«Охота за «белым иваном»»

Константин Скальский ОХОТА ЗА «БЕЛЫМ ИВАНОМ»

Капитан Майкл Смит открыл глаза и посмотрел на часы, висящие на стене среди несимметрично развешанных фотографий в рамочках. На одной из фотографий можно было увидеть самого капитана в молодости. Он был в мундире морской военной академии. Руку ему пожимал, улыбаясь, 40-й президент США Рональд Рейган. Была половина второго ночи. В дверь настойчиво стучали. Капитан встал, тряхнул седой головой, стряхивая остатки сна, и открыл дверь.

Показалось встревоженное лицо старшего помощника Рекса Бома.

— Господи, Бом… сейчас половина второго ночи, надеюсь, это стоит того.

Бом также посмотрел на часы, виновато, и в то же время серьезно, сообщил:

— Желтый код, Сэр…

Капитан молча кивнул, отправился в ванную умываться. Через десять минут они вместе уже поднимались по лестнице, ведущей в центральный пост. Там царил полумрак, военные, сидящие перед мониторами и мигающими разноцветными лампочками пультами управления, встали, поприветствовали капитана. Кто-то сразу же подал ему кружку с изображением американского герба на фоне звездно-полосатого флага. В ней был дымящийся кофе. В углу, перед большим круглым экраном радара склонился второй помощник, он без церемоний махнул рукой, подзывая к себе только что вошедших капитана и старпома, указал рукой на экран. Там, то появлялась, то исчезала едва различимая точка. Капитан нахмурился, вглядываясь в экран.

— Рыбаки?

Второй помощник серьезно посмотрел на капитана.

— На таком расстоянии от берега? Мы предупреждали всех местных про зону действий нашего флота. Местная береговая охрана также патрулирует все прилегающие к зоне прибрежные воды. Мы так сначала и подумали, что это местные рыбаки, но это очень странно, что они находятся ночью в открытом море настолько далеко. Я хотел отдать приказ направить туда катер…

— Что же вам помешало?

Вместо него ответил старший помощник Бом.

— Секретная директива, Сэр… извините, я не хотел вас будить, хотел доложить утром.

Он протянул капитану конверт на котором было изображение звездно-полосатого флага, с черной печатью по диагонали «TOP SECRET». Капитан медленно развернул бумагу, некоторое время внимательно читал. Затем, вопросительно уставился на Бома.

— Тут сказано, что возможно применение русского секретного паралитического вещества «зорька», известного у нас под кодовым названием «белый иван». Они там что, и правда думают, что дырявая лохань способна нанести вред целому авианосцу в сопровождении трех эсминцев и одного ракетного крейсера, всего лишь при помощи какого-то «белого ивана»?

Помощник, серьезно посмотрел на капитана. Видно было, что он относился к секретной информации без иронии.

— Сэр, в этом году Конгресс выделил пять миллиардов для создания специальной защиты от возможных химических атак против наших военнослужащих. Наш авианосец, оборудован суперсовременными лазерными системами сканирования, которые позволяют предупредить возможную угрозу.

Капитан отхлебнул из кружки, удовлетворенно закивал.

— Вот видите… отправьте туда катер и если там сидят глупые арабы, мечтающие совершить очередной «джихад», отправьте их на дно вместе с их «белым иваном».

Старший помощник явно не разделял оптимизм капитана.

— Сэр… если вы помните, данная система, к сожалению, прошла не полный цикл испытаний. Она хорошо среагировала на все известные нам нервнопаралитические газы, но когда мы сделали попытку пронести на борт вещество под кодовым названием «крокодил», система дала сбой и зависла. После этого двоим матросам пришлось пройти курс лечения от депрессии.

Один из них выиграл иск против военного ведомства, доказав, что отравляющее вещество повлияло на его психику. Пентагон запросил у Конгресса еще десять миллиардов для выяснения причин сбоя и доработки системы.

Старпом наклонился к капитану и произнес интимным шепотом:

— Все гораздо хуже, сэр… ведь речь ведь идет о русских, а не об арабах. Также напомню вам сэр, что в акватории были обнаружены русские подлодки. В данный момент их точное местонахождение неизвестно. Возможны… провокации, сэр.

Капитан задумался, еще раз внимательно перечитал секретную директиву, достал портсигар, на крышке которого была позолоченная гравировка «от Джорджа Уильяма Буша за приверженность идеалам демократии», достал сигару. Военные молча наблюдали за этими манипуляциями с серьезными лицами. В конце концов, капитан подытожил:

— Чертовы русские… Немедленно свяжитесь с местной полицией, пусть они выясняют кто может болтаться без дела в этом квадрате. Свяжитесь с центром, запросите у них директиву на дальнейшие действия. Попытайтесь, в конце концов, выйти на связь с этим «летучим голландцем»… а я бы с удовольствием отправил туда катер с морпехами, чтобы они засунули им «белого ивана» в их задницы… но, на всякий случай, приближаться мы к ним не будем. В случае движения в нашу сторону, уничтожьте объект артиллерией. Если что-то не так, пусть разбираются дипломаты… я не стану рисковать здоровьем ни одного из моих людей!

Военные с уважением посмотрели на капитана. В полумраке центрального поста на их мужественных лицах отражались блики от мониторов. Через некоторое время можно было увидеть, как в кормовой части огромного корабля бесшумно пришла в движение большая бронированная башня с торчащими из нее орудиями крупного калибра. Грозные орудия медленно опустились, вокруг них засуетились матросы, снимая серые чехлы со стволов.

* * *

— Настя… твою мать! Ты где?

Из рубки шикарной яхты, медленно дрейфующей при полном штиле в открытом море, вывалился толстый голый мужик, в одной руке у него была почти пустая бутылка виски, в другой дымилась сигарета. На корме, свесив длинные ноги в воду, сидела девушка модельной внешности в белом халате. Сложив бантиком основательно накачанные ботоксом губы, она исподлобья глядела на мужика.

— Игорь Степанович… вы бы отдохнули, а то в вашем-то возрасте так волноваться…

Игорь Степанович ухватился рукой за поручень, ему было сложно удерживать равновесие, несмотря на то, что на море был полный штиль. Он допил остатки виски из бутылки, пьяным движением выбросил бутылку в море, потянулся к девушке.

— Рыбка моя…

Он не смог удержать равновесие и упал, стал возиться на палубе, бормоча ругательства. Из люка, ведущего во внутренние помещения яхты, показалась голова чернокожего человека. Он оглянулся, увидел девушку, сидящую на корме.

— Мы так не договариваться… твоя говорить, до обеда лодка катать… твоя платить до обеда…

Вслед за ним из люка показалась блондинка, также с характерными следами вмешательства пластических хирургов в ее и без того незаурядную внешность. Блондинка тоже была пьяная и полностью голая, она обхватила руками чернокожего:

— Майк Тайсон ты мой… ну что… пятый раунд?

Тот с ужасом покосился на блондинку.

— Нэт… нэ надо пятый раунд… мы так нэ договаривались… лодка катать… твоя до обэда говорить…

Последняя фраза прозвучала где-то внутри, блондинка мертвой хваткой вцепилась в чернокожего и хищно потащила его куда-то в трюм роскошной яхты. Вокруг красиво отсвечивало море в свете фонарей, горящих по бортам. Игорь Степанович, которому все-таки удалось подняться, добрался до девушки, уселся рядом, опустил ноги в воду, из носа у него выдувались розовые пузыри.

— Буль-буль-буль… Рыбка моя… а мы вообще где?

Настя равнодушно посмотрела на него, все так же сложив пухлые губы бантиком.

— В Караганде… Игорь Степанович!

Игорь Степанович уставился на нее удивленно и икнул.

— П-правда?

Было отчетливо слышно, как в рубке трещала радиостанция: «Зис из зэ Юнайтед Стейтс Нави… плиз респонд… ю ар ин зэ рестриктэд эйриа… кэн ю хир ми…!»

* * *

— Господин посол, мы вызвали вас для того, чтобы вы объяснили нам, почему русская подводная лодка находится в зоне действий нашего флота. Также в данный момент нам точно известно, что вы готовите провокацию, пытаясь отравить наших храбрых матросов нервнопаралитическим газом «казачек», который был создан репрессированным ученым Иваном Михайловым в секретных советских лабораториях под Нижним Тагилом. У нас есть неоспоримые доказательства, но они засекречены. Мы уже передали в Белый Дом всю информацию, на этот раз будут применены суровые санкции против всего вашего руководства. Уже принято решение про высылку ваших дипломатов. Вы дорого заплатите за это наглое нападение на демократию!

Лицо чиновника было серьезно, он в упор смотрел на посла бесцветными глазами. За большим креслом с одной стороны был установлен раскидистый фикус в кадушке, с другой — американский флаг. Посредине висел портрет президента. В воздухе зависла тяжелая пауза.

Посол достал платок, вытер вспотевшую лысину. Ответил вопросом на вопрос:

— А почему вы, собственно, думаете, что мы планируем провокацию? И, вообще-то, я впервые слышу и про газ с дурацким названием «казачек» и про Ивана Михайлова и про секретные лаборатории под Тагилом… откуда вы, господа, взяли весь этот бред? Абсурд какой-то!

Мы заявляем решительный протест и недоумение…

Выйдя из здания министерства, посол немедленно направился в посольство, связался с руководством. Никто ничего не мог объяснить. В конце концов, он откинулся в кожаном кресле, задумчиво задымил сигарой. Устало посмотрел на золотые часы Ulysse nardin марки «Classico».

Часы показывали ровно четыре часа утра.

* * *

Капитан атомной подводной лодки Семен Степанович Шотов проснулся от настойчивого стука в дверь. За дверью был взволнованный старший помощник, он что-то пошептал капитану на ухо. Тот сразу же взбодрился, быстро оделся, глянул на часы, установленные на крохотном столике возле кровати. Рядом с часами была черно-белая фотография самого Семена Степановича в молодости. На фотографии был запечатлен момент, когда ему на грудь вешал медаль сам Михаил Сергеевич Горбачев. Через некоторое время капитан занял законное место на мостике, там происходило движение, военные перемещались в полумраке, что-то рассматривали на экранах, в полголоса о чем-то говорили. Кто-то подал капитану дымящийся кофе в кружке, на которой было изображение двуглавого орла на фоне триколора. Старпом докладывал обстановку.

— Все системы работают в штатном режиме… Семен Степанович, значительная активность у американцев, переговариваются. Получена радиограмма из центра.

Капитан сурово сдвинул седые брови, развернул поданную ему бумажку, по диагонали перечеркнутую красной полосой с надписью «совершенно секретно».

— Что у них там случилось? Чего это они разволновались? Какой газ… какая химатака? Они что там обкурились?

— Не знаю, Семен Степанович… Сами видите. Говорят, мы им хотим провокацию устроить, посредством химической атаки на их авианосную группировку. Предположительно, сами хотят устроить провокацию, инсценировать нападение, потом обвинить нас… Обнаружен посторонний объект в зоне действий американцев.

Семен Степанович и старпом склонились над круглым экраном радара. На экране была едва различимая точка. Чуть дальше были еще четыре точки, но уже жирные и хорошо различимые. Вероятно, это был американский флот. Семен Степанович задумался.

— Это что же получается, они запустили рыбацкую лохань, нашпиговали ее химией, загадят акваторию, а виноватыми сделают нас? При этом пострадают военнослужащие США… нешуточное дело!

Военные тревожно переглянулись. Старпом вопросительно посмотрел на капитана. Тот раздумывал. Наконец, оживился, начал отдавать команды.

— Так… радиограмму в центр, пусть скоординируют действия. Давайте, Григорий Иванович, подойдем к ним поближе, так проще контролировать ситуацию. А может нам это корыто на дно пустить… во избежание провокаций.

Старпом тревожно посмотрел на капитана.

— Семен Степанович, действовать в зоне ответственности американского флота это — уже не провокация… это — уже войной называется. Рискованно. Там два эсминца и ракетный крейсер.

Обнаружат нас быстро… тут уж точно, пахнет скандалом.

Капитан посмотрел на него весело:

— А ты не робей, Григорий Иванович! Ну, обнаружат и хрен с ними, чего они нас съедят что ли?! Давай потихоньку к этим лоханкам поближе подкрадывайся, пока что в штатном режиме.

Как поближе подберемся, всплываем в надводное положение. Устроим им нескучное утро.

В глазах капитана зажегся молодой азартный огонек. Военные на мостике посмотрели на него с уважением.

* * *

Настя с обиженным лицом стояла в рубке управления роскошной яхты. В зубах у нее была сигарета. Пьяными движениями она шарила в полумраке по панели управления, бормоча под нос:

— Твою мать… где эта хренова зажигалка.

Случайно, она задела какой-то рычажок, раздался звук работающего стартера, затем звук набирающего обороты мотора. За кормой вспенилось винтами море, яхта подпрыгнула и стала ускоряться. Настя с веселым удивлением уставилась на мигающие на панели лампочки.

— Ого!

Сзади к ней, шатаясь, подбирался Тайсон. Он испуганно бросился к панели управления, щелкнул тумблером, тут же вылез из рубки, свесился с борта и затрясся в рвотных судорогах.

Мотор заглох, яхта постепенно остановилась, покачиваясь на очень пологих волнах. Настя, наконец, нашла зажигалку, после нескольких неудачных попыток, подкурила сигарету, повернулась к нему.

— Ну че, Тайсон… на каком раунде Катюша в нокауте?

Тот не отвечал, ему было не до Насти. Вдруг раздался треск радио, там кто-то истерически орал:

— Зис из зэ Юнайтед Стейтс нави… ду нот мув… ду нот мув… стэй вэр ю ар… стэй вэр ю ар…

Настя пьяным движением схватила микрофон.

— Чего ты там, гундосишь… ты по-русски давай!

Затем она выдала в эфир настолько сложный набор ругательств, что проснулся даже Игорь Степанович, который лежал все это время на корме голый и все так же пускал розовые пузыри из носа. Он сел на палубе яхты и удивленно уставился на Настю. Было уже светло, над ровной водной гладью поднималось большое красное солнце. Теперь стало отчетливо видно, что на левой груди Игоря Степановича была вытатуирована голова девушки и имя «Маша»…

* * *

Капитан Майкл Смит задумчиво стоял на открытой площадке перед центром управления, курил сигару и смотрел на выглядывающий из-за горизонта краешек красного солнца. Открылась железная дверь в центр управления, оттуда показалось красное от возбуждения лицо Бома.

— Сэр… объект пришел в движение!

Капитан с сигарой во рту спокойным шагом направился в центр управления. Там было оживленно. Военные склонились над экраном радара, просчитывали координаты и возможную траекторию движения объекта. За отдельным столиком сидел военный в наушниках, раскрашенных в цвета звездно-полосатого флага, и громко говорил в микрофон, обращаясь к загадочному объекту:

— Оставайтесь на месте… не приближайтесь… это военно-морской флот Соединенных Штатов Америки… вы находитесь в опасной зоне…

Вдруг раздалось громкое шипение, из приемника послышался раздраженный женский голос, он говорил на незнакомом языке. Военные удивленно переглянулись. Лицо Рекса Бома просветлело.

— Сэр… это русский. Я точно знаю, я учил русский три месяца в академии!

Капитан, с сигарой во рту, повернулся всем корпусом к нему.

— Ну? Что они говорят?

Бом смутился, казалось, что переводить ему было неловко.

— Ну… из того что я понял… она много раз называла нас людьми с нетрадиционной сексуальной ориентацией, сэр.

Военные виновато посмотрели на Бома. Про него ходили упорные слухи на корабле, но толерантные коллеги старались обходить скользкую тему стороной.

Один из военных поднял руку.

— Сэр! Движение прекратилось.

Другой военный, сидящий в больших наушниках, в дальнем углу, тоже поднял руку.

— Сэр! Отчетливо слышу шум приближающегося объекта. Сэр… это русская подлодка. Сэр, русские всплывают…

Военные забегали по центральному посту, расселись по своим местам. Капитан, с потухшей сигарой во рту, вышел из себя:

— Какого черта они там задумали? Передайте на крейсер, немедленно отследить русскую подлодку! Они там что спят? Как же мне надоели эти секретные директивы! Передайте на эсминцы, приказываю направиться к объекту. Если там что-то подозрительное, взорвать его к чертовой матери ракетой «Томагавк»! Боевая тревога!

На капитана испуганно смотрели военные. На секунду зависла нехорошая пауза, затем раздался звук сирены, оповещающей о боевой тревоге…

* * *

— Господин посол, мы расцениваем данный инцидент как нападение на наши демократические ценности. Наши военные передают, что они были атакованы вашей подводной лодкой, на которой содержался секретный газ «березушка» разработанный фанатично преданным вашему режиму ученым Стенькой Горьким в секретных лабораториях под Таганрогом.

У нас есть неоспоримые доказательства, но пока что они засекречены. Мы уже передали в Белый Дом эту информацию, и на этот раз уже точно будут применены самые суровые санкции против ваших олигархов. Мы уже приняли решение про то, чтобы внести в санкционные списки еще тридцать человек, причастных к данному беспрецедентному нарушению международного права.

Посол вытирал вспотевшую лысину.

— Требуем предоставить нам данные об инциденте! Требуем справедливого расследования и заявляем решительный протест…

Выйдя из здания министерства, посол направился в посольство. Там переговорил с руководством, как и ранее, никто ничего не знал. Взял пульт телевизионного приемника. На новостном канале уже появилась плашка «Брэйкинг ньюз! Кризисная ситуация, военно-морские силы отразили химическую атаку. Много пострадавших военных, в данный момент с ними работают психологи. Президент заявил, что сегодня наша нация, сплоченная как никогда перед лицом террористической угрозы…». На разделенном на две части экране, с одной стороны, была чья-то говорящая голова. С другой стороны — была голова ведущего, напряженно сдвинувшего брови и кивающего. Посол устало посмотрел на платиновые часы Vacheron Constantn марки «Celesta». Было уже почти пять часов утра.

* * *

Настя и голый Игорь Степанович сидели в обнимку на носу роскошной яхты. Часто икая, они с удивлением рассматривали проходящий мимо огромный эсминец со звездно-полосатым флагом на корме. С борта военного корабля на них с не меньшим удивлением смотрели зачем-то одетые в спасательные оранжевые жилеты военные в причудливых противогазах.

Из внутренних помещений показалась заспанная Катюша. Она перепугано уставилась в противоположную сторону, где из моря выделялась черная подлодка, похожая на огромного кита.

На торчащей посредине подводной лодки рубке отчетливо виднелся двуглавый орел. Наверху стояли люди в черных пилотках, они с удивлением разглядывали яхту в бинокли. Чуть дальше на горизонте маячил огромный корпус авианосца, похожий на бесформенный остров, плывущий над водой.

Позади застывшей от удивления Катюши из проема показалась черная физиономия Тайсона. Он перепугано глянул на подлодку, повернул голову и увидел нависающий над яхтой эсминец. С криком «факин шыт» он скрылся в трюме. Вдалеке показались несущиеся на полном ходу катера береговой охраны и пограничников. Увидев военные корабли, они сбавили ход, опасливо заворачивая подальше от внушающей страх военной техники.

Настя помахала рукой военным на эсминце. Они тоже помахали ей в ответ… Игорь Степанович грустно повернул к Насте опухшую физиономию.

— Рыбка моя… а давай еще и на Мальдивы вместе съездим… и Катьку с собой возьмем… нормально так погуляем, отдохнем!

Настя положила голову ему на плечо.

— Давай. И Тайсона с собой возьмем, а то Катюха скучать будет…

На открытом мостике огромного авианосца стоял седой капитан и смотрел в большой бинокль в сторону подводной лодки. Оттуда на него через большой бинокль смотрел капитан подлодки в черной пилотке подводника. Он отдал честь, как полагается военному, затем помахал рукой, как будто старому другу. Капитан Майкл Смит тоже отдал честь и помахал рукой. Рядом с ним стоял старший помощник Рекс Бом и мечтательно смотрел на русскую подводную лодку, улыбаясь и думая о чем-то своем…

Через некоторое время военные в черных пилотках, стоявшие на рубке, зашли внутрь, и подводная лодка пошла малым ходом, медленно погружаясь и оставляя на морской глади пенный след. Капитан Майкл Смит повернулся и отправился вниз, в свою каюту. На лестнице он обернулся, устало посмотрел на все еще мечтательно смотрящего вдаль старшего помощника Бома.

— Не будите меня, даже если русские начнут распылять своего «белого ивана» над Вашингтоном. Вы меня поняли, Бом?

— Сэр… Да сэр!