«Проснулся утром...»

Свобода – возможность сказать,

что дважды два – четыре.

Если дозволено это, все остальное следует.

Джордж Оруэлл, «1984»

ЧТО ТАКОЕ МОИ «ПОДВАЛЫ»...

Что такое мои «подвалы» и с чем их едят... Была мысль снять эту рубрику. Закончить. Рано или поздно все приедается. Тем более что иногда читатели поругивают мой «подвал»: ты слишком эпатируешь (извините, можно заменить на слова «ведешь себя вызывающе»), ты слишком субъективен, ты слишком однообразен (имеют в виду Льва Толстого и моих бывших жен)...

На все поругивания у меня есть свои резоны. Ну, уважаю я и ценю Льва Толстого, но не люблю его! Да, иногда бываю резок. Увы, мужик есть мужик. Предвзят? Уже цитировал своего любимого Марка Твена: мне было бы стыдно, если бы я не был предвзятым... Абсолютная объек­тивность – то же, что и абсолютный вакуум (если мои наилегчайшие познания в физике не устарели). То есть теоретически возможно, но практически недостижимо. Да и не хочу я быть объективным. А вы хо­тите быть при жизни изваянными из дерева или гранита? Жены... Да, оставили они глубокий след в моей жизни, да, вспоминаю. И благода­рен им. За доброту и ласку...

Иногда спрашивают: зачем тебе этот стриптиз, это выворачивание наизнанку? Ну, стриптиз бывает разным. Помните, у Бенни Хилла был номер – несколько мужчин танцуют с полотенцами. Полотенца при­крывают то, между животом и коленями, и как бы танцор ни поворачи­вался, полотенца все время остаются между ним и зрителем. Так никто и не понял – есть у них одежда между животом и голыми коленями...

Иногда мне хочется поделиться самым дорогим или самым горь­ким. Например, как в выходной ко мне приходят дочь и сын, и мы все вместе завтракаем... Или как неожиданно состарились и стали болеть мои мама и папа... Или почему вопрос, как ты живешь без семьи, вызы­вает у меня недоумение – как же без семьи?! А дети? А команда, с кото­рой я работаю? Это моя семья. Большая, малахольная и ужасно любимая... И не надо искать здесь двусмысленности и ухмыляться – могу укусить за что ни попадя.