«За столпами Геракла»

Унамуно[1] не мог объяснить, почему этот архипелаг называли Счастливыми островами, а Поль Моран[2] сказал, что Лас-Пальмас, именно Лас-Пальмас, — самое безобразное место в мире.

Канарские острова. Здесь причудливо переплетаются история и современность. Мавританские домики Лас-Пальмаса и кривые испанские улочки Санта-Крус-де-Тенерифе. Ветхие лачуги бедноты и шикарные отели и магазины. Лавчонки, над которыми можно прочитать: «Магазин индусский, говорим по-русски!», и радары принадлежащей США станции слежения за спутниками близ курортного местечка Маспаломас. Трудолюбиво возделанные на склонах лабиринты террас и «веселые кварталы» Лас-Пальмаса, где находят приют бандиты и контрабандисты.

Центр мирового туризма и сельскохозяйственный придаток материковой Испании, Канары имеют богатую историю, не уступающую, пожалуй, истории индейских цивилизаций Америки. В течение трех-четырех тысячелетий, предшествующих эпохе великих географических открытий, мореходы Средиземноморья неоднократно «открывали» Канарские острова, а затем «забывали» об их существовании. В последний раз они были «открыты» европейцами на рубеже XIII–XIV веков, причем в отличие от других островов этого региона Атлантики — Азорских, Мадейра, Зеленого Мыса — на Канарах имелось коренное население, которое преимущественно и будет предметом нашего рассмотрения.

Историю канарских аборигенов можно разделить на два периода: с древнейших времен до момента освоения архипелага европейскими мореходами и с XIV по XVIII век. Первый этап характеризуется относительной изоляцией автохтонного населения, второй — насильственной колонизацией островов испанцами и постепенным исчезновением древних канарцев. Эти два исторических этапа как бы очерчивают два круга проблем.