«За пеленой»

За столом в тот день я сидел через силу. Несмотря даже на то, что корабельный кок, неразговорчивый кухонный дройд по кличке Саржа, расстарался и приготовил сразу два моих любимых блюда.

— Ты плохо ешь, значит, ты на нервах, — прокомментировала мои мучения Падме.

— Да уж, примета верная, — поддержал Иан Кудра.

— Ну, извините, — буркнул я. — Я, в отличие от некоторых, не обучен при любых обстоятельствах сохранять безмятежность.

— Что тут поделаешь, терпи, — сказал Базили Вран. — Жена-джедайка – большое счастье, за такое не грех заплатить известным количеством нервной ткани.

— Спасибо, что напомнил, а то я в последнее время стал как-то забывать, — невесело усмехнулся я. — Тем более, сама она себя женой считать отказывается.

— Джедайское кокетство. Можно подумать, это в первый раз.

— Ты на кого намекаешь? — строго взглянула на Базили Падме.

— Ни на кого, Ваше Величество, — поднял перед собой руки механик. — Я о нём даже и не думал. Так, к слову пришлось.

— Смотри у меня, а то как ограничу подачу кислорода…

— Пожалуй, переночую я сегодня в машинном, — как бы про себя заметил Иан. — От греха подальше.

Я вздохнул. В обычной обстановке всё это было бы весело, но сейчас меня ничто не забавляло.

— Собственно говоря, что ты так беспокоишься? — спросила кузина. — Бывали у неё рейды гораздо хуже. Или… предчувствие?

— Не знаю… Вот что, ребята. Не буду я смущать вас своей кислой миной. Приятного аппетита.

Я поднялся и вышел из гостиной в рубочный зал. Падме последовала за мной. Её голографическая сущность не нуждалась ни в еде, ни в воздухе, и за обеденным столом она обычно присутствовала просто так, за компанию.

— Сделать тебе кофе? — предложила она.

— Нет, пока нет, — сказал я. — Я сегодня и так много выдул.

— Расскажи-ка, что у тебя за предчувствие такое?

— Да не предчувствие. Лучше, наверно, сказать – ощущение. Смутное. Не опасность, точно нет. Но морально ей будет очень тяжело. Помнишь, ты мне пересказывала ваш с Оби-Ваном ночной разговор? Про Мортис.

— Ещё бы.

— Вот я думаю именно о чём-то в таком роде. Кто знает, что за дрянь может водиться в заброшенной часовне?

— Осока справится, — уверенно сказала Падме. — Она же не я, чтобы умереть от переживаний.

— Всё равно, душа у меня не на месте.