«Месть лафшан [СИ]»

Ивенна покачала головой.

— У нас ничего не выйдет.

— Почему это не выйдет? — разозлился Лавиод. Даже по колену стукнул твердым как камень кулаком. — Я тебя не понимаю. Объясни!

— Я тебя, признаться, тоже, — спокойно ответила изящная темнокожая девушка. — Почему ты решил, что у нас должно получится?

Лавиод негодующе заскрипел зубами. Смуглое, почти черное, лицо скривилось, словно он съел что-то горькое. На фоне сумерек его поджарая и мускулистая фигура, без единой капли жира, казалась ожившим изваянием искусных скульпторов прошлого. Он непримиримо тряхнул копной неухоженных волос.

— Да потому что наше дело правое!

— Это смотря с какой стороны посмотреть, — не согласилась Ивенна.

— С нашей надо стороны смотреть, с нашей! — почти вплотную придвинулся к ней Лавиод. Глаза сверкали, как ограненные алмазы. — Мы — лафшаны, народ, который никогда не прощал обидчиков! Мы испокон веков мстили нашим врагам! И теперь, когда появилась возможность за все отплатить проклятому Гефшхену, ты сомневаешься!

— Я не сомневаюсь, — огрызнулась девушка. — Уж ты-то знаешь, что я ничего не боюсь на этом свете!

— Тогда идем! — Лавиод постарался подлить масла в огонь. — Без тебя, уверен, мне не справится.

Ивенна задумалась. В призрачном свете луны ее блестящая темная кожа казалась нежнее шелка.

— Но почему ты так хочешь убить Гефшхена? Ведь те времена давно прошли… и их не вернуть.

Лавиод, казалось, едва не поперхнулся от таких слов. Сгоряча схватился за рукоятку узкого прямого меча, висевшего на боку, затем, подумав, убрал руку.

— Да потому что он сжег наш корабль, а нас самих едва не отправил кормить рыб на дно!

— Но не забывай, что мы тогда были пиратами, а он очищал Искристое море от разбойников… — Ивенна прервалась. Воспоминания захлестнули ее. В те далекие года она была лихой сорвиголовой, которую боялись все купцы, от приторного Халибада до суровой земли Гатванов, соратники по нехитрому ремеслу уважали, а напыщенные флотоводцы с ненавистью шептали ее имя. Но с тех пор утекло много воды, и за прошедшее время Ивенна очень изменилась, стала более вдумчивой и серьезной. Хотя, иногда, скучала по тем веселым и бурным денькам бесшабашной юности.