«Паутина свободы»

Транспорт, очертаниями напоминавший не то продолговатую водную черепаху с Манаана, не то ильменского броненосца, к спине которого зачем-то приделана ручка для переноски, медленно вращался в пустоте. Кабина его, торчащая из-под панциря переднего отсека, была наполовину снесена ударом астероида. Из остатков торчали обломки труб, волноводов, бахрома оптических кабелей. Там явно было нечего делать. Командный состав погиб мгновенно, оборудование безнадёжно испорчено. Кёлль подвёл «Анкерок» со стороны кормы и посадил на наклонный верхний лист кормового отсека, рядом с двигателями. Надеть скафандр для опытного спейсера, особенно для работника астероидных полей — минутное дело. Опытного. Именно поэтому капитану пришлось ждать, пока Майло Тузак справится с лямками, застёжками и кислородной аппаратурой, а затем лично проверить герметичность. Не хватало ещё потерять мальца в первом же пустотном выходе!

— Ты тут не скучай, — Кёлль похлопал по плечу катара. — Мы на связи.

Аварийный люк транспорта откинулся на шарнире, через подошвы скафандров передался длинный скрипящий звук. Воздуха внутри не было, об этом свидетельствовало чёрное окошко флуоресцентного сигнализатора. Капитан Кёлль повернул универсальный ключ, открывая внутреннюю шлюзовую диафрагму, посветил фонарём внутрь… и отпрянул. Инженерный отсек был заполнен мелкой густой пылью. В луче света пылинки вспыхнули, заискрились, и по залу побежали сполохи зеленовато-жёлтого света.

— Проклятье, — сказал капитан. — У них была утечка топлива. Видел когда-нибудь сухой энергоноситель?

— Нет, сэр.

— Любуйся. В вакууме топливо сначала замерзает, а потом постепенно ссыхается в пыль. В наших скафах туда лезть нельзя. Попадёт на пластик, потом на воздухе проест насквозь.

— А как тогда осмотреть корабль? — растерялся Тузак.

— Попробуем другой люк, в районе трюма. Надеюсь, внутренние гермозатворы сработали. Да не толкайся ты, дурень! И меня, и себя оторвёшь, будет потом Хоув нас лучом ловить.

— Виноват, — Тузак попятился. В рассеянном свете фонарей зелёное лицо капитана с пронзительно-голубыми глазами казалось зловещим, как у водяного демона.

— У меня такое чувство, что однажды ты станешь причиной моей смерти, — вздохнул Кёлль.

— Что Вы, сэр! Я всему научусь, вот увидите!