«Кто кому близнец? Как было на самом деле»

Намедни одно очень левое российское интернет-издание поместило сравнительное блиц-описание двух отечественных "элит" (заковычено в подлиннике): дореволюционной, уничтоженной после 1917 года, и постперестроечной, то есть нынешней. Автором этой, по сути, поспешно сделанной заметки назвался некий вице-президент одной из Академий, коими теперь наша земля обильна, говоря языком летописи. Согласитесь, лестно вступить в полемику с лицом столь высокого ранга. Поэтому буду называть его здесь почтительно Вице-Президентом (местами В-П). Итак, приступаю.

"Заводной" для меня стала мысль, вынесенная в заголовок сочинения. Дескать, царская и сегодняшняя элита – близнецы-братья. Общее для них, по В-П, крайняя глупость, предельная жадность и исключительная продажность. Сказанное приводит к выводу, что "промежуточная элита", т. е. советская, была не таковой. Сиречь, исключительно одарённой на всех уровнях и, поголовно, товариществом бессребреников; высоконравственных, бдительных часовых у кладовых с общенародным добром. Согласные с этим тут же заметят, что нет такого понятия – "советская элита". Тогда я скажу другими словами, для многих моих соотечественников памятными: партийно-хозяйственная номенклатура.

Свято место пусто не бывает. Когда "власть помещиков и капиталистов" была сметена Великой Октябрьской социалистической революцией, как пафосно выразился Вице-Президент, этой великой, прекрасной и очистительной волной, на "выметенное, до основанья, пространство" тут же набежали красные комиссары и их подручные всех рангов. И надо отметить: тем выше был ранг, тем больше на каждой, отдельно взятой ступеньке насчитывалось энергичных, не отягощённых нравственными "табу" и чувством единокровной общности инородцев. Мягкотелые кацапы годились больше во "Всесоюзные Старосты". Но "Железными Феликсами" да "СвёрД(?)лами" для "сверДления" дырок на русском национальном теле становились преимущественно бывшие "жертвы тюрьмы народов", вроде поляков и латышей, "угнетённых царизмом" сидельцев полосы оседлости, гордых детей Кавказа, где в каждой сакле было по князю, и все от скудности жизни – революционеры; также энергичные выскочки из бывших подданных цесаря, пленённых на фронтах Первой мировой.