«Радуга над теокалли»

Уходят ли цветы в царство смерти?

Правда, что мы идем,

правда, что мы идем!

Куда мы идем, ай, куда мы идем?

Там мы мертвы или еще живем?

Придет ли там еще раз существование?

Был полдень. Солнечные лучи начали нестерпимо жечь спины крестьян, обрабатывающих свои поля. В покоях правителя приграничного города — государства Коацаока царил полумрак и прохлада, которые остужали пыл спорящих. Спор между мужем и женой всегда явление неприятное для обоих, а если он касается их единственного детища и его будущего, то не вызывает сомнения, что в помощь себе каждый супруг призовет всех богов и вспомнит своих предков для подкрепления и весомости приводимых аргументов.

Семейная пара, которая бурно обсуждала проблемы сына, не была исключением, только вот проблема выходила за рамки обычной семьи, так как семья была необычной. Мужчина носил наследственный титул Великого человека, а попросту являлся халач-виником, то есть верховным правителем одного из городов-государств майя.

Это был очень своенравный мужчина, с довольно резким характером. Основные черты тяжелого нрава были словно вырублены на лице: крупный орлиный нос, с замершими крыльями, постоянно нахмуренные брови… Можно было бы и дальше перечислять отдельные детали внешности, но все они сводились к одному — халач-виник Копан был суровым властителем своего города, лежащего между двух полноводных в сезон дождей рек. И если он что-либо решил, то только Ицамна — божественный покровитель всех майяских городов — мог повлиять на его решение. Копан правил уже довольно долго — половину полного цикла. За это время Ицамна всегда благосклонно принимал от него жертвы, подтверждая правильность и мудрость принятых правителем решений.

Правитель раздраженно ходил по комнате, то, подходя к окну, откуда открывался вид на земли его владений, то, приближаясь к жене, стоящей в глубине комнаты. Рядом с нею ощущался запах сожженных трав и свежей крови. В очередной раз халач-виник внимательно осмотрел женщину, на подоле ее белоснежной одежды ярко выделялись красные пятна. Это явно была кровь. Значит, перед тем, как идти к нему и снова спорить Уичаа, именно так звали его жену и мать наследника, была в храме, где говорила с духами и собственноручно приносила жертву богам.