«Горячка»

Лежащие перед нами на матах, под жаркими лучами полуденного солнца пять трупов уже начинали подванивать. Среди них две женщины, у одной из которых, в ярко-красной повязке на бедрах, вмята грудная клетка. Тело, которое пугало более всего, лежало рядом. Это был мужчина, и смерть его была ужасной. У него не осталось ни одной целой конечности, все они переломаны в множестве мест, как будто на каждой из них появились лишние суставы. Лопнувшая во многих местах кожа образовала отвратительные раны, уже начинающие разлагаться на этой жаре. Голова утратила нормальную форму; вся она состояла из кусочков, как будто ее сжала и раздавила некая гигантская ладонь. Другое тело, тоже разорванное на куски, окровавленное, с вывернутыми белками глаз, на которых уже садились рои мух, принадлежало одному из братьев вождя. Это был симпатичный тип лет тридцати, которого, как человека благородного, мы иногда приглашали к себе в дом. Распознали мы и последние останки — один из бесчисленных мальчишек, переросший пятнадцатилетка.

По причине отвращения и бешенства, охвативших нас при виде этих пятерых, мы не издавали ни звука. Даже Пауло перестал посылать проклятия. М'Бумба был дьяволом, адским чудищем. Откуда столько зла в животном, на которое мы даже не нападали?

Юный Монтань бросил со своего места лишь короткий взгляд на останки. Из одного из своих многочисленных карманов он вытащил портновский метр и присел, со своими неизбежными очками на самом кончике носа, максимально вытягивая руки, чтобы замерить один из следов: гигантский неправильной формы круг, невероятный след слоновьей ноги.

— Восемьдесят два сантиметра, — мечтательным тоном произнес он. — Ужас!