а то у меня после всех ночных приключений живот бурчит — извиняюсь за подробности.

Она беспрекословно вышла из комнаты следом за ним. Во время переходов из коридора в коридор Вика шла так близко, что порой касалась пальцами его пальцев. Вздохнув, Макс поймал её ладошку и, ни слова не говоря, просто повёл её за собой. Теперь у него были железные доказательства!.. Молча, прошли коридор, другой — и оказались в коридоре, ведущем к личным комнатам Алексеича. Вика на ходу оглянулась и поёжилась. Парень кивнул: что, мол?

— Я не запомнила, как идти, — объяснила она.

— Покажу потом ещё раз, — буркнул Макс.

Перед самой дверью в хозяйскую столовую они увидели Влада.

— Привет, — удивлённо сказал Макс. — А ты как здесь?

— Алексеич позвонил и сказал, что дело связано с тем трупом, ноябрьским, — пожал плечами Влад. — Ну, я и приехал.

Он с интересом приглядывался к Вике, а потом и к их рукам — девушка покраснела, а Максу совершенно точно не понравился оценивающий взгляд Влада. Он даже ступил чуть вперёд, чтобы закрыть её от чужого любопытства.

— Иди-иди, — буркнул он, и Влад, чуть улыбаясь, открыл им дверь, пропуская мимо себя.

Макс подошёл к столу, за которым собрались все ночные наблюдатели. Вика тенью скользила рядом, смущённо поглядывая на всех. Глядя на сидящего во главе Алексеича сверху вниз, Макс скептически спросил:

— И вот что это такое? — И потряс соединёнными руками. — Это вы специально сделали? Или вышло так? Это так необходимо было — соединять наши поля?

Хозяин поместья вздохнул, но сказал спокойно:

— Садитесь-ка, поешьте. Крутые разборки — потом.

Седьмая глава

Ели молча. Ну, почти. Алексеич, кажется, собирался с мыслями, то и дело поглядывая на Влада, а Макс молчал, потому что не знал, как реагировать на Вику, которая спокойно сидела рядом, но сильно вздрагивала, стоило ему не так пошевельнуться, и резко оборачивалась к нему, будто боялась, что он вот-вот сбежит подальше. Да и с Алексеичем Макс не знал, как заговорить о главном. Макс хоть и видящий, но в качестве наблюдателя до тончайших структур человеческого биополя никогда не добирался.

Кроме всего прочего, он предполагал: сначала неплохо бы узнать, что вообще произошло ночью, что за причина нашлась, для того чтобы соединить их два поля. Но привычно улыбаться ему не хотелось, и он хмурился, не замечая вкуса поедаемого. Однажды даже спохватился, на всякий случай грозно взглянул на Лену, чтобы не смела воздействовать на него, улучшая настроение. Но эмпату было не до него. Она вполголоса разговаривала с Игорем и Валерой, а сбоку их подслушивала Юля. Макс даже позавидовал. Им легче. А ему теперь возись с этой… прилипалой.

Хотя, надо признать, прилипала эта довольно симпатичная. Откормить бы её только, а то как посмотришь на эти худенькие ручки… Макс вздохнул.

— Перейдём в другую комнату, — сказал Алексеич, после того как десерт, к удивлению Макса, подали на общий стол и едоки не очень охотно поклевали его.

Впрочем, Вика не клевала сладкое желе, а поедала его с огромным удовольствием. И, как заподозрил Макс, именно её все терпеливо дожидались, не вставая из-за стола.

Правда, слопав свой десерт, Вика воровато глянула на Макса, который так и не притронулся к своей креманке, а только пил чай, и утащила десерт к себе. «Даже не спросила!» — снисходительно хмыкнул он.

В «другой комнате», то есть в общей комнате вне хозяйских апартаментов, они успели рассесться, когда появился новый гость — невысокий сероглазый крепыш, ровесник хозяина поместья. Олег Льдянов кивнул всем, с любопытством глянул на Вику, как новое лицо в известной ему компании, после чего отдельно поклонился и ей. Девушка, севшая с Максом на диванчик, судорожно сжала ладонь парня. Макс её понимал. Льдянов всегда производил впечатление на незнакомых с ним людей. Вроде ничего особенного в его внешности нет, но двигался он так собранно и даже ощутимо властно, что насторожённость Вики была неудивительна.

Присмотревшись, Макс заметил в руках Льдянова трубочку бумаг и снова осердился. Будут что-то обсуждать, отодвинув его проблему в сторону! Нашли время! Но, поморщившись, напомни себе быть терпеливым. Алексеич обещал — сделает.

— Ну, что у тебя? — со вздохом спросил тот, обращаясь к Льдянову.

— Полная информация по городу, начиная с апреля, — сказал тот, устраиваясь в кресле удобней и разворачивая бумаги на коленях. — Картина такая: апрель — спокойно. Май — тоже. Обычные смерти, ничего особенного. А вот в июне начинается кое-что. Пропадают преимущественно пожилые. Найденные обескровлены. А кое-кто из пропавших не найден до сих пор. Наводит на мысли единственный труп пропавшего в начале июня старика, найденный на прошлой неделе. Точней не труп — скелет. Личность опознана по вещам, разбросанным неподалёку от убитого. Опять-таки уточню: вещи были не разбросаны, а выброшены так, что образовали дорожку к скелету. Своеобразную дорожку, как вы понимаете.

— Сколько всего обескровленных?

— По расчётам на сегодняшний день — около двадцати.

Макс почувствовал, как Вика осторожно отодвинулась от него, а потом села на диване глубже назад, кажется, прячась за парня. Чувствует себя виноватой? Он сжал ей руку. Не бойся. Я рядом.

— Алексеич, ты сказал, это дело связано с ноябрьским убийством, — напомнил Льдянов, снова оглядывая всех холодным взглядом серых глаз.

— Да, и я сейчас объясню, почему мы так решили, — медленно сказал тот, откидываясь на спинку своего кресла, и в комнате все притихли. — Знакомься, это Вика. В структуре её биополя есть одна интересная особенность, которая ни для кого не была бы проблемой, не выйди на девочку некие существа из, предположим, параллельного мира.

— Почему — предположим? — мягко поинтересовался Влад.

— Если я в чём-то не уверен, я предполагаю.

— Дальше, — нетерпеливо попросил Льдянов.

— Эти существа использовали особенность полевой структуры нашей девочки в качестве портала из своего мира — к нам, на Землю. Первый человек, которого они здесь сумели поймать, стал их полной жертвой. Они его съели. Дальше есть людей не стали. Только пили кровь. Но. Есть одно большое НО. Они перешли порталом Вики осенью. А ведь они не теплокровные. Они… трава. Влад почуял неладное в том дворе и нашёл мёртвого старика, а вокруг него убитых морозом растительных вампиров. Я специально вчера посмотрел, какая температура была той ночью. Минус семь. Они даже не подумали прятаться куда-то в тепло, потому что не знали, что у нас погода сезонная. И тоже умерли. Влад, помнишь, как они лежали — труха в одежде? Они словно навалились на старика, потому что заморозки застали их врасплох. Как и всех, кто уже прошёл в город. Не потому Вика чувствовала себя хорошо, не потому перестала падать в обмороки (для родителей, которые ничего не подозревали), что её в это время поместили в больницу и начали обкалывать лекарствами. Нет. На следующий день термометр показывал даже днём минус двенадцать. С Викой стало всё хорошо, потому что портал закрылся. А его закрыли целенаправленно, так как следующая партия вампиров была уже на выходе встречена морозом — и погибла. Они решили выждать.

— А как же Вика? Она ведь оказывалась и на белой горе? — не выдержал Макс.

— Не спеши. Ещё один факт. Мы выяснили, почему вампиры берут кровь у Вики — и малыми дозами. Когда сегодняшней ночью растительные вампиры объявились в комнате девушки…

— Опаньки, как у вас тут… — прошептал Льдянов.

— … мы поняли, что им нужна порция крови для информации, которая помогает им создавать двойника-иллюзию выпитого человека. То есть, не уничтожь мы вампиров, сегодня по городу гуляли бы ещё две Вики — до первых жертв, чью бы кровь они выпили и чью информацию использовали бы для преображения.

— Не понял, — с недоумением сказал Игорь. — Они что — типа, машины? Биомашины? — поправился он. — Если перестраиваются в соответствии с полученной инфой из крови? Машинные хамелеоны?

— Пока ближе их не изучили, ничего конкретного сказать не можем, — покачал головой Володя. И поёжился. — Честно говоря, изучать такое не очень хочется.

Вика втихаря и постепенно уселась полностью за спиной Макса, спрятавшись там, и он почувствовал её дрожащие холодные пальцы, обхватившие его кисть. Недолго думая, он стащил её назад, усадив снова рядом с собой, и обнял за талию, прижав к себе. Да, она чувствует себя виноватой. Но не представляет, как ей повезло наткнуться вчера на Илюшку. И на всех тех, кто собрался здесь. Она не виновата, что у неё биополе такое.

— Портал для них важен, — закончил Алексеич. — Убивать Вику они не будут. Но сейчас девочка для них недоступна. Боюсь, мы вчера перестарались.

Макс встрепенулся. «Перестарались» — это не про него ли?

— Мы попробовали использовать Макса, его поле, для увеличения потока информации с девочки. А потом заметили, что его поле обволакивает поле Вики. Пришлось засесть за изучение биополя Макса. Выяснили, что наш усилитель испытывает большое желание защитить девочку. Пока изучали, что с ним происходит, в поле самой Виктории произошёл странный сдвиг. Когда мы увидели, что изменилось, мы решили оставить всё, как есть. Поле Макса закрыло портал Вики на полевом уровне. Накрепко. Пришлось повозиться и с этим странным явлением.

— И что? — влез парень в паузу: уж очень был медлителен Алексеич, хотя Макс и понимал, что он подбирает слова для лучшего выражения произошедшего.

— Ты по своей сути очень цельная личность, — спокойно сказал Алексеич. — Твоё поле почти идеально. Твоей внутренней информации не понравилось, что поле, с которым оно объединяется для защиты, слишком слабо и имеет брешь. Ну и… Твоё биополе закрыло эту брешь.

— То есть портал закрыт мной? — уточнил парень, ошарашенно хлопая глазами на хозяина поместья. — Моим полем?

— Именно, — подтвердил Алексеич. И продолжил так же деловито, как до вопроса Макса: — Теперь о том, почему Вика, грубо говоря, падала в обмороки. Её портал оказался проблемным. Возможно, потому, что он был подсоединён к той девочке, в которую Вика время от времени вселялась. Что, кажется, по замыслу растительных вампиров, являлось браком, мягко говоря. То есть портал Вики оказался несамостоятельным. С той стороны — тоже проблема. Судя по всему, это та девочка, из иного мира. То есть её душа и сознание, отодвинуты глубоко от возможности руководить собственным телом. То ли та девочка испугалась, то ли получила такой глубокий шок. И вампиры напортачили, о чём, как мне кажется, не подозревают. Они не знают, что Вика время от времени вселяется в тело первого портала. Потому что охотятся на неё наравне со всеми теми, кто является для них добычей в том мире.

— Подождите! — попросил Макс. — То есть та девочка им уже не нужна?

— Нет, они получили с её помощью полный доступ в тот мир. Теперь та девочка для них такая же добыча, как остальные живые. А вместе с нею — и Вика. Ведь они не видят её в первом портале.

Макс насупился. Слышать, как Алексеич называет абстрагированным «порталом» ту неизвестную девушку, было как-то дико. Нет, парень понимал, но… всё равно. Она ещё живая! Как и Вика. И называть её неодушевлённым предметом — порталом — нельзя! Он осторожно, чтобы Вика не заметил, взглянул на девушку. Судя по её откровенному любопытству, она-то близко к сердцу не приняла выражение Алексеича. Макс подумал и решил: скорее всего, Вика насмотрелась вещей пострашней, чем просто называние живого существа неодушевлённым предметом, поэтому и не обратила внимание на довольно обидные слова хозяина поместья.

А тот продолжил:

— Девочка Виктория, вопрос к тебе. Единственное, чего мы не сумели понять: знаешь ли ты, чувствуешь ли, когда по порталу проходят эти вампиры?

— Нет, — робко ответила Вика.

— То есть узнать, сколько прошло в наш мир вампиров, невозможно, — заключил Алексеич. — В информационном поле их количество не отпечаталось. А если и отпечаталось, то на слишком тонком уровне. Придётся искать их нам самим.

— И что это значит? — с тревогой спросила Юля.

— Это значит, у нас две задачи. Первая — найти и уничтожить всех растительных вампиров в городе и за его пределами, если окажется, что они решили распространяться далее. Вторая — после первоочередной задачи немедленно укрепить биополе Вики, чтобы устранить вообще все намёки на возможность снова сделать портал с её помощью.

— Ну, со второй задачей дело ясное, что дело тёмное, — задумчиво сказал Игорь. — А первую решать с чего начнём?

— Надо вызвать всех бесконтактников, которые на лето остались в городе, и создать четыре группы уничтожения. После чего прочесать город.

— Почему четыре? — поинтересовался Льдянов.

— Видящих на тонком уровне у нас немного, — объяснил Алексеич. — Таких, чтобы увидеть за человеческой формой растительную, немного. Это я, Влад и Володя. Добавляем Вику, которая на инстинктивном уровне воспринимает этих пришельцев, что мы видели по её воспоминаниям в поле. Минус Тася — у неё ребёнок. Минус Дарья — она с внуками уехала на море. Надо бы вызвать одного парнишку из деревни, у него глаз — алмаз на тонкие уровни, но, пока вызовем, пока ещё что…

— Карту города, — рассеянно сказал Влад.

— Зачем?

— У вас труха осталась?

— Есть, — сказал Володя и вынул из кармана плотный мешочек, похожий на дамский кошелёк-косметичку, только с верёвочной завязкой. — Будем рассыпать по карте?

— Будем, — подтвердил Влад и глянул на Алексеича.

— Гениально, — пробормотал хозяин поместья. — И как я не догадался.

— Зачем нужна карта города? — прошептала Вика.

— Они рассыплют по ней труху, оставшуюся от этих вампиров, — тихо объяснил Макс, — а потом немного дадут ей энергии и заговорят на то, чтобы она обозначила места, где эти вампиры охотятся.

У девушки непроизвольно открылся рот. А Макс даже возгордился немного: во, какие они тут все умные и умеющие! Но потом эйфория схлынула. Дошло, что во главе одной из групп бесконтактников будет Вика, а значит — и он на привязи. С одной стороны — хорошо: в стороне от дела не останется. С другой… Не посмеются ли над ним, что девушка к нему жмётся? Макс решительно мотнул головой. И что? Завидно? Пусть смеются, если хотят.

Пока «взрослые» обговаривали детали будущих поисков и уточняли списки групп у Володи, который как раз и заведовал всеми бесконтактниками, Влад и Юлия-старшая вышли, чтобы сделать увеличенную карту города.

— Послушаешь — у вас тут все экстрасенсы, — прошептала Вика, — а посмотришь — как будто колдуны и колдуньи.

Макс задумчиво посмотрел на остальных. Вика права. Правда, сейчас, когда старшие определились с приоритетами действий, собравшиеся больше походили не на колдунов, не на экстрасенсов, а на штабистов. Алексеич обкатывал идею поисковой группы в три-четыре человека, а Льдянов возражал, что неплохо бы группу боевиков увеличить до пяти-шести — ведь неизвестно, как может обороняться враг… Володя отсел подальше от всех и принялся названивать по мобильному, вызывая всех бесконтактников, чьи номера у него имелись. Игорь, которому врач велел отзвониться по своему телефону друзьям, тоже уже вовсю объяснял первому взявшему трубку, что им предстоит сделать. Юля и Лена вполголоса обсуждали какую-то интересную идею, а Юлия-старшая и Стрелок внимательно их слушали, хотя по чуть скривлённым губам Валеры Макс видел, что он достаточно скептически оценивает эту идею…

— А почему этот Алексеич думает, что я тоже могу увидеть вампиров? — прошептала Вика.

— Надо спросить у него, а то я тоже не совсем понял про это, — сознался Макс. А чтобы девушка не подумала, что он недоучка в своей области, объяснил: — У нас у всех свои специализации, так что… — И пожал плечами.

— А если у меня не получится? — настаивала Вика. Кажется, эта мысль её пугала.

И Макс решился. Он, таща её за собой, подошёл к хозяину поместья и вклинился в обсуждение группового состава.

— Алексеич, а что значит — Вика на инстинктивном уровне видит пришельцев?

— Лена сказала — она вздрагивает и ёжится, когда мимо неё проходят вампиры, — рассеянно сказал Алексеич, а потом внимательно взглянул на встревоженную девушку и кивнул: — Не бойся. Они нападают только на одиночек. А ты никогда не будешь одна, пока мы отыскиваем их.

— Спасибо, — пролепетала девушка, и Макс снова увёл её на диванчик ждать, к чему приведёт активная деятельность старших, «взрослых» — как их про себя, а то и нечаянно вслух называл парень.

Отсюда, от диванчика, переглянулся с Валерой и вздохнул, когда тот отвернулся.

На этот раз Максу здорово не повезло. Всего лишь сопровождать Вику, защищая её закрытый портал. Это Валере придётся пострелять, уничтожая иномирных тварей, прорвавшихся в город, а то и за его пределы.

Сбоку его робко подёргали за руку.

— Что? — обернулся он к Вике.

— Здесь столько людей, — прошептала она. — Я уже всех запомнила. Ты расскажешь мне о них?

— Алексеич же вчера рассказывал.

— Я не всех тогда запомнила.

— Ну, хорошо. Начнём с незнакомцев для тебя. Олег Льдянов Бывший полицейский, владелец охранного агентства «Лёд». Помогает нам очень часто с информацией, потому что у него сохранились связи в полиции. Как помогаем и мы ему. Игоря ты запомнила, да? Он дерётся бесконтактно — то есть на расстоянии. Лена — эмпат. Она умеет не только различать эмоции, но и направлять их. Они дружат. Дружат и Валера с Юлей. Валера обладает силой разрушителя. Видела бы ты его вчера, когда он твоих лазутчиков уничтожил! А Юля умеет переходить пространствами.

— Как я?! — ахнула Вика и ойкнула, испугавшись, что высказалась слишком громко.

Оба невольно огляделись, но на них никто внимания не обращал. Более того — Игорь приблизился к Алексеичу и начал его в чём-то убеждать, а Лена, стоявшая за ним, поддакивала — да так, что Алексеич недовольно и грозно напомнил:

— Лена, меня не пробьёшь!

Нисколько не смутившись, эмпат пожала плечами и сказала:

— Простите, Алексеич, профдеформация уже.

Потом они заговорили негромко, а Вика с любопытством спросил:

— А что значит — не пробьёшь?

— Лена с Игорем пытались на что-то Алексеича уговорить, а он сопротивлялся. Ну, Лена по привычке и попробовала его уговорить, используя эмпатию. А он очень сильный и эмпатии не поддаётся.

— Интересно, на что они уговаривали его? — вздохнула Вика.

Макс пригляделся к ней и спросил:

— Устала, да?

— Немножко, — призналась она.

— Ничего удивительного, — проворчал Макс. — Столько впечатлений за раз. Хочешь кофе?

— Здесь есть кофе?

— Есть, и выпечки много. Только кофе сварить ещё надо. Или ты предпочитаешь растворимый?

— Если ты себе заваришь…

— Понял. Пойдём.

С посудой они провозились недолго, но тем самым привлекли к себе почти всеобщее внимание. Оказалось, в помещении жаждущих кофе довольно много. Макс было рассердился, но Вика тронула его за руку и тихо сказала:

— Я сама. Сама сварю и тебе, и остальным. Мне просто надо чем-то заняться, а то… чувствую себя глупой трусихой. Только ты не отходи, ладно?

— Ладно, — пообещал Макс и сел у подоконника на стул, так что Вика теперь была постоянно у него на глазах.

Когда она сварила кофе и оделила им всех, а потом отошла к Максу вместе с подносом, на котором уместились две чашки и тарелка с пирожками, и присела с ним.

— Бери, — сказала она, и он улыбнулся: девушка и впрямь после всех хлопот с кофе выглядела гораздо энергичней.

— Вика, а тебе хотелось бы, ну, стать своей в этом доме? — спросил он, отпив глоток несладкого кофе и чувствуя его чуть не медовую густоту.

— Не поняла.

— Ну, заниматься эзотерическими практиками, как ими занимаются те, про кого я тебе рассказал.

— Нет, не хочу.

Она сказала это резко и даже враждебно. Макс сначала опешил и даже обиделся. Он тут с ней нянчится, рассказывает о таких замечательных людях, а она… А потом призадумался. Кое в чём Вика опять-таки права. Она последние полгода буквально жила в этой эзотерике, по горло нахлебалась всего, что связано с паранормальностью. Так что девушка может с полным правом заявлять, что всё это ей не нужно.

— Извини, — снова прошептала она, искательно заглядывая в его глаза. — Я нагрубила, да? Я больше не буду, честно.

— Эй, Макс!

К ним через всю комнату шли Игорь и Лена. Дошли, с завистью посмотрели на чашки в их руках, а потом Игорь сказал:

— Всё, я уговорил Алексеича, что буду сопровождать вас.

— С чего бы? — удивился Макс. Он-то думал, что им дадут кого-то из тех бесконтактников, которых он не знает.

— Так с вами Лена идёт, — объяснил Игорь. — Вы вроде как втроём теперь будете в одной связке. Ну, Вика будет искать вампиров, а Лена отслеживать её реакцию на них. Визуально-то Вика их не видит. Сейчас к нам ещё одного боевика приставят — и группа готова. Любопытно, кого дадут ещё из бесконтактников.

— Почему любопытно? — хмыкнул Макс. — Все свои.

— Не, не скажи. Неплохо бы, чтобы рядом был тот, с кем уже поучаствовал в заварушках на пару.

— А такие есть?

— Есть один-два человека.

Макс обернулся на открывшуюся дверь и улыбнулся.

Вошёл невысокий худощавый молодой мужчина, тёмно-рыжий, с яркими карими глазами, неказистой внешности — даже, скорее, неприметной. Оглядел присутствующих, лёгкими кивками здороваясь со всеми — особенно с Владом, улыбнувшись последнему.

— Ну, вот, — удовлетворённо сказал Макс. — Всё, как ты хотел, Игорь.

— Что? — не понял тот.

— Саша приехал!

Игорь расцвёл и замахал Саше руками, словно боясь, как бы тот его не проворонил его в большой комнате.

Саша подошёл, снова улыбнулся — уже Вике, на что Макс слегка подобрался, чему потом очень удивился сам. Но первой реакцией было именно это: Вика моя подопечная!

— Знакомься, Саша, — легко сказала Лена. — Это Вика. Сегодня мы её сторожим и водим гулять по городу.

— Сколько человек в группе поддержки? — спокойно спросил Саша.

— Пока неизвестно, но нам нужен ещё один, — с надеждой сказал Игорь. — Пойдёшь к нам?

— А Влад что?

— У него будет собственная группа.

— Хорошо, я с вами. Можно мне кофе?

— Сейчас сварю! — вскочила Вика.

Поскольку она встала, пришлось встать и Максу. Он уже начинал отчётливо чувствовать, когда именно ему надо было быть ближе к девушке. Сейчас появился как раз такой момент: комната наполнялась людьми, которые могли пройти между ним и его подопечной. А это значило одно — новое нарушение пространства поля. А следом за ним — и новый десант растительных вампиров. Что сейчас нежелательно, потому что можно спугнуть остальных, которые могут заметить, что десант резко провалился. Так что Макс стоял за спиной Вики, отмывающей использованные чашки. Она обернулась к нему и напомнила:

— Юля ходит пространствами, как я?

— Нет. Она ходит пространственными слоями. Это совсем другое.

— Откуда ты знаешь?

— Ходил с ней, когда в одном деле участвовали.

— Понятно.

Она снова отвернулась, но Максу почудилось в её ответе что-то вроде той же обиды, что недавно испытал он сам. Обиды, что рядом с ним могла быть другая девушка. А ведь это она, Вика, его подопечная!

Восьмая глава

Время от времени Вика вздрагивала, чуть не шарахаясь к единственной конкретной защите. И тут же коротко, чтобы движение не было слишком резким, а оттого заметным, отшатывалась и испуганно взглядывала наверх, на Макса. Тот был не очень высокий, но широкоплечий, а из-за этого выглядел для неё, ростом довольно маленькой (мамина порода, как говаривал папа), чуть не памятником. Кажется, именно из-за её роста здешний хозяин и предпочитал называть её девочкой… Среди множества полузнакомых людей Вика предпочитала находиться ближе к парню. Особенно если учесть, что он-то должен быть только с ней. Но опасалась, как бы её желание со стороны не смотрелось… приставанием. Ну, и навязываться Максу не хотелось. Он-то тут всех знал накоротке и наверняка хотел чувствовать себя свободным, общаясь.

А вообще, люди здесь собрались очень интересные. Вика приглядывалась к ним и постепенно запоминала, благо в помещении появлялись они не сразу. Ей понравился высоченный Игорь-бесконтактник, опекавший Лену-эмпата, которая была ему очень даже в пару, поскольку выглядела слегка полноватой. И, будучи среди женщин самой высокой, рядом с Игорем казалась миниатюрной.

Ещё Вике понравилась Юля. Тоже не слишком высокая, девушка постоянно задорно улыбалась, то и дело покачивая головой и, кажется, напевая про себя. Её друг, темноволосый Валера, явно старше её, всегда незаметно присутствовал рядом. Улыбался он мало, но лицо было не суровым, а мягким, и доброжелательно смотрели на всех его небольшие светлые глаза.

Влада Вика безотчётно побаивалась, хотя, впрочем — почему безотчётно? Она до сих пор чувствовала себя виноватой, глядя на него, хоть он-то смотрел на всех спокойно. Вину свою она ощущала, потому что похитила его ребёнка, Илюшку. Но, проверяя себя, девушка понимала: случись ей снова пережить тот случай, она опять-таки не будет сомневаться и схватит мальчика, возвращающего на Землю. Кажется, у маленького Илюшки был тот же талант — упорядочивать чужое поле. Как это теперь понимала Вика… Сам Влад, пару раз нечаянно поймав её взгляд, не сердился, хотя Вика быстро либо отворачивалась, либо переводила глаза на другое.

Ей понравился и Саша — друг и Влада, и Макса, как она поняла. Впрочем, Игорю с Леной он тоже оказался близко знакомым.

Додумавшись до последнего, Вика вздохнула: сказали же, что им легче полагаться на тех, с кем уже бывали в деле. А значит, неудивительно, что Саша знаком многим. И Максу в том числе… Она исподлобья глянула на парня. Он смотрел на Сашу, ожидая, когда тот обратит на него внимание. И тот — обратил:

— Привет. — Здороваясь, Саша пожал руку Максу и тут же обратил внимание на Вику. — Здрасьте. Макс, не представишь?

— Вика — моя подопечная на последующие несколько дней, — торжественно сказал парень и засмеялся, когда девушка тихонько фыркнула. — Вика, знакомься, это Саша. Он бандит — ты не смотри, что такой спокойный и незаметный.

Сначала Вика даже не поняла, что значит — бандит. Потом решила, что Макс так шутит, но с любопытством обратилась к Саше:

— Почему Макс так вас называет?

— Лучше у него спросить, — морщась от затаённого смеха, предложил Саша.

И Вика вопросительно подняла глаза к подневольному телохранителю.

— Он работал у одного громилы, а потом Тася завербовала его к нам, а когда Саше понравилось работать с нами, Влад перекупил его у громилы, — важно объяснил Макс.

— Звучит ужасно, — сказала Вика Саше, в душе страшно завидуя Тасе.

Тот улыбнулся.

— В Максовом пересказе событий — да. А на деле я всего лишь был телохранителем одного быстро идущего в гору бизнесмена. А Тася увидела во мне потенциал.

— А вам не страшно здесь? — нерешительно спросила девушка.

— На весах были две характеристики — страшно и интересно. Я выбрал последнее.

Дальше Вика поспрашивать не сумела: Сашу окликнули Игорь и Лена, и он поспешил к ним, кивнув Вике на прощанье.

— А почему ты меня не спросишь, страшно ли мне?

— Ты не говорил, что у тебя был выбор, — ответила Вика. — И потом… Я ведь уже вижу, что тебе это нравится.

Теперь не успел ответить Макс, хотя Вика заметила, что он собирался.

— Дамы и господа, к столу, — велел Алексеич. А когда собравшиеся сгрудились вокруг названного предмета мебели с расстеленной на нём картой города, он сказал, обращаясь к Вике: — Девочка, милая. Теперь самое время узнать, что ты нам можешь рассказать об уязвимых местах этих вампиров. Не все из нас обладают навыками уничтожения, как Валера. Если у тебя есть такая информация, поделись-ка ею с нами.

Вика помолчала, собираясь с мыслями. Она уже думала об этом, как только услышала, что все эти люди собираются устраивать охоту на зелёных.

— Старик Неис стрелял в них из лука, — неуверенно сказала она. — И всегда целился в горло.

— И получалось? — искренне заинтересовался Игорь.

— Подожди-ка, в твоём информационном поле мы видели только зелёные лианы, — нахмурился Алексеич. — Разве человекообразные в том мире тоже были?

— Были, — подтвердила Вика, — если успевали поймать кого-то из нас.

— Из нас?! — повторил изумлённый Саша.

— Потом объясню, — бросил хозяин поместья. — Сейчас мы узнали главное, что понадобится уже сегодня. Теперь карта. Итак, начинаем. Володя, где твой мешочек с останками этих вампиров?

— Здесь, — отозвался белобрысый Володя. — Половину отдал Владу — мы начинаем с двух концов города, благо карта прямоугольная. Остальные, будьте добры не мешать болтовнёй.

Вике показалось, он зря это сказал. Остальные просто-напросто затаили дыхание, когда он и Влад развязали небольшие полотняные мешочки и высыпали тёмно-серую труху — каждый на свой край карты. А потом осторожно распределили мелкий мусор по всей поверхности карты и над ней же отряхнули ладони от трухи. После чего подняли руки, ладонями направив их на карту. Вика ничего не видела, но по тому, как напрягся Макс, как сощурились его глаза, она сообразила, что он-то видит нечто, глядя на эти раскрытые ладони. Сама затаившись, она предположила, что парень видит, как из этих ладоней льются лучи… И сильно вздрогнула, когда ровно рассыпанная по карте труха зашевелилась и принялась перемещаться по бумаге. Где-то она оставляла пустые, чистые участки, а где-то начинала собираться горками…

А в следующий момент она чуть не подпрыгнула.

— Тася…

Шёпот прозвучал так внезапно, что девушка не сразу определилась, кто именно прошептал это имя. Но Влад, повторил его, отпрянув от стола, но вцепившись в края его столешницы. Никогда она не видела, чтобы человек так бледнел — до серой кожи, до капель пота на худом лице, до вспыхнувших темнотой глаз.

— Тася…

Алексеич быстро шагнул к Владу и резко взял его за грудки.

— Очнись!

— Она в парке… — удивлённо, словно сам себе не веря, проговорил Влад и рванул было развернуться к двери, но Алексеич удержал его.

— Влад, мобильный!

Влад, будто только что проснувшись, сунул руку в карман джинсового жилета. К нему тут же подскочила Юля, тоже схватила его за плечо — и приказала:

— Пусть Тася пришлёт фотку места, где находится! Я переведу тебя туда!

— А я и сам… — пробормотал Влад, тыча в кнопки.

— Ты сейчас не в форме! — жёстко сказала девушка. — Вывалишься фиг знает куда — ищи тебя потом!..

Алексеич тоже словно очнулся:

— Стрелок — с вами! Все остальные — по машинам. Прочёсываем парк группами!

— А то Валеру бы я оставила, — проворчала Юля, мимо которой пробегал Макс, тащивший за собой Вику.

Вике очень хотелось увидеть, как Юля поведёт Влада и Валеру через пространственные слои, как назвал это Макс, но она понимала, что сейчас не до ребячеств и не глазения на необычные действия.

Макс вытащил её на двор и чуть не бегом повёл к чёрной машине, рядом с открытой дверью нетерпеливо топтался Игорь. Лена выглядывала из открытого же окна.

Парень не стал открывать перед Викой дверцу, а потом обходить машину. Он чуть не втолкнул её в салон и тут же сел рядом. Вика шлёпнулась на мягкое сиденье — и едва не засмеялась в нервах: так захотелось попрыгать на этой мягкой и упругой подушке. Но, только машина помчалась со двора, а за ней остальные, новая мысль заставила Вику насупиться и даже ощутить враждебность к тем, кто сидел рядом.

— Ты что? — обернулась Лена, и Вика аж заполыхала от румянца: и как она забыла, что Лена — эмпат?!

— Ты вся красная, — бесцеремонно сказал Макс, пристально вглядываясь в её лицо, и Вика всполошённо закрыла лицо ладонями. — Ну-ка, колись, что подумала нехорошее?

— Это не то что нехорошее… — пролепетала девушка не в силах выговорить то, застряло в мыслях.

— Говори сама, — велел Макс. — Лена по твоим эмоциям всё равно считает!

— Это несправедливо! — выпалила Вика. — Это несправедливо, что все сразу поехали в парк, потому что там Тася! А если в других местах… мои родители?! Родители других людей?! Сами люди, которые не понимают, что им грозит опасность?!

— И в чём несправедливость? — прогудел Игорь. — В том, что мы едем в первую очередь выручать своих?

Именно это Вика хотела сказать, но не смогла сформулировать мысль. Но бросила:

— Да, именно это! А что? Вы считаете, что это справедливо? Влад-то мог не просто позвонить этой Тасе, но и предупредить её! Вы же сами сказали, что она видит, а значит, ей легче отбиваться от зелёных! Она даже на помощь позвать может!

— Макс, ты заснял? — спокойно спросил Игорь. — Покажи девочке, пусть успокоится.

Парень, сидевший до сих пор лишь слегка озадаченный, завозился на месте, вытаскивая из кармана джинсов мобильник. Наконец он открыл его и показал довольно большой экран насторожённой Вике.

— Видишь?

— Ну, карта.

— Правильно, карта. А теперь посмотри внимательней. Вот городской парк. Теперь ты понимаешь, или тебе словами объяснить, что растительные вампиры собрались здесь самой большой группой, если сравнивать их расположение по городу? Посмотри. Этот парк — для них лучшее место охоты. Поэтому они скучились здесь. Ведь где ещё по городу найдёшь такие кусты, которые пострижены стеной для детского лабиринта. А ведь он с утра не работает. И сколько людей вампиры сейчас уводят в этот лабиринт? А сколько в парке укромных местечек, в которые заходят отдыхающие, а персонал парка просто не успевает их отследить там? Это место самое опасное по городу! Именно поэтому мы в первую очередь едем туда.

— И, если ты думаешь, что Тася сейчас стоит у коляски и только оглядывается, — добавил Игорь, — то ты просто не знаешь её. Если даже Юля ещё не перевела в парк Влада и Валеру, Тася (он усмехнулся) наверняка вооружилась чем-нибудь и возит коляску по всем местам, где с такими же колясками гуляют мамы или бабушки — особенно одиночки. Инфу о том, как можно убить растительного вампира, она уже получила. А рука у неё тяжёлая… Да и характер неплох.

— Вы так… уверены в Тасе, — медленно произнесла Вика.

— Мы её знаем, — коротко сказала Лена и повернулась к ветровому стеклу.

Вика прикусила губу. Не подумала — наорала. Теперь Макс обидится на неё. Но парень спокойно забрал у неё своё мобильник и кивнул:

— Всё нормально. Когда будешь знать больше, будешь меньше переживать.

Немного успокоившись после его слов и не чувствуя враждебности со стороны Игоря и Лены, Вика посмотрела в боковое зеркальце. За ними мчались ещё две машины. Наверное, там Алексеич с Володей и Сашей. Интересно, а как же остальные, которых обзванивали при ней? На этот раз девушка не стала торопиться с вопросами, а попробовала вникнуть в ситуацию с точки зрения этих странных людей, к которым теперь невольно примыкала она сама, и ответить на собственный вопрос. Скорей всего их успели предупредить, что есть конкретное место, куда всем надо спешить. Кроме всего прочего, в доме осталась Юлия-старшая, как её называл Макс. А значит, она встретит тех, кто приедет в дом, и отправит по нужному адресу. Так что надо, как и спутники, сосредоточиться на том, что их ожидает в парке.

И тут Вика впервые подумала: «А как они собираются использовать меня для поимки вампиров? Алексеич сказал, что это делать будет Лена, но… Я как-то совсем не представляю, как это будет происходить!»

— Подруга, не молчи, если тебя снедает такое огромное любопытство, — снисходительно и не оборачиваясь, сказала Лена-эмпат.

— А как вы со мной… будете? — беспомощно от неумения выразить странную мысль, заикнулась Вика.

— А, ты про это?

— Кстати, да. Мне тоже интересно, — подхватил Макс, и девушка благодарно взглянула на него.

— Всё просто. Вы, держась за ручки, идёте по дорожкам, а мы — за вами. Как только ты реагируешь на вампиров, мы тут же ищем их ауру в тех, кто находится рядом.

— Хм. Это даже я не понял, — сознался Макс. — А как Вика будет реагировать на вампиров, если она их не видит, а других паранормальных талантов у неё нет?

— Ты так уверен? — усмехнулась Лена. — Мы пока её не проверяли. Вот закончим с вампирами, вот захочет девочка что-то о себе интересного узнать, вот тогда сможем сказать, что талантов у неё нет. Или есть.

— Все стрелки на меня, да? — проворчал Макс. — Удобно — и отвечать на вопрос не надо, да?

— Вампиры в её памяти — помнишь? — спросила Лена. — В её же памяти они отпечатались как существа, которых надо опасаться. То есть отпечатались с клеймом личного страха. Как только рядом появится вампир, Вика будет тревожиться и нервничать. Так что всё и в самом деле примитивно.

— Господи, как хорошо, что меня не считают дураком, когда я спрашиваю, — вздохнул Макс. — Лен, объясни ещё раз, чтобы я всё-таки понял.

— Ты входишь в пустую комнату, полную мебели, — неожиданно сказала Лена-эмпат, — оглядываешься и видишь, что в ней никого нет. Но всем телом, всеми порами ты чувствуешь, что в комнате кто-то прячется. Другой вариант: ты в комнате, полной людей. Кто-то на тебя смотрит в упор, но не окликает. И ты поворачиваешься на взгляд. Вот именно это будет происходить с Викой.

— Теперь ясно, — довольно откинулся на спинку сиденья Макс.

Вика тоже успокоилась. Примеры, приведённые Леной, и правда хороши. Несмотря на маленький опыт, Вика примерно знала, о чём рассказала эмпат. Правда, этот опыт касался иного мира, где приходилось драться за свою жизнь и постоянно находиться настороже, особенно когда ищешь съедобных корней или охотишься на мелкую живность. В такие минуты взгляд в спину чувствуешь весьма обострённо. Особенно враждебный. Или людоедский.

— Ещё пять минут и сворачиваем к парку, — заметил Игорь и снова замолчал.

— Как дети малые, — вздохнул Макс. — Собрались на зверя — и без оружия.

— Как это без оружия? — обиделся Игорь. — А я?

— Но Алексеич же ясно сказал, что они ходят как минимум парами!

— А ты чего делал у Володи на тренировках? — недовольно спросил бесконтактник. — Чё? Ножку поднять не сумеешь — в горлышко растительное ботинком ткнуть? На это растяжки не хватит, что ли?

— Хватит, — улыбнулся, наконец, Макс.

— За разговорами и доехали, — спокойно заметила Лена. — Игорь, припаркуйся вон там, слева, чтобы остальные сумели.

— А почему нас всех Юля не перевела пространственными слоями? — тихо спросила Вика. — Было бы здорово — переместиться сразу сюда, и времени бы не потеряли.

— Юля сильна, но не настолько, — объяснил Макс. — Ей ведь надо ещё постараться перевести сюда неподготовленных. А на это тоже силы тратятся. С Владом-то легко — он привычен перемещаться, а вот с Валерой до сих пор проблемы.

— Почему?

— Э… Как сказать, — насмешливо сказал Игорь. — Он же разрушитель — по специализации. Его переводить только без его участия можно. Иначе он невольно все слои перерушит, пусть и нехотя.

Машина остановилась. Макс быстро вышел и помог выбраться Вике. Лена уже стояла, всматриваясь в глубину парка. Вика снова прикусила губу. Какое летнее место! Тёплая, уютная зелень, мирно гуляющие по дорожкам люди… И где-то прячутся страшные существа…

— Может, позвонить Тасе? — встревоженно спросил Макс.

— Скорей, не Тасе, — заметил Игорь, — а Юле. Если она всех туда перевела, а там что-то происходит, только она не при делах.

— Не надо звонить, — напряжённо сказала Лена, оглянувшись. — Нашла их. Идём!

И все — не только Игорь, Макс и Вика, но и остальные, чьи машины припарковались рядом, поспешили за ней. Причём, как успела заметить Вика, по обеим сторонам группы оказались Саша, Володя и ещё несколько человек, идущих таким уверенным и пружинистым шагом, что девушка сразу сообразила, что перед ней другие ребята-бесконтактники.

Лена неожиданно остановилась и позвала:

— Макс, Вика, идите сюда!

Бесконтактники сразу перегруппировались, пропуская внутри группы пару вперёд.

— Идите впереди меня! — скомандовала Лена.

— А что случилось? — не оборачиваясь, спросил Макс.

Все вновь приехавшие в парк как раз проходили через площадь со скамейками по краям, и Вика невольно напряглась. Лена ответила из-за спины вполголоса:

— Одна женщина очень встревожена. Видите — слева? Она тоже с коляской, но кого-то ищет. Видите — осматривается?

— Я спрошу, — храбро сказала Вика и посмотрела на Макса.

Тот кивнул, и пара отошла от основной группы, которая, не снижая шага, продолжала идти через площадь к главной аллее парка. Зато Макс с Викой свой шаг поутишили и шли так, словно и впрямь пришли прогуляться по парку. Когда до женщины осталось несколько шагов, девушка вынула ладошку из руки парня и приблизилась к ней.

— Вы кого-то потеряли? — вежливо спросила она, побаиваясь, что женщина закричит: «Откуда вы знаете, что я кого-то потеряла?!»

Но женщина была слишком обеспокоена.

— Да. Дочка старшая где-то здесь бегала, — взволнованно сказала она, почти и не глядя на спрашивающую. — Уж минут десять её не вижу. Звала-звала…

— Мы в парк, — сказал Макс. — Может, она туда забежала? Как одета? Встретим — скажем ей, чтобы к маме вернулась.

Женщина наконец обратила на них внимание и даже всплеснула руками.

— Ей всего шесть! В платье она, с колокольчиками! Синенькими! Светленькая такая, в кудряшках! Если увидите — скажите ей, что я её жду здесь. — Она вдруг замерла, и глаза её, ошеломлённые, налились слезами. — Как же я ждать-то Ниночку буду? И искать-то её — никак! А вдруг она вот-вот прибежит? Сюда же! — Она снова посмотрела вокруг и беспомощно пожала плечами. — И что я ей мобильник не купила?!

— Мы посмотрим, — пообещал Макс. — А если по дороге увидим смотрителей, скажем им, чтобы поискали девочку. Может, она к аттракционам пошла?

— Они сегодня не работают, — жалобно сказала женщина и машинально покачала коляску. — Ниночка знает.

— Тогда мы оповестим всех, — твёрдо пообещал Макс и сразу повёл за собой Вику.

— Макс, а мы сумеем ей помочь? — растерянно спросила девушка.

— Сейчас ей помочь сможет только Лена, — торопливо сказал Макс, вынимая мобильный. — Лена! Пропала девочка лет шести. Она в цветастом синем платье. Волосы светлые, вьются. Отбежала от матери и пропала.

Мобильник был включён на громкую связь, так что Вика услышала ответ:

— Мы уже поняли, только внешнего вида не знаем. Идём по её следам. Вас в начале аллеи ждёт Саша. Будет вас сопровождать до Таси. Влад отзвонился — он там.

— С Тасей всё в порядке?

— Да, она успела огреть какого-то мужика палкой, выломанной из ограды вокруг кустарниковых саженцев! Правда, он оказался не вампиром, но только что поссорился с супругой и был здорово обозлён. Ну, и попал под горячую руку! Тасе показалось, что он агрессивен именно по отношению к ней!

Несмотря на ситуацию, Вика чуть не расхохоталась от неожиданности, вспомнив невысокую, чуть сутуловатую женщину с яркими голубыми глазами и представив, как она замахивается на неизвестного, но ощутимо опасного мужика. Кажется, описывая её, никто и не думал преувеличивать.

— Всё, потом договорим! — крикнула Лена. — Кажется, я уловила эмоции девочки!

Макс спрятал мобильный, и они побежали к Саше, который терпеливо дожидался их у высоких и толстых дубовых стволов. Хотя терпелив он был до их приближения. Как только между ними осталось расстояние шагов в шесть-семь, как он развернулся и тоже побежал по аллее. Пришлось поиграть в догонялки. Вика позорно отставала. Мало того, что нетренированная, мало того что часто оставляла тело без движения и голодным, так ещё и мысли полезли так, что голова закружилась. «Вот как они работают! — восхищалась она. — А я-то сразу в отказ! Нет, надо бы приглядеться! А вдруг и в самом деле мне понравится? Ведь эзотерика — это не только выпадение в другой мир! Вон как они!.. Людям помогают! Да ещё так здорово! Я бы тоже так хотела!»

Если бы не рука Макса, Вика отстала бы на первой же минуте пробега. Но, держась за его сильную ладонь, она сумела не слишком виснуть на нём. Во всяком случае — старалась. Аллея летела под ноги, летели мимо кусты… Девушка с отчаянием поняла, что начинает задыхаться, но тут Саша, мчавшийся впереди, резко остановился и поднял руку в предупреждающем жесте. Глядя на его ладонь, пара остановилась, а Саша развернулся — и… пропал. Часто и шумно дыша, девушка ошарашенно смотрела на место, где он только что стоял, и хлопала глазами.

— Дыхалка у тебя… — сам пыхтя, сказал Макс, явно нисколько не удивлённый поразительным исчезновением бесконтакника, — хуже, чем у меня. Эх, зря я последние тренировки пропускал. Знать бы…

— После драки кулаками не машут, — выдохнула Вика, а в ответ на взгляд Макса объяснила: — Папа постоянно повторяет так, когда жалеют о чём-то. Случилось — и случилось. Прошлого не вернёшь. Макс, а куда делся Саша?

— Саша учился ходить пространством, — сказал парень, стараясь дышать глубоко. — Однажды он с Владом вляпался в одно дело — сам полез за ним слоями. Залез так далеко, что там ему плохо стало. Влад вытащил. Ну, и начал тренироваться, потому как способности есть, только не тренированные. А сейчас он, наверное, что-то заметил и перешёл слоями к этому нечто. О, смотри-ка… Что-то странное и здесь есть.

Он отпустил руку Вики и подошёл к кустам, постриженным, как громадные колобки. У самой кромки газона он присел на корточки и протянул руку к какой-то бумажке. А в следующий момент Вика закричала изо всех сил: ветви зелёного гигантского колобка раздвинулись — и Макса мгновенно вдёрнуло вовнутрь.

Девятая глава

Руку ему едва не вывихнули.

Макс нырнул в стриженые кусты так, будто прыгнул с трамплина — настолько резко и сильно его втянули в это укромное местечко, вцепившись в кисть и в рукав тенниски. Если бы его не придержали, клещами схватившись ещё и за плечи, он бы вылетел из своей тенниски. Инстинктивно, падая, попытался было руками опереться о сухую внутри «колобка» землю с твёрдыми тощими корнями, корячащимися из-под почвы, а потом метнул ладони к лицу, закрываясь от летящих в глаза сучьев и корней. Он упал, охнув от боли в теле из-за впившихся в кожу сучков и корней, а в следующее мгновение на него уселся кто-то тяжёлый и хрипло дребезжащим басом рявкнул прямо в ухо, обдав тошнотворно перегарным духом:

— Вели девчонке заткнуться!

— Димон, я сам её заткну! — так же рявкнули над головой, и послышался шелест вновь отгибаемых ветвей.

И Макс успокоился и, прижатый к земле, чувствуя, как неуклюжие лапы грубо обшаривают его карманы, не выдержал и затрясся от неудержимого смеха облегчения. Этих мелких хищников — алкашей, которым не хватило, — можно не бояться. Они, конечно, с перепугу «делов» могут наделать, но не так страшны, как иномирные твари. И драться он не собирается, потому что надо поберечь силы для стычки с вампирами…

Пронзительный крик испуганной Вики прекратился, и Макс представил себе, как она пятится от второго алкаша. Ничего. Бегать она умеет. И при виде алкаша должна сбежать, потому что не страшно оставить его, Макса, не с вампирами, а с обычным человеком. Кроме всего прочего… Её-то неподдельный страх, который сейчас стремительными волнами расходится по всему парку, Лена должна почувствовать немедленно. Так что пока единственная проблема заключается в том, что девушка осталась без полевой защиты. «Дураки мы какие-то, — с досадой уже подумал Макс, послушно выгибаясь над землёй, чтобы бандиту удобней было шарить по карманам. — При первой же встрече с новыми проблемами разбежались поодиночке их решать. Ни фига не умеем организованно работать. Ладно, хоть Тася с Илюшкой рядом. Помогут, если что, вытащить её из того мира…» Потом снова вспомнил, как он героически решил драться с растительными вампирами, пока влетал в кусты, и опять рассмеялся.

Бандит, успевший снять отцовские часы с его руки и продолжавший возиться с обыском в карманах, замер, а потом, снова склонившись к уху, спросил с недоумением:

— Чё ржёшь? Поделись, братан!

Макс фукнул, чтобы сдуть пыль перед собой, и проникновенно отозвался:

— Димон, а ты не слышишь? Дружбан-то твой замолчал! Боюсь, братан, не на тех вы засаду устроили, чтобы нас обшмонать легко и просто.

Воспользовавшись тем, что мелкая уголовная шушера притихла, прислушиваясь к происходящему за пределами внутренностей кустарникового «колобка», парень, напряг пресс, а потом изогнулся в пояснице и таким образом самую каплю приподнялся над землёй. Коротко локтем ударил бандита в бок, а когда тот от неожиданности подпрыгнул на нём, сумел, хоть и с натугой, развернуться и ногами обхватить налётчика.

Когда голос Саши спросил:

— Макс, ты как там?

Парень, пыхтя, ответил:

— Тяжёлый, гад, попался. Но ничего, справлюсь.

Он уже сидел на недавнем агрессоре верхом и заламывал тому руку за спину. Одновременно Макс тыкал его мордой в землю, когда тот пытался материться, и философски размышлял, стоит ли вызывать полицию, чтобы сдать его властям, или попробовать поучить самостоятельно. И невольно морщился, что Саша может помочь ему, как желторотику.

— Вика как там?

— Всё нормально. Держу её за руку.

— А тот?

— Лежит.

Спокойное немногословие Саши только было успокоило Макса, как неожиданно послышался тихий, но отчётливый голос Вики:

— Они за моей спиной.

Макс немедленно поднялся с бандита и пинками, всё ещё держа его за руку, заломленную за спину, заставил встать и его — как выяснилось, довольно широкоплечего верзилу лет под сорок. Так же, пинками, вывел его из тёмных теней стриженого куста. На солнце парень сразу увидел, как бледна испуганная девушка, но отметил и другое: она не жмётся к Сашке, который и в самом деле держит её за руку. «А ко мне стояла ближе! — радостно усмехнулся он, несмотря на ситуацию. — Ишь, воробышек! Храбрится!» Девушка и впрямь выглядела храбрящейся. Даже на бандита в его руках посмотрела только мельком, хотя Макс ожидал страха: тот, со своим лицом, ободранным и грязным от земли, в которую его тыкали мордой, мог напугать кого угодно. Парень же сразу взглянул на лежащего забулдыгу-бандита, при виде которого его собственный «пленник» тут же начал виртуозно «выражаться». Хорошо ещё — негромко, бурча себе под нос. Не обращая на него внимания, Макс, стараясь глядеть только на Вику, спросил:

— Смотрят в спину?

Бандиты выбрали удобное место, чтобы «пощипать» беззащитных горожан, решивших отдохнуть в летнем тенистом парке. Здесь пересекались две дорожки, скамеек нет, зато есть старые деревья — преимущественно дубы с громадными стволами, зайди за которые двое-трое — и никто их не разглядит. А ещё — пара «колобков», за густыми ветвями которых не разглядишь ни одного затаившегося хищника.

— Они стоят в начале тропы от карусели, — всё так же спокойно сказал Саша. — Я вижу направленный взгляд. Он довольно силён. И ждут. Мне кажется, они не узнали Вику и расценивают её, только как добычу.

— Вызываем Разрушителей? — всё так же не глядя в указанную сторону, спросил Макс и снова резко дёрнул пойманного правонарушителя.

— Ну… Не знаю. Они только что уничтожили двоих и идут по следу сразу двух пар, — покачал головой Саша.

Вика шагнула к Максу и тут же вцепилась в его локоть, опустив голову. Кажется, ей трудно смотреть на Макса, потому что очень хотелось оглянуться на вампиров.

— Что делаем? — спросил Макс. — Эти ещё тут…

— Паря, отпусти, а? — пробурчал «его» бандит, которого назвали Димоном.

— Нельзя тебя отпускать — убьют сразу, — задумчиво сказал ему Саша, и бандит оцепенел, ошарашенный, а может — не поверивший сразу. В любом случае — перестал дёргаться, как проверял до сих пор, сумеет ли сбежать.

— Саш, а с этим что сделал? — поинтересовался Макс, кивая на лежащего.

— Точки тронул — они у него чувствительные. Вот, блин, досталось на нашу долю. Оставишь их здесь — эти их разом сожрут (Димон открыл рот, глаза обессмыслились). Отпустишь — нет гарантии, что по пути не поймают.

Макс шмыгнул носом, хорошо понимая ситуацию. Бандюганов, честно говоря, не жалко. Но оба — ребята жилистые и сильные, несмотря на видимый перебор со спиртным. Если те два вампира возьмут их форму, станут гораздо крепче. Так-то они пока выглядят всего лишь весьма интеллигентными или деловыми мужчинами — Макс будто случайно встал чуть боком и скосился на парочку, которая стояла, непринуждённо прислонившись к небольшой ограде вокруг карусели и наполовину скрываясь за кустами.

Вика вздохнула, и Саша хмыкнул:

— Ничего не поделаешь. Придётся этих двоих проводить к выходу из парка. Будем надеяться, что те двое останутся здесь — искать другую добычу.

— Остальных оповестили о них?

— Да, как только этого уложил.

— Вика, ты как? В состоянии идти рядом с нами?

— Я боюсь, — тоненько сказала Вика и с сомнением посмотрела на Сашу. — Боюсь, что он не сумеет так плотно закрыть меня, как ты. Макс, ты уверен, что я не… — И она облизала пересохшие губы, умоляюще глядя на парня.

Саша тоже взглянул на Макса, и тот решился. Он отпустил руку неудачливого грабителя и заставил его повернуться к себе лицом.

— Димон, знаешь, кто такой ходячий мертвец?

— Чё?! — поразился тот. — Ты чё задумал?!

Саша бесшумно расхохотался, первым сообразив, как понял грабитель слова Макса. Тот же досадливо фыркнул и глубоко вдохнул.

— Димон, за спиной этой девушки стоят два ходячих мертвеца…

— Зомби, — уточнил Саша, отсмеявшись.

— Это что… — округлил глаза Димон, а потом пренебрежительно бросил: — Балду крутите? Нашли, с кем! Это вы другим мозги парьте…

— Димон, ты куришь? — неожиданно перебил его Саша. И объяснил Максу: — Эти, там которые, меня не видели, когда я этого уложил. Можно обыграть ситуёвину.

Димон захлопал глазами.

— И чё?

— Помоги нам, — предложил Саша, — и тогда мы вас обоих, ну — с дружком твоим, с миром отпустим. Как тебе такое предложение?

— А чё делать-то? — насторожился верзила.

— Да ничего особенного, — усмехнулся Саша. — Мы сейчас с тобой прогуляемся до тех двоих, и ты попросишь у них закурить. Всё. От тебя — больше ничего. А потом ты возвращаешься к своему приятелю — и вы уходите из парка. До моста мы вас проводим. И лучше бы вам в парк не ходить с месяцок эдак.

Верзила посмотрел на приятеля, валяющегося на дорожке, потом оглянулся на двоих рядом с каруселью. Помятое лицо постепенно отвердевало, как будто грабитель начинал понимать, что с ним говорят серьёзно. Даже серые, в красноватую от долгого пьянства крапинку глаза, кажется, прояснели.

— А… нас отпустить — это всамделешно, что ли? — осторожно спросил он.

— Всамделешно, — подтвердил Саша. — А ребятки пока тут посидят с дружбаном твоим. Посторожат его, пока ты мне помогаешь.

— Только не забудь мне часы отдать, — напомнил Макс.

И, получив требуемое, с готовностью сел на бортик перед кустарниковым «колобком», увлекая за собой Вику. И уже снизу кивнул.

— Идите. Мы посторожим, твоего дружка, Димон. И не парься сам — вся операция займёт минут пять, не больше.

Вскоре он и Вика, которая занялась его лицом, промокая влажными салфетками расцарапанную кожу, сидели перед тем же лежащим без сознания грабителем и то и дело поглядывали искоса, как двое разыграли целую сценку: Димон ругался с Сашей, что тот не запасся куревом, а Саша старательно оправдывался, что на двоих курева он не сообразил взять. А потом Димон махнул на него рукой, снова оглянулся на тех двоих, у карусели, и решительно зашагал к ним. Саша вроде как просил его остаться, что-то вроде даже обещал, но очень нерешительно, а потом, изображая такого же алкаша, медленно, неуверенно покачиваясь, поплёлся следом.

Когда внимание растительных вампиров полностью переключилось на подходящих к ним людей, Макс и Вика, затаив дыхание, уже не сводили с них глаз.

Сначала, естественно, до вампиров дошёл сердитый Димон, который явно думал, что ему стопроцентно мозги пудрят. А потом — еле доковылял Саша.

Макс, напряжённо следивший за происходящим, не выдержал и встал.

— Не надо! — придушенно сказала Вика, тяня его назад. — Пожалуйста!

— Можно, — уверил её Макс, сейчас до чёртиков желающий оказаться рядом с Сашей и Димоном. — Они на нас не смотрят. Да и далековато мы для них, если что. Смотри-смотри, что он делает!

Возглас, вырвавшийся у парня, заставил-таки девушку встать, после чего она вскинула свободную руку ко рту, словно желая спрятать непроизвольный крик.

Димон что-то страстно доказывал двум мужчинам, размахивая руками. Саша, сутулившийся рядом с ним и вяло переминавшийся с ноги на ногу, внезапно выпрямился. Рука метнулась к горлу вампира, который, при росте Саши, высился над ним, а потом как-то незаметно чуть склонился к нему. Димон отшатнулся от Саши, когда первый вампир повалился им под ноги, а второй вампир буквально на несколько секунд оторопел — на свою беду: бесконтактник быстро отступил от него, освобождая себе пространство для замаха и удара, а потом — ударил ногой в горло. И это в тот миг, когда второй уже разворачивался удирать.

— Бежим к ним! — азартно крикнул Макс, нетерпеливо оглядываясь на девушку.

На это раз Вика подчинилась, потому что видела то же, что и он: оба вампира упали, а Саша стоял спокойно. Да и Димон… Верзила странно воздел руки, то ли собираясь рассматривать их, то ли желая сказать что-то пафосное, но неожиданно развернулся и бросился к ограде, у которой только что стояли вампиры. Расслышав утробные звуки, Макс наддал бегу, как и оживившаяся Вика. Именно вид блюющего Димона заверил их, что с этими двумя вампирами покончено раз и навсегда.

Вика, наверное, даже посочувствовала бедолаге. Ведь тот своими глазами имел удовольствие наблюдать, как тела двух мужчин превращаются в прах внутри деловых костюмов, которые сейчас обмякли раз и навсегда. Девушка, не разжимая пальцев (и Макс тоже был вынужден подойти вместе с ней), дождалась, когда рвота Димона пройдёт, и подала ему салфетку вытереть рот.

Тот схватил белейший лоскуток и прижал его ко рту, обернувшись на два похудевших костюма, замерших на траве, и вздрагивая от ужаса. А когда сумел, заикаясь, заговорить, никто не удивился его вопросу:

— А чё было б, если б… я один подошёл к ним?

— Один костюм остался бы лежать здесь, а у тебя бы глаза стали жёлтыми, — бесстрастно сказал Саша. — Потом бывший ты подвёл бы второй костюм к твоему дружку, и твой дружок…

— Понял-понял! — слабо махнул на него рукой Димон и суматошно огляделся. — А что? Их здесь… много?

— Достаточно.

— Вы обещали проводить нас до моста! — агрессивно накинулся на Сашу Димон, обеспокоенно и лихорадочно оглядываясь. — Вы обещали!

— Друга придётся нести самому, — предупредил его Саша, первым шагнув на дорожку, ведущую к лежащему грабителю, который ещё не пришёл в себя. — Бить этих зомбаков могу только я.

— Понесу! — чуть не рыдая, хрипло отозвался Димон и едва не споткнулся, оглянувшись в очередной раз.

— А он ещё ничего, — пробормотал Макс, тоже насторожённо отслеживая любое движение в пределах поля зрения. — Хоть о друге беспокоится.

Замыкавший шествие Саша ухмыльнулся.

— Это ещё что… — вполголоса, чтобы его слышали только парень с девушкой, сказал он. — Чую, этот Димон ещё может стать нормальным человеком.

— С чего бы это?

— Он не пьяный, но явно принял с утра. А сегодняшнее потрясение для него — это почти то же самое, что, если бы он закурил сигарету, будучи сильно больным гриппом.

— Не совсем понял, — хмыкнул Макс.

— По статистике, у большинства курильщиков желание курить проходит, если они пытаются смолить сигареты, будучи больными именно гриппом или ОРВИ. А этот Димон не алкаш, но, похоже, что на пороге. И сейчас страх того, что он увидел, возможно, вытеснит из него агрессию. — Саша снова усмехнулся. — И, дай Бог, сделает человеком.

Димон между тем добежал до дружка и, с усилием подняв его, взвалил на плечо. Макс и Вика обошли его и зашагали впереди. Саша опять-таки замыкал цепочку выходящих за пределы парка.

Когда начали проходить парковую площадь, где в это время собирались в основном дамы с колясками, Вика вздрогнула.

— Мне здесь как-то не по себе, — призналась она Максу.

Саша немедленно вынул мобильный.

— Влад, вы где? Мы при входе в парк. Вика говорит — возможно, она чувствует вампиров. Кто-нибудь из наших может сюда выйти?

Димон оглянулся на Сашу, и Макс по его губам прочитал: «Из наших?»

— Надо бы остановиться, — задумчиво сказал Макс. — Могу и я разглядеть. Правда, не уверен, что буду точным. Хотя, судя по ощущениям Вики, мне кажется — здесь их не уже не только двое.

После этой реплики Димон едва ли не бегом бросился к воротам парка, и тяжесть на плече ему точно не мешала.

Добежать не успел. Они пересекли почти всю площадь, когда Макс услышал негромкий призывный свист, а секундой позже из-за кафе-веранды, где торговали мороженым и прохладительными напитками, показался Влад. Он только посмотрел на них и скрылся, а Саша тут же сказал:

— Димон, поворачивай налево!

— Вы обещали проводить нас! — прохрипел тот, упрямо таща приятеля к выходу из парка.

Макс бросился к нему, таща за собой Вику.

— Тебе на пальцах объяснять надо? Смотри, кто спускается по лестнице! Часто видел, чтобы мужики в парк отправлялись погулять вдвоём?

Саша тоже догнал их, страхуя на всякий случай сбоку.

— Иди-иди, Димон. Иди налево. Там нам помогут.

Макс пытался не глядеть на безмятежно сидящих на скамейках женщин, на детей, которые, играя, бегали по всей площади, а особенно — по зелёным лужайкам с разными, вырезанными из дерева зверями, турниками и качельками. Но, даже не глядя, он чувствовал, как по всему его телу выступает пот. Жаль, нельзя скомандовать, чтобы все отдыхающие покинули парк! Будто поняв его мысли, рядом всхлипнула Вика, тоже обернувшись на женщин с колясками.

За кафе-верандой, кроме Влада, оказались Валера и Юля. Наверное, это она мужчин сюда перевела. Стрелок с Владом помогли вконец запуганному Димону сгрузить на траву приятеля.

— Что происходит? — спросил Саша. — Они идут непрерывно. Как будто со всего города стекаются.

— А так оно и есть, — откликнулся Влад, под холодным взглядом которого Димон совсем сник и сел рядом с обморочным дружком, опасливо поглядывая на странную компанию. — Они почуяли что-то знакомое. И это Вика.

Девушка инстинктивно прижалась к Максу.

— И что с ней не так? Портал закрыт, — напомнил Макс.

— Портал закрыт, но чётко обозначен для вампиров — только вот как? Сначала мы думали — ментально. Но, кое-что проверив, убедились: вампиры чуют его в другом режиме. Макс, вам с Викой придётся вернуться в парк.

— Можно же уничтожить их всех прямо здесь. Тем более — Валера тоже здесь.

— Макс, — вмешалась Юля. — Пойми: они бродят по всему парку, а за Викой пойдут в одно место — туда, куда она их приведёт. А второе… Пока вы идёте по парку, отток вампиров из города будет продолжаться. Есть надежда, что они соберутся здесь все.

— Но на всякий случай вы пойдёте не одни, — уточнил Влад. — Валера и Юля — с вами. Мы с Сашей останемся здесь — сторожить этих двоих.

— А можа, вы нас в город выведете? — тоскливо попросил Димон.

— Прости, мил человек, — усмехнулся Влад. — Да только выводить вас опасно. У тебя кровь на щеке. И пахнет от тебя — страхом. Если эти вампиры ещё остались в городе, вас с дружком затащат в первые же кусты по дороге. И, считай — пропали.

Димон повесил голову. Вспомнил, небось, как сам в засаде сидел и сторожил беззащитных горожан. Макс криво ухмыльнулся: «Вот-вот. Испытай на своей шкуре!»

— Ну что? — вздохнул он и посмотрел затаившейся от напряжения Вике в глаза. — Идём гулять? Мороженого хоть купить можно? А то я проголодался.

— Ой, я тоже! — улыбнулась Юля испуганной девушке.

Макс переложил ладошку Вики на свой локоть, и теперь они пошли как обычная влюблённая пара. Скосившись назад, Макс обнаружил, что Валера тоже довольно уверенно предложил руку Юле. От сердца отлегло. Рядом идеальный разрушитель и опытная пространственница. Случись что — вытащат обоих без особых усилий. Так что можно расслабиться.

— Какое мороженое будешь? — галантно спросил он у Вики.

— Любое, — прошептала та, не поднимая глаз от асфальта.

Он взял сразу по два разных, присовокупив к ним две бутылочки с минералкой, и сразу отошёл от прилавка, уступая Валере и Юле. А затем они медленно отправились назад, вглубь парка, сначала проходя площадь, а затем ступив на самую широкую аллею. Вика поначалу шла очень скованно, так что Макс решил похулиганить, хотя в мыслях одновременно застряло выяснить о ней кое-что.

— Вика, а у тебя парень есть?

Девушка чуть не подавилась мороженым.

Откашлявшись и отдышавшись, она поморгала мокрыми от выступивших слёз глазами и ответила:

— Нет. А что?

— Это я разговор начинаю, — солидно объяснил Макс, деликатно постукавший её по спине. — Нам же не просто так идти, а изображать гуляющих.

— А, ты из-за этого… — выдохнула Вика. А потом шмыгнула и с еле заметной улыбкой спросила: — А у тебя? Девушка есть?

— Есть, — сразу сказал Макс. — Со мной рядом идёт.

— Ты шутишь? — пожелала убедиться она.

— Ты девушка, и ты идёшь рядом, — сказал Макс. — Всё серьёзно, и всё реально.

Вика подумала немного, слизывая сверху мороженое и жмурясь от удовольствия, а потом ответила:

— Лучше бы ты анекдоты рассказывал.

Макс чуть не поперхнулся.

— Зачем?!

— Ну, так бы понятней всё было, — туманно сказала Вика и снова занялась мороженым.

Долгого молчания Макс не выдержал. Когда они проходили мимо памятной карусели, он подумал о том, как служащие парка скоро найдут дорогие костюмы, набитые трухой, и будут долго гадать, что же здесь произошло. Но сама карусель быстро поменяла направление его мыслей.

— Вика, а вот когда всё закончится, можно тебя в парк будет пригласить? На карусели покататься? Или на другие аттракционы сходить?

— Я так далеко вперёд не загадывала, — медленно сказала Вика, но тоже посмотрела на карусель, и её лицо смягчилось. — А ты знаешь, было бы здорово. Я с младших классов в парк не ходила и не каталась ни на чём.

— Хм. А я ходил со старшими братом и сестрой, — вспомнил Макс. — Ух и жадины!

— Почему? — от неожиданности засмеялась Вика.

— Я у них всё клянчил на мороженое, а они покупали какую-то дрянь, типа ваты на палочке. А я её терпеть не мог. И не могу. Хочешь, расскажу, что я придумал сделать, чтобы им отомстить?

— Хочу!

И Макс принялся за повествование, главный упор делая на смешные моменты в детских приключениях. Во-первых, ему нравилось, как смеётся Вика. Во-вторых, увлечённая его историей, она не замечала, мимо скольких вампиров проходила, потому что глядела на Макса в ожидании, что же он ещё любопытного и «юморного» расскажет.

Десятая глава

Однако, уходя всё дальше от парковой площади, Макс замечал, что Вика непроизвольно вздрагивает, даже если внимательно слушает его. И больше не смеётся. Потом начала оглядываться и всё чаще инстинктивно прижиматься к нему. У него самого мороз по коже от застывших по газонам людей, которые стоят и смотрят на них… Сообразили ли они, что Вика — их портал? Или не понимают, почему она притягивает их к себе?

Зазвонил мобильный. Макс прервался на полуслове и остановился.

— Наши ребята прочёсывают парк и выводят всех отдыхающих, — сказал Влад. — Вы продолжайте идти к реке. Там вас ждут.

— Причину какую придумали?

— Отлов злой собаки, сорвавшейся с поводка, — усмехнулся собеседник. — Некоторые дамы даже уверяли, что ничего особенного не случится, что они даже могут подкормить собачку, которая наверняка голодна, оттого и злая. С руководством парка Алексеич согласовал этот вопрос. Там не возражают, поскольку день не воскресный, и многие аттракционы не работают с это время.

— Влад, — сразу сказал Макс, чтобы тот не отключился, — а девочка в синем платье?

— Нашли. Она убежала к большой игрушке Винни Пуха (та в высоту метра три и довольно толстая) и сидела там с другой девочкой. У той родители профессионально фотографируют, вот она и показывала нашей потеряшке альбом с фотками. Мать за игрушкой их просто не замечала, а её крик за Винни Пухом заглушался.

Ответ Влада на громкой связи выслушала и Вика, после чего вздохнула. Даже напряжённые плечи опустились.

Большая аллея, отмечаемая асфальтовой дорогой, закончилась. Здесь было темновато от древесных теней, гораздо прохладней, чем на солнце. Макс замолчал, хотя Валера с Юлей шли очень близко к ним, следовали буквально по пятам, а значит, можно было ничего не бояться. Макс понимал, что Стрелок не пытается прямо сейчас уничтожать вампиров по одной-единственной причине: деревьев вокруг много — боязно перепутать вампиров с обычными, гуляющими по парку людьми.

Он сам с трудом заставлял себя не ёжиться. Не глядя по сторонам, а только вперёд, Макс легко представлял, как по всему парку, зелёному, беспечно шуршащему ветерком по листьям и щебечущему беспечными птицами, чуть ли не у каждого дерева, неподвижно стоят растительные вампиры в выжидании лёгкой добычи. Ещё хуже стало, когда парень попытался представить, как под ногами равнодушных существ шелестит трава, когда они шагают по газонам… Скосившись на едва ощутимое движение, он обнаружил, что плечи Вики снова приподняты. Он будто рассеянно скользнул ладонью по неё ладошке на своём локте. Холодная.

Дорога аллеи в конце разветвлялась: одна уходила к аттракциону на гоночных машинках, другая вообще вниз — к водному аттракциону, раздваиваясь по пути. Что там дальше — Макс не знал, но ему уже было не то того.

Пройдя несколько шагов по первой попавшейся дорожке, он свернул с неё на утоптанную узкую тропинку, уже насильно таща за собой упирающуюся — пока беззвучно — девушку, и остановился. Валера, бросающий цепкие взгляды по сторонам, и напряжённая Юля встали в пяти-шести шагах от них. Здесь всех четверых никто из обычных посетителей парка не увидит — тропка делала крутой поворот.

— Вика… — Макс повернулся встать та, чтобы оказаться с испуганной девушкой, не смеющей поднять глаза, лицом к лицу. — Вика, ты же видишь — нас охраняют. Не бойся. Прежде чем мы пойдём дальше, позволь — я тебя обниму.

Вот тут она удивилась и подняла голову. Пока она растерянно посматривала на Стрелка и Проводника, Макс спокойно и осторожно обнял её. И у самого мурашки по телу: такая худенькая! Одни косточки! Сжать-то чуть-чуть — и то страшно! И кожа под футболкой такая нежная, что Макс аж вспотел: не порвать бы! Но переплёл пальцы на её спине и тихо велел, выдыхая в ухо девушке:

— Сцепи пальцы за моей спиной!

Секунда, другая. Теперь и Вика протянула руки, чтобы обнять его. Она стояла в неудобной позе — на расстоянии шага, так что Макс спокойно шагнул к ней, чтобы быть рядом. Она снова напряглась. «Раз, два, три…» Досчитав до двадцати, он расслабил руки — и девушка, по впечатлению, чуть не отскочила от него, смущённо оглядываясь на Стрелка и Проводника. Но Юля кивнула ей и подошла сама.

— Мог бы и объяснить ей, — упрекнула она Макса и обратилась к Вике: — Мы обнимаемся, когда делимся силой. Внутренней. Так что… — она даже засмеялась. — Ты не испугаешься, если я тебя обниму?

Удивлённая Вика позволила ей подойти и обнять её. Как потом — и Валере, который и сам был напряжён до того, что еле сумел улыбнуться девушке.

Макс довольно улыбнулся: на худенькое лицо Вики вернулся-таки румянец, а глаза заблестели. Она даже вздохнула, прежде чем идти дальше — вздохнула с облегчением. Теперь можно ускорить шаг, потому что он сейчас будет не торопливым, нервным, а деловым. Размахивая руками, он продолжил свои истории, и теперь Вика не жалась к нему, даже когда к тропе слишком близко подступали нависающие над ней кусты, до стрижки которых не доходили руки работников парка. Слишком далеко отошли от центральных парковых дорог.

— Стоять…

Макс встал, как вкопанный, заслышав негромкий голос Стрелка. А Вика, не понявшая, шагнула было дальше, но парень аккуратно взял её за плечи.

— Тихо.

У Валеры глаз зоркий. Максу пришлось ещё немного выждать, пока зрение зафиксирует, что впереди не только склонившиеся над тропой густой кустарник. Отблески солнца и тенистые пятна не сразу дали разглядеть, что дорога преграждена двумя незнакомцами. Макс, может, и посомневался бы: а вдруг это обычные люди? Вдруг это ещё один тип хулиганья из тех, которые в укромном уголке готовы поиздеваться над беспомощными парочками? А Валера уже обошёл его и неторопливо зашагал дальше. И тогда-то, когда глаза Макса отметили точные силуэты незнакомцев, он сумел «увидеть» внутреннюю сущность человеческих фигур.

Валера поспешил — это Макс сообразил сразу. А может, сработало предчувствие, которое часто проявляется у любого, кто достаточно долго ходит на тренировки в поместье Алексеича.

Вышагнувший из кустарника растительный вампир, а следом за ним, как привязанный, второй в два счёта отрезали Стрелка от маленькой компании. Но Валера всегда реагировал мгновенно. Он, наверное, спиной почуял опасность. До заступивших им дорогу вампиров оставалось метров пять, когда он обернулся и резко бросил:

— Сели!

Юля присела первой, а охнувшую от неожиданности Вику пришлось сбить с ног и держать упавшей и ошеломлённой на руках, наблюдая, как действует Валера.

А тот поднял уже привычное всем группам оружие — пистолет-зажигалку. Как-то он признался, что направлять силу Разрушителя, всего лишь указывая пальцем на мишень, неудобно. Пистолет-игрушка даёт больше свободы и возможностей, потому что привычен именно как оружие. Макс не всё понял из объяснений Стрелка, да и тот не мог рассказать вразумительно, что именно он имеет в виду под свободой действий. Но всеми знающими Валеру это объяснение было принято без сомнений. Ведь пистолет в руках Стрелка «осечек» не давал, даже будучи игрушечным.

Как и сейчас. Следивший не за Валерой, а за внезапно появившимися на тропе вампирами, Макс заметил, как с разницей в секунду головы обоих существ дрогнули, прежде чем человеческие оболочки осыпались на утоптанную землю. Наверное, Валера стрелял в головы. А Стрелок тем временем резко развернулся к побежавшим на него первым замеченным вампирам и ещё двумя «выстрелами» подбил обоих.

На земле остались лежать один костюм, три тенниски и джинсы, будто усохшие на кучках трухи. Из-под неё же, как и из-под одежды, еле виднелась разбросанная повсюду обувь. Макс выдохнул: сколько же бедолаг заменили эти гады?! И как они умудрились сделать так, чтобы исчезновения людей никто не заметил?!

Додумать не удалось.

Ещё наблюдая, как падают вампиры, парень начал разгибаться, чтобы подняться самому и поставить на ноги Вику, сидевшую послушно, едва она сообразила, что происходит…

Из кустов, рядом с которыми поневоле стоял Валера, метнулась зелёная змея. Она в несколько оборотов обвилась вокруг пояса мужчины и с треском ломаемых по дороге ветвей, с шелестом приминаемых тяжёлым тело трав втащила Стрелка в древесные тени.

Остолбеневшие парень и девушки уставились на кусты, из которых лишь раз донеслось: «Зар-раза!» Нет, кажется, было ещё кое-что не совсем печатное. А потом снова шуршание и треск, которые постепенно затихали.

Макс почувствовал себя голеньким. Узкая тропа, густой кустарник со всех сторон и даже сверху — и нет единственного защитника против этих существ! На серой тропе — только пистолет-игрушка, который бесполезен в руках любого другого, кроме Стрелка. Что делать?!

— Макс, — напряжённо позвала побледневшая Юля и повторила его мысленное: — Что делаем?

Вика только с ужасом оглядывалась вокруг и беззвучно плакала, то и дело прижимая ко рту кулачок, когда вырывался слишком громкий всхлип. Парень неожиданно подумал, что девушка так, бесшумно, научилась плакать там, в ином мире, полном невообразимых опасностей.

— Два варианта, — вполголоса ответил он Юле, тоже насторожённо оглядываясь. — Или ждём Стрелка ещё какое-то время. Или сразу уходим в безопасное место.

— Мы… не сможем уйти!.. — всхлипнула Вика. — Их здесь…

— Уйти — легко, — жёстко, хотя голос раз всё-таки дрогнул — на «уйти», перебила Юля. — Макс ходил слоями. На тебе часть его поля — значит, я могу легко перевести вас обоих. Кстати, куда, Макс?

— Лучше сразу в поместье? — раздумывал парень, оборачиваясь по сторонам. — Или к воротам. Там наших много.

— Вы… нисколько не переживаете из-за Валеры? — недоверчиво спросила Вика.

— Очень переживаем, — с силой сказала Юля. — Но если дадим волю чувствам, нашим семьям придётся оплакивать и нас. Бросаться вдогонку за Валерой — смысла нет. Поэтому — возьмите меня за руки. Вика, если я скажу: «Вперёд!», делаешь всего один шаг. Но чётко вместе с нами. Ясно? Поняла?

— Поняла.

— Пять минут ждём — и уходим.

Макс ещё подумал, что пять минут — это слишком долго, если учитывать скопление в парке вампиров. Но вслух не сказал. Видел лицо Юли-Проводника. Поэтому за руку её взял, но чуть обернулся назад, чтобы хоть отсюда неожиданностей не было.

Ритмичное шуршание и потрескивание заставило всех троих замереть. Невнятный шум доносился чуть дальше от места, где исчез Стрелок. И шум этот был странный: довольно отчётливый, резкий шорох чередовался чуть ли не с продолжительным, в сравнении с ним, шелестом; а затем снова — отличное по времени шуршание…

Макс ввинтил взгляд в зелёные заросли и нетерпеливо затряс рукой, пытаясь освободиться от судорожно вцепившихся в его ладонь пальцев Юли.

— Ты что? — зашипела она на него.

— Я вижу! — напомнил он. — Там Валера — он ранен!

— А если это не Валера?! — выдохнула она, кривясь от ужаса и надежды. — Может, он только похож на Валеру?!

Макс только было хотел глупо спросить, а кто ещё может так идеально выглядеть, как Стрелок, но поперхнулся. Ну и дурак…

— Проверь! — тем не менее велела она, с отчаянной надеждой сама всматриваясь в кустарниковые заросли, но теперь держась за его тенниску, словно страшась, что он всё-таки рванёт помогать неизвестному.

— Я проверю! — прошептала Вика, и, не успели они среагировать на её странное предложение, как она негромко позвала: — Валера, отзовись!

— Щас… выйду! — сипло откликнулись из зарослей.

— Что это значит? — спросил изумлённый Макс.

— Они не умеют говорить!

И Макс, отпущенный Юлей, кинулся в кусты. Он с трудом прорвался сквозь сплетение высоких трав и кустов, но внутри тёмного под покровом сплошных листьев сверху сразу разглядел Стрелка. Тот еле двигался, сильно припадая на левую ногу, да ещё держась за поясницу. Макс бросился к нему, быстро подставил плечо. По большей части он теперь стремился быстрей выбраться на тропу, где остались девушки. Нет, появись там угрожающая их жизням опасность, Юля, конечно, быстро исчезнет с тропы, прихватив с собой Вику, но всё же… Впечатление было такое, будто они, все четверо, оказались в жутких безлюдных джунглях, в которых из-за каждого дерева может вот-вот появиться настоящий зомби и с рёвом броситься на них. Он молчал, озираясь по сторонам, и почти тащил на себе худощавого, но, на удивление, очень тяжёлого Стрелка.

Юля немедленно бросилась к Валере, едва только ребята появились среди зелени. Вика последовала за ней, бдительно оглядываясь вокруг. Едва все четверо оказались на тропе, Вика скомандовала Стрелку:

— Снимай футболку!

Пока изумлённая Юля старалась понять, что происходит, с помощью Макса Вика сноровисто, будто делала это не впервые, и очень бережно присобрала края футболки и стащила её через голову постанывающего Валеры. Критически разглядывая его, но не забывая бросать взгляд и по сторонам, Вика вздохнула:

— Надо бы и джинсы бы снять, но не здесь же. Очень сильно болит?

— Ага, есть немного, — морщась, отозвался Стрелок.

Макс почувствовал — его мутит так, что ещё немного — и его стошнит не слабей того алкаша-грабителя. Вокруг пояса Валеры почти слезла кожа, словно ему на тело плеснули кислотой или кипятком. Остатки кожи торчали странными лохмотьями, блестящими в дневном свете от сукровицы и растекающейся крови.

Юля, не замечая, что плачет, обернулась к Максу и стукнула его кулачком в плечо.

— Чего встал?! Лечи!

Парень ополоумевшими глазами посмотрел на Проводника. Дошло. Основам бесконтактного лечения он был обучен. Но не с такими же ранами возиться.

— Как мёртвому припарки! — косноязычно от ошеломления огрызнулся он. — Вот что такое моё лечение! Переводи его на берег, где нас ждут! Там Володя — н поможет! Потом возвращайся за нами! Быстро уходите!

— Так нельзя!

— Будешь возиться?! — рявкнул на неё Макс. — Быстро отсюда! И Вику захвати! Валера по слоям ходил. Держите его с обеих сторон!

Он хотел сказать, что Стрелок легко проходит определённое количество слоёв, так что именно он, а не Юля, может перевести Вику, если та будет держаться за него. А так обе девушки смогут поддерживать раненого, которому трудно сделать тот единственный, нужный для перехода шаг.

— Но ты… — с испугом начала Юля.

— Макс, ты не… — заговорил было Валера заплетающимся голосом.

— Идите вы, знаете куда?! — чуть не выругался парень. — Только время тянете! Не тронут меня, пока вас нет! Юля, Валера уже падает, блин! Уходите!

На прощание Вика оглянулась, и Макс мрачно помахал ей рукой.

Трое пропали с тропы.

Макс суматошно огляделся и сел прямо на землю, быстро цапнув с тропы пистолет-зажигалку. Прижал к себе. Пусть не сработает в его руках, но… Хоть подобие оружия… Эти твари привыкли к человеческому росту. Могут и не среагировать на сидящего. Или удивиться и не сразу атаковать… Макс угрюмо вздохнул. Одному среди зарослей… страшно. Он решил отвлечься, попробовав сообразить, сколько ему ждать Юлю. Итак, они уже на берегу. Передают Стрелка, которому явно очень плохо. Пока вся эта суета, не сразу вспоминают про него, про Макса. Потом кто-то спрашивает, где он, Юля спохватывается… «Ну, минут пять возьмём, — решил парень, в очередной раз оглядывая враждебные макушки деревьев. — Для точности. Если будет идеальные три минуты — тоже неплохо. Но пять — лучше. Расстроиться не успею, если раньше получится…»

Потом он стал оценивать происходящее с другой сточки зрения.

«Вот как они там живут, — тревожно размышлял он. — Тут и двойники, которых легко перепутать со своими родными и знакомыми. Тут и эти растения… И как там было Вике, которая привыкла жить в мирных условиях? Да ещё… Нет, ей сложней, чем остальным, которые живут там. Они постоянно в этом экстремальном мире. А её то и дело выдёргивает туда. Но как она будет жить дальше, если меня не будет рядом? Даже Алексеич считает, что полностью закрыть её портал невозможно. Как ей жить дальше — с мыслью, что её в любой момент могут выдернуть? Она могла бы жить в поместье, но опять-таки — защита Алексеича не рассчитана на этот космический или междумировой прокол в её информационном поле, а значит…»

Он перестал дышать.

Из кустов напротив высунулась зелёная змея. Только не так, как змея Стрелка. Эта высунулась осторожно, медленно и не до конца вытянувшись к тропе. Судя по тому, что Макс на себе не чувствовал никаких следов внимания, змея пока его не заметила. Правильно сделал, что сел на землю?

Оцепенелый, почти загипнотизированный этим тёмно-зелёным стеблем, похожим на длинный и плоский лист морской водоросли, только очень твёрдый, Макс судорожно размышлял, что же делать. Остановился на двух вариантах: срываться с места и удирать что есть силы, или — отползти в сторону, пока лист явно «смотрит» в сторону от него.

В следующий миг сердце чуть не разорвалось: из пустоты вышагнули двое. Причём напротив вампира!

Лист мигом вздыбился, собираясь атаковать.

Сердитый Алексеич махнул на него рукой, а Юля сразу подбежала к Максу, протянула руку — помочь подняться с земли. И так, будто под конвоем, взяв его с обеих сторон за руки и ни слова не говоря, они шагнули — Макс уловил ритм движения и поднял ногу синхронно с ними. Обернувшись на лист, парень на последних мгновениях пребывания на тропе расслышал странное шипение, будто шипит некая вещь, поспешно разъедаемая кислотой. Листа он уже не разглядел.

… И на подламывающихся ногах устоял на берегу, куда его перевели Алексеич и Юля. Хозяин поместья проворчал:

— Руку-то отдай! Герой…

И Макс поспешно разжал мокрые пальцы, жадно вдыхая воздух, который здесь, возле городской речки, был гораздо прохладней и живительней, чем на сухих тропах парка отдыха. Сбоку на него налетели, схватили за руку.

— Живой, живой! — плакала Вика. — Я так боялась!

И Макс не стал спрашивать, чего больше она страшилась: без его помощи пропасть из этого мира — или за него самого, оставленного рядом с теми безжалостными тварями. Хватит того, что она в последние полчаса не может найти покоя. Лену бы сюда… Кстати, да. Куда делась девушка-эмпат?

Прижимая девушку к себе, Макс, тяжело дыша, спросил:

— А где Валера?

— Он с Володей, — правильно поняла его Вика. — Здесь целый лагерь устроили. Алексеич сказал, что сейчас все сюда перейдут — и тогда мне откроют в информационном поле некоторые каналы, известные вампирам. Ну, приманкой буду, в общем.

— Они что — с ума сошли?! — поразился Макс, тут же приходя в себя. — А если откроют, кто тебя удерживать будет?!

— Алексеич сказал, что на твоей поддержке открытые каналы не скажутся. То есть… — Вика виновато пожала плечами. — Я не совсем поняла, что там и как. В общем, ты будешь держать меня, но вампиры всё равно пойдут так, как будто я их зову.

— А-а… Если так!.. — снова выдохнул Макс.

Теперь можно оглядеться.

Вика сказала правду: всё, что на узком берегу городской речки происходило, и правда было похоже на военный лагерь. Палаток здесь не разбивали, но у самой воды Макс заметил нечто похожее на медицинский пункт. Судя по беловолосой голове, там расположился Володя, а ему помогали две девушки (одна из них — Юля), которые подавали ему всё необходимое, а ещё один парень бесконтактно держал ладони вокруг поясницы стоящего Стрелка. Макс одобрительно кивнул и направился к «лазарету», ведя за собой Вику и продолжая осматриваться. Ага, почти вся команда бесконтактников Володи в сборе. Небось, обзвонили город, созывая всех — даже тех, кто больше не ходил в поместье — Макс узнал одного, ранее примелькавшегося, а потом пропавшего с глаз.

— А где Лена? — спросил он у Володи и тут же велел Вике: — Сама держись за меня.

— Она помогает уводить людей из парка.

Ясно — заглушает страх и тревогу отдыхающих.

Вика крепко держалась за его руку, так что сам Макс встал за спиной целителя-бесконтактника и положил ему ладонь между лопатками, вливая силы: Стрелок сегодня нужен — нет, даже сейчас!.. Целитель оглянулся на него и с облегчением кивнул. Володя только усмехнулся их смешному в другое время сцеплению: он готовил какую-то инъекцию для Валеры — кажется, обезболивающее. Тот стоял бледный, с посиневшими до черноты мешками под впавшими глазами, но молчал. Яд, впрыснутый недоделанным вампиром, всё ещё действовал.

Только по тому, как приподнялась грудная клетка Стрелка, стало ясно, что он вздохнул. Юля тут же раздражённо (на нервах, небось!) выговорила ему:

— Чего вздыхаешь?! Это я должна вздыхать!

— Зажигалку жалко, — усмехаясь над собой, тихо сказал Стрелок. — Потерял…

— Другую подарю, — буркнула Юля, успокаиваясь.

— Не надо, — вмешался Макс. — Забрал я твою зажигалку. Вика, сними с ремня. Я за спусковую скобу его прицепил.

Вика подняла его тенниску и вынула кончик ремня, а с него сняла пистолет.

Заслышав её смешок, Макс взглянул, над чем втихаря смеётся девушка. Проследив её взгляд, он и сам усмехнулся: Стрелок стоял, с нежностью оглаживая пистолет-зажигалку. Жаль, Юля не видела, занятая подготовкой перевязочных материалов, как он относится к её подарку. Хотя… Может, для Стрелка сейчас главным в этом предмете было не то, что его подарила ему Юля? А именно что оружие, каким он видел для себя этот игрушечный пистолет?

— А Тася где? — оглядываясь, беспокойно спросил Макс.

— Алексеич её с самого начала отправил домой. Самолично, — ответил Володя. — О, во и наши появились! Судя по всему, ворота парка закрыты.

— Ага, и Лена тоже здесь! — обрадовалась Юля и тут же объяснила свою радость: — Всё-таки лучше, когда свои все на глазах. А то думай тут…

— Так, народ, сюда! — скомандовал Алексеич. — Макс, оставь целителей. Теперь они без тебя справятся. От меня не отходишь! Бесконтактники — все сюда! Живо! Идёте под начало Влада и Игоря.

В импровизированном лагере начались быстрые перемещения и перестановки. Прибывшая группа оказалась из тех, кто выводил отдыхающих из парка и сторожил, чтобы больше никто не входил в него. Вика цеплялась за Макса, и ему пришлось её обнять, потому что девушка дрожала крупной дрожью, прижимаясь к нему. Столпотворение напугало её не меньше, чем растительные вампиры. Правда, на подошедшего Валеру (под руку с Юлей) она посмотрела с удивлением. Тот понял её взгляд по-своему и объяснил:

— Володя вколол противоядие и обезболивающее. Так что могу передвигаться.

Макс тихонько вздохнул: судя по реакции Вики, в том мире никто не выживал после встречи с недоделанным вампиром-стеблем.

— И не только передвигаться, — добавила радостная Юля. — Он уже в сердцах поджёг Володин халат, когда тот начал приставать к нему с требованием отлежаться. Всё бы ему в бой рваться!

Стрелок только слабо ухмыльнулся и прижал её к себе. Чувствуя себя чуть ли не воином-соратником, Макс погладил по плечу Вику, и они вместе пошли на зов сердитого Алексеича.

Одиннадцатая глава

Обе пары подошли к Алексеичу, рядом с которым уже тихо беседовали Влад и Володя. Последними присоединились Игорь и Лена, которая шла рядом с бесконтактником, спотыкаясь и чуть не падая — настолько задумалась о чём-то своём. Игорь помалкивал, только подхватывал её каждый раз, когда она вздрагивала или начинала падать. Макс понадеялся, что её задумчивость всё же имеет отношение к тому, что сейчас вот-вот начнётся в парке. Если начнётся. Ещё он с тревогой приглядывался к Стрелку. Несмотря на силы, влитые в него, Валера явно ещё не пришёл в себя. Он морщился, едва делал неловкое движение, особенно когда, забывшись, поворачивался к кому-то. Юля старалась не дотрагиваться до него лишний раз. Макс вздохнул: кожа-то вокруг пояса сожжена — сколько ни вливай сил, пока она не восстановится, Стрелку будет больно… К Валере подошёл Саша и что-то сочувственно прошептал, и Юля сразу посмотрела на Валеру. Тот качнул головой… Краткий диалог, надо понимать, касался добавления сил. Саша-то — энергодонор. Но Стрелок отказался. Своих сил много. Времени только маловато, чтобы зажило сожжённое.

Бесконтактники из группы Володи по кивку Алексеича уселись большим кольцом вокруг них, специалистов — каждом в своём профиле, ментально отрезая их от всего мира, и Алексеич велел:

— Думаем, как решить проблему. Растительные вампиры рассеяны по парку. Жизнями ребят, которые будут уничтожать их, рисковать не хочу. Как заставить вампиров идти к реке, чтобы они оказались в овражной лесной полосе?

Макс пригляделся к подступающему к берегу парковому лесу и сообразил: наверху — парк на ровном месте, оттого и кустарника там много, а котором может прятаться противник, а вот лесная полоса, спускающаяся оврагом к городской речке, состоит из многолетних дубов и лещины, которая тянется к свету. Эта полоса настолько густа, что в её тени даже трава еле растёт. Что уж говорить о мелком кустарнике, который жмётся к редким тропкам. Так что везде под деревьями — почти открытая земля, а значит, ребята из группы Володи могут встречать врага лицом к лицу…

— А если ненадолго открыть мой портал? — робко спросила Вика. — Они будут лучше его ощущать и…

— Не обсуждается! — отрезал Алексеич.

Лицо Вики прояснилось, хоть и оставалось озабоченным. Макс понял, что она благодарна хозяину поместья за то, что он не хочет рисковать её неконтролируемыми перемещениями между мирами. Хотя Макс знал, почему на самом деле Алексеич категорически против использования Вики: а если в ту секунду, как ей откроют портал, из него хлынут растительные вампиры с «той стороны»? Но говорить девушке о том, о чём думал Алексеич, Макс не стал. Вика не поймёт здорового эгоизма Алексеича. А если и поймёт, всё равно затаит обиду, что не о ней в первую очередь думает главный Разрушитель. Девушка пока всё происходящее вокруг неё воспринимает лишь как заботу о себе и будет сильно разочарована… Со временем она лучше узнает хозяина поместья, а значит, будет понимать его решения не только с личной точки зрения.

Макс снова посмотрел на могучие деревья, за которыми прятался ухоженный парк огромных размеров. Нет. Идей, как вызвать сюда растительных вампиров, чтобы те доверились зову, не придумывалось. А кроме всего прочего…

— Алексеич, а вы уверены, что вампиры из парка не разбегутся? — не выдержал он.

— Нет, не уверен. Но мы вызвали сюда всех ребят, которые когда бы то ни было занимались у меня и которые умеют видеть. Всех, кто сегодня оказался в городе и не работает. Они стоят по двое на определённом расстоянии друг от друга на границах парка. Приказ: не задерживать вампиров, если они вдруг задумают уйти, но доложить мне.

— Ясно, — пробормотал Макс.

— Был такой опыт, — вдруг задумчиво сказала Лена. — Взяли два одинаковых растения и поставили рядом. Одно облили кипятком, и оно погибло. Второе погибло через несколько секунд, хотя с ним ничего не делали. Предполагается, что второе растение восприняло эмоции первого. Вот только я не улавливаю эти эманации…

— Предлагаешь поймать одного вампира и устроить ему болезненное ранение? — скептически спросил Алексеич.

Рядом хмыкнул Влад, и все с надеждой уставились на него. А вдруг он что-то придумал?

— Придумал, — спокойно сказал он. — Если ты не хочешь рисковать ребятами, надо найти парочку вампиров, которых несложно уничтожить. Принести сюда останки и сжечь. Ветер… Посмотрите на вершины. Ветер идёт от речки. Погонит дым. Я и Макс эманации этого дыма усилим.

— Сомневаюсь, чтобы эти существа отозвались бы на боль и смерть себе подобных, — пробормотал Алексеич, опустив голову и словно разглядывая хилую траву под ногами.

— Но проверить-то можно, — настаивал Влад. — Меня интригует, что они постоянно ходят парами. Мы о них почти ничего не знаем. А вдруг эта парность что-то значит?

— В ноябре старика убили трое, — поднял голову Алексеич.

— А если один из них недавно потерял свою пару?

— Вика, девочка, что ты знаешь о парности вампиров?

— Ничего, — с сожалением сказала девушка, — но парами ходят… ну, то есть перемещаются даже стебли, которые не нашли свою форму.

— Любопытно, что будет, если их разлучить?

— Как-то не представляю, каким образом это сделать, — задумался Влад.

— Одну пару — почему бы не попробовать? — вмешался Валера. — Отстрелить одного из них — и все дела. Вот и разлучили.

— Того, что ближе сюда, — предложил Саша, который, кажется, обрадовался, что, наконец, появилось конкретное дело. — Заодно и посмотрим, что будет с остальными. Кстати, как вы думаете, они все здесь собрались? В городе никого из них не осталось?

— Никого, — ответил Володя. — Мы с Владом карту города смотрели. Труха на ней вся в парк переместилась. Теперь точно знаем, что за девушкой, за Викой.

— А что будет… — медленно сказала Лена, взглянув на Вику. — Что будет, если Вика почувствует страшную боль?

Макс невольно придвинул к себе девушку, которая пока ещё не поняла, что именно предлагает эмпат. Вика удивлённо посмотрела на него, и, видимо, по его напряжению сообразила, что предлагается нечто неожиданное.

— Боль? — спросила она. — Вы хотите…

— Нет, — резко сказал Алексеич. — Мы хотим другого. Ты сама боли чувствовать не будешь. Боль будет только вокруг тебя. Для тебя — фантомная. Для вампиров — настоящая. Судя по всему, Лена нашла хорошее решение проблемы. Нам нужно, чтобы вампиры спустились к реке, — и они это сделают.

— А что… сделаете вы?

— Они пришли сюда за тобой. Тебя — чувствуют. Значит, могут понервничать, если ты будешь испытывать боль. И придут помочь. Ведь ты для них — не просто портал, но и связь с тем миром, откуда они являются. А значит, они должны отслеживать твоё состояние. — Алексеич внезапно замолк, сдвинув брови, будто что-то открыв для себя. Продолжил не сразу. — Лена устроит тебе фантомную боль, Вика. Ты остаёшься с Максом и Леной, только все трое переходите на тот берег речки. Мост здесь неподалёку. А мы встретим незваных гостей на подходе к берегу.

Игорь поцеловал Лену в щёку и отошёл к Володе.

Макс ещё раз оглядел всех и убедился, что последние слова хозяина поместья — это уже распоряжение. Да и Лена заторопила:

— Идём-идём! Перейдём мост — я сразу займусь фантомной болью.

Кольцо бесконтактников рассыпалось, выпуская совещавшихся, и тут же окружило Володю, который коротко объяснял всем, что им вскоре предстоит.

Держа Вику за руку и то и дело оглядываясь на Лену, идущую следом, Макс дошёл до деревянного моста. Та сторона — сплошная, заросшая травой стена оврага, слегка округлая. Слева от моста — несколько камней, хотя при ближнем рассмотрении они оказались какими-то обломками давно снесённых зданий. Макс почувствовал что-то вроде дежа вю и, шагая дальше, к мосту, всё смотрел на эти камни, не понимая, откуда это чувство. И только тогда, когда в его ладони вздрогнула рука Вики, сообразил: разрушенные здания того мира, куда Вика перемещалась, — вот что косвенно напомнили эти развалистые обломки. Суховатый шаг по дереву моста звучал так глухо, что Макс, продолжая думать о том мире, наконец отчётливо понял, почему тамошние люди собирают камни из развалин и добирают свою гору. Да, растительным вампирам не за что уцепиться на сухих руинах. Те слишком безжизненны, лишены воды, поэтому они не могут добраться до людей.

Оказавшись на противоположном берегу, он сразу подвёл девушек к этим камням.

— Эй! Подождите!

По противоположному берегу бежала Юля, махая руками.

Макс хмыкнул: что — трудно пройти слоями? Бежать ей хочется, видите ли!

А когда Юля догнала их, он спросил:

— А ты чего? Я думал — со Стрелком останешься.

— Он мужчина! — с негодованием выпалила Юля. — Останешься с ним — как же! Чуть не вытолкал меня к мосту! Типа, нечего нежным бабам в суровых мужских драках делать!.. Ладно уж, подожду тут, с вами, чем всё закончится.

— Вика, не гляди на меня с таким ужасом, — насмешливо сказала Лена. — Не думай, что я тебя обманываю. Боли ты и в самом деле не почувствуешь.

— А… как ты это сделаешь? Ну, фантомную боль? — нерешительно спросила Вика.

Макс тоже с интересом взглянул на Лену. Та тем временем села на «камни», накинув на сухой раствор, повсеместно отбитый, пакетик, вынутый из кармана.

— Хотите есть? — деловито сказала девушка-эмпат. — Я же знаю, что ты, Вика, сейчас постоянно голодная. Даже эмоции смотреть не надо. Держи. Бутылка с минералкой у вас есть — я помню.

— Откуда это богатство у тебя? — изумился Макс, восхищённо рассматривая второй пакет, замечательно пузатый, с пирожками.

— Игоря посылала в кафе-веранду, когда у ворот стояли, — спокойно сказала Лена. — А то ведь мужчины не догадаются… Накупят всякого сладкого — типа, мороженого, а что посерьёзней — забудут.

— Я не думал, что дело так повернётся! — буркнул Макс, передавая ещё тёплые пирожки Юле и Вике, которая тут же сунула в рот полпирожка и радостно жевала, заставив Макса устыдиться: мог бы и сам вспомнить, сколько ей голодать приходилось!

Он и Вика тоже присели на камни, готовые вскочить с них, как только им скажет Лена. Но девушка-эмпат сама спокойно сжевала пирожок и только после этого поднялась, замахав руками на них, попытавшихся подняться следом.

— Сидите-сидите! Я только введу в ментальные характеристики Вики эмпатоснаряд.

— То есть? — спросила, еле дыша, Вика.

— А, знаю, — кивнул Макс, вспомнив пару дел, и улыбнулся девушке. — Не бойся. Это и впрямь не страшно.

— Эмпатоснаряд — это концентрат эмоций определённого типа, — сказала Лена. — Мне надо посидеть немного, не отвлекаясь ни на что, и собрать всё, что у меня есть связанного с болью. Затем я пропущу концентрат боли через характеристики твоего поля. Это значит — ты встанешь, а потом для большего удобства вытянешь руки вперёд, будто указывая на тот берег, на парк. А я запущу снаряд сквозь твоё информационное поле. Если растительные вампиры узнали тебя по твоим характеристикам и поэтому пошли в парк со всего города, то сейчас они поймут, что ты… на грани смерти. И побегут искать тебя, чтобы уберечь от потенциальной смерти. До сих пор им, видимо, не приходилось волноваться за портал. Но сегодня они у меня, — Лена хищно улыбнулась, — побегают!

Ей потребовалось минут семь, чтобы собрать болевой эмпатоснаряд.

За это время они все наслушались журчания волн и всплеска волн, что в другое время Максу показалось бы даже романтичным. Если б не досада, что он-то в драке не участвует. Разок даже речная чайка опустилась на берег перед ними, глазея на странных людей, сидящих на искусственных камнях. Побегала, побегала по берегу у самой воды, а потом улетела и шлёпнулась где-то далеко по течению — наверное, рыбу поймала. Юля, доев пирожок, подошла к самой воде и поплескала в ней пальцы, а потом сидела там же на корточках некоторое время.

Насытившаяся и притихшая (наверное, всё ещё не верила) Вика встала у берега и протянула руки вперёд, словно собираясь делать зарядку. Макс встал сбоку, держа её за плечо. Портал должен быть закрытым!

Лена за спиной Вики попросила:

— Вика, держи пальцы строго вытянутыми вперёд, на тот берег. Они у тебя будут вместо… стволов.

Девушка подчинилась приказу и замерла. Макс наблюдал, как Лена тоже вытянула ладони — чуть не под мышки Вике, словно она могла упасть, а потому ей нужна поддержка. Девушка-эмпат закрыла глаза, и лицо её разом словно похудело — так оно осунулось. Забыв о Вике, парень следил, как ладони Лены медленно поворачиваются в разные стороны, будто раскрывая нечто.

— Долго ещё? — прошептала Вика. Ей было тяжело держать руки на весу: они то и дело вздрагивали, когда девушка понимала, что вот-вот опустит их.

— Давно уже всё, — медленно, даже замедленно выговорила девушка-эмпат. — Ты только руки сразу не опускай. Потому что, когда опустишь, для вампиров это будет означать, что ты умерла. Пусть сначала займутся… делом, а потом и опустишь. Когда им уже не до тебя будет.

Макс взглянул на противоположный берег.

Там остались лишь несколько человек. Легко узнать Влада, который сидел рядом с Володей — там, где недавно врачевали Стрелка. Володю, наверное, оставили на всякий случай, чтоб был наготове, случись что-нибудь с кем-то из бесконтактников.

Вика опустила руки. Трудно держать не только из-за плохой тренированности — Макс по себе знал, как это тяжело, когда руки вытянуты. Но девушка ещё и недокормыш, сил слишком мало. Предложил бы ей помощь, но вдруг смешаются энергополя, и вампиры сбегут, сообразив, что их ждёт подстава?.. Вика постояла немного, а потом оглянулась и осторожно, чтобы рука Макса оставалась на её плече, вернулась к кирпичным обломкам.

— А почему ты ночью меня не держал за руку? — задумчиво спросила она Макса.

— Видела бы ты, сколько народу тебя держало сегодня ночью! — хмыкнула Лена. — Вот бы удивилась.

— Ага, — радостно подтвердила Юля.

Вика, когда до неё дошло, что они имеют в виду, растерялась. Но Макс недовольно глянул на счастливых дам, которые открывали девушке страшные тайны, и только поворчал на них:

— Могли бы и промолчать, сплетницы. Как она теперь спать будет? А ей надо выспаться хорошенько! И вообще… Лен, расскажи, что там, на том берегу, делается.

Внимание с Вики он перевёл удачно. Лена вспомнила, что на том берегу Игорь воюет с растительными вампирами, заволновалась — точно так же, как и Юля, и обе тут же обернулись к парку, пристально всматриваясь в его зелень. Полное впечатление, что они пытаются разглядеть своих друзей сквозь сплошную зелень, волнуемую почти незаметным ветром.

— Разве отсюда видно? — снова растерянно спросила Вика, недоверчиво глядя на девушек. Хотя Максу показалось, что она уже завидует им.

— Сейчас Лена начнёт рассказывать — и сама поймёшь, что к чему, — пообещала уже серьёзная Юля.

Макс в очередной раз попытался представить, как можно увидеть эмоции, но быстро отказался. Воображения на такое не хватало. Зато, втихомолку «вооружившись» иным зрением, он попытался сам разглядеть происходящее. Тем более — Влад и Володя на другом берегу уже встали неподвижно, явно тоже следя за тем, что происходит в темных тенях под деревьями. Не прямым зрением, естественно.

— Радость! — выговорила Лена. — Слева, почти в углу парка. Победная радость!

— Так, — пробормотал Макс, на всякий случай переводя для Вики эмоциональный язык Лены. — Уничтожили первую парочку.

— Ага-ага! — Лена чуть не запрыгала, хлопая в ладоши. — Сразу в двух местах радость и даже счастье… Стоп… А это что? Макс, сколько их должно быть против вампиров? Алексеич не говорил?

— Тройками работают. А что?

— Такое впечатление, что кто-то из наших один против вампиров, — с сомнением сказала Лена, не отрывая глаз от зелёных парковых кущ. И охнула, резко переведя взгляд в другое место. — Чёрт, кому-то из наших очень больно!

Она могла бы не говорить «из наших». Все стоящие рядом понимали, что боль может испытывать только человек. Но, держа за руку Вику, Макс подался вперёд. Что случилось? Кто попался? Лена замолчала, сжав кулаки, только смотрит. Юля бросила на неё взгляд… И Макс вдруг резко пожалел, что вынужден стоять здесь, в безопасном месте, и только слушать «вести с фронта». С другой стороны, он не самый лучший боец и прекрасно это сознаёт. Но, чёрт… Как же тяжело стоять в стороне от заварухи! И довольствоваться лишь теми известиями, которые ему сообщают. Целой-то картины нет.

— Лена, не молчи! — взмолилась Юля. — А то я постоянно думаю, как там Валера! Он ведь недолеченный, а туда же!

— А ему это полезно — двигаться, — рассеянно отозвалась Лена, не отрывая насторожённого взгляда от парка. — Жив, хоть и не здоров. Дерётся дурОм, помогает другим, если что. Злой, что двигаться тяжело. Нашла, за кого переживать! Это же Стрелок! Он сейчас отрывается от души!

— Лен, как там тот, которому больно было? — тревожно спросил Макс.

— Вика! Не смей стыдиться! — резко развернувшись, рявкнула Лена. — Ты не виновата, что эти твари сюда попали. Ты радоваться должна, что с нами встретилась! С тем бесконтактником всё в порядке! Боль всё ещё есть, но сквозь неё чувствительная досада. Кажется, он сам сплоховал, но кто-то ему помог.

Макс оглянулся на девушку, которую продолжал держать за руку. Вика опустила голову — лицо красное. Он только вздохнул.

— Чувствую себя наивным Али-бабой среди трёх разбойниц, — сообщил он. — Может, пора переходить к своим? На тот берег?

— Нельзя, — непреклонно сказала Лена, снова впившись ищущими глазами в лиственную зелень парка. — Бойня продолжается.

— Почему — бойня? — прошептала Вика.

— Азарт прибавился к радости, как и победное желание побыстрей закончить дело.

— Лена, а как ты «разглядела» Валеру? — жарко спросила Юля.

— Его угадать легко, — хмыкнула эмпат, и даже Макс заинтересовался. — Он почти неэмоционален. Он уничтожает, как будто делает работу. Единственный, которого можно узнать по деловитому чувству, слегка приправленному досадой — сожжённые бока побаливают и мешают свободному движению. Приходится постоянно думать не только о противнике, но и о себе. Ага, ага!.. Вот чёрт!..

— Что случилось? — испугалась Вика, которая переживала за всех.

— Ещё одного нашего ранили! А вот нечего было лезть очертя голову фиг знает куда! Развоевался он… — пробормотала уже Лена, заинтересованная чем-то в левом углу парка, на что она сощурила глаза.

— Что там? — нетерпеливо спросил Макс.

— Все бегут туда, — медленно сказала Лена. — Кажется, именно здесь остались последние вампиры.

— Они объединились? — загорелся Макс. — Или ты этого не сумеешь узнать?

— Судя по всему, они не объединились, а бегут со всех ног от наших… — Лена помолчала, словно впитывая информацию. — Там овраги. Возможно, вампиры надеются на то, что там нет парковой ограды?.. Нет, гадать не буду. Подождём.

— О, смотрите-ка! — обрадовалась Юля. — Ребята спускаются к берегу!

Парень обернулся к месту, где всё ещё стояли Влад и Володя. Точно. К ним из лесистого участка парка быстро выбегали бесконтактники. Макс даже разглядел прихрамывающего Валеру.

— Алексеича не видно, — заметил он.

— А он с остальными загоняет последних, — отозвалась Лена, которая даже не взглянула на выходящих из парка, и парень заподозрил, что Игорь в числе тех, кто гонится за последними растительными вампирами.

Он чувствовал громаднейшее облегчение. Справились с такой напастью! Неожиданно для себя! Ведь никто, даже Алексеич, не думал, что вампиры ринутся в парк, привлечённые близостью портала. Никто не думал о том, что будний день превратится в военный — такой опасный, что… Макс постарался незаметно вытереть пот. Он не участвовал в уничтожении, но стресс испытывал такой, что ух…

И обернулся к Вике, когда ощутил, как затряслось её плечо под его пальцами.

— Ты что? — удивился он при виде её слёз.

— Так легко! — Она зарыдала, уткнувшись в ладони. — Так легко и быстро! А там… Там… Мы умираем каждый день! Каждый день! Каждый день молимся, чтобы не было дождя! Чтобы эти твари не добрались по мокрому до нас — на той белой горе! Ну почему?! Почему?! Почему невозможно и так невозвратимо всё, что там?! Почему так легко здесь?!

Ошеломлённый Макс попытался прижать девушку к себе, чтобы успокоить, но Вика вырвалась из его рук.

— Я знаю! — закричала она. — Знаю, что это неправильно! Но всё равно несправедливо! Так не должно быть!

— Лена, сделай что-нибудь! — не выдержал Макс. — Пожалуйста!

И понял, что у эмпата ничего не получился, потому что Лена стояла, растерянная перед этой бурей бессильного негодования, потому что её ошарашила горестная вспышка девушки — в то время как все настроились на победу и уже в душе праздновали её.

— Вика… — неловко сказала Юля.

— Не надо! — крикнула девушка. — Я сама!.. Сама успокоюсь!

А Лена только и сумела сказать:

— Давайте пойдём к нашему месту — ну, где Влад. А то стоять отдельно…

Сильно вздрагивая от неудержимого плача, бесполезно вытирая слёзы, которые лились, не переставая, Вика покорно пошла следом. Только раз резко дёрнула плечом, на которое Макс осторожно положил ладонь, и парень сразу убрал её.

Правда, когда она прошла по мосту через речку, Лена ожидала её на том берегу.

— Вика, — мягко сказала она почти грудным голосом, и Макс покосился на неё: всё же начала успокаивать? — Я не буду говорить — успокойся. Лучше подожди немного. Мы здешних вампиров укокошили, а значит, можем подумать над твоей судьбой и судьбой тех, кого ты видела.

— Это другие миры, — безнадёжно сказала девушка и отвернулась от неё.

Но упорно следивший за Леной парень всё же заметил, как кончики пальцев эмпата будто невзначай коснулись запястья Вики. И выдохнул. Хоть плакать перестанет.

Бесконтактники собирались вокруг Влада и Володи, возбуждённо рассказывая о битве, в которой навряд ли когда-нибудь ещё можно было бы побывать. В первую очередь, конечно, Володя бросился к раненым — к тем, на кожу которых попал яд растительных вампиров. Таких, пока не вернулись из дальнего угла парка, оказалось семеро, и теперь к Володе, торопливо обрабатывающему раны бойцов, присоединился энергодонор Саша. Одним из последних с основной группой бесконтакников вернулся Валера, каменно успокоенный, и Юля радостно бросилась к нему.

Макс завидовал и ждал возвращения Алексеича, потому что возвращение хозяина поместья — знак того, что все страхи города закончились. Как и исчезновения людей. Слушая возбуждённый говор ребят, он уяснил, что вампиров было около сорока восьми — двадцать четыре пары! — вместе с теми, кого в первый же раз уничтожил Стрелок.

Но ждать Алексеича, чтобы узнать, что последние вампиры уничтожены, не пришлось. Пока все беспорядочно и возбуждённо обсуждали операцию, Вика тихо стояла рядом с Максом. Она и в самом деле, как он надеялся, перестала плакать, хотя иногда всё ещё вздрагивала, но парень был очень благодарен Лене, что истерика прошла.

— Что ж вы как долго… — негромко сказала Лена, стоявшая рядом и с нетерпением ожидавшая Игоря, а время от времени с завистью поглядывавшая на Юлю. Та держалась за руку Валеры (обнимать Стрелка пока строго непозволительно!) и сияла счастьем.

Макс загляделся на часть парка, откуда вот-вот должны появиться бесконтактники во главе с Алексеичем.

— Макс…

Обернулся не сразу — и успел лишь над самой землёй поймать тело Вики. На всполошённый крик девушек подбежал Володя, за ним — Влад. Спустя минуты оба выяснили: парень поймал только физическую оболочку. Ни информационного поля, ни (что хуже) портала вокруг девушки не оказалось. Вернувшийся Алексеич хмуро подтвердил, что девушка «ушла» со смертью последнего растительного вампира.

Двенадцатая глава

Сначала чувствительность обрели кончики пальцев, потом живое тепло мягко потекло от кончиков в ладони. Лежавшая на легко узнаваемых тощих лохмотьях, в легко узнаваемом углу Вика шевельнула пальцами. Равнодушно. Она уже поняла, что произошло. Но сейчас она думала не о том, что снова вляпалась. Сейчас она вспоминала, как Макс постоянно удивлялся (она ловила его взгляд) её холодным пальцам (лето — жаркое!) и втихаря старался их согреть. Ему это было легко сделать. Ведь им приходилось всё время держаться за руки. Разве что разок было: они двигались — она под руку с ним.

А сейчас она одна. Несмотря на то что здесь о ней, её бездыханном, без проблеска жизни теле, позаботились и будут заботиться до последнего её вздоха, если так уж случится… Молодых осталось мало. Старик Неис в одиночку не справляется с поиском еды. Как и старуха Бора. А молодёжь слишком азартна и не всегда осторожна, за что и расплачивается… Когда Вика в последний раз «ушла», в селении на развалинах осталось тридцать с лишним человек.

Сколько их здесь сейчас?

Девушка лежала неподвижно, зная: если шевельнётся, к ней тут же подбегут и будут встревоженно спрашивать, как она себя чувствует… Она даже старалась не вздыхать слишком глубоко… Что-то вспомнилось, как однажды она застала старуху Бору плачущей в одном из переходов, ведущем в тупик нижних руин. Старуха думала, что из-за тупика сюда никто не заходит, и хотела выплакаться вволю. А Вика не поняла, бросилась к ней утешать. И тогда Бора обняла её и зарыдала:

— Деточки, милые! Не жизнь это для вас, не жизнь! Разве так живут?!

Они долго стояли тогда в укромном переходе, прежде чем успокоиться и молча посидеть, набираясь сил. А потом спустились в самые нижние переходы, где можно было поохотиться на крыс — и это было единственное мясное блюдо, которое ещё оставалось на их «столе», хоть и всегда в запечённом виде. Огонь поддерживали в очаге на предпоследнем «этаже», и тут же в основном жили.

Когда растительные вампиры впервые появились здесь, началась охота на людей. Вика, внезапно очутившаяся в чужом теле, не сразу поняла, что именно происходит. Но рассказывала Тиа, в тело которой она вселялась. Рассказывали, вспоминая, оставшиеся в живых. И картина прояснялась. Неизвестно, на каком уровне в этом мире был прогресс, но в здешних городах строили громадные дома. Растительные вампиры постепенно уничтожили всех тех, кто жил в сельской местности, а затем начали наступление на города, где агрессорам приходилось хуже — из-за каменного покрытия дорог. Но и дороги для них оказались приемлемыми для передвижения — в человеческой форме. Неизвестно, как и что случилось в других городах этого мира, но правительство города, куда попала Вика, решилось на крайний шаг: был взорван центр города с комплексом из самых высоких зданий, и люди принялись из строительных обломков и осколков поспешно собирать убежище, которое стало недосягаемым для растительных убийц и которое можно охранять и защищать.

Они поняли, что их осталось очень мало, когда вампиры перестали появляться в человеческом обличье. Эта маскировка обычно держалась недолго, и теперь вампиров приходилось опасаться в их настоящем виде — в виде лиан с присосками. А в этой форме они стали ещё стремительней.

Вика, лёжа, проверила тело. Сначала приподняла над тряпками ладонь. Трудно, но получилось. Потом, словно тяжелобольная, изо всех напрягла пресс, медленно перевернулась набок и, помогая руками, упав раз спиной на стену, села. Так. Двигаться может — решила она, кривясь от злости из-за слабости. Прислонившись, а точней — навалившись на стену своего закутка, она попыталась оценить обстановку в помещении. Первая мысль — привычная: «А если здесь уже никого нет? И я последняя?»

Но, прислушавшись, различила далёкие голоса. Потом сумела поднять глаза: по неровному низкому потолку метались длинные и широкие тени. Вечер. Или утро. Большие костры, не только для готовки, но и для освещения, здесь жгут только два раза в сутки. Вика глубоко вдохнула. Нет, съестным не пахнет. Но… Она оглянулась на край своего нищенского ложа. Губы снова скривились в отчаянно благодарной усмешке. Сами голодают, но оставляют кусочки для девушки, которая неизвестно ещё — очнётся ли.

— Вика! — раздался ликующий возглас слева. — Она выжила! Выжила!

Шестнадцатилетняя Лин всегда следила за ней, когда девушка впадала, по всеобщему мнению, в странный сон или в ненормально длительный обморок. Некоторые из спасшихся считали, что это её странное забытьё — результат встречи Вики с растительными вампирами. И даже не представляли, как правы они в своих догадках.

Девушка с короткими белыми волосами подбежала к ложу и с маху села на колени. Из-за её спины выглянули остальные, кое-кто помахал Вике рукой… Даже в полутьме и в неверных отсветах от костров Вика рассмотрела взволнованное худенькое личико Лин со впавшими от постоянного голода глазищами и заострённым носом.

— Мы думали, сколько ты будешь ещё спать! — уже негромко объявила она. — Старая Бора так плакала, что ты можешь не проснуться. Так плакала, что мы думали — она умрёт!

«Ещё бы ей не плакать, — мысленно вздохнула Вика, подтягивая колени, чтобы обнять их. — Она, небось, думает, что я опять в обмороке, потому что мне пришлось много бегать — спасая её…»

— Ешь, ешь давай, — приговаривала Лин, протягивая ей пару кусочков, подхваченных с камня, на которых они лежали. — Ты в отключке уже полдня, Вика. Оголодала, небось, по-страшному.

«А время здесь по-прежнему не совпадает с нашим…»

А потом она вдруг вспомнила, как впервые попала сюда. Как долго не понимала, почему все её называют Тиа, пока не взглянула в лужицу. А один раз не выдержала — напряжение сказалось, и Вика наорала на всех: «Не называйте меня Тиа! Я не Тиа! Я Вика!» Всем было всё равно. Поэтому легко приняли новое имя, и никто ему не удивлялся. Кроме самой Вики, что так просто стали называть неведомым им ранее именем. Это потом Тиа рассказала, что в этом мире существует традиция: человек, испытавший какие-то важные события в жизни, может поменять себе имя…

… Есть не хотелось — она ещё помнила вкус мороженого и пирожков из парка. Но пришлось. То тело, получившее «горючее», осталось в своём мире. Это тело скоро обессилеет до конца, и тогда Вике даже не встать. Она с притаённым вздохом сунула в рот оба кусочка корня и принялась старательно жевать их. У корня оказался вкус моркови с отчётливой горчинкой. За время отсутствия Вики порезанные кусочки подсохли, и их можно было жевать долго… Она улыбнулась. «Вот бы порадовался за меня тот мужик — Влад, что моего корня хватило, чтобы распробовать всем — и мне в том числе… Но узнает ли он? — Она прикусила губу, чтобы не разнюниться. Потом опомнилась: надо есть! И с завистью подумала: — Сюда бы их всех — всех из поместья Алексеича! Как они мощно справились с вампирами в парке!»

Заглядывая ей в глаза, Лин спросила:

— Ты что-нибудь видела в этом сне?

Привычный вопрос. Обычно Вика отвечала, что она видела, как ходит по лесам, в которых нет вампиров… Но сейчас, подумав, отозвалась:

— Я видела, как убивают вампиров. Быстро и сразу.

— Чем? — тут же спросила Лин.

— Ногами! — грустно усмехнулась Вика. — В горло!

— А, ты про тех вампиров, — разочарованно сказала девушка. — Я думала — про этих.

— Этих там тоже убивали. Только не сразу поняли, как их убивать, но потом придумали и убили всех.

— Хороший сон! — решительно сказала Лин. — Мне такой нравится.

— А что было, пока… меня не было?

— Никого не убили. — Лин даже головой помотала, чтобы быть убедительней. — Никого. Но вниз, к кустам, уже ходить нельзя. С твоей стороны, где ты корень нашла, там их теперь полно. Сторожат.

Вика чуть не хмыкнула. Вот как. Старуха Бора даже сказала, что корень нашла она, Вика? Могла бы схитрить и сказать, что собственноручно выкопала. А то и вовсе сама съела бы… Но это Бора… Был однажды скандал, когда один мужчина настрелял крыс, но одну припрятал. И попался на утаенном. Вика его хорошо понимала. Да что — Вика! Его понимали все. Но… крысу отобрали и бросили в общий котёл, а с мужчиной не разговаривали три дня — священное и значительное здесь число дней. Наказали так.

Дожевав кусочки корня, Вика вздохнула и попросила:

— Лин, помоги подняться.

Девушка встала за нею и, подхватив под мышки, с усилием дёрнула кверху отощалое тело здешней Вики. Пошатнувшись, Вика всё же устояла на дрожащих от слабости ногах, опираясь на стену.

— Куда пойдёшь? — поинтересовалась Лин, всё ещё держа руки так, словно хотела подхватить её, если Вика начнёт падать.

— Наверх, — ответила она и тут же встревожилась: — Дождя не было?

— Нет. Бора сказала — и не будет дня три.

Бориным прогнозам погоды верили. Ещё не было ни дня, когда бы она ошиблась.

— А зачем ты туда?

В своём мире Вика оборвала бы девчонку фразочкой, типа: «Будешь много знать — скоро состаришься!» Но здесь, где горстка людей знает обо всём и обо всех наперечёт, любая новость, любая информация на вес золота. Поэтому Вика объяснила:

— Мне что-то дышится тяжело. Хочу подышать свежестью.

— Тогда обопрись на меня, — велела Лин и подставила руку. — Помогу выйти.

По дороге к насыпи, которая вместо лестницы вела на самый верх развалин, Вика тихо, чтобы не потерять последние силы, поздоровалась со всеми, кто приветливо оглянулся на неё. Останавливаться не стала. Все, кто ей отвечал на приветствие, и так поняли, что она пришла в себя. Лишних вопросов здесь не любили задавать. Особенно если дело касалось здоровья. Выжила — и ладно, и слава богам.

Первые шаги после «беспамятства» давались с трудом. Едва Вика понимала, что вот-вот пошатнётся, как тут же просила шёпотом:

— Лин, подожди немного…

И та терпеливо ждала, пока Вика отдохнёт.

Наверху огненных всполохов от костров на предпоследнем «этаже» не видно. Но на фоне тёмно-синего неба чёрную согбенную фигуру Вика заметила сразу. Старик Неис. Как всегда, он сидел, мучаясь бессонницей, а заодно сторожа всех. Одна рука на луке, который всегда с ним.

— Проснулась? — хрипло спросил он, хотя и сам всё видел.

Понимая, что ему требуется подтверждение, Вика откликнулась, стараясь говорить если не радостно (ещё за дуру примут!), но хотя бы бодро:

— Проснулась.

— Посидеть хочешь? Выспалась?

— Да, хочу посидеть.

Еле заметно в темноте позднего вечера старик кивнул на длинный плоский камень, оставшийся от плиты, и Лин подвела Вику к этой «скамье». Сама постояла немного рядом, но свежий ветер оказался слишком студёным для легко одетой девушки, и она убежала, напоследок заверив, что скоро вернётся, чтобы помочь Вике уйти с холода.

Старик тоже долго не просидел на месте. Он с трудом встал и пошёл дозором проверять всю макушку искусственной горы. А Вика осталась одна, в очередной раз удивляясь себе: примерно в таком состоянии она ещё и от вампиров удирать могла!.. Выждала, когда шелестящие шаги Неиса стихнут, и подобрала ноги на «скамью». А затем, насколько сумела, действуя руками, заставила их скреститься в «лотосе».

Пока Алексеич показывал её родителям дом, в который попала их дочь, она плелась за всей небольшой толпой — когда появлялась возможность, стараясь держаться ближе к Максу, который сопровождал Алексеича, следуя за ним, и от которого шло такое спокойствие и уверенность, что рядом с ним девушка словно грелась от костра. Когда они оказались в зале медитаций и мама залюбовалась красивыми подсвечниками горящих свечей, Вика тихонько спросила у Макса:

— Я понимаю, почему некоторые здесь сидят в «лотосе». Но почему эти двое — на коленях? Они как будто… молятся.

— А на самом деле собирают энергию, — объяснил Макс. — Видишь? Колени сдвинуты, но пятки чуть врозь? Они образуют треугольник. И этот треугольник — одна из поз для сбора энергии, если по каким-то причинам, человек не может сесть в «лотос». Или предпочитает собирать другую энергию.

— Что значит — собирать другую энергию? — удивилась Вика. — Разве все люди не собирают силы из одного и того же источника.

— Нет, — улыбнулся Макс. — Эти, на коленях, тащат энергию из Земли. Те, что сидят в «лотосе» (обрати внимание, как они держат ладони!), берут силы из космоса.

— А что лучше?

— То, что данному человеку подходит. Правда, иногда человек вынужден брать ту силу, что ему доступна.

— Там такой тощий парень, — прошептала она, улыбаясь.

— Он не тощий. Он тренированный.

— А что будет… — Вика задумалась, глядя на «тощего парня». — Что будет, если ослабевший от голода человек попробует сидеть в «лотосе»? Он будет хоть чуточку сильней?

— Ты не совсем правильно определяешь некоторые вещи. — Макс попятился в сторону, пропуская мимо себя родителей Вики. — Всё зависит от настроя. Если ослабевший от голода человек будет верить, что ему поможет любой пустяк, его вера заставит работать этот пустяк на него. Если ты будешь представлять, сидя в «лотосе», что ты берёшь космические силы, если ты поверишь, что эти силы вливаются в тебя, если ты почувствуешь это вливание, тогда да — ты станешь сильней, несмотря на голод.

— Слишком много всякого, — скептически сказала Вика.

Макс пожал плечами.

— Понимаешь, это всё давно опробовано до нас. И действует.

— Например?

Она снова оглянулась на «тощего парня», перед тем как выйти в коридор следом за родителями.

— Например, есть случаи, когда люди специально голодают, с определённой целью. Они видят в конце этой цели результат, к которому стремятся, и сила убеждения поддерживает их в этом голоде. Отшельники. Схимники. Все они были людьми чрезвычайной силы, но ели очень мало.

— Это как поститься?

— А что ты имеешь в виду под словом «поститься»?

— Ну, не есть мясного, всякого такого… роскошного.

— Ты говоришь о том, чтобы придерживаться поста. Священники под словом «поститься» понимают другое. — Он сказал спокойно, не насмехаясь. — Для них поститься — это пять дней в неделю пить простую воду, а в субботу и в воскресенье добавлять к воде кусочек хлеба. Правда, сейчас я говорю о строгом посте.

— Ну да? — не удержалась от сомнения Вика. — Не может быть.

— Может. И при всём при том они ещё службы проводят. Так что… Всё дело в том, как к этому относиться. То есть… Главное — личная убеждённость, что это не зря.

… Вика не могла брать силы от земли. Между землёй и девушкой была слишком большая преграда. Целая гора из взорванных домов. Поэтому она и села в «лотос», после чего развернула кисти ладонями кверху и уложила их на колени.

Первым делом проверила, на месте ли дыра, которая и ей, не умеющей видеть, как Макс, была всегда видна. Не нашла её. Значит, опять повторяется то, что было в ноябре? Тогда, с исчезновением дыры-портала, она решила, что все её беды закончились. Что врачи и в самом деле совершили чудо и своими лекарствами заставили её остаться на Земле. А оказалось, по словам Алексеича, которому она доверяла стопроцентно, всё дело в зиме. Это зима убила вампиров, а не лекарства помогли. А весной Тиа снова выдернула Вику к себе, в свой мир, и вампиры снова устроили ловушку. И дыра снова появилась рядом с Викой. Бракованная. Потому что девушку нещадно мотало между мирами.

Подняла глаза к звёздам, ярко проступившим на небе. Цель — набраться энергии и заставить себя хоть что-то сделать для всех, кто так бережно относится к ней в этом мире. Пора проститься с безнадёгой. Пора стать сильней и заниматься всем тем, чем занимаются остатки спасённых. Она стиснула зубы: «А вдруг я разговариваю с Тиа и перемещаюсь из мира в мир, потому что я слишком слабая? А вдруг, если я наберу сил и буду уверенной в себе, всё изменится?» Она даже себе не хотела признаваться, что же это «всё изменится» означает для неё. Пока она поставила простейшую задачу — стать сильной. А потом… потом посмотрим.

Ничего не происходило. Но Вика была терпеливой. Чувствуя, как ладони холодеют от ночной прохлады, она вздохнула и попыталась представить, что с ночного неба в её ладони льётся невидимая вода. В первую очередь почувствовала пульс. Он стучал спокойно и размеренно в кончиках пальцев, хотя Вика сосредоточилась на середине ладоней. Потом пальцы слегка согнулись, и ладони стали похожи на плоские чаши. А когда Вика попробовала немного пошевелить пальцами, чаши оказались очень тяжёлыми. Удивлённая, она покачала руками. Впечатление не обмануло. Ладони и впрямь наполнились чем-то тяжёлым. Всё ещё ошеломлённая, она снова застыла, глядя на небо.

И вздрогнула от необычайно ясного, очень близкого голоса Тиа:

— Ты вернулась!

— Вернулась, — хмуро сказала девушка.

— И опять без портала. Что случилось?

— В моём мире переброшенных вампиров начали истреблять.

— Там могут сопротивляться? — поразилась Тиа.

— Могут.

— Но почему ты здесь? Мне казалось, когда им смогу давать отпор, ты вернёшься в свой мир навсегда!

Помогая себе руками, Вика вышла из позы «лотос» и села так, как обычно сидела на скамейке. Покачала ногами.

— Я не знаю, что происходит, — поколебавшись, сказала она. — Но сейчас возникла ещё одна проблема. Там, в моём мире, нашёлся человек, который может вытащить меня отсюда.

— И что? Повторюсь, но… почему ты здесь?

— Пропавший портал — всему причина. Не знаю точно — почему, но сейчас меня перебросило к вам даже с его закрытием. Может, в ноябре он был неукреплённым? Мало использованным? Поэтому я всю зиму жила дома? А сейчас он укрепился из-за частых переходов вампиров по нему? Не знаю. А гадать не хочется.

— Не совсем понимаю, при чём тут портал.

— Вернуть меня в мой мир можно только при наличии портала. А его нет. — Вика замолчала, борясь с выступившими слезами. Молчала долго, пока спазмы в горле не затихли. — Его нет. И меня выдернуло сюда.

Теперь замолчала Тиа. Наверное, пыталась привыкнуть к мысли, что исчезновение портала может грозить и такими бедами.

— Я тебя достаточно хорошо узнала за время нашего странного знакомства, — медленно заговорила она. — Насколько я понимаю, ты хочешь спуститься к вампирам, чтобы они тебя снова поймали.

— Да.

— Чтобы поймали и восстановили портал.

— Да.

— Но они снова захотят перекинуться в твой мир!

— Там их будут ждать.

— А если они опять закроют портал? Ты же снова вернёшься сюда!

— Надеюсь, за это время Алексеич успеет что-нибудь придумать, чтобы удержать меня на Земле.

— Но то, что сделают с тобой вампиры… это больно.

— Помню. Но другого выхода нет. Я хочу обратно. Домой.

— Почему я так хорошо тебя слышу?

Вопрос Тиа был настолько неожиданный, что Вика замолкла, пытаясь понять, что она имеет в виду. Всё правильно. Да и Вика её слышит впервые так отчётливо, словно… Раньше Тиа разговаривала с Викой так, будто говорила по старенькому, плохо отремонтированному телефону. А сейчас — так, словно она… стоит за спиной Вики. Девушка неуверенно сказала:

— Может, это тоже из-за портала?

Ей показалось — Тиа пожала плечами.

Сбоку что-то зашелестело, и Вика резко обернулась. Но это оказалась Лин.

— Вика, пора спускаться и спать. Замёрзнешь ещё здесь. Да и ветер поднялся.

Девушка взяла Вику под руку и медленно, приноравливаясь к её шагу, повела к насыпи, а затем и к её уголку.

Когда Вика очутилась на своих тряпках, заменяющих постель, Лин тихо сказала:

— Пусть тебе повезёт, и ты сумеешь хорошо выспаться за ночь, чтобы не падать больше в обмороки или в свои странные сны. И пусть повезёт нам.

— В чём? — невольно улыбнулась Вика.

— Чтобы сбылся твой сон, о котором ты мне рассказала, — мечтательно сказала Лин. — Представляешь? Просыпаемся завтра, а в городе совсем нет вампиров! Совсем! Это такое счастье!

— Да, это счастье, — согласилась Вика, внезапно чувствуя себя предателем: хочет удрать из этого мира в свой, оставив последних людей в опасности!..

Опустила голову, забыв на ночь пожелать Лин хорошего сна. Именно такое пожелание звучало всегда здесь, среди людей, привыкших к ночным тревогам.

И снова подняла на приближающийся пошаркивающий шаг.

— Я слышала, что ты проснулась, — ласково сказала старая Бора. — Я рада, что ты с нами. Хорошего сна, Вика.

— Хорошего сна, Бора, — пробормотала девушка, натягивая на плечи плотную тряпку и снова слушая шаг уже уходящей старухи.

Хотелось плакать. Вернуться домой? А кто будет бегать к нижнему краю белой горы, чтобы добывать съедобные корни? Кто будет помогать мужчинам и мальчишкам в охоте за крысами? Ведь у Вики, как выяснилось, самый тонкий слух из всех обитателей белой горы. Она сразу могла уловить невесомый шаг подземных зверей и направить к нему охотников. Как они все будут без неё?

Она отвернулась к стене.

Не слишком ли быстро она решила смыться от опасностей? Не слишком ли трусливо и эгоистично она поступает? «Но я не житель этого мира! — в отчаянии напомнила она себе. — Почему я должна переживать за них?! Пусть сами справляются со своими делами!» А слёзы текли от безнадёжных мыслей, а главное, что её злило, заключалось в одном: она так хорошо всё придумала! Ну почему же это хорошо для неё придуманное плохо для тех, кто всё это время был рядом с ней? Что плохого в том, что она хочет вернуться? Такого плохого, что она чувствует себя предателем?!

Тринадцатая глава

Бездыханное тело Вики, лишённое всех слоёв информационного поля, привезли в поместье и сразу отнесли в кабинет Володи, размерами не уступающий кабинету Алексеича. Отпустив группу бесконтактников, хозяин поместья и врач ещё раз тщательно осмотрели девушку, спрятанную в отдельном закутке врачебного кабинета. Остальные, оставшиеся после проведённой операции, терпеливо ожидали их вердикта.

Макс вспоминал безжизненное тело с жалостью и страхом: а если за время нового пребывания в том мире с Викой случится что-то страшное? И тогда даже Алексеич не сумеет ей помочь. Слишком необъятна пропасть между мирами… Он сидел у окна и исподлобья разглядывал тех, кто остался в поместье после бойни в парке. Лена, бесконечно накручивая на палец прядку волос, задумчиво смотрела в пустоту, прислонившись к плечу Игоря, который хмурил брови, глядя в пол. Юля пригорюнилась, не спуская глаз с белой занавески, за которой скрылись мужчины, а Валера просто сидел, закрыв глаза, и только время от времени морщился, выпрямляя спину, когда очень уж сильно начинал сутулиться. Влад с Сашей стояли у двери и о чём-то тихо разговаривали.

Вернувшись из-за белой занавески, где на кушетке лежало тело девушки, Алексеич спокойно сказал:

— Ничего. Пусто.

Сказал тоже спокойно, но его видимое безразличие вкупе с привычной усмешкой губ из-за повреждённого лицевого нерва заставило парня ощутить холодок, пробежавший по спине… И всё же… Несмотря на жуткие слова, Макс с нетерпением ждал появления Володи. А вдруг он что-то скажет ободряющее? Нет, парень понимал, что разница между Алексеичем и Володей несравнима, ну а вдруг?

Но белобрысый врач вышел и кивнул Стрелку, чтобы тот зашёл за белую ширму. Остальные снова приготовились к ожиданию. Валере сегодня пришлось поработать много, будучи раненым. Подождать именно его — можно… Наконец он вышел после перевязки и осторожно присел на стул рядом с Юлей, которая тут же взяла его за руку. Володя пристроился чуть дальше, чтобы видеть всех собеседников. Правда, он сразу ссутулился и опустил голову.

Алексеич взял другой стул, из угла кабинета, и сел на него — лицом ко всем ожидающим. Лицо сосредоточенное, а глаза смотрели так, словно он всё-таки что-то придумал. Или Максу только показалось? Парень не выдержал.

— Алексеич, может, снова попросить приехать Тасю с Илюшкой? — с надеждой предложил он. — А вдруг получится вызвать Вику сюда?

— Нет портала — нет возможности… Начнём сначала, — почти безразлично сказал хозяин поместья. — Что мы знаем о растительных вампирах? Они нападают, будучи в растительной форме, на живых, пожирают их и принимают форму первых жертв. Маскировка идеальная. Если к вам подошёл обычный человек, одетый тоже привычно для вас, вы же не будете сразу шарахаться от него?.. Почему нападают именно на людей — тоже понятно. Мы для них идеальная добыча. Мы живём в городах. Нас много, собраны в одном месте. И мы в большинстве отвыкли от жизни в условиях, когда надо чего-то опасаться. Жизнь в городе приучает к тому, что жители чувствуют себя достаточно защищёнными. Пропадают навыки осторожности — той самой, которую приходится соблюдать в местах диких. Повторюсь: города — идеальные места охоты для таких тварей. Полагаю, не будь наша, российская, климатическая зона столь разнообразной на погоду, с ноября по сегодняшний день эти твари успели бы не только опустошить наш город, но и давно двинуться на другие.

Макса передёрнуло. Так далеко он не заглядывал.

— Есть ещё одна интересная особенность. Её мы вычислили из того, что сегодня произошло, — продолжил Алексеич, не глядя на собеседников, словно размышляя наедине. — Едва мы уничтожили сорок восемь вампиров, а до этого, ночью, на самом выходе из портала убили двоих, портал закрылся. Добавим сюда ещё одну деталь: Вика упомянула, что оставшиеся в живых (а их совсем немного) в последнее время не потеряли ни одного человека. И что человекообразных по форме вампиров в том мире давно не видели. Сам собой напрашивается вопрос: не теряют ли вампиры в численности, когда есть им становится нечего? И не одна ли единственная стая этих тварей бродит по мирам?

Даже Володя поднял голову, и его глаза ожили.

— Но что нам-то это даёт? — спросил он. — Где мы — и где они! Портала-то нет!

— Не надо мыслить по инерции. Вы забыли? Мы несколько отличаемся от тех, с кем вампирам уже приходилось сталкиваться, — мрачно усмехнулся Алексеич. — Поэтому… У нас есть возможность создать собственный портал в тот мир.

— Что? — ошеломлённо спросил от двери Саша, а Влад заторопился взять стул и присесть к кругу собравшихся, очень похожих на заговорщиков теперь, когда они встрепенулись и оживились.

— О самом портале чуть позже. — Алексеич, напротив, поднялся и прошёлся от своего стула к окну, словно собираясь с мыслями. Вернулся, но не сел, а встал за стулом, упершись руками в его спинку. — Вообще, у нас есть два варианта первоначальных действий. Всё зависит от того, что мы хотим сделать.

Макс поразился: разве все они не хотят одного и того же? Спасти Вику! Вытащить её сюда из чужого ей мира!

— Нет, Макс, — не оборачиваясь к нему, откликнулся на его мысленный вопрос хозяин поместья. — Однозначности в таком вопросе нет и не может быть. Для начала есть примитивное действие, которое мы можем сделать прямо сейчас… Мы можем вернуться в прошлое и за минуту до ЧП остановить Вику, разрушить её портал, чтобы девушку не выдернуло в тот мир.

— Давайте это сделаем! — подскочил на стуле парень, умоляюще глядя на хозяина поместья. И как Макс забыл, что прецедент выхода в прошлое уже был?! Что в прошлое уходил не только Алексеич, но и Влад, и Юля!

— Макс, я понимаю тебя. Девушку жаль. Но давай рассмотрим, что произойдёт в нашем мире с возвращением Вики. Представь — Вика здесь. Мы разрушаем её портал, как только изучим его основательно. Времени на это хватит. Но растительные вампиры уже знают о нашем мире, в котором для них довольно много добычи. Лёгкой, доступной. Что, если они захотят ещё раз проверить наш мир? Проверить на существование другого представителя человечества, обладающего нужными им характеристиками для создания нового портала? Что, если после возвращения Вики мы столкнёмся с новостями из-за рубежа о том, что там повсеместно пропадают люди? Особенно в южных странах? А если потом появится информация, что страны, в которых нет зим, погибают под натиском кровожадных растений?

Парень растерянно вернулся к своему месту. Свалился на стул… Картина, нарисованная Алексеичем, впечатляла. До жути. Но долго быть ошарашенным… Макс решительно кивнул себе: «Уже хорошо, что у нас есть возможность вернуться в прошлое и спасти Вику. Подожду, послушаю, что ещё придумал Алексеич. А он наверняка что-то припас в рукаве. Наверняка у него-то есть козырная карта!»

Чуть не с мысленной молитвой об этой козырной карте Макс вздохнул и прислушался. Хозяин поместья заговорил вновь.

— То есть, как вы понимаете, перед нами встаёт проблема другого типа. Нам надо бы побывать в мире, куда попала Вика. Разобраться, что там да как. Он параллельный. Попасть туда полегче, чем, например, попробовать попасть в другие миры, на другие планеты космического пространства. А это значит, нашим мастерам-пространственникам даётся небольшая, хитроумная такая задачка на вычисление. Теперь мне нужна Юля. Юля, подойди.

Удивлённая девушка-Проводник встала — в общем молчании, в котором все затаили дыхание, и приблизилась к Алексеичу. Вопросительно посмотрела на него.

Влад тут же поспешно вскочил со своего стула и обежал всех, чтобы встать рядом с этими двумя, наблюдая за ними с близкого расстояния.

— Я оставил в информационном поле Вики поле свой маячок, — спокойно признался Алексеич, и в кабинете воцарилась мёртвая тишина. — Вытащить по нему Вику оттуда нельзя. Но вполне возможно туда дойти, как по оставленному сигналу. Попробуй взглянуть на меня, Юленька. Сумеешь ли ты подсчитать, сколько пространственных слоёв надо пройти, чтобы найти часть моего информационного поля? И вообще… Хватит ли тебе, например, сил, чтобы пройти эти слои?

— Алексеич, вы гений, — прошептала девушка-Проводник, азартно осматривая фигуру хозяина поместья — точней, пространство вокруг неё.

Влад нетерпеливо присоединился к ней. Макс не сразу, но сообразил, что происходит: частичка Алексеичева поля, вписанная в поле Вики, протянула невидимую для непосвящённых тончайшую линию от человека к тому миру, в который вампиры втащили сознание девушки! И теперь уже вспыхнула не только надежда, но и уверенность, что «старшие» сумеют сделать всё, чтобы вернуть Вику и обезопасить наш собственный мир!

— Ну? — нетерпеливо спросил он, встав напротив Юли. — Что скажешь?

— Пройти можно, — рассеянно ответила девушка, продолжая изучать информационное поле Алексеича. И подняла глаза на хозяина поместья. — Алексеич, а… кто должен будет пойти туда?

Она ещё договаривала, а со стульев слетели все!

— Без меня тоже никак! — напористо сказал Макс. — А если придётся кому-то усиливать способности?

Алексеич медленно оглядел всех собеседников, находящихся в комнате.

— Ну, наверное, не надо говорить, что я оставил вас всех после прогулки в парк не совсем для того, чтобы просто посидеть с вами. Единственный, кто вызывает у меня сомнения, — это Влад. — А когда названный вскинулся, надменно глядя на него, уточнил: — Из-за Таси.

— Ты мне Тасю глупым чудовищем-то не выставляй, — успокоившись, отозвался Влад. — Она слишком хорошо понимает, что такое страх за детей в мире, где опасно. Поэтому вопроса: отпустит — не отпустит, — не существует. Я объясню ей, в чём дело. Она поймёт.

Макс тихонько вздохнул. Он тоже помнил, как испугалась за своих старших детей Тася, когда из родного города тени начали уводить людей, используя их души для строительства своего, страшного серого города. Ещё бы тогда не напугаться… И тут же снова нетерпеливо спросил:

— А с чего начнём подготовку?

— Судя по всему, там бить в горло вампиров не понадобится. Человекоподобной формы они получить уже не могут, — откликнулся Алексеич. — На Валеру будет главная надежда и на меня. Как на Разрушителей. Кроме всего прочего, я думаю, что пригодятся какие-нибудь яды против сорняков — лучше всего в баллончиках. В тех же баллончиках неплохо бы найти кислоту и горючее. И прочие… зажигательные смеси. Опять-таки неплохо бы поручить Игорю и Володе, чтобы они посмотрели, что именно можно взять против такого противника. Дальше. Надо будет запастись продуктами питания. Во-первых, неизвестно, долго ли там придётся пробыть. Во-вторых, судя по рассказам нашей девушки, надо будет взять запас продуктов и на тех, кто там выживает рядом с нею. Володя, тебе о медикаментах говорить не буду — сам подберёшь. Не считая меня со Стрелком, среди нас остаются бесконтактники — Влад, Игорь, Саша… — Он взглянул на Макса, и тот насупился. — И в некотором роде — Макс. Недоучка, — не удержался хозяин поместья от усмешки. — Если надо будет, в бою присоединится к ним и Володя. Лена тоже идёт с нами, поскольку мы не знаем, что там за эмоционально-психологическая ситуация — на самой белой горе.

Лена торжествующе улыбнулась, и по кабинету прошла волна предвкушения победы. Игорь даже замахал на эмпата руками: опомнись, мол, — ещё не подрались!

— А теперь делимся на группы, — велел Алексеич. — Каждая будет заниматься своим конкретным делом. Володя звонит кому-нибудь из своих, чтобы его заменили в кабинете. Я звоню жене — оставляю её вместо себя в поместье. Заодно она будет сиделкой при теле Вики. Если та очнётся, не испугается… Ещё. Все, естественно, звонят родным, предупреждают, что какое-то время вас не будет в городе. И не забудьте сказать своим, что вы будете в таком месте, куда не доходят звонки мобильных телефонов. Далее. Я, Юля и Влад — готовим портал. Володя и Игорь составляют список необходимого оружия. Продукты закупает группа из Лены, Макса, Саши. Игорь отвезёт всех по выбранным магазинам, где вы расходитесь за покупками и набираете каждый своё. Банковскую карточку на всё про всё я вам выдам… Валера отдыхает, копит силы, чтобы раны его не беспокоили в решающий момент. Валера, марш в зал для медитаций! И не выходишь, пока не разрешу! Всё? Вопросы есть?

— Есть, — напористо сказала Лена. — Почему только продукты? Мне кажется, надо бы закупить и что-то из одежды. На всякий случай. Если они там давно отбиваются, им наверняка нечего носить.

— Но мы не знаем… — недовольно начал было Алексеич, однако Лена бесцеремонно перебила его:

— Можно купить какие-нибудь лёгкие пледы, которые потом использовать вместо накидок. Если тамошние живут на горе, не думаю, что им там слишком уж жарко.

— Гора-то рукотворная, — проворчал Макс, которому не понравилось, что эмпат задерживает всех такими пустяками.

— Хорошо. Дам вам денег на…

— Десять пледов, — поспешно подсказала Лена. — Если что, можно будет их порезать на обувную обмотку. Мы же не знаем, как у них там…

— Лена! — грозно сказал Игорь. — Сначала составим список самого необходимого, а потом купим всё, что ты решишь взять с собой. И сумеешь пронести в тот мир!

— Чувствую себя контрабандистом, — задумчиво сказал Саша, но никто не засмеялся. Все были слишком встревожены и взволнованы.

Через минуту Лена увела свою группу на составление списков того, что необходимо купить для странного путешествия. Сначала под бдительным присмотром Лены все позвонили домой и объявили, что уходят в поход на неопределённое время. Затем, после долгих споров и записей с зачёркиванием, был готов список самых необходимых продуктов и магазинов. Как был готов список и Володи с Игорем. Бесконтактник вообще чуть не плясал от нетерпения на пороге комнаты, где сидела группа Лены. Пока раздражённая Лена не утихомирила его одной-единственной фразой.

А потом всей толпой они помчались к машине. И Макс наконец поверил, что они и в самом деле собираются переходить в параллельный мир. Больше всего его поразило даже не то, что он увидит Вику, а то, что мир действительно будет чужой. И действительно параллельный. Это его так потрясло, что в машине Игоря чуть не затошнило. Хотя обычно он не страдал от укачиваний.

В первый магазин, похожий размерами на два футбольных поля вместе, бросились так, словно растительные вампиры гнались за ними целой толпой. Макс успел даже перехватить обалдевший взгляд охранников, которые немедленно принялись следовать за ними, будто подозревая в чём-то криминальном. Это так понравилось Максу, что он гордо подумал: «А что? Я и сам бы нас заподозрил — в терроризме, например!»

Максу вручили личный список продуктов и велели в первую очередь набрать сухарей. Парень почесал в затылке, размышляя, не вернуться ли ко входу в торговый зал и не прихватить с собой вместо обычной корзинки большую и глубокую корзинищу, чтобы туда же набрать ещё и хлеба. А чего мелочиться?

Пока шёл к самым последним в зале стеллажам с хлебом, то и дело оглядывался по сторонам, отыскивая остальных. Прошёл мимо всяких стиральных порошков и мельком увидел, как Лена водружает на вытянутые руки Саши стопку из каких-то плоских и довольно больших пакетов. Когда коллеги скрылись из глаз, Макс сообразил — те самые пледы!

Игорь с Володей скрылись за рядами с бытовой химией. Ещё в дороге Игорь сказал, что позвонил одному приятелю, к которому надо будет заехать после посещения второго магазина и кое-что забрать.

— Игорь, не темни, — сказала Лена. — Лучше скажи сразу — зачем.

— Ну… — замялся бесконтактник. — Я позвонил ему, чтобы к нашему приезду, сколько успел — сделал бы самодельных огнемётов. Ну, чтоб попроще были.

— На бензине? — уточнил деловито Саша.

— На чём получится. Любое горючее подойдёт. Предпочитаю керосин.

— У нас же Валера есть, — удивлённо сказала Лена.

— Лен, сил моих нет! — горячо сказал Игорь. — Как представлю, что пойду почти беспомощным среди этих тварей!.. Аж тошно становится. Голыми-то руками их не возьмёшь! А бить бесконтактно — слишком много сил терять. Да ещё контролировать постоянно, правильно ли бьёшь. А размах струи огнемёта чем хорош? Правильно. Целиться абсолютно точно не надо. Чего только на Стрелка надеяться? Когда такая малость в руках может защитить нас всех?

— Согласен, — быстро сказал Саша. — Сколько штук сделает твой приятель?

— Сколько успеет до нашего приезда, — уже с облегчением ответил Игорь.

— Разрушителям не дадим! — быстро сказал Макс.

— И женщинам тоже, — философски сказал Володя.

— Это почему ещё?! — возмутилась Лена.

— Ты слишком азартная, — объяснил врач. — Будешь лупить из огнемёта почём зря, а ведь топливо беречь придётся.

Лена помолчала, а потом коварно улыбнулась. Володя меланхолически сказал:

— Игоря эмпатией, может, и пробьёшь, а меня — нет.

— Пробить невозможно только Алексеича и Влада, — заявила эмпат, — а ты…

Теперь улыбнулся Володя.

— Вот чёрт… — после минуты напряжённого молчания вздохнула Лена и сердито уставилась в окно.

Когда к кассам начали подгонять все тележки, Макс оторопел. А поместятся ли все эти горы добра в машину Игоря? Ведь надо теперь посетить не только второй магазин, но и Игорева приятеля! Через полчаса, когда покупки были оплачены, выяснилось, что у выхода на улицу скупщиков поджидает Влад, и с сердца парня словно камень упал. В две машины — поместятся!

Владу объяснили насчёт приятеля Игоря. Пришлось посовещаться некоторое время, после чего самую мелочь — то, что не вошло в машину Влада, погрузили в машину Игоря. Лена без пререканий уехала с Владом и Володей во второй магазин, где должны были загрузиться спецконсервами и армейский ИРП (индивидуальный рацион питания), а трое мужчин направились к Игореву приятелю.

Тот жил неподалёку от поместья Алексеича. Так что Макс с непередаваемо радостным возбуждением полюбовался на оружие для пейнтбола, которым приятель Игоря занимался: к их приезду приятель этот с заскочившим к нему другом заканчивали сборку чуть не десятого огнемёта. В общем, оружие тоже упаковали в картонные коробки и погрузили в джип Игоря. Макс сидел на заднем сиденье и сиял от счастья. Десять огнемётов! Игорь прав. Совершенно другое впечатление! Теперь не надо будет ломать голову, как может пригодиться бесконтактный бой с растениями-людоедами! Разрушители могут сколько угодно уничтожать вампиров, но лупить по бешеной травке направленными огненными струями — это удовольствие ни с чем не сравнимо!

Ехали до поместья с полчаса. И в конце этого получаса Макс попробовал представить, как они появляются на белой горе. Вика их увидит сразу. Ведь именно в её информационное поле Алексеич вложил частицу своего. Как она, наверное, обрадуется!

Макс вдруг насупился. А узнает ли он Вику? Она же будет в чужом теле!

И, только подумал о другой, тут же пошли вопросы и тревоги. А что будет с той девчонкой, когда из неё Алексеич вытащит сознание Вики? А если её сознание настолько слабо, что она не сумеет удержаться в теле? И… и умрёт? А если аборигены решат, что ту девчонку они, пришельцы, убили? Ведь… Макс вздохнул. Нет, он не представлял, что будет с девушкой, в чьём теле сейчас находится Вика. Кстати, она вроде говорила, что слышит эту чужую. Может ли Алексеич сделать так, чтобы та сумела снова занять своё тело, после того как его покинет Вика?

Игорь с Сашей негромко говорили впереди о чём-то своём. Когда Макс прислушался, он уловил, что они обсуждают возможность построить крепость для выживших — из тех же самых обломков. Ведь после того как в том мире не останется растительных вампиров, выжившим надо будет как-то жить и дальше. Игорь считал, что тамошний народ и сам справится, своими силами. А Саша думал, что всё-таки придётся ещё одну ходку сделать, чтобы обеспечить выживаемость.

— Слышь, Макс, а ты как думаешь? — обратился к нему Игорь. — Стоит ли туда ещё раз наведываться?

— Я думаю, сначала сделаем всё, что надо, а потом посмотрим, — вздохнул тот.

— Чего вздыхаешь?

Парень объяснил проблему с телом девушки, и бесконтактники активно включились в раздумья о том, что будет с телом той девушки, когда оно останется без Вики. Впрочем, на этот раз Саша легко закончил интересное обсуждение, пожав плечами:

— Вы ж не думаете, что Алексеич уже не размышлял над этой проблемой? Хотя бы умозрительно не прикидывал, как её решить?

С ним согласились сразу.

Они приехали вовремя: в поместье все, кто был свободен и не входил в команду, был занят на упаковывании покупок. Всё, что купили для будущего путешествия по параллельным мирам, следовало сложить в девять рюкзаков — по числу путешественников. И Макс втихаря порадовался, что возиться самому с предметами первой необходимости не придётся. Правда, все девять путешественников выслушали внимательно, что в каждом из рюкзаков находится.

Затем всех первопроходцев по параллельным мирам собрали в просторном кабинете Алексеича. Здесь критически осмотрелись и решили, что одеться надо более… спортивно. Удобную одежду нашли в раздевалке при спортивном зале. Сюда Алексеич постоянно закупал одежду — для тех новичков, например, которые впервые попали в поместье и не догадались прихватить с собой смену для тренировок. Но главной ценностью оказались костюмы для военизированных игр — в цвете «бежевый камуфляж». Обуви (в основном — берцы) было столько, что свой размер нашли себе все участники похода. На всякий случай прихватили и куртки защитного цвета. Какой может быть всякий случай — Макс придумать не сумел, но, надев куртку, почувствовал себя в ней уверенней, несмотря на разгар лета.

Когда снова собрались в кабинете, Алексеич прочитал инструкцию, как команда должна действовать в чужом мире. А потом Юля объяснила, как они туда попадут.

— Нас девять человек. Проводников — трое. Но Валера всё ещё чувствует себя… не очень. Поэтому в качестве Проводника мне придётся использовать Сашу. Он уже пробовал, и не однажды, ходить по пространствам — правда, только за небольшое количество слоёв. Но опыта у него всё же хватает. Итак, Саша берёт за руку Валеру, как и я. Алексеич берёт самых слабых, не умеющих ходить. То есть Макса и Лену. Влад проводит Володю и Игоря — они бесконтактники, им легче совладать с пространствами, через слои которых мы пойдём. Теперь для тех, кто не очень хорошо знает, как переходить слоями пространства. Слушать только меня! Если я сказала: «Шагнули!», шагаем только на один шаг. Если сказала, что надо шагать в следующий раз — шагаем опять только один раз. То есть я поведу всех мелкими расстояниями. Все поняли?

— Все, — вразноголосицу отозвались путешественники.

— Хорошо. Теперь следующее. Если только один из вас почувствует что-то не то — говорить сразу! Иначе плохо будет всем. Что может быть? Тошнота, потеря равновесия, даже боль. Ни о чём не умалчивать! Мы все в одной связке. А теперь слушаем меня внимательно. Сжали руки друг друга. Крепко. Шагнули!

И они шагнули к свободной стене кабинета, а провалились в полутьму, в которой стояли на чём-то до такой степени невидимом, что казалось — повисли в пространстве.

Четырнадцатая глава

О начале утра, как всегда, возвестили серые сумерки, которые казались тяжёлыми из-за отсутствия в развалинах привычно полыхающих костров. Вика знала, что огонь весь день поддерживается единственным факелом, воткнутым в стену в коридорном тупике, где нет сквозняков. Огонь старались использовать редко. Вся деревянная мебель, которую пока ещё находили внутри здания, шла на растопку, и Вика с замиранием сердца ждала, когда она закончится и готовить пищу станет не на чем. Нет, была, конечно, возможность осторожно спуститься с той стороны, откуда вампиры не ожидали увидеть людей, да и старик Неис сказал, что вампиров становится заметно меньше. Но всё равно было страшно… Вика вспомнила, как она добежала до деревьев, где нашла сочный корень, и вздохнула, снова ощутив тот ужас, когда зелёные плети мчались за нею.

Некоторое время она пролежала на груде тряпок, слушая сопение Лин, которая для тепла привалилась к ней. Девочка давно простыла, несмотря на тёплые летние дни. Ночами-то в развалинах холодно… Вика осторожно отодвинулась от неё и тут же обложила спящую всё ещё тёплыми тряпками. Мягко ступая босыми ногами по камням и пыли между ними, девушка вышла из закутка, больше похожего на пещерку.

— Куда в первую очередь? — шёпотом спросила Тиа, словно боясь, что её услышит кто-то ещё, кроме Вики.

— Надо посмотреть, много ли воды осталось. — Прежде чем ответить, Вика завернула за стену, за которой Лин не услышала бы её. С Тиа удобно разговаривать вслух. Когда Вика пыталась говорить мысленно, не всегда получалось чётко оформить свои мысли, и девушка не всегда понимала её с первой фразы.

Но ещё раньше Вика поспешила на поверхность белой горы. Здесь, на привычном месте — на полузанесённой строительной пылью плите, привычно горбился старик Неис. Вика взглянула по сторонам. Двое мужчин неподвижно охраняли гору неподалёку от старика, но Неис всегда оставался на ночь с ними, боясь за спящих. Рядом, почти у его ног, замер лук, а под рукой старика лежали две стрелы. На самой плите виднелись две палочки. Говорили, что Неис может высекать с их помощью огонь. Вика никогда такого не видела, но Лин утверждала, что это так. Двое мальчишек, бегавших за стариком-лучником, всегда приносили ему огонь, если того требовала ситуация. Чаще огонь был нужен тогда, когда растительные вампиры лезли на белую гору «по головам своих»: то есть, совершенно неожиданно для людей, одна зелёная лиана впивалась в другую — и с помощью её соков могла продвинуться гораздо выше, чем остальные. Старик Неис утверждал, что однажды несколько плетей могут сговориться и, напитавшись соками самых слабых лиан, влезть на гору и уничтожить оставшихся людей. Ему не верили — особенно про сговор, но всё же опасались, а потому наблюдение за подножием горы всегда было очень жёстким.

Стараясь шагать так, чтобы её не услышали, Вика вернулась на «предпоследний этаж» развалин и, убедившись, что Лин всё ещё спит, как и остальные, направилась в коридор, ведущий к лестнице вниз. Что там, в самом низу, раньше было, она не знала, потому что Тиа тоже появилась на белой горе, не будучи горожанкой. Но по некоторым обмолвкам представляла себе маленький каменный бассейн, в котором до сих пор бьёт ключевая вода. Воду эту добывали с огромными предосторожностями, спуская вниз, в дыру, пробитую в каменном же полу, цепь с деревянным ведром. Это примитивное сооружение напоминало Вике деревенские колодцы. Она видела такие, когда ездила к подружке: над круглым или квадратным срубом возвышается ворот — бревно, на которое наматывается цепь с ведром, которое поднимаешь полное воды.

Правда, здесь ворота нет. Цепь просто осторожно, стараясь даже не греметь ведром, спускали вниз, слегка дёргали, чтобы ведро легло набок, а потом, почувствовав тянущую тяжесть, медленно и бережно поднимали набранную воду.

К самому помещению с бассейном было трудно пробиться. Мало того что оно завалено разгромленными стенами и прочим, так ещё было справедливое опасение, что у воды могут дожидаться растительные вампиры.

На ходу по коридору Вика повела плечами. Кажется, она уже вошла в форму и может поработать. Во всяком случае, вытащить ведро с водой сумеет. Она знала, что большая посудина, похожая на квадратную ванну, наполовину полна воды, но знала и то, что этой воды на утро всем не хватит. Многие старались пить как можно больше, заглушая голод. А выглядеть человеком, который ничего для маленькой группы спасённых не делает, не хочется. А вода… Мелочь, но приятно. Для всех.

В этом коридоре было тихо и пахло сыростью. С каждым шагом Вика ощущала, как расслабляются мышцы, как идти она начинает уверенней. Но… Через привычных двадцать шагов она заспешила, чтобы быстрей пройти маленькое ответвление в узкий ход. Это место редко посещали. Три дня назад туда отнесли тело умершей женщины из богатых, насколько Вика поняла из объяснений Тиа и Лин. Имени её Вика не знала. Помнила, что чаще всего эта женщина, ещё не совсем старая по годам, но на вид почти старуха, сидела, забившись в своё угол. Лин по секрету рассказала, что все её слуги погибли по дороге к белой горе. Сама она делать ничего не хотела, когда только-только появилась здесь. Привыкла распоряжаться и здорово злилась, если кто-то её не слушался. Но ей пришлось смириться с положением дел, когда в маленькой группе каждый работает на выживание… Многого она всё равно не умела. Так, что-то прибрать в жилых пещерах… А когда умерла, мужчины, унёсшие тело, вернулись и отдали Лин её рубаху — та длинная и прикрывала девочке колени. Рубаха Лин, или туника, давно начала расползаться на лоскуты. Одежда-то бессменная. И Вику тогда поразило, что Лин нисколько не смущена, когда мужчины принесли ей одежду с мёртвого тела. Девочка даже радовалась и всем показывала, какая эта рубаха прочная и плотная.

Если честно Вика не знала, как отнестись к этому маленькому происшествию. Да, на ней самой тоже рубаха давно требовала не только стирки, но и заплат, но брать одежду с мёртвых… «И что такого? — удивилась Тиа, когда Вика поделилась своим впечатлением. — Мёртвой одежда не нужна, а Лин пригодится! Не так холодно будет спать на камнях».

Девушка тогда подумала, что в чём-то Тиа и права. Но… Не потому ли она сама с таким трепетом и отвращением относится к этой одежде, что часто уходит в свой мир? Где царит благополучие и уверенность?

Нужное место дало о себе знать светом сверху. Здесь пробит не только «колодец» в полу, но и «окно» в потолке. Кажется, наверху рассвело. Видны все камни под ногами. Вика свернула в комнату с колодцем и подошла к дыре в полу. Ведро привычно стояло рядом. Уже бездумно девушка взялась за цепь, конец которой был намотан вокруг плиты, врезавшейся во время взрыва в стену. Неторопливо спуская ведро по одному цепному звену и пытаясь сделать это бесшумно, Вика невольно затаила дыхание. Она постоянно боялась уронить ведро, несмотря на то, что оно, тяжёлое и крепкое, основательно было подсоединено к цепи… Но руки словно сами выполнили все движения, что девушка восприняла с облегчением: побаивалась, что после долгого лежания тело Тиа не сумеет двигаться как надо. Самым трудным всегда оставалось втянуть ведро наверх. Ведро начинало раскачиваться, расплёскивая воду… Наконец Вика поймала дужку и вытащила ёмкость к себе. Быстро поставила — успела вовремя: пальцы начали разжиматься, не в силах выдержать тяжесть и не обращая внимания на все попытки Вики сжимать их.

Отдохнув, девушка оттащила ведро в сторону от дыры в полу. Переливать воду в другое ведро, предназначенное для переноски, не торопилась. А села рядом с цепным ведром и заглянула в него. Чумазая девчонка с запавшими глазами уставилась на неё из качающейся прозрачности. «Сумел бы меня в ней узнать Макс?» Вика критически оглядела себя и заправила торчащую от грязи прядь волос за ухо. Потом, поколебавшись, приподняла подол своей рубахи и попыталась оттереть грязь с лица. Плеснула на ткань немного воды из ведра — дело пошло лучше.

Наконец, Вика признала, что большего достигнуть нельзя. Поднялась на ноги и принесла пустое ведро. Перелить воду — пара секунд. Она ухватилась за дужку свободного от цепи ведра и понесла его к «ванне». В «жилых» уголках развалин, наверное, многие встали. Так что вода будет нелишней… Негромко здороваясь со всеми, кто на неё оглянулся, Вика быстро вылила принесённую воду и вернула ведро на место. Больше с неё спрашивать не будут. Есть мужчины, которые, несмотря на недоедание, всё же посильней, чем она. Следующее количество воды — на их совести.

Повертев головой, она не нашла Лин среди просыпающихся и заторопилась в свой уголок, где оставила девочку. Та уже не спала. Лин прислонилась к камню стены и куталась в тряпки, которые обычно использовались для подстилки.

— Ты что? — спросила Вика, пытаясь разглядеть Лин в полутьме.

— Ничего, — прошептала та. — Я ещё немного посижу и встану.

— Посидишь, — пообещала Вика и присела перед девочкой, готовясь поднимать её за подмышки. — Но не здесь, а наверху, на солнышке.

Не успела девочка возразить, как Вика тут же обняла её и начала поднимать, уже в процессе понимая, что с Лин происходит что-то странное. Поневоле прислонившаяся к подруге, она ощущалась горячей и дрожащей. Более того. Лин явно очень сильно ослабела. Едва Вика поставила её на ноги, как девочка тут же начала заваливаться в сторону, а нагнувшись, сильно раскашлялась. Всё ещё держа её, обнимая, Вика освободила одну руку и потрогала её лоб. Тот горел.

— Лин, ты простудилась? — ненужно спросила Вика.

— Немножко, — прошептала та.

— Сможешь стоять на ногах, если я тебя прислоню к стене?

— Не знаю…

Они попробовали. Несмотря на подрагивающие колени, Лин сумела устоять, пока Вика стремительно нагибалась к полу и прихватывала лоскут из подстилки.

— Зачем? — прошелестела девочка.

— Я выведу тебя на солнце, но эту тряпочку намочим и положим тебе на лоб, чтобы утихомирить жар, — объяснила Вика, чуть не таща её на себе. — И тебе станет легче, — улыбаясь, утешила она, сама в душе холодея от страха: инфекция или обычная простуда?

Несколько человек проводили их чуть обеспокоенными взглядами, но промолчали. Когда Вика по дорожке вывела Лин на солнце, та и впрямь приободрилась и перестала всей тяжестью наваливаться на её руку. Разве только споткнулась пару раз, пока девушка довела её до удобной для сиденья плиты.

— Посиди, — велела Вика, удобно расположив девочку. — Я сейчас быстро намочу тряпку и прибегу к тебе.

Та еле кивнула.

Вика вернулась не только с влажной тряпкой, но и с большой чашкой воды — ту успели подогреть в общем котле. Лин тут же приникла к воде, жадно глотая её, а Вика осторожно положила тряпку ей на лоб.

Мимо пробежали трое мальчишек — за ними парень с девушкой. Все с ножами.

— Что случилось? — вдогонку крикнула Вика.

Девушка остановилась, чуть не приплясывая на месте от нетерпения.

— Вампиры собрались с другой стороны горы! А с нашей мальчишки увидели несколько хороших корней! Мы успеем добежать и вырыть их! Заодно наберём сучьев для костров! Там их много!

— Ладно, бегите, — тревожно сказала Вика и снова обернулась к Лин.

Девочка выпила всю воду и почти легла спиной на поддерживающий край плиты, тяжело дыша. Вика забрала у неё чашку, но уходить не торопилась, размышляя, хорошо ли это, что Лин выпила всё. И ругала себя, что в редкие выходы домой не изучила хотя бы внешние признаки болезней от простуды и от инфекции… Успокоилась на том, что Лин перестала дрожать и даже, кажется, расслабилась на солнце.

Осторожно отошла от девочки, как только та успокоенно закрыла глаза, и спустилась в общее помещение. Здесь уже сварили что-то вроде супа: в кипяток, полученный на костре, положили не только вчерашний улов крыс, выпотрошенных и вымытых, но и сушёные травы. Несолёное, невкусное, но питательное. И в каком-то смысле сытное.

Вика только хотела набрать для Лин в ту же чашку пару черпаков «супа», как сверху послышались испуганные крики. Она немедленно заторопилась туда же — следом за теми, кто оказался порасторопней, потому что, в отличие от неё, бежали с пустыми руками и не боялись разлить «суп».

Первым она увидела старика Неиса. Он стоял, натянув тетиву лука, а мальчишка, его помощник, готовился поджигать стрелу, держа в руках горящий факел. Вика быстро сунула чашку с «супом» в подставленные ладошки проснувшейся Лин и побежала к толпе, собравшейся у края полузасыпанной лестницы вниз, уже понимая, что несчастье произошло с теми пятью ребятами, которые собрались за корнями и сучьями.

Протиснувшись между мужчинами, она задохнулась от ужаса.

Сбылся страх Неиса.

Твари вбрасывали наверх вялые стебли своих сородичей, впивались в них и быстро ползли, почти мчались за мальчишками и парочкой. Один из мальчишек безнадёжно отставал, и Неис, кажется, следил именно за ним. Если твари его догонят, они получат огромную фору: в форме человека они сумеют подняться до вершины белой горы, а там… Там будет кровавая бойня, в конце которой вряд ли выживет хоть один из людей… Неису придётся стрелять либо в мальчишку, либо в стебель. Мальчишка, как цель, предпочтительней. В него — не промахнёшься.

Вика прижала руки к груди. Слёзы взломали её недавний покой и безнадёжное согласие на странную жизнь. Они лились так сильно, что она была рада: никто их не видит. «Я не хочу! — плакала она, хлопая мокрыми ресницами и видя всё будто через размытое стекло. — Я не хочу снова проходить через это! — И тут же возражала себе: — Надо! Спасёшь мальчишку и снова попадёшь домой — хотя бы на небольшое время! А вдруг там эти, которые с Алексеичем, уже что-то придумали, чтобы помочь мне?! — А потом опять мотала головой и кричала: — Я не хочу!! Будет больно! А я устала от боли!!»

Решили за неё.

Мальчишка резко упал, и несколько метров его безжалостно протащили назад по камням и пыли. Лицом. Он даже закричать не успел.

Вика тоже не успела в последний раз хоть о чём-то подумать. Ноги сами оттолкнулись от места, где она стояла, и рванули свою хозяйку вниз. Она услышала вопль нескольких человек:

— Вика, ты куда?! Ты не спасёшь его! Вернись!

«Вернусь! — задыхаясь от ветра, бьющего в лицо, пообещала Вика сквозь слёзы. — Я вернусь! Только несколько часов спустя!»

«Ты не посмеешь сдаться им! — отчаянно закричала Тиа. — Ты не смеешь решать за нас двоих! Это моё тело! Я не разрешаю тебе бежать к мальчишке!»

— Есть шанс, что я ещё нужна им! — вскрикнула Вика.

«Какой шанс! В таком состоянии они хотят только жрать! Остановись! Мальчишку уже не спасти, а я не хочу!! Не хочу!!»

Вика бежала, жалея, что нельзя заткнуть уши, и легко представляла, что сделает она и что сделают с нею: она бросится на мальчишку, выдирая его из смертоносного плетения лиан-вампиров, оттолкнёт его за свою спину; лианы вздыбятся перед ней, а потом узнают её и оплетут собой, чтобы утащить подальше от этого места — туда, где им никто не помешает копаться в её мозгах, проникая в них через присоски, от которых будет жечь в глазах. Ведь именно к глазам прильнут эти присоски…

Она чуть не споткнулась, услышав отчаянный визг мальчишки, попавшего в живые силки, которые наверняка уже впрыснули в него яд. И завизжала сама:

— Не трогайте его!! Не трогайте!! Я! Я вам нужна! Не он!

Мальчишка продолжал визжать от невероятной боли, но Вика увидела, что лианы замерли, вытянувшись по стойке «Смирно!» на её крик. Приготовились ловить её? Вика старательно прятала от себя мысль, что она им уже не нужна и что они не будут уже делать из неё портал, а сожрут, как и предупреждала уже мысленно воющая от ужаса Тиа. А потом ещё и порадуются тому, что к порции из мальчишки им добровольно преподносят порцию девчонки.

Девушка чуть не упала, приблизившись к лежащему мальчишке, который уже замолк и только хрипел. Она бросилась на колени, сдирая с него стебли присосавшихся к нему лиан и пригибаясь от ужаса, когда остальные лианы взметнулись над нею. Кожа на ладонях, которыми она хваталась за стебли, страшно загорелась от едкого сока, а Вика всё плакала и просила:

— Не надо! Оставьте его! Я же вернулась! Возьмите меня! Вы же знаете, кто я!

Она закрывала замолкшего после потери сознания, освобождённого от живых пут мальчишку своим телом, надеясь только на это — что эти твари узнают её и снова захотят использовать, как использовали её недавно. Но уже понимала, что ничего не выйдет — с мальчишкой. Он не может бежать, а беззащитная жертва — это такое искушение для этих жадных кровопийц!

А они обступали её со всех сторон. И их было так много, что они заслонили ей солнце и над неё потемнело, и Вика не смела поднять глаза, потому что нутром чуяла, что им портал — сейчас, когда они так голодны, не нужен. И, замирая, ждала, когда первая тварь вцепиться в неё.

— Не поднимай головы! — сухо приказали ей.

Ничего не понимая, она подчинилась странно знакомому голосу, но смотрела исподлобья — ошарашенная: стебли лиан-вампиров падали вокруг неё, на неё и на руки мальчишки, и она машинально дёрнула их к его же телу, чтобы разъедающий сок не попадал ему на кожу.

— Бесконтактники, не лезьте под руку! — недовольно закричали сбоку. — Без вас справимся! Лучше посмотрите, что с девушкой и мальчишкой!

Вокруг Вики стало светло — лианы-вампиры больше не закрывали ей солнце.

Кто-то подбежал сзади, распинал упавшие мёртвые лианы и помог подняться на ноги. Она обернулась и забыла, как дышать: белобрысый Володя тревожно всматривался в её глаза и быстро оглядывал всю её, а за ним… за ним стоял…

— Макс?!

И чуть не заплакала от его открывшегося рта, когда он взглянул в её сторону. Не узнал… Не узнал в теле Тиа!

— Вика! — крикнул он и бросился к ней.

А за ним спешили другие, и девушка оторопело смотрела на них, ничего не понимая: она не вернулась на Землю, в своё мир. Она всё ещё на белой горе. Откуда же они здесь очутились?!

— Откуда?! — закричала она, пока Макс осторожно обнимал её, отстранив Володю.

Тот, впрочем, тут же свалился на колени перед мальчишкой, быстро осматривая его и снимая с худенького тела лохмотья длинной рубахи.

— Алексеич сделал портал, — поспешно сказал Макс ей прямо в ухо. — Вика, ты совсем другая! — Он удивлённо и радостно хлопал на неё глазами, а к ним бежали сердитые Лена и Игорь с ругательствами, что пообниматься они успеют, а вот раны на теле девушки требуют немедленной обработки.

Она обернулась к низу горы: Алексеич и Стрелок медленно спускались, раскинув в стороны руки, будто гнали перед собой невидимые волны. И под силой этих волн не успевшие сбежать лианы-вампиры съёживались и падали, словно подрубленные.

— Вика, — обратился к ней Володя, уже с бессознательным мальчишкой на руки, — покажи, куда его отнести, чтобы подлечить. А то ожоги у него слишком обширные.

— Наверх, — машинально сказала Вика, обливаясь слезами. — Как вы меня узнали?!

— Мы видим, — спокойно напомнил Володя и покачал головой: — Давайте-ка побыстрей. Руки мне твои о-очень не нравятся!

Она взглянула на изуродованные ожогами ладони, но ничего не сказала — все мысли перебил Макс, который решительно взял её на свои руки. Она взглянула наверх. Старик Неис стоял с опущенным луком, а вокруг него бегали и кричали всполошённые люди. «Как мне им объяснить, кто это такие?» — мелькнула не менее всполошённая мысль. Но Вика оглянулась на ругающуюся Лену и вспомнила, что долго объяснять не придётся. Лена успокоит выживших на белой горе и сама объяснит всё, что надо.

Через час жилые помещения развалин преобразились. Не веря глазам, люди ели горячее варево, быстро приготовленное Леной из принесённых припасов, благо те припасы, по большей части, были уже варёные, из консервов. «Суп» с крысой она брезгливо выкинула, эмпатически подавив возмущение местных в самом начале. Сухари оголодавшие люди мочили в бульоне и, не веря самим себе, ели так, словно в руках держали несметные сокровища.

Поражённая Вика превратилась в переводчика. Она была в полном недоумении: она говорила с местными — понимала их. Говорила со своими — понимала и их. Почему же команда Алексеича не понимала аборигенов?!

Володя даже успел осмотреть Лин и объявил, что она и вправду всего лишь простыла. Так что можно не переживать за неё. Тем более — аптечка под рукой. А Лена мгновенно укутала заболевшую в один из тёплых пледов, принесённых командой.

Мальчишка, попавший под лианы-вампиров, ещё не очнулся, но вид Володи внушал почтение даже его матери, которая скромно примостилась рядом с сыном, и за пострадавшего Вика теперь не беспокоилась. Макс сидел рядом с ней и сочувственно смотрел на её перевязанные руки.

Алексеич кивнул Вике и сел рядом со стариком Неисом и негромко расспрашивал, как тут и что, когда в это помещение спустился Влад.

— Алексеич, на пару слов бы, — извиняющимся тоном сказал он. — И заодно Неиса бы наверх. Вика, помоги поговорить наверху.

Удивлённая Вика, благо что и Макс заинтересовался, вскочила на ноги и последовала за мужчинами, поддерживаемая парнем. Промелькнула мысль, что Макс очень уж трепетно относится к телу Тиа. И Вика тут же чуть не зашлась в сумасшедшем смехе: сама к себе ревнует!

На самом верху горы стояли Юля и Игорь. Саша скромно стоял неподалёку, бдительно осматриваясь.

Влад оглянулся на Алексеича и на Неиса, который с тревожным любопытством смотрел на каждого из спасителей.

— Неис, а что там? — медленно, чтобы Вика успевала переводить, спросил Влад, указывая рукой на неровный край леса. — Что там, за лесом? Случайно — не горы?

— Горы, — подтвердил Неис. — А ещё там… был город. Высоко в горах.

— И там живые, — задумчиво сказал Влад.

Старик Неис побледнел, когда Вика, сама запнувшись от изумления, перевела.

— Живые? Там? Откуда вы знаете?

— Знаем, — как-то так уверенно ответил Алексеич, что Неис поверил ему — Вика видела, как в его запавших глазах заплескалась надежда.

— Но что тогда… — начал Неис и тут же оборвал себя, жадно всматриваясь в край леса и сжимая кулаки.

— Юля? — спросил Алексеич.

— Нет, я не вижу этого места, поэтому не сумею всех перевести туда слоями пространства, — сразу поняла его девушка-Проводник.

— Неис, как вы думаете, — задумчиво сказал Алексеич, — захотят ли остальные спасшиеся, с белой горы, присоединиться к тем, кто спасся в горном городе?

— Всё так быстро, — прошептал старик, и Вика поняла, что он с трудом удерживает слёзы. Она сама подошла к нему и ткнулась головой в плечо.

— Они помогут, — убеждённо сказала она. — Они проводят нас в горы, и эти твари не смогут до нас добраться.

Старик положил руку на её плечо и снова поднял голову, вглядываясь вдаль.

— Как они выжили? — пробормотал он. — Как?

— Горы, — ответил Алексеич. — Благодаря им, легче охранять свои территории от врага. Я так думаю.

— А кто вы? — поспешно обернулся к нему Неис. — Вы словно ангелы, слетевшие с небес в трудный для нас час…

— Вика, объясни ему примерно так: однажды два мира соприкоснулись — и в вашем появились эти твари. Теперь же соприкоснулись другие миры. И мы пришли на помощь.

Вика перевела, а потом, прижимаясь к Максу, не в силах поднять обожжённые руки, вздохнула. Неис прав. Всё слишком быстро. Для тридцати, оставшихся в живых. Но слишком долго для тех, кто не дожил до этих минут.

Пятнадцатая глава

Макс еле сдерживал улыбку. Такой растерянной Вику, страшно тощую девушку (нет, даже девочку!), темноволосую и словно издавна уставшую, в своём мире он никогда не видел. Она и стеснялась перед десантом «своего чужого» тела, и была ошеломлена тем, что пришлось выступать переводчиком там, где, как считала, говорили на русском, потому что она понимала аборигенов изначально. А ещё она растерялась, потому что её помощь переводчика требовалась ежеминутно.

Хотя в некоторых случаях десант справлялся и самостоятельно.

Лена, например, командовала только так! Она жестом руки посылала всех, кто был ближе к кухне (а таких оказалось большинство — при виде рюкзаков со съестным), то принести воды, то подойти, чтобы получить мелкую, но необходимую работу, то раздать тарелки или нарезать хлеб.

Володя тоже был окружён, правда, не помощниками. Как только «потерпевшие» сообразили, что перед ними целитель (что произошло, после того как он привёл в себя мальчишку и обезболил его раны), к белобрысому врачу выстроилась очередь. А когда поняли, что ему не обязательно объяснять, что именно болит, смотреть на Володю начали глазами истово верующих в столь прозаично сошедшее к ним с небес божество.

Больше всего Максу понравилось, что Лена и Володя оказались на одном «этаже», над «потолком» которого высилась «крыша», самый верх белой горы. Рядом с Леной суетилась Юля, а основную тяжёлую работу — передвигать рюкзаки и вспоминать, что в каждом из них, — взвалили на Игоря. К Володе Сашу пристроили — он неплохо умел делать перевязки, так что врач быстро обрабатывал раны и даже одну опухоль (девочка перележала на холодном, и на ноге выскочил здоровенный фурункул), а Саша аккуратно бинтовал всё, что ему ни скажут.

Поняв, что здесь и без него справятся, Алексеич ещё раз внимательно оглядел «последний этаж» и с остальными вышел на «крышу», чтобы снова поговорить с Неисом. Старик Максу понравился. Несмотря на удручающую худобу, выглядел он крепким и жёстким. А главное — его не хотелось жалеть. Таких жалеть — нельзя.

Сначала Алексеич расспрашивал его, что в первую очередь необходимо для спасшихся, и Макс, слегка удивлённый, приглядевшись, сообразил, что «старик Неис», как называла его Вика за глаза, не так уж прост. Пока он был растерян из-за неожиданного появления странных людей, он выглядел и правда довольно слабым стариком. Но, едва Неис понял, что пришельцы готовы не только поделиться едой, но и проводить их туда, где есть ещё оставшиеся в живых, он преобразился. Расправил плечи и стал похож на человека, головой отвечающего за вверившихся ему людей. Именно так.

Он рассказал, что взорванный храм принадлежал кругу богов данной страны и был частью архитектурного ансамбля, поэтому вокруг так много обломков о других зданий.

— Но как вы взорвали храм? — с изумлением спросил Алексеич, оглядываясь.

— Нам помогло, что каждый храм, посвящённый кругу богов, строится на временной основе. Во все его стратегически важные детали закладывается система блоков и рычагов, которые сводятся к главному рычагу. Стоит его отжать вниз, и храм постепенно уничтожается. Его уничтожение каждые двенадцать лет символизирует смерть всех богов, которым здесь поклонялись, потом мы ищем новое место для их возрождения, — объяснил Неис. — Через два года храма уже не было бы. Но, слава богам, которые потребовали поставить храм с данной традицией! Иначе бы из всего нашего города не осталось даже этих несчастных.

Макс подумал, что город наверняка был огромен, если учесть, насколько просторен был храм, посвящённый кругу богов.

Старик Неис оказался самым младшим служителем храма из триады жрецов. Храм прославлял мирное хлебопашество, торговлю и охоту и благоволил всем представителям этих профессий. Именно за охоту и отвечал Неис, во время всех богослужений вооружённый ритуальным, хоть и настоящим луком и стрелами.

— Но как уцелели люди во время обрушения? — спросил Влад.

— Все служители знают архитектуру своих храмов так, что прекрасно осведомлены о расположении самого последнего кирпича, — вздохнул Неис. — Мы знали, в какой очерёдности будут рушиться стены храма и его пристрои. И я уводил всех, кто оказался рядом, туда, где безопасней.

Вышли по наклонной тропе две женщины и несмело, косясь на пришельцев, с поклоном преподнесли старику Неису и Вике по тарелке. Чтобы не мешать едокам, которые начали сглатывать слюну при виде горячего, «десантники по параллелям» чуть отошли от них, словно желая поговорить наедине.

Только успели устроиться на какой-то плите, как появился Володя, который шёл, сжав губы в тонкую ниточку и насупившись.

— В чём дело? — недовольно спросил Алексеич.

— Если хотим сегодня начать поход к горам, надо выступать немедленно, — напомнил врач, машинально ероша белые волосы. — Но вопрос в том… В общем, среди спасшихся есть несколько человек, которые двигаться сами не смогут. Тот мальчик, который попался вампиру. Женщина с больными ногами. Мужчина с ампутированной ногой — любопытно, кто решился на такую операцию, когда от яда вампиров у него началось нагноение…

— То есть, если мы выйдем сегодня, ночевать придётся в лесу? — уточнил Алексеич.

— Не знаю, — чуть скептически ответил Володя. — Лес-то виден густым только здесь. Вполне возможно, что между лесом и горами есть равнинные места. Я бы поспрашивал, зная язык, но увы… А Вика была занята.

— Ничего, — проворчал Влад. — Сейчас она поест, и мы расспросим Неиса.

— Почему ты думаешь, что он знает местность?

— В храме он отвечал за божество, покровительствующее охоте, — чуть насмешливо объяснил Алексеич. — И, насколько я понимаю ситуацию, в такие служители здесь брали только настоящих охотников.

Когда женщины, терпеливо дожидавшиеся конца обеда, забрали пустые тарелки, с благоговением глядя на одноразовую посуду, Алексеич с остальными снова подошёл к старику Неису. Вика благодарно смотрела на Макса, как будто именно он привёл сюда защитников. Правда, следующий вопрос Алексеича заставил её насторожиться.

— Неис, когда вы собираетесь идти в горы?

Старик с достоинством ответил:

— Вы же понимаете, что этот вопрос в основном решаете именно вы! Если вы нам поможете, нам собраться и покинуть это место легко. Хоть сейчас.

— Мы тоже готовы вас сопровождать хоть сейчас. Но у вас три нетранспортабельных человека, которых мы…

— Алексеич, — испуганно остановила его Вика. — Я не могу выговорить этого слова!

— Что знает Тиа, то знаешь и ты, — кивнул тот понимающе. — Хорошо. Тогда так. У вас, Неис, три человека, которые не могут идти самостоятельно. А нас слишком мало, чтобы помогать им, одновременно отбиваясь от растительных вампиров.

Старик Неис вскинулся.

— Если вы о Ломане, то ему нужны лишь костыли, чтобы он начал передвигаться. Его рана зажила, хоть нога и покалечена. Если у него будут костыли, он пойдёт сам.

— Женщина… — начал было Алексеич.

— Мы донесём её на плащах, — заверил старик. Он так заволновался, что даже шагнул ближе к Алексеичу, чуя в нём старшего.

— Мальчика понесём мы, — встревоженно сказала Вика. — Я и его мать. Его здесь оставлять нельзя!

— Нет, — на этот раз перебил Макс. — Видел я этого пацана — тощий, как былинка. Пронести его некоторое время, скажем, привязанным к спине, мне будет несложно. Я всё равно не могу участвовать в охране.

— Значит, так, — задумчиво сказал Алексеич. — Начинаем собираться. Неис… Скажите своим людям, чтобы взяли только самое необходимое. А ребята пока сбегают вниз. Посмотрят, из чего можно будет сделать костыли для вашего Ломана.

Вика вдруг оглянулась. Макс проследил её взгляд. На выходе с «последнего этажа» стояла старуха, с седыми космами волос и в лохмотьях похожая на ведьму, если бы не обеспокоенное лицо с испуганными глазами. Она тихонько кивала девушке. Вика шёпотом извинилась перед Алексеичем и побежала к этой старухе. Вернулась быстро.

— Что? — прошептал Макс.

Вика виновато улыбнулась.

— Она боялась, её со всеми не возьмут. Говорит — боится быть обузой.

И отбежала к позвавшему её Алексеичу. А парень вздохнул: наверное, не будь они из более цивилизованного мира, и впрямь решили бы, что так и надо: слабых и старых — немощных — не брать в опасную дорогу.

Потом он наблюдал, как старик Неис послал Вику вниз — объявить о том, что спасшиеся должны готовиться к переходу через лес, к горам, чтобы присоединиться к тем, кто выжил в страшной войне с растительными вампирами.

Влад в помощь себе взял Валеру-Стрелка, Игоря и Сашу, после чего вчетвером они спокойно, но настороже спустились к краю леса, подступавшего к белой горе. Макс, глядя им вслед, вдруг подумал: не это ли место оказалось тем страшным для Вики, собирающей съедобные корни, после которого она резко очутилась в своём мире, притянутая силой Тасиного сынишки?

Когда десантники оказались внизу, к ним рванули зелёные волны. Валера развёл руками, и плохо видные с высоты лианы растительных вампиров рухнули на землю.

— Боги… — прошептал старик Неис, которого уже машинально перевела Вика. Он вцепился в край плиты, следя за десантниками и неверяще хлопая глазами. — Вы боги…

— На чей-то взгляд — возможно, — пробормотал Алексеич и тут же спросил: — Почему оружие только у вас?

— Остальные дрались камнями, — вздохнул старик.

— Но всё же? — настаивал тот.

— Почти все спасавшиеся в храме — его прихожане и ещё три человека, которые успели добежать, когда он начал падать. Когда храм начал рушиться, нас было больше, но с оружием в храм никто не имеет права заходить. Кроме меня. Были и есть у мужчин ножи, но против вампиров они… — Неис беспомощно пожал плечами.

Через два часа тридцать человек были готовы выйти в трудный поход, а девять десантников — защищать их. Четверо бегавших к лесу сумели походными топориками срубить сучья и изготовить из них не только костыли для одноногого Ломана, намотав тряпки поверх, но и две трости для женщины с больными ногами. Она могла какое-то время идти сама, тем более Саша, энергодонор, пять минут сумел посидеть с нею, вливая силу в её организм. Для Макса изготовили поноску, куда и сунули отравленного мальчишку, после чего ещё и прикрутили того так, чтобы он не выпал. Руки-то у него слабые. Держаться за плечи парня не мог. А Макс ещё подумал, что, не будь пацан таким тощим, он не решился бы предложить свою помощь в его переноске на такое расстояние. Тем более «такое расстояние» отличалось одной особенностью — неизвестной протяжённостью пути. Но сияющие глаза Вики с лица неизвестной девушки… Макс хмыкнул и только слегка тряхнул присмиревшего пацана, чтобы тот держался лучше. А потом слабо улыбался, чувствуя на затылке тёплое дыхание своей живой ноши.

Когда они начали спускаться, впереди шли Алексеич и Валера. Неису велели не тратить пока стрел. Но даже при виде того, как мгновенно умирают растительные вампиры под указующими махами двух пришельцев, беженцы остановились в ужасе. И Неису стоило огромного труда убедить всех, что переход не будет отмечен чьей-либо смертью. Печальный опыт переубедить трудно…

А потом Макс сообразил.

Алексеич именно это и сделал — заставил беженцев спускаться с белой горы так, чтобы вампиры видели: труднодоступная до сих пор, но вожделенная добыча добровольно лезет им прямо в пасть! И таким образом Алексеич решил довольно сложную задачу, заставив вампиров поверить в сумасшествие прятавшихся до сих пор людей: он выманил основную массу лиан и совместно с Валерой уничтожил её.

Уничтожили. Основную массу.

Теперь оставалось убивать ядовитые лианы, которые будут их преследовать. Неизвестно, как в других городах, но остатки здешних вампирских полчищ Алексеич, кажется, рассчитывает уничтожить до конца похода.

Вампиры присмирели после почти тотальной зачистки и теперь только преследовали людей на почтительном расстоянии, уже не пытаясь напасть, а, видимо, надеясь на ночь либо на неосторожно отошедших в дороге. Старик Неис провёл и своих, и десант вокруг развалин и показал дорогу через лес. Выложенная плитами, она выглядела довольно широкой, и в свете дня можно было не опасаться, что какой-то растительный вампир сумеет незаметно подобраться к беглецам.

Тридцать человек сначала, шагая по дороге, шарахались друг к другу при виде появляющихся растительных вампиров, потом осмелели и пошли спокойней. На первом же привале десант из другого мира обеспечил им спокойный отдых, свалив пару деревьев и устроив огненное заграждение недолгого бивака. Беженцев оповестили, что отдых продлится где-то с час, не более. После того как всех обнесли едой, многие, с непривычки уставшие так, что валились с ног, решили воспользоваться оказией и задремали. Макс, освобождённый на время отдыха от своей живой ноши — мать забрала сына, присел ближе к Алексеичу. Пока остальные десантники сторожили беглецов, старик Неис, который не только соскучился по новым людям, но и до сих пор не нашёл тех, кому мог бы высказать историю о налёте на родной город, рассказывал о том, как впервые увидел растительных вампиров.

… Час дневного богослужения на нижней площадке подходил к концу, когда в храм вбежал человек и закричал. Он успел выкрикнуть лишь часть слова, как вдруг словно задохнулся, а потом его просто-напросто выдернуло назад, за дверь. Мелькнули только руки-ноги. Удивлённые люди медленно стали подходить к храмовым дверям… Неис, считавший себя на время богослужения ответственным за жизни вверившихся храму, пошёл быстрей остальных и первым оказался на крыльце. Уже перешагивая порог, он услышал истошные вопли и мольбы о пощаде, многие из которых мгновенно прерывались. Но первым делом его взгляд намертво приклеился к странной картине: тот самый человек, который с криком ворвался в храм, лежал на ступенях ниже крыльца и резко трясся, словно его дёргали со всех сторон за прочные верёвочки. Верёвочки были. Зелёные. Именно они впились отростками-лианами в его тело…

Улица, на которой располагался храм, была всегда очень оживлённой, будучи одной из главных городских улиц, — обратной стороной здание вписывалось в близкий лес. Потрясённый Неис поднял глаза от дёргавшегося по чужой воле мертвеца (а то, что перед ним мертвец, он разглядел сразу) и одним взглядом окинул происходящее. В душу впечаталось ужасающее: разбрызганные ярко-красные пятна на зелёных лианах выглядели неестественно, но ещё страшней оказался мгновенный процесс впитывания этих пятен в зелень, в странную плоть необычайного врага.

Он попятился, чуть не наступив на ногу человеку, который шёл, буквально дыша ему в затылок. Именно это нечаянное столкновение привело храмового служителя в себя. Он быстро развернулся к взволнованной толпе людей, стоящей за его спиной, и, воздев руки, закричал:

— Все назад! На улицах смерть!

Он сумел втолкнуть прихожан, вышедших было за ним, назад, в помещение храма, снова быстро обернуться и захлопнуть двери, отрезая, как он надеялся, путь страшным зелёным плетям, высасывающим из человека его жизненные соки. В последний момент он заметил неподалёку человека. Образ отпечатался в памяти, и, вспоминая его уже в закрытом помещении, по храмовой одежде Неис вспомнил первого служителя храма. Тот валялся чуть в стороне от лестницы, и однажды на нём была какой-то плоской, будто человек невероятно похудел в одночасье.

Как всегда бывает в таких случаях, среди прихожан нашлись те, кто Неису не поверил.

Несмотря на болезненные и умоляющие крики и плач, доносящиеся с улицы, трое решительных мужчин посчитали, что они-то справятся с ситуацией. Вооружившись своими ножами, они попытались заставить Неиса открыть им дверь, пообещав, что закроют их немедленно, как только окажутся на улице. Он отказался даже подходить ко входу, продолжая оттеснять прихожан подальше от них. Тогда мужчины сами отодвинули брус в засове.

Когда брус оказался в руках одного из мужчин, двери без их участия резко распахнулись, впустив не ожидаемый свет с улицы, а странную тьму, и на всех троих слишком смелых упало тёмно-зелёное нечто.

Прихожане, на глазах которых растительные вампиры мгновенно сожрали трёх крепких мужчин, не успевших даже понять, что с ними происходит, с криком бросились к противоположной стене нижнего храма. Надеялись выскочить из него с другой стороны, благо дверь здесь тоже была. Но Неис, приняв во внимание численность врага, первым сообразил, что зелёный ужас может поджидать уже и там. Он с трудом обогнул перепуганных людей, кое-где пробиваясь между ними, и закричал, срывая голос:

— Сюда! Сюда!

Ему поверили, как служителю храма. Вся толпа бросилась в указанную сторону.

Оглядываясь, он заметил, что некоторые мужчины по дороге хватают всё, что может оказаться оружием: металлические треножники для священного огня, тяжёлые кадильницы для благовоний — на крепких цепях. Сам сдёрнул два колчана со стрелами с алтаря, символизирующего божество охоты… И внезапно снова сработала ассоциативная интуиция: дымящиеся кадильницы — деревья боятся огня! И Неис закричал:

— Факелы! Хватайте факелы и топливо к ним!

За факелами к стенам бросились даже женщины и дети.

А по плитам храма, будто угри в прозрачной воде, к новой лёгкой добыче уже мчались-летели зелёные лианы-убийцы. И наступил момент, когда Неис испугался, наверное, больше, чем прихожане, которых продолжал подгонять, посылая их в небольшую дверцу: среди них, зелёных отростков, бежал один из мужчин — из тех, кто был только что на их глазах съедаем вампирами заживо. Он бежал среди этих людоедов так, словно его никто не тронул, разве что одежда его пестрела разбрызганными или смазанными пятнами крови. Словно не он только что валялся у храмовых дверей усохшим огородным чучелом, сбитым с шеста. Вот только глаза его полыхали нездешней жёлтой тьмой! Жадной и ненасытной!

Пропустив мимо себя последнего прихожанина, Неис захлопнул за собой дверь и не только водвинул брус засова на место, но и поставил упор: схватил один из шестов для разжигания факелов в храме, укрепив одним концом в дверь, другим — в пол. Лишняя подпорка не помешает — уже понимал он, очумелый от скорости происходящего.

За дверцей находилась лестница, по которой прихожане принялись бегом подниматься на самый верх храма — туда, где служители молились божествам солнца и воздуха. Туда, где спрятан рычаг, уничтожающий храм.

Неис не думал об уничтожении святилища. Он всего лишь хотел спасти людей. Но, крепко-накрепко закрыв за собой последнюю дверь на крышу, он подбежал к краю храма. Перегнулся через невысокую стену и окаменел. Кровопролитию на городских улицах он бы не удивился — поучаствовал не в одной войне. Но это… Он даже не мог бы назвать, что именно происходило на дорогах. Лианы накидывались на бегущих, падающих людей, захлёстывали их в беге, оплетали, впивались в их тела, а потом… Он не поверил глазам. Посчитал, что у него начинаются галлюцинации — слышал о таком. От упавших людей вставали их двойники, которые тут же начинали искать тех живых, которые пытались спрятаться от неизвестного, но ужасающего врага. И двойники сами набрасывались на тех, кто попервоначалу решался довериться им.

Пошатываясь от воспринятого, Неис встал на ноги и окинул взглядом ту часть города, которая открылась ему. Мельтешение на далёких улицах, чего быть не должно в предобеденный час, подсказало ему, не желающему верить в видимое, что город умирает под натиском врага. Зелёные волны погребали под собой живых, пожирая их на месте, а потом перевоплощаясь в них. А потом он краем глаза уловил движение внизу, под стенами храма. Снова нагнулся, чтобы разглядеть, что именно там происходит. Следил недолго. До тех пор, пока не понял, за чем именно наблюдает. Растительные вампиры впрыгивали на стену. Лианы старались одолеть стены, чтобы добраться до живых. И не могли. Интуитивно старик понял: камень, из которого построен храм, этому врагу недоступен.

Пошатываясь от сводящих с ума впечатлений, он обернулся к людям, которые тоже медленно отходили от краёв крыши, кто — плача, кто — онемев от ужаса. Собирались в центре крыши и растерянно оглядывались, не понимая, что делать в такой ситуации.

И тут дрогнула дверь.

Прихожане застыли, глядя на неё.

А дверь уже не просто вздрагивала. Она сотрясалась от мощных ударов.

Если бы там были люди — рассудил старик Неис, внезапно отстранённо от происходящего на улице, там бы закричали. Но за дверью молчат, только дубасят в неё изо всех сил. Так что…

Он взглянул на свои руки. Левая сжимала ритуальный лук, бесполезный сейчас.

Дверь уже тряслась так, что стало ясно: один сильный удар с той стороны — и она вылетит… Неис оглядел плачущих женщин, жмущихся к ним детей, мужчин, которые встали впереди, сжав в кулаках горящие факелы и ножи… И твёрдым, пусть и подрагивающим шагом старик пошёл к кругу, сплошь изрисованному значками, символизирующими храмовых божеств. Настала пора божествам реально помочь людям, которые им поклоняются. Иначе не останется тех, кто верит в них.

Он быстро присел на корточки и положил ладонь в небольшое углубление — строго по его пальцам. С усилием повернул ладонь, и в центре круга отошёл невидимый до сих пор люк. Появился квадратный проём. Неис, поглядывая на дверь, сунул в него руку и вцепился в рычаг. Потянул на себя. Рычаг поддался натужно. Но поддался.

Вспомнив, как именно будет проходить уничтожение храма, старик закричал прихожанам, не вставая с корточек:

— Я разрушу здание! Все за мою спину!

Его поняли сразу и немедленно перебежали в нужное место, сгрудившись за ним. Он слышал треск огня в факелах, тяжёлое дыхание измученных стремительными событиями людей, еле сдерживаемый плач и всхлипы… И снова потянул рычаг, не сводя глаз с трясущейся двери.

Убить людей, которые, возможно, находились в здании, он не боялся. Он уже понимал, что, кто бы ни находился в храме, он уже стал жертвой этих жутких агрессоров-людоедов. Как наверняка это случилось со вторым служителем храма, который должен был через час начинать собственную службу.

Медленно и торжественно начал рушиться второй этаж из четырёх. Одновременно с ним, разве что запоздав на секунды, прогнулся третий, затем четвёртый — и его слабое место, та самая лестница на крышу.

Дёрнув рычаг до упора, старик Неис поднялся на ноги и подбежал к толпе, которая медленно, но точно начинала паниковать.

— Слушайте только меня! — раздирая горло криком, чтобы услышали в грохоте падающих строительных блоков, скомандовал он. — Плиты падают в определённой последовательности! Вы знаете, что храм должен упасть так, чтобы его обломки не оказались на улице! Он должен упасть в пределах собственных границ! Переходите за мной — и мы останемся в живых!

И толпа в человек сорок покорно бегала за ним, боясь уронить факелы и другие предметы, прихваченные снизу, потому что краем одежды приходилось ещё закрывать носы и вообще лица от вздымающейся густой пыли. Приходилось не только перебегать. Храм будто схлопывался вовнутрь. Когда до конца обрушения оставались секунды, люди были вынуждены цепляться за края переворачивающихся плит — тех плит, которые им подсказывал служитель. И старик Неис был благодарен судьбе и божествам за послушное выполнение его приказов прихожанами.

Когда храм превратился в груду развалин, видневшиеся из-под его обломков зелёные плети вяло уползли вниз. Как предполагал Неис, на улицы. Ведь там пока ещё хватало жертв, чья кровь так сладка… И старик понял: победы они не одержали, но выполнили главное — выжили…

Потом был день, вечер, а затем ночь… Прихожане сидели на пологой плите, прижимаясь друг к другу. Сначала, плача, следили, как затихает большой когда-то торговый город. Потом, когда к городу подступила тьма, слушали последние крики живых… Раз встрепенулись, когда в руинах храма послышались голоса, и самые сильные мужчины побежали навстречу тем, кто пытался тоже найти убежище в белой горе на месте бывшего здания. А через три дня, когда поняли, что придётся выживать на этой горе, увидели: посередине пути от земли к вершине руин лежала девушка. Её втащили наверх, предварительно убедившись, что она действительно человек. Так к спасшимся попала Тиа.

Шестнадцатая глава

Подвоха никто не ожидал.

Старик Неис оказался не только умным, хоть и негласным руководителем кучки спасшихся. Но и стопроцентным интриганом. Или шпионом, умеющим легко доставать информацию. Он уловил момент, когда охрипшая Вика уже машинально пересказывала его историю пришельцам, и, взглянув на неё, как взглядывал до сих пор, дожидаясь, пока она договорит, спокойно, не меняя тона, словно договаривая, сказал:

— Откуда девочка знает ваш язык?

Вика перевела — и осеклась, испуганно уставившись на него.

Макс затаил дыхание. Что ответит Алексеич, на которого смотрит сейчас спокойный, как скала, старик Неис? Влад чуть приподнял уголки губ, когда Алексеич, словно ему не хватало привычной ухмылки рта, ухмыльнулся старику в лицо.

— Девочка теряла сознание. Так?

— Так, — подтвердил Неис. — И очень надолго.

— Она в это время была у нас, — сообщил Алексеич и заглянул в глаза старика, словно проверяя, понял ли.

Тот, не опуская их, смотрел ему в лицо, а потом кивнул:

— Её душа путешествовала разными мирами, пока не попала к вам. — Уже задумчиво, будто его отпустила внутренняя тревога, Неис добавил: — Вы говорили, что наши миры соприкоснулись, но не сказали, что девочка позвала на помощь.

Он больше ничего не сказал Вике, только положил на её плечо крепкую, в синеватых венозных жилках ладонь, будто ободряя её… Макс выдохнул, стараясь делать это как можно незаметней. Хорошая версия того, что они сами не продумали.

Но, как выяснилось, это было не последнее, что тревожило старика.

Когда люди неохотно начали вставать со своих мест, он снова обратился к Алексеичу:

— Мы ушли из города. А если там…

— Город пуст, — покачал головой Влад, на которого вопросительно посмотрел руководитель десанта. — Перед тем как спускаться с белой горы, мы проверили его.

Противоречивые эмоции в глазах Неиса уловить нетрудно: он и радовался, что они уходят из проверенного города, а значит, никого не бросают, и скорбел обо всех тех, кто не сумел спастись.

Вскоре начали собираться в дальнейший путь.

Макс не собирался. Он сидел с огнемётом на своей стороне группы, сторожа её и ожидая, когда ему помогут снова приторочить к спине раненого мальчишку. Он видел — Вика всё посматривала на него, наверное, жалея, что не может пока подойти: Алексеич всё ещё разговаривал с Неисом. Зато к Максу несмело, но целеустремлённо, пробираясь между пожитками, приближались трое мальчишек и две девочки. Наконец, сообразив, что Макс не страшен и не собирается пугать их или гнать от себя, они окружили его, и один, выразительно подняв брови, ткнул пальцем в огнемёт. Макс понял его: огнемёт выглядел довольно странно для чего-то, что в таком походе надо обязательно держать в руках.

Он кивнул и встал. Ребята очутились за его спиной, но не убежали, поняв, что парень хочет им что-то показать. Макс подошёл к краю дороги, заранее ладонью показав им: «Нет! За мной — не ходить!» Затем, предварительно оглядевшись, нет ли рядом опасности, выбрал чахлый небольшой кустик и, встав сбоку, чтобы было видно всем, поджёг его. На вылетевшее из огнемёта пламя, яркое и стремительное, похожее на маленького яростного дракона, оглянулась вся группа. Даже старик Неис поразился, присматриваясь. А потом оглянулся на всех пришельцев, в чьих руках был огнемёт.

Зависть Макс отметил не только в глазах ребятишек, но и взрослых. Прекрасно понял их всех. Но, когда тот же мальчишка протянул руку к огнемёту, жадно и умоляюще глядя на парня, Макс покачал головой. И с сожалением улыбнулся: «И хотел бы, да нельзя!» Ребята улыбнулись в ответ: «Всё равно жа-аль!» и убежали к своим родителям…

Когда Макс встал со своего места, он привычно подал руку Вике, поднимая и её. Перехватил проницательный взгляд старика-охотника. Но тот промолчал, не стал расспрашивать о странном знакомстве. Наверное, счёл, что Вика познакомилась с парнем в своих снах.

Разбросав догорающие стволы и сучья и потушив те, которые могли стать опасными для леса, мужчины дождались, пока все встанут, и снова пристроились по обеим сторонам группы. Теперь к ним присоединились трое мужчин из группы Неиса. Им-то дали огнемёты и показали, как с ними обращаться. Макс спрятал улыбку, заметив, как все трое вцепились в странное оружие и радостно огляделись, расправив плечи.

Дальше шли, уговорившись, что следующий привал будет, когда дорога исчезнет в ночной темноте. Правда, Алексеич пробормотал:

— И не надеюсь, что все эти люди сумеют столько пройти. Слишком отощалые.

— Но ведь мы уже прошли много! — возразила Юля.

— На одном оптимизме далеко не пройдёшь. Сейчас они устали, и прилива сил больше не будет. Тем более они знают, что идти долго… Почти два с половиной месяца просидеть на одном месте — это вам не шутки.

— Откуда вы знаете про два с половиной месяца? — удивился Саша.

— Неис показал посох, на котором он отмечал дни. У него там семьдесят две насечки. Почти два с половиной месяца… — Алексеич вздохнул.

Но Саша нахмурился.

— Что-то я не понял. Вика стала порталом для вампиров в ноябре. А это, как минимум, десять месяцев.

— Мы ещё в прошлый раз заметили, что время здесь течёт не адекватно нашему. Всё. Пора по местам.

— Алексеич, а… — начала было Лена, но тот оборвал её.

— Лена, прости, у меня самого много вопросов к Неису о происходящем здесь. И всё же не будем тянуть. Пора идти, пока светло.

Лена не стала возражать или пытаться воздействовать на Алексеича — сразу отошла к Игорю. Вика снова вздохнула, но её присутствия требовали при себе старик Неис и Алексеич, и девушка, прощально взглянув на Макса, побежала к ним.

Растительные вампиры больше не приближались к людям. Макс всё пытался отследить, сколько же их осталось после внушительного выступления Стрелка. Казалось, что очень и очень мало… Когда зашагали по дороге, парень начал раздумывать о другом: а как узнать, сколько этих вампиров вообще осталось на этой планете? Не только в этом городе, не только в этой стране?

Зелёный лес по обеим сторонам дороги медленно уходил вдаль. Макс зорко следил за деревьями и кустами, стараясь отслеживать юркие зелёные тени, которые, будто настоящие змеи, часто проносились мимо группы людей на дороге, а потом вкрадчиво возвращались, чтобы снова двигаться наравне с ними.

Всё путешествие превратилось в монотонное вышагивание по бесконечной дороге, и теперь Макс очень сильно жалел, что рядом с ним нет Вики. Время от времени он отступал от дороги на обочину, чтобы приглядеться, где она идёт. И каждый раз видел одно и то же: девушка находится между Алексеичем и стариком Неисом. И вздыхал: нашли переводчика! Им-то хорошо — в беседе дорога не такая унылая и тяжёлая…

Когда начал подступать вечер, оба руководителя похода единогласно решили устраиваться на ночь, не дожидаясь темноты. Ведь многим из беженцев (а как их ещё теперь называть?) надо было справить и личные нужды, а делать это в темноте — рядом с таким врагом — чревато последствиями.

Потом оказалось, что Алексеич решил эту раннюю остановку использовать и в своих целях. Как только охрана замерла на своих местах вокруг группы беженцев, он и Валера повели Влада к арьергарду путешественников, к последним охранникам, прогнав их в другое место. И тут, в хвосте группы, они, все трое, уселись в «лотос» и словно начали медитировать, глядя на пройденные километры, исчезающие в сдвинувшемся над дорогой лесе. Ох, как Максу хотелось подойти к ним и полюбопытствовать, что же они делают!.. Но уйти с места не осмелился. Сделай лишний шаг — и оборона будет куцей. А уж такой юркий враг, как растительные вампиры, не преминут воспользоваться оказией.

Поглядывая на троих, сидящих в «лотосе», он отметил, что Влад посажен между двумя Разрушителями. Затем, что направление Владова взгляда (а это Максу заметить было легко) постоянно меняется. И лишь под конец их сидения парень сообразил: Влад отслеживает растительных вампиров и предельно внимательно наблюдает за ними.

Оторвавшись от увлекательной картинки для личного расследования, Макс принялся усердно следить за врагом, кое-где среди деревьев мелькающим довольно кучно, и расслабился, всё ещё вертя перед внутренним взглядом фигуру Влада, изучающего вампиров. Парень знал, что иногда надо отпустить проблему «в свободное плавание», чтобы собрать недостающие детали и получить нужный результат.

Сработало и на этот раз. Макс вспомнил, что Алексеич однажды сказал о Владе: он настолько сильно проникает взглядом в предметы… Нет, там что-то другое было. Ага! Они как раз тогда говорили о растительных вампирах, и Алексеич сказал, что только Влад может увидеть в обыкновенном на вид человеке прячущегося в нём растительного вампира! Что только Влад сумеет рассмотреть растительное внутри плоти!

И… что дальше? Зачем Влад сейчас вглядывается в вампиров? Хочет всё-таки понять их особенности? Ну, информационного поля? Ведь оно у них наверняка есть — только очень тонкое, на ином уровне…

Додумать парень не успел.

— Макс! — позвал его Саша, идущий навстречу. — Иди к Алексеичу! Зовёт! А я пока посторожу вместо тебя!

Алексеич зовёт? Любопытно. Макс заторопился в конец процессии, которая уже почти приготовилась к ночи под небом. Макс даже один раз глянул на небо, торопливо шагая на зов: а вот не дай Бог, будет дождь! Но небо дождя не обещало, будучи высоким и чистым по-летнему.

— Что? — спросил он, чуть наклоняясь к сидящему в «лотосе» Алексеичу.

— Ничего особенного, — отозвался тот, не поднимая головы. — Владу требуется усиление проникающего взгляда.

— Понял, — сказал Макс, тут же садясь на колени за спиной Влада.

Ладонь между лопатками старшего друга. Ладонь в каменные плиты дороги. Макс закрыл глаза — и погнал энергию в эту ладонь. Сначала он чувствовал, как дышит под его ладонью Влад. Потом кожа на ладони завибрировала так, что парень даже прикосновения к спине друга не ощущал. Впечатление — он сам потихоньку превращается в некий агрегат для выработки энергии. Это впечатление усиливало полное отстранение от реальности. Чем дальше длилось вкладывание силы во Влада, тем больше Макс словно повисал над дорогой, постепенно погружаясь в странный вакуум, в котором чувствовал себя отдельной безымянной особью, не имеющей собственного информационного поля. Всего лишь аппарат. Живой, но с каждой секундой забывающий, кто он.

Он даже не прочувствовал, что ему на плечо положили руку. Только когда сжались пальцы, начал выплывать из самого настоящего морока полной изолированности.

Неожиданно более низким, чем обычно, голосом Влад медлительно сказал:

— Хватит.

— Ах-ха… — просипел Макс, понимая: если ему сейчас не помогут — с коленей он свалится набок и не сумеет подняться. Столько сил из него ещё никогда не выкачивали.

Возвращаясь к реальности, он понимал, что всё это не зря, но как же он себя паршиво ощущал!.. Кто-то взялся за его подмышки и помог подняться на подламывающиеся ноги. И держал, пока кто-то другой тоненьким голосом звал его:

— Макс, Макс, открой глаза!

Последнее пожелание было чертовски трудно выполнить. Глаза будто налились металлической лавой и склеились до упора. И Макс просто не понимал, пуст он или полон той энергии, которая понадобилась Владу.

Наконец он сумел «расклеить» ресницы и даже внутренне нервно засмеяться: «Поднимите мне веки!» И, едва он открыл глаза, как державший его Алексеич немедленно положил ему ладонь на лоб, и глазам внезапно стало комфортно. Как и телу, резко полегчавшему до обычного состояния. Он сразу увидел, что перед ним стоит испуганная Вика, а за ней — встревоженный Неис.

— Сумеешь сам стоять? — спросил Алексеич.

— Сумею, — выговорили пересохшие губы.

Тот шагнул от него, зато девушка немедленно взялась за руку Макса, будто собираясь перекинуть её через своё плечо и тащить парня куда-то в другое место, где он сможет отдохнуть.

— Влад? — спросил за спиной Алексеич, и Макс ожил и торопливо обернулся к ним.

Валера сидел близко к Владу, охраняя его, хотя мастер-пространственник уже пытался подняться, явно тоже довольно слабый. Так что Макс даже поразился: он же столько в него вкачал силы!

— Эти… — хрипло сказал Влад, вытирая заслезившиеся глаза. — Последние.

Старик Неис аж качнулся к нему.

— Что это значит? — требовательно спросил он.

— Это значит, что в вашем мире, кроме этих вампиров, других больше не осталось, — ответил Алексеич. — Судя по всему, пока дойдём, и этих… оприходуем.

— Откуда вы знаете?! — потрясённо выкрикнул старик, и от стоянки к ним многие обернулись — видимо, этот крик напугал.

— Наш товарищ умеет… заставить их заговорить, — объяснил Алексеич как можно понятней, в то же время поддерживая Влада.

— Куда вы его сейчас? — недовольно сказал Макс. — Идите-ка сразу к Саше. Он недалеко. Быстро поставит на ноги.

— А то сам не сумею, — усмехнулся Алексеич и повёл пошатывающегося Влада в середину стоянки.

— Он правда умеет? — прошептала Вика, глядя то на двоих, то на старика Неиса, смотревшего им вслед с всё с тем же великим потрясением.

— Правда, — тяжело сказал Макс, пытаясь в этой обстановке проделать парочку упражнений на восстановление после энергетического подъёма и спада в организме. И немного побаиваясь, что Вика примет его сопение за недовольство ею из-за её вопроса. — Алексеич умеет всё. А если не умеет, то быстро учится. Или заменяет подобным. За Влада не беспокойся. Они друзья. И Алексеич сделает всё, чтобы он побыстрей оказался на ногах. Как сделал бы это для каждого.

Старик Неис остановился за спиной Валеры, всё так же спокойно сидевшего на краю стоянки и не собиравшегося вставать. В наступающем предвечернем сумраке Макс разглядел в глазах старика восхищение и тревогу. А потом Неис тихо спросил, обращаясь к Максу:

— Как зовут этого воина?

— Валера, — негромко откликнулся парень, выждав, пока договорит Вика, и с интересом ожидая следующего вопроса.

— К нему можно обратиться? Спросить?

— Ну… Наверное, да.

— Валера, — тихонько позвал Неис, и Макс невольно улыбнулся. Странно звучало привычное имя в устах человека из другого мира.

— Да, Неис, — мягко ответил Стрелок.

— Если твоя разрушительная сила коснётся человека, что станется с ним?

— Ничего. Человек не почувствует моей силы.

— Почему?

— Я дозирую её.

— Валера, я не знаю этого слова, — вмешалась Вика. — Я не смогу перевести.

— Это значит, Валера использует силу так, что она может убить растение, но не человека, — объяснил Макс.

— Это… хорошо, — прошептал Неис.

Он неуклюже, словно сильно ушедший в свои мысли, повернулся и пошёл следом за Алексеичем… Вика потрясла руку Макса, за которую держалась.

— Мне пора, — сказала она. — Неис наверняка захочет ещё немного поговорить с Алексеичем. А без меня никак. Сам понимаешь.

— Вика… Подожди!

— Что?

— Ты не знаешь, почему здешние храмы разрушают через каждые двенадцать лет?

— Не все. Только такие, как этот, в котором служил Неис. Что-то связанное с цикличностью в двенадцать лет, в течение которых храмы становятся грязными от слишком личных желаний прихожан.

— Ничего себе… И ещё. Почему ты всегда так быстро убегаешь? — прошептал Макс. — Именно здесь?

— Не хочу, чтобы ты привык к этому лицу! — чуть не скороговоркой выпалила девушка и убежала.

А он постоял, изумлённый, а потом начал решать, вернуться ли на своё место, ведь там теперь сидит Саша. Или остаться здесь. Хотя зачем он здесь, если есть Валера.

— Макс…

— Слушаю.

— Попроси Юлю прийти сюда. Для действий здесь хорошее место, но наступает темнота, и я не всю площадь могу видеть. Она глазастей.

— Сейчас найду её.

Темнело уже так быстро, что огонь, разожжённый для защиты бивака, стал ярким, нежели был днём, когда он бледно полыхал и лениво покачивался на ветерке. Макс отметил, что топлива наготовили достаточно, чтобы провести спокойно ночь до рассвета. Он уже знал, что ночи здесь тёмные и глухие, зато короткие.

Нашёл Юлю среди детишек, передал ей просьбу Стрелка. Потом обошёл бивак, соображая, где разрывы между охранниками слишком большие, и встал там, где счёл нужным. Ближе к ночи Алексеич всё равно пойдёт проверять сторожей и сам расставит всех по своему разумению… Так что Макс спокойно присел на краю стоянки и принялся размышлять обо всём подряд. Надо бы в поместье побольше заниматься с передачей силы. Что это он вдруг сегодня так ослабел? Нет, он понимал: пришлось усиливать способность Влада видеть информационное поле растительных вампиров, а эта способность довольно трудная… Хм. Интересно, а останется ли она у Влада на этом же уровне и дальше?.. А вот что скажет Юлия-старшая, жена Алексеича, родителям Вики, если тем захочется навестить дочь? Им же обещали, что они смогут её видеть тогда, когда захотят. А если они решат, что дочери можно позвонить?.. Макс машинально почесал голову. Мда. Всего не предусмотришь. И начал думать о том, что ждёт их всех завтра. Жаль, что идут пешкодралом. Слишком долго. Интересно, а лошади в этом мире были? Ну, в городе Неиса? Неужели растительные вампиры и их сожрали?

… Чуть позже выяснилось, что он чуть не заснул.

— Макс… Ма-акс… Ты спишь?

— Нет! Ты что!

— Я тебе поесть принесла. — Вика быстро устроилась рядом с ним и положила перед ним тарелку с кашей быстрого приготовления.

— А сама?

— Я уже… Ешь, пока не остыла.

— Как настроение в группе?

— Ой, по-всякому. И счастливы, что вы ведёте нас к горам, и страшно: всё-таки на белой горе было безопасно. Так что… кто как… Алексеич, кстати, ещё двоих поставил на охрану. Они так обрадовались!

Не сразу, но парень сообразил, чему обрадовались эти двое. Огнемётам, конечно!

… Макс вдруг подумал: а стоило ли вообще уходить с белой горы сразу? Можно было бы считать информацию с этих гадов, уничтожить их прямо в городе, и тогда… Но этих беженцев на весь город всего тридцать человек. С другой стороны… уничтожили бы с безопасного места, а потом бы по такой же безопасной дороге пошли бы дальше… С третьей стороны, кто же знал, что Влад сумеет проникнуть в информационные тайны растительных вампиров? Никто…

Рядом с горящими деревьями становилось слишком жарко. Тем не менее, Макс осторожно привлёк к себе Вику. Девушка не стала возражать, что не хотела бы его привычки к ней в этом виде, и мягко положила голову на его плечо…

За спиной бивак затихал. Всё сильней и жёстче становился треск пожираемых огнём деревьев. И парень даже как-то смутно пожалел растительных вампиров, которым приходится слушать это убийственный для них звук. Но больше всего он начинал удивляться тому, что не хочет спать. Он ведь только было задремал. Только было прильнула к нему Вика… А сон уходил семимильными шагами, а его место заменяло сначала беспокойство, затем — сильная тревога.

— Вика… — прошептал он ей в ухо. — Ты ничего не чувствуешь?

— Наши спать укладываются, — прошептала она в ответ. — А что?

— Нет, что-то другое…

Макс непроизвольно, наверное, инстинктивно вцепился в огнемёт, уже целенаправленно шаря ищущим взглядом по всем сторонам, доступным его зрению…

— Здесь же огонь, — неуверенно сказала Вика, тоже отпрянувшая от него и шарящая глазами по пространству перед ней.

— Я помню, но… Вика, сходи, пожалуйста, за Алексеичем. Ты ведь знаешь, где он?

— Знаю. — Девушка завозилась, вставая. Но тревога Макса передалась и ей. Вставала она так, чтобы не выпрямляться во весь рост. И так, пригнувшись, она убежала во тьму бивака. Хотя чего — убежала. Стоянка-то занимала места — всего ничего. Несколько шагов — и найдёшь любого искомого.

На что Макс и надеялся.

На всякий случай он попытался разглядеть всех, кто сидел в стороне от него. Сразу узнал в покачивающемся свете гудящих оранжевых огней Сашу и мужчину из группы старика Неиса. Немного успокоился. Если что — защита плотная.

Но беспокойство нарастало. Он сам себя не узнавал: нервничал — причём не всегда обнаруживая, что то и дело поводит плечами или возится так, словно устал сидеть на дороге, пусть даже ему подстелили какую-то ветошь для удобства.

От голоса сверху вздрогнул так, что сам испугался:

— Макс, что случилось?

— Не знаю, но мне… — парень облизал губы, не зная, как объяснить своё состояние. — Но мне… неуютно.

— Вла-ад, — тихонько позвал Алексеич, обернувшись к беженцам.

Вскоре из рванной из-за пламени темноты выступил мастер-пространственник. Он, ни о чём не спрашивая, с ел рядом с Максом и уставился в чёрную мглу близкого леса… Не просидел и минуты. Вскочил с места так, что Макс шарахнулся.

— Быстро! Они собираются напасть на нас! — негромко, но уверенно бросил Влад. — Я не знаю, как это произойдёт, но нападение будет с минуты на минуту!

— Неис! — крикнул Алексеич, не таясь. — Вика! Скажи всем, чтобы скучились близко друг к другу и набросили на головы все вещи, которые только можно положить сверху! Чтобы обложились всеми вещами! Охрана! Подойти ближе к людям! Не спускать глаз с обочины! Приготовиться к нападению! Игорь, добавь сучьев в огонь!

Пламя взвилось кверху, и Макс ахнул: слева от дороги множество растительных вампиров сплетались друг с другом в единую сеть! Он не успел закрыть рот, как эта беспорядочно сплетённая сеть с опозданием на секунды тоже взметнулась к ночному небу — и упала на стоянку. Часть вампиров мгновенно скукожилась над огненной оградой. Но часть накрыла всю стоянку.

Семнадцатая глава

Чуть не на инстинктах он развернулся вместе с огнемётом, подбросив его кверху — «стволом» к ночному небу, в котором мелькнули и мгновенно пропали то ли чёрные верёвки, то ли призрачные пиявки. Палец от «спускового крючка» отдёрнул, чуть не ошпарившись внутренним жаром, который обдал его: нельзя использовать огнемёт! Вампиры перемешались с людьми!

Вика!

Он бросился было вперёд, но поневоле остановился. По приказу Алексеича, который звонко повторила на здешнем языке невидимая отсюда девушка, люди сгрудились в плотную группу, а над ней запоздало, но взвились огненные струи тех огнемётчиков, которые успели среагировать на крик наблюдателей. Несколько вампиров в пока ещё неуверенном гомоне людей, в треске огня на поваленных для ограды деревьях с отчётливым звуком пошлёпались на дорогу.

А ещё секунды спустя закричали, завизжали первые беженцы, до которых добрались растительные вампиры.

И начался ад.

То и дело вспыхивали огненные драконы, разбиваясь под ногами в дымящиеся лихорадочными клубами взрывы. Огнемётчики били по всему, что замечали двигающимся в прыгающей темноте, в смятении нечаянно поджигая и самих людей. И вскоре крики страха и боли сменились воплями ужаса и отчаяния.

Максу показалось — именно так выглядит преисподняя: смерть жадной и стремительной стаей пираний скользила по стоянке, влетая между человеческими фигурами, заставляя их с криком раздаваться в стороны, а то и бежать подальше, пока под тяжестью лиан-убийц они не падали на землю, а то и друг на друга, сотрясаясь уже не оттого, что плакали или страшились, а оттого что в их тела вгрызались зелёные прожорливые змеи. А смерть вламывалась на стоянку разнообразной: она могла впрыгнуть людям на плечи огненными птицами и въесться в обугливающуюся плоть.

Безопасного места не осталось. Вампиры бушевали как внутри стоянки, так и за её пределами: там выжившие лианы-убийцы нетерпеливо сновали вдоль огненной границы, дожидаясь своего часа попировать.

Что делать… Что делать?! Макс пытался отстреливать лианы-убийцы, но они слишком быстро мелькали вокруг людей, предусмотрительно отшатываясь от огнемётчиков. Где Стрелок? Почему Разрушители ничего не делают?!

В толпе беженцев уже захлёбывались криками и падали. Даже пытались пробиться сквозь огненные преграды, которые оказались для невольно заточённых слишком высокими, чтобы вырваться за них. А прорвавшихся с кровожадной гостеприимностью встречали вампиры с той стороны.

Ошеломлённый происходящим, Макс чуть не шарахнулся: из суматошно разбегающейся толпы к нему (или в его сторону?) выскочила одним прыжком Вика. Он было устремился к ней, держа наготове огнемёт, чтобы добежать и защитить её. А она внезапно замерла на месте, странно задрала голову, выгибая её назад. На шее странная полоса — обвивающая горло… Пять шагов до Вики. Макс уже был готов схватить голыми руками эту полосу — он уже понял, что это — душащая её лиана… Два шага… Девушка рухнула назад всем телом, как кукла, которую ударили в грудь.

Макс оцепенел, а потом машинально попятился. Промелькнула глупая мысль: «И что теперь мы скажем её родителям, когда они придут проведать дочь?»

Мимо её тела, которое постепенно затихало от конвульсий, на коленях, опираясь руками о землю и с усилием мотая головой, пополз мужчина, которого Макс не узнал, но инстинктивно шатнулся к нему — помочь подняться на ноги. И окаменел на месте. Тело мужчины вздрагивало так, будто неизвестный пытался выполнить какое-то странное упражнение. И грохнулось набок, дёргая руками и ногами, которые блестели в огнях чёрными корявыми дорожками. Замерло в странной позе, которую чаще всего называют позой эмбриона… Лианы, обмотавшиеся вокруг человека, лениво вытянулись из-под тела, а потом… Потом пропали, а от тела, оставшегося лежать на земле и словно сдувшегося, поднялся обнажённый мужчина и огляделся. К нему от лежащей на земле Вики шагнула обнажённая девушка. Оба взглянули на Макса грязно-жёлтыми глазами, опустили взгляд на его огнемёт и повернулись к бегающим и кричащим, чтобы пропасть между ними. Выпустить им вслед огненную смерть он опоздал, боясь попасть в живых.

Слюна во рту набиралась так быстро, что Макс сглотнул, ощущая подступ новой тошноты…

Люди падали на месте или на бегу. Падали, взмахнув руками. Падали, будто их резко дёргали к земле. Падали сами, чтобы кататься по земле, всё ещё надеясь сбить с себя огонь. И от каждого второго поднимались обнажённые фигуры, которые безразлично осматривались и шли друг к другу, а потом — снова к бегающим в панике беженцам.

А он начал пятиться к горящей ограде, выставив перед собой бесполезный огнемёт. Ведь расчёт был на использование оружия на расстоянии. Не стрелять же в толпу, в которой беспрерывно перемещались! А бежать к ним — смысл?! Вампиры в этой толпе накинутся на него мгновенно, и он ничего не успеет сделать для спасения других. Бежать по краю стоянки, отстреливая те лианы, что попадутся на глаза? Это лучший вариант и вступить полезным в суматоху, и помочь остальным. Подбодрившийся Макс подхватил огнемёт и, осторожно шагая вдоль ограды, принялся выглядывать, с чего начать… Несмотря на оптимистичную идею, мысли оставались отнюдь не лучшими. «Зачем мы пришли сюда?! Зачем?! Чтобы убить последних горожан и себя?! Зачем мы позволили им поверить, что сумеем помочь, если сами оказались беспомощны перед этим Злом?! Зачем заставили их покинуть безопасное место?! Заче-ем?!»

Мимо, ближе к толпе, прошёл жилистый мужчина без одежды. Он медленно повернул голову к Максу, опустил жёлтые глаза на огнемёт в его руках, и парень едва не выронил огнемёт. Валера?! Он… тоже?! Не может быть!

А обнажённые «люди» собирались в центре стоянки.

Он было рванул за Разрушителем — и остановился на полушаге: а что он сумеет для него сделать?! А потом в голову пришла мутная, страшная мысль: а как через секунды, когда вампиры «оденутся», он сумеет различить, где настоящий человек, а где — лиана-убийца?! А «Валера» отвернулся от Макса, будто среагировав на крик из центра суматохи, и неожиданно сильно рванул в самую гущу боли и смерти.

А через секунду стало не до него. Огнемёт словно сам потянул руки хозяина, палец словно сам лёг на спусковой крючок, обливая огненным потоком чёрную землю под ногами. Съёжились в обугленные тряпочки тишком-молчком подкравшиеся к нему две плети, и Макс опустил огнемёт, снова с недоумением осматриваясь…

— Лена!! — перекрывая затихающие вопли, раздался слева яростный крик Игоря.

Крик подстегнул Макса к действию. Если бесконтактник пытается защитить девушку-эмпата (а в его голосе нет боли от утраты — только призыв), значит, Макс может присоединиться к ним! Хоть с чего-то конкретного начать!

Он побежал по кругу, стараясь держаться возле горящих оград, чтобы хоть спина была защищена. Сбил по дороге одну лиану и проводил взглядом несколько штук, поспешно удирающих с его пути, поражаясь: сколько же их сюда, на стоянку, попало!.. Подбросил приготовленные сучья в огонь — хоть отсюда не полезут! Отстрелил вампиров, копошащихся в теле упавшего, уже мёртвого человека, — и сердце сжалось: рядом с погибшим лежал лук — старик Неис?

— Макс, сюда!

Он чуть не споткнулся от повелительного оклика. Оглянулся — и мороз по коже: из самой середины сумасшествия вышагнул Влад с какой-то девушкой на руках. Следом за ним пятился Алексеич, не подпускающий к Владу лиан-вампиров. Он именно что пятился, не оглядываясь. Последнее Макса не удивило: уж Алексеич-то бесконтактно и не глядя чуял пространство любого человека. Поразило другое, едва парень всмотрелся в лицо идущего к нему Влада: тот ослеп! Будто неровная чёрная лента закрывала его пустые глазницы, сочась тёмными и кровавыми слезами по щекам и скулам. Влад вздрагивал, кривился от боли и шёл, пошатываясь и явно тоже ориентируясь, только благодаря своему чутью экстрасенса. Лиана хлестнула его по глазам?..

Оцепенение длилось недолго. Макс кинулся им навстречу, уже по пути понимая, что на руках Влада — Юля-пространственница! Он, умудрившись сбить две лианы в их прыжке к Владу или к его неподвижной ноше, вцепился в рукав его рубахи и потащил его на себя, бессвязно приговаривая:

— Иди за мной! За мной! Это я, Макс! Иди за мной, Влад!

Ближе к огненной ограде он, всё так же держась за рубаху мастера-пространственника, словно маленький потерявшийся мальчик, остановил его. Хотя тот и сам начал замедлять шаги, видимо почуяв близость огня. Или расслышав мощный треск и гудение пламени.

Алексеич неотступно шёл за ними и выдохнул, только едва не напоровшись на огонь ограды. Убивающих рук не опустил. Он был цел и невредим, разве что лицо грязное от летающих вокруг хлопьев сажи.

— Алексеич, там Валера… — снова бессвязно заговорил Макс, указывая на середину стоянки. — Там… Что делать? Он там…

— Некогда, Макс! — рявкнул тот, разворачиваясь к Владу. Быстро оглядел его, резко спросил: — Сумеешь удержать её ещё с полминуты?

— Да… — шёпотом ответил Влад.

Алексеич обнял его за пояс, схватил за руку ошарашенногоМакса.

— Шагаем!

Привычный к команде, Макс послушно шагнул.

… Шагнул в полумглу, в которой насторожённо повисла странная, оглушительная после воплей, стонов и рыданий тишина. Лихорадочно хватая воздух ртом, парень недоумевающе оглядывался, пока не понял: Алексеич перебросил их четверых через слои пространства, в безопасное место, и теперь помогает снять с рук слепого Влада Юлю.

— Вы бросили их всех! — изумлённо выкрикнул он. — Вы спаслись сами, но бросили их всех! Так… Так нечестно!

Влад замер, прислушиваясь. Уложивший девушку на землю под крики Макса, Алексеич выпрямился и дёрнул к себе парня, схватив его за грудки.

— Не психуй! — сквозь зубы сказал он. — Заткнись и делай, что скажу, понял? Кивни, если понял, Макс!

Тот машинально кивнул, всё ещё кипящий от возмущения.

— Макс, успокойся, — прошептал и Влад. Каждое слово давалось ему с трудом — судя по обожжённым губам. — Алексеич, ну что?

Тот уже сидел на корточках перед Юлей.

— Жива, — буркнул он, поспешно похлопывая девушку по щекам. — Жива, на наше счастье… Юля, слышишь мой голос? Выходи!

«Она что — тоже сбежала?! — поразился Макс, с трудом унимая чечётку, которую от нервного смятения выбивали его зубы. — Тоже струсила и ушла в другое пространство?! Тогда почему её тело здесь и…»

— Макс, помоги поднять её на ноги.

— Что… с ней?

— Не смей думать плохо о Юле! — снова рявкнул Алексеич. — Её сбили с ног и чуть не затоптали! Она бы никогда никого не оставила в беде! Юленька, милая, вставай, моя хорошая… Вставай.

— А Валера? — тонким голосом, ещё не открывая глаз, проскулила девушка, пошатываясь на подламывающихся ногах. — Где Валера?

Макс прикусил губу до крови. Он даже почувствовал, какая она сладкая и солёная, когда попала ему на язык, и ему мгновенно захотелось вернуться, превратиться в берсерка и убивать этих жутких тварей, пока не закончится бензин в огнемёте или он сам не свалится от усталости… «Где Валера…» — услышал он и сморщился от ненависти — к Алексеичу, что они здесь, а остальные — там.

Когда Юля открыла глаза и увидела Влада, она подняла ладони к своему исказившемуся лицу, и Алексеич теперь прикрикнул уже на неё:

— Хватит! У нас времени мало! Ещё провозимся — ничего не успеем!

— Где Валера… — безнадёжно тихо повторила Юля, взглянула на Макса, всего на пару секунд опустившего глаза, и побледнела.

Но Макса уже не трогал её жуткий вопрос. Его будто окатило холодной водой, смывающей все ненужные чувства, когда он воспроизвёл в памяти только что прозвучавшие слова Алексеича: «Ничего не успеем!» Что задумал Алексеич? В чём он так уверен? А от первых слов хозяина поместья, обращённых к нему, он остолбенел так, что не сразу понял последующей фразы:

— Макс, вся надежда на тебя! Ты понял? Давай!

И Алексеич, повернувшись спиной к парню, взял за руки молчаливого Влада и беззвучно плачущую Юлю.

— Алексеич, скажи, что у нас получится! — отчаянно крикнул Макс, сообразив, что именно задумал хозяин поместья. — Мне нужно верить в это! Очень нужно!

— Получится, — железно процедил сквозь зубы тот. — Юля ходила такими пространствами. Влад — ходил. Как и ты. Я сумею вас провести. Даже один. Без помощи бесконтактников. Мне нужно только твоё прикосновение, чтобы всё исправить! Ну!

Макс шлёпнул ладонь между лопатками Алексеича и буквально вжал её в тело своего учителя и руководителя, будто стараясь подтолкнуть его.

— Шагаем! — с облегчением сказал Алексеич.

… Люди за спиной укладывались спать, тихонько переговариваясь. Всё было тихо и спокойно. Но тревога Макса нарастала. Он сидел на отшибе от основной стоянки, всё всматривался в темноту за огненной оградой, которая мирно потрескивала и ярко искрила, вспыхивая золотом в тёмно-синем небе, и никак не мог понять, что именно забеспокоило его. Посланная за Алексеичем Вика, наверное, уже сказала тому, что Макс почуял что-то тревожащее его. Так где же он? Почему до сих пор не идёт?

От голоса сверху Макс вздрогнул так, что чуть не свалился с корточек:

— Макс, что случилось?

Он только было собрался отвечать, как Алексеич вдруг ахнул и закричал:

— Валера! Сюда! Немедленно! Валера! Живо!

Макс отполз в сторону, ничего не понимая и только глядя на Алексеича, который раскинул руки в стороны — ладонями на то, что было невидимо за горящей оградой — и начал быстро и сильно перечёркивать это невидимое, словно на невидимой доске стирая ладонями написанное невидимым мелом. Выбежавший из темноты Стрелок встал рядом и, следя за движениями Алексеича (он плохо «видел»), принялся тоже зачёркивать воздух там, куда посылал разрушающую силу руководитель их группы.

Из толпы, мгновенно собравшейся на тревожный зов Алексеича, постепенно выходили бесконтактники. Первым ближе к работающим Разрушителям подошёл удивлённый Влад и сощурился на невидимое — то, что уже начинал видеть потрясённый Макс: на растительных вампиров, которые зачем-то собрались в огромную кучу… Внезапно парня передёрнуло. Дежа вю. Он помнил вопрос Алексеича: «Макс, что случилось?» И прозвучал этот вопрос не только что, а гораздо раньше. Хуже всего, что он помнил и другое: кажется, именно Влад сказал, что лианы-убийцы задумали напасть на стоянку. Что происходит? Или… происходило? Задержал взгляд на лице Влада — мастер-пространственник вдруг нахмурился, глядя на ту сторону, за огненную ограду.

— Влад, ты видишь лучше всех, — монотонно проговорил Алексеич, продолжая поливать заоградье невидимой смертью. — Есть там ещё… вампиры?

— Чуть справа, — бесстрастно подкорректировал Влад. — Так. Вот теперь всё.

Если Валера сразу опустил руки, то Алексеич, будто на всякий случай, ещё раз широким крестом перекрестил пространство за защитой. Из темноты выскочила Юля. Огляделась дикими глазами и замерла, глядя на Стрелка.

— Валера! Валера! — отчаянно закричала она и бросилась ему на шею — тот еле успел подхватить её.

— Ты что, Юля? — удивлённо спросил он, мягко улыбаясь девушке, которая разревелась в полный голос, крепко обнимая его.

— Вы уходили! — поразился Саша, обходя четверых и разглядывая их поля. — Вы уходили в прошлое! Зачем?

— Для начала обойдите стоянку и посмотрите за оградой, всех ли вампиров мы уничтожили, — сипло сказал Алексеич. — Потом поговорим. Когда народ заснёт.

Встревоженные странным происшествием беженцы уснули не сразу. Старик Неис даже подходил к Алексеичу, чтобы услышать его объяснения, что именно сделали Разрушители, и потом объяснить своей группе, что теперь можно вообще забыть о растительных вампирах… Лене пришлось поработать, чтобы снять с беженцев переживание из-за внезапной тревоги и заставить их выспаться. А когда на стоянке воцарилась сонная тишина, Алексеич собрал всех своих у ограды. Макс оглянулся — Вика спала неподалёку. Её не видел, но видел плед, которым она укрылась… Сердце будто стиснуло клещами: она тоже… умерла бы. И неизвестно, вернулась ли, выжила бы в своём, их мире.

Когда команда присела в кружок, Алексеич коротко пересказал недавние события.

— Мы как маленькие дети, — тихо сказал Влад и замкнулся, думая о своём.

— Почему — как маленькие? — тихонько возмутилась Лена. — Я не согласна! Вы же сделали всё, чтобы перевернуть ситуацию! Вы всех спасли — и это замечательно.

— Влад прав, — хмуро сказал Алексеич. — Мы всего лишь переломили ситуацию, когда могли её предотвратить.

— Но мы же не знали!

— Лена, мы — это девять человек с нестандартными особенностями и талантами. И ни один не догадался, что можно было в самом начале дороги к горному городку уничтожить всех вампиров, вместо того чтобы тащить их за собой. Господи, какие же мы… глупые. Люди с нестандартными способностями, но со стандартным мышлением!

— А это как? — теперь уже не понял Игорь и внезапно вскинул глаза на Разрушителей. — Вот чёрт… Вы правы.

— Всё правильно, — кивнул Алексеич. — Вампиры шли за нами кучно. И достаточно было только один раз встать на их пути нам двоим — мне и Валере, пропустив мимо себя остальных под охраной бесконтактников, чтобы эти твари нас двоих окружили. И всё. Хана была бы им всем сразу. А мы… Как наивные младенцы!.. Охрану для похода придумали. Радовались тому, что мы сильные… Надо же… Я додумался, чтобы закрыть тряпками людей сверху, чтобы падающие на них вампиры не сумели сразу подобраться к ним. Ещё гордился своей придумкой!.. И вляпались в дурацкую ситуацию, легко упустили контроль над происходящим. А ведь можно было ещё раньше, до похода в городок, спуститься с белой горы, приманить на себя и уничтожить их. И пошли бы спокойно к другим живым. Да мало ли было у нас возможностей… Ох, какой же я наивный, а… Вот сволочизм… Когда же мы научимся думать не с позиции обычного человека? Когда перестанем вляпываться…

Он оборвал себя на полуслове, но и без дальнейших рассуждений и сетований всем всё было понятно.

Команда тоже замолкла, глядя на темноту за догорающей оградой, в которую теперь необязательно добавлять топливо. Там, за оградой, теперь нет никого опасней обычных диких зверей. И с утра можно будет пойти дальше, к горному городку, уже ничего не опасаясь. Макс попробовал улыбнуться. Трудно растянуть рот в улыбку, если всего час назад он видел смерти тех, кто давно стал ему близок. Потом ещё раз взглянул на Алексеича. Вот уж кто смелый до чёртиков. Не побоялся признаться, что вляпались. Не побоялся признаться, что они все пока плохо умеют распорядиться данной им силой и способностями… Макс вдруг прищурился. Алексеич небрит — это понятно. Но… Почему он так худ? До костлявости, аж глаза впали.

Потом парень сообразил взглянуть на Влада. Тот сидел в угасающем огне в «лотосе», чуть ссутулившись, глядя в землю. И лицо его… Макс невольно скользнул ладонью по своему лицу, машинально отыскал глазами Юлю. Она сидела на коленях Стрелка, всё ещё вжимаясь в него и горестно глядя на огонь. Макс сообразил: Алексеич принял на себя главный удар в переходе на прошлое время. Помнится, Юля однажды рассуждала о том, что ей легко переходить слои пространства, но выходить в слои прошлого — нужны огромные силы…

— Пора спать, — первым поднялся Алексеич. — Завтра, несмотря ни на что, у нас новый переход до города. Надо выспаться и восстановить силы… Влад, ты куда?

— Хочу посмотреть парочку тварей, — угрюмо отозвался тот, пролезая между потухшими стволами и сучьями к темноте.

Макс, сообразив, что мастер-пространственник хочет проверить информационные поля вампиров, вдогонку хотел было сказать ему: «А зачем перелезать? На них можно и внутри стоянки посмотреть!» И осёкся. Слишком реальны были воспоминания о времени прорыва тварей. О времени, которого больше не существует. Теперь надо привыкать к тому, что эти воспоминания ложны. Их нет, потому что нападения лиан-убийц и их прорыва на стоянку в настоящем времени не существовало.

… Утром беженцы долго не могли поверить, что их больше никто не преследует. Макс даже ожидал, что, проникнувшись замечательной новостью, они захотят вернуться в разрушенный город. Не захотели. Как втихаря объяснила Лена, поверхностный страх ушёл, но внутренний оставался. Их ведь слишком мало для этого города. Поэтому им легче будет влиться в другое сообщество.

«Другое сообщество» не замедлило вскоре появиться.

Группу беженцев и сопровождавшую их охрану остановили задолго до появления на горизонте горного города. К концу третьего дня похода.

На дороге была выстроена настоящая баррикада, которая пересекала её и одним концом упиралась в лес, другим — в крутой каменистый (в преддверии горной местности) овраг. В общем, не пройти, не объехать.

Остановив беженцев, Алексеич и старик Неис, прихватив с собой Вику (личного переводчика Алексеича), приблизились к баррикаде.

К ним после жёсткого допроса, кто они и откуда, вышел сотник, сопровождаемый отрядом вооружённых лучников. Беженцам здорово повезло! Допрос был продолжен — и резко прекращён, когда от группы беженцев к баррикаде торопливо заковыляла старая Бора, махая рукой и плача от радости. Один из лучников чуть было не нарушил строй, выскочив навстречу ей. Но парень вернулся в шеренгу, счастливо сияя, и в ответ на вопрос сотника подтвердил, что эта старуха является ему бабушкой! А потом нашлись ещё два лучника, узнавших горожан погибшего города.

Сотник смилостивился (Лене пришлось снова поработать!) и пропустил группу спасённых за баррикаду, хоть и скашивался на странно одетых незнакомцев при них.

Здесь беженцы некоторое время посидели, пока, к их радости, лощадей впрягали в телеги, чтобы отвезти их в город, до которого пришлось бы добираться ещё долго.

Здесь же старик Неис и остальные узнали, отчего вдруг на дороге появилась баррикада.

— Пошли слухи, что в ваш город ворвались какие-то чужаки, которые вырезали всех, — повествовал сотник. — Слухи разнеслись по всему королевству. Потом появились слухи, что эти чужаки принесли с собой не только смерть, но и чуму. Кое-кто (пастухи, ли, охотники ли) издалека видел трупы. Король приказал изолировать ваш город, а на подходах к другим городам поставить заставы.

— Надо же, — задумчиво хмыкнул Алексеич. — Что-то подобное сделал и наш Алексей Михайлович Тишайший, когда в Европе разразилась не то холера, не то чума. Европейским кораблям не давали возможности даже бросить якорь в наших портах. И в тогдашнюю Россию болезнь не попала. Неплохо для здешнего времени…

Несмотря на яркое любопытство сотника, Алексеич отказался отвечать на его вопросы, обронив лишь, что девять человек охраны в группе беженцев — это воины иной страны, путешествующие из любознательности. Удовлетворение сотника ответом командира воинов-путешественников Лена закрепила эмоционально, чтобы тот больше не задавал лишних вопросов.

Пока суд да дело, перемигнувшись с Алексеичем, с Викой-Тиа в укромном уголке заставы сели Влад и Володя. Вернулись они от неё только к моменту расставания с группой беженцев, когда запряжённые в телеги лошади уже нетерпеливо переминались в ожидании поездки.

Вскоре беженцы со слезами на глазах распрощались со своим спасителями. Макс обнялся с мальчишкой, который всё время пути пропутешествовал за его спиной, а теперь полусидел-полулежал на коленях матери. Хоть за всё время пути им удалось лишь раз пообщаться с помощью Вики, но привыкли-то друг к другу быстро.

Девять воинов иного мира вежливо отказались от благородного предложения сотника снабдить их в дорогу лошадьми и, попрощавшись с «пограничниками», зашагали от заставы назад, за первым же поворотом дороги испарившись из этого мира.

Обновление

Восемнадцатая глава

Шаг — и они снова в кабинете Алексеича.

Ещё шаг от неожиданности, и Макс с изумлением почувствовал, как ноги начинают дрожать и подламываться. Схватился за спинку стула, уже испуганный, почему ноги не подчиняются…

Остальные путешественники быстро расхватали стулья и свалились на них.

Оглядев всех, парень понял, что поплохело не только ему. Несмотря на тут же пошедшие в ход дыхательные упражнения, дышали всё чаще и очень коротко. То есть не тем коротким дыханием, которое используется, например, чтобы убрать приступ астмы или для лечения бронхита, а тот, который даёт лёгким слишком мало кислорода.

— Что… это? — просипел задыхающийся Игорь.

Саша, благо сидел рядом, с трудом поднялся и на нетвёрдых ногах отправился к окну. С огромным напряжением, словно двигая каменную глыбу, а не раму, открыл окно нараспашку, впустив в кабинет свежий воздух июля — судя по необычной влажности, после небольшого дождя, в также пение птиц и шелест деревьев. После чего он улёгся животом на подоконник. Макс, дыша ртом и потея от страшной слабости, недоверчиво уставился на него: а ведь он и правда навалился на подоконник всем телом, чуть не повис на нём! Причём высунув руки за окно. С ним-то что?

— Силы слоями вытянуло… — с кресла то ли ответил Алексеич, сидящий с закрытыми глазами, то ли высказался о себе, о своём состоянии.

Саша не пролежал и минуты: медленно собрался и встал, руками всё ещё будто указывая в сад, а на деле… Макс сощурился, стараясь рассмотреть его сбоку. Ага, вон в чём дело. На деле Саша жадно впитывал энергию.

Наконец он выпрямился и сразу развернулся к хозяину поместья. Встал за креслом, чуть подтолкнул Алексеича вперёд, чтобы тот ссутулился, — и одна ладонь на солнечное сплетение хозяина поместья, вторая — между лопатками. И энергодонор принялся дышать, размеренно посылая в Алексеича набранное из сада.

Остальные, сообразив, что именно с ними, повставали и, пошатываясь, целеустремлённо двинулись к окнам — Валера сумел открыть второе, а Володя первым уселся на пол в «лотос», после чего к нему присоединились Влад и Игорь.

Выполнив примитивные упражнения на набор энергии, Макс вздохнул и от окна спросил:

— А почему так? Ну, тяжело?

Не сразу, но ответил Влад.

— Мы вернулись в определённую временную точку — во время, когда здесь прошло, как минимум, полтора часа после нашего ухода. Алексеич просчитал примерный путь, а Юля вычислила, сколько слоёв надо пройти, чтобы попасть именно сюда.

— А-а… Понятно… — пробормотал Макс, не зная, радоваться ли тому, что в их реальном мире прошло всего полчаса после их исчезновения, или нет.

— Не совсем понятно, — мрачно отозвался с пола Влад. — Я, например, не понимаю, какого чёрта тебе, — он провернулся взглянуть на Алексеича, — надо было брать на себя основной удар… Мы бы пережили переход и без твоей ненужной жертвенности. Или ты всё ещё виноватишься из-за стандартности мышления?

— А не пошёл бы ты… — проворчал Алексеич.

Может, Влад бы ещё долго вяло ругался с хозяином поместья, но дверь кабинета резко раскрылась, и в помещение ворвались две женщины. Одна бросилась к Алексеичу, вторая — к Владу. А на пороге встала изумлённая Вика с младенцем Илюшкой на руках. На неё и уставилась не меньше изумлённая команда путешественников, глядя неприлично в упор, как посчитал Макс. Даже Алексеич удивился.

— Кажется, Юленька, мы что-то не так посчитали, — обескураженно выговорил он, насупившись на настенные кабинетные часы.

Но Макс помнил, во сколько уходили, и, тоже глядя на часы, машинально покачал головой. Несколько минут назад Володя и Влад мухлевали с Тиа-Викой, а Вика уже на ногах да ещё держит на руках ребёнка!.. Нет, прошло именно полтора часа! Скорей всего, сыграла свои шутки разница текущего времени в том мире, где осталась девушка Тиа. А он-то переживал, что за время их путешествия нагрянут родители Вики — и что бы им тогда сказала Юлия-старшая?

Но эти мысли перебила другая, пока ещё неоформленная, потому что он ещё не понимал, что именно происходит помимо основных событий. Он смотрел на Юлию-старшую, которая плакала и смеялась, сидя в одном кресле, в обнимку с Алексеичем. Смотрел на Тасю, которая присела на колени рядом с Владом и сердито взглянула на него, после чего ткнулась лбом в его плечо… И почему-то радовался, что Вика нерешительно посматривает на него самого, явно не зная, подходить ли к нему, или выждать.

Прошло ещё два часа, пока путешественники пришли в себя и сели за обеденный стол. Илюшка лопотал на руках Влада, так что Вика оказалась соседкой Макса, к его облегчению и даже удовольствию.

На этот раз хозяин поместья изменил своим правилам, по которым разговаривать о деле за столом не полагалось. Слишком свежи впечатления. Слишком много тёмных мест в истории, в которой участвовали все. В первую очередь, конечно, всех интересовало, что же произошло с Викой. Точней — с Тиа-Викой. Смущаясь всеобщего внимания, Вика, помявшись, начала:

— Помните, я рассказывала, что однажды откликнулась на зов? С этого всё и начинается. Тиа тоже откликнулась. Если бы промолчала, эти вампиры начали бы искать другой портал. Или — другой мир. Меня звала Тиа. Вампиры её заставили искать другой портал — к другому миру. А что-то пошло не совсем так. Во-первых, я почему-то застряла в голове Тиа, вместо того чтобы стать отдельным порталом. И поэтому Тиа не убили.

— Её должны были убить? — поразилась Лена.

— Как только устанавливается новый портал и вампиры понимают, что они уйдёт туда, они не оставляют никого в живых. А со мной зависли. И они не могли убить Тиа, потому что видели, что вместо неё появляюсь я.

— А как они это распознавали?

— Ну… Как… — Вика собралась с мыслями. — Если я была в голове Тиа, меня не было на Земле. Портал закрывался. А я начинала вести себя совсем не как Тиа.

— Секунду, Вика, — не стал скрывать удивления Володя. — Разве они держали тебя при себе?

— Они держали при себе Тиа, — поправила Вика. — И пытались пробить новый портал, потому что поняли, что попадают в хороший для них мир.

— Вот откуда… — прошептал Володя, во все глаза глядя на Вику. — Пробить… У Тиа вся голова в шрамах. Под волосами почти не видно, но…

Вика неожиданно расплакалась.

— Только она… этого не чувствовала. Чувствовала я! Ведь как только я попадала к ним — в Тиа, они пытались прогнать меня назад, в свой мир. А попадала я часто.

— Но почему? — спросил Макс, пытаясь быть спокойным и протягивая ей бумажную салфетку вытереть слёзы. — Почему — чаще?

— Я знала, что они меня не убьют, — шмыгнув, объяснила девушка. — А только будут опять влезать в голову Тиа. А значит, я почти единственная, кто не боялся их. Вы сами видели, что есть на белой горе нечего. Кто, кроме меня, мог принести корни снизу? И на белой горе знали, что я иногда попадала к вампирам. Голову несколько раз перевязывали, когда приходила в крови. Но они тоже молчали. Жалели, но молчали. Я всё думала, что они запретят мне спускаться, а они ничего не говорили. Мне так хотелось, чтобы они мне сказали: «Вика, не ходи туда!» Я так ждала этого…

— Чтобы сказать, что пойдёшь всё равно, — задумчиво сказал Володя, и Вика с признательностью посмотрела на него.

— Да. А они принимали всё, как будто так и надо.

Алексеич в полном молчании покрутил чашкой с кофе, словно размешивая остатки сахара, и задумчиво сказал:

— Они думали, что ты… что-то типа — сотрудничаешь с вампирами?

— Мне кажется, да, — печально кивнула девушка.

— И даже кровь на голове…

— Нет. Даже кровь… Я не могу сказать, что меня ненавидели. Я же приносила еду. Но всё равно… Отношение было такое, что… Будто они побаивались меня. Хотя были несколько человек… жалели.

Макс опустил руку и сжал ей ладонь, подбадривая. Она вздохнула и слабо улыбнулась ему.

— Влад, а что ты хотел проверить, когда полез через ограду? — обратился к мастеру-пространственнику Володя. — Тебя не было довольно долго.

— Опять куда-то полез, — проворчала Тася, с тревогой глядя на мужа.

— Да ничего там не было, — усмехнулся Влад и поправил едва не упавшую летнюю шапочку на голове Илюшки. — Я просто посмотрел информационные поля вампиров. Хотел удостовериться, что мы с ними больше не встретимся.

Тишина стояла такая, что даже в этом месте, где открытые окна выходили на сад, послышался гул проезжающих где-то далеко машин.

— И? — не выдержал Саша. — Влад, договаривай. Стоит нам ждать их?

— Влад, ты иногда… — угрожающе сказала Лена и кивнула Тасе. — Тася, ты прости меня, но твой муж — это нечто!

— Знаю, — почти как Влад, усмехнулась женщина. — Влад, не томи людей. И меня. Ты же знаешь, как мне страшно.

— Ну… Начну с их происхождения. В одном из миров обычные растения, наподобие нашей венериной мухоловки или росянки, попробовали использовать для охраны неких объектов. Модифицировали. Не совсем удачно. Для самих вампиров умение очень быстро передвигаться оказалось благом, а благодарности и вообще чувств к своим «богам» они испытывать не могли. Передвигаться они могли в пределах только локального места. Сожрали своих создателей на том моменте, когда те пытались вывести растения с умением переходить параллельными мирами. Мир, в котором их модифицировали, вампиры даже не пытались обследовать. Они создавали из живых существ порталы и переходили туда, где считали, есть еда. То есть они уничтожали живых только в определённом месте, потому что до их зачаточных мозгов не доходила истина: где-то неподалёку есть ещё такие же поселения. Так что горный город зря огородился защитой и заставами. Итак, когда вампиры опустошили город Тиа, они заставили девушку искать другой город. Так Тиа и вампиры наткнулись на Вику — с её необходимой для них особенностью для создания порталов. Нашему городу повезло. Немного. Погибших много — для нашего города. Ведь вампиры успели убить несколько человек ещё в ноябре, пока не поняли, что зима их убивает. Адаптации к холодам у них не оказалось — на наше счастье. Они поняли, что зима прошла, и снова попытались проникнуть к нам. И встретили противодействие. А их становилось всё меньше. Размножались только при условии, что есть питание. Вот и ринулись на белую гору, желая штурмом взять строптивую жратву. А тут, как на грех, мы появились.

— Суммируя всё, что ты считал с них… — медленно сказал Игорь. — Их больше нет? В параллельных мирах тоже?

— Тоже. По мирам гуляла одна стая вампиров. Те, чью атаку мы опередили, уйдя в прошлое, были последними.

— Понятно, — прогудел Игорь. — Теперь ещё один вопрос: а почему с ними не справились там, в том мире, где их модифицировали? Что — нельзя было послать бригаду зачистки уничтожить неудачный результат опытов?

— По краешку их полей прошло, что лаборатория, в которых их выращивали, относилась к военному ведомству. То есть эти растительные вампиры предназначались для того, чтобы забрасывать их через создаваемые ими же порталами в иные миры, производить там что-то вроде… — Влад задумался, явно собираясь с мыслями: — Что-то вроде терраформинга. Близко к нему. То есть их создатели хотели очищать новые для них миры от разумных и занимать новые земли. Твари же, сорвавшись с крючка, быстро обезлюдили город, в котором появились, а потом сделали портал в новый мир и сразу ушли. Так что власти того мира просто не успели стереть их с лица своей земли.

Они замолчали, обдумывая полученную информацию. Вика смотрела на Влада такими глазами, что Макс сердито дёрнул её руку, заставляя смотреть на себя. Вот закончится обед, пойдут они погулять (а погулять обязательно пойдут!), и он расскажет ей, что без него не было бы победы над вампирами. Он же «последняя надежда»!

Вика обернулась, и Макс нахмурился. Чего это она? Почему так улыбается, словно услышала про «последнюю надежду»? Или… Она не так поняла, почему он обратил её внимание на себя?

Когда принесли чай, Алексеич задумчиво сказал:

— У нас осталось два вопроса. Или даже две проблемы.

— Алексеич, не тяни, — попросила Лена. — Мы и так до сих пор в себя прийти не можем, а ты ещё тут…

— Первая наша проблема — это Вика.

— Почему? — поразилась девушка.

Странное заявление Алексеича удивило и всю компанию.

Первым сообразил Влад.

— Мы покопались в её информационном поле, — кивнув, согласился он. — Придётся Вике некоторое время пожить в поместье. Пока не залатаем. Пока поле не восстановится.

С ним согласились сразу. Только Алексеич сидел, спокойно рассматривая чашку с чаем. И, судя по его задумчивому лицу, настроение у него было не очень. Перебивая гомон обсуждения, как именно латать её поле, Вика повторила чуть не через весь стол:

— Почему я проблема? Из-за моей способности создавать порталы? Но я-то их не умею создавать!

И снова все затихли.

— Но способность-то у тебя есть, — спокойно — так, как будто больше никого рядом нет, ответил Алексеич. — И дело теперь даже не в том, что ты должна ненадолго остаться в моём поместье. Дело в твоём определении, кто ты. Готова ли ты развивать эту способность или предпочитаешь, чтобы я закрыл её навсегда.

Макс осторожно оставил руку Вики. Как он понимал — сейчас, держа девушку за руку, он косвенно воздействует на её желание и самоопределение. Но в свои двадцать с небольшим он понимал, что человек должен сам решать вопросы такого рода. Решение-то влияет на всю последующую жизнь. Тем более он сам, кажется, теперь личный интерес к её решению. Ну и как Усилитель способностей других… Слава Богу, девушка не заметила. Она сидела, смотрела на свою чашку, такую же, как у Алексеича и как у всех на столе, и напряжённо покусывала губу.

— А зачем нужны порталы? — задала Вика странный вопрос.

— Чтобы помнить о них, — спокойно ответил Алексеич, на которого она смотрела в момент вопроса.

У Макса мороз по коже. Ответ хозяина поместья ярко напомнил выход в прошлое и недовольство начальства тем, что они, нестандартные личности, в экстремальных ситуациях действуют стандартно, словно не имеющие никаких эзотерических способностей. А ведь Алексеич прав. Человек, легко создающий порталы, бесценен во многих ситуациях. Особенно в безвыходных, когда кажется, что всё — деваться некуда, а тут — бац! Портал! И прыгай в него!

— Но… — Она опустила голову, раздумывая. — Когда всё закончилось, я думала, что теперь буду жить нормальной жизнью. Сейчас лето, и можно подготовиться к поступлению, а вы предлагаете…

Макс поймал подсказывающий взгляд Юли.

— За столом нас двое студентов, — негромко сказал он. — Я и Юля. Если хочешь поступать, это не значит, что ты не сможешь учиться одновременно и здесь, в поместье. Тем более — сейчас лето. И основное обучение придётся на свободную пору, когда тебе всего лишь придётся готовиться к экзаменам.

— Всего лишь, — скептически пробормотала девушка.

— Вика, пойми: мы не единственные в этом доме, — вступила в уговоры Юля. — Здесь есть ещё студенты. И мы, если захочешь, поможем тебе с подготовкой. Правда, я не знаю, успеваешь ли ты сейчас к экзаменам.

— Об этом поговорим позже, — веско высказался Алексеич. Не успел договорить.

— А вторая проблема какая? — нетерпеливо спросила Лена.

— Наше реагирование на ситуации.

Макс аж вздрогнул: Алексеич — что, его мысли считал?

И тут началось странное — но именно то, что Максу всегда нравилось. Старшие внезапно превратились во взрослых и принялись обсуждать возникшую проблему — так, что стало скучно. Парень осторожно взглянул на Юлю. И наткнулся на такой же осторожный взгляд. Когда девушка увидела, что и Макс посмотрел на неё, она засияла. Подёргала за рукав тенниски Валеру и кивнула ему на дверь.

— Ага, — рассеянно сказал Алексеич, — погуляйте немного.

— Вика, пойдём? — негромко предложил Макс. — Мы тут тебе всё покажем.

— А я уже всё видела, — растерянно сказала девушка.

— Сад тоже? — спросила проходящая мимо Юля. — А ведь там столько малины и вишни! Сейчас — самая пора! Пойдём, Вика! А то сад у Алексеича такой, что одна и заблудиться можешь.

— Хорошо, — отозвалась Вика, с изумлением глядя, как Макс деловито заворачивает в салфетки пирожки, а потом, хозяйственным глазом осмотрев стол, прихватывает с него две бутылки минералки.

— Держи, — сунул он бутылки Валере.

И четвёрка быстро смоталась из кабинета хозяина поместья.

— А нас ругать не будут? — робко спросила Вика, еле поспевая за друзьями.

— Ты что?! Юлия, наоборот, обрадуется, что её выпечка нам так понравилась! — убеждённо сказал Макс.

— Ну, я не об этом. А то, что мы так… ушли.

— Алексеич же разрешил, — удивилась Юля, пританцовывая — держась за Валеру. — Что ещё надо! А вообще… Вика, ты не сердись, но это было бы здорово, если бы ты присоединилась к нашей песочнице!

— Сказала тоже, — проворчал Макс. — Ты сначала человеку объясни, что такое песочница, а потом уже предлагай присоединяться.

— Ты придумал — тебе и объяснять, — беспечно сказала Юля, а потом добавила: — Он придумал, что мы маленькие детки в песочнице — он и я. Потом появился Валера. Мы сначала его не хотели в песочницу, потому что он старше. Но, когда узнали его получше, поняли — он наш! Свой! И приняли.

— А Влад был нашим папочкой-клушей, — фыркнул Макс, смеясь в ответ на усмешку немногословного Стрелка.

— Ага! — засмеялась Юля. — А Алексеич строгим дедом!

— Вы так легко о них говорите… — вздохнула Вика.

— Посмотрим, как через месяц ты будешь о них говорить, — добродушно сказал Макс. — Ты же всё равно останешься здесь, пока тебе поле не починят. О, смотрите-ка! Вишня! Помню, мы с Тасей пару лет назад обжирались здесь ягодами!

— Фу на тебя, — сказала Юля. — Что за слова ты употребляешь! «Обжирались»!

— Завидно стало? — подколол Макс.

— Знаете, — вдруг сказала Вика. — Я, наверное, серьёзно подумаю насчёт предложения вашего Алексеича.

- «Нашего Алексеича», - поправила Юля. — Да, Макс? Ведь именно дед в основном будет работать с твоим полем. Ребята, налетай! Нашла малину!

Они обступили густые кусты со сладкой ягодой и принялись обирать её, снова и снова рассказывая Вике, как будет им всем здорово в поместье Алексеича, когда она станет членом их песочницы.

Конец истории.

Оглавление

За несколько месяцев до главного события

Первая глава

Вторая глава

Третья глава

Четвёртая глава

Пятая глава

Шестая глава

Седьмая глава

Восьмая глава

Девятая глава

Десятая глава

Одиннадцатая глава

Двенадцатая глава

Тринадцатая глава

Четырнадцатая глава

Пятнадцатая глава

Шестнадцатая глава

Семнадцатая глава

Восемнадцатая глава Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg