— Ну что, Антиповна, как Аксюта?
— Да все так же, батюшка Максим Яковлевич, все так же…
— И с чего бы это?
— Ума не приложу, батюшка Максим Яковлевич, что за напасть такая стряслась над девушкой… Кажись, с месяц всего, как кровь с молоком была, красавица писаная, она и теперь краля кралей, но только все же и краски поубавились, и с тела немножко спала, а о веселье прежнем и помину нет, сидит, в одно место смотрит, по целым часам не шелохнется, ни улыбки, не токмо смеху веселого девичьего, в светлице и не слыхать, оторопь даже берет…
— Недужится, может?
— Пытала я ее, здорова, говорит… Да и, по видимости, не недужится, ни тебе огневицы, ни лихоманки не видать, батюшка… Мекала я, может, от сглазу… С уголька три зари вспрыскивала, крещеной водой три утра, ничегошеньки не действует… А видимо, напущено.
— Напущено?
— Напущено, батюшка Максим Яковлевич, напущено… Поверь мне, старухе. Истинное слово напущено…
— Отчитать надо, не мне тебя учить, чай, сама знаешь эти колдовства и наговоры.
— Знаю, батюшка, знаю, как не знать, столько лет на свете живши, читала, отчитывала…
— Но что же?
— Не в пользу, батюшка, не в пользу… Видно, колдовство-то припущено сильное… Бес в ней… Прости господи…
Последние слова были произнесены шепотом.
— Окстись! Бес… Неладное болтаешь… Ребенок ведь…
— Ну какой же, батюшка, Максим Яковлевич, она ребенок, девятнадцатый год пошел… Знамо, девушка соблюдена, душа невинная, то он-то враг людской, таких-то и любит…
— Полно болтать, Антиповна, несуразное… Поди, присмотрись к Аксюте, может, болезнь внутри еще выкажется…
— Пойду, батюшка, Максим Яковлевич, присмотрюсь. Ноне ее на ночь маслицем освященным помажу… Может, Бог даст, и полегчает ее душеньке. Только ты, батюшка, занапрасну меня, старуху, обижаешь, что болтаю я несуразное… Силен он, враг людской, силен… Горами ворочает, а не только что девушкой…
— Да ты раскинь умом, старая, с чего бесу входить-то в нее?
— С чего? Злым человеком, лиходеем напущен… За всяко просто бывает, батюшка…
— Где у нас лиходеец-то… Татары, вогуличи, остяки. Так Аксюта их и в глаза не видала… Наша же челядь вся нам проданная…
Комментарии к книге «Ермак Тимофеевич», Николай Эдуардович Гейнце
Всего 0 комментариев