«Литературная Газета, 6611 (№ 35/2017)»

Своенравный генийИсполнилось 200 лет со дня рождения А.К. Толстого

Литература / Первая полоса

Котельников Владимир

Карл Брюллов

Теги: А.К. Толстой

Он никого и ничего не боялся – ни царя, ни медведя, ни смерти. Близкий – по детской дружбе и своему положению при дворе – к императору Александру II, он прямо говорил ему всё, что думал и чего желал, не опасаясь высочайшего неблаговоления. Обладавший недюжинной силой, он ходил на медведя и ни разу не отступил и не упустил зверя. В последний год жизни, пережив «предчувствие близкой смерти», зная о скором конце, он спокойно ждал его.

Он всегда безоглядно любил правду и красоту – и ни в убеждениях, ни в поступке, ни в слове не изменил этой любви – при необычайно широкой натуре, многообразных интересах и увлечениях.

В личности Алексея Константиновича Толстого природная одарённость, разносторонняя образованность, страсть к поэзии отлились в ту отчётливую благородную форму, которую веками вырабатывало старопородное русское дворянство. И от старших пращуров, Толстых, и от младших, новодворянских предков по матери – Разумовских – он взял лучшие черты и на редкость гармонично в себе их сочетал. Ясный, острый ум, смелая независимость, воля к добру, нравственная твёрдость, художественный вкус составляли единое целое в нём, и это сказывалось во всём, что он делал.

И.А. Бунин, сам принадлежавший к старому дворянству, унаследовавший его кровь и культуру, может быть, лучше, чем кто-либо другой, знал цену этой личности. В «окаянные дни» пореволюционной смуты В.Н. Муромцева-Бунина свидетельствует: «Ян всё это время читает А.К. Толстого».

А в статье к 50-летию со дня смерти писателя Бунин рисует богатую, мощную и сложную личность его. Весной 1940 года он вновь обращается к ней и записывает в дневнике: «Пересматриваю опять письма и дневники А.К. Толстого. Совершенно очаровательный человек!».

Кто же перед нами? – спросим вместе с Буниным, памятуя о толстовской поэме «Иоанн Дамаскин» и его балладе «Илья Муромец»: «Иоанн из Дамаска, соправитель калифа, а потом песнопевец и святитель Божий, или же Илья из Мурома? <...> Рыцарь или витязь?»

И то, и другое, и многое ещё сошлось в его крупной, свободной, телесно и духовно сильной личности.