«Страж смерти»

Страж смерти (fb2) - Страж смерти [publisher: Ридеро] 1404K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Алексей Нужа

Страж смерти Алексей Нужа

Иллюстратор Ксенон

© Алексей Нужа, 2017

© Ксенон, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-7969-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается светлой памяти моего отца

Тому, чьи рассказы на ночь

Привили во мне любовь к книгам

Человеку, которому я обязан своим вдохновением

А также моему самому преданному читателю

Моей маме, которая несмотря на свою нелюбовь к жанру фэнтези

Все же нашла в себе силы прочитать мои труды

И теперь с нетерпением ожидает их продолжения

Хочу выразить отдельную благодарность всем моим читателям, надеюсь, что мои произведения приносят вам то самое истинное удовольствие, которое заставляет с головой погрузиться в изложенный мною на этих страницах мир. И всем тем, к сожалению немногим, близким людям, которые поддерживают мое творчество. Спасибо вам за вашу поддержку.

Алексей Нужа, 2017 год.

Пролог

Тьма. Тьма питает меня, давая мне осознание того, как властна она надо мной в этом месте. Она лишает меня зрения. Хотя я уже свыкся и, кажется, даже что-то различаю в ней. Тени. Черные и мрачные. Молчаливые. Не такие, как в моих снах. Впрочем, я давно уже не вижу снов. В этой сырой камере, я словно в могиле. Впрочем, скорее всего так и есть. Может я уже умер? Но тогда почему я чувствую запахи, различаю звуки? В конце концов, боль от ударов, которыми меня награждает этот кретин. Как его зовут? Род или Клод? Нет, я знал одного Клода. Этот на него не похож. Тот Клод был мне другом. Ха, друг. Какое смешное слово. Сколько же раз я обжигался им? Сейчас это уже неважно.

Я делаю вздох. Сырой влажный воздух наполняет мои легкие. Я вдыхаю и выдыхаю. Слышу, как вырываются хрипы из моей груди. Затем встаю. Пищит. Кто-то пищит. Опять эта тварь. Она постоянно охотится за теми крохами, что приносят мне в качестве пищи. Но я не оставляю ей ничего. О нет, совсем ничего. Я бы сожрал и ее, если бы нашел в себе силы поймать. Вон она, скребет лапами об пол. Пищит. Заткнись тварь, заткнись. И ты тоже, тот, кто сидит в соседней камере. Хватит орать, плакать и звать на помощь. Никто не поможет. Никто не придет. Лишь этот ублюдок принесет свои помои и выльет на пол, так чтобы мы слизывали их, отгоняя от себя назойливых пищащих тварей. Пусть издеваются, а я подожду. О, и когда придет время, я нанесу свой удар. Во мне еще остались…

Прихожу в себя. Лежу на холодном полу. Крыса смотрит на меня из своего угла, уставившись бусинками красных глаз. Опять терял сознание. Встаю. Падаю. Лежу, тяжело дыша. Шаги, тихие и шаркающие. Кто это? Останавливается за моей дверью. Слышу ровное дыхание. Снова она. Стоит за дверью. Ждет. Чего-то хочет. Издевается. Пусть. Я привык.

Мысли путаются. Приходиться взять себя в руки, чтобы собрать их воедино. Мне кажется, что я о чем-то вспоминал. Не так давно. А может и целую вечность назад. Люди. О да, когда-то меня окружали люди. Город. Да. Да. Я помню город и людей. Что же было там? Я же помню. Должен помнить. Ведь такие как я, ничего не забывают.

Глава 1 Ночная вылазка

Я помню их взгляды. Осуждающие, лживые. Глаза глупцов и идиотов. Вот кто всегда окружал меня. Находился рядом. Раздавал свои никчёмные советы. Какое право они имели судить меня. Меня, своего претора и господина. Разве они что-то сделали сами, прежде чем начать осуждать человека, чья рука кормила и защищала их. Разве это они превозносили имя Императора и преумножали величие его Империи. Нет, не они. Это я брал эти города, давил мятежников и заговорщиков. Это я убивал врагов Империи, карал их за непокорность и наглость. А что делали они в это время. Шептали мне на ухо свои глупые, лживые, никому не нужные советы и обещания. Травили мою душу. О да, это мои руки запачканы кровью, а их же остались чисты. И эти презренные твари судили меня за это. Шептались за моей спиной. Смеялись, когда я отворачивался. Я же рассмеялся им прямо в лица. В тот самый момент, когда петля стянула их шеи. В их взглядах я больше не видел не осуждения, ни презрения. Лишь слезы и мольбы на искривленных посиневших губах.

Претор Миарт Безумный.

– Спасибо господин, – маленькая оборванная девочка низко склонила голову и потупила глаза, принимая от меня пару медных монет. Впервые я увидел ее около недели тому назад. В сером потрепанном платье и стоптанных до дыр сандалиях. Она была маленького роста, и очень худа. Соломенного цвета волосы грязными клоками свисали до самого ее пояса. Ее бы отмыть и накормить, и тогда она выглядела бы довольно неплохо. Живя в хорошей семье, она вполне могла вырасти симпатичной девушкой. Вот только этому, скорее всего, не суждено было сбыться. Вряд ли она доживет до взрослых лет, а если даже и так, то оставаться ей попрошайкой. Или же она станет шлюхой. Вариант тоже не завидный. Ко всему прочему, в этом ей мог помешать ее левый глаз, а точнее его отсутствие. Покрытая грязью бурая повязка скрывала под собой ее недостаток. Конечно, шлюхи тоже бывают разные и среди них частенько попадаются женщины с какими-либо увечьями. Наверное, есть среди них и одноглазые. Правда, стоит признать, я таких еще ни разу не встречал.

Девчушка уже отошла и тоненьким голоском просила милостыню у следующего прохожего. Пожилой мужчина лишь недовольно пробурчал что-то себе под нос и, отвернувшись, прошел мимо. Хорошо, что так, подумал я, а ведь мог еще и ударить. Я понимал этих людей. Я тоже терпеть не мог нищих и бродяг, хотя и сам, будучи ребенком, не гнушался попрошайничества. Но этого ребенка я почему-то жалел. Может быть от того что в какой-то степени она напомнила мне самого себя. Не знаю, но при первой нашей встречи я дал ей пару монет, а затем, и во все последующие, включая сегодняшнюю. Она всегда стояла здесь, на Кожевенной улице. И я даже поймал себя на мысли, что намеренно возвращаюсь в таверну этой дорогой.

Девочка с интересом посмотрела на меня своим единственным глазом. Еще бы, ведь я словно столб стоял на месте и глазел на нее с задумчивым выражением на лице. Я хотел было спросить, кто она такая и откуда взялась, но вместо этого отвернулся и пошел прочь. Вряд ли ее история чем-то отличалась от моей собственной. Еще один грязный ребенок. Еще один имперский ублюдок.

Раздумывая, я даже не заметил, как оказался на пороге «Серебряного рога». Вечно улыбающийся Пароф, заметив мое озабоченное выражение лица, спросил все ли у меня в порядке. Я вежливо заверил его, что у меня все хорошо. Вездесущий Сульк осведомился, буду ли я обедать, и, получив отказ, скрылся на кухне, на ходу словив подзатыльник от Парофа. Есть я не хотел, а вот прилечь был бы не против. Поэтому по возвращению в мою комнату, я было так, и хотел сделать. Но меня ждало небольшое разочарование в лице Айрона, который вальяжно развалился на стуле закинув ногу на ногу. Локоть его правой руки покоился на столе, а голову он опер о кулак.

– Ну как погодка? – осведомился он, как только я закрыл за собой дверь.

– Нормальная, – угрюмо ответил я. – С каких это пор тебя интересует погода? При том, что ты и сам знаешь ответ.

– Ну ты и зануда, – губы Айрона растянулись в добродушной ухмылке. – Это просто вежливый риторический вопрос, который требует такого же ответа. Ну да ладно. Видимо здесь уже ничего не поделаешь. Горбатого лопата исправит, как любил говаривать мой покойный папаша.

– Мне неинтересно, что говаривал твой папаша, к тому же покойный, – я с угрюмым лицом уселся на кровать. – Говори, зачем пришел, а если сказать нечего, то проваливай, я собирался немного вздремнуть.

– Днем!? – Айрон вскинул брови в наигранном удивление. – А, впрочем, может это и правильно, потому что ночью этого сделать тебе не удастся.

– Почему это? – я подозрительно посмотрел на вора.

– Потому что вечером мы идем на дело, – Айрон поменяв положение ног, деловито вздохнул.

– Мы?

– Да ты и я, и еще кое-кто.

– Если ты запамятовал Айрон, то я тебе напомню. Я не вор и в ваших делишках нечего не понимаю.

– А тебе и не надо, друг мой. От тебя потребуется лишь присутствие и охрана. Ты так сказать нас подстрахуешь.

– Что за дело и в чем заключается моя подстраховка? – поинтересовался я.

– Обо всем вечером!

– Это поручение от Тирама? – я так больше и не видел его после той нашей единственной встречи.

– Возможно, – хмыкнул Айрон. – Будь готов. Встречаемся в крайнем переулке Красной улицы, что в квартале Кожевенников, как стемнеет. И захвати с собой оружие.

– Оно всегда при мне, – ответил я, скидывая сапоги и заваливаясь на кровать.

– Вот и ладненько. Тогда до встречи!

Айрон ехидно ухмыльнулся и вышел из моей комнаты, плотно затворив за собой дверь. Я же решил отдаться сну. Но мысли о предстоящем не давали уснуть. Что же задумал Тирам, а что за этим стоял он, я нисколько не сомневался. В тот вечер он пообещал мне золотые горы и информацию в обмен на мои способности. Но пока ничем этого не подтвердил. Вот уже в течение месяца я выполнял мелкие поручения, которые раздавал мне Айрон. И с каждым днем я все больше чувствовал себя уязвимым. Вряд ли тот старый маг и нанятое им Змеиное братство прекратило свои поиски. По крайней мере, Мэй уж точно. То, что им было нужно, находилось у меня, если конечно я не ошибался и они не искали что-то другое, о чем не догадывался магистр. Но в таком случае они вряд ли бы озаботились нашими поисками. В любом случае они не знали, у кого именно из спасшихся нужная им вещь и где мы находимся. По крайней мере, мне очень хотелось в это верить. Тирам, судя, по его словам, догадывался кто я такой и вполне мог сдать меня Мэй и ее подручным. Я не верил не единому его слову. Разумно было бы покинуть город и скрыться в более надежном месте. Но я с непонятным для себя упорством, продолжал оставаться на месте, выполняя поручения воров. Я так и не нашел следов Карама Акрия, а Айрон, вопреки своим заверениям, так и не смог сообщить мне ничего путного. Да и Тирам со своими великими замыслами просто исчез, оставив меня на попечительство Айрона. И вот сегодня намечалось какое-то таинственное дело. Неужели это то, о чем говорил мне Тирам. Или может это просто засада, и он хочет продать меня моим врагам. Но почему именно сейчас, ведь он мог сделать это много раньше? В любом случае надо было быть настороже. Доверять нельзя никому, даже себе. И если в ближайшее время ничего не изменится, я все брошу и отправлюсь на поиски Шейлы. При воспоминании о ней, меня пробрала легкая дрожь. Так было всегда, как только я начинал думать о девушке, а это случалось довольно часто. Где она сейчас? Надеюсь с ней все хорошо. Я вспомнил ночи, проводимые с ней на озере. Вспомнил, как она смеялась, как гладила меня по волосам. Я уснул, ощущая вкус ее губ.

Завеса бледно-серого тумана была столь плотной, что я не мог видеть даже своей вытянутой руки. Туман был липким и мерзким, и на удивление теплым. Я шел вперед и под моими ногами шуршали прелые листья. Запахов я не чувствовал совсем. Не пахло даже сыростью, которую должен был нести окутывавший меня туман. Я не понимал, куда и зачем иду, впрочем, как и всегда в моих снах. В какой-то момент я остановился, почувствовав чье-то присутствие впереди. И хотя я ничего не видел, это ощущение так испугало меня, что я резко стал пятиться назад. И пятился до тех пор, пока не уперся спиной во что-то твердое. Холодная ладонь легла на мое плечо. У меня перехватило дыхание. Я не смел, повернуть головы. Позади послышался шипящий холодный смех. Белесые сотканные из тумана руки схватили меня за шею, сомкнув бесплотные пальцы на моем горле.

– Ты умрешь Ардос, – прошипело создание, все сильнее сжимая мне горло. – А может, и нет. Выбирать тебе, парень.

Оно зашлось в злобном хохоте. Я услышал, как хрустнули позвонки в моей шее. Я захлебнулся собственной теплой кровью. Ноги мои подкосились, и мир в бешеном танце завертелся вокруг меня.

Я вскочил с кровати. Сердце мое бешено колотилось, и готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Я потрогал шею, но с ней все было в порядке. В комнате было очень душно. Я подошел к окну и отворил ставни. В комнату ворвался свежий воздух с ароматом свежеиспеченного хлеба. Солнце уже скрылось за крышами домов, но было еще довольно светло. Внизу с кем-то ругался один из посетителей таверны. Он был не в меру пьян. Правда спор длился не долго. Я услышал хрип, а затем увидел, как щуплый мужичок отлетел на несколько ярдов от входа откинутый чьими-то сильными руками. Вышибалы Парофа постарались, сразу же понял я. После того как пьяньчуга поднявшись уковылял, наступила относительная тишина. Вообще, последние несколько дней, было довольно тихо, после того, как кто-то свернул шею бедолаге Карадасу. По всей видимости, кому-то очень надоели его вопли по вечерам. Но кто это сделал, так и не узнали. Просто нашли однажды утром его бездыханное тело на пороге его же лавки. Он лежал там с перекошенным от боли лицом, его шея была неестественно вывернута. Айрон шуткой как-то спросил, не я ли это сделал, но встретив мой холодный взгляд, сразу же сменил тему.

В дверь постучали. Это, как я и подозревал, оказался Сульк. Он принес мне ужин. Поставив на стол поднос с горячей похлебкой и кружкой терпкого эля, он многозначительно посмотрел на меня.

– Чего еще? – недовольно буркнул я в ответ на его взгляд. – Ждешь монеты. Если я каждый раз буду давать тебе медный слэн, то разорюсь быстрее, чем что-либо заработаю.

– Да уж, – хмыкнул мальчишка. – Плохая же у вас работенка, если потеря трех медяков в день может вас разорить. Почему вы не едите внизу в общей зале? Там намного веселее, чем сидеть здесь одному в комнате. У нас частенько играют музыканты. Можно посмотреть на драки или самому в них поучаствовать. И, при желании, можно снять девушку, хотя хозяин не перестает утверждать, что у нас благопристойное заведение, а не какая-то там харчевня у Северных ворот, более смахивающая на бордель. Но вы же упорно не высовываете носа из своей комнаты, если того не требуют ваши дела. Почему вы не спускаетесь вниз, ведь там много веселее?

– Поэтому и не спускаюсь. Не люблю веселиться. А тебе-то, какое до этого дело? – я подозрительно покосился на Сулька.

– Да никакого, – пожал плечами служка. – Просто так интересно.

– Слишком длинный нос и язык сослужат тебе плохую службу. Иди отсюда. Я все же хотел дать тебе медяк, но теперь передумал.

Сульк состроил невозмутимую гримасу и скрылся за дверью. Я вздохнул и, усевшись на стул, принялся за еду. Горячая говяжья похлебка придавала сил, но глотать было все равно неприятно. Я чувствовал себя так, будто меня и вправду кто-то душил. Доев, я махом осушил кружку с элем и тяжело встал. Сняв с крючка потрепанный плащ, так любезно предоставленный мне Парофом, я покинул комнату и спустился вниз в общий зал. Здесь, как всегда в это время, царили шум и суета. Сегодня их усиливали выступающие музыканты. Светловолосая девушка играла на лютне, высокий парень, с волосами до плеч и крючковатым носом, стучал по маленькому барабану, а мужчина постарше пытался петь, подыгрывая иногда себе на свирели. Получалось, на мой взгляд, у них из рук вон плохо, но присутствующим выпивохам нравилось, а Парофу только этого было и надо. Поэтому он частенько приглашал их к себе для привлечения клиентов. Меня это не особо радовало, так как их треньканье и завывания мешали мне спать. Но сегодня мне это не грозило. Я понимал, что поспать мне не удастся.

Я прошел через весь зал, протискиваясь меж столов и нескольких еще стоявших на ногах человек. Игравший в этот момент на свирели мужчина отнял инструмент от губ и взвыл, так что меня передернуло. И это называется пение, подумал я. Собаки и те лаяли лучше. Люди вокруг заулюлюкали, несколько человек подвывало в такт. Я невольно ухмыльнулся. Идиоты поют для идиотов. Нет, все-таки этот мир не изменить. А может это и к лучшему. Пробегавший в этот момент мимо Пароф улыбнулся мне и на ходу похлопал меня ладонью по плечу. Я лишь молча кивнул в ответ, а затем вышел из душного помещения на улицу. Клиф, вышибала Парофа, стоявший в дверях, проводил меня долгим неприветливым взглядом.

Квартал Кожевенников находился в западной части города и славился лавками с различными товарами тканей, мехов и изделий из кожи. Вообще, как я уже понял, за то недолгое время, проведенное мной в Пазре, здесь практически не было мест, в которых кто-нибудь что-нибудь не продавал. Огромная торговая площадь и многочисленные кварталы, заполненные мануфактурами, лавками, забегаловками, тавернами, борделями и прочими заведениями, все время пытались что-нибудь тебе втюхать. Этот город был раем для ремесленников и торгашей. А также воров, шлюх и прочего сброда, не гнушающегося нагреть на всем этом руку. И люди спешили сюда, чтобы расстаться со своими деньгами. И если Пазра и не являлась главным центром торговли Империи, она все же занимала значимое место в ее ремесленном и торговом развитии.

Когда я добрался до места, начало смеркаться. К тому же небо заволокло тучами, что давало ощущения, что было уже за полночь. Легкий ветерок трепал подол моего плаща. В воздухе пахло грозой. Этого еще не хватало, подумал я. Мимо прогромыхала повозка. Возница хлестал кнутом лошадей, поторапливая их. Видимо он тоже чувствовал надвигающуюся непогоду. Я остановился в маленькой улочке между лавкой торговца мехами и лавкой шляпочника. И стал ждать. Два подозрительных типа, проковыляли мимо меня. Видимо сочтя меня еще более подозрительным, чем сами, они ускорили шаг и скрылись за углом. Я нащупал на своем поясе змеиный кинжал. Надо бы было избавиться от него, и приобрести новый. Но я, почему то, до сих пор не сделал этого. Все-таки нужно сходить к кузнецу и заказать себе парочку новых кинжалов.

– Вот ты где, – услышал я насмешливый голос Айрона. – А я-то уж думал, что ты проспал.

Он стоял на другой стороне улочки, прислонившись правым плечом к стене дома.

– Я никогда и ничего не просыпаю, – ответил я, направляясь к вору.

– Да ну!? – хмыкнул он себе под нос.

Я уже было хотел сказать ему пару ласковых, когда увидел появившийся из темноты силуэт второго человека, кутавшегося в черный плащ.

– Думаю, что стоит оставить твои шуточки на потом, Айрон, – звонкий девичий голос не дал мне вставить свое слово. – Мы не за этим здесь собрались. У нас есть дело и надо его выполнить.

Второй вор оказался женщиной. Мне показалось, что я где-то уже слышал этот голос. От незнакомки исходил сладковатый запах лаванды.

– Как скажешь, – все так же насмешливо произнес Айрон. – Ворон познакомься, это Лейки. Лейки – это Ворон. Ты уже наслышана о нем.

– А как же, – девушка коротко хихикнула. – Тирам все уши нам прожужжал о тебе. Да и ты Айрон не устаешь упоминать о нашем новом друге. Думаю, что мы уже встречались, Ворон.

Девушка изящно откинула капюшон. Ее ярко-рыжие волосы были видны даже в темноте. Заплетенные в длинную косу они были закинуты за спину. Я вспомнил ее. Та самая высокая девушка, что встретилась мне у ступеней преториата.

– Неужели, – хмыкнул я.– Действительно мы встречались. Быстро же в вашей Гильдии распространяются слухи. Стоило мне только появиться в городе, как один из ее членов уже следит за мной. Или ты хочешь сказать, что случайно в тот день подошла ко мне?

– Нет, не случайно, – Лейки изящно сложила руки на груди. – Но я и не следила за тобой.

– Тогда что же?

– Просто хотела поближе посмотреть на человека, спасшего задницу Айрона.

– Никто меня не спасал, – тут же огрызнулся вор в ответ.

– Да ну!? – в один голос воскликнули мы с Лейки и тут же рассмеялись.

Насупившийся Айрон накинул капюшон и, развернувшись, пошел прочь, что-то бурча себе под нос. Лейки хищно улыбнувшись, поманила меня за собой. Мы пошли следом за Айроном.

– Ты хорошо справляешься Ворон. Тирам возлагает на тебя большие надежды. Надо сказать, у него на тебя планы.

– И что же это за планы? – поинтересовался я у рыжеволосой воровки.

– А мне почем знать, – хихикнула девушка. – Он меня в них не посвящает, да мне и не особо интересно. Тирам напыщенный павлин с множеством безнадежных идей. Поэтому не слишком верь тому, что он говорит.

– Если ему не стоит доверять, почему он руководит вами?

– Потому что он отличный вор. Лучший среди нас, – Лейки остановилась и окинула меня долгим взглядом. – И я не говорила, что ему не стоит доверять. Я сказала, не верить в то, что он тебе говорит, потому что он порой сам не понимает, как сильно заблуждается.

– Так почему же вы не скажете ему о том, что все его идеи бредовые?

– Ну, во-первых, не все, – ответила Лейки, натягивая капюшон. – А во-вторых говорили. И не раз.

– И он вас слушает?

– Конечно, – фыркнула девушка. – Если бы не слушал, Гильдия давно бы пришла в упадок. Хотя он считает, что именно ему принадлежит заслуга нынешнего состояния дел гильдии.

И она громко рассмеялась, несмотря на грозное шиканье Айрона. Вор тут же вернулся, и вклинился между нами, сказав, чтобы вела Лейки. Та не возражала. Дальше шли в относительной тишине. Как оказалось, дела у Гильдии были ни в квартале Кожевенников и даже ни в соседствующих с ним Железном и Красильщиков. Лейки вела такими закоулками и закутками, что казалось, что об их существование давно уже позабыли. Иногда мы протискивались между стен близко стоящих друг к другу домов, перелезали через ограждения и шли, прижавшись к стенам. На мой взгляд, все это выглядело довольно нелепо и глупо. Неужели нельзя было назначить встречу поближе к нужному месту. Я задал этот вопрос парочке воров, но в ответ лишь получил обоюдное молчание. Зато время пока мы шли, ветер усилился, и на небе проблеснула первая ослепительно белая молния. Погода начинала портиться. Мне это сильно не нравилось, так как попасть под ливень очень не хотелось.

Наконец мы оказались в Вишневом квартале Пазры. Его называли так из-за обилия вишен посаженых здесь вдоль главной улицы и на территории особняков. Деревья слабо приживались, и страдали от постоянных болезней, практически не давая плодов. Но за ними все равно тщательно следили и ухаживали. В простонародье это место окрестили кварталом богачей, хотя здесь жили не самые зажиточные и влиятельные семьи города. Впрочем, люди, обитавшие в Вишневом квартале, на жизнь не жаловались, судя по домам, в которых они проживали.

Перед одним из таких домов мы и остановились. Он был окружен высоким каменным забором, который весь зарос извивающейся, словно змеи, лозой. Ворота выходили на главную улицу. Двое стражей уныло скучали под светом раскачивающегося от сильного ветра фонаря. Один, прислонившись к стене и опершись на древко своей длинной алебарды, пытался задремать. Второй уныло ковырял в носу и, извлекая на свет его содержимое, внимательно рассматривал, а затем отбрасывал в сторону.

– Надо перебраться через стену, – прошипела Лейки, наклонившись в нашу с Айроном сторону. – Подсадите меня.

Я покорно присел, подставив ей сцепленные ладони. Лейки легко взобралась на стену и спрыгнула вниз. Какое-то время ничего не происходило, а потом мы услышали из-за стены ее приглушенный голос.

– Все чисто. Айрон давай.

– Помоги мне Ворон.

– А мне то что делать? – спросил я, помогаю вору забраться наверх.

– Будь здесь и жди нас, – он ловко перемахнул за стену.

– И зачем я только здесь нужен, – недовольно пробурчал я, прислоняясь спиной к стене. Ответом мне стала вспышка молнии и слабый раскат грома, последовавшей за ней.

– Эй, Ворон, – услышал я тихий голос Лейки из-за стены.

– Да, – как можно тише ответил я.

– Если что-то пойдет не так, ты нам понадобишься. Так что будь начеку.

– А что должно пойти не так? – спросил я, но ответа уже не услышал.

Мне ничего больше не оставалось делать, как ждать. Поначалу я сидел, прислонившись спиной к стене. Затем встал и начал ходить из стороны в сторону. Затем выглянул из-за угла и начал следить за двумя стражами охранявших ворота. Но и у них ничего интересного не происходило. Тому, что с алебардой, все же удалось уснуть, и он чуть было не повалился наземь. Второй немного посмеялся над ним, а затем занялся ловлей светлячков, слетевшихся на тусклый свет фонаря. Но и это занятие ему вскоре наскучило. Да теперь я их хорошо понимал. Им было намного хуже, чем мне. Я-то здесь ненадолго, а им стоять всю ночь. Хотя кто его знает, сколько еще времени провозятся воры. Я вернулся обратно под стену и извлек кинжал. Змеиная голова с открытой пастью хищно смотрела на меня бусинками искусно вырезанных глаз с навершия рукояти. Я подмигнул ей и, крутанув кинжал, подкинул его вверх, затем поймал и вернул на место. Усилившейся ветер бросил мне в лицо песок и пыль, я невольно зажмурился, на зубах заскрипели песчинки, а в глазах засаднило. Широкая яркая длань молнии осветила себе путь, а раскатистый рокот грома подтвердил ее приближение. Я сел, опершись спиной о холодный камень изгороди и натянул поплотнее капюшон плаща, пытаясь укрыться от непогоды. Через короткий промежуток времени начали падать первые крупные капли. А уже через какие-то мгновения они переросли в полноценный ливень. Несмотря на плащ, я практически сразу промок до нитки. А воров все не было. Мне не повезло и еще и в том, что подветренная часть находилась по ту сторону, ограждающей территорию дома, стены. И дождь хлестал меня словно плетью. Он был холодным, и я довольно быстро промерз. Я уже было хотел на все плюнуть и уйти, когда на землю рядом со мной мягко опустилась Лейки. Я помог ей подняться. Посмотрев наверх я увидел перелезающего Айрона. Он помахал мне и что-то сказал, но из-за дождя я его не расслышал. Он уже практически перелез на нашу сторону, лишь его правая нога оставалась на той стороне. Внезапно его что-то с силой рвануло, и он перевалился обратно по ту сторону стены. Послышались приглушенные крики и возня. Я выругался. Тоже мне, профессионалы.

– Уходи, – прокричал я на ухо Лейки, схватив ее за локоть, и притянул к себе.

К моему удивлению, спорить она не стала и тут же убежала, скрывшись в темноте. Да, это не упрямая Шейла, напомнил я себе. Хотя я и был рад, что девушка не стала спорить и сразу же унесла ноги, мне все же стало немного обидно от того что она даже не соизволила изобразить желание оказать помощь. Тем не менее, пользы от нее будет больше, если она не станет мешаться мне. Я достал кинжал и, зажав лезвие меж зубов, попытался перелезть через забор. Но, как оказалось, сделать это было не так-то просто. Мало того, что стена была достаточно высокой, от дождя она сделалась скользкой. Пришлось брать ее с разбегу. Я чуть было не сорвал себе ногти в попытках забраться на нее, но все же, с третьей попытки мне удалось уцепиться за небольшой выступ и подтянуться наверх. Я оседлал стену, словно коня, а затем спрыгнул на другую сторону. Трое стражей уже скрутили беспомощного Айрона и нещадно избивали его ногами. Меня заметили не сразу. Дождь приглушал голоса, а фонари в их руках давали очень слабый свет. Я хотел напасть внезапно, но у меня не вышло. Сильная вспышка молнии прорезала черное небо, ярко осветив округу. Я оказался как на ладони. Один из стражников, избивающих Айрона, указал в мою сторону и что-то выкрикнул. Он и еще один, сразу же бросились в мою сторону, третий остался рядом с вором, который словно побитая мокрая собака свернулся клубком на земле. Один из стражей, тот, что первым меня увидел, извлек из ножен короткий меч. Я, было, хотел воспользоваться змеиным кинжалом, но затем передумал, подумав, что убийство стражников богатого дома привлечет к себе ненужное внимание, хотя они и не входили в состав городской стражи. К тому же мне очень не хотелось светить кинжал, хотя в такой темноте, вряд ли кто-то мог разглядеть змеиную пасть, украшавшую его навершие. Поэтому я заткнул его за отворот сапога, затем легко увернувшись от меча стража, проскочил между ними обоими, подсек под ноги того, что заходил слева. Он споткнулся, но на ногах устоял, а затем тоже достал меч. Третий, бросив скорчившегося на земле Айрона, кинулся на меня. Было довольно скользко, а фонари давали слишком мало света, да и были они лишь у двоих стражников. Хотя мне тоже было не очень комфортно все же обстановка играла мне на пользу. Я легко уворачивался от их мечей, перескакивал с места на место, прятался в темноте и нападал внезапно, пытаясь сбить противника с ног. Через некоторое время мои усилия увенчались успехом, и я обезоружил одного из стражников, а у второго выбил фонарь из рук, который упав под ноги разбился и с шипением, медленно сопротивляясь ливню, погас. Погода становилось все хуже, дождь казалось, только крепчал, а небеса все чащи метали молнии под раскатистые гулкие раскаты грома. Я вымок до нитки, а стражником было и того хуже. На них были кольчужные рубахи, немного стесняющие их движения, к тому же они порядком выдохлись в попытках поймать меня. Изловчившись, я отнял меч у второго стражника и ударил его им плашмя по голове. Тот словно куль повалился ко мне под ноги. Оставалось надеяться, что я приложил его не слишком сильно. Хотя какое мне было до него дело. Быстро развернувшись, я выбил из рук подошедшего сзади противника, последний фонарь. Стекло треснуло и струи дождя затушили его еще до того, как он коснулся земли. Дальше стало проще. Я, быстро переместившись, оказался за спиной опешившего стражника и оглушил его ударом навершия об лысую черепушку. Третий страж не стал дожидаться своей участи и пустился бежать, я увидел его удаляющийся силуэт во вспышке молнии. Недолго думая я бросился к Айрону и помог ему подняться. Вор громко стенал и вздыхал, но что самое главное был жив, да и вроде мог, передвигался самостоятельно. Правда, двигался он довольно медленно, прихрамывая при каждом шаге, поэтому мне пришлось ему помогать. Кое-как дотащив Айрона до стены, я затолкал его наверх. Вор мешком перевалился через стену, упав на другую сторону. Я последовал за ним. В этот раз забраться наверх стоило мне больших трудов, но все же я справился, потеряв при этом такое драгоценное для нас сейчас время. Оказавшись на другой стороне, я чуть было не столкнулся лбом с одним из стражников, ранее охранявшим ворота. По всей видимости, он делал обход или решил помочиться за углом, хотя что ему мешало сделать это прямо у ворот, я не знал. В любом случае я не ожидал его увидеть, как, впрочем, и он меня. Стражник разинул рот от удивления и потянулся за мечом, но достать его не успел, так как получил камнем по голове от поднявшегося позади него Айрона. Оказывается, вор все это время так и лежал на земле в том месте, куда свалился ранее. И невезучий стражник, вероятно, не заметил лежащее на земле скрюченное тело. Айрон застонал и, согнувшись пополам, ухватился за левый бок. Я подхватил его в тот самый момент, когда он уже был готов упасть на землю. Вор сильно вцепился в мое плечо и повис на мне всем телом. Пришлось тащить его на себе. Дождь нещадно хлестал нам в лицо, но Айрон, казалось, этого не замечал. В какой-то момент мне даже показалось, что он потерял сознание, но когда я прокричал ему на ухо, все ли с ним в порядке, он медленно кивнул мне и даже попытался сам передвигать ногами. Сбежавший стражник, скорее всего уже пустил по нашим следам погоню, да и напарник оглушенного Айроном стражника, скорее всего уже заметил долгое отсутствие своего товарища. Поэтому нам стоило поторопиться, но с повисшем на мне вором, это было не так-то просто. Единственное что нам сейчас помогало, это темнота и разыгравшаяся непогода. Я кое-как дотащил вора до конца Вишневого квартала и, свернув в первый же попавшийся переулок, прислонил его к стене, решив отдышаться. Здесь нас и нашла Лейки. Она словно бы отделилась от стены, и опустилась перед Айроном на колени.

– Ему здорово досталось, – выкрикнула она, стараясь перекричать шум ливня. – Здесь нельзя оставаться, надо отвести его в безопасное место. Закинь его на спину, и иди за мной, я буду вести.

– Да, а может ты мне поможешь? – гневно выкрикнул я, но наглая девка уже встала и направилась вперед.

Я, скрежеща зубами от злости и усилий, закинул себе за спину обездвиженного вора. Тот громко застонал прямо над моим ухом. Его руки, словно плети, болтались и били мне по боку. Я пошел за Лейки, с трудом различая ее темный силуэт впереди. Казалось, что мы шли целую вечность. Через несколько кварталов у меня сильно заныла спина, а руки, которыми я придерживал на себе Айрона, начало понемногу трясти. Еще через квартал у меня начали трястись ноги, а за ними и все тело. Казалось, что мы прошли через половину города, хотя, наверное, так оно и было на самом деле. Когда я уже был готов бросить вора и упасть рядом словно загнанный под седоком конь, Лейки остановилась. Мы оказались перед небольшими деревянными воротами. Они были обиты толстыми полосами железа и выполнены в виде полуарки. Лейки громко постучала в одну из створок, и та на удивление довольно быстро отворилась. Лейки скрылась внутри, а я последовал за ней. Войдя, мы оказались в небольшом внутреннем дворике с маленьким фонтаном посредине. Двор находился внутри здания окружавшего его с трех сторон. Старый фонарь сильно скрипел, раскачиваясь на высоком столбе, слабо освещая дворик. Высокий мужчина, с жестким неприветливым лицом, открывший нам ворота, забрал у меня Айрона. Я был невероятно счастлив, избавиться от этой ноши. Лейки перекинулась парой слов с мужчиной, которых я так и не разобрал. Затем тот ушел, унося Айрона. Лейки поманила меня за собой. Мы прошли через весь дворик и вошли через широкие двери в дом. Внутри было просторно и тепло, а самое главное сухо. Освещение было довольно слабым, лишь несколько двурогих подсвечников с тонкими оплавленными свечами, давали немного желтого тусклого света. Лейки взяла один из них в правую руку и велела идти за ней. Мы прошли через небольшую, но просторную залу к тянущейся вдоль стены лестнице, ведущей на второй этаж. Лейки стала подниматься, а я последовал за ней. Но практически сразу остановился, засмотревшись на большую картину украшавшую стену над лестницей. С картины на меня смотрели миндалевые глаза женщины с медовыми волосами, пухлыми губами и заостренным аккуратным носиком. Художник изобразил ее по пояс, руки она держал скрещенными прямо под своими грудями, которые, в разрезе синего атласного платья, выглядели, надо сказать, довольно аппетитно. Женщина была изображена так искусно, что казалось, будто она живая. Я невольно вздрогнул и отвел взгляд.

– Лайния Соферет, – словно бы издалека, услышал я голос Лейки. Девушка стояла несколькими ступенями выше и с интересом переводила взгляд с картины на меня и обратно.

– Действительно эффектная была дама, – сказала она наконец, странно посмотрев мне в глаза. – Не один ты одариваешь ее таким взглядом. Можно представить, сколько мужчин ползало у ее ног при жизни. Правда, это было так давно. Хотя надо признать, что известность она свою приобрела не из-за своей красоты, по крайней мере, не только из-за нее. Она была еще той… хм, стервой.

Я ничего не знал об этой Лайнии Соферет, но мне все же было странно слышать такой отзыв из уст наглой и беспринципной воровки. Но вслух я ничего не сказал, лишь перевел взгляд на картину висевшее чуть дальше и выше, прямо напротив того места где стояла Лейки. На ней был изображен высокий воин в золотистых доспехах на вороном жеребце. Его волосы развевались на холодном ветру, а меч в этот самый момент отделял голову пешего бородатого воина, в звериных шкурах пытавшегося огромным топором сбить его с коня. Вокруг были изображены сражающиеся люди и тела на снегу, красном от крови уже павших воинов. Это была какая-то битва, подумал я.

– Император Салвор сражается с гра во время своего похода по завоеванию севера, – тут же пояснила Лейки. – Хотя сейчас эти земли и считаются имперскими, гра все еще оказывают сопротивление, правда, их осталось не так уж много. Их называют ледяными демонами, и пугают ими ночью непослушных детей. Как по мне, все это полная чушь. Если уж кого и стоит опасаться, так это сазарцев. От них то хлопот будет побольше. Вот они-то точно те еще демоны.

Лейки вздрогнула, а может мне так только показалось.

– Идем, – сказала она и стала подниматься. – Нечего глазеть, еще насмотришься. Тирам ждет.

Лейки привела меня в большую комнату, которая находилась в дальнем конце короидора второго этажа. Она открыла передо мной дверь, пропуская вперед, я вошел, а девушка затворила ее за мной, оставляя наедине с ожидавшим меня Тирамом. Глава Гильдии сидел в небольшом деревянном кресле с резными ручками. На маленьком круглом столике стоял серебряный графин и два бокала, а также чаша с виноградом и апельсинами. Тирам жестом предложил мне сесть в свободное кресло, стоящее напротив него. Когда я уселся, он наполнил бокалы вином, один подал мне. Я с благодарностью принял бокал. Вино было подогретым и отдавало корицей. Оно немного согревало, что было как раз кстати, после нашей ночной прогулки в дождь. Я вытянул ноги, огонь в маленьком камине за моей спиной весело потрескивал, даря свое тепло. Вкупе с вином это принесло мне невероятное удовлетворение. Тирам хитро улыбнулся и поднял свой бокал, затем отпил и поставил обратно на стол.

– Ну, – наконец произнес он, – как все прошло?

– Не знаю, – ответил я.– Тебе стоит спросить об этом у Лейки.

– Непременно, я у нее осведомлюсь. Позже. Но сейчас меня интересует, что скажешь мне ты.

– Я!? А что я могу сказать. Я всего лишь ждал пока Лейки и Айрон сделают свое дело. Причем я не в курсе, что они должны были сделать и сделали ли это в итоге. Их обнаружили, и Айрона сильно избили. Нам пришлось спасаться бегством.

– Да, бывает, – хмыкнул Тирам. – Избытки профессии, знаешь ли.

– Его могли и убить, – как бы невзначай заметил я.

– Могли, – невозмутимо согласился вор, – но не убили. И, как я понимаю, снова благодаря тебе. Не так ли? Можешь не отвечать, я и так это знаю. Именно поэтому я и настоял, чтобы ты присутствовал при этой вылазки. Дело было не из легких. И прошло не совсем гладко как, впрочем, я и ожидал. И это при том, что Лейки и Айрон одни из лучших домушников Пазры. Эх, ну да ладно. Главное, что дело сделано. Будем надеяться, что с Айроном все будет в порядке. Впрочем, он прекрасно знал, на что шел.

– Да уж, – вздохнул я.– Дело превыше всего и все в таком роде.

– Ты прав, – хохотнул Тирам. – Тебе ли не знать, Ворон.

– И что это часть твоего великого плана, о котором ты мне тогда говорил? – спросил я.

– О нет! Что ты! Мой, как ты его назвал, великий план, пока еще на стадии подготовки. И сегодняшняя вылазка скорее просто вспомогательный элемент, а не его часть. Впрочем, скоро начнется его реализация. И поэтому сегодня ты здесь. В самом так сказать сердце нашей Гильдии.

– О, какая честь, – я даже и не пытался скрыть своего сарказма. – И кого же мне благодарить за нее? Тебя?

– Мне не нужны твои благодарности Ворон! Мне нужны твои способности. Те, которыми не обладает не один из членов нашего братства. И скоро ты сможешь доказать, что ты полезен и можешь стать одной из частей моего плана. Важнейшей его частью.

– Главное не стать одним из его вспомогательных элементов, – позлорадствовал я.– И как мне кажется я уже доказал свою полезность. Но вот ты пока не выполнил ни одного из своих обещаний.

– Ну, кем ты станешь, зависит лишь от тебя. И да, ты в какой-то мере показал, чего ты стоишь и поэтому ты здесь, сидишь напротив меня. Хотя надо признать, некоторые из моих товарищей были категорически против этого. Я оказал тебе доверии Ворон и пустил тебя в свой дом. Наш дом. И я думаю все, что ты до этого делал, лишь малая часть твоих способностей. А мне, для моего плана, понадобятся все твои знания и умения. Поэтому ты полезен в небольших не требующих особых усилий делах, но вот способен ли ты на что-то большее, нам еще предстоит узнать. Что насчет моих обещаний, я всегда держу свое слово. У тебя будет достаточно золота и средств, после того как мы завершим задуманное мной.

– А как же обещанная тобой информация?

– Ах, ты об этом, – Тирам вздохнул и сделал глоток вина. – Как оказалось, найти нужного тебе человека не такая уж простая задача. То ли он скрывается под другим именем, то ли его уже нет в этом городе, а может, никогда и не было. Ты уверен, что человек, указавший тебе это имя и его местонахождение, сказал тебе правду?

– Абсолютно!

– Тогда это дело времени, друг мой! Мы его найдем. Обещаю.

– Когда? – настаивал я.

– Скоро. Если он в этом городе я его найду. Точнее я уже работаю над этим. Ладно, я думаю, на сегодня хватит говорить о делах. Ты промок и устал. И, как я понимаю, мечтаешь о теплой и сухой постели. Об остальном поговорим завтра. Я думаю, что нам уже пора переходить к основной части моего плана. И вот здесь мне понадобиться твоя помощь. Но что-то я опять о делах. Больше не смею тебя задерживать. Лейки покажет тебе твою комнату.

Я, было, хотел задать вору еще пару вопросов, но потом передумал. Я действительно порядком устал и очень хотел отдохнуть, поэтому одним глотком осушил свой бокал и покинул Тирама. Лейки ждала меня за дверью.

– Ну что, поговорили? – спросила она и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла по коридору.

– Угу, – ответил я, но девушка даже не повернула головы в мою сторону.

Она привела меня в комнату, находившуюся в противоположной стороне коридора от комнаты Тирама, прямо у лестницы. Открыв передо мной дверь, она отдала мне подсвечник и, развернувшись на каблуках, молча ушла, оставляя меня наедине с самим собой. Я лишь тихо вздохнул и закрыл за собой дверь. Комната, так любезно предоставленная мне Тирамом, оказалось намного меньше чем в таверне Парофа, но немного уютнее. Пол застилал красный, истертый от времени и топтавших его ног, ковер, а стену украшала картина, изображающая гончих загоняющих лису. Небольшая кровать, стол, да пара стульев. Окна, к моему сожалению, не было. Но хотя бы все, кто попытаются влезть ко мне в комнату, будет проходить через дверь, а не через окно. Зная эту пагубную воровскую привычку, это обстоятельство не могло меня не радовать. Я, недолго думая, поставил подсвечник на стол и затушил свечи. Затем, скинув плащ и сапоги, улегся на кровать. Где-то вдалеке все еще были слышны глухие раскаты грома. Я провалился в сон практически сразу, как только моя голова коснулась мягкой подушки.

Глава 2 Новые знакомства

         Во сне он шепчет ее имя И наяву не сходит с уст Не помогают даже вина Водой становятся на вкус Печалью сердце обуяло Сжигает пламя изнутри И места ему в замке мало Где коротает свои дни И нет в душе его мятежной Покоя, только пустота Мечты о девушке той нежной Всего лишь грезы старика

Лим Холед «Эрида»

Проснулся я от тихого стука в дверь. Тут же встал, по привычки доставая кинжал. Немного приотворив дверь, я обнаружил стоящую за ней Лейки. На ней было голубая блуза, обтягивающие синие брюки и темные изящные сапожки на невысоком каблуке. Рыжие, с золотистым отливом, волосы были заплетены в косу, которая покоилась на ее груди, перекинутая через левое плечо. Она приветливо улыбнулась мне.

– Ну ты и соня. Пойдем, пора знакомиться с Семьей.

– С какой еще семьей? – сонным голосом пробурчал я.

– С нашей, – хихикнул девушка, по всей видимости, она любила смеяться. – А может, в скором времени, и твоей.

– Мне не нужна семья, – ответил я ей, убирая кинжал.

– Как скажешь, – невозмутимо сказала девушка. – Но познакомиться все же стоит, если ты хочешь продолжать сотрудничать с Тирамом. К тому же думаю, ты голоден и не откажешься от скромного завтрака.

– Не откажусь, – буркнул я, выходя в коридор и затворяя за собой дверь. – Веди.

Девушка, ловко развернувшись на каблуках, сбежала по ступенькам лестницы вниз, я неспеша последовал за ней. Лайния Соферет одарила меня со своего полотна холодным взглядом своих миндалевых глаз. Что-то было отталкивающее в этой красивой, на первый взгляд, женщине. Если она так выглядит на картине, то какое же впечатление она производила при жизни, тут же подумал я, но решил не забивать себе голову всякими глупостями с утра пораньше. Лейки привела меня в довольно просторную столовую, обстановка которой была не менее напыщенной чем и во всем доме. Полы устилали ковры, на стенах висели картины, из широкого окна, выходящего во внутренний дворик с фонтаном, лился яркий солнечный свет. Широкий продолговатый стол посреди комнаты был накрыт плотной золотистой скатертью с длинной бахромой по краям. Вся столовая посуда и приборы были из серебра, а из большого блюда с середины стола тянулся приятный запах свежеиспеченного хлеба. В чашах изобиловали ассорти из фруктов и ягод, в изящных тарелках лежали не менее изящно нарезанные ломтики сыра и ветчины, все это довершали несколько бутылок с вином. К столу прилагались резные стулья с высокими мягкими спинками, на которых восседали люди. Тирам сидевшей на другой стороне во главе стола встал и, фальшиво улыбаясь, развел в стороны руки.

– А вот и он, – громко воскликнул он. – Прошу к столу.

Сидевшие за этим самым столом люди одарили меня нелестными взглядами. Лишь сидевший по правую руку, через одного человека от Тирама, Айрон, слабо улыбнулся и приветственно кивнул мне головой. Выглядел он надо сказать неважно. Правая сторона лица его оплыла, нос, по всей видимости, был сломан, да и сидел вор, склонившись на левый бок.

Я сел на противоположном конце стола, прямо напротив Тирама. Лейки села слева от меня. Тирам весело прихлопнул в ладоши.

– Прежде чем начать друзья, предлагаю познакомиться. Господа – это наш новый друг, Ворон. Кому-то он уже знаком, а кто-то его видит впервые. Думаю, не стоит сейчас никому напоминать, в какой области он специализируется и для чего я пригласил его сюда. Мы это уже обсуждали. В свою очередь Ворон, хочу представить тебе основных членов нашей Гильдии. Ну, с Айроном ты уже знаком. Он специализируется на кражах и вербовке, а также слухах и некоторых прочих вещах. С нашей прекрасной половиной ты тоже уже познакомился. Пусть не так близко, как с Айроном, но все же. Лейки у нас первоклассная взломщица, и к тому же неплохая воровка.

– Неплохая!? – изобразила наигранную обиду Лейки. – Лучшая!

Айрон полупрезрительно фыркнул, но тут же скривился от боли, а девушка послала ему воздушный поцелуй.

– Да, да, – согласился Тирам. – Скромностью здесь никто не страдает. Теперь о тех, с кем ты еще не знаком. Вот это Калем.

Тирам указал на угрюмого темноволосого человека, сидевшего слева от него. У него был широкий приплюснутый нос и выпяченная вперед нижняя губа. Он оглядел меня угрюмым неприветливым взглядом, а потом уставился в сторону, будто бы потеряв ко мне интерес.

– Калем так сказать сбывает все приобретенные нашим нелегким трудом вещи. А вот этот юноша Каприан. Еще один вор. Да, да и тоже первоклассный.

– Но я все равно лучшая, – фыркнула Лейки.

– Конечно моя дорогая, – напыщенно подтвердил Каприан с легкой полуулыбкой на губах. Светловолосый парень, сидящий рядом с угрюмым Калемом, заинтересованно посмотрел на меня. У него были большие голубые глаза, тонкие губы и узкий нос на широком вытянутом лице.

– Приятно познакомиться Ворон, – сказал он мне мягким вкрадчивым голосом, не переставая при этом улыбаться.

– А это Виарт, – Тирам указал на сидящего рядом с Айроном небольшого лысеющего человечка.

– Я и сам могу себя представить Тирам, – сказал он, откашливаясь в кулак. – Я Виарт Кофир оценщик, знаток ювелирных и не только ценностей, а также самая светлая и здравая голова среди присутствующих.

Виарт гордо задрал вверх подбородок. Ему было уже далеко за сорок, если не больше.

– Да уж, – вновь вставил Тирам, – как я уже говорил скромняг среди нас нет. Здесь все самые лучшие и умелые, самые умные и быстрые. И знаешь, что самое интересное Ворон?

Он не стал дожидаться моего ответа.

– Самое интересное то, что здесь собрались действительно лучшие. Это так сказать наша Семья. Мы все здесь братья и сестры, точнее сестра, если быть более точным, – он лукаво посмотрел на Лейки. – Все, кого ты сейчас перед собой видишь, являются сердцем, головой, руками и ногами нашей Гильдии. Мы как единый организм, помогающий нам жить и двигаться дальше. Но нам не хватает оружия, клинка, если тебе будет так более понятно, способного защитить этот организм и помочь ему в достижениях его высшей цели.

– И этот клинок, как понимаю, я, – закончил я мысль Тирама.

– Совершенно верно, друг мой, – подтвердил тот. – Ты станешь членом нашей Семьи. Ее частью. Поверь это большая честь, многие пытаются войти к нам в расположение годами и у них ничего не получается. А ты за короткое время оказался в самом сердце нашей организации.

– А если я не хочу быть частью вашей, так сказать, Семьи? – прервал я его тираду.

Калем тут же скорчил недовольную гримасу, Виарт поморщился и отвернулся, а Каприан ехидно хмыкнул.

– Не хочешь, не надо, – Тирам казалось, ничуточки не смутился. – Тогда просто помоги. Послужи делу Гильдии и получишь награду. Я еще раз хочу заметить, что тебе оказана огромная честь…

– Это все пустые слова, – перебил его я, устав слушать его хвалебные речи. – Пока кроме слов я не получил никакой выгоды. Лишь только бестолковые речи о семье, чести и какой-то великой цели в достижении коей я вам должен помочь за большую награду, которая пока тоже лишь на словах.

– Но слова мой друг имеют свойство приобретать материальную форму, – не переставая улыбаться, сказал Тирам, – И скоро ты в этом лично убедишься.

– Когда? – нетерпеливо спросил я.– Ты знакомишь меня со своей, так называемой, Семьей. Но зачем? Какая мне польза от этих знакомств? А? Выслушивать шуточки Айрона? Ты говоришь, что Лейки мастер по замкам, но мне то что с этого? Если есть замок, то есть и ключ, и я могу просто его отобрать. Мне не надо разбираться в золоте и картинах, и воровать я как-то тоже не привык. К тому же в тени я скрываюсь ничуть не хуже вашего. Единственное что вы можете мне дать, и чего я от вас ожидаю, это нужная мне информация. Но и этого я пока не получил. Ты говоришь, что задумал какое-то грандиозное дело, и я должен сыграть в нем важную роль, но что за дело и роль ты упорно умалчиваешь. Поэтому я еще раз спрошу тебя Тирам, что тебе от меня надо, и какая выгода от этого мне?

– А я говорил, что приглашать сюда этого, хм… молодого человека было величайшей глупостью, – проворчал Виарт. – Он не…

– Ты узнаешь, – серьезно ответил мне Тирам, не дав Виарту договорить, чем вызвал крайнее неудовольствие с его стороны в полной мере отразившийся на его побагровевшей лысине. – В моем кабинете. После того как мы позавтракаем. Надеюсь, ты не против подождать еще немного.

– Нет, – грубо ответил я.

– Вот и отлично!

– Наконец-то, – громко выдохнула Лейки. – Я уж думала вы никогда не закончите свои напыщенные дискуссии. От Тирама этого можно было ожидать. Но ты Ворон!? Я бы никогда бы не подумала, что ты можешь изрекать такие высокопарные речи.

Она оторвала от ветви одну зеленую виноградину и ловко отправила ее в рот. Затем подмигнула мне, и тут же отвернулась, сделав вид, что полностью потеряла ко мне интерес. Остальные тоже сделали полный безразличия вид, и лишь Каприан с наглым интересом глазел на меня, и даже не моргнул и не отвел взгляда, когда я встретился с ним глазами. Ехидная улыбка не сходила с его губ. Франтоватого вида слуги подали первое блюдо. Горячий говяжий суп пах одуряюще аппетитно. Тарелка, которую мне подали, была просто огромной, а сам суп был посыпан свежей зеленью, и имел вкус, вполне соответствующий своему запаху. Впрочем, я не успел съесть и половины содержимого тарелки, как те же слуги забрали ее у меня и подали второе. Нарезанное тонкими пластами отварное мясо, было посыпано приправами и полито кисло-сладким соусом. Сидящие за столом воры, ловко управляясь вилкой и ножом, медленно приступили к его поглощению. Я не стал строить из себя важную персону, и управился одной вилкой, лишь раз воспользовавшись ножом, причем сделал это довольно громко, чем вызвал недовольные взгляды и смешки. Мясо запивали ароматным сладким вином, и, хотя я и не был ценителем, чувствовал, что напиток не из дешевых. Да уж, Гильдия, по всей видимости, не привыкла отказывать себе в хорошей жизни. После мяса нам подали странной формы лимонное желе, но на него сил у меня уже не хватило. Надо признать, что доселе так вкусно я никогда не ел. Завтрак был поистине императорским, ну насколько я, конечно, мог себе представить императорский стол. Когда трапеза закончилась, воры поочередно встали и покинули столовую. Тирам, проходя мимо, положил руку мне на плечо и, наклонившись к самому моему уху, прошептал:

– Думаю пора переместиться в более удобное для бесед место. Жду тебя в моем кабинете.

После чего глава Гильдии ушел. За столом остались лишь я и Лейки. Изящно вытерев белой салфеткой губы, она также изящно положила ее на стол. Затем не менее грациозно встала, при этом самым наглым образом глядя мне в глаза и даже не пытаясь отвести взгляда. Как немногим ранее Каприан. Правда, ее взгляд был немного иным. Я бы сказал более женственным. Она сделала в мою сторону небольшой и неуклюжий реверанс, затем издевательски хихикнула и тоже ушла, оставив меня наедине с самим собой. Я залпом осушил свой бокал с вином и тоже встал, с громким скрежетом отодвинув свой стул. Пора было поговорить с Тирамом всерьез. И в этот раз он уже не отделается туманными намеками и обещаниями.

Тирама я застал сидящим в кресле, задумчиво уставившимся на потухший камин. В правой руке он держал трубку кальяна, периодически прикладываясь к ней и выпуская изо рта облачка легкого дурманящего дыма.

– Не слишком ли рано для этого? – спросил я его, плотно затворяя за собой дверь.

– О чем ты? – непонимающе проворчал вор, даже не повернув ко мне головы.

– Как ты помнишь, мы хотели поговорить, и я бы очень хотел, чтобы ты мыслил трезво.

– Ах, ты об этом, – Тирам потряс трубкой от кальяна. – Знаешь парень, для удовольствия нет определенного времени. К тому же поглощая сей благословенный дым, я начинаю мыслить более трезво. А если еще и запить все это терпким вином, то…

– Ладно. К делу, – прервал я его, понимая, что так мы не договоримся и к вечеру.

– Дела, дела, – протянул Тирам. – Ну что ж. Садись.

Он указал на стоящее рядом низкое кресло. Я сел, принимая бокал с вином, тут же любезно предоставленный мне вором.

– Итак, – протянул он, – о чем ты хотел меня спросить?

– Все о том же? Чего именно ты от меня хочешь и какова моя роль? Но в этот раз конкретно и точно, а не пустые слова о каком-то мифическом деле и дарах, коими ты осыплешь меня по его окончанию.

– Какой ты нетерпеливый, парень. Знаешь ли ты, как я возглавил эту Гильдию?

– Нет и…

Тирам не дал мне возразить.

– Меня заметил бывший глава. Сволин подобрал меня с улицы. Приютил и воспитал. Обучил всему, что знал сам. Он был хорошим человеком и вором. Но, как оказалось, этого было мало. Ему не хватило амбиций, свежих идей и решительности. И знаешь, что с ним стало? Его повесели на центральной площади за срезанный у торговца кошелек. Он хотел развлечься, вспомнить юность. И подобно юнцу попался на простейшем деле. И это при том, что он являлся лучшим вором Пазры. Но быть лучшим еще не означает, что ты достигнешь каких-то высот. Иногда гордыня губит, а иногда наоборот превозносит. После смерти Сволина, Гильдия, которая переживала и так не лучшие времена, пришла в упадок совсем. Началась борьба за главенство, и я принял в ней участие. И как видишь, выиграл и возглавил нашу Семью. Но я не просто стал главой, я привел Гильдию к благополучию, да к такому, коего прежде она не видела. Вся та роскошь, что ты смог наблюдать лично, появилась благодаря мне. У меня появились друзья в городской страже и преториате. И поверь, если мне вдруг вздумается украсть кошелек, и при этом я глупо попадусь, меня не повесят как Сволина. Меня отпустят и пожелают здоровья. Так же, как и каждого из присутствующих сегодня за столом. И не надо смотреть на меня такими глазами Ворон. Не делай вид, что не понимаешь меня. Все это я рассказал для того чтобы ты знал, что я человек слова и не сомневался в моих идеях. Ведь именно они привели меня ко всему этому и тех, кто был рядом и поддерживал меня. Я забочусь о своей Семье парень и не дам ее в обиду. А тебя я впустил в самое ее сердце, оказав тебе величайшее доверии, хотя практически не знаю тебя.

– Да уж, – согласился я.– Ты поступил непрактично, если не сказать глупо. Ты действительно совсем меня не знаешь.

– Да, может быть это и так. Но знаешь, почему я все-таки поступил именно так? Интуиция Ворон. Именно благодаря интуиции и неординарному мышлению я возглавляю эту Гильдию, и именно моя интуиция подсказывает мне, что ты нужный нам человек. И именно поэтому я ввел тебя в Семью. Хотя ты и не хочешь быть ее членом. Но как я уже говорил тебе ранее это не обязательно. Просто помоги нам, а мы поможем тебе. И хотя ты сомневаешься в нашей полезности, в скором времени ты изменишь свое мнение.

– Опять слова. Поток пустых и не нужных слов. И ничего определенного. Хватит водить меня за нос, вор. Либо говори, что именно ты от меня хочешь, либо я ухожу.

– Иди, тебя никто не держит здесь силой.

– Думаю это бы у вас не вышло.

– Вышло, не вышло, – раздраженно протянул Тирам. – Мы говорим сейчас не об этом. Конечно, ты можешь уйти. Но прежде хорошенько подумай о том, что ты теряешь. Уйдя от нас, ты не получишь ничего. Думаешь, ты сам сможешь отыскать этого Карама Акрия? Нет. Или заработаешь денег больше, чем могу предложить тебе я? Нет. И кстати, как же те, от кого ты бежишь? А ведь ты от кого-то бежишь, не так ли парень, назвавший себя Вороном, хотя это явно ни твое имя. Но заметь, я ни о чем у тебя не спрашиваю, не задаю лишних вопрос, не пытаюсь выпытать твои тайны. Я лишь предлагаю тебе помощь в обмен на твои услуги. Ты хочешь знать, что именно я от тебя хочу. Сейчас я не могу тебе этого сказать, но если ты подождешь еще пару дней, то узнаешь больше и сможешь приступить к основной части осуществления моего плана. Ну так как?

– Ладно, – согласился я.– Думаю, что пару дней я подожду.

– Ну вот и хорошо, – Тирам затянулся из кальяна, затем выпустил густое облачко дыма. – Жить будешь здесь. Надеюсь, тебе понравилась твоя новая комната. Пароф хоть и радушный хозяин, и наш хороший друг, но скряга редкостный и за съем комнаты в своей таверне берет немаленькие деньги.

– Если уж на то пошло, мне нужно еще кое-что.

– И что же? – поинтересовался Тирам.

– Новая одежда. Плащ, подаренный мне Парофом никуда не годиться.

– Подаренный!? – хохотнул Тирам. – Насколько я помню, он выставил Айрону за него счет стоимостью в два новых. Ну да ладно. Насчет его пригодности я не сомневаюсь. Я дам распоряжение. Что-то еще?

– Да. Если тебе нужны именно мои услуги и способности коими я обладаю, то мне понадобиться еще кое-что. Во-первых, новые кинжалы. Так как я привык, чтобы их было два, а не один. К тому же мой, кхм, не слишком мне подходит. Во-вторых, мне понадобятся кое-какие травы и прочая алхимическая утварь.

– Хм, думаю, что в этом тоже нет ничего сложного.

– И наконец, в-третьих. Раз ты не можешь узнать ничего о Караме Акрия, мне понадобиться другая информация.

– Какого рода? – насторожился Тирам.

– Я бы хотел знать о наемниках, именуемых себя Багровой рукой. А именно, – перехватил я уже хотевшего вставить слово вора, – об одном из его членов, именуемым себя Паланиром. Если конечно это его настоящее имя. А также я хотел бы знать, как эти наемники связаны с претором Пазры.

– Ну, это-то понятно. В его личной охране состоят несколько из таких ребят. Впрочем, услугами Багровой руки пользуются многие знатные люди Империи. Говорят, что ими не гнушается даже Великий претор. Но если тебя интересует именно наш любимейший претор, я узнаю. И соответственно об этом твоем Паланире. Кстати, а зачем они тебе?

– Помнится несколькими минутами ранее, ты хвалился тем, что не вмешиваешься в мои дела и не выпытываешь мои тайны.

– Ладно, ладно, – Тирам вскинул руки в шутливом замахе. – Ни слова больше. Сделаю все, что в моих силах. Это все?

– Пока да.

– Тогда, думаю, на сегодня наш разговор окончен. И кстати насчет кинжалов и трав. Навести Кливера в Кузнечной общине, что в Стальном квартале, а потом сходи к Мильтону аптекарю на Общинную. Думаю, они смогут помочь тебе со всем, что тебе нужно. Скажешь им, что ты от меня, и они сделают все, что попросишь. Конечно в разумных пределах. Что касается алхимических принадлежностей, то Виарт может тебе в этом помочь. Хотя я и не одобряю его занятий.

– Понятно, – ответил я.– Тогда я пошел.

– Иди, – невозмутимо ответил Тирам, вновь затягиваясь из кальяна.

Покинув кабинет главы воровской Гильдии, я спустился вниз по лестнице и направился к выходу. Встретившийся мне внизу губастый Калем одарил меня нелестным взглядом, я же прошел мимо с наглой ухмылкой.

Минув небольшой дворик с таким же небольшим фонтаном, окруженного с двух сторон резными деревянными лавочками, которых не заметил ночью, я подошел к полуарочным воротам. Высокий мужчина, открывший нам ночью ворота, встретил меня все с тем же неприветливым хмурым взглядом. Но ворота открыл, выпуская меня наружу. Как оказалось, усадьба Гильдии воров располагалась в самой худшей части города. Свинцовая улица, в народе прозванная Нищей или попросту Трущобами, действительно соответствовала своему названию. Точнее названию данною ей горожанами. Потому что свинцом здесь уже давно никто не занимался. А вот нищих здесь было полно. Да и сама улица составляла половину Нижнего квартала и представляла собой непролазные и грязные трущобы, тем самым полностью оправдывая свое второе народное прозвище. Впрочем, меня нисколько не удивило такое местонахождение прибежища воров, так как здесь они могли чувствовать себя в большей безопасности, чем в какой-то бы ни было другой части города. Меня практически сразу же окружило зловоние немытых тел и вылитых помоев, через каждые несколько ярдов в мою сторону то и дело протягивались грязные руки, в надежде получить от меня монетку. Я же упорно их игнорировал.

В Стальном квартале я оказался уже ближе к полудню. Кузнечную общину было отыскать довольно легко по характерному монотонному гулу. Да, шум стоял такой, что казалось, пробудь в этом месте еще хотя бы час и голова может лопнуть от громкого перестука молотов и скрежета металла о точильные камни. Не знаю, почему большинство кузнецов города решили собраться в одном месте, да, впрочем, и не особо хотел об этом задумываться. Мне нужен был Кливер и надо признать, что нашел его я не сразу. Его кузница находилась в восточной части общины и была чуть ли не самой большой из всех. Кливер ничем не отличался от среднестатистического кузнеца. Широкоплечий, коренастый, с длинной черной бородой и не менее длинной и густой шевелюрой. Из-под кустистых бровей на меня смотрели темные неприветливые глаза.

– Чего тебе? – окинул он меня тягучим взглядом, откладывая в сторону кузнечный молот. Голос его был глухим и грубым.

– Хотел заказать кое-что, – ответил я ему.

– А деньги у тебя есть, – подозрительно покосился кузнец. – Бесплатно не обслуживаю. Половину вперед.

– Я от Тирама.

Некоторое время кузнец молчал, не отрывая от меня взгляда.

– Ладно, – наконец проворчал он. – Чего изволишь.

– Кинжалы. Два кинжала.

– Что за ерунда, – Кливер презрительно фыркнул. – Разве ж это оружие. Другое дело добрый меч. Если хочешь, покажу тебе парочку. Добрая сталь, рукоять…

– Мне нужны кинжалы, – медленно повторил я, не давая кузнецу договорить.

– Кинжалы так кинжалы, – проворчал кузнец. – Желание клиента закон. Хотя, как по мне этими зубочистками только женщины пользуются. Ты бы еще яда купил и платье. Для верности.

Кливер грубо хохотнул над своей глупой шуткой. Конечно, откуда он мог знать, что яд мне тоже понадобиться. И именно за ингредиентами для его изготовления я отправлюсь после посещения кузницы. Кливер прошел внутрь. Я же последовал за ним. Внутри было жарко и пахло железом. Плечистый высокий юноша, по всей видимости, подмастерье, методично постукивая молотом по раскаленной заготовке. Лицо его было темным от сажи, и покрыто бисеринками крупного пота.

– Какого рода кинжал ты хочешь? – спросил у меня Кливер. – Впрочем, прежде чем ответишь должен сказать, что у меня есть один готовый. Сделал его не я. Он очень старый и достался мне, хм, думаю тебе не столь важно от кого. В общем, это очень ценный и редкий экземпляр. Такой не каждый сможет себе позволить. Но раз тебя прислал Тирам, думаю, я могу тебе его предложить. Пойдем.

Кливер привел меня во внутреннюю комнату, убранство которой составляло лишь пара кроватей, крепко сколоченный стол, два кособоких табурета и большой сундук у дальней стены. Стены были сплошь увешаны результатом трудов кузнеца. Столько различного оружия в одном месте я еще не видел. Кливер подошел к сундуку и, откинув тяжелую, обитую железом, крышку, заглянул внутрь. Немного порывшись в содержимом, он извлек аккуратно свернутую тряпицу. Подойдя к столу, он положил на него тряпицу и осторожно развернул, затем знаком велел мне подойти.

То, что я увидел, привело меня в неописуемый восторг. Великолепной работы крис1 лежал на развернутой кузнецом тряпице. Ассиметричная пята резко расширялась возле рукояти. Пяту продолжала «ганджа», при виде которой возникало чувство, что она являлась одним целым с клинком. В клинке имелось два небольших углубления для большого и указательного пальца, а с одной стороны пяты торчали небольшие шипы. Клинок имел волнообразную форму и был выполнен из темного металла, а скорее всего даже из сплава нескольких. Рукоять была металлической и имела изогнутую форму на конце, сделанная так для того чтобы кинжал удобно лежал в руке. Она была гладкой и имела навершие в виде вытянутой мордочки неизвестного мне зверя. Волнообразное лезвие украшал узор неизвестного мне цветка.

– Ну как? – довольно спросил Кливер, увидев выражение моего лица.

– Великолепно, – прошептал я, беря клинок и провернув его в руке. – Восхитительно. Сколько вы за него хотите.

– Пятнадцать золотых слэнов.

– Пятнадцать золотых? – ошарашенно переспросил я.

Хоть клинок и был великолепен, цена была просто неимоверной. Я тут же положил его на место.

– Думаю, что он мне не по карману, – кисло ответил я, все еще ощущая в ладони приятный вес великолепного кинжала.

– Жаль, – не менее огорченно вздохнул Кливер. – Я-то уж подумал. Э-эх.

– Не знаю, что ты подумал, но пятнадцать золотых слэнов это уж слишком. Мне надо что попроще. Два стальных кинжала с прямым лезвием средней длины, удобной рукоятью и кожаные ножны для каждого из них.

– Хорошо, – недовольно проворчал кузнец. – Тебе это будет стоить один золотой и три серебряных слэна, если ты действительно хочешь качественные клинки. И это с учетом твоего знакомства с Тирамом.

– Понятно, когда я смогу их забрать?

– Ну, с учетом кропотливой работы и надлежащего качества, думаю, дней через пять.

– Хорошо, – согласился я.

Конечно пять дней было многовато, но спорить я не стал.

– А деньги? – окликнул меня кузнец, когда я уже собрался уйти. – Половину вперед.

– Тирам рассчитается, – ответил я ему.

– Ну вот как рассчитается, так и примусь за дело. А пока и пальцем не пошевелю, чтобы ковать твои сраные кинжалы.

Я удрученно вздохнул и полез в свой кошель. Нащупал и достал три серебряных и протянул их кузнецу. Денег у меня было негусто, и поэтому расставался я с ними неохотно.

– Это не половина, – упрямо проворчал Кливер. – Уговор был на половину, остальное по завершению.

– Остальное тебе возместит Тирам. Скоро. Принимайся за работу, – раздраженно проговорил я.

Кливер некоторое время молчал, играя желваками и сжав свои огромные кулачищи. Затем вздохнул и одобрительно кивнул своей лохматой головой.

– Ладно, так и быть. Но если до послезавтра к этим трем слэнам не прибавиться еще серебра, так, чтобы была ровно половина, время изготовки увеличится.

Я ничего не ответил, просто покинул кузницу, а затем и Кузнечную общину. Следующей моей целью был Мильтон державший аптеку на Общинной улице, что находилась в Ремесленном квартале. Я уже бывал у него пару раз, правда только приценивался, так и ничего не купив. Мильтон был мужчиной средних лет с крючковатым и длинным, словно у птицы, носом, маленькими глазками и тонкими губами. Лысина на голове явно свидетельствовала о ранней потере волос. В аптеке пахло травами и настойками, сделанными из этих же трав, и не только. Мильтон окинул меня безразличным взглядом и отвернулся, практически сразу потеряв ко мне всякий интерес. Видимо счел меня бесполезным покупателем. Я долго дожидался, когда уйдет стоявший передо мной назойливый клиент, придирчиво вчитывавшийся в бирку, прикрепленную к темному флакону с неизвестной мне настойкой.

– Вы что-то хотели? – спросил меня аптекарь, когда наступила моя очередь, таким тоном будто хотел от меня избавиться.

– Да, – негромко произнес я.– Я от Тирама. И хотел бы приобрести некоторые ингредиенты.

– Хм, и какие?

– Вот это, – я протянул Мильтону сверток бумаги, со списком, составленным мной ранее, специально для такого случая.

Тот осторожно взял бумагу из моей руки и, развернув, быстро пробежался глазами по списку, что-то невнятно бормоча себе под нос.

– Хм, довольно странные запросы, – наконец ответил он, закончив читать. – Но, впрочем, не мне обсуждать причуды клиентов. Листьев темной копыльницы нет и не предвидится, могу предложить саморию обыкновенную, в истолченном виде естественно.

– Нет, не надо, – ответил я, так как плохо знал эффекты данного растения. – А остальное?

– Темницы сейчас нет, но думаю, в ближайшие дни смогу для вас ее раздобыть. Остальное есть, но потребуется время, чтобы все это собрать воедино. Если хотите все сразу, то приходите через три дня, а лучше тот, кого я знаю и точно буду уверен, что он от Тирама. Вас юноша, к моему превеликому огорчению, чести знать не имею. А постольку, поскольку ваш список довольно своеобразен и имеет ряд запрещенных растений и ингредиентов, продать без особого разрешения незнакомой личности я их не могу. Мне, знаете ли, не очень хочется иметь проблемы с законом. И, кстати, это будет стоить вам тридцать серебряных слэнов.

– Я понял, – согласно кивнул я.

– Извините, ничем не могу вам помочь, – внезапно громко возопил Мильтон, отдавая мне список. – Приходите в следующий раз.

Причиной его внезапного порыва оказался новый клиент, пухлый мужичок, вошедший в этот самый момент. Впрочем, мне уже нечего было здесь делать и я, покинув аптеку, направился в «Серебряный рог», намереваясь забрать из своей комнаты те немногочисленные пожитки, что у меня были.

Пароф встретил меня радушной улыбкой и тут же изобразил расстроенный вид, услышав, что я съезжаю. Хотя я и подозревал, что он прекрасно осведомлен об этом. Но я подыграл ему, сделав вид, что расстроен не меньше. В связи с этим он предложил мне пшеничного пива за счет заведения, и я решил не отказываться. Правда для начала я поднялся в свою комнату и забрал припрятанную под половицей тряпицу с завернутыми в нее кольцом, медальоном и кристаллом. Последнее время я как-то не рисковал носить их с собой, а кристалла, надо признать, еще и побаивался. Повесив медальон на шею, я спрятал его за рубаху, остальное же тщательно распихал по потайным кармашкам в штанах, сделанных мной лично. Карманам плаща я не доверял, так как, согласно моей практике, я его часто терял или забывал, к тому же плащ могли и сорвать. Также я забрал припрятанный мной небольшой кошель с деньгами, в котором хранилось несколько серебряных слэнов, заработанных мной на службе Гильдии. Забрав свои пожитки, я спустил вниз в общую залу и сел за столик в самом дальнем углу. Через некоторое время Сульк принес мне кружку свежего холодного пива, и, получив от меня медяк, радостно убежал. Пароф уже не раз делал мне недовольное замечания о том, что я балую мальчишку и, если сложить все медяки, которые я ему отдал, вместе, Сульк будет богаче, чем он сам. И если бы не мальчишеская тяга к тратам, то так бы все и было, уверял меня трактирщик. Я же не обращал на его ворчание никакого внимания, лишь криво улыбался в ответ. Мне почему-то нравился этот нагловатый мальчишка, может потому что чем-то напоминал меня в детстве. Хотя, надо признать, ему-то повезло гораздо больше.

К вечеру народа начало прибавляться. Я допил третью кружку, и хотел уже было уходить. Но не успел.

– Можно? – услышал я голос Айрона.

Подняв глаза, я увидел стоящего перед собой вора. Выглядел он довольно неважно и стоял, опершись одной рукой о столешницу. Неизвестно как он еще смог добрести до таверны. Кивком головы я пригласил его присесть. Впрочем, он и так уже садился.

– Эй, мальчик, пива мне и моему другу, – как можно громче крикнул Айрон, тут же сморщившись от боли. – И давай пошевеливайся Сульк.

– Я думал, ты сейчас валяешься в постели и глотаешь горькие травяные настойки? – спросил я, внимательно глядя на вора.

– Ну уж нет. Не дождетесь. Вот настойка, которую я предпочитаю пить, – он указал на мою пустую кружку.

– А это кровать, на которой я люблю отлеживаться, – он постучал по стулу на котором сидел.

– Дело твое, – хмыкнул я в ответ.

– Да уж, – просипел он, принимая кружку от подоспевшего Сулька. – Я что хотел сказать тебе Ворон. Тут дело такое…

Он немного замялся, а затем отпустил затрещину стоявшему рядом Сульку.

– Чего тебе парень. Принес пиво, иди. Нечего зенки лупить, да уши греть. Если ждешь монеты, то не получишь. Ишь ты, мышиный хвост, приучился к сыру да маслу, – он весело покачал головой вслед убегающему служке.

– Так что ты хотел сказать?

– Я, это. Ну, в общем, спасибо тебе Ворон за вчерашнее. Вот, – Айрон, немного смутившись, отвел взгляд.

Я же громко расхохотался.

– Это что новенькое, – просмеявшись ответил я.– Чтобы такой великий мастер как ты сказал спасибо, дорогого стоит.

– Хватит ерничать. Я действительно тебе благодарен. И за вчерашний вечер, и за тот случай в канализации в день нашего знакомства.

– Ну ладно. Забыли, – отмахнулся я.

– С меня выпивка, – тут же облегченно добавил Айрон. – Сегодня мы гуляем, друг мой. Эй, Сульк принеси-ка нам жареного гуся.

– Вообще-то я не собирался сегодня напиваться, – возразил я.

– Мне плевать, что ты там собирался, но сегодня мы гуляем. Я угощаю.

– Хорошо, – согласился я. – Уговорил. Тогда расскажи что-нибудь веселое. У тебя это хорошо получается. Ну, по крайней мере, лучше, чем влезать в чужие дома.

– А что, – оживлено воскликнул вор, – и расскажу. Был со мной такой случай в году этак…

В этот самый момент парень с крючковатым носом ударил в барабаны, заглушая слова Айрона. Светловолосая девушка подыграла ему на лютне, а за ней последовала свирель. Когда свирель стихла, мужчина, игравшей на ней, тонким и визгливым голосом затянул песню. Мы встретились с Айроном взглядами и дружно зашлись в громком смехе.

Глава 3 Дела гильдии

Она говорила, говорила, говорила. Шептала, смеялась, плакала, кричала. Все время, не умолкая ни на секунду. Когда-то ласковые и кажущиеся такими близкими ему слова, превратились в какофонию звуков. В зов, ради которого он, наверное, и жил. Ради которого двигался вперед, через эту заснеженную пустыню. А Она направляла его все это время. Заставляла идти, не смотря на терзающий его голод, пронизывающий все тело мороз и так манящий своим пленом сон. О, как ему хотелось уснуть и больше не просыпаться. Чтобы не чувствовать жажды, голода и пробирающего до костей холодного ветра. Но Она не позволяла ему, заставляя двигаться дальше. И он слушал, следуя Ее зову.

Он не помнил, сколько прошло времени, с тех пор как он покинул старуху. Он и лицо то ее забыл. Зато он прекрасно помнил тепло шатра, вкус жареного мяса во рту. Помнил голос пожилой наставницы. И ее руки. Те, которыми она при любом удобном случае отпускала ему пощечины. Сейчас, оказавшись один в этой ледяной пустыни, он был бы не прочь вернуться обратно. И даже позволил бы ей себя бить. Да. Точно бы позволил. Но было уже слишком поздно. Необратимо. Она позвала его, и он пошел. Зачем!? И в эти моменты, когда он начинал думать об этом и сомневаться, Ее голос становился сильнее и настойчивее. Звучал в его голове. Успокаивал, приказывал, настаивал, приводил доводы, требовал. И он снова забывал обо всем, стремясь лишь к своей цели. Ее цели. К Ней.

Сарн Гловер «Предания народа гра»

В «Серебряном роге» в этот день было тихо как никогда. Парочка завсегдатаев таверны вяло обсуждали какие-то столь важные для них дела. Пекарь, живущий через улицу, грустно отпивал из большой кружки пиво. Под левым глазом у него расползалась синева, как утверждали очевидцы, следствие удара кулаком, который принадлежал его соседу, кузнецу. Опять не поделили жену пекаря. Или кузнеца? Если честно мне совсем не хотелось вникать в их глупые ссоры и разбираться, чья именно жена там замешена. Пароф сидел за стойкой, молчаливо облокотив голову на подставленный кулак, и наблюдал за тем как Прот, второй служка, вяло ковыряется в носу. Извлекая содержимое своего носа, Прот сначала с интересом его рассматривал, затем пальцами скатывал в комочек и отбрасывал в сторону. Из-за того, что народу практически не было, ему нечем было заняться и поэтому он страдал бездельем. И даже обычно строгий Пароф не мешал ему в этом. Вездесущего Сулька видно не было. По всей видимости, ему сегодня выпала очередь убирать комнаты.

В который раз, обводя взглядом полупустой зал, я вздохнул и медленно отпил из кружки. Да, народу сегодня явно было негусто. В другое время меня это бы вполне устроило. Я не любил шумных компаний. Но сегодня для меня было бы лучше, если трактир был полон, и я смог легко затеряться среди его посетителей. Я ожидал одного человека и не желал, чтобы меня видели общающимся с ним. Впрочем, он, скорее всего, тоже этого не хотел. С этим человеком велел встретиться мне Тирам, заявив, что это начало осуществления его грандиозного плана. Несмотря на его заверения о скорейшем посвящении меня в дело, он вызвал меня лишь через неделю после нашего последнего разговора и посещения мной аптекаря и кузница. Утром этого дня глава воровской Гильдии пребывал в неописуемом оживлении. За завтраком он практически ничего не ел, вместо этого разглагольствуя на различные сторонние темы. После он пригласил меня в свой кабинет.

– Вина? – спросил меня Тирам, как только я затворил за собой дверь.

– Нет, – ответил я.– Слишком много вина затуманивает голову, а я предпочитаю мыслить трезво. Хотя, если честно, последнее время пренебрегаю этим правилом. Пора уже ограничивать свои потребности.

– Ты как всегда прав мой друг, – весело осклабился Тирам. – Ну а я выпью. Мне, знаешь ли, вино мыслить не мешает, а иногда даже и помогает.

Он весело подмигнул мне, затем взял со стола графин и плеснул себе в бокал вина. Немного красной жидкости выплеснулось и попало на манжету левого рукава, но вор, казалось, не обратил на это никакого внимания.

– С чего такое веселье, – спросил я.– Что-то случилось?

– Случилось, – согласился вор. – Тебе помниться не терпелось приступить к делу. Ты требовал от меня подробностей. Так вот, время настало. Пора приступать к основной части моего плана. И тебе отводится далеко не последняя роль. От тебя будет зависеть успешный исход дела.

– Неужели, – язвительно заметил я.– Что на этот раз? Отобрать деньги у очередной уличной девки?

– Нет, – расхохотался Тирам. – Намного серьезнее.

– Неужели у хозяйки борделя?

– Не стоит. Думаю, тебе вообще не придется ничего выбивать. Помнишь таверну «Серебряный рог»? Которая принадлежит нашему доброму другу Парофу.

Я лишь коротко и многозначительно вздохнул. Отвечать на столь глупый вопрос я не счел нужным. Впрочем, ответа и не требовалось.

– Так вот, – продолжил вор. – Сегодня вечером советую тебе ее посетить. Нет, не так, рекомендую.

Он взболтал вино в бокале, многозначительно посмотрел на чуть подрагивающий напиток. Затем вздохнул.

– Так вот там во время твоего посещения этого увеселительного заведения к тебе подсядет человек. Надеюсь, ты догадаешься выбрать менее примечательный стол.

Я насмешливо фыркнул. Тираму этого вполне хватило. Он утвердительно качнул головой.

– Этот человек скажет, что делать дальше.

– Понятно, – коротко ответил я.– Что-то еще?

– Ах да, – Тирам хитро улыбнулся. – Тебе кое-что передали.

Он быстрыми шагами подошел к невысокому резному комоду в углу комнаты. Выдвинув верхний ящик, он достал оттуда аккуратный тряпичный сверток. Затем, немного помедлив, кинул его мне, но сил у него не хватило, и сверток с тяжелым глухим звуком упал на пол в паре шагов от меня.

– Хм, – пробурчал Тирам, отпивая вина. – Недолет. Должен признать, что у меня никогда не было особых результатов в метание каких-либо предметов.

Я, безнадежно покачав головой, встал и поднял сверток. Он оказался довольно увесистым, но я уже знал, что там, поэтому тяжесть была довольно приятной. Быстро распустив стягивающие ткань веревки, я размотал ее и извлек на свет кинжалы. И был приятно удивлен. Клинки были прямыми и обоюдоострыми и что самое главное выполнены из доброй стали.

– Сталь, – тут же, словно читая мои мысли, пояснил глава Гильдии, – причем лучшего качества. Я подумал, что для достижения нашей цели тебе потребуется оружие получше.

– И сколько…

– Неважно, – перебил он меня. – Тебя это никак не должно волновать. То, что ты заказал в аптеке, прибудет позже. Надеюсь тебе оно не требуется срочно? А если и так, то Виарт сможет тебя выручить. По крайней мере тем немногим что я позволяю ему держать в этом доме.

– Нет, – ответил я, беря кинжал в руку. Рукоять была обтянута мягкой кожей и приятно ложилась в руку. Средней длины прямая гарда имела закругления на концах. Навершие было выполнено в виде вытянутой капли.

– Ну как? – поинтересовался у меня Тирам.

– Сойдет, – просто ответил я, не став тешить его самолюбия, хотя клинки мне и в самом деле понравились.

– Тогда приступай. И ах да, вон там, на столике небольшой мешочек. Так сказать, на мелкие расходы.

Я подошел к столику и взял указанный вором мешочек с деньгами, которые ко всему прочему оказался далеко не маленьким. Я быстро приторочил его к поясу.

– И еще одно, – Тирам вновь залез в ящик, порылся там. Затем достал длинный свернутый пояс и пару коротких ножен.

– Вот это тоже тебе, – сказал он, мне протягивая пояс и ножны. – Должен же ты где-то носить свои ножики.

Я благодарно кивнул и тут же прикрепил пояс, повесив на них ножны, выполненные, надо заметить, из хорошей кожи. Затем вложил туда кинжалы.

– Теперь все, – Тирам с грохотом захлопнул ящик комода. – И Ворон, не подведи. Это дело нельзя провалить.

И вот теперь я сидел в таверне Парофа и пил пшеничное пиво на деньги так любезно предоставленные мне Тирамом, несмотря на мои утренние заверения о том, что пора завязывать с выпивкой. Денег надо сказать было вполне достаточно. Два золотых слэна, и еще целая горсть серебряных, которые я не стал пересчитывать. Человека, которого я ждал, все еще не было, и я уже, как только мог, растягивал свою кружку пива, чтобы не заказывать новую. Ведь так было не тяжело и напиться. А дело требует трезвости ума, вспомнил я свои же слова.

В какой-то момент один из завсегдатаев таверны, уже довольно набравшийся, встал и, пошатываясь, направился к выходу. Почему он сделал крюк аж через ползалы, я понял лишь через несколько минут. Проходя мимо моего стола, он споткнулся и повалился на пол. Вставая он ухватился за столешницу моего стола и, уже будучи на коленях, повернул голову в мою сторону и прошипел.

– Встретимся за кузницей по ту сторону улицы.

После этого он, громко кряхтя и бранясь, встал и пошатываясь покинул таверну. Я еще немного посидел, спокойно допив свое пиво. Затем также спокойно и вальяжно встал, оставил пару медяков на столе, кивком головы попрощался с Парофом и вышел наружу. Мужчина, споткнувшийся около моего стола, действительно ждал меня за углом кузницы. Он выглядел совсем непримечательно. Обычный человек средних лет, таких в Пазре было много. Серая мышь в этом сером городе. Но я частенько видел его выпивающим в таверне Парофа.

– Ты Ворон? – грубо спросил он меня, в его голосе не слышалось ни капли опьянения.

– Допустим, – не менее грубо ответил я.– А ты кто такой?

– Это неважно. Пойдем.

– Куда это?

– Тебя ожидают!

– И кто? – не уступал я ему.

– Узнаешь, – ответил мужчина, состроив кислую гримасу. – Так и будешь надоедать мне вопросами или, может, уже пойдем.

– Хорошо, веди, – я подозрительно осмотрелся по сторонам.

Мужчина лишь презрительно хмыкнул и скрылся в переулке. Я на всякий случай извлек один из кинжалов и спрятал его в рукаве, так, чтобы в случае чего он мог тут же оказаться в моей ладони. Но мои опасения оказались напрасны. Шли мы довольно долго. Мой проводник сильно петлял, выбирая проулки и улочки потемнее и побезлюдней. Наконец мы оказались в Вишневом квартале, где не так давно мне пришлось спасать попавшего в беду Айрона. К моему облегчению привел он меня к совсем другому дому. Тот был меньше и по размерам, и по территории, чем тот, в который полезли невезучие воры. Мужчина не повел меня через центральные ворота, а привел к черному входу – небольшим железным воротцам позади дома, ведущими в сад. Оказавшись в небольшом внутреннем дворе, половину которого занимал пришедший в запустении сад, он привел меня к задним дверям дома и, отворив небольшую дверь, пропустил вперед.

– Прямо по коридору, затем пройдешь через кухню. Не бойся, слуги распущены, затем по лестнице наверх на второй этаж. Вторая комната слева по коридору. Тебя уже ждут.

– А ты не идешь?

– Нет, – ответил мужчина. – Я не приглашен.

Я некоторое время медлил, глядя на мужчину. Тот же в свою очередь, нисколько не смутившись, развернулся и пошел прочь. Когда его силуэт скрыла ночная тьма, я наконец решился войти в дом, при этом извлекши кинжалы из ножен. Осторожно пройдя по темному коридору, я действительно вышел на кухню, на которой не застал не единой души. В жерле печи, в которой готовили пищу, догорали последние угли. Найдя лестницу на второй этаж, я осторожно поднялся, не выпуская кинжалов из рук. Комнату, указанную мне проводником, найти оказалось не трудно. Из чуть приоткрытой двери исходил слабый свет, оставляя на противоположной стене коридора узкую полосу. Я тихо подкрался к двери и приоткрыл ее, в любой момент ожидая засады. Но лишь в очередной раз убедился в том, что мои опасения были не обоснованы.

– Садись, – услышал я грубый мужской голос донесшейся из стоявшего в дальнем конце комнаты, прямо напротив окна, кресла.

Я не мог видеть лица человека, заговорившего со мной, лишь его волосатую руку, указавшею на небольшой табурет у самого входа. Я вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Затем сел на указанное мне место.

– Ты я так понимаю тот самый человек, присланный мне Тирамом, – заговорил незнакомец. – Ворон, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – ответил я.

– Итак, Тирам рассказал мне о твоих хм, талантах.

– И что именно он тебе рассказал?

– То, что ты сможешь помочь мне в одной щекотливой ситуации. А за это я окажу Гильдии ответную услугу.

– Допустим, – ответил я, рассматривая украшенные коврами стены комнаты.

Ярко вышитые узорчатые цветы были выполнены довольно искусно. Но я не понимал смысла в украшение стен коврами, так как привык видеть их под ногами, хотя понимал, что вкусы у всех людей разные. Помнится, Карим рассказывал мне что в Задаре они очень любят украшать стены всякой ерундой и ковры не были исключением.

– И какого рода помощь я должен оказать? – спросил я, продолжая созерцать стену.

Незнакомец некоторое время молчал. Затем заговорил, осторожно подбирая слова.

– То, о чем я хочу попросить тебя и твою Гильдию, довольно опасное и сложное предприятие. Но и та цена, которую я плачу за это Тираму довольно высока. Ты конечно же наслышан о нашем доблестном преторе Салее?

– Ничего особого, кроме того, что он претор Валенты и сидит в этом огромном здание, которое все величают преториатом, – ответил я.

– Да не очень большие познание, впрочем, большего пока тебе знать и не надо. Так вот, наш доблестный претор, как ему и полагается, имеет довольно хорошую личную стражу. Двадцать человек, из которых большая часть наемники Багровой руки. Слышал о таких?

Я не счел нужным отвечать. Конечно же я слышал об этих ублюдках и более того сталкивался с ними лично. Но говорить об этом сидящему в кресле человеку я естественно не собирался.

– Так вот, – продолжил он, не дождавшись ответа. – Они охраняют его неустанно днем и ночью. Не отходят от него ни на шаг, даже когда он, хм, гадит. Впрочем, это обычная практика. Но любой личной стражей нужно управлять. Есть такой человек и у претора Салея. Капитан Садон Капур мало того, что возглавляет личную стражу претора, ко всему прочему является еще и его ближайшим другом с самого детства. Надо заметить, что их папаши тоже дружили. И отец Садона тоже был капитаном личной стражи претора. Ничего не напоминает? Верно, родственная передача должности. От отца к сыну. И кстати их сыновья, как не странно, тоже близкие друзья. Не стоит даже, и гадать, кто будет следующим капитаном у нового претора.

– Так чего ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы ты сломал эту систему, – голос незнакомца стал жестким и злым. – Я хочу, чтобы Садон Капур попал в немилость. И не просто наказан, а лишен своего поста и права на то, чтобы его сын занял место после него. А если при этом, ко всему прочему, прервется и линия претора, я не особо расстроюсь. Но сам претор при этом пострадать не должен.

– Так ты что метишь на место претора? – насмешливо хмыкнул я.

– Нет, – со смешком ответил незнакомец. – Цель которую преследую я, тебя волновать не должна. Главное запомни, что все должно выглядеть естественно. Как обычное стечение обстоятельств. Никто не должен увидеть и намека вмешательства со стороны.

– Это будет довольно сложно, – ответил я. – Я должен подобраться к претору и его личному окружению.

– А я и не говорил, что будет легко, – незнакомец вздохнул, поудобнее устраиваясь в своем кресле. – Но я немного облегчу твою задачу. Конечно, приблизить тебе к претору я не имею возможности, но вот к его отпрыску да. Как ты понимаешь, у него тоже есть личная охрана и не маленькая. Как раз сейчас у них освободилась два места в связи с внезапным исчезновением двух стражей.

– То есть с их смертью, – усмехнулся я.

– Нет. В этот раз нет. Они всего лишь покинули город. Знаешь, золото иногда имеет большее убеждение, чем холодная сталь.

– Да, – согласился я.– Но золото в отличие от стали не сможет обеспечить полного молчания.

– Тоже верно. Надо подумать над этим, – незнакомец многозначительно хмыкнул. – Но мы отвлеклись. Как я уже сказал так или иначе два места освободились, и ты займешь одно из них. Набором занимается крупный тканевый мануфактурщик Абсвель Лам, близко, как никто из торговцев этого города, приближенный к претору. Он уже ожидает тебя, правда не знает кто ты есть на самом деле. Впрочем, Стагон введет тебя в курс дела.

– Стагон?

– Твой напарник, – пояснил незнакомец. – Ты же не думал, что я оставлю тебя одного.

– Мне не нужны напарники. Я работаю один, – грубо ответил я.

– Ну в это раз сделаешь исключение, – мужчина в кресле, казалось, нисколько не смутился. – К тому же основная часть работы на тебе. Стагон лишь обеспечит прикрытие.

– Хорошо, это все или мне еще что-то стоит знать.

– Думаю, нет, если только… – незнакомец злорадно хихикнул. – Сыновья претора и его капитана как я уже говорил, дружат. Но вот только их дружба немного отличается от той, что была между их отцами и дедами.

– И чем же? – непонимающе спросил я.

– Ходят слухи, что они частенько уединяются друг с другом.

– Ну и что? – все еще не понимал я.

– В спальне.

– Это…

– Да, – расхохотался незнакомец. – Это то, о чем ты подумал. Кто бы мог подумать, дети самых высокопоставленных родителей, вокруг которых крутятся столько женщин, трахают друг друга.

– Мать твою, – выругался я.

– Твоя мать здесь не причем парень, – мужчина в кресле перестал смеяться, отдышался. – Просто они не такие как мы. Избалованность, надменность и богатая спесь, всегда выливается в какие-либо извращения. Но тебе не стоит об этом беспокоиться. Главное не делай необдуманных поступков, если увидишь что-то, так сказать, неординарное.

– Я понял, – глухо ответил я.– Постираюсь держать себя в руках.

– Вот и отлично, – сказал незнакомец. – Завтра утром встретишься со Стагоном в «Серебряном роге». Он введет тебя в курс дела. А теперь тебе пора.

– Как я его узнаю, – спросил я, уже вставая.

– Он сам тебя найдет, – ответил мужчина и махнул в мою сторону рукой, прогоняя.

Я покинул дом через ту же дверь которую и вошел. Казалось, все обитатели дома, кроме человека, с которым я общался, вымерли. Но это было далеко не так. Здесь было полно охраны. Я это чувствовал. Как минимум двое было в комнате, где мы разговаривали. Один стоял у окна за сдвинутой занавеской. Я обнаружил его практически в самом начале нашего разговора. Второй был за ковром, украшавшим стену, который, скорее всего, висел там не просто так, а скрывал небольшую комнату или нишу. Да и в самом доме чувствовалось людское присутствие. Проходя через кухню, я услышал шуршание за печью. Неопытный слух принял бы это за мышь, но меня, после стольких лет тренировок, было довольно трудно обмануть. Впрочем, как я понял, это не было засадой, а лишь мерой предосторожности. И я прекрасно понимал это. Лишь дурак пойдет на встречу с наемным убийцей без хорошей охраны. А тот, с кем встречался я, дураком явно не был.

Я прошел через пустой сад к калитке, где меня уже ждал мой провожатый. Он не сказал мне ни слова, лишь проводил коротким взглядом. Затем, когда я вышел, он затворил за мной калитку, оставляя меня одного в темноте ночи.

Немного подумав, я решил сразу отправиться в Гильдию. Тирам, как я и предполагал, меня ожидал. Лишь только я переступил порог дома, меня встретил Виарт и сказал, чтобы я сразу шел в комнату Тирама. Мне ничего больше не оставалось, поэтому я лишь молча кивнул и пошел наверх.

– Ну и как все прошло? – с ходу спросил меня стоящий у окна Тирам, не успел я еще закрыть дверь.

– Кто это был? – ответил я вопросом на вопрос. – Тот, с кем я встречался?

– Он не представился? – хмыкнул Тирам. – Ну конечно. Этого следовало ожидать.

– Так кто он? – повторил я.

– Вообще-то я первым задал вопрос. Так что отвечай.

Тирам отошел от окна и подошел к креслу, но садиться не стал. Стоял, облокотившись на его спинку. Я подошел к столику и, бесцеремонно взяв графин с вином, плеснул себе в бокал. Затем сделал глоток.

– А как же твои рассуждения о трезвости ума? – усмехнулся Тирам.

– К духам трезвость, – ответил я, делая новый глоток, затем уселся в кресло напротив Тирама и вытянул ноги. – По крайней мере, сегодня. Ты знал, что он задумал?

– Опять вопрос, – вздохнул вор. – Какой ты дотошный. Все время одолеваешь меня своими вопросами. Ладно, все равно ты не отстанешь. Я знал, но так сказать без каких-либо подробностей.

– Ты ведь представляешь, что это задание очень сложное. Расстроить отношения двух самых влиятельных людей Пазры. Причем так, чтобы один из них лишился должности.

– Ты видишь в этом какую- то проблему? – сделал невозмутимый вид Тирам.

– Определено вижу, – ответил я, – и не одну. Что он пообещал тебе такого Тирам, что ты согласился на его авантюру.

– Если все сделаешь, узнаешь. Так ты все-таки видишь в этом проблему и намекаешь на то, что можешь не справиться с заданием? Я тебя правильно понял?

– Нет, я такого не говорил. Просто я имел в виду, что это не совсем обычный заказ. Все намного сложнее, так как действующие лица труднодосягаемы и обширно известны. Но, надо сказать, что это дело меня заинтересовало.

– Вот видишь парень, – оживился Тирам. – Я же говорил, что тебе с нами понравиться.

– Ха, а кто сказал, что это мне нравиться. Я заинтересовался, но это не значит, что я всем доволен.

– В конце концов, какая разница? – раздраженно ответил Тирам. – Нравиться тебе это или нет. Главное сделай то, что должно.

– Что с Каримом Акрия? Ты его нашел? – в лоб спросил я Тирама.

– Нет, – недовольно буркнул Тирам. – Не нашел. А он вообще существует?

– Представь себе, – ехидно ответил я.– Живет и здравствует. Сейчас, наверное, пьет вино и ухмыляется над тем, как великая Гильдия воров Пазры безуспешно пытается его найти.

– Не хами парень, – Тирам наконец сел в кресло и налил себе вина. – Я перерыл в его поисках всю Пазру и никаких следов и упоминаний. В конце концов, ты назвал только имя. А этого мало. Очень мало. Может он когда-то и был в Пазре, но очень давно. А может, скрывается под другим именем и как ты и сказал, смеется над нами, попивая вино или лежа на бабе.

– Да уж, – я показательно скривил лицо. – А сколько было слов о том, что де я такой великий вор и могу добыть любую информацию.

– Ну, во-первых, именно так я не говорил, а во-вторых, если он все еще в Пазре, я его найду. Поисков я не прекращал.

– Да, надежда умирает последней, – вздохнул я.

– И откуда ты берешь все эти сомнительные житейские мудрости?

– Из жизни, – ответил я, после чего встал и быстро покинул комнату главы Гильдии.

В этот раз Тирам лишь молча проводил меня взглядом. Покинув его, я решил искупаться. Средних размеров бассейн находился на заднем дворе. Чтобы туда попасть мне пришлось миновать длинный и узкий коридорчик на первом этаже. Задний двор был не очень большим. И большую его часть, прямо по центру, занимал бассейн. Поверх него была надстроена куполообразная надстройка, стоящая на четырех тонких колоннах. Она вся заросла лозой, которая тонкими струйками обвивала ее, ниспадая с купала вниз по колоннам, тем самым образую подобие зеленых стен. Лишь с одной стороны лоза была аккуратно подрезана, так, чтобы можно было спускаться в бассейн. Я скинул с себя плащ, затем снял сапоги, а за ними и остальную одежду. Аккуратно сложил все на стоявшую рядом низкую лавочку. Затем подошел к краю и осторожно спустился в бассейн. Вода была освежающе прохладной. Я проплыл в противоположный угол бассейна и, прислонившись стеной к каменной стенке, замер. Прикрыв глаза, я наслаждался приятной обволакивающей меня влагой. Вода успокаивала, заставляла расслабиться и привести мысли в порядок.

– Ну, и как водичка?

Я вздрогнул от неожиданности, услышав мелодичный голос Лейки. Девушка стояла на самом краю бассейна, весело улыбаясь. Не дожидаясь пока я произнесу хоть слово, она стянула через голову рубаху, обнажая небольшие аккуратные груди с темными сосками. Затем, также быстро, скинула свои сапожки и сняла облегающие штаны. Какое-то мгновение она стояла полностью обнаженной на самом краю бассейна. Я, вдруг поняв, что таращусь на нее словно дурак, отвел взгляд. Но Лейки и так уже с всплеском спрыгнула в бассейн. Ее рыжие волосы огненными струйками расплескались по водной поверхности, а затем скрылись под водой, следуя за своей хозяйкой. Лейки вынырнула прямо предо мной, разбрызгивая вокруг себя воду так, что мне пришлось зажмуриться, чтобы не попало в глаза. Лейки громко фыркая, словно мокрая кошка, на спине отплыла к противоположной от меня стенке. Там, закинув локти на облицованные камнем края бассейна, она чуть приподнялась над водой, обнажая верхнюю часть груди.

– Тирам все-таки не отказался от своего великого плана? – спросила она меня нагло глядя мне в глаза. – Можешь не отвечать, я и так знаю. Надо было остановиться после того инцидента с Айроном. Но он же никого не слушает. А теперь вот он дает задание тебе. Что-то серьезное?

– Посмотрим, – только и ответил я.– Узнаю по ходу дела.

– И что за дело? – с хитрой улыбочкой допытывалась Лейки.

– Спроси у Тирама.

– Ну а ты мне говорить не собираешься, – хмыкнула она.

– Вы со мной тоже не особо то откровенничаете.

– Твоя правда. Тогда я больше не буду тебя пытать. Поговорим о другом. Как ее звали?

– Кого? – недоумевающе уставился я на Лейки.

– Ту, которую ты любил. И скорее всего, любишь до сих пор.

– Откуда тебе знать, что я кого-то любил?

– У всех есть те, кого они любят. Так как?

– Шейла, – хмуро ответил я.– А тебе-то, зачем это знать?

– Да так, – она соскользнула в воду, затем медленно подплыла ко мне. – Хочу знать, кого ты будешь представлять, когда будешь во мне.

– В тебе? – чуть не поперхнулся я.– Ты же сама только что узнала, что у меня есть Шейла и я… хм, мы… в общем…

– Вы вместе, и ты ее любишь. Ну и люби себе на здоровье. Мне все равно. Она далеко, а мы здесь, рядом. Надо использовать каждый момент этой жизни, потому что мы не можем знать, что будет дальше.

– Но…

– Тише, – Лейки подплыла ко мне вплотную, одной рукой обхватила за шею, вторую поднесла к моему лицу и указательным пальцем зажала мне губы. – Тише Ворон. Тебе не убежать от меня. Это ночь наша. Вода прохладная и, если не хочешь замерзнуть, обними меня.

Да чтоб ее, а почему бы и нет, подумал я. Я обеими руками схватил ее за ягодицы, притянул к себе. Лейки охнула и охотно подалась вперед, затем жадно поцеловала меня, я ответил тем же. Рыжеволосая воровка обхватила мои бедра обеими ногами, и я вошел в нее. Мир вокруг исчезал, превращаясь в лихорадочное и безудержное удовольствие.

Глава 4 Стагон

Император Майер умер в 1038 году, так и не сумев отомстить своему непримиримому врагу Лирду. А тот, в свою очередь, не раз за эти годы напоминал ему о себе набегами, заявляя таким образом, о том, что не забыл об обидном поражение под Ладозой. Последний год правления Майера ознаменовался новыми бунтами на островах Маливар, в этот раз дошедшими до столицы, пока еще небольшой, Империи. В Малене начались волнения, впрочем, быстро подавленные сторонниками Майера. Невероятные поборы и налоги на обеспечение армии и на непрекращающееся строительство Ардалина, дворца Майера, который он постоянно расширял и улучшал, вызывали недовольства не только среди простого народа, но и среди знати. Даже Великий претор Карпион был недоволен правление своего Императора, о чем можно судить по сохранившимся до наших дней рукописям. После смерти Майера все изменилось. До сих пор доподлинно неизвестно отчего умер Майер и была ли его смерть естественной. Меня неоднократно спрашивали каково мое мнение в данном вопросе, на что я, как настоящий историк и исследователь, отвечал и отвечаю, что могу руководствоваться лишь фактами, которые приводятся в дошедших до нашего времени источниках, за достоверность которых, впрочем, я полностью ручаться не могу. И, судя по найденным мною сведениям, Майер умер от продолжительной болезни, мучавшей его с того самого времени как он потерял свою Ардали. Но какова бы не была истинная причина смерти Майера, его не стало и бремя правления пало на плечи Мирэма, которому к тому времени исполнилось десять. Лайдера, родившегося на несколько мгновений позже брата, ждало беззаботное детство, а вот для Мирэма, на плечи которого пало бремя правления Ардалией, оно закончилось. Ему предстояло принять тяжелое наследие своего великого отца и, что самое главное, продолжить его дело.

Вал Кофпа «История Империи: Правда или ложь»

С утра таверна была пуста. Ни единой души. Конечно кроме хозяина, вяло прохаживающегося среди столов. Он, медленно и вальяжно, двигал ногами лавки, так, чтобы они приняли хоть какое-то более-менее ровное положение. Увидев меня, он немного удивился.

– Чего это ты с утра пораньше? – спросил он меня, сопроводив свои слова похлопыванием узкой ладони по моему плечу.

– Встречаюсь кое с кем, – невозмутимо ответил я, присаживаясь за один из столов.

– Здесь!? – усмехнулся Пароф. – Как видишь последние время клиент совсем не прет. Сейчас вот вообще пусто, ну ты и сам видишь. Не знаю с кем ты встречаешься, но его здесь нет. Эх, мельчает народ, мельчает. Вот раньше таверна ломилась от посетителей, пиво текло рекой, ну и деньги естественно тоже.

Пароф вздохнул так, словно вспоминал давно минувшее прошлое.

– Это было пару дней назад, если мне не изменяет память, – рассмеялся я.

– Вот я и говорю мельчает народ. Пару дней тому назад пили словно задарские верблюды, а сейчас ни-ни. Люди мать их.

– Вер… кто? – переспросил я трактирщика.

– Горбатые лошади, – невозмутимо ответил Пароф.

Я разразился громким смехом. Горбатые лошади. Я просто представил одну из таких. Интересно как на них ездят? Я и на обычной то чувствую себя неуютно. Врет как дышит, подумал я.

– Ну ты и загнул, – сказал я, отдышавшись и протирая указательным пальцем поступившие слезы. – Горбатые кони. А четырехруких людей там случайно нет?

– Может и есть, мне почем знать. А вот верблюды существуют.

– Ты их видел?

– Нет, но мне…

– Понятно, – перебил его я.

– Темнота, – вздохнул Пароф. – Сразу видно невежественного имперца.

Я, продолжая улыбаться, отмахнулся от него рукой. Внезапно дверь резко отворилась и в трактир вошел высокий человек. На вид ему было около тридцати. Кожа его была бледна. У него были темно-каштановые, коротко стриженные, волосы и аккуратная бородка и усы, цвета волос на его голове. Острый узкий нос и тонкие бледные губы. В левом ухе у него блестела золотая серьга. На нем была плотная серая рубаха, широко распахнутая на груди так, что буйно растущие волосы, выпирали наружу. Зауженные к низу штаны скрывались в таких же узких и высоких сапогах цвета дубовой коры. На поясе висело пара длинных скимитаров без ножен. Мужчина, пройдя через весь зал, сел за мой стол, нагло развалившись на стуле.

– Пароф, мне пива, – сказал он, пристально глядя на меня.

Трактирщик, явно знакомый с ним, даже не двинулся с места. Он лишь зычно позвал Сулька и, когда мальчишка появился, велел ему принести пива.

– И не забудь принести кружку нашему бывшему постояльцу. За счет заведения, – подмигнул он мне, ровняя лавку соседнего стола, которая, по его мнению, стояла не слишком ровно.

– Кажется, – начал я, глядя прямо в глаза не отводящего взор незнакомца, – я тебя не приглашал за свой стол.

– Ворон, я так понимаю, – мужчина наконец отвел взгляд, принимая кружку от подоспевшего Сулька. – Я Стагон.

Он протянул мне руку, но я даже не пошевелился.

– Допустим, – я взял свою кружку у Сулька, пить мне не хотелось, но отказываться было неудобно. – Но это не меняет того, что я не предлагал тебе сесть.

– А я никогда не жду ни чьих приглашений, – ответил мне Стагон. – И ты, я думаю, тоже.

– Допустим.

– Парень хватит строить из себя важную птицу. Нам, если ты в курсе, еще вместе предстоит обстряпать кое-какое дельце. И не думаю, что стоит начинать наше знакомство с глупого гонора, выясняя кто из нас лучше. Сейчас мы на одной стороне. Если ты так не думаешь, вряд ли мы сработаемся.

– Хорошо, – согласился я.– Тогда к делу.

– Нет-нет, – наигранно взмахнув руками, воспротивился Стагон. – Не стоит обсуждать ничего в таверне, все узнаешь по дороге. А пока пей пиво и наслаждайся жизнью. Не думаю, что в ближайшее время у тебя получится почувствовать себя расслабленным.

– А время?

– Время терпит, – отмахнулся Стагон. – Кстати, о чем вы спорили?

– В смысле?

– Ну, когда я вошел Пароф что-то пытался тебе доказать.

– Мы говорили о верблюдах, – ответил за меня уже стоящий за своей стойкой трактирщик.

– Об этих горбатых тварях? – удивился Стагон. – А что о них говорить. Вонючие грязные звери. Да еще и плюются. Вообще довольно своенравное и мерзопакостное животное. Но для передвижения по пустыне ничего лучше нет.

– То есть ты тоже хочешь сказать, что они существуют, – ухмыльнулся я, – эти горбатые лошади? И ко всему прочему на них еще и ездят верхом?

– Конечно, я лично передвигался на этом звере. В Задаре.

– Я же говорил, – радостно выкрикнул трактирщик. – Есть такой зверь. А ты меня на смех. Эх, темнота.

– Ну допустим. Но если у них горбы, как же на нем сидят?

– Меж ними, – Стагон удивленно посмотрел на меня. – Ну то что ты ни разу не видел верблюда оно понятно. Но слышать то о них ты был должен.

Не слышал, подумал я про себя. Даже Карим, будучи жителем самой южной части Империи, ничего мне про это не говорил.

– Меня не очень интересуют всякие уродцы. Мне более интересно то что происходит рядом со мной. Я привык концентрироваться на насущных проблемах.

– Это правильно, – Стагон осушил свою кружку и тут же потребовал следующую. Некоторое время сидели молча, украдкой присматриваясь друг к другу. После третьей кружки Стагон встал.

– Пора, – сказал он, позвякивая скимитарами.

Попрощавшись с Парофом мы покинули «Серебряный рог» и направились по словам Стагона в Тканевый квартал к дому купца Абсвеля Лама. По дороге мой напарник по предстоящему делу ввел меня в курс происходящего.

– Моя репутация в этом городе, да и не только в нем, довольно известна. Я наемник до мозга костей. Если когда-нибудь сможешь напоить меня до усрачки, я расскажу тебе трогательную и душещипательную историю своей жизни. Ты, кстати, тоже немного засветился в этом городе работая на воров. Причем не с самой лучшей стороны. Ну зачем, скажи мне, ты отрубил палец тому торговцу? Это было крайне глупо. Но сделанного уже не вернешь. Я, надо сказать, не без помощи Гильдии немного подчистил твою репутации, мой «старый» молодой друг. Да, не удивляйся мы с тобой знакомы.

– И где же это мы познакомились? – скептически хмыкнул я.

– В Ладозе, два года тому назад. Во время заварушки в городе, когда некий Таннэй Кульф поднял небольшое восстание против претора Ортейна.

– Но я же никогда не бывал в Ладозе? – удивился я.

– Считай, что был. И я тому непосредственный свидетель. Из-за твоих скажем так юных лет я не мог выбирать других вариантов. Кстати, а сколько тебе? Восемнадцать? Двадцать? Неважно. Так вот ты вместе со мной участвовал в подавление этого нелепого бессмысленного восстания. Что насчет твоего происхождения, то ты вырос на улицах Каленьи.

– Флада, – тут же внес я правки в план Стагона.

– Флада!? – удивился наемник. – Почему именно эта дыра?

– Потому что я там бывал, а в Каленье нет.

– Флад дерьмовое место, а, впрочем, пусть будет Флад. В конце концов какая разница где ты родился и вырос. Так вот с самого детства ты обитал на улице и выживал как мог.

– В самую точку, – усмехнулся я.

– Вот и хорошо. Чем больше ложь походит на правду, тем лучше. Ты с самых ранних лет общался с темными личностями Флада. У них то ты и научился искусно владеть оружием. Ты стал жестоким и злым. Жизнь закалила тебя. Чуть подросши ты выбрал путь наемника.

– И они захотят такую личность в телохранители сына самого претора? – удивился я.– Может быть им сразу искать кандидатов в имперских темницах?

– Поверь мне Ворон, ты не так далек от правды. Некоторые из охраны самого претора хуже любого самого отъявленного злодея, сидящего в застенках Пазры.

– Багровая рука, – догадался я.

– Верно. Смотрю ты о них наслышан. Впрочем, это же не верблюды, о наёмниках Руки слышали все. Ну ладно, мы отвлеклись. Так вот, два года тому назад ты оказался в Ладозе и был нанят претором для подавления восстания в числе других наемников, среди которых был и я. Ты спас мне жизнь Ворон, так мы и сдружились. И это я пригласил тебя в Пазру, так как обязан тебе жизнью. Я поручился за тебя.

– Все так просто? – я сострил кислую мину. – Никаких подробностей, лишь голые факты? А если меня спросят, что-то о восстание в Ладозе или еще что-либо о моей придуманной тобой жизни?

– Я это предугадал. И поэтому представил тебя как невероятно мрачного и неразговорчивого типа. Молодого, обозленного на жизнь наемника. Но при этом верного и искусного бойца. Правда помимо кинжалов тебе придется носить еще и меч, хотя бы для вида. Но об этом потом. Итак, как я уже сказал, ты мрачный молчун, а это значит, что часто рот открывать тебе не придется. Просто делай подобающее лицо, вот как сейчас. Ха, оно что у тебя всегда такое, ну тогда все будет совсем просто.

– Если бы все зависело от моего вида, то да. Ну а если меня все же начнут спрашивать более настойчиво?

– Ну если уж тебя совсем достанут, отвечай односложными ответами, да или нет. Хмуро кивай головой, бурчи что-то невнятное себе под нос. Пытать тебя думаю никто ни будет. А остальное оставь мне. Я знаю, что говорить.

– Надеюсь, что так. А если попадутся люди, которые тоже участвовали в подавление восстания? Они-то уж точно распознают во мне лжеца.

– Не беспокойся, предоставь это мне. И хватит паниковать. Наше прикрытие, моя забота. А ты должен думать о том, как нам успешно состряпать это дельце и получить наши деньги, ну или что там тебе обещали.

– Обещанное мне тебя не касается, – грубо ответил я.– Долго еще идти?

– Прилично, – вздохнул Стагон.

Дальше шли молча. На нашу довольно странную компанию, состоящую из молодого человека в плаще и наемника с причудливым оружием, никто особого внимания не обращал. Мы, миновав пару кварталов, вышли на центральную площадь перед преториатом. Казалось рынок не утихал никогда. Толпы людей сновали среди многочисленных торговых рядов и лавок. Как реагирует на это претор, вдруг подумал я. Вечно гудящая и орущая толпа перед его резиденцией должна была, наверное, сильно раздражать. Хотя, судя по размерам преториата, вряд ли внутри что-то было слышно. Мы прошли сквозь тесную массу людей к северной части площади. Один из торговцев буквально вцепился в Стагона, приглашая оценить его товар. Наемник грубо оттолкнул его в сторону и витиевато выругался. Больше приставать торговец не стал.

– Долбаные торгаши, – разразился проклятьями Стагон, как только мы покинули центральную площадь и рынок Пазры соответственно. Правда надо сказать что в переулках и улицах, прилегающих к площади, тоже было немало дельцов, которые либо не могли оплатить место на площади, либо по тем или иным причинам не хотели этого делать. И несмотря на то, что их периодически разгоняла стража, они были не менее активны своих собратьев с рынка.

– Вечно лезут со своей дрянью, – продолжал ворчать наемник. – Готовы сами запустить в твой кошель свое рыло. А взамен тебе втюхают какое-нибудь дерьмо, которое ты бы и в жизни не купил, если бы не этот предприимчивый ублюдок.

– У тебя что уже было такое? – гоготнул я.

– А у тебя скажешь не было? – буркнул Стагон.

– Нет.

– Молодой еще. Все равно когда-нибудь столкнешься с какой-нибудь тварью, которая продаст тебе красивый клинок лиадорской работы. А ты подаришь его человеку которого хочешь умастить. А клинок окажется дерьмовой подделкой от соседнего кузнеца. Чтоб мать его псы погрызли.

– Так ты купил поддельный меч, – расхохотался я.– Ты что не можешь отличить хорошую сталь от дерьмовой?

– Могу, – зло ответил Стагон. – Могу. Но в тот раз я был пьян, да и вообще… Слушай, чего ты ко мне пристал. Поднял глупую тему про этих зловредных торгашей и надоедаешь мне.

– Я!?

– Ну не я же.

Я лишь вздохнул и молча покачал головой. Стагон напомнил мне Айрона. Вор тоже любил перекладывать всю вину на других, а себя выставлять в выгодном ему свете. Остальную часть пути мы шли молча. Наемник иногда что-то бурчал себе под нос, но слов я не разбирал. Так и шли вплоть до самих ворот дома купца Абсвеля Лама. Усадьба торговца была самой большой в Тканевом квартале. У ворот нас встретила личная охрана купца. Двое бритых наголо громил с двуручными мечами, покоящимися в ножнах за их могучими спинами.

– Нас ожидают, – сказал одному из них Стагон, задирая подбородок кверху, чтобы посмотреть прямо в глаза одному из охранников и, как бы невзначай, чуть-чуть коснулся рукояти своего скимитара. Охранник даже не пошевелился, лишь медленно обвел его взглядом с ног до головы.

– Имена, – наконец прохрипел он противным низким голосом.

– Я Стагон. А это мой напарник Кейстерас, более известный как Ворон.

Громила еще некоторое время молчал, прожигая нас взглядом. Потом медленно махнул головой в сторону дома, давая понять, что мы можем войти. Сам он пошел впереди, а его соратник остался у входа. Изнутри дом был больше, чем выглядел снаружи. Охранник провел нас по широкому длинному коридору, прямо в среднего размера зал. На мягкой софе в его центре возлегал, по всей видимости, хозяин дома. К моему удивлению торговец оказался довольно молод, хотя уже успел разъесться до размеров порядочного хряка. Волосы на его голове были полностью выбриты на манер его охраны. Маленькие, заплывшие, словно у свиньи, глазки, прятались под узкими выщипанными, как у женщины, бровями. Расплюснутый нос и толстые, слегка подрагивающие, губы завершали общую картину. Мужчина раскуривал трубку кальяна, прикрыв от удовольствия глаза. Рядом, на небольшой трехногой табуретке вальяжно сидела миловидная девушка. Она медленно поедала мелкий виноград, кокетливо отправляя по одной ягоде в свой маленький округлый рот. Девушка лишь раз окинула нас полупрезрительным взглядом, а затем отвернулась, продолжая медленно поглощать сочную ягоду.

– К вам двое наемников хозяин, – прохрипел лысый громила.

Толстый торговец никак не прореагировал. Сделал затяг из кальяна, а затем медленно открыл глаза. Его бесцветные, затуманенные курительной смесью и вином свиные глазки цепко уставились на нас. Стагона он удостоил лишь мимолетным скользящим взглядом, зато мне посмотрел прямо в глаза. Я не отвел взгляда, ответив ему таким же пронзительным взором. Он напомнил мне ювелира, которому я отрубил палец. Тот точно так же курил кальян и вел себя довольно вальяжно. Вплоть до того самого момента, как я его вырубил и оттяпал палец. Все они одинаковые подумал я про себя, продолжая нагло смотреть на торговца. Зажравшиеся ублюдки, мнящие о себе не весть что. Считающие себя хозяевами этого мира. Вот только до тех самых пор пока те, кого они и за людей то не считают, не поставят их на место. Я получил сильный тычок локтем в бок от Стагона, и тут же отвел глаза в сторону. Торговец мерзко улыбнулся, показывая верхний ряд желтоватых зубов.

– Извиняюсь господин Абсвель. Он немного диковат. Но зато очень исполнительный и верный, пока ему исправно платят.

– Так это тот самый наемник, о котором мне говорили? Ворон кажется? – он многозначительно посмотрел на меня.

Я лишь угрюмо мотнул головой в знак согласия.

– Забыл сказать, что он еще и крайне неразговорчив, – тут же пояснил наемник.

– Ну это-то как раз хорошо. Меньше слов, больше дела. И лишнего не разболтает, – Абсвель Лам, откинув трубку от кальяна в сторону, повернулся к девушке, и махнул ей рукой, давая знак, чтобы та ушла. Поедающая виноград девушка медленно встала, окинула нас недовольным взглядом, а затем ушла, соблазнительно виляя округлыми бедрами.

– Итак, продолжим, – сказал Лам, еще больше распластавшись на софе и подставив правую руку под голову. – На чем я там остановился? Ах да. Немногословен. Угу. Дик. Ну это я и сам вижу. К тому же если я не ошибаюсь, это ты отрезал палец бедолаге Пагону? Беднягу теперь прозвали девятипалым. Знаешь, а он ведь хотел пожаловаться в городскую стражу. Но почему-то передумал. Странно, не так ли?

– Этот случай был одним большим недоразумением, – снова встрял Стагон. – Но мой друг сожалеет о содеянном и впредь будет более, хм, обходительным в такого рода делах.

– Не думаю, – вздохнул торговец. – Но в конце концов он наемник и не должен быть любезным. Ладно, чтобы было то было. Теперь насчет верности. Не надо говорить мне об этом Стагон. Я знаю цену наемничьей верности. Кто больше платит, тот и прав. На ту сторону вы и встаете.

– В нашем случае, – обиженно надулся наемник, – тот, кто заплатил первым. Мы не перебегаем с места на место лишь только нам помашут кошельком побольше.

– Побольше может и нет, а вот если сумма будет намного больше, тогда вы сразу же забудете свои дешевые, выдуманные вами же, принципы. И сразу окажетесь по ту сторону баррикад. Все наемники одинаковые Стагон, просто цена у всех разная. И кстати, ее ты сейчас себе и набиваешь.

– Вы же знаете мою репутацию, – возмутился Стагон.

– Знаю, – согласился торговец. – Поэтому ты здесь. А вот его репутация мне неизвестна, кроме того, что он уже успел натворить в нашем городе.

– Я могу за него поручится, – Стагон выпрямился, гордо подняв свой подбородок. – Он спас мне жизнь при восстании в Ладозе.

– Ха, не смеши меня Стагон. Что мне до твоей жизни. Плевать я хотел на тех, кто спас твою шкуру. Между прочем, это минус тебе как наёмнику в том, что ты сам не можешь себя защитить.

Стагон нахохлился, но отвечать ничего не стал.

– Служба в личной страже сына Садона Капур, а вы, если пройдете, будете охранять именно его, требует тщательного отбора.

– Но нам сказали, что мы будем охранять сына претора, – удивился Стагон. – К тому же, что за бред охранять человека, который сам в скором времени станет капитаном личной стражи претора. Может нам еще к каждому стражнику на улице приставлять еще двух. Чтобы они охраняли лично его.

– Такие нынче времена, – вздохнул Абсвель Лам.

– Так не пойдет, – настаивал Стагон. – Нам сказали, что он будет нашим капитаном в охране сына претора, но, чтобы охранять его самого, мы не договаривались.

– Формально так и будет, – недовольно поморщился торговец. – Но в действительности капитан из него дерьмовый и охранять надо его самого. Сына претора будут охранять другие. К тому же какая тебе разница? Платят то одинаково. А если что-то не нравится проваливайте и не тратьте мое время. Я найду других.

– Ладно, – буркнул наемник. – Мы согласны. Когда приступать?

– Подожди, – мерзко хихикнул торговец. – Не так быстро. Я еще не сказал, что вы приняты. Сначала надо вас испытать.

– Чего? – ошарашенно протянул Стагон.

– По-моему, я ясно выразился, – мягко прошипел торговец, чуть приподнимаясь с софы. – Вас выбирают охранять детей высокопоставленных личностей. Откуда мне знать, что вы сможете должным образом выполнять свои обязанности. Поэтому я должен знать на что вы способны. Конечно сначала я хотел испытать только его, но раз ты так яро за него ручаешься, то испытанию подвергнешься и ты. Кстати, Ворон, ты выглядишь очень молодо. Сколько тебе?

Я что-то хмуро пробурчал себе под нос.

– Он что совсем не умеет разговаривать? – спросил Абсвель Лам, переводя взгляд на Стагона.

– Умеет. Но очень этого не любит.

– Тогда пусть скажет хоть слово. Меня немного раздражает, когда мне в ответ мычат. Ну!?

Он вперился в меня своими свиными глазками, изображая свое недовольство. Наемник повернулся ко мне и утвердительно кивнул.

– Да, – как можно более грубо сказал я первое что пришло мне в голову.

Какое-то время стояла полная тишина, а затем Абсвель разразился громким лающим смехом больше похожим на тявканье маленькой собачонки.

– Да, ну и ну, – просипел торговец, утирая толстыми пальцами выступившие на глазах слезы. – Ну хотя бы развеселил меня. А то знаете ли в последнее время как-то скучно.

– Так что там за Испытание вы нам приготовили? – спросил Стагон нисколько не разделявший веселого настроения торговца.

– Боем естественно. А ты что думал я буду испытывать вас вином или женщинами. Кто больше выпьет и, кто больше… мда, ну вы и сами догадались. Нет господа наемники, это вам не дом удовольствий. Здесь за каждое удовольствие надо заплатить свою цену. Хотите хорошо заработать и войти в число наемников, которым оказано особое доверие, докажите это.

– По-моему нас уже охарактеризовали и посоветовали вам, – ответил Стагон. – И вы знаете что этот человек слов на ветер не бросает.

– Знаю. Если бы не это, я вас даже и на порог бы не пустил. И, как ты правильно заметил, вас посоветовали, но решение о вашем приеме остается за мной.

– Нам все ясно, – Стагон состроил кислую гримасу, изобразив оскорбленный недоверием торговца вид. – Тогда может мы уже приступим. Чем быстрее мы пройдем это ваше испытание, тем быстрее приступим к работе.

– Как пожелаете, – Абсвель Лам громко похлопал в ладоши. Прибежавшие слуги помогли хозяину подняться.

– Скажите Манфреду и Кайду что они готовы. Пусть идут на задний двор. А вы двое пойдемте со мной.

Абсвель Лам пошел впереди. Одет он был в накидку, более походившую на халат с длинными рукавами и подолом, который при ходьбе волочился по полу. В полный рост торговец был невысок и выглядел еще толще. Шел он на удивление быстро для такого массивного человека. Торговец привел нас на задний двор, в центре которого была сооружена маленькая тренировочная площадка.

– Мои люди оттачивают здесь свои навыки, – пояснил толстяк. – Время от времени. И сегодня им представиться шанс показать, что я не зря плачу им деньги.

– Думаю, что зря, – Стагон с хищной улыбкой постучал по лезвию одного из своих скимитаров.

– Нет, нет, – с не менее хищной и надменной улыбочкой ответил Абсвель Лам. – Вы не будете использовать свое оружие, вам выдадут учебное.

Торговец указал на грубо сколоченную оружейную стойку с выставленными на ней деревянными мечами.

– Мы что будем драться этим? – удивился наемник.

– Да, – невозмутимо ответил торговец. – Вы же не хотите поранить моих людей.

– Ха, все-таки ты предполагаешь, что мы их покромсаем как щенят, – обрадовался Стагон, услышавший в словах торговца некую подоплеку.

– Безусловно. Я рассматриваю разные варианты исхода событий. А вот и мои молодчики.

Двое детин, встретившиеся нам у входа, выросли горой за спиной Абсвеля Лама

– Да, большеваты, – презрительно хмыкнул Стагон. – Но как говориться, чем больше и тяжелея хряк, тем он сильнее визжит.

– Если быть более точным чем больше дерево, тем оно громче падает, – не переставая мерзко улыбаться, поправил его торговец.

– Какая разница, – поморщился наемник. – А ну ребятки, берите свои деревяшки и покажите на что вы годитесь.

Двое детин посмотрели друг на друга и дружно извлекли двуручники из ножен.

– Эй, что за дела? – всполошился наемник. – Я имел в виду те же деревяшки что и у нас.

– Ой, разве я не сказал, – зло хихикнул Лам. – На моих людей это правило не распространяются. Они будут сражаться своими мечами.

– Как так? – вскричал Стагон. – Мы с вами так не договаривались.

– Я с вами вообще не о чем не договаривался. – зло прошипел торговец. – Не хотите драться, проваливайте. К тому же вы профессиональные наемники и хотите в охрану детей претора и его капитана. А их стража должна быть лучше моей. Так вы будете драться или нет?

– Да, – как можно жестче сказал я и кивком головы указал Стагону на площадку. Тот хмуро посмотрел на меня, потом на громил, а затем опять на меня.

– Бред, – наконец сказал он, угрюмо покачав головой, и пошел к тренировочной площадке.

Выйдя на ее центр, мы встали напротив телохранителей Лам. Те стояли, уперев острие мечей в песок и ехидно ухмылялись. Стагон, крутанув деревянным мечом, недовольно поморщился. Затем взял свое жалкое оружие на изготовку. На лица громил улыбка стала еще шире. Казалось, они едва сдерживаются чтобы не рассмеяться. Я даже не пошевелился.

– Приступим, – визгливо выкрикнул торговец и захохотал, словно маленькая девочка.

Еще бы попрыгал на месте от счастья, подумал я. Ну скоро все твое веселье исчезнет. Как только Абсвель Лам приказал начинать, Стагон ринулся на одного из громил, мне же достался второй. Я не стал ждать, когда тот пойдет в атаку. Быстро нагнулся и, зачерпнув добротную горсть песка, бросил его прямо в лицо здоровяка. Не ожидавший этого громила не успел закрыть глаза. Я попал прямо в цель. Противник разразился проклятьями, хватаясь рукой за лицо. Я не стал ждать и тут же ударил. Ребром клинка учебного меча я дважды быстро ударил громилу в кадык. Тот захрипел и, выронив двуручник, схватился обеими руками за горло. Я со всей силы ударил его навершием своего меча в висок. Противник бесчувственной массой повалился на землю. Второй охранник, вокруг которого плясал Стагон заставляя его уставать и делать ошибки, не ожидал удара в спину. Я ударил мечом его по затылку. Деревянное лезвие глухо переломилось, но громила к моему удивлению не упал. Он развернулся ко мне, ошалело вращая глазами по сторонам. Стагон воспользовался его заминкой и бросился в атаку. Он ткнул его острием прямо в зубы. Раз, два, потом третий. Изо рта громилы хлынула кровь. Я ударом ноги выбил двуручник из его рук и бросившись в ноги, повалил на землю. Когда тот тяжело упал, поднимая вокруг себя клубы пыли, на него набросился Стагон и стал избивать ногами.

– Хватит, достаточно, – услышали мы недовольный окрик торговца.

Мы остановились и, немного отдышавшись, вышли с площадки. Стагон напоследок еще раз пнул лежащего на песке громилу.

– И что это было? – скривив лицо, произнес Абсвель.

– Мы победили, – невозмутимо ответил наемник, затем густо сплюнул на землю и оттер губы тыльной стороной своего рукава.

– Это как-то нечестно и не…

– Более нечестно чем выставлять настоящие мечи против деревяшек. О такой честности вы говорите? В ваших правилах ничего не говорилось о методах и тактике боя. К тому же прошу заметить, мы наемники и у нас нет чести. Вы сами нам это сказали.

– Ладно, – отмахнулся торговец. – Победа есть победа. Приступите завтра. Прибудете с утра к воротам Верхнего квартала. И не советую опаздывать. Мои слуги вас проводят.

Абсвель Лам развернулся и ушел, слегка приподняв руками подол своей накидки, так, словно женщина подбирает длинную юбку. Высокий неуклюжий слуга проводил нас к выходу. Оказавшись за воротами Стагон разразился громкими проклятия и в сторону торговца.

– А ты молодец, не расстерялся, – сказал он мне перестав ругаться. – Я уж думал, что придется знатно попотеть, чтобы завалить этих двух бычков. Он бы их еще в доспехи нарядил, сукин сын. А нас заставил драться голыми руками и с завязанными глазами.

– Главное, что нас взяли, – ответил ему я.

– Это да, – Стагон понизив голос, огляделся по сторонам. – Правда нас наняли охранять не совсем того, кого нужно. Впрочем, эти двое практически все свое основное время проводят вместе. Поэтому считай, что мы будем охранять их обоих.

– А какая разница кого из них охранять? – спросил я.– Твой наниматель или кто он тебе там, сказал, что мы должны расстроить отношение претора и его капитана.

– Дело в деньгах, парень. За охрану сынка претора платят порядком больше.

– Что-то не припоминаю, чтобы нашей целью были деньги?

– Да, а ради чего ты вообще влез в это дело как ни ради денег? Или ты гребаный наемный благотворитель и выполняешь такого рода заказы бесплатно? Не думаю. Поэтому давай не будем об этом. Все что мы делаем и будем делать все ради денег и во имя денег. К тому же, охраняя сына претора, выполнить нашу задачу было бы немного легче.

– Ты прав, – не стал спорить я.

– Конечно я прав, – фыркнул наемник. – А теперь пойдем и напьемся парень, пока у нас есть такая возможность. Я знаю неподалеку неплохое местечко. Да и цены у них приемлемые.

– Ты иди, – ответил я ему. – А у меня есть еще кое-какие дела.

Стагон многозначительно посмотрел на меня, потом махнул рукой и пошел прочь.

– Ну тебя, – сказал он уходя. – Скучный ты, парень. Смотри завтра не опоздай.

– Думаю, – ответил я ему уже вслед, – это по большей части относится к тебе.

Но наемник уже никак не прореагировал на мои слова. Естественно никаких дел у меня не было, мне просто не хотелось пить. Поэтому я направился прямиком в Гильдию. Тяжелые, обитые железом ворота, за которыми находился двор Гильдии, мне, к моему удивлению, открыл ни несменный угрюмый привратник, а светловолосый улыбающийся Каприан.

– Привет, – непринужденно сказал он мне, закрывая за мной дверь.

– Угу, – как обычно буркнул в ответ я.

– Он приболел, – тут же пояснил Каприан, видя мой озадаченный взгляд. – Обычно его заменяет Калем, но я проиграл ему в кости, поэтому в этот раз стою я. Кстати, может как-нибудь сыграем?

– У меня нет на это времени, – ответил я, уже уходя.

За эти несколько недель проведенных в Гильдии воров я так и ни с кем не сдружился. Кроме конечно Айрона и Лейки. И то я не считал это дружбой. С остальными же, конечно исключая Тирама, я, самое большее, перекинулся парой слов. Да мы вместе завтракали, обедали и ужинали, но я обычно молчал и в их дискуссиях не участвовал. Поэтому большая часть Гильдии считала меня мрачным и неприветливым типом, которому не место в их доме. Честно говоря, мне было глубоко на это плевать.

Поднявшись в свою комнату, я заметил, что дверь моя чуть приоткрыта, а внутри кто-то шарился. Из комнаты шел сильный запах трав. Я осторожно открыл дверь и обнаружил стоящего у моего стола Виарта. На столе были разложены различных размеров свертки. Некоторые из них уже были раскрыты и Виарт, запуская поочередно в них палец, подносил его к носу и нюхал.

– Лиадорская роза, – восхищенно воскликнул он, нюхая из очередного пакетика. – Какой прекрасный экземпляр. Редкая вещь.

– Да, и предназначается не для того чтобы ты запускал туда свои пальцы, – как можно громче сказал я, так, что Виарт чуть было не выронил из рук сверточек с размельченной розой. – Осторожнее. Я что-то не припоминаю, чтобы разрешал тебе входить сюда.

– Это комната принадлежит Гильдии, – недовольно проворчал Виарт, оборачиваясь.

– Да, – согласился я, – но пока в ней живу я, входить сюда без моего ведома запрещено. Запомни это.

– Ты что мне приказываешь? – чуть было не захлебнулся слюной Виарт.

– Нет, предупреждаю. Я так понимаю это мой заказ из аптеки?

– Да, – недовольно скривился вор. – Он самый.

– И зачем ты рылся в нем?

– Понимаешь ли, – вор замялся, – я немного увлекаюсь алхимией, так сказать.

– Ага, значит у тебя найдутся соответствующие инструменты.

– Еще бы, – надменно хмыкнул Виарт. – Конечно найдутся. Не то чтобы я уж прямо был хорошим специалистом в этом, но некоторые настойки делать умею. Практикуюсь в основном на зельях улучшающих тонус мышц. Ну знаешь дольше бегать, прыгать и так далее.

– Хм, может быть это будет мне полезно, – сказал я.– Надо взять у тебя рецепт.

– А тебе зачем все это?

Вор обвел рукой стол с аккуратно разложенными на нем пакетиками.

– А ты сам как думаешь, – немного помедлив ответил я.

– И какие настойки умеешь делать ты? – недоброжелательность на лице Виарта медленно перерастала в легкую заинтересованность.

– Можно было догадаться, – скривил лицо вор. – Надеюсь нас травить ты не собираешься.

– С вами при желании я могу справиться и другими методами.

Глаза Виарта панически забегали. Я рассмеялся.

– Не бойся. Я пошутил. Я не собираюсь этого делать.

Я отошел от двери, выпуская вора из комнаты. Тот быстро выбежал и припустил вниз по лестнице.

– Так что я могу воспользоваться твоими алхимическими приборами? – крикнул я ему вслед, но ответа так и не услышал.

Вздохнув, я вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Догорающая свеча на столе давала слишком мало света. Поэтому мне пришлось зажечь еще одну. Да, окно в этой комнате мне бы точно не помешало.

До вечера было еще далеко, поэтому я решил заняться травами. Аптекарь прислал все, о чем мы с ним договаривались. К травам также прилагалась деревянная шкатулка с небольшими отделениями внутри для того чтобы разделить ингредиенты. Это было довольно удобно, и я был приятно удивлен получив эту вещь. Я не знал было ли это прихотью аптекаря или же снова постарался Тирам. Впрочем, это было неважно. Главное, что теперь у меня были нужные мне ингредиенты и шкатулка, в которой их можно было хранить. Я, просматривая каждый пакетик и мешочек, аккуратно складывал их в свободное отделение шкатулки. Закончив я убрал шкатулку под кровать. Надо было бы наведаться к Виарту. Если его слова были не просто пустым бахвальством, у него должно было найтись нужное мне оборудование. Мне бы не помешала реторта, перегонный куб, дистиллятор. Думаю, с деньгами Гильдии и при должном желание, все это можно было раздобыть. Ну уж ступка и пестик, на самый крайний случай, у него точно должны были быть. Если он конечно не научился делать зелья из воздуха. Наведаюсь-ка я к нему на днях, подумал я. Слишком он уж был напуган сегодня. Как бы не начал паниковать. А наводить шумиху в Гильдии не входило в мои планы.

В дверь постучали. Тихо, но настойчиво. Я уже знал кто это. Сладковатый запах лаванды достиг моего чуткого носа. Я встал и отворил дверь. Лейки тут же вошла, не дав мне даже рта открыть.

– Ну, как все прошло? – спросила она, начав расшнуровывать свою рубаху.

– Нормально, – только и ответил я, внимательно следя за ее действиями.

Меня все больше начинала восхищать эта девушка. Наглости и решительности ей было не занимать.

– Ну, чего уставился, раздевайся, – весело сказала она, стягивая рубаху через голову и обнажая свои небольшие округлые груди.

– Но сейчас же только полдень?

– И что? – Лейки стянула левый сапог и принялась за правый. – Ты чем-то занят?

– Нет, – ответил я хищно улыбнувшись. – Но думаю, что сейчас у меня появиться занятие.

– Да, – хохотнула рыжеволосая воровка. – И я прослежу чтобы оно было исполнено в лучшем виде.

Она подошла ко мне вплотную и, запустив свои пальцы мне в волосы, поцеловала.

– Может закрыть дверь на засов? – спросил ее я, когда она отняла свои губы.

– Потом, – прошептала она. – Все потом.

Глава 5 Сыновья

Он всегда говорил так красиво. Длинные витиеватые речи, правильно построенные слова, так, чтобы каждое, достигнув ушей слушателей крепко засело в их головах, а затем, словно зерна, прорасти со временем и распуститься, давая плоды знания. Но знание такого рода, коего жаждал он. Он легко манипулировал глупцами, а таковыми являлись все, кто его слушал. Я был одним из них. Слепцом, не видящим истинного лица этого человека. Я внимал его словам с благоговейным почтением, зная, что передо мной Император нашей великой Империи. Он не ровня нам, думал я. Он наше все, а мы его низшие рабы, следующие его несгибаемой воли. Но я не знал насколько сильно я тогда заблуждался. Не мог предположить, что под всей этой напыщенной и лживой маской величия скрывается совершенно обычный человек. И это ничтожество лгал мне, лгал своему народу и своей Империи. Он говорил, что сделает меня Великим претором, но это тоже была ложь. И теперь я задаюсь вопросом, а может ли этот лжец править нами? Имеет ли он право на то, чтобы его считали живым богом? И мой ответ нет. Все это время он лгал мне. Он лгал всем нам.

Претор Миарт Безумный

– Какого хрена? Я состою в личной страже Ласса Капур. Знаешь такого? – Стагон подбоченился, грозно глядя на стражников, охранявших вход в Верхний квартал.

– Его-то я хорошо знаю, – ответил ему один из стражников. – А вот тебя первый раз вижу. Поэтому без особого пропуска ты не пройдешь.

Я подошел к наемнику. Тот увидел меня и развернулся в мою сторону.

– А, Ворон, вот и ты, – он скорчил недовольную гримасу. – Представляешь эти кретины не хотят нас пропускать.

– Эй, поосторожней, – предостерег его второй стражник. – Еще одно слово, и мы тебя кинем в тюрьму.

– А ты попробуй, кретин, – вызывающе выкрикнул наемник.

Стражники недовольно ворча потянулись к рукоятям мечей. Я встал между ними и наемником, оттесняя его своим телом от ворот.

– Не стоит, – прошипел я ему сквозь зубы.

Стагон, немного поворчав, отошел в сторону. Стражники уже наполовину вытянувшие свои мечи из ножен убрали их обратно. Я подошел к ним ближе. Они окинули меня безразличным взглядом.

– В чем проблема? – спросил я. – Почему мы не можем пройти?

– Потому что у вас нет разрешение на проход в этот квартал, – ответил мне стражник, тот что угрожал запрятать Стагона в тюрьму.

– Мы от Абсвеля Лам. Разве он не предупредил.

– Торговцы здесь не распоряжаются. Хотите пройти дальше, получите одобрение претора.

Я отошел обратно к наемнику.

– Долбаные ублюдки, – тихо выругался Стагон. – И еще этот мерзкий торгаш не мог сделать нам пропуск. Зато говорил, что мы не должны опаздывать. Слушай, может он над нами пошутил? Этакая месть за своих охламонов, которых мы вчера отделали. Может он изначально не собирался нас принимать?

Я и сам уже начал так думать. Но все же решил не поддаваться настрою наемника. Мы стояли еще какое-то время. Мне показалось что целую вечность. И когда Стагон уже собрался развернуться и уйти, не смотря на мои сухие доводы об ожидание, со стороны Верхнего квартала появилось трое вооруженных людей. Шедший во главе низкорослый коренастый мужчина был уже не молод. Его сопровождающие по возрасту были скорее ровесниками Стагона. Коренастый остановился около стражников, о чем-то вполголоса их спросил. Они ответили, а затем один из них кивком головы указал в нашу сторону. Коренастый тоже посмотрел на нас. Затем достал свернутый трубочкой пергамент и передал его одному из стражников. Тот принял его и, медленно развернув, пробежался глазами по содержанию. Затем свернул пергамент и вернул его обратно коренастому.

– Эй вы, – выкрикнул он, – можете проходить.

Стагон вновь грязно выругался. Но пошел первым. Проходя мимо стражников, он окинул их уничижающим взглядом, но те не обратили на это никакого внимания. Оказавшись перед коренастым человеком, внимательно рассматривающего нас из-под кустистых бровей, Стагон подбоченился выпятил вперед грудь.

– Наконец- то, – произнес он, – а я-то уж думал, что мы здесь состаримся стоя пред этими засранцами.

Последние слова он произнес как можно громче, чтобы стражники его услышали. Те хмуро на него покосились, но вновь промолчали.

– Мы от Абсвеля Лам, – сказал Стагон. – Он….

– Я знаю от кого вы, – грубо перебил его коренастый ни на секунду не отводя от нас своего цепкого взгляда. – Мне поручено встретить вас и ввести в курс дела. Поэтому если хотите продолжить свою службу здесь, слушайте и запоминайте.

Он развернулся и пошел прочь, говоря на ходу. Мы, так как ничего более нам не оставалось, двинулись следом.

– Мы охраняем сына капитана Садона Капур, Ласса. Я являюсь негласным командиром его личной стражи и поэтому все вопросы вы решаете через меня. Официально же наш командир Ласс, поэтому мы все должны обращаться к нему не иначе как капитан Ласс. Мальчишке это нравиться. А так как он считает себя личным капитаном второго мальчишки, а по совместительству сына нашего светлейшего претора Салея, Калира. Поэтому получается, что мы ко всему прочему охраняем еще и его. Хотя у Калира есть собственная стража.

– Как интересно, – хмыкнул Стагон.

– Очень. Не соскучишься, – вполне серьезно согласился коренастый. – Чьи-то дети играют в игрушечные куклы, а чьи-то в живые.

– Я так понимаю эти куклы мы? – вздохнул Стагон.

– Правильно понимаешь. Но советую особо ни о чем не думать, за исключением того, как сохранить жизнь и здоровье этим паршивцам. Мне рекомендовали вас как профессионалов, надеюсь, что это так. Кстати я Эрвин, но для вас капитан Эрвин. Конечно не при Лассе Капур. В его присутствие капитаном называйте его. Все ясно?

– Да кэп, – весело ответил наемник.

Я лишь молча кивнул в знак согласия.

– Ну вот и хорошо.

Все это время, пока мы шли за Эрвином и слушали его наставление, я любовался Верхним кварталом. Конечно он не шел ни в какое сравнение ни с одним из кварталов Пазры. Дома и прилегающие к ним территории, поражали своими размерами. Выполненные явно из более дорогого камня чем дома в других частях города, они имели большие приусадебные участки и соревновались друг с другом в изяществе архитектурного замысла и стиля. Некоторые были похожи на настоящие каменные замки и крепости, а другие наоборот были маленькой копией сказочных дворцов, ну, по крайней мере, так я их себе представлял, так как на то момент сравнивать мне было не с чем. Настоящих дворцов я доселе не видел. Некоторые же являли собой образец строгости и практичности, но таких было не столь много. Территория, окружавшая все эту роскошь, тоже не отличалась скромностью. Там можно было увидеть и небольшие сады, фонтаны и статуи. И все это выглядело намного роскошнее, чем те, что украшали улицы города.

– Элита, мать их, – негромко сказал мне Стагон увидев с каким интересом я смотрю по сторонам. – Здесь живет претор и все его приближенные. Его советники, родственники и аристократия Пазры. Если хочешь посмотреть, как живут самые влиятельные и богатые люди Валенты, тебе сюда.

Стагон, покосившись на впереди идущую троицу, сбавил тон чтобы нас никто не услышал.

– Эти зажравшиеся подонки закрыли вход в квартал, пуская сюда лишь по приглашению. Они явно не хотят, чтобы остальные жители города и претории узнали куда уходит большая часть уплачиваемых ими имперских налогов. Так что считай, что нам повезло, раз мы оказались здесь. Таких как мы сюда обычно не пускают. Кстати, твои дружки из Гильдии, наверное, спят и видит, как бы залезть в один из таких вот домов.

– Что это вы там шепчетесь? – Эрвин сбавил шаг и оглянулся.

– Любуемся красотами, – весело ответил наемник.

– Не отставайте. Потом будете любоваться. Вас еще будет тошнить от всего этого.

– Как скажешь, кэп, – Стагон прибавил шаг.

– И не называй меня кэпом. Я капитан Эрвин. Больше повторять не буду. Понятно?

– Конечно кэп, э-э-э, капитан Эрвин, – тут же исправился Стагон.

Мы шли еще какое-то время, до тех пор, пока Эрвин не остановился перед высокими двустворчатыми воротами. Состоящие из близко подогнанных друг к другу стальных прутьев ворота были искусно украшены орнаментом в виде серебряной лозы, чьи украшенные широкими листьями ветви, как бы опутывали их. Лоза обвивала каждый прут, заканчиваясь в самом их верху острым каплевидным наконечником. Ворота охраняли два городских стражника. При виде Эрвина они молча открыли перед нами створки, пропуская всех внутрь. К дому вела длинная усыпанная гравием дорожка, по обе стороны от которой росли аккуратно подстриженные и ухоженные кусты. Сам же дом оказался довольно большим. Трехэтажный особняк венчала треугольная крыша из огненно-красной черепицы. Балконы на верхних этажах, были украшенные всевозможной лепниной как, впрочем, и стены дома. На одном из балконов третьего этажа стоял воин в темном кожаной куртке поверх легкой кольчуги. В руках он держал тяжелый арбалет, короткий меч покоился в узких ножнах, на правом боку. Шлем одиноко лежал на широких перилах балкона. Увидев нас, воин перегнулся через перила и прокричал:

– Эрвин ты привел новеньких? Господин Ласс велел сразу вести их к нему. Он хочет на них посмотреть.

– Я понял! – коротко ответил Эрвин.

– Он в оранжереи, – воин выпрямился и, закинув арбалет на плечо, сделал серьезный вид.

Эрвин коротко кивнул в ответ и повернув налево повел нас в обход дома. Завернув за угол, я обнаружил черный ход в дом, у которого тоже стояло два городских стражника.

– Я что-то не пойму, – спросил Стагон, – кто здесь что охраняет? На воротах и входе городская стража, а на балконе явно стоял один из нашей братии. Все-таки наемник наемника узнает издалека.

– Стражники охраняют дом, а мы жизнь нашего господина, – раздраженно пояснил Эрвин.

– То есть если что-то случиться они не придут ему на помощь, а будут только защищать дом.

Эрвин и его сопровождающие дружно окинули его взглядами изобличающим идиота. Стагон лишь пожал плечами.

– А что, я просто спросил, – невозмутимо пояснил он, глядя на меня.

Я лишь отвел взгляд. Оранжерея, как оказалось, находилась прямо за домом. Невысокое имевшее прямоугольную форму строение было широким, а крыша ее была сделана из прозрачного стекла. Внутри можно было разглядеть множество различных растений, цветов и даже небольших деревцев. Эрвин велел своим сопровождающим оставаться снаружи, а сам вошел внутрь. Его не было буквально несколько мгновений, а потом он вышел и приказал нам войти. Мы повиновались. Оказавшись внутри я словно бы попал в небольшую рощу, состоящую из всеразличного вида диковинных цветов и других растений. Запахи, надо сказать, стояли подобающее. Эрвин провел нас вглубь оранжереи. Два молчаливых наемника преградили нам путь, Эрвина же пропустили. Один из них был светловолосым и высоким молодым человеком с неприветливым лицом, второй с чуть раскосыми глазами и темными волосами, заплетенными в косу, выглядел не менее неприветливо.

– Господин Ласс… – начал было Эрвин, но закончить не успел.

– Капитан, – спокойный голос молодого мужчины прервал его. – Сколько раз повторять тебе Эрвин, что бы ты обращался ко мне подобающим образом.

– Да капитан. Виноват. Я их привел.

– А ну расступитесь, я хочу на них посмотреть!

Двое охранников тут же расступились в стороны, пропуская нас вперед. Мы успели сделать лишь пару шагов.

– Стойте, – твердо велел Ласс.

На нас смотрел молодой человек, которому на вид было чуть больше чем мне. Впрочем, своего двадцатилетия он уже достиг. Длинные светлые волосы завивались на концах у самых его плеч. Широкие глаза цвета бирюзы внимательно рассматривали нас из-под длинных густых ресниц. Узкий нос и бледные губы. Подбородок покрывала небрежная светлая щетина.

– Итак, это те самые новые члены моего отряда. И скажите мне, чем они лучше предыдущих Кемрика и Суона?

– Их рекомендовал Абсвель Лам.

– Понятно, – придирчиво поморщился Ласс, щелкнув большими садовыми ножницами, которые держал в своей правой руке.

– Ну вот этот, – он кивком головы указал на Стагона, – еще сойдет. А тот второй слишком молод.

Он посмотрел мне прямо в глаза. Взгляда я не отвел.

– Зато он даст фору любому старперу, – высказался Стагон. – Между прочим…

– Скажи мне, я тебя о чем-то спрашивал? – с полным презрением в голосе прервал его Ласс.

– Нет, но…

– Тогда закрой свой рот и больше не открывай его, пока я тебе не скажу.

Стагон сконфуженно сжал губы и затих.

– Ладно, – после некоторого молчания продолжил Ласс. – Посмотрим на них в деле. Их смена начинается прямо сейчас. Стоун и Кимбол вы свободны. Вас сменят эти двое.

– Но…, – попытался возразить Эрвин.

– Ты тоже остаешься. И не забудь позже выдать им обмундирование, подобающее членам моего отряда. Кстати, как ваши имена? – обратился к нам Ласс.

– Я Стагон. А это Ворон, – пояснил наемник.

– А он что сам разговаривать не умеет? Эй ты, чего молчишь?

Ласс вызывающе посмотрел на меня. Я снова промолчал.

– Он что, идиот? – спросил он у Стагона.

– Да нет, – ответил тот, – просто крайне неразговорчив.

– Ладно с этого дня вы в моем отряде. И следуете моим правилам. Надеюсь Эрвин вам все рассказал.

Эрвин молча кивнул подтверждая.

– Вот и хорошо. Приступаете прямо сейчас. Пока ничего сложного, надо просто стоять и охранять вот этот цветник, – он изящно обвел вокруг себя рукой. – Все ясно?

– Да капитан, – ответил Стагон.

Я же прохрипел что-то похожее на согласие. Ласс еще раз окинул нас брезгливым взглядом и, щелкнув ножницами, нагнулся над одной из клумб. Затем начал тщательно там что-то обрезать, методично работая садовыми ножницами. Эрвин встал по левую сторону от Ласса, мы же расположились по правую. А дальше время словно замедлило свой ход. Поначалу я без особого интереса рассматривал содержимое оранжереи. Правда здесь действительно было на что посмотреть. В основном здесь были посажены различных видов цветы, большинства названий из которых я не знал. Но некоторые, такие как темный гиацинт и красный злачник я определил, вспомнив рисунки из рукописей и книг, которые показывал нам мастер Садио в Убежище. Названия нескольких других я знал и сам, а некоторые знал лишь только по внешнему виду. Надо сказать, что здесь были и более любопытные экземпляры, которые при должной обработке могли пригодиться мне в алхимии. Когда мне надоело рассматривать растительность, я решил приглядеться к Лассу. Но многозначительный взгляд Эрвина заставил меня отказаться от этой идеи. Тогда я посмотрел на Стагона. Казалось, что наемник спит, стоя с открытыми глазами. Взгляд его был затуманен, стоял он совершенно неподвижно, уставившись в одну точку. Но как только он увидел мой взгляд, то тут же подмигнул мне, улыбнувшись уголками губ. Все это продолжалось довольно долго. Ласс щелкал ножницами, а мы просто стояли. Стагон пару раз бесшумно зевнул. Сменил положение ног. Затем поднял глаза и уставился в стеклянный потолок. А ножницы Ласса делали щелчок за щелчком.

– Думаю на сегодня достаточно, – наконец сказал он, выпрямившись и критично осмотрев проделанную им работу.

На лице Стагона появилось вымученное облегчение. Да я и сам был готов запрыгать от радости.

– Эрвин, я думаю посетить сегодня «Сладкую розу». Новички будут в сопровождение.

– Я вас понял. С ними будут Слим и Ароф, – Эрвин покосился в нашу сторону.

– Нет мне хватит и этих двоих, – недовольно огрызнулся Ласс.

Эрвин хотел было что-то возразить, но, встретившись взглядом с хозяином, молча закрыл рот.

– Я пойду совершу кое какие приготовления. А ты пока обеспечь моих новых людей подобающим обмундированием.

– Да капитан! – Эрвин выпрямился и недобро посмотрел в нашу сторону.

Когда Ласс ушел, Эрвин некоторое время молчал, разглядывая один из цветков, а затем повернулся к нам.

– Ну чего встали, рты раззявили, идемте. Надо привести вас в надлежащий вид.

Стагон молча пожал плечами, я как обычно угрюмо промолчал. Мы вышли за Эрвином из оранжереи и направились в дом. Вошли через черный вход. Двое стражников, охранявшись его, коротко кивнули Эрвину, а нас даже не удостоили взглядом. Изнутри дом оказался еще более большим и просторным чем казался снаружи. Эрвин привел нас в оружейную, находившеюся на первом этаже. В ней находилось трое воинов в легких кожаных доспехах на нагрудниках которых было выбито изображение солнца, знака Империи Ардалия. Двадцать три луча исходивших от него символизировали претории. Один луч с левой стороны был длиннее остальных. Претория Валента догадался я. И как только можно было запомнить какой именно из лучей принадлежит той или иной претории. Конечно в Убежище нам это рассказывали, но я так и не смог запомнить их все. Я знал лишь что лучи, относящиеся к моей родной претории Кадии, а также претории Лаш, столицей которой являлся Флад, располагались внизу. Один из воинов, сидящий на продолговатой лавке рядом с высокой оружейной стойкой, начищал короткий палаш. Двое других стояли в дальнем углу оружейной, около стойки с доспехами и о чем-то тихонько переговариваясь. Увидев вошедшего Эрвина, они замолчали, а воин с палашом перестал его начищать.

– О, вы то мне и нужны, – обратился Эрвин к сидящему воину. – Готовьтесь Ароф и ты Слим к выходу. У нас намечается вылазка.

– Хорошо, – спокойно ответил Ароф продолжив медленно начищать свой палаш.

– Но капитан Ласс сказал, что пойдем только мы двое, – вставил слое слово Стагон.

– Закрой свой рот, – рявкнул Эрвин. – Сейчас я решаю, что делать. Ты выполняешь мои приказы.

– Понял, понял, – Стагон насмешливо выставил вперед ладони как бы защищаясь.

– Ароф подбери им обмундирование и введи в курс дела. Да побыстрее, Ласс не любит ждать.

– Хорошо, – так же спокойно, как и прежде ответил Ароф не отрываясь от своего занятия.

– Тогда я оставляю их на тебя.

Эрвин развернулся на каблуках и вышел из оружейной. Как только его удаляющиеся шаги стихли, Ароф, громко зевнув, отложил палаш в сторону и встал. Медленно потянувшись и еще раз зевнув, он протянул руку сначала Стагону, а затем и мне.

– Я Ароф, – представился он, – хотя это вы слышали и так. Вон тот с усами Слим, а рядом с ним Мелкий Падин.

Представленные нам воины поочередно подошли к нам и поздоровались. Слим оказался крепким мужчиной в возрасте, скорее всего ровесником Эрвина. У него была темная кудрявая шевелюра и длинные, спускающиеся к самому подбородку, усы, при этом бороды он не носил. Такие же темные, как и волосы, глаза безразлично смотрели на нас. Мелкий Падин на самом деле не являлся таким уж мелким, но прозван так был видимо из-за своего невысокого роста. На его голове красовалась огромная плешь, а волосы на висках и затылке он сбривал из-за чего выглядел совершенно лысым. По возрасту он был скорее ближе к Стагону, но из-за своего покрытого оспинами лица и залысины выглядел старше. Представивший их нам Ароф был высоким и худощавым со светлыми длинными волосами, которые он связывал в узел на затылке. Кожа у него была тоже светлой, я бы даже сказал бледной. Тонкие с горбинкой нос и губы придавали ему сходство с хищной птицей.

– Стагон, – представился в ответ наемник, сильно пожимая протянутые ему руки. – А это мой напарник Кейстерас, но он больше любит, когда его называют Ворон. Не обращайте внимания, он молчун, но зато хорош в деле.

– А я о тебе слышал, – прищурился Падин. – Это не ты лет пять тому назад участвовал в заварушке в претории Улена?

– Было дело, – оскалился в улыбке Стагон. – А ты…

– Нее, – протянул Мелкий Падин, – меня там не было. А вот некоторые из моих знакомых были. Они-то мне и рассказывали.

– И кто же? Неужели Санфорд или Сплит? А может Кармак?

– Нее, – вновь протянул Падин. – Курмук и Пульпо Кривой.

– А это кто еще такие? – удивился Стагон. – А-а-а, вспомнил, это те, кто получил от нас по морде. Да, славная была стычка. Получили они тогда по самое ни хочу. Но ты не обессудь брат, то дело давнее, да и сам понимаешь наемничья жизнь не сахар.

– Да мне насрать, – расхохотался Падин. – Если честно я бы и сам с удовольствием их отхреначил. Пульпо мне так до сих пор денег должен. Поймаю скотину, убью.

– Ну вот и ладненько, – сказал Стагон. – Нам как никак еще вместе работать.

– А что за история такая? – заинтересовался доселе безразличный Слим.

– Потом расскажу, – ответил Падин. – А лучше вон, наш новый напарник тебе поведает сию интересную историю. Но позже. За кружкой доброго эля.

– Ладно, – проворчал Слим, – хрен с тобой. Зачем надо было только вспоминать об этом.

– Итак, вы наши новые побратимы, – подвел итог Ароф. – Отлично, значит будем работать вместе. Работенка надо сказать не пыльная, но иногда случаются некоторые эксцессы. Но довольно редко. Да и бывалому наемнику они лишь как разминка, чтобы не закостенеть. Эрвин сказал выдать вам экипировку. Сейчас что-нибудь придумаем. Идемте.

Ароф повел нас в конец оружейной, открыл невысокую и узкую дверь. За дверью оказалась лестница, ведущая вниз в довольно обширный подвал, служащий, судя по содержимому, хранилищем оружия и доспехов. В настенных держателях горело несколько факелов, дававших достаточное освещение, чтобы разглядеть многочисленные стойки с оружием и доспехами. Также часть оружия тут и там была свалена в бесформенные кучи. Стагон, споткнувшись об валяющийся на полу шлем, выругался.

– Вы что здесь, к войне готовитесь? – недовольно буркнул он, обходя высокую стойку, заставленную полуторными мечами.

– С этим-то хламом? – хмыкнул Ароф. – Нее-т! Разве что крестьян распугать, да и те со смеху помрут. Можно конечно здесь найти и порядочные вещи, но их не так много. Более-менее сносное все уже разобрали.

– Неужели Ласс со своими деньгами не может обеспечить вас должным обмундированием? – удивился Стагон.

– Может, конечно, – хмыкнул Ароф, – вопрос в другом, хочет ли он этого. К тому же понятие о нормальности у нас с ним различаются. Вот это хламье он считает соответствующим для нас. Кстати особого запрета на оружие у нас нет, поэтому советую использовать свое. У тебя Стагон я смотрю неплохие скимитары. Задарские?

– Да, – гордо ответил Стагон, поглаживая рукояти клинков. – Купил в Кулхуне. Правда пришлось расстаться с приличной суммой, но оно того стоило.

– Ну, тогда думаю, что ты можешь ходить с ними. А что у тебя Ворон?

Я молча распахнул полы плаща, показывая висящие по бокам кинжалы.

Ароф некоторое время оценивающе смотрел на меня, а потом сказал:

– Кинжалы. Это не серьезно.

– Я так не думаю, – хмуро возразил я.

– Должен подтвердить, что так оно и есть. Ворон мастер в бою на кинжалах. Он намного опаснее с ними, чем с мечом. Я лично в этом убедился.

– Не сомневаюсь, – ответил Ароф, – но кинжалами кольчугу или панцирь не пробьешь, да и в бою с мечником это не слишком удобно. К тому же Ласс этого не одобрит. Можешь оставить себе их как дополнительное оружие, но для основного ты должен выбрать себе меч. Хотя бы для вида.

Я немного подумав снял с оружейной стойки, стоявшей по правую от меня руку, короткий меч, и крутанул им в воздухе. Я не был мастером, но пользоваться мечом умел.

– Сойдет, – одобрительно кивнул Ароф. – Сейчас подыщем для тебя подходящие ножны. Так, с оружием разобрались. Теперь доспехи. Здесь выбор у вас небольшой. На нас всех должно быть вот это, хм, да что там дерьмо. Кстати и цветом они такие же.

Действительно нагрудник и наручи на Арофе были коричневыми.

– Под нагрудник мы обычно надеваем легкую кольчугу, но это уже на ваш выбор. Сам нагрудник с вот этим пафосным изображением солнца, обязателен. А также наручи. Единственный их плюс – это вес. Они довольно легкие. Но и защита от них при этом одно название. Найдите себе подходящие и одевайте.

– Я могу одеть поверх свой плащ? – спросил я.

– Конечно можешь, – ответил Ароф.

Нужные нам нагрудники находились в дальнем углу подвала. Я свой нашел практически сразу. Уже второй вынутый мной из кучи нагрудник сел на меня как литой. Я надел его и затянул плечевые ремешки скрепляющие пластины. Наручи труда найти не составило. Чувствовал я себя во всем этом я, надо сказать, крайне неудобно, так как никаких доспехов до этого не носил. Стагон недовольно ворча, рылся в общей куче, пытаясь подобрать подходящий ему нагрудник. Но, как оказалось, сделать это было не так-то просто. Некоторые он примерял, но они ему не подходили, другие же он отбрасывал сразу, даже не пытаясь одеть. Наконец он все-таки выбрал себе нагрудник, который, впрочем, был ему немного большеват.

– Придется одевать кольчугу, – недовольно пробурчал наемник, снимая нагрудник и протягивая его мне. – Подержи. А ты, я смотрю, уже приоделся.

Стагон подошел к низкой лавке, на которой в ряд лежали свернутые железные кольчуги. Надо признать, их он выбирал не менее скрупулезно. Некоторые по его слова были слишком ржавыми, от других воняло, а третии не устраивали его размером. В итоге он, дважды опробовав каждую, остановил свой выбор на той, которую счел наименее ржавой.

– Почищу, – вздохнул он. – Да, не этого я ожидал. Надеюсь, хоть платят нормально, а Ароф?

– Мне хватает, – гоготнул тот. – А твои запросы мне не ведомы.

– У меня есть время на то что бы хотя бы чуть-чуть очистить эту железяку? – спросил Стагон, встряхивая кольчугу в руках.

– Нет, – раздался со стороны лестницы властный голос Ласса. – У тебя его нет. Одевай как есть. Тем более ты уже должен быть собран. Посмотри на своего напарника, он уже готов, а ты нет.

Я в этот момент как раз прикреплял к поясу подобранные мне Арофом ножны.

Элегантно одетый Ласс, снял с правой руки белую перчатку и помахал ею перед лицом стоящего рядом с ним Эрвина.

– Объясните этому недотепе, что поставленные мной, и тобой в том числе, приказы должны выполняться вовремя. Или же мы с ним распрощаемся, и он больше не сможет устроиться ни к кому на службу. По крайней мере, в этой претории точно. Это я могу ему обеспечить. А сейчас помоги ему экипироваться, и выдвигаемся.

– Да капитан, – чуть склонив голову, хмуро ответил Эрвин.

Он подошел к Стагону и помог надеть нагрудник, затянув при этом один из ремешков как можно туже, так, чтобы наемник это прочувствовал. Стагон недовольно скривился, но промолчал. Прицепив свои скимитары, он словно надувшийся гусак, пошел к лестнице, я же уже ждал его на одной из ступеней.

За воротами Ласса ожидал экипаж. А нам, к моему полному неудовольствию, выдали оседланных лошадей. Мне досталась гнедая кобыла, которая громко фыркала и прядала ушами, когда я пытался дотронуться до ее морды. В конце концов, я неуклюже влез в седло. К моему удивлению лошадь оказалась вполне послушной, и мы достаточно быстро смогли найти с ней общий язык. Правда, это никак не влияло на мои навыки верховой езды, так как наездником я был никудышным. Увидав, как я управляюсь с лошадью, Стагон, которому достался серый в яблоко жеребец, лишь усмехнулся, а проезжая мимо на ходу дружески хлопнул раскрытой ладонью по моей спине. Ласс, несмотря на свои уверения, все-таки взял Арофа и Слима. Они ехали впереди экипажа, Эрвин по правую сторону вровень с дверцей, а мы со Стагоном были в хвосте, замыкая процессию. Покинув Верхний квартал, мы двинулись через город. Как мы узнали позже, направлялись мы в Северную часть города. Точнее в район Северных ворот, а если быть уж совсем точным, то в квартал Грез, где располагались известные, но не вполне доступные всем публичные дома. Экипаж остановился у одного из таких заведений. В «Сладкой розе», той самой, которой работала бледная и запуганная, почти еще девчонка, Сайра. В глубине души я надеялся, что ее не будет на месте или Ласс сменит бордель. Но мои надежды были тщетны.

– Неужели он со своими средствами и влиянием не мог выбрать бордель посолиднее чем этот, – поддержал мое угрюмое молчание Стагон, после того как мы спешились. – Есть же элитные заведения специально для таких как он, в другой части города. Эти же больше подходят для таких как мы. Я с каждым разом все больше начинаю переживать за наши деньги, если он экономит на себе, то что тогда ему до нашего жалования.

Я уже было хотел ответить наемнику, когда поймал злобный взгляд Эрвина.

– Чего это вы там шепчетесь? Хватит там жаться друг другу, словно бабы. Ты, как тебя там? – он указал пальцем на Стагона.

– Стагон, – зло буркнул наемник.

– Да, точно. Так вот, ты Стагон останешься здесь, охранять лошадей, остальные за мной.

Наемник недовольно выругался себе под нос, забирая у меня поводья моей кобылы. Я и Слим вошли внутрь вслед за Эрвином. Ласс и Ароф уже были внутри. Знакомая мне хозяйка борделя расстилалась перед Лассом, уверяя его в исключительности своего заведения. Не менее знакомые мне девушки, уже стояли в ряд и строили глазки Арофу. Правда, в этот раз их было на три девушки больше. Я отыскал глазами Сайру, но, как оказалось, она заметила меня раньше. Когда я поймал взгляд ее серых глаз, она вздрогнула и отвела взор. Узнала, понял я. Хотя, как можно было не узнать человека, который просто так отнял у тебя твои сбережения, прикрываясь мнимыми требованиями несуществующего долга. Вкрадчивый голос Ласса вывел меня из задумчивости.

– Я возьму ту что и всегда.

– Как скажите. А ваши сопровождающие? – хозяйки скрестила на животе пальцы.

Ее глаза с алчной жадностью пробежались по нам. На мне ее взгляд остановился, стал жестче, а губы чуть дрогнули. Но она ничего не сказала, переводя взор обратно на Ласса.

– Мои сопровождающие здесь не для развлечений. Разве что Эрвин может выбрать себе девку.

Эрвин вставший за спиной хозяина жадно облизал губы, которые тут же растянулись в хищной улыбке.

– Но после того как расставишь их по местам, – оборвал его улыбку Ласс. – Этот пойдет со мной.

Он указал на меня. Сайра, подведенная к нему хозяйкой, вздрогнула снова. Она украдкой посмотрела на Ласса, не зная, чего ожидать дальше. Но тот этого не заметил. Он довольно грубо взял девушку за руку чуть выше локтя и, словно куклу, поволок за собой наверх. Я же пошел следом.

Лассу выделили самую большую комнату. Перед дверью он демонстративно остановился, посмотрел на меня. Я прошел вперед и открыл перед ними дверь, сам встал у стены, пропуская их вперед. Ласс втолкнул Сайру внутрь, затем вошел сам. Я уже было хотел закрыть за ними дверь, когда Ласс повернулся ко мне и сказал:

– Нет. Я хочу, чтобы ты охранял нас изнутри.

Я послушно вошел, закрывая за собой дверь.

– Раздевайся и ложись, – приказал Ласс Сайре.

Та робко дотронулась пальцами завязок платья на груди, застыла, переводя взгляд с меня на Ласса и обратно.

– Ну что еще? – капитанский сынок, в этот момент наливающий себе вино из заранее приготовленного для него графина, злобно посмотрел на девушку. – Я сказал тебе раздеться и лечь. Или тебе требуется отдельное приглашение.

– Он будет смотреть? – робко спросила она, искоса поглядывая в мою сторону.

– А что, – криво ухмыльнулся Ласс, – это тебя смущает? Насколько я помню, до этого тебя это не сильно волновало. Погоди-ка, ты что, его знаешь?

– Нет, – слишком резко ответила Сайра, опуская глаза.

Я решил промолчать. Но от Ласса не укрылось странное поведения девушки. Он отставил так и не налитый до конца бокал с вином на стол и подошел к Сайре. Крепко схватив указательным и большим пальцами ее подбородок, он резко и грубо задрал ее голову кверху.

– Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю. Ты с ним знакома?

– Да. Я… он был здесь один раз.

– И что из этого? Здесь перебывало половина города, но они-то тебя не смущают? Почему? Он тебе нравится? Что шлюшка, влюбилась?

– Нет! Нет, я его ненавижу, – выпалила она. – И… и боюсь.

– Его!? – Ласс громко расхохотался, указывая на меня пальцем. – Ты боишься вот этого сопляка? И почему? Что он такого сделал, избил тебя или что? Не заплатил тебе денег? Скажи мне, что он такого сделал? Ну!

– Он… он, – Сайра казалось вот-вот разрыдается под жестким взглядом Ласса.

Ласс внезапно отвесил девушки звонкую пощечину, та охнула и рухнула от неожиданности на кровать. Ласс отвернулся и посмотрел на меня.

– Ты! Скажи мне, что ты с ней сделал, почему она тебя боиться?

– Взыскал долг, – холодно и грубо ответил я.

– Но я никому не была должна, – с горечью в голосе выкрикнула Сайра.

Я никак не прореагировал на ее реплику. Зато Ласс резко повернулся к ней, лицо его бешено перекосилось.

– Заткнись, – злобно прошипел он, – я давал тебе возможность выговориться. В следующий раз ты откроешь свой рот, когда я скажу.

Он снова повернулся ко мне, сделал шаг в мою сторону, затем остановился, внимательно меня разглядывая.

– Какой долг? – наконец спросил он.

– Без понятия. Мои наниматели назвали лишь сумму и цель.

– И кто же твои наниматели?

– Я не разглашаю имена тех, на кого работаю. Я вообще не люблю говорить.

Ласс некоторое время снова молчал, а затем внезапно зашелся в диком хохоте. Просмеявшись он подошел к столу и, взяв графин, припал к его горлу губами, жадно поглощая вино.

– А ты мне нравишься, – сказал он, ставя графин на стол и утирая губы рукавом своей шелковой рубахи. – Точнее твой подход к делу. Но при этом ты обидел ее. А она мне тоже нравиться. Ну, точнее то, что она умеет делать. И как же мне поступить? А знаешь что, давай я спрошу у нее. Эй, девка ты хочешь, чтобы я его наказал?

– Да, – поспешно выпалила Сайра, боясь, что если задержится с ответом, Ласс ее может снова ударить.

– А ты что скажешь? Она хочет, чтобы я тебя наказал.

– Это ваше право! – как можно более жестко ответил я.– Но лично я бы не стал учитывать мнение шлюхи.

Брови Ласса удивленно вздернулись вверх, а затем он вновь зашелся в громком хохоте.

– Ты его слышала?

– А разве учитывать мнение наемника…

Сайра не успела договорить. Ласс так быстро оказался около нее, что я даже не заметил, как он двигается. Он наотмашь ударил ее по лицу обратной стороной ладони так сильно, что девушка протяжно вскрикнула от боли. Затем схватил за волосы, сволок с кровати.

– Поганая шлюха, я сказал тебе не открывать своего рта, пока я тебе этого не скажу. Ты что действительно думаешь, что я стану заступаться за какую-то там шваль и наказывать своего человека? Ты действительно поверила в это?

Из глаз Сайры ручьем текли слезы, она громко всхлипывала и морщилась каждый раз, когда Ласс чуть дергал ее за волосы. Наконец Капур разжал кулак, и, сильно дернув Сайру за плечо, повалил ее на пол. Она упала, растянувшись на красном пушистом ковре, устилавшим пол комнаты. Ласс ударил ее ногой, попал в живот. Девушка вскрикнула, громко зарыдала, свернулась в форме зародыша, закрывая лицо и голову руками. Я по инерции дернулся в их сторону, но в последний момент остановился. Что-то ты размяк Ардос, подумал я про себя. Пытаешься вмешаться в то, во что вмешиваться не стоит. У тебя есть цель, и чтобы ее достигнуть, надо придерживаться плана. Я с самого детства пытался быть расчетливым, безжалостным и хладнокровным. Я видел многое, и многое оставляло меня равнодушным. Есть только цель и средства для ее достижения, и братство, от остального стоит отказаться. Эти принципы вбивали в меня в Убежище. И они совпадали с моими. Ласс, отошедший к столу, осушил кувшин до конца, отбросил его в сторону и снова направился к скрючившейся на полу Сайре. Не смей вмешиваться, приказал я себе.

– «Ты хороший Ардос», – внезапно раздался в моей голове голос Шейлы. – «Просто сам этого не знаешь».

Нет, я далеко нехороший. Я…

Ласс ударил снова. Сайра закричала протяжно и громко моля пощадить ее.

– «А если бы на ее месте была я, ты бы тоже стоял и смотрел, а Ардос?», – снова прозвучал внутри меня вопрос голосом Шейлы.

Нет, я не могу. Ласс громко смеялся, обходя по кругу рыдающую Сайру. Нет, я не буду вмешиваться, цель превыше всего.

– «Неужели», – насмешливый голос Тавиша. – «Ты это серьезно?».

Мысли лихорадочно метались в моей голове, взывая к моей совести оттенками знакомых мне голосов. Ласс ударил в третий раз, и я не выдержал. Я сделал несколько шагов в его сторону желая схватить его за шиворот и оттащить от девушки. От краха меня спасла лишь случайность.

Дверь позади меня с грохотом отворилась, и в комнату ввалилось двое воинов в похожих, что и у нас доспехах, отличавшихся только цветом и более хорошим качеством. За ними следом вошел щуплый темноволосый парень в приталенной дорогой одежде, излишне подчеркивающей его худобу.

– Ласс, – громко сказал он на удивление грубым голосом, – снова ты забавляешься без меня.

– Нет, мой претор, – ехидно ответил Ласс, – я всего лишь разогреваюсь перед вашим приходом. Все веселье еще впереди. А ты чего встал дубина, склонись перед своим претором.

Я неохотно отвесил неловкий поклон.

– Будущим претором. Не вводи своих людей в заблуждение Ласс. Но он у тебя и вправду дубина, даже поклониться, как следует, не может.

– Наемники, что с них взять, – скривил лицо Ласс. – Эй, как тебя там, Ворон кажется, пошел вон. Иди, помогай своему дружку охранять лошадей. На большее вы пока не годитесь. Я займусь вашей подготовкой позже. И забери с собой шлюху, она сегодня уже ни на что не годится.

Я поднял с пола всхлипывающую и стонущую Сайру. Она застонала еще сильнее, когда я взял ее на руки, и попыталась отстраниться, но вместо этого лишь бессильно повисла в моих руках. Я вынес ее из комнаты. Охрана преторского сына проводила меня полными насмешек и презрения взглядами. Я спустился вниз по лестнице в главную залу борделя. Недовольная хозяйка подбежала ко мне, а вместе с ней еще две девушки, трудящиеся на благо данного борделя. Они испуганно выглядывали из-за спины управительницы борделя, жалостливым взглядом оценивая безвольно повисшую в моих руках Сайру.

– Опять он испортил мой товар, – зло прошипела хозяйка. – Никакого уважения к нашему труду. Неси ее наверх, Панни покажет тебе комнату и позаботиться о ней.

– Ей нужен врач, – глухо сказал я.

– Да-а, а мне Император. Я бы уж им занялась. Неси ее наверх и положи на кровать, а дальше не твои заботы.

– Ее нужно осмотреть, – не знаю почему настаивал я.– Если у нее что-то серьезное она может умереть.

– Не умрет. Этого я не допущу. Ведь ты не позволяешь умереть своей лошади, потому что она тебя возит. Сайра приносит мне деньги и принесет еще.

– Она не лошадь, – огрызнулся я.

В этот момент мне действительно стало очень жаль девушку, и то, что я не остановил Ласса. Она была юна, на вид моложе меня, и ее судьба была такой же тяжелой и сложной, как и моя. И хотя она и решила продавать свое тело, сделала это ради своей семьи.

– Неси наверх, – зло прошипела хозяйка. – Я не собираюсь с тобой больше разговаривать. Панни, проводи.

Одна из девушек робко выскользнула из-за ее спины и, поманив меня легким движение рук, стала подниматься вверх по лестнице. Сайра легонько застонала, когда я ступил на ступени.

– Мы о ней позаботимся, не беспокойся, – тихо сказала мне светловолосая Панни, когда мы оказались наверху.

Она меня не знала, так как в прошлое мое посещения я ее не видел. И надо сказать она была довольно привлекательной девушкой, тем более по сравнению с остальными женщинами этого борделя. Панни привела меня в небольшую угловую комнатушку, больше похожую на кладовку. Кровать, о которой говорила хозяйка, оказалась обычным матрасом, застеленным грязным покрывалом. В некоторых местах можно было углядеть темные пятна засохшей крови.

– Это не в первый раз, – констатировал я, хмуро рассматривая лежанку.

– Да, – горько вздохнула Панни. – И не только ее, и не один господин Капур. Бьют и других девушек. И есть много клиентов, которые вытворяют такое. А хозяйка закрывает на это глаза, получая дополнительную плату за особые вкусы клиентов.

Я уложил Сайру на матрас. Девушка тихо застонала, чуть приоткрыла глаза. В них читалась боль и непонимание того, за что все это выпало на ее долю. И отчасти я был повинен в том что произошло сегодня.

– Мне пора, – сказал я и развернулся, чтобы уйти.

– Да, да, господин, я о ней позабочусь, – зачастила Панни.

Я кивнул и вышел за порог комнатушки.

– Будь… – услышал я тихий голос Сайры, дальше я не разобрал ни слова.

Я повернулся и посмотрел на Сайру, а затем на наклонившуюся над ней Панни.

– Что она сказала? – спросил я у девушки.

Светловолосая Панни испуганно заморгала ресницами и беззвучно открыла рот.

– Что она только что сказала? – более настойчиво спросил я.

– Она… она сказала, будь ты проклят, – тихо, практически шепотом, произнесла Панни. – Это она о господине Капур? Если он услышит или узнает…

– Не беспокойся, – ответил я девушке, – это она обо мне.

Я оставил ничего непонимающую, хлопающую глазами, Панни рядом с Сайрой, а сам спустился вниз и вышел на улицу под недовольный взгляд, бросаемый в мою сторону, хозяйкой. Стоявший у выхода Слим кивнул мне, я ответил встречным кивком.

Я нашел скучающего Стагона за углом борделя, куда кучер Ласса отогнал повозку. Там же были и все наши лошади. Наемник встретил меня как обычно жизнерадостно.

– Ну что, ты уже успел надоесть нашему новому хозяину?

– Да, сразу после того как появился сынок претора. Ласс он сослал меня к тебе на помощь, сказав, что мы с тобой годимся только на то чтобы охранять лошадей.

– Вот же…, – хотел выругаться Стагон, но тут же осекся, косо посмотрев на кучера. Но тот, казалось, не обращал на нас совершенно никакого внимания.

– Ну что ж, это дело не пыльное, – вздохнул Стагон. – Знай смотри, чтобы животины не разбежались или никакой предприимчивый дурак не попытался их украсть.

– Пусть пытаются, – ответил я.

– Вот и я о том же, – хмыкнул наемник. – Видел я этого сынка претора, на вид напыщенный павлин.

– Есть такое, – согласился я.– Надо разузнать о нем побольше. Ласс кстати тот еще психопат.

– Да ну!?

Я рассказал Стагону то, что произошло в комнате, умолчав о том, что пытался вмешаться.

– Хорошо что не полез вступаться за девку, – выслушав меня, сказал Стагон, так будто бы читал мои мысли. – А то все наше дело пошло бы прахом.

Мы стояли в ожидание, когда навеселиться Ласс. Погода внезапно испортилась, пошел дождь. Я пониже натянул капюшон плаща, у Стагона такого преимущества не было.

– Проклятый дождь, – пробурчал наемник, зябко пожимая плечами. – Мне все больше и больше начинает нравиться наша работенка. Советую тебе побыстрее проработать свой план. Меня что-то не радует перспектива долгой работы на этих людей.

Я ничего не ответил ему, лишь сильнее запахнулся в плащ.

Глава 6 Имперские странники

       Он шепчет его, когда спит Она во снах к нему приходит Как фея в воздухе парит И он на встречу ей шагает В попытках прикоснуться к ней Но та белесой дымкой тает Бросая его средь теней И бродит в снах он одинокий Такой же, как и наяву Проснувшись встретит мир жестокий В холодном, словно лед, бреду

Лим Холед «Эрида»

Было совсем раннее утро. По крайней мере я так предполагал. Из-за отсутствия в моей комнате окна я часто путался во времени, и с каждым разом она все больше напоминало мне камеру в темнице. Я пошевелился, затем открыл глаза, пытаясь привыкнуть к темноте. Затем осторожно убрал левую руку из-под головы Лейки. Она вздохнула во сне, пошевелилась. Я встал с кровати, зажег свечу. Слабый трепещущий луч осветил постель и спящую девушку. От нее пахло лавандой. Этот сладковатый запах будет теперь преследовать меня весь день. Я еще раз посмотрел на нее, прежде чем начать одеваться. Да, она была красива. Более раскрепощенная и дикая чем Шейла. Но образ темноволосой девушки преследовал меня всюду. Она снилась мне в моих снах, в моих кошмарах и грезах. От Шейлы никогда не пахло ни лавандой, ни какими-либо другими женскими штучками. От нее пахло женщиной. Такой настоящей. И такой желанной.

Я вздохнул и встал, натягивая штаны. Шейла далеко, и для того чтобы я мог отправиться на ее поиски мне надо было закончить дела в этом городе. Лейки снова пошевелилась, затем приподняла голову со спутанными ото сна огненно-рыжими волосами. Прищуренными заспанными глазами она следила за тем как я одеваюсь.

– Уже уходишь? – наконец спросила она, хотя прекрасно знала ответ. – Ты снова сегодняшней ночью называл меня ее именем.

– Прости, – только и нашел что ответить я.

– Ничего, – равнодушно пожала плечами Лейки, переворачиваясь на живот и кладя руки под подбородок, – мне все равно, просто…

– Что просто? – повторил за ней я, натягивая правый сапог.

– Ты ее действительно так сильно любишь?

– Она мне просто очень сильно нравится, – пробурчал я в ответ, не особо желая разговаривать на тему Шейлы, тем более с рыжеволосой девушкой.

– Ну да, – насмешливо фыркнула Лейки. – Так нравится, что ты произносишь ее имя во сне. Ты ее любишь, я-то вижу.

– Что-то ты слишком много видишь, – хмуро огрызнулся я.– Я не знаю, что такое любовь. Я никого и никогда не любил.

– Бедный Ворон, – наигранно сочувствующим голосом проворковала рыжеволосая. – Такой одинокий, такой несчастный. Вечно гонимый и обиженный мальчик. Делающий вид что ничего не боится и не испытывает никаких чувств. Ах, как мне тебя жаль.

Я недовольно на нее посмотрел.

– Ты ее любишь, – нисколько не смутившись вновь сказала Лейки. – Как бы ты не пытался скрыть этого. Я женщина Ворон и разбираюсь в этом лучше, чем ты. Хотя, в принципе, мне это никак не мешает. Люби на здоровье, сколько в тебя влезет. Ведь постель ты все равно делишь со мной, а не с ней.

Она вызывающе на меня посмотрела. Рыжеволосая бестия дразнила меня. Неужели ревнует, поймал я себя на мысли. Но решил не искать ответа на этот вопрос. Кто же разберет что там у женщин в голове.

– Мне пора, – сказал я и вышел из комнаты. Лейки ничего мне не ответила.

Я быстро сбежал по лестнице на нижний этаж. Также быстро покинул дом и прошел через двор к воротам. Вечно угрюмый и молчаливый Гарт открыл ее передо мной, проводив равнодушным взглядом. Я выскользнул из Гильдии в самое сердце Нижнего квартала Пазры. Стагон ожидал меня в трактире Парофа. Теперь «Серебряный рог» был местом наших встреч. Оттуда мы вместе направлялись в Верхний квартал, где исполняли свои обязанности личной стражи Ласса Капур, сына преторского капитана. За первую неделю службы нас ввели в курс дела. Работали мы сменами, но Ласс частенько желал видеть рядом одних и тех же. Никто не знал были ли такие желания проявлением доверия или наоборот наказанием. Практически все, кто состоял в его личной страже, а всего нас было двенадцать, жили в специально отведенных для них небольших комнатушках, больше похожих на кладовые, в доме Капур. Но те, кто не хотел, могли жить где им заблагорассудится. Правда нас таких было всего трое: я, Стагон и Кимбол. К тому же нас сразу предупредили, что мы всегда должны быть готовыми прибыть по первому зову Ласса. Стагон, впрочем, про себя назвал это не зовом, а прихотью, но вслух клятвенно заверил что никогда не дремлет и готов прибыть в любое время. Эрвин отнесся к его заверению довольно скептически, но возражать против нашего пребывания вне родового гнезда Капур не стал.

– Эй Ворон, – Стагон шумно снял закинутые друг на друга ноги со стола, – опять опаздываешь. Пойдем, а то старина Пароф уже начинает нервничать.

– Я нервничаю только в том случае, если какой-то никчемный наемник ставит свои ноги, обутые в грязные сапоги, на мой стол.

– Я говорил, что он сегодня не в духе? – ухмыляясь спросил у меня Стагон.

Пароф громко кашлянул и многозначительно посмотрел на наемника. Тот в притворном испуге поднял руки ладонями вверх и быстрым шагом покинул таверну.

– Интересно, что на этот раз придумает этот напыщенный павлин? – Стагон бодро шел впереди, выбирая более короткий путь до Верхнего квартала. – Опять затеет драку в трактире, в которой почему-то должны участвовать мы, или устроит конный заезд по городу?

– Да, с этим конечно перебор, – согласился я.

– Перебор!? – Стагон резко остановился и посмотрел на меня. – Это ты называешь просто перебором? Вспомни тот бордель, ты же сам рассказывал мне что он творит. Нет я все понимаю, он богатая задница, у его папаши большие связи и все в этом роде, но то что он вытворяет… хм, это же полнейшее безумие. Мы служим у него только две недели, а я уже вдоволь насмотрелся на его выходки.

– И это мне говорит закаленный в боях наемник, – насмешливо ответил ему я, – побывавший во многих уголках Империи и за ее пределами. И тебя так удивляет поведения какого-то знатного сукина сына.

Стагон лишь скривил лицо и отмахнулся.

– Лучше скажи, у тебя уже есть план? – спросил он меня.

– Еще нет, – недовольно признался я.

– Так начинай усиленно над ним работать, – хмуро сказал наемник. – Меня что-то не радует перспектива службы у этого сумасшедшего.

Конечно я и сам был не рад такой работенке. Мне не меньше Стагона хотелось закончить с этим делом. Но в данный момент ничего дельного на ум не приходило, а торопиться в таком деле не стоило.

– Торопиться нельзя, – уже вслух сказал я Стагону. – Надо побольше узнать о Лассе и его отце, а также о семейке претора. Ты же знаешь нашу истинную цель не так ли? Ласс и Калир лишь средства для ее достижения.

– Ну так надо использовать эти средства, – невозмутимо ответил Стагон, осматриваясь по сторонам в поисках любопытных ушей. – Пойдем, нечего стоять и разглагольствовать посреди улицы.

– Ласс и его верный пес Эрвин нам не доверяют. Да мы наравне с другими исполняем обязанности личных телохранителей, но при этом за нами тщательно приглядывают. Мы ни разу не оставались с Лассом один на один, если ты не заметил. Да-да, не смотри на меня так. Кроме того, случая с Сайрой. Но это была глупая непредусмотрительность со стороны Ласса и больше, я думаю, он ее не допустит.

– Это точно, – пробурчал Стагон, сворачивая в очередной переулок, распугав при этом парочку грязных уличных псов, не поделивших между собой найденную ими не менее жалкую, чем они сами, кость. – Но и как нам завоевать его доверие? Эти ублюдки очень подозрительны. Особенно Эрвин. Строит из себя капитана, хотя на деле такой же обычный наемник, как и мы.

– Зато он в фаворе у Ласса. А мы нет.

– Такое чувство что он спас его шкуру, – вздохнул наемник, – или…

– Точно, – я резко остановился, поразившись внезапно пришедшей мне на ум мысли. – Мы должны спасти Лассу жизнь. А еще лучше его дружку, будущему претору Валенты.

– Ага! От кого? – скептически посмотрел на меня Стагон. – Ни один идиот в этом городе не решится напасть на сына капитана личной стражи претора, я уж не говорю о самом сыне претора.

– Да, если только они не будут знать на кого нападают, а когда поймут будет уже поздно.

– Ага, и где же мы таких найдем?

– Мы их и не будем искать. Об этом пусть позаботиться наш наниматель.

– Ну конечно. А говорить я так понимаю с ним придется мне, – Стагон изобразил недовольную гримасу.

– Ну не мне же, – невозмутимо ответил я.

– Хорошо. Допустим найдутся те, кто по какой-либо причине согласятся на сие безумное предприятие. Но как же новоиспеченные напарнички с которыми мы состоим в одном отряде. Они опытные воины Ворон. Бывалые наемники. И всегда готовы к нападению. Надо много людей чтобы нанятые нами смогли пробиться к Лассу. И если даже у них это получится, мы должны будем защитить его, и ты думаешь нападающие согласятся умереть за отдельную плату. А если они по глупости убьют Ласса или чего доброго нас? Уж слишком много возникает не состыковок и вопросов Ворон. Твой план не продуман. А я не люблю рисковать попусту.

– Нам не нужно чтобы нападающие знали, что мы тоже в этом заинтересованы. У них должна быть только одна цель, убить того, кого им прикажут. А нас они должны считать препятствием. Тоже самое относится и к нашим напарникам, различие лишь в том, что они нам доверяют. И вот на этом мы их всех поймаем. Пускай они немного проредят нападающих, а затем мы разом покончим со всеми, сделав себя единоличными спасителями Ласса Капур.

– Да, а если у нас не получится?

– У тебя что есть план получше? – я посмотрел прямо в глаза Стагону.

– Нет, но… – начал было наемник, но тут же прервался, задумавшись.

– В конце концов идеи здесь выдвигаю я, а ты мне должен помогать. Поэтому навести нашего нанимателя, а я пока подумаю, как все лучше устроить.

– Не думаю, что он согласиться на такое, – проворчал наемник.

– А это уже твои проблемы, – невозмутимо ответил я.– Найди способ его убедить. И людей стоит подбирать тщательно. Нам не к чему целая прорва высоко обученных профессионалов, но и маленькая группа трусов которая разбежится, как только мы извлечем из ножен свои мечи, тоже не нужны. Их должно быть немногим больше чем нас, и они должны быть менее опытны чем мы, к тому же их надо заинтересовать в том, что, при успешном нападение, они останутся в большем выигрыше.

– Что-то не нравится мне все это, – сказал Стагон. – Как бы не случилось чего плохого. План то надо сказать не ахти.

Я громко вздохнул и, махнув на наемника рукой, пошел вперед. Тот поплелся следом, что-то недовольно ворча себе под нос.

Как только мы прибыли в поместье Капур, Эрвин отправил нас в оранжерею, где мы сменили Пуля и Позета Урл. Хоть я и не любил это место, все же здесь было хотя бы спокойно, по сравнению с тавернами, игорными домами и борделями. Ласс посещал оранжерею на короткое время практически ежедневно, а некоторые дни отводил занятиям там полностью. Казалось это его успокаивало. Он становился тихим и выглядел довольно сосредоточенным, когда копошился с цветами. Узнав его за наше короткое время службы как человека довольно неуравновешенного, взбалмошного и агрессивного, меня сильно удивляла эта его тяга к цветам. И то как он кропотливо и усердно за ними ухаживает. Впрочем, это было намного лучше, чем безумная скачка, через весь город, которую он устроил вместе с не менее взбалмошным сынком претора Калиром, несколькими днями ранее. Даже Стагон, являясь опытным наездником, был крайне недоволен, что уж говорить обо мне, человеке, который находился в седле безгодя неделю. Но Ласс посещал оранжерею хоть и часто, но все же немного реже чем те же бордели. А это дело Ласс любил. Причем, к моему немалому удивлению и отвращению, он не гнушался не женщинами, ни мужчинами. Конечно меня предупреждали о его наклонностях, но я счел это глупыми слухами и как оказалось зря. Иногда ему приводили совсем молодых, почти что детей. Ими Ласс Капур не гнушался тоже. И практически все какого бы пола или возраста они не были, выходили из его комнаты с побоями. Сын претора был явно сдержаннее в этом вопросе. И, как я понял, больше предпочитал самого Ласса Капур всем остальным. Будущий претор и его будущий капитан были развращены до предела, являя собой яркий образец аристократии Пазры. Конечно, меня это особо не волновало. Я прекрасно знал и понимал всю суть человеческое натуры, и, что самое главное, мог использовать ее в своих интересах. Хоть план с нападением и пришел мне на ум спонтанно, все же я не видел более удачно способа войти к Капур в доверии. Тем более что после этого нас мог заметить Капур старший. Конечно план был далеко не идеален и имел большие риски на провал. Но мне не хотелось тратить месяцы на службе у Ласса, для того чтобы поближе подобраться к его отцу. Ножницы Ласса методично щелкали, а я пытался придумать как же лучше все это провернуть. Немного поразмыслив, я подумал, что лучшее место для нападения будет один из борделей. Их Ласс посещал чаще всего. Загвоздка была в том, что он посещал разные заведения и мы практически никогда не знали заранее куда направимся. Конечно наш тайный капитан Эрвин, был в курсе всех дел Ласса, но спрашивать его об этом было бесполезно, а что самое главное крайне неблагоразумно. Еще об этом мог знать кто-то из наших ребят, а так как самым доброжелательным и расположенным к нам был Ароф, то с него я и решил начать.

Когда наша смена кончилась, я, отказав Стагону в совместном посещение трактира, направился в комнаты где жили остальные члены нашего отряда, напомнив при этом наемнику что от того требуется. Стагон обреченно вздохнув и посетовав о хорошем холодном пиве в таверне Парофа, заверил меня что займется этим вопросом прямо сейчас. Я нисколько не сомневался, что наемник исполнит свое обещание.

Арофа я застал за игрой в «имперских странников» которая была очень распространена по всей территории Ардалии и довольно известна за ее пределами. Сидящий напротив него Пуль, толстый словно бочонок парень лет двадцати пяти, явно проигрывал и его это сильно злило. Пуль, несмотря на свою толщину, непревзойденно владел короткой саблей, которая якобы досталась ему от отца, но абсолютно все из нас знали, что он ее просто-напросто купил.

– О, Ворон, – воскликнул при виде меня Пуль, – заходи. Представляешь этот мошенник опустошил весь мой кошель со всем моим недельным жалованием.

– Да, прискорбно, – кисло заметил Ароф и неестественно зевнул, изображая скуку, – больше с тебя взять нечего. Хотя может хочешь сыграть на свою саблю.

Пуль буквально побагровел от злости.

– Еще чего, – прошипел он сквозь зубы. – Я что похож на полного идиота. Тем более, ты жульничаешь.

– Нет, – довольно искренне произнес Ароф. – Просто ты не умеешь играть.

Пуль чуть было не задохнулся от злости. Он молча встал, едва не перевернув небольшой стол с игральной доской и вышел, предупредив меня напоследок:

– Не вздумай с ним играть, – сказал он мне прежде чем выйти. – Он тот еще жулик. И когда-нибудь я выведу его на чистую воду.

Я ничего не ответил, играя свою роль молчаливого угрюмого наемника.

– Ты что-то хотел от меня Ворон, – спросил меня Ароф когда мы остались одни, – или зашел просто так?

– Просто, – вновь коротко и, как можно грубее, ответил я.

– Ну садись. Как смена?

– Нормально, – ответил я.

Я прошел и сел на место, ранее занимаемое Пулем.

– Сыграем, – тут же предложил Ароф. – на интерес?

Я коротко кивнул в знак согласия. Все считали меня мрачным молчуном, поэтому завести обычный разговор и вывести Арофа на нужную мне тему я не мог. А просто сидеть и молчать было глупо. Суть игры «имперскии странники» была проста как два медных слэна. На импровизированной доске были вырезаны маленькие копии лесов, гор, рек и дорога, которая начинала свой путь в маленьком трех-башенном замке, а заканчивалась в деревеньке, изображенной здесь в виде трех домиков на другом конце доски. Дорога была разделена на ровные мелкие квадратики, по которым надо было передвигать фигурки людей. Выбрать можно было из четырех видов, изображающих крестьянина, воина, охотника и лучницу. Каждая из фигурок обладала своими особенностями, которые могли быть использованы по мере игры. На карте попадались препятствия в виде монстров, проваливающегося в определенном месте моста, разбойников и тому подобного. И вот тут-то можно было использовать преимущества фигурок. Воин был хорош против монстров, крестьянин отлично плавал, лучница непонятным образом могла избежать встречи с разбойниками, а охотник, если попадал в определенно помеченную клетку, позволял игроку сделать еще один внеочередной ход. Сами ходы производились после сброса пары шестигранных костей на каждой стороне которых были выведены палочки от одной до шести. Существовало множество вариаций этой игры. Поговаривали что даже сам Император любит провести пару часов за игрой, а его игровая карта была размером с обеденный стол. Правда я особо не доверял слухам, хотя в случае с Императором это вполне могло быть правдой. Эта игра была очень популярна в Империи, ведь история ее создания уходила корнями к основанию Ардалии. Изначально ее название звучало иначе, и одно из последних «имперские странники». Я никогда, до этого самого момента, в нее не играл, но много слышал о ней, в том числе и в Убежище. Чего стоили только красочные рассказы Тавиша Паледо, рассказывающего о этой игре так, словно это и не игра вовсе, а целое приключение случившиеся с ним лично. Поэтому мне совершенно не составило труда быстро сориентироваться на доске Арофа.

Он начал ходить первым.

– Вот же непруха, – выругался Ароф.

Кости закончили вертеться на столе, выдав всего лишь три хода. Ароф вздохнул и переставил свою лучницу на три клетки вперед.

– Ты не особо разговорчивый, Ворон, – сказал он, глядя на то как я беру кости и начиная трясти их в руке. – И знаешь, мне это в тебе нравиться. Как говориться больше дела, меньше слов. А я вот люблю поговорить и, если честно, не очень люблю слушать. Понимаешь? Мы с тобой просто идеальные собеседники. Вот же… пока тебе прет.

Кости, брошенные мной, показали одиннадцать ходов. Я тут же передвинул своего воина вперед на одиннадцать клеток, оставив его среди импровизированного пшеничного поля. Игра начиналась вполне мирно.

– Ты довольно молод для наемника, – продолжил болтать Ароф. – Но Стагон так хвалебно о тебе отзывается, что я не могу не поверить в твой опыт. Где ты научился сражаться?

Кости, со стуком ударившись о столешницу, закрутились.

– Флад, – ответил я.

– Да, Стагон говорил, что ты оттуда родом, – Ароф недовольно скривил лицо при виде выпавших ему пять ходов. – Надо признать довольно дерьмовый город, парень, даже несмотря на то, что он является столицей претории Лаш.

– Шесть, – сказал я.

– Что шесть? – непонимающе уставился на меня Ароф.

– Ты сделал шесть ходов вместо пяти, – невозмутимо пояснил я.

– Ах ты, точно, – он ощерился и сдвинул свою фигурку на одну клетку назад. – Заговорился знаешь ли. Хотя какая разница, клеткой больше, клеткой меньше.

– Большая, – угрюмо проворчал я.– Больше нет, меньше да. В обратную сторону можешь ходить сколько угодно, вперед только как показали кости.

– Ха, смотри-ка, а эта игра творит чудеса. Вот и ты начинаешь понемногу разговаривать. Твой ход кстати. А я знаешь ли не люблю большие города. Они все, будь то грязный Флад или торговая Пазра, да та же Палла, столица нашей мать ее Империи, со всем ее шиком и лоском меня нисколечко не привлекают. Вижу в твоих глазах вопрос, а что же я здесь делаю? Да все просто. Деньги. Звонкие имперские слэны, золотые, серебряные, медные неважно. Главное, чтобы они были. А в больших городах их заработать намного проще чем на большаке, где за медяки приходится каждый день рисковать своей жизнью, охраняя какого-нибудь захудалого купчишку. Как же ты это делаешь?

Я передвинул своего воина на девять клеток вперед. Мне повезло я попал в чистую клетку, шедшая следующей за ней клетка, являла собой ловушку. Кстати они тоже разделялись. Ловушек было несколько видов: смертельные, попадая в которую игрок досрочно заканчивал игру, и не смертельные, которые в свою очередь разделялись на те, что обязывали пропустить ход и те, что заставляли вернуться на определенное количество клеток назад.

– Ха, повезло, еще бы немного и…

Он кинул кости и замер в ожидание результата.

– Да твою же мать, – выругался он. – Так не бывает. Всего два хода? Знаешь у меня кажется дрогнула рука при броске. Может я переброшу?

Я отрицательно покачал головой. Ароф вздохнул и передвинул фигурку на два шага вперед.

– Итак, возвращаясь к нашему разговору, я, как уже говорил, терпеть не могу большие города. Но здесь можно неплохо заработать, при чем особо не напрягаясь. Мне повезло что удалось устроиться на службу к Капур. Хоть я и не в личной страже претора, но все равно платят нам нормально. Живем в Верхнем квартале, да и кормят изрядно. А чего еще может желать бывалый наемник. Эх, были же времена, когда мне хотелось только гулять да махать кулаками. Да, дрался я часто, то по пьяни, то из-за какой-нибудь бабенки. Любил я это дело, когда был молодым, наверное, таким же как ты сейчас. Эх, как сейчас помню 1620 год, когда мы изрядно погуляли в одном из трактиров в Сальгерите, малюсеньком городке, что в претории Азара. Трактир «Винный погреб», наверное, до сих пор еще не восстановили после нашего загула. В общем спалили мы его дотла, а потом… ага, вот она справедливость!

Я сделал выпавшие мне три хода, нисколько не обращая внимания на злорадство Арофа. Затем жестом предложил ему взять кубики.

– Я смотрю ты вошел во вкус. Прямо как мы в том трактире. «Винный погреб» соответствовал своему названию и его погреба были набиты бочками с вином до отказа. Нам выкатили несколько бочонков. Ух и ужрались же мы тогда. Я даже и не помню кому первому пришло в голову спалить тот трактир и зачем вообще нам это было нужно. А потом нам пришлось бежать, а за нами послали погоню. Нас до сих пор разыскивают в претории Азара.

Ароф врал и даже не краснел. Я не вытерпел и решил подвергнуть сомнению его рассказ.

– Вас ищут спустя столько лет? – я состроил недоверчивую мину.

– Ну да, мы же спалили целый трактир, – Ароф в свою очередь изобразил удивление в ответ на мои сомнения в его истории. – А такое не быстро забывается, знаешь ли.

– Угу, – буркнул я, глядя как крутятся кости.

Мой взгляд случайно упал на игральную доску и расположившееся на ней фигурки. Сначала я ничего не заметил, но затем, внимательно приглядевшись, увидел, что расстояние в клетках между моим воином и лучницей немного сократилось. Совсем чуть-чуть. Хода на два. Так вот зачем все эти воспоминания о бурной молодости и глупые неправдоподобные истории, которые, привязав к определенному году, можно выдавать за действительные. Ароф отвлекал мое внимание, а сам незаметно сдвинул фигурки казалось на совсем незаметные пару клеток. Видимо то же самое он проделал и с Пулем, и тот, как оказалось, был не так уж и далек от правды, обвиняя его в жульничестве. Пусть, подумал я, главное, чтобы в этой болтовне он рассказал о чем-то таком, что будет полезно мне.

– Ага, вот и в нашей претории счастье, – воскликнул Ароф, хищно потирая руки. – Одиннадцать ходов, а ну-ка подвинься.

Он поставил свою фигурку рядом с моей. Хотя она должна была стоять на две клетки ниже прямо в приготовленной ловушке. Но я промолчал, сделав вид что ничего не заметил.

– Давно ты работаешь на Ласса? – спросил я, встряхивая в кулаке кости.

– Где-то около года. Это Падин меня притащил. У него здесь был один знакомый. Из Багровой руки. Слышал о таких?

Я, молча кивнув, насторожился.

– Ну конечно слышал. Самая большая организация наемников в Империи. Говорят, их люди есть среди личной охраны Императора и Великого претора. Я уж не говорю о простых преторах. Кстати у нашего их больше десяти. Попасть в Багровую руку считается особой честью и мечтает об этом практически каждый наемник. Так вот. О чем бишь я? А! У Падина был здесь один такой. Состоял в личной страже претора как раз под началом Капур старшего. Огромный рыжий детина, как уж там его звали!? Запамятовал. Ну и хрен с ним. Все одно он уже покойник. Зарубили его где-то в лесочке не далеко от тракта на Пазру, а вместе с ним еще кучу людей покрошили. Что он там делал никому не известно. То ли претор ему что-то поручил, то ли он сам разбоем промышлять начал, хрен его знает. Только вот сдох он страшно. Разделали его словно свинью от плеча до самого брюха. И кто это сделал неизвестно. Но через него мы попали в охрану к Лассу. Падин постарался чтобы нас взяли. Рыжий был его должником еще с тех времен, когда Падин был членом Багровых.

Я многозначительно посмотрел на Арофа и изобразил на лице изумление. Хотя я и так был удивлен тем, что Падин когда-то был членом Багровой руки.

– Да, а ты не знал? Падин входил в их организацию. И причем был там не самым последним человек. Можешь при случае спросить его об этом. Но сразу предупреждаю, он очень не любит разговаривать на эту тему. Но ты можешь попробовать конечно. Факт в том, что он оттуда вылетел, при этом не растеряв старых связей. И теперь мы здесь. Ну, чего застыл, бросай, сколько уже можно трясти эти кости.

Я бросил. Ароф шумно выдохнул при виде выпавших мне ходов.

– Да что б тебя. Вот это везение, – он причмокнул языком, а затем вдруг громко захохотал.

Сначала я не понял, что произошло, но, когда сделал свои ходы и угодил прямиком в ловушку, изображенную в виде ямы до меня дошло почему наемник вдруг так развеселился.

– А, нет, – сказал он немного просмеявшись. – Все-таки есть на свете справедливость. Пропусти-ка ход дружок, а я схожу дважды. Скажи спасибо что яма то пустая, а не с кольями, а то я бы уже праздновал победу. Ну да ладно. Повезет в следующий раз.

– Тебе нравится работать на Ласса? – спросил я, передавая ему кости.

Ароф принял их и краем глаза покосился на меня.

– А с чего это ты вдруг интересуешься?

– Да мне плевать, – грубо ответил я.– Спросил первое что пришло на ум. Просто хотел побольше узнать о человеке, которого мы охраняем. Чтобы обеспечить должный уровень его безопасности.

– А ты что еще так и не разобрался в характере нашего нанимателя? – хмыкнул Ароф. – И так понятно, что он из себя представляет. И это, кстати, все что тебе нужно знать. Думать и вдаваться в подробности не наше дело. Да и зачем тебе это. К тому же лучше в этих стенах вообще не вести разговоров о хозяине. Здесь слишком много ушей в пару которым идут длинные языки.

– Мне плевать на них, – ответил я.

– А вот это зря, – серьезно покачал головой Ароф. – Довольно глупо с твоей стороны так думать.

Он встряхнул слегка сжатым кулаком, а потом выбросил кости на стол. Те долго вращались, а потом показали два хода. Ароф грязно выругался с досады ударив ладонью по столу. Игральная доска подскочила и фигурки повалились навзничь. Наемник взял лучницу и сделал два хода которые оказались тремя. Я вновь промолчал, поправляя свою фигурку. Ароф, по всей видимости, довольный моей невнимательностью, кинул кости еще раз.

– Ну вот, – сказал он, делая выпавшие ему семь ходов и… угодил в ту же ловушку что и я.

Я невольно улыбнулся, злорадствуя в душе его невезению.

– Э-э-э, – протянул он. – Н-да. Слушай я тут понял, что в прошлый ход я немного ошибся и передвинул фигурку на клетку больше. Наверное, это все из-за моей невнимательности и характера. Не стоило так нервничать и бить по столу. Думаю, надо восстановить справедливость и…

Он было потянулся к фигурке, но я его остановил.

– Не надо, – со злорадной ухмылкой остановил его я.– Ты не ошибся. Я следил за тобой. Ты ходил правильно. Ведь не могли же мы ошибиться оба.

Ароф широко открыл рот, но вместо слов у него лишь вырвалось долгое «э» и он неохотно отвел руку от доски.

– Я смотрю Ласс очень любит посещать различного рода увеселительные заведения, – как бы невзначай заметил я, беря со стола кости и медленно встряхивая их в руке.

Ароф нахмурился, окидывая меня недовольным взглядом.

– Кажется ты не совсем меня понял, когда минутою ранее я говорил тебе о том, что в этом доме есть уши. Я не вижу ничего особенного в том, что хозяин любит, хм, как бы это помягче сказать, праздно проводить время. Думаю, будь у тебя такая возможность, ты бы делал все тоже самое. Да и к тому же зачем нужно было нанимать нас, если он все время сидел бы у себя дома? Нет, меня устраивает его распорядок. Конечно, хотелось бы чтобы он чуть менее рьяно вел себя на людях, но с этим мы уже ничего поделать не можем. У Ласса в этом вопросе есть хоть какое-то постоянство. В промедас2он посещает игральный дом, в тодез бордель, в кильмас он обычно устраивает скачки или еще какие-то безбашенные вещи, а в осемер он все свое время посвящает любимой оранжерее. Занятие в ней его сильно успокаивают и это, я должен тебе сказать, к лучшему. Пусть возится со своими травами и цветочками, там он хотя бы не нарывается на неприятности, которые нам потом нужно будет разгребать.

– Да, уж. Я смотрю, Ласс предпочитает посещать разные заведения. Разные игральные дома, разные бордели. Или я ошибаюсь?

– В основном да. Но в этом месяце, я бы сказал, он более постоянен. Сейчас он чаще посещает игральный притон Сонии и бордель Малены «Сладкая роза». Назвали же суку в честь бывшей столицы нашей Империи. Только позорит этот город, называя себя так. К тому же заведение у нее оставляет желать лучшего. Но куда деваться. Уж очень понравилась Лассу та зашуганная бледная девка, как уж ее там, запамятовал. Ну ты и сам знаешь. Присутствовал при их общении.

– Присутствовал. А имена шлюх я как-то не привык запоминать, – соврал я, решив, что Арофу незачем знать о том, что я уже видел Сайру ранее.

– Я тоже. Он все чаще тяготит именно к «Сладкой розе». И думаю, что мы будем посещать это заведение еще какое-то время. Хотя надеюсь, что эта шлюха ему быстро надоест. – хохотнул Ароф. – Ну ходи же, сколько тебя можно ждать.

Впрочем, я не нуждался в понукание наемника, так как уже выкинул кости на стол. Сделав выпавших мне три хода, я взял кости снова, так как Ароф, попав в ту же ловушку что прежде я, должен был пропустить ход. Кости показали мне шесть ходов. Передвинув воина, я попал на мост и именно в ту клетку, где по задумке создателя игральной доски, мост проваливался под ногами несчастной фигурки. Я играл за воина и попадание в эту клетку приводило к моему проигрышу, так как по правилам облаченный в доспехи вояка, плавать не умел. Ароф, прихлопнув в ладоши, расхохотался от радости.

– Ну вот она, мать ее, справедливость, – просипел он, задыхаясь от давящего его смеха. – Нее, не умеете вы играть в серьезные игры, ребятишки. Вам только мечами махать, а голову лучше не беспокоить. Умственные мышления не для таких как вы. Хотя ты конечно можешь доказать обратное и сыграть со мной еще раз. Но в этот раз желательно положить на стол серебряный слэн. А то играть на интерес как-то скучно.

Я, криво ухмыляясь, отрицательно покачал головой, а затем встал.

– Нет Ароф, против такого мастера как ты, играть я не вижу смысла. Пожалуй, я лучше навещу один из трактиров и возьму себе выпивки. Это занятие мне больше приходиться по душе, чем всякие там сомнительные развлечения.

– Ну ладно, – немного огорченно ответил Ароф, уже надеявшийся заработать на мне серебряный слэн.

Наемник не заметил, что я специально сделал на один ход больше, чтобы попасть в ловушку и проиграть. А может и видел, но решил промолчать думая, что я ошибся и не заметил этого. В любом случае мне удалось закончить игру раньше времени и под предлогом своей неумелости, как игрока, покинуть Арофа. Все что я мог выведать от него, я уже узнал. Дальнейшее общение с ним меня не интересовало. Я вышел, плотно затворив за собой дверь, а на моих губах заиграла легкая улыбка.

Глава 7 Планы

Услышьте слова мои о народ Ардалии. Поднимите лица свои к солнцу, ибо именно оно реет на знаменах нашей Империи. А значит мы в свете, а не во тьме. И должны нести свет этот туда, где все еще лежит тьма. Там, где создала она ложных богов, заставляя заблудшие души следовать им. Но мы должны скинуть оковы тьмы и принести свет Ардалии. И если требует от тебя Империя, услышь ее. И если вопрошает к тебе Император твой, ответь ему. Ибо Империя и ее Император будут вечны. Ибо кровь Миора управляет творением его. И падут неверные перед величием Ардалии. Да сложат стяги они свои и поднимут новые, солнцем Миора украшенные. И появится у солнца того новый луч. Пусть служит он напоминанием об освобождение той земли от язычников. Нет богов ложных и праведных. Есть лишь Миор живущий в детях своих. И имя им всем Император.

Лан Призвел «Великая Империя»

Покинув поместье Ласса, я направился прямиком в «Серебряный рог». Пароф, как и всегда, встретил меня вполне радушно, а вездесущий Сульк отвесил мне шутовской поклон, за что тут же получил подзатыльник от Парофа и угрозу вылететь на улицу, если сейчас же не займется обслуживанием клиентов. В таверне было просто не протолкнуться, но Стагона среди всей этой гуляющей массы я не заметил. Спросив о нем у Парофа, я получил в ответ лишь неловкое пожатие плечами и короткий ответ, что с тех пор как мы прошлым утром вместе отправились в поместье Капур он его в глаза не видел. Я вздохнул и еще раз огляделся. Свободных столов не было, да и за стойкой было довольно тесно. Да у Парофа явно сегодня был довольно удачный день. Постоянное музыкальное трио снова ужасно фальшивило в правом углу общей залы. Их музыка и пение забавляло ровно столько, сколь и раздражало. Пароф, увидев мое замешательство, поманил меня к себе. Перевесившись через стойку, при этом раздвинув руками двух выпивох, он прокричал мне на ухо:

– Наверху есть пара свободных комнат. Я могу выделить тебе одну из них на вечер. Сульк тебя проводит.

Мальчишку, который сегодня был буквально на разрыв, практически без передышки выполняя прихоти посетителей, ждать пришлось довольно долго. Наконец Парофу удалось поймать его за ухо, когда тот брал со стойки очередные порции выпивки, чтобы разнести их меж столов. Выслушав указания хозяина, он поставил кружки обратно и махнул мне рукой, а затем бросился к лестнице, ведущей на верхний этаж. Показав мне небольшую комнатушку, он пообещал, что скоро вернется с едой, а затем также быстро скрылся за дверью оставляя меня одного.

Я сел на один из находящихся в комнате стульев и стал ждать, уставившись на пустую стену, единственным украшением которой был маленький железный крюк, непонятно зачем туда вбитый. Сульк, несмотря на свои клятвенные заверения, появился не скоро. Зато, спустя значительное время, он ввалился в комнату с огромным подносом, чем сполна восполнил все мое время ожидания. Перед его уходом я спросил не появился ли Стагон, на что мальчишка отрицательно покачал головой. Я вздохнул и отпустил его, не забыв при этом наградить его медным слэном.

На подносе принесенным Сульком из большой глубокой тарелки исходил паром аппетитного вида суп, состава которого на глаз определить я не мог. На второй тарелке лежал кусок хорошо прожаренной говядины, рядом немного сыра и вареного гороха. Довершало все это добрая кружка крепкого темного пива и коврига свежеиспеченного хлеба. Поняв, что сильно проголодался, я с удовольствием приступил к трапезе. Съел я все довольно быстро, при этом не оставив практически ни крошки. Отодвинув стул и отвалившись на его спинку, я закинул ноги на стол, наслаждаясь моментом насыщения. Я и не заметил, как задремал.

Проснулся я от громкого скрипа двери. Стагон скользнул в комнату почти бесшумно и, если бы не злополучная дверь, я бы не услышал его появления. В комнате было уже темно, за окном царила ночь.

– Значит отдыхаем? – со своей извечной издевкой в голосе спросил меня наемник. – А я брожу по самым дрянным закоулком этого города в поисках отъявленных негодяев и дегенератов, чтобы выполнить твой план. И где справедливость?

– Каждый делает свое дело, – ответил я, снимая ноги со стола и с нарочитым грохотом ставя их на пол. – Лучше скажи мне как твои успехи.

– Пока никак, – ответил Стагон со скрежетом отодвигая стул и садясь напротив меня. Его скимитары звонко брякнули при соприкосновении с полом.

– Здесь темно как в заднице претора, – проворчал он. – Неужели нельзя было попросить у Парофа свечу.

– Когда я пришел, было еще светло. Так что там с нашим делом? Когда ты сможешь организовать нам людей.

– Не знаю. Завтра или послезавтра, может через неделю или две. А может и никогда. Знаешь нелегко найти людей, которые готовы напасть на богатого господина окруженного солидной охраной, даже если они и не знают, что он сын Садона Капур. Для этого понадобиться хорошие доводы и солидная сумма. Ко всему прочему я говорил с нашим нанимателем, он не одобряет твоего плана.

– Мне плевать что он там одобряет или не одобряет, – ответил я.

Стагон громко вздохнул.

– Он это предугадал, поэтому хоть и не согласен, велел мне помочь тебе. Главное, чтобы была достигнута конечная цель, сказал он мне. Если таким образом мы подберемся к отцу Ласса, он готов стерпеть все твои безумные идеи. Кстати, он готов помочь нам в этот день со стражей. Они во время нападения не будут патрулировать в этом районе.

– Замечательно, – ответил я.– Что насчет средств, то это я беру на себя. А вот доводы, которыми ты будешь увещевать людей, за тобой. И естественно они ни в коем случае не должны знать, что не выживут после этого нападения. Кстати, позаботься о том, чтобы они ни с кем не болтали о деле.

– Тебе то легко говорить, не тебе их искать. А мне нужно нанять таких, которые бы согласились на подобную авантюру и при этом никому не разболтали. Также они должны быть довольно хорошо подготовлены и не трусливы, чтобы могли выстоять против наемников Ласса и в самый ответственный момент не сбежать. При этом они не должны задавать лишних вопросов и много думать. А сроки, как я понимаю, ты ставишь короткие. Должен сказать, что это практически невыполнимая задача.

– Не драматизируй, – сказал я наемнику словами Тавиша, вспомнив что именно он частенько так говорил. – У тебя получится. Должно получиться.

Мне не надо было видеть лица Стагона, чтобы понять выражение его недовольства. Наемник, впрочем, спорить больше не стал, понимая, что это бессмысленно.

– Что у тебя? – спросил он вместо этого. – Как успехи с Арофом?

– Как я и предполагал, Ласс предпочитает посещать свои излюбленные заведения в определенные дни. И последнее время они практически не меняются. Исходя из этого, нападение мы можем организовать либо в игральном доме Сонии, либо в борделе «Сладкая роза». Но игральный дом хорошо охраняется и, вкупе с наемниками Ласса, провернуть наше дело там будет довольно сложной задачей. Поэтому я считаю, что лучшим вариантом в нашем случае является бордель.

– А почему мы не можем напасть на них на открытом воздухе. Скажем в одном из переулков квартала Грез. Недалеко от того же борделя.

– Не можем, – вздохнул я.– И ты должен сам прекрасно понимать почему. Ну, во-первых, ты не можешь предугадать по какому переулку или улице в этот раз решит провести нас Эрвин, а ты и сам прекрасно знаешь, что он каждый раз меняет маршруты нашего движения. К тому же там мы не сможем контролировать ситуацию, а тебя и вовсе опознают и весь план пойдет прахом, так как остаться в стороне ты не сможешь. И последнее, отряд не будет разобщен, а когда он весь в сборе, то с легкостью даст отпор нападающим. Поэтому я думаю, что нам все же стоит рассмотреть вариант с борделем. Ласс посещает бордель по тодезам и будем надеяться, что он не изменит своим предпочтениям.

– Но он может в этот раз выбрать другой дом удовольствий. А нам, как я понимаю, нужно знать точное место.

– Думаю, что не изменит. По крайней мере в ближайшее время. В «Сладкой розе» ему понравилась одна из шлюх. Сайра. Поэтому думаю, что еще несколько раз он ее посетит. Во всяком случае я на это сильно надеюсь. Единственное что меня беспокоит это бордельные девки.

– Меня тоже всего аж трясет, – гоготнул Стагон, – особенно когда я хватаю ее за сиську и….

– Я не в том смысле, – перебил я наемника, не желая в данный момент выслушивать его шуточки. – Они будут присутствовать при нападении. И будут мешать нам контролировать ситуацию. Если вдруг одна из них увидит, что мы прирезали одного из своих, ее придется…

– Я понял, – Стагон не дал мне договорить, прекрасно понимая, что я имею в виду. – Конечно я привык их пользовать, а не пускать в расход. По крайней мере это не очень практично лишать шлюху жизни. Но если того требует дело можешь не сомневаться, моя рука не дрогнет.

– Ты не понял. Мне бы вообще хотелось избежать этой ситуации.

– Ты что хочешь их предупредить? – удивился наемник.

– Ни в коем случае, – ответил я.– Тогда о нашем предприятие можно забыть. Просто нам надо постараться, чтобы они этого не видели.

– Да пес с ними с этими потаскухами. Что ты о них так переживаешь. Подумаешь одной меньше, одной больше. Наберут новых. Понятно, что меня тоже не прельщает мысль о том, что придется убивать девок, но если надо, то надо. Тем более это твой план. И ты сам решил провернуть все это в борделе. Нам лучше сейчас хорошо продумать все наши действия и найти людей, а не беспокоиться о каких-то там девках из среднесортного борделя.

Да, он и прав, подумал я. Надо думать о деле. Но вслух этого произносить я не стал.

– Хорошо. Ищи людей. А я пока займусь вопросом денежного обеспечения. Помимо этого, мне надо сделать кое-какие приготовления. К тому же никто пока не отменял нашу службу Лассу.

– Это точно, – вздохнул Стагон.

Я встал и направился к двери. Наемник же остался сидеть.

– Думаю, что все это надо сделать уже в следующей тодез, – сказал я прежде чем выйти.

– На следующей неделе? – возмутился наемник. – Но…

– У нас не так много времени, как ты думаешь, – не дав ему договорить ответил я и вышел, слушая как вставая со стула, витиевато ругается Стагон, проклиная меня и темноту комнаты.

Внизу, в главной зале, народу стало еще больше. Здесь было очень душно от набившихся людей. Я с горем пополам пробился к Парофу, который что-то громко втолковывал пьяной компании в центре залы. Когда я подошел, он лишь коротко кивнул мне и продолжил кричать что-то об оплате и «свиных рылах» которые давно просят кулака. Я спросил не нужна ли моя помощь, но из-за стоящего гвалта трактирщик меня похоже не услышал. Поэтому я решил разыскать Сулька, чтобы через него передать деньги за комнату и ужин. Но это оказалось не так просто сделать. Сулька я не нашел, но зато уже у самого выхода, столкнулся со вторым служкой, Протом. Поймав его за шиворот, я отсыпал ему горсть медяков, велев передать их хозяину, а одну монету оставить себе. Мальчишка, утерев рукавом вечно сопливившийся нос, кивнул и убежал, зажав в кулаке монеты. Я вышел на улицу. Ночь потихоньку вступала в свои права. Глоток свежего воздуха после душного помещения показался мне просто чудесным. Я потянулся, разминая затекшее тело. Немного постояв я направился в Гильдию.

В знакомом уже мне Кожевенном переулке, я вновь встретил одиноко стоящую девочку с повязкой на глазу. По привычке полез в карман за медным слэном, но они закончились. У меня остался лишь один серебряный. Немного поразмыслив я подкинул серебряный слэн в ладони и, зажав его меж указательным и большим пальцем, протянул девчонке. Та, казалось, нисколько не удивилась, лишь протянула грязную худую ручонку за слэном.

– Используй монету с умом, – сказал я ей. – И никому не говори, что я тебе дал серебряный. Лучше хорошенько поешь, или сохрани его до лучших времен.

– Благодарю, – внезапно произнесла она впервые за все то время, которое я ее знал. – А говорят, что кинжалы жадные, но ты не такой.

– Кинжалы? Жадные? Кто говорит, ты о чем? – непонимающе спросил я.

– Так говорит лисица. А двулунный только улыбается.

– Подожди. О ком ты говоришь? Кто такая лисица? Двулунный? Ты об ордене Кварре?

– Кинжал щедрый, но глупый. Нельзя произносить такое вслух. За это можно быть укушенным змеей.

Девочка резво развернулась и быстро бросилась прочь. Я несколько мгновений стоял, опешивши от неожиданности, а затем ринулся следом. Но девочка уже завернула за угол в соседний проулок и когда я оказался там ее уже и след простыл. Она будто бы сквозь землю провалилась.

Я некоторое время еще покружил по кварталу, но не обнаружив никаких следов девчонки, решил бросить это занятие. Все то время пока я добирался до Гильдии, слова девочки не выходили у меня из головы. Она назвала меня «кинжалом» и неспроста. Значит она знает к какому ордену я принадлежу, а если в курсе она, то о том, кто я такой и моем присутствие в городе могут знать и другие. В том числе и мои враги. Впрочем, в этом городе у меня и не было друзей. Воров я считал слишком неблагонадежными для этого статуса. А были ли у меня вообще когда-то настоящие друзья, в какой-то момент подумал я. Можно ли считать таковыми Клода, Карима и Тавиша. Скорее всего да. Но это осознание полностью разрушало мой принцип всеобщего недоверия и отрицания дружбы и каких-либо других человеческих ценностей в принципе. Правило которому я пытался следовать с самого детства и которое мне втолковывали в Убежище. Правило, которое к своему несчастью я периодически нарушал.

Я решил отринуть эти мысли и обдумать более серьезные проблемы. Девочка упоминала двулунного, лисицу и предупреждала меня о змеях. Что насчет двух Лун, то не оставалось никаких сомнений, что девчонка имела в виду орден Кварре. Кто-то из этого ордена в городе, что, впрочем, нисколько меня не удивляло. Лиф говорил, что он с орденом охотится на змей. К тому же в таком большом городе можно было найти парочку, а то и больше серьезных заказов, не говоря уже о всякой мелочи. В Убежище говорили о существование в крупных городах специальных представителях, этаких посредниках, которые выдают заказы и о специальных пометках и знаках, по которым их можно найти, но когда я все-таки вычислил это место в Пазре, то никого там не обнаружил. Поэтому мне приходилось работать на Гильдию, что не очень меня радовало. Может быть девочка имела в виду Лифа, говоря, что двулунный все время улыбается, но если тот в городе, то почему до сих пор не связался со мной. Может он не тот, за кого себя выдает, хотя так можно было смело сказать о каждом убийце из ордена. Мы все меняли свои личины и обличья. Вполне возможно могло быть и так, что Лиф наблюдал за мной, используя меня в качестве приманки для членов ордена Тиразан, ведь он сам в открытую мне это заявлял, а то что кто-то из змей или их соглядатаев сейчас в городе я не сомневался. И я как никогда был подвержен их удару. Я действовал слишком открыто, позволил судачить о себе в городе, а уж что говорить о болтливых ворах, которые хвалятся наличием личного наемного убийцы. Как скоро Тиразан поймет, что я тот, кто им нужен, если они конечно уже не догадывались об этом. В любом случае мне нужно было быть начеку. Я внезапно вгляделся в темноту переулка, но тут же взял себя в руки, нельзя было поддаваться панике. Тем более сейчас я поменять ничего не мог, а бежать из города было нельзя. Мне нужны были деньги Гильдии, ее связи. Они предоставляли мне хоть какую-то, пусть и мнимую, защиту, и неплохой заработок. Тем более мое исчезновение лишь подтвердит подозрения тех, кто на меня охотится. Я вспомнил слова Лифа в ту ночь у костра, когда меня взяли в плен. Он сказал, что мы союзники. Временные. Оставалось надеяться, что он не врал. И Кварре следят за мной. Только вот заботит ли их жизнь приманки, которую они используют. И не отдадут ли они ее на съедение Тиразан, чтобы те заглотили крючок поглубже. Я глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от мрачных мыслей. А ведь девчонка упоминала еще какую-то лисицу. Но кто это, не знал.

Я даже и не заметил, как оказался перед воротами Гильдии. Как всегда, мрачный привратник, впустил меня внутрь, не произнеся ни слова. В задумчивости я направился напрямик в кабинет Тирама, но его там не оказалось. Я спустился обратно вниз и только тогда понял, что все члены Гильдии ужинают. Я слышал их голоса и стук столовых приборов, доносящиеся из трапезной. И как я не услышал этого когда вошел, подумал я. Есть мне совершенно не хотелось, тем более сидя за общим столом и ловя на себе косые взгляды остальных. Все-таки часть из Семьи, как они себя называли, до сих пор не смирились с тем, что Тирам так внезапно принял меня в свои ряды. Тем более я не раз резко и в насмешливой форме высказывал им все что я, о этой их якобы Семье, думаю. Поэтому я вновь поднялся наверх и вошел в свою комнату.

Плотно закрыв за собой дверь, я скинул сапоги и завалился на кровать. В комнате царил непроницаемый мрак. С каждым разом эта маленькая комнатушка давила на меня все больше и больше. Поначалу я не обращал никакого внимания на отсутствие окна, но сейчас мне очень хотелось, чтобы оно было. Я бы с удовольствием открыл створки впуская внутрь свежий воздух. Но приходилось терпеть. Тебе ли жаловаться Ардос, когда, будучи мальчишкой ты обыскивал городскую помойку, воровал на рынке и спал где попало. Эта мысль, словно бы укор самому себе, вдруг пришла мне на ум. Но я тут же отринул ее. Все же человек привыкает к хорошему, а вспоминать прошлое не имеет никакого смысла.

Я лежал, вглядываясь в темноту с таким упорством, будто бы ожидал разглядеть там что-то особенное. Спать мне совсем не хотелось, да к тому же мне, во чтобы то не стало, нужно было поговорить с Тирамом. Впрочем, долго ждать мне не пришлось. Сначала я услышал громкие шаги на лестнице, а потом и в коридоре. Он слишком громко ходит для вора, подумал я. Это отличало Тирама от других членов Гильдии. Конечно, я не видел его в деле и мог лишь только предполагать, что там он действует тихо и осторожно, но внутри своего жилища, он вел себя достаточно громко, как бы каждый раз напоминая, что он здесь главный. Шаги раздавались уже в конце коридора, постепенно стихая. Я встал, быстро натянул сапоги и вышел из комнаты. Свет настенных светильников ослепил меня после мрака моей комнатушки, хотя и был довольно слабым из-за почти прогоревших свечей. Я прошел дальше по коридору. Дверь в кабинет Тирама была наполовину приоткрыта и я, воспользовавшись этим, бесшумно скользнул в проход.

Тирам сидел в кресле вполоборота ко мне. Глаза его были закрыты. Он с удовольствием выпускал изо рта колечки приторно-сладкого кальянного дыма. Казалось он был полностью расслаблен, не замечая ничего происходящего вокруг себя, но, как оказалось, впечатление было обманчиво. Мне лишь стоило сделать шаг в его сторону, чтобы понять это.

– А, это наш молодой убийца, – протянул Тирам не открывая глаз. – Давно пришел?

Он затянулся из трубки и кальян громко забулькал в унисон его дыханию. Затем Тирам шумно выдохнул, выпуская вверх струю сизого дыма, который через мгновение растаял над его головой.

– Недавно, – коротко ответил я, проходя ко второму креслу и садясь, не став дожидаться, когда это мне предложит Тирам.

– И снова решил пропустить ужин с Семьей, – сказал он, так словно бы констатировал факт.

– Я не голоден. Поел в таверне Парофа.

– И что, у него вкуснее кормят? – все так же невозмутимо поинтересовался Тирам, не открывая глаз.

– Я не сказал бы. Просто поел там, какая тебе разница?

– Да, как и все три предыдущих дня. Утром ты уходишь раньше, так чтобы не застать завтрака, в обед тебя никогда нет, а ужинаешь ты в «Серебряном роге». Ты говоришь какая мне разница? – Тирам наконец открыл глаза и посмотрел на меня затуманенным взором. – Мы Семья, Ворон. В большем понимание этого слова. И наши совместные трапезы – это особый ритуал, укрепляющий связь между нами. Там мы можем чувствовать, что мы едины. За столом мы обсуждаем незначительные злободневные вопросы, делимся чем-то личным. Ты же игнорируешь это, нарушаешь наши правила, хотя я принял тебя в Гильдию и не просто принял, а сделал членом Семьи. А это накладывает на тебя некоторую ответственность. Своим равнодушием ты подрываешь мой авторитет в глазах других членов, часть из которых до сих пор не одобряют моего решения принять тебя в наши ряды.

– Ты как всегда преувеличиваешь Тирам, – ответил я.– Эта часть, как ты выразился, только рада что я не сижу с ними за одним столом. Они, как бы ты не старался, никогда не признают меня одним из своих. Впрочем, мне этого и не надо. Я не просил тебя принимать меня в эту вашу Семью и, если честно, не считаю себя ее членом. И, если мне не изменяет память, не раз тебе об этом говорил.

– Говорил, – проворчал Тирам. – Мне просто интересно почему ты так упорно нас отталкиваешь? Не хочешь сближаться? Я конечно понимаю, что ты что-то пережил прежде, такое что останавливает тебя, заставляет опасаться других людей. Тебе надо перебороть себя Ворон. Одиночки редко выживают в этом мире.

– Что-то пережил!? – в голос рассмеялся я.– Да вся моя гребанная жизнь одно сплошное переживание. И да, тебе на заметку, одиночки выживают чаще так как у них минимален шанс быть преданным тем, кому ты до этого якобы доверял.

– Ты меня не понял, – недовольно поморщился Тирам, откладывая трубку от кальяна в сторону. – Но ты, как я понимаю, пришел сюда не за этим. Что тебе нужно? Как продвигается наше общее дело?

– Как раз насчет этого я здесь. Я разработал небольшой план, который при удачном раскладе должен помочь сдвинуть дело с места.

– Что за план? – поинтересовался Тирам облокачиваясь правым локтем на ручку кресла и чуть подаваясь вперед.

– Тот который поможет нам войти в большее доверие к Лассу и тем самым подобраться к его отцу, – уклончиво ответил я, обдумывая стоит ли посвящать Тирама в подробности.

– В чем суть этого плана? Ты приходишь ко мне и заявляешь, что у тебя есть план при этом раскрывать его мне не желаешь? Тогда зачем ты здесь? Ах да, прости, не утруждайся ответом. Тебе нужны средства на его осуществление, не так ли?

Я в ответ молча кивнул головой.

– Хм, – хмыкнул Тирам. – Назови мне хотя бы одну причину по которой я должен вложиться в твой сомнительный план, если даже не знаю в чем он состоит?

– То, что это нужно в первую очередь тебе, – невозмутимо ответил я.– Помнится кто-то говорил о доверии и о том, что полностью на меня полагается. Ты поручил это дело мне, и я пытаюсь довести его до конца, хотя мне оно до сих пор кажется чистейшей воды безумием. Но заметь я все же не бросаю попыток его реализовать. А ты, между прочем, обещал всячески мне способствовать в этом, причем разговора о том, что я буду докладывать тебе о каждом своем шаге не было.

– Ладно, ладно, – вскинул ладони кверху Тирам. – Не стоит так горячиться. Я просто хочу знать на что пойдут мои деньги.

– На достижение нашего общего дела. Думаю, пока это все что тебе нужно знать.

– Сколько? – обиженно пробурчал он.

– Много, – ответил я.– Хотя для тебя эта сумма не будет столь значительна.

– Много – понятие растяжимое. Говори точно.

– Пять золотых слэнов, – выпалил я, хотя надеялся потратить в разы меньше.

– Сколько!? – Тирам возмущенно выпучил глаза. – Ты что хочешь снять всех шлюх города, чтобы они затрахали Садона Капур до смерти? В этом состоит твой план?

– Нет, – ответил я, сделав невозмутимое лицо, – это было бы слишком просто. Но твое предложение мы тоже рассмотрим, если у нас ничего не выйдет. И не беспокойся, весь остаток вернется тебе.

Конечно я ничего не собирался ему возвращать и Тирам прекрасно это понимал.

– Хорошо, – вздохнул он. – Ты получишь деньги. Но не думай, что я и в дальнейшем готов раскидываться такими суммами. Кроме того, после осуществления плана, мне хотелось бы получить полный отчет по потраченным тобой средствам.

– Безусловно, – легко соврал я.– Все деньги пойдут на дело.

– Не сомневаюсь, – сказал Тирам, но так, словно бы сам не верил своим словам. – Когда тебе нужны деньги?

– Чем раньше, тем лучше, – ответил я.– И еще одно.

– Да, – Тирам беспокойно поерзал в кресле.

– Я знаю, что все попрошайки, убогие, предсказатели и иже с ними, те что побираются на улицах города, все должны отдавать тебе часть своих доходов. Так же через них ты получаешь всю ценную информацию.

– Ну и? – Тирам вопросительно приподнял правую бровь. – Это знают многие. И я считаю, что это правильно. Во всем должен быть порядок и ….

– Мне плевать правильно это или нет. Так же, как и на то каким образом ты ведешь свои дела. Меня интересует один, а если точнее одна из твоих попрошаек.

– И кто же?

– Маленькая девочка с повязкой на левом глазу. Та что стоит на Кожевенной улице.

– Маленькая девка, да еще и с повязкой на глазу. Это что бутафория или у не действительно нет глаза?

– Не знаю, я не проверял, – огрызнулся я, глупые вопросы всегда меня злили.

– Не знаю такую. Если честно, даже не слышал. Тем более на той улице что ты назвал, никто никогда не стоит, так как там практически невозможно получить нормальное пожертвование. А ты уверен, что видел ее именно там?

– Абсолютно. Я сам неоднократно давал ей несколько медяков в течении двух последних недель.

– Странно, – задумался Тирам, – а почему я об этом ничего не знаю? Неужели кто-то за моей спиной ставит на улице своих людей? А может она одиночка, которая еще не знает правил игры в этом городе? Но тогда почему она до сих пор не попалась на глаза Лейки, и та не объяснила ей как поступать? Ладно, в любом случае стоит разобраться в этой ситуации. Кстати, а зачем тебе понадобилась эта девчонка?

– Мне надо с ней поговорить, – ответил я.– Она кое-что знает, то, что нужно мне.

– Понятно, – вздохнул Тирам. – В данный момент ничем помочь не могу, а вот через пару дней, когда я во всем разберусь, вполне возможно, что я устрою тебе эту встречу. Если с этой девочкой ничего за это время не случиться, а то знаешь ли одиночка, да еще и ребенок, долго не протянет в этом городе, несмотря на твое слепое убеждение в том, что одному выжить легче. В любом случае можешь сам спросить о ней у Лейки. Это она собирает с них плату. И может что-то тебе расскажет и о этой твоей нищенке.

– Хорошо, – сказал я.– У меня все.

– Все так все, – Тирам тоже встал, потянулся. – Тогда доброй ночи, Ворон. И ах да, деньги будут завтра.

– Замечательно, – ответил я уже направляясь к двери. – Тогда завтра мы и приступим к реализации моего плана.

Тирам ничего не ответил, впрочем, я от него этого и не ждал. Покинув кабинет главы Гильдии, я решил найти Лейки и спросить ее о девочке. Воровку я нашел у фонтана перед входом в дом, где она о чем-то упорно спорила с Виартом. Завидев меня тот еще что-то сказал девушке и, развернувшись на каблуках, направился в дом. Проходя мимо меня, он бросил в мою сторону косой взгляд и скрылся внутри здания. Лейки села на краешек чаши фонтана закинув ногу на ногу и, отклонившись назад, оперлась обеими руками о холодный камень. На ее губах играла легкая ироничная улыбка.

– Смотрите-ка кто идет, – громко воскликнула она, раскачивая запрокинутой одну на другую, ногой. – Страшный и ужасный убийца. Гроза канализационных бандитов и личный охранник будущего капитана будущего претора. Вы меня искали, мастер?

Говоря это, она состроила до серьезности строгое лицо, но, когда я как обычно хмуро на нее посмотрел, не оценив шутки, она прыснула от смеха.

– Почему ты всегда такой серьезный? – она пристально посмотрела мне в глаза, не переставая широко улыбаться. – Улыбнись Ворон. Ведь жизнь прекрасна.

– Это ты можешь рассказать тем, кто сейчас тянет грязные руки в мольбе о подаяние. А я здесь не для того чтобы наслаждаться жизнью, тем более что в моей жизни совершенно нет ничего такого чем бы я мог насладиться.

– Вот поэтому у тебя все так ужасно, потому что ты сам так думаешь. У таких как ты вечно все плохо, чтобы они не делали и как бы не жили. Бедный мой мальчик, – она встала и обошла меня полукругом, встав за моей спиной, – такой несчастный и одинокий. Вечно грустный, хмурый, задумчивый. Тебя что-то гложет?

Ее фальшиво-сочувственный голос раздражал. Я резко повернулся, и заглянул ей прямо в глаза.

– Я пришел не затем, чтобы участвовать в твоих глупых играх и выслушивать насмешки. Мне надо узнать у тебя о кое-каком человеке.

– Понятно, – сухо произнесла Лейки, недовольная тем что я ее прервал. Она вернулась к фонтану и снова села приняв тоже самое положение, в котором пребывала чуть ранее.

– Я тебя слушаю, – сказала она, при этом сделав совершенно безразличный вид, так, будто хотела сказать, что ей совершенно все равно то, о чем я буду говорить дальше.

Я глубоко вздохнул, так чтобы она меня слышала, а затем подошел и сел рядом.

– Тирам сказал, что ты собираешь деньги со всех попрошаек в этом городе.

– Допустим. Они сами мне приносят часть своих заработков. И должна сказать, что это один из основных доходов Гильдии. Взамен мы определяем им места, договариваемся со стражей, чтобы они их не трогали. Конечно это не касается одиночек, которые думают, что могут обойтись без наших услуг. Правда долго на этих улицах они не задерживается. А почему ты этим интересуешься? Если не ошибаюсь, тебя никогда не интересовали дела Гильдии.

– Они и сейчас мне нисколько не интересны. Мне просто надо узнать об одном человеке и при возможности поговорить с ней.

– И кто тебе нужен? – Лейки казалось с неописуемым интересом рассматривает носок своего правого сапога.

– Девочка с повязкой на левом глазу. Та, что стоит на Кожевенной улице. Мне нужно у нее кое-что спросить. Ты можешь помочь мне в этом?

– Могла бы, – сказала Лейки с гримасой досады на лице, – если бы сама ее поймала. На этой улице у нас никто никогда не стоял. Там ходит мало народа и практически никогда не подают. Но с неделю назад я чисто случайно узнала от наших источников об одиночке, которая просит милостыню именно на Кожевенной. Я решила проверить и действительно обнаружила ее там. Увидев меня, она пустилась наутек, так, будто бы знала кто я или почувствовала это. И представляешь, она скрылась от меня. Я до сих пор не могу понять, как ей это удалось. Причем не один раз. Я пыталась поймать ее трижды. И все три раза она ускользала от меня так ловко, будто бы растворялась в воздухе. Поверь, со мной провернуть такой трюк очень сложно. Но у этой маленькой бестии это получилось.

– Выходит она не от одного меня сумела скрыться. Юркая девчонка, – я удивлено покачал головой.

– А зачем она тебе понадобилась? О чем ты с ней хотел поговорить?

– Похоже у нее имеется кое-какая нужная мне информация. И я хочу это выяснить.

– Так что за информация? – в глазах рыжеволосой воровки вспыхнули искорки алчного интереса. Видимо до всякого рода сплетней и слухов она была также охоча, как и до золота.

– Тебе она совершенно не интересна. Она никак не относится к Гильдии и не пересекается с ее интересами. Знаешь, я что-то устал, думаю мне стоит пойти немного поспать.

– Ну-ну, – кисло произнесла Лейки, провожая меня взглядом прищуренных глаз.

На входе в дом я споткнулся и чуть было не упал. Лейки разразилась громким переливчатым смехом, звонко разносившемуся по всему двору. Я не оборачиваясь вошел в дом и быстрыми шагами направился к лестнице. Уже поднимаясь, мой взгляд случайно скользнул по изображению Лайнии Соферет. Красавица с волосами цвета меда кажется тоже улыбалась, радуясь моим неудачам.

Глава 8 Алхимия

Он сидел глядя в огонь, радуясь тому теплу, что он ему дает. Огонь был теперь и внутри него. Это Она дала ему тепло. Это Она спасла его. Значит, он еще не забыт Ею. Он нужен Ей. Огонь горел, ярко разрастаясь прямо на промерзшей земле. При этом огонь не оставлял следов на снегу, и он мог лишь коротким взмахом руки делать пламя сильнее. Этот огонь не обжигал, лишь давал тепло, но он-то знал, что если захочет это пламя сможет сжечь кого угодно. Это Она дала ему это пламя. Она наградила его этим даром в тот самой момент, когда он практически умер, скорчившись на холодной мертвой земле. Но Она не дала ему умереть, не дала замерзнуть в отличие от глупых духов старухи не пришедших к нему на помощь. А он сомневался в Ней. Он еще хотел вернуться. Но Она не злиться на него. И теперь он может продолжить свой путь туда, куда ведет его Она. Туда, где как обещала Она, они встретятся, и он получит дар за свои старания.

Убитый им чуть ранее метко пущенным огненным сгустком белый заяц был практически готов. Но он не стал дожидаться пока мясо прожариться до конца. Он впился в горячую тушку зубами, и густая кровь потекла по его подбородку. Он насыщался, чтобы набраться сил и вновь последовать Ее зову, а Она говорила и говорила, уже не окутывая его мягким покрывалом, а раздувая внутри него пламя.

Сарн Гловер «Предания народа гра»

– Сколько платите? – высокий широкоплечий мужчина со светлыми волосами и длинным шрамом, сильно изуродовавшим его лицо, смотрел сверху вниз на Стагона. Да, крупный экземпляр, подумал я, прячась в тени за углом таверны «Добрая кружка» недалеко от Северных ворот. Стагон же разговаривал с мужчиной по имени Прил, который, по его заверению, как никто другой подходил на роль пешки в нашей игре. Впрочем, внешне он не был похож на человека, которого можно было легко обвести вокруг пальца. Похоже это понимал и Стагон, раз попросил меня присутствовать на встрече инкогнито. Так, на всякий случай, как выразился наемник.

– Два золотых, – сказал Стагон, похлопав для убедительности рукой по тугому мешочку, притороченному к его поясу, – и десять серебряных сверху, если все пройдет гладко.

– Гладко? – здоровяк скривил губы в насмешливые улыбки. – То есть ты хочешь ворваться средь бела дня в публичный дом сквозь усиленную охрану из опытных наемников, чтобы поквитаться со своим обидчиком. И хочешь, чтобы все прошло гладко. Думаю, еще двадцать серебряных слэнов смогут убедить меня в принятии мной решения об участии в этом деле.

– Цена и так слишком высока, – ответил Стагон, – за такое-то пустяковое дело. Все что вам требуется, это обезвредить охрану. Пять серебряных сверху и ни монетой больше. Не нравиться, я найду других. Думаю, за такие деньги найдется много желающих.

– Найдутся то они конечно найдутся, только вот справятся или нет это большой вопрос. А вот я со своими ребятами сделаю все гладко. Поэтому десять сверху, и мы договорились.

– А-а-а, хрен с тобой, – наконец сдался Стагон. – Два золотых и тридцать серебряных слэнов. Готовьтесь, у вас мало времени. Все надо сделать в обозначенное мной время.

– Хм. Времени действительно практически нет. Но думаю мои ребята справятся. Кстати, а почему ты хочешь напасть на него именно в борделе? Не проще ли перерезать их где-нибудь на тихой улочке и дело с концом?

– Если бы я хотел узнать твое мнение по поводу моего плана и моих предпочтений, то уже сделал бы это. Я плачу вам большие деньги и не намерен тебе что-либо объяснять.

– Ладно, ладно, – хищно улыбаясь, выставил вперед ладонями руки Прил. – Я понял. Никаких вопросов. Бордель так бордель. И чем тебе только насолил этот торговец, если ты так жаждешь его смерти и готов платить за это золотом?

– Не твое дело, – снова огрызнулся наемник. – И смотри, держи язык за зубами. Никто кроме тебя и твоих людей не должны знать об этом деле. Ни одна живая душа. Ты меня понял?

– Понял, – ответил здоровяк, а затем развернулся и медленно скрылся в дверях трактира.

Стагон, немного постояв на месте, огляделся вокруг, а затем вернулся ко мне.

– Кажется готово, – пробурчал. – Я, знаешь ли, всегда верил в чудотворное свойство денег.

– Ты в нем уверен? – спросил я, пропуская мимо ушей его разглагольствования.

– Ни в чем нельзя быть уверенным в наше время. Я вот даже в тебе не уверен, хотя вроде мы уже как несколько недель вместе охраняем этого болвана Ласса. А ты спрашиваешь меня об этом тупоголовом быке. Конечно я в нем не уверен. Но, как я и говорил, деньги творят чудеса. Вряд ли они захотят упустить такой куш. Поэтому, думаю, все пройдет нормально. Во всяком случае, я на это надеюсь. Тем более ты сам сказал, что будешь контролировать ситуацию.

– Я-то буду, если будет кого контролировать. Они могут взять ту часть, что ты заплатишь им сейчас и просто не появиться. Поэтому лучше заплатить им не половину, а хотя бы одну треть.

– Он просит половину, – вздохнул Стагон. – Не верит, что мы действительно можем заплатить такую сумму. А что насчет того, что они могут не явиться, я знаю такой народец, алчность и жажда наживы пересилит в нем страх. Поэтому не переживай, они придут.

– Хотелось бы мне верить в это, но…, – я вздохнул и замолчал, глядя в дальний конец переулка, где оголодавшая грязная кошка с обрубком хвоста и отгрызенным наполовину левым ухом, остервенело терзала рыбьи потроха, брошенные ей хозяином таверны, откусывая и проглатывая большие куски, будто бы ожидала что в любой момент ее пиршество закончится.

Стагон лишь отмахнулся от меня рукой.

– Тебе не угодишь, – сказал он. – Вечно ты ворчишь, чем-то недоволен или еще что-то. Почему ты такой мрачный, Ворон? Нельзя же быть таким занудой.

Наемник был не первым кто за последние дни говорил мне об этом. Может быть они были в чем-то правы, но лишь отчасти. Просто я относился к делу, да и вообще ко всему серьезно, с определенной ответственностью, но большинство из окружающих меня людей приписывали это моей природной скучности и занудству. Пусть, подумал я, следуя за наемником дальше по переулку. Кошка, завидев приближающихся людей, затравленно оглянулась и, немного помедлив над такими привлекательными остатками потрохов, бросилась наутек.

– Думаю, что у нас почти все готово, – сказал я впереди идущему Стагону. – Главное, чтобы Ласс в последний момент не выбрал другое место для своих утех.

– Не думаю, – ответил мне через плечо наемник, не сбавляя при этом шага. – Я слышал, как вчера вечером парни, что охраняли главный вход в дом, шептались о том, какие девки в «Сладкой розе» лучше, и удивлялись почему Ласс запал на эту худую бледнолицую девчонку. Многого я не услышал, сам знаешь почему.

Я знал. Я и Стагон в эти последних два дня были выбраны Эрвином для охраны самого Ласса и следовали за ним буквально по пятам. Сегодня же нас сменили Ароф и Падин, а мы заработав заслуженный отдых якобы отправились в таверну чтобы напиться, а на самом деле занялись организацией моего плана.

– Они могут болтать, о чем угодно, – ответил я наемнику, – но это не значит, что они способны влезть в голову Ласса, в которой твориться не понятно что, и узнать его мысли.

– Может оно и так, – хмыкнул наемник. – Вот только эти ребята работают на него намного дольше чем мы с тобой, и уже вполне могли изучить его привычки. В любом случае процесс уже запущен и если мы сейчас будем сомневаться и раздумывать, то может тогда нам и вовсе не стоило браться за это дело.

– Здесь ты прав, – со вздохом согласился я.– Выбора у нас особого нет, а дело должно быть сделано. Нужно чтобы все прошло гладко, и мы должны сделать для этого все от нас возможное. Мы не имеем права на ошибку.

– Да уж. Это все слова, а как там будет на деле, посмотрим. Кажется, мы собирались в трактир, как мне помнится. Пойдем лучше хлебнем пива, а то у меня что-то в глотке пересохло пока я охранял задницу этого папенькиного сынка. А завтра снова на службу. Эх, нелегка жизнь наемника. Может податься на север. Говорят, гра снова беспокоят наши форты. Там то всегда найдется работа для нашего брата. Поговаривают что Император не доволен тем как справляются его регулярные войска и полагается больше на наемничьи отряды. Особенно на Багровую руку. Ох уж мне эти ублюдки. Падин кстати был одним из них. Ты знал?

– Знал, – коротко ответил я в очередной раз сворачивая в прилегающий к улице проулок, следом за Стагоном.

И это знание было еще одной моей головной болью. Еще одной нитью длинного клубка, который я должен был распутать. Падин был членом Багровой руки, самой влиятельной наемничьей организацией в Ардалии. И по словам Арофа занимал там далеко не самое последнее место. Но затем, по неизвестным причинам, покинул ее. Впрочем, меня это обстоятельство мало волновало. В любом случае Падин знал о высокопоставленных членах Багровых и, вполне возможно, был посвящен в некоторые из их темных делишек. По крайней мере я на это очень надеялся. Мне нужна была эта информация и я надеялся выбить ее из Падина, но позже. Сейчас на это не было времени. Основной задачей было проследить за тем чтобы Падин не погиб во время налета на бордель и это, надо сказать, значительно усложняло мою задачу. И кстати, как объяснить Стагону, почему именно Падину стоило сохранить жизнь.

– Так что, пойдем в забегаловку Парофа или выберем в этот раз другое место? – голос Стагона вывел меня из задумчивости. – Эй Ворон, ты меня слышишь?

– Да, – хриплым, каким-то отдаленным, голосом, ответил я.

– Что, да? – Стагон остановился и посмотрел на меня словно на прокаженного. – Опять ты в своих мечтаниях. Эх парень, не доведут тебя до добра эти твои мрачные мысли. Так что решим. В «Серебряный рог»?

– Ты иди, – все так же задумчиво ответил ему я. – А у меня еще остались кое- какие дела. Надо подготовиться к нашему мероприятию.

– Ну как знаешь, – наемник небрежно повел плечами, – а я пойду, выпью. Подготовка подготовкой, а без выпивки и женщин, никуда. Да и что мне готовится, мои мечи всегда при мне.

Стагон похлопал по рукоятям скимитаров в подтверждение своих слов. Я не стал говорить, что подготовиться ему все-таки не мешало, лишь вместо этого посоветовал сильно не напиваться. На что наемник насмешливо фыркнул и, махнув на меня рукой словно на безнадежного, направился в таверну.

Я же решил заглянуть на Кожевенную улицу и проверить не стоит ли сегодня там девочка-попрошайка. Но, как и следовало того ожидать, ее там не оказалось. Я вздохнув с досады что только зря пробирался окольными путями, а под конец и вовсе крался, словно идиот, днем посреди улицы. Да, Лейки была права, девчонку поймать было не так просто, тем более ее надо было еще встретить. А караулить ее здесь круглыми сутками у меня, к сожалению, времени не было. К тому же не было никакой гарантии что это дало бы нужный мне результат. Еще раз оглядевшись, я решил отправиться обратно в Гильдию и приготовиться к предстоящему нападению.

Оказавшись в своей комнате, я зажег свечу и плотно закрыл за собой дверь. Гнетущая темнота словно бы сузила границы моей комнаты до размеров слабого пламени свечи. Я тихонько выругался, чуть было не споткнувшись о загнувшийся край ковра, застилавшего пол под ногами. Нет, все-таки надо попросить, чтобы Тирам предоставил мне другую комнату вместо этой коморки, или прорубил в стене окно. А то так ведь и убиться можно ненароком. Я кряхтя встал на колени и полез под кровать, извлекая оттуда заветную шкатулку с ценными ингредиентами, а также ступку и пестик.

Положив все это на стол, я поставил рядом свечу, а сам сел на краешек кровати. Бережно раскрыв шкатулку, я поочередно выложил свертки с ингредиентами на стол. Почему-то мне они показались немногим легче, чем были ранее, тем более свертков было вроде как больше. Может быть, я ошибся, вдруг подумал я. Но после более подробного подсчета и произвольного взвешивания свертков в ладони, я лишь утвердился в своих подозрениях. Кто-то порылся в моих запасах, и я даже догадывался кто. Сложив свертки обратно в шкатулку, я захлопнул крышку и, сунув ее под мышку, вышел из комнаты.

Комната Виарта находилась на первом этаже, в левой части здания Гильдии. Миновав узкий коридор, ведущий к ряду комнат по обеим своим сторонам и выводящий во внутренний двор, я, не доходя до его конца, остановился у одной из дверей. Громко постучав в дверь, я стал ждать, но какого-либо ответа так и не дождался. Тогда я постучал еще раз более настойчиво. В этот раз мне снова пришлось немного подождать, но, когда я уже хотел постучаться в третий раз, услышал неторопливые шаги за дверью и неразборчивое ворчание. Затем дверь чуть приоткрылась и наружу выглянуло одутловатое лицо Виарта. Увидев меня, его глаза округлились, и он, ничего не говоря, попытался захлопнуть дверь, но я помешал ему, поставив ногу между косяком и дверью, а затем сильно рванул ее на себя. Ошарашенный оценщик чуть было не вылетел из комнаты вслед за дверью, лишь в последний момент успев расцепить пальцы, отпуская железную ручку.

– Что ты себе позволяешь? – взвизгнул он, пятясь от меня назад. – Ты что совсем потерял разум? Мы тебя приютили, а ты теперь вот так просто врываешься в личное пространство одного из членов Семьи? Пригрели называется змея. А я говорил…

Он осекся под моим хмурым, не сулящим ему ничего хорошего, взглядом, а затем чуть было не упал, споткнувшись о лежащий на полу башмак, сделал еще шаг и уперся спиной в край стола, снося рукой стоявшие на нем стеклянные склянки и колбы.

– Во-первых, – медленно, с расстановкой произнес я, – меня принял Тирам, и ты к этому не имеешь никакого отношения. Во-вторых, мне очень не понравилось то что ты назвал меня змеей. Не советую больше так говорить. И в-третьих…

Я сделал небольшую паузу, а затем громко поставил шкатулку на стол рядом с Виартом.

– В-третьих, – повторил я, – я очень не люблю, когда у меня воруют.

Виарт хотел было что-то возразить, но я и рта не дал ему открыть.

– Я конечно прекрасно понимаю, чем вы занимаетесь и что является основой вашего промысла, но все же не признаю и не одобряю этого внутри этих стен. Думаю, что Тирам, если узнает об этом, тоже не сильно обрадуется. К тому же ты прекрасно знаешь или, по крайней мере, догадываешься чем я зарабатываю себе на жизнь и в чем специализируюсь. И представь, что будет, если я решу воспользоваться своими способностями внутри Гильдии. Поверь, очень опасно воровать у таких как я.

– Это не я, – заявил Виарт, лихорадочно шаря по столу рукой в поисках чего-то такого, что могло бы защитить его от меня. – И вообще, какое право ты имеешь меня обвинять? Ты что только что мне угрожал? Не подходи. Еще шаг, и я закричу и тогда…

– И тогда, – с угрожающей улыбкой произнес я, – Тирам узнает об упитанной крысе внутри его, так называемой, Семьи. К тому же, ты думаешь, что хоть кто-то в этом доме сможет меня остановить? Поэтому советую тебе хорошенько подумать, перед тем как поднимать шум.

Виарт громко сглотнул и безвольно опустил руки, так ничего и не найдя для своей защиты.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он дрожащим голосом.

– Чтобы ты был со мной честен, – ответил я, невозмутимо пожав плечами, – только и всего. Зачем ты взял ингредиенты из моей шкатулки? Я же предупреждал тебя, чтобы ты не запускал туда свои грязные лапы.

– Я не… Ладно, ладно, – наконец сдался он, окинув меня боязливым взглядом, – я кое-что у тебя позаимствовал. Совсем немного. И стоило из-за этого поднимать такую панику.

– Зачем? – спросил я, занятый в этот момент осмотром его комнаты.

А посмотреть, надо сказать, было на что. То, что Виарт немного увлекался алхимией, судя по его же словам, было мягко сказано. Вся его комната, к слову довольно обширная, была буквально заставлена ретортами, колбами, перегонными кубами, склянками с зельями и жидкостями, в некоторых из них находились различные предметы, начиная от засушенных корней растений и трав, и вплоть до зародышей странных грызунов. Большинство из склянок были аккуратно подписаны. Вся это хозяйство было довольно бережно расставлено по полкам шкафов и столам, которых здесь было целых три, один из которых, впрочем, предназначался для непосредственного занятия оценкой предметов, о чем можно было судить по предметам, расставленным и раскиданным по столу. Также у Виарта имелся отдельный шкаф под книги и свитки. Там присутствовали, как и довольно громоздкие фолианты, так и тонкие свертки, толщиной не шире моего мизинца. Но на что я точно не смог не обратить внимания, так это на большое окно, выходившее во внутренний двор. Впрочем, оно было занавешено плотными шторами, слабо пропускающими дневной свет.

– Мне надо было испробовать новый рецепт, – ответил мне Виарт, осторожно боком двигаясь вдоль стола, видя, что я немного отвлекся.

– И что за рецепт? – я взял в руки одну из маленьких баночек с темно-серой жидкостью, в которой плавал корень неизвестного мне растения.

– Осторожнее, – предостерегающе воскликнул Виарт, – я настаиваю его уже около двух месяцев. Если ты ее разобьешь, все мои труды пойдут прахом.

Я намеренно громко поставил банку на свое место и повернулся к вору, на чьем лице застыла гримаса беспокойства.

– Ты не ответил на мой вопрос, – спокойно сказал я, не глядя взяв двумя пальцами следующею склянку.

Виарт беспокойно заморгал, а затем, облизав пересохшие губы, прокашлялся.

– Э-э-э простое зелье. Ничего особенного. Просто решил попробовать новый рецепт. Тебе будет не особо интересно.

– Если я спросил, значит меня это интересует, тем более если на его изготовление пошли мои алхимические ингредиенты.

– Ну-у, – замялся Виарт, – я делаю его для нашего общего дела. План Тирама. Он сам меня об этом попросил. Да-да, кстати, он сам поручил мне задание на приготовление для него особых зелий. И велел мне держать секрет их приготовления в тайне.

– Ах, ну да, – я поставил склянку на место и направился в сторону Виарта. – Он поручил тебе приготовить особое зелье, но при этом забыл обеспечить нужными для этого ингредиентами. Какая незадача. И поэтому ты решил взять их из моей шкатулки.

– Ну у меня просто закончились некоторые составляющие, а на их закупку уйдет определенное время, которого у меня нет. И поэтому я позаимствовал их у тебя. Все равно они лежат у тебя без толку, – в конце его голос снова приобрел ворчливый тон.

– Да, лжец из тебя дерьмовый. Впрочем, как и вор, – спокойно заключил я.

– Да как ты…

– Смею, смею, – прервал я его гневный выкрик, подходя в плотную к столу. Упершись кулаками в столешницу, я пристально посмотрел на Виарта.

– Я… я не потерплю ко мне такого обращения. Ты… что ты задумал?

На лице Виарта проступили капельки холодного пота. Он нервно вытер лоб тыльной стороной ладони.

– Да ничего особенного, – ответил я, не отводя взгляда и хищно улыбаясь. – Давай сделаем так. Я прощаю тебе этот твой глупый поступок. А ты допускаешь меня к своей алхимической лаборатории. Я смотрю у тебя здесь много всяких приспособлений и средств. К тому же я не прочь порыться в твоих книгах и свитках, когда у меня появится на это свободное время.

Виарт беззвучно открыл рот, видимо собираясь поначалу мне возразить, но затем передумал и согласно закивал головой.

– Ну вот и договорились, – я резко откинул крышку шкатулки, – и, думаю, начну-ка я прямо сейчас. Мне нужно кое-что изготовить.

– Прямо сейчас!? – промямлил сбитый с толку моим напором Виарт. – Но я занят. Я, как и сказал, работаю над сложным рецептом и мне нужно полное сосредоточение.

– Вот и хорошо, – сказал я.– Значит поможешь мне. Для начала нам понадобиться корень свиллы и немного сушеных листьев квиллера. Посмотрим, остались ли они у меня или ты уже утащил их для своего эксперимента.

– Я же сказал, что я… Корень свиллы и листья квиллера? Никогда не слышал о таком сочетании. Насколько я знаю, никаких полезных свойств они в себе не заключают. Яд!? Но свилла совершенно безвредна, а листьями квиллера можно отравить разве что мышь, да и то если она съест их целый ворох.

– Зато они хорошо горят и, при должном смешивание, выделяют пусть не опасный, но густой и едкий дым. Это сильно дезориентирует врага.

– Та-ак, – в глазах Виарта проблеснул огонек любопытства. – Но, как я понимаю, эффект не долог, так как все это довольно быстро сгорает.

– Да, ровно столько, сколько будет тлеть смесь корня и листьев.

– Интересно. А что если добавить туда несколько веточек северной полыни?

– Можно, – ответил я немного удивленный проснувшимся интересом вора. – Это усилит ее эффект. К тому же северная полынь тлеет дольше и вызывает более сильные приступы кашля. Вот только где ее взять.

– Один момент, – воскликнул Виарт и кинулся к одному из шкафов.

Некоторое время он рылся на верхних полках, все время что-то бубня себе под нос. Наконец покрутив в руках очередной пучок сушеных трав, он довольно хмыкнул, и направился ко мне.

– Вот, – удовлетворенно сказал он, аккуратно положив связку из трав передо мной. – Северная полынь, красная крапивница и несколько веточек призменного цветня.

– Замечательно, – ответил я, беря связку и доставая оттуда бледно-зеленую, почти белую веточку северной полыни. Травы были сильно пересушены и практически рассыпались в руках. Но я был доволен и этим. Я сразу же приступил к изготовлению, как его называли в Убежище, «завесного огня». Впрочем, огня то там как раз практически и не было. Виарт с интересом наблюдал за моими действиями, иногда что-то спрашивая, иногда давая советы. Заготовив несколько порций, я позаимствовал у Виарта пару небольших пузатых флаконов, вырезанных из дуба, стекло для сосуда, в котором должна была находиться смесь «завесного огня», не подходило. Засыпав смесь внутрь, я вставил туда промасленные короткие фитильки и аккуратно запечатал горлышко воском. Затем острием кинжала сделал у основания горла флакона несколько дырок, для того чтобы сквозь них смог просочиться дым. Виарт, казалось напрочь забывшей о недавней неприязни ко мне, осторожно покрутил в руках флакон с «завесным огнем».

– Интересно, – произнес он, теребя указательным и большим пальцами левой руки свой подбородок. – Надо бы испробовать. Вот только где?

– Не надо, – сказал я, забирая у него склянку. – Лучше помоги мне с другим. Я хочу сделать еще парочку ядов и зелий.

На лице Виарта отразилось крайнее неудовольствие тем фактом, что у него отняли возможность испробовать новое средство, но оно быстро сменилось интересом предстоящего. Я нашел в своей шкатулке нужные ингредиенты и принялся за дело. Виарт в этот раз не просто смотрел, а принялся активно мне помогать. И, надо сказать, я было приятно удивлен его познаниями в алхимии. Да ему не хватало опыта, но знаниями в различных свойствах тех или иных трав он превосходил меня. Да, Карима бы это бы порадовало, подумал я. Ему всегда давалось все это легко. Он был чуть ли не лучшим из учеников в Убежище, и мастер Садио неоднократно хвалил его за это.

Вместе с Виартом мы провозились до глубокой ночи. Но зато мне удалось с запасом изготовить несколько видов ядов, парочку целебных зелий и одно противоядие, сделанное по рецепту, которым со мной поделился Виарт. Также я приготовил одну склянку «Удушающего поцелуя». Рецепт его приготовления я узнал еще в Убежище от помешанного на алхимии Карима. Вор так увлекся работой, что всю его напыщенность и презрение к моей персоне как рукой сняло. Когда я уходил, он все еще что-то делал. Шкатулку с ингредиентами я решил не забирать, лишь предупредил Виарта чтобы он не совал туда своего носа без моего разрешения. Тот лишь согласно кивнул, не отвлекаясь от процесса. Так же я оставил у него практически все приготовленные мной зелья, взяв с собой лишь «завесный огонь», одну склянку яда, так на всякий случай, и настойку для прижигания легких ран.

Вернувшись в свою комнату, я уставший, но удовлетворенный результатом, лег спать. Сон овладел мной, быстро завлекая в свои хитроумно запутанные сети сновидений.

Тени кружили в безмолвном хороводе вокруг меня. Я стоял в темном сером тумане, доходившем мне до груди, и не мог не пошевелиться, ни сказать ни слова. Казалось, я разучился даже дышать. А тени кружили, кружили. В какой-то момент они отчаянно загомонили на своем непонятном языке. Их движения стали более быстрыми, но в тоже время какими-то неловкими, неуклюжими. Их бесплотные облики растекались, становились рваными, словно клочья тумана, окружавшего меня. Их сбивчивый, но быстрый хоровод сужался вокруг меня и уже через какие-то мгновения они кружились, буквально касаясь меня. Я словно бы оказался внутри маленького смерча, только вот совершенно бесшумного и не приносившего ни малейшего дуновения ветерка. Воздух словно застыл, напоминая густое желе. Внезапно тени дико взвыли и нескладным потоком устремились вверх. Я остался один стоя в плотно окружавшем меня тумане. В какой-то момент я ощутил чье-то присутствие. Кто-то был совсем рядом со мной, хотя я не слышал и не видел его или ее. Но оно было здесь. Со всех сторон сзади, спереди и по бокам. И в тоже время его как бы нигде и не было.

– Мальчик, – хриплый шипящий голос старого мужчины раздался над самым моим ухом, – почему ты еще не освободил меня? Ты отказываешься от своего предназначения?

– Нет, не слушай меня, – тот же голос, но уже с интонацией молодой женщины, хотя я знал, что говорит одно и тоже создание. – Не смей трогать меня. Я не должна быть свободна.

– Освободи. Прими свою судьбу Ардос, – голос существа приобрел черты Лии, так давно потерянной мною. – Ты же хороший юноша. Не зря мы тебя выбрали. Я тебя выбрала.

Затем тихий смешок. А за ним еще один, слева, справа. Вот уже смеются с разных сторон, разными голосами. Но почему я так уверен, что все они принадлежат одному человеку, созданию, сущности? И одновременно с этим смехом я ясно слышу раздраженное слово «нет».

Я, жадно хватая ртом воздух, растянулся на полу рядом с кроватью. Один из лежащих рядом сапог больно впивался подошвой мне в бок. Я со злостью отшвырнул его в сторону и тот с грохотом ударился о стену. Я встал, обеими ладонями утирая холодный пот со своего лица. В темноте споткнулся о второй сапог и с досады откинул и его в сторону. Затем открыл дверь, впуская внутрь хоть какой-то воздух из коридора. Нет, мне определенно стоило поговорить с Тирамом на предмет отсутствия в моей комнате окна, да и вообще о том, чтобы сменить ее. Уж лучше бы я жил в таверне Парофа, вдруг подумал я. Меня вполне устраивала та комната, что у меня была там. Еду мне приносили, хотя конечно за это удовольствие приходилось платить, правда, на тот момент не мне. У меня промелькнула мысль, а не снять ли мне снова комнату в «Серебряном роге», а Гильдию посещать постольку поскольку. Правда, как это расценят члены Гильдии, я не знал. Скорее всего, сочтут за оскорбление, Тирам уж точно. Но для некоторых, думаю, мое отсутствие станет облегчением. В любом случае такое решение надо было хорошенько обдумать и прежде всего, обсудить с Тирамом. Но сейчас мне было не до этого. Завтра нам со Стагоном предстояло сложное и немного безумное дело. Поэтому я захлопнул дверь и улегся в кровать с надеждой уснуть и не видеть сны.

Утро, которое я определял по наитию, привычка вставать рано все еще осталась после обучения в Убежище, застало меня пасмурным, предвещавшим дождь, небом. Во дворе, к своему удивлению, я встретил Айрона, беседующего о чем-то с Гартом. Я не видел его уже, наверное, более недели, так как вор отличался любовью ко сну и, если того не требовало дело, вставал поздно, а на ужинах я старался не присутствовать.

– Ворон, дружище, – Айрон широко раскинул в сторону руки, приветствуя меня, как только я приблизился к ним. – Что-то давно тебя не видел. Где ты пропадаешь? Неужели служба у Капур настолько тяжкое дело, что отнимает все твое время, и ты забываешь про старых друзей.

– Ну, насчет старого друга, ты, допустим, погорячился, – ухмыльнувшись, ответил я.– А что насчет службы, то она не так сложна, как сами причуды Капур.

– Ты не исправим, – в голос расхохотался Айрон. – Но именно таким-то ты мне и нравишься.

– Неужели! – я улыбнулся в ответ, а вор громко похлопал меня по плечу.

Хмурый Гарт, смотрел в сторону, делая вид, что ему абсолютно все безразлично.

– Что-то не припоминаю, чтобы ты так рано вставал, – ехидно заметил я.

– Э-э-э кхм, – замялся Айрон, – поручение Тирама, сам понимаешь. Тут уж поспать не удастся. Ты в город? Пойдем, я немного тебя провожу.

– На службу, – делая печальный вид, ответил я.– Никогда бы не подумал, что стану чьим-то охранником. Пойдем если тебе по пути.

– Совсем немного, – Айрон улыбнулся и кивнул привратнику. – Гарт, открывай.

Гарт молча отодвинул тяжелый засов в сторону и отворил обитые железом ворота. Мы вышли в грязный переулок, в котором вечно воняло немытыми телами, помоями и мочой. Нищий, сидевший чуть поодаль от ворот вверх по переулку, поднял на нас глаза из-под рваного капюшона, а затем почтительно склонил голову, сделав неловкий взмах культей левой руки. При этом на лице его играла нагловатая улыбка. Айрон ответил кивком головы, а проходя мимо, поинтересовался, все ли у того в порядке. Нищий заверил, что все хорошо.

– И зачем они здесь вечно околачиваются? – спросил я у вора, когда мы свернули в следующее узкую улочку. – Здесь кроме таких же бродяг как они сами, никого и нет. Неужели им кто-то подает в этом месте? Я не думаю, что вы кидаете милостыню тем, у кого ее же и забираете.

– Ну, во-первых, не забираем, а получаем маленький взнос за покровительство. Да и дело не только в деньгах, ты даже не представляешь сколь много информации мы получаем через попрошаек.

– Да уж, не представляю, – буркнул я себе под нос, вспоминая бесчисленные обещания Тирама добыть нужные мне сведения об Караме Акрия, но Айрон моих слов не расслышал.

– Во-вторых те люди, которых ты периодически наблюдаешь перед входом в Гильдию, находятся там не для того чтобы собирать милостыню. Они исполняют роль наблюдателей. И являются нашей защитой от непрошеных гостей.

– Каким это образом? – поинтересовался я, сворачивая в очередной проулок. Да эта часть города просто изобиловала узкими проходами, улочками и переулками.

– Все очень даже просто. Ты, наверное, заметил, что это место просто полнится попрошайками. Они здесь практически на каждом углу. И неспроста. Если к нам в Гильдию решит наведаться тот или те, кого мы не приглашали, весть об их прибытии достигнет наших ушей задолго до того, как они доберутся до наших ворот.

– Умно, – согласился я.– Но это не спасет вас от таких как я.

– Да ладно, – фыркнул Айрон. – Ну, если только конечно у подобных тебе нет свойства становиться невидимыми.

– Думаю, что нет, – ответил я, даже немного порадовавшись этому обстоятельству, представив, как один из Тиразан подкрадывается ко мне, а я его совершенно не вижу.

– Ну, тогда они вряд ли проберутся незамеченными. Разве что по крышам, что очень затруднительно, – при этом Айрон посмотрел наверх и невольно поежился.

Я тоже посмотрел вверх и скептически покачал головой. Какому идиоту может вообще прийти в голову идея лазить по крышам.

– Я бы не полез точно, – успокоил я вора.

Правда Айрон уже отвлекся и сам, забывая о мнимой угрозе. Он шел рядом и на его губах играла вся та же дурацкая улыбка, что и всегда. Я, отвлекшись на него, угодил сапогом в чье-то дерьмо, очень смахивающее на человечье. Выругавшись, отер подошву о стену ближайшего двухэтажного дома.

– Ну и выбрали вы место для своей Гильдии, – я скептически осмотрел сапог, вспоминая, что многими годами ранее вообще бегал босиком, совершенно не представляя, что это такое носить обувь. – С такими деньгами и связями могли бы найти что-то получше Нижнего квартала.

– Скрытность, мой друг, наше все, – усмехнулся вор. – Здесь нас труднее достать. К тому же, кто будет искать столь, как ты сказал, влиятельную Гильдию в худшем месте в пределах городских стен.

– Думаю здесь-то как раз и будут искать в первую очередь, – рассмеялся я.

– Это еще почему? – поинтересовался Айрон.

– А где ты думаешь всегда обитают все отбросы общества, воры, нищие, убийцы и прочий сброд. Вы словно крысы прячетесь по темным углам.

– Отбросы говоришь, – обиженно сжал губы Айрон. – Как по мне они обитают в Верхнем квартале и заседают в преториате. И смотри, не сравнивай нас с крысами при Тираме и остальных, думаю им это не понравиться. Иногда, я бы даже сказал частенько, ты не следишь за своим языком.

– Правда всегда режет глаза, – невозмутимо ответил я.– Тем более я не сказал, что вы крысы, я сказал, прячетесь как они, а это разные вещи. Тем более Тираму и остальным уже пора бы привыкнуть к тому, что я говорю все в лицо.

Айрон ничего не ответил. Вор, насупившись, шел впереди, что-то тихо бормоча себе под нос. Впрочем, меня это никак не тронуло, и он это знал. Не доходя до «Серебряного рога», мы расстались.

– Ладно, давай, – пробурчал он мне на прощание. – Крысе нужно сделать кое-какие дела.

– Угу, только смотри не попадайся на глаза коту и не ешь много сыра, – ответил я на обиженные слова Айрона.

Тот лишь отмахнулся от меня, понимая тщетность своих попыток воззвать к моей совести.

Глава 9 Охота

Первое десятилетие правления Императора Мирэма было далеко не спокойным. Многочисленные бунты, вспыхивающие тут и там на территории пока еще небольшой Империи, говорили о том, что Мирэм не вызывал доверия у своего народа, которое было подорвано последними годами правления его отца. К тому же и его дед все еще никак не мог успокоиться и совершал бесконечные набеги на владения своего внука. Но Мирэм, правивший и набиравший силу под наставничеством Великого претора Карпиона, был не так уж глуп и слаб, каковым его считали народ Империи. Достигнув своего двадцатилетия Мирэм совершил, казалось невероятное. После долгих переговоров он все же сумел заключить перемирие со своим дедом Лирдом. Мирэм заявил, что готов простить тому и смерть матери, и предательство отца, и бесчисленные набеги, совершаемые им на земли Империи. От природы недоверчивый Лирд сначала не слишком то поверил в слова своего внука, но затем после долгих переговоров все же согласился, выдвинув при этом свои требования. Он просил Мирэма лично прибыть в Каленью, чтобы там заключить союз между ними, и молодой Император, несмотря на категорические увещевание об отказе со стороны всех своих советников, в том числе и Великого претора, согласился. Он отправился в Каленью оставив на троне вместо себя своего брата-близнеца Лайдера. Несмотря на опасения личного окружения Мирэма, Лирд встретил своего внука вполне радушно и в 1048 году в Каленье был подписан мирный договор между внуком и дедом. Молодой Император Мирэм и уже совсем дряхлый вождь Лирд заключили мир.

Вал Кофпа «История Империи: Правда или ложь»

Стагон, как обычно, ждал меня в «Серебряном роге». Наемник сидел в центре залы за длинным столом, по обычаю закинув ноги на столешницу, а спиной отвалившись на спинку стула. Он внимательно и, казалось, с неподдельным интересом, наблюдал за тем, как Пароф протирает одну за другой кружки. Трактирщик в ответ бросал на него косые взгляды и периодически вздыхал, неодобрительно покачивая головой, думая, скорее всего о том, как будет оттирать стол после сапог Стагона. Зала была, как и всегда в это время, пуста и кроме наемника с хозяином, никого здесь не было. Даже мальчишек не было видно. Скорее всего, те помогали на кухне.

Увидев меня, Пароф хитро улыбнулся и подмигнул мне. Стагон же нарочито медленно снял ноги со стола, громко ставя одну за другой на пол, чем вызвал кислую мину у Парофа.

– Ну наконец-то, – заявил он. – Скажи мне, почему я всегда прихожу первым?

– Может потому, что ты снимаешь комнату в моей таверне, и все что от тебя требуется, так это оторвать свою ленивую задницу от постели и спуститься вниз? – невозмутимо ответил за меня трактирщик.

Это было для меня новостью. Я и не знал, что наемник живет в «Серебряном роге». Стагон недовольно поморщился, угрюмо зыркнув в сторону трактирщика.

– Ты, смотрю, совсем не ценишь своих клиентов, Пароф, – сказал он. – Смотри, если будешь чесать языком, от тебя все разбегутся.

– Не разбегутся, – все также невозмутимо заключил Пароф, – а что насчет отношения к клиентам, то я не держусь за таких как ты. Ты платишь мне за постой лишь половину того что я беру с обычного постояльца, так что это тебе следует попридержать язык, пока я не выгнал тебя взашей, и ты не перебрался в какую-нибудь халупу на окраине города где, надо сказать, тебе самое место.

– Ладно, – тут же отмахнулся Стагон, – разбухтелся, как моя старая бабка. Нам с Вороном пора заняться делом. Нет времени на бессмысленные разговоры с тобой. Ну а ты чего встал, пойдем. Капур ждать не будет.

Наемник резко встал и в развалку направился к выходу. Я криво ухмыльнулся, а Пароф лишь пожал плечами и безнадежно махнул рукой в спину уходящему Стагону. Я, кивнув на прощание головой Парофу, вышел следом.

Практически до самых ворот усадьбы Капур шли молча.

– Ты теперь снимаешь комнату в «Серебряном роге»? – поинтересовался я, когда мы уже были на подходе.

– Да, – нехотя ответил наемник. – Обстоятельства Ворон нас заставляют менять некоторые моменты в нашей жизни.

– И что это за обстоятельства? – хмыкнув, спросил я.– Игра в кости?

Стагон ничего не ответил, лишь что-то недовольно пробурчал себе под нос. Впрочем, я и так знал, что Стагон частый посетитель игральных домов, к тому же я не раз заставал его за игрой в «Имперских странников» с другими наемниками из охраны Ласса. Причем Стагон был из той категории людей, что постоянно проигрывали, но видимо учиться на своих ошибках он не привык, поэтому продолжал спускать свои деньги. К тому же не стоило исключать из этого списка шлюх и выпивку, которых наемник тоже не обделял своим вниманием. И видимо поэтому он перебрался из «Алой лилии», трактира в одном квартале от преториата, в более дешевый «Серебряный рог», причем договорившись с Парофом на полцены. Впрочем, это были его проблемы и меня они совершенно не касались, естественно пока не мешали нашему делу.

Стража у ворот поместья пропустила нас, не задавая лишних вопросов. Стагон направился ко входу в дом, но на самой середине выстланной гравием дорожки, нас окликнул Эрвин. Он шел со стороны конюшен, недовольно глядя на нас из-под кустистых бровей.

– Что это вы постоянно задерживаетесь? – спросил он, останавливаясь в шаге от нас. – Думаю, надо запретить вам шататься там где заблагорассудиться, и заставить жить, как и остальных членов отряда в специально отведенных комнатах в поместье.

– А как же женщины, вино и…

– Главное безопасность господина Капур. Если хотите прохлаждаться и при этом чтобы в кармане у вас звенели слэны, то вам здесь не место. Я найду более ответственных людей.

– Опозданий больше не будет, – медленно пробурчал я, сохраняя свой серьезный образ угрюмого молчуна, который очень не любил разговаривать, а если произносил слова, то по делу. Впрочем, Ароф немного подпортил мою репутацию, рассказав про нашу совместную игру в «Имперских странников». Про то, как мы мило беседовали во время нее, и что я вполне охотно разговариваю, если расположить меня к беседе.

– Надеюсь, – Эрвин изобразил грозный вид. – А не то мы с вами быстро распрощаемся. Ласс еще спит, идите и смените на дверях его спальни Койтера и Лийна.

– Конечно, еще спит, – недовольно проворчал Стагон, когда мы отошли на достаточное расстояние от Эрвина, где он не мог услышать слов наемника. – А кто-то уже с утра на ногах.

Я решил промолчать, хотя в чем-то Стагон был прав. Мы вошли в дом и поднялись наверх по широкой лестнице. Прямо напротив нее находились двери огромной спальни старшего Капур, которого, надо сказать, за все это время я так ни разу и не видел. Комната Ласса находилась справа, чуть дальше по коридору и имела чуть меньшие размеры опочивальни его отца. У его дверей стояло двое наемников из нашего отряда. Высокий широкоплечий Койтер выросший, по его словам, в одной из северных преторий стоял со скрещенными на груди руками, облокотившись спиной о стену. Он приветливо кивнул нам свой лохматой головой. Вид у него был немного диковатый. Как говорил Стагон, жизнь на севере Империи была нелегкой, и постоянные стычки с племенами гра делали тамошних жителей немного похожими на этих варваров. Лийн был чуть ниже ростом, но в плечах не уступал Койтеру. Он был единственным из всех нас коренным уроженцем претории Валента. Он родился в Пазре и знал ее как свои пять пальцев. Но это не делало его менее опытным бойцом, чем остальных. Светловолосый и голубоглазый Лийн внешностью и осанкой, походивший на аристократа, побывал не в одной стычке. Он чем-то напоминал мне Тавиша. Такой же веселый и добродушный, но чуть менее заносчивый и, в отличие от Паледо, его слова намного реже расходились с делом. А если уж говорить по-простому, Лийн не был таким пустозвоном и шутом, как Тавиш Паледо, но в то же время чем-то сильно на него походил.

– А вот и смена, – улыбаясь во все зубы, воскликнул Лийн. – Вот господин Ласс обрадуется, когда проснувшись, увидит вас на дверях.

Койтер медленно кивнул, соглашаясь с напарником. Он вообще делал все медленно, как бы сначала обдумывая каждое свое действие, которое собирался совершить. Все в нашем отряде знали, что Лассу наша двоица нравилась меньше всех остальных, и он при каждой возможности напоминал нам об этом. Скорее всего, это было из-за того, что мы были новенькими. Как говорил Ароф, это происходило со всеми новыми членами стражи Ласса и когда появятся другие новички, Ласс оставит нас в покое. Но пока это не произойдет, мы должны терпеть нападки со стороны Капур. И мы терпели. Но больше всего меня и Стагона, в особенности Стагона, раздражал наш негласный капитан Эрвин. Если Ласс просто делал нам замечание и иногда выказывал свое недовольство, то Эрвин при каждой возможности старался вставлять нам палки в колеса. Он ругался, кричал, оскорблял и делал нам бесконечные замечания. Причем по всяким мелочам и выдуманным им причинам. Но мы терпели это, пытаясь по возможности игнорировать Эрвина. Хорошо, что остальные члены отряда относились к нам довольно хорошо. Все, за исключением Позета Урл, наемника с юга, который был любимчиком Эрвина и который, конечно втайне от него, в будущем надеялся занять его место. Но это слизняка в отряде не любил никто.

– Думаю, он будет рад нас видеть, – невозмутимо ответил Лийну Стагон.

– Это уж точно, – вновь хохотнул тот в ответ.

– Ну что, вы так и будете стоять как столбы, отпуская свои глупые шуточки? Если хотите отстоять еще денек, так и скажите, а баб и выпивку мы с Вороном возьмем на себя, – Стагон важно поправил ремень со скимитарами.

– Нет, не желаем, – хмыкнул Лийн. – Пойдем Койтер, оставим парней наедине. Хорошего дня, мы потом расскажем вам о том, какого вкуса была выпивка в таверне «Ардалия».

– Хах, если у вас, конечно, хватит денег чтобы что-то там купить. Впрочем, таких голодранцев как вы туда и на порог не пустят, – Стагон расхохотался в голос, но тут же сбавил тон, опасливо покосившись на двери спальни Ласса.

– Пустят, – Лийн постучал ладонью по-маленькому, но вздутому мешочку у себя на поясе. – С деньгами пустят куда угодно.

Стагон скептически хмыкнул, но спорить не стал. Обменявшись с нами еще парочкой шуток Лийн и Койтер ушли. Мы же встали по обе стороны от дверей и стали ждать.

Ласс проснулся после полудня. При виде нас на его заспанном лице отразилась гримаса недовольства, но он ничего не сказал. Только лишь велел Стагону сходить на кухню и растормошить слуг, чтобы они принесли завтрак.

– Угу, завтрак, – недовольно буркнул Стагон когда Ласс скрылся в комнате, – еще пару часов и можно было бы нести ужин.

Продолжая недовольно бурчать что-то себе под нос, он спустился вниз. Через некоторое время он вернулся со щуплым дерганым служкой, который при всех своих небольших размерах тащил огромный поднос с едой. Стагон громко постучал в дверь, при этом, громогласно объявив, что принесли завтрак. Ответа не было довольно долго, а затем мы услышали голос Ласса, давшего разрешение войти. Обливающийся потом слуга вошел внутрь после того как Стагон отворил для него двери.

Трапезничал Ласс довольно долго. Так, по крайней мере, мне показалось. Вообще время на службе у Капур протекало довольно медленно. После завтрака мы отправились прямиком в оранжерею, там к нам присоединились Кимбол и Стоун. Не знаю почему, но когда Ласс ухаживал за своими цветами его практически всегда охраняло четверо человек. Вообще я не понимал, чего он боялся, находясь в стенах своего дома, который находился в охраняемом городской стражей Верхнем квартале. К тому же стража охраняла и сам дом с прилегающей к нему территорией. Но, несмотря на все это, Ласс ни на шаг не отпускал от себя своих наемников.

В оранжерее мы провели еще достаточное количество времени. Ласс делал все довольно неспешно. Он вообще всегда вел себя в этом месте спокойно, я бы даже сказал степенно. По всей видимости, это занятие его сильно успокаивало, хотя, как по мне, наоборот должно было очень сильно раздражать. Но кто знал, что там было в голове у этих избалованных судьбой и жизнью детей.

Оранжерею мы покинули ближе к вечеру, и Ласс пошел переодеваться для выезда в свет. В доме его сопровождали Кимбол и Стоун, а остальные члены отряда собрались у конюшни. Помимо Лийна и Койтера, не было Арофа, Мелкого Падина, Позета Урла, Пуля и Слима, которые сегодня отдыхали. Люди потихоньку начали перешептываться и хохотать в предвкушение, поговаривая о девках из борделя, но так чтобы их не слышал капитан Эрвин. Ну вот и все, подумал я. Сегодня, если все пойдет как я задумал, мы сделаем небольшой шаг к нашей основной цели.

Ласс вернулся довольно скоро и подозвал к себе Эрвина. Мой же взгляд остановился на лицах Кимбола и Стоуна. Первый был хмурым и смотрел куда-то в сторону, в задумчивости пожевывая губой. На лице второго отразилась явное неудовольствие и разочарование. Они явно не поддерживали всеобщего настроения. Я решил не обращать на это внимания, мало ли из-за чего они могут быть недовольны. Как оказалось, зря. Эрвин, переговорив с Лассом, приблизился к оставшимся членам отряда и, ехидно ощерившись, заявил:

– По коням ребятки. Нас ждет охота.

Среди отряда прокатился недовольный ропот, впрочем, совсем вялый и тихий. Лишь мы со Стагон стояли, словно два идиота, хлопая глазами и ничего не понимая.

– Что еще за охота? – поинтересовался Стагон у стоявшего рядом с ним крепенького низкорослого Вилля.

Вилль был не особо разговорчивым, если конечно не был пьян. К тому же он был крайне раздражительным и вспыльчивым, но при этом быстро отходил.

– А-а-а, – протянул тот, поправляя свои каштановые волосы, – вы же еще не знаете. Ну, вот сейчас и увидите. Поверьте, это не забываемое действо.

Больше Вилль ничего не сказал. Он просто отошел к стойлу и молча начал надевать седло на свою лошадь. Стагон было хотел спросить у другого, но Эрвин громко рявкнул на нас, велев поторапливаться. Нам ничего не оставалось, как направиться к лошадям.

– Что еще мать ее за охота? – тихо пробурчал мне на ухо наемник, делая вид, что поправляет сбрую у своего жеребца.

– А мне почем знать, – огрызнулся я в ответ, открывая дверцу стойла.

– Кажется наш план трещит по швам, – хмуро заметил Стагон, следуя моему примеру и открывая дверцу.

– Мой план, – поправил его я, беря свою кобылу под уздцы. – Пока еще нет. Мы же не знаем, что это за охота и сколько она продлится. Твои люди готовы? Нам надо как-то их предупредить, что мы можем задержаться.

– Как? – спросил Стагон, выводя своего серого жеребца из стойла. Тот бил копытом предвкушая скорую свободу.

– Не знаю, как. Придумай что-нибудь.

– Это же твой план, – передразнил меня наемник. – Вот ты и думай.

– Помнится, ты приставлен мне в помощь, вот и помогай, – тихо огрызнулся я, хотя нас и так вряд ли кто слышал.

Стагон было хотел что-то мне ответить, но как раз в этот момент взгляд Эрвина пал на нас.

– Чего это вы там шепчетесь увальни. На лошадей, вам платят не за пустые разговоры. И пошевеливайтесь, пошевеливаетесь.

Я запрыгнул в седло. С каждым новым разом у меня это получалось все лучше и лучше. Конечно, мне еще было далеко до опытного наездника, но, если судить по тому, как я скакал верхом до этого, справлялся я неплохо. Мы покинули усадьбу Ласса и двинулись вниз по Верхнему кварталу. Несмотря на крик и спешку, с которой погонял нас Эрвин в конюшнях, выехав за ворота Ласс, в этот раз ехавший не в карете, а верхом, пустил коня рысцой. Он явно никуда не торопился, более того, мне показалось, что он специально тянет время.

Так неспешно и вальяжно мы миновали еще несколько кварталов. Остановились мы к моему удивлению в Южном квартале в таверне «Золотой гусь». Таверна оказалась высоким трехэтажным зданием, а на ее вывеске красовалась, гордо изогнув шею, птица, указанная в название. Здесь имелась и крытая конюшня, пристроенная по левую сторону от таверны, соединяя ее тем самым с соседним зданием цирюльни. Внутри «Золотого гуся» было очень просторно. Общая зала была раза в два больше чем в таверне Парофа. К тому же половина второго этажа была отведена под малую залу, разделенную несколькими глухими перегородками и отведенную для особых клиентов. Ласс, как никто другой, подходил под эту категорию. Трактирщик, крупный мужчина с круглым, словно шар, лицом, буквально растекся в льстивых заискивающих поклонах и приветствиях. Ласс ответил лишь небрежным взмахом руки. Трактирщик, которого позже Эрвин назвал Лиисом, явно хорошо знал своего гостя. Видимо, что Ласс Капур посещал это заведение и раньше, причем не один раз. Впрочем, мы со Стагоном были здесь впервые. Лиис лично сопроводил важного гостя наверх. Кимбола и Стоуна оставили внизу, охранять лестницу. И те были явно этому рады. Приватная зала оказалась не в меру роскошной, даже по сравнению с не бедной обстановкой общей залы. Отгороженные друг от друга резными перегородками столы были застелены дорогими скатертями. На окнах висели кружевные занавески приятного светло-зеленого оттенка. Резные стулья и лавочки с мягкими сиденьями и спинками, испещренными причудливой резьбой придавали интерьеру особую изысканность. Ласса усадила за самым большим столом в дальней части залы. Стагон остался охранять у самого верха лестницы. Мы с Виллем встали чуть поодаль от стола на расстояние вытянутой руки друг от друга. Эрвин же уселся на один из стульев, но за стол его Ласс не пригласил, что, впрочем, было вполне ожидаемо.

Еду подали достаточно быстро и, судя по ее обилию, Ласс ни в чем себе не отказывал. Здесь было и мясо разных птиц, несколько видов сыров, суп в небольшой, но глубокой тарелке, состав которого я определить не смог, но запах от него исходил просто до одурения аппетитный. Также Лиис лично принес несколько видов салатов, а миловидные девушки-служанки широкое блюдо с фруктами и большой графин вина из прозрачного стекла. Младший Капур ел неспешно, так орудуя столовыми приборами и пережевывая челюстями, что казалось, будто он вот-вот уснет. Время тянулось невероятно долго. Это что и есть та самая «охота», подумал я про себя. Не самое пыльное дело набивать свое брюхо изысканной пищей. Я тихо вздохнул, переступая с одной затекшей ноги на другую. Время тянулось, а Ласс все ел и ел, лишь изредка прерываясь, чтобы выпить вина, а затем принимался за новое блюдо. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он медленно встал, расправляя чуть задравшиеся кверху края своего модного жакета. Вилль, задремавший стоя, тихонько всхрапнул, а затем мотнул головой стряхивая с себя остатки сна. Впрочем, как оказалось, это был еще не конец. Насытившийся Ласс направился не вниз к выходу, а на третий этаж, где располагались комнаты. Одна, как оказалось, уже была приготовлена для Ласса. Он и Эрвин вошли внутрь, приказав нам с Виллем охранять дверь. Моего напарника это казалось, нисколько не удивило. По всей видимости, ему было знакомо это место и все то, что сейчас здесь происходило. Эрвин через какое-то время вышел. Хмуро на меня покосившись, он направился к лестнице и быстро сбежал по ней вниз. Некоторое время ничего не происходило. Вилль снова задремал, прислонившись плечом к дверному косяку. Глядя на него у меня тоже начали слипаться глаза, правда, уснуть мне не дал Эрвин, вернувшийся в компании маленького щуплого человечка. Незнакомец кутался в длинный, на два размера больше чем ему требовался, плащ, хотя на улице была довольно тепло, а в таверне и вовсе было душно. Лица своего, впрочем, он не скрывал. Маленькая голова болталась из стороны в сторону, так что казалось, будто она вот-вот оторвется и, упав, покатится по полу. Узкие скулы, хищный нос и большие впалые глаза с синими мешками под ними делали его лицо отталкивающим и неприятным. Узкие губы были крепко сжаты в недовольной гримасе, а на гладко выбритом черепе блестели бисеринки пота. Вообще вся его голова выглядела так, будто на череп натянули лоскут кожи, до того его лицо было худым и изнеможденным. Идя, он смотрел в пол прямо себе под ноги. Входя в комнату к Лассу, он даже не поднял взгляда и не удостоил нас вниманием, будто бы нас вовсе здесь не было. Впрочем, это то было не удивительно. Как я уже заметил, к наемникам так относилось большинство окружающих нас людей. Когда лысый вошел, Эрвин плотно затворил за ним дверь, а сам остался снаружи вместе с нами. Я прислушался, стараясь услышать хоть что-то. Человек, вошедший внутрь, хоть и имел довольно отталкивающую внешность, все же сильно меня заинтересовал. В нем было что-то пугающее и таинственное, хотя может такой ореол создавал его облик. Мои усилия не увенчались успехом. Как не пытался, я не смог расслышать ни единого слова. Вообще создавалось ощущение, что в комнате ничего не происходит. После того как я поймал злобный взгляд Эрвина, я совсем перестал прислушиваться.

Незнакомец в плаще, напоминающем балахон, пробыл в комнате совсем недолго. Вскоре он вышел оттуда, все также сильно кутаясь в плащ, будто его нещадно знобило, и, уставив свой взор в пол, пошел к лестнице. Я вгляделся уходящему в спину, и вдруг обратил внимание на темно-алую татуировку на его бритом затылке в виде скрюченной птичьей лапы с длинными когтями, объятой полукольцом пламени. Когти были сжаты, так словно бы схватили какую-то добычу, вырванную прямо из пылающего огня. Я никогда до этого не видел такого знака. И что меня заинтересовало больше всего, так это вопрос что же связывает Ласса Капур с этим человеком? Но время обдумать это мне не дали. Ласс вышел из комнаты, крепко хлопнув дверью. Вид у него был возбужденный, словно он предвкушал что-то невероятно захватывающее.

– Отправляемся, – хрипло сказал он, облизав кончиком языка пересохшие губы.

Эрвин коротко кивнул, а затем махнул нам, чтобы мы следовали за Лассом. На лестнице к нам присоединился Стагон. Судя по тому, как он на меня взглянул, он был не меньше моего обеспокоен появлением странного человека. В его глазах явно читался вопрос, кто это был и куда мы теперь направляемся. Я не мог дать ему таких ответов, так как и сам не знал их. Поэтому я лишь слегка пожал плечами, так чтобы это движение увидел лишь Стагон. Мы быстро спустились вниз, где нас уже ожидали Кимбол и Стоун. Судя по виду остальных, появление странного незнакомца больше ни на кого не произвело впечатления, кроме нас со Стагоном.

На улице уже начинало смеркаться. После того как все вывели из конюшни лошадей, Ласс велел нам собраться тесным полукругом. Впрочем, заговорил не он, а Эрвин.

– Кимбол и Стоун едут со мной и капитаном Лассом. Вилль, ты с новичками. Разъясни им по дороге всю суть нашей, хм, нашего дела. Отвечаешь за них головой. Тебе понятно?

– Понятно, – пробурчал в ответ Вилль, состроив при этом недовольную гримасу. Ему явно не хотелось с нами возиться, а уж отвечать за нас и подавно. Но выбора у него не было. Эрвин дал отмашку по коням. Ласс уже находился в седле, надменно наблюдая за происходящим с высоты своего коня. Он то и дело бросал неоднозначные взгляды то на Стагона, то на меня. Но я решил не обращать на это внимания, а наемник, казалось, и вовсе этого не заметил.

Оказавшись в седле, мы разделились. Отряд во главе с Лассом двинулся вниз по улице, а мы последовали вслед за Виллем, который послал свою лошадь в соседний проулок, через дорогу от трактира. Хотя Виллю и было поручено по пути все нам разъяснить, он явно не спешил с этим. Мы миновали пару кварталов, углубляясь в центральную часть города. Наконец Вилль остановился на Падучей улице в квартале Каменщиков, неизвестно почему так названной. Этот квартал и улицу в частности населял в основном средний класс Пазры, такие как мелкие торговцы и ремесленники, а также совсем обычный люд у которых хватило средств приобрести себя домик в этом квартале или же доставшийся им по наследству. Вилль завернувший в небольшой темный закуток, спешился, и мы последовали его примеру. Молча он порылся в небольшой седельной сумке, а затем одну за другой извлек оттуда три золотых маски. Правда, по их блеску я сразу понял, что это всего лишь позолота, под которой скрывался более дешевый материал. Вилль раздал по одной каждому. Доставшаяся мне маска изображала птичью голову с гнутым клювом и выгравированными на ней перьями. Себя Вилль взял маску волка, а вот Стагону досталась маска свиньи. Наемник тут же набычился, возмущенно раздувая ноздри.

– Я это не одену, – категорически заявил он. – У тебя Вилль самого рыло как у свиньи, вот ты его и одевай. Тем более на хрен ты их нам дал? Что вообще происходит? Эрвин велел тебе все нам объяснить. Так вот, я жду.

Вилль лишь удрученно вздохнул, выслушав тираду Стагона. Затем, немного выждав, заговорил:

– Язык у тебя Стагон как помело. Если бы ты дал мне сказать хоть слово, то я бы тебе все пояснил. А что до маски, не беспокойся, на то она и маска, чтобы скрывать лицо ее носителя. Нет ничего страшного в том, что ты побудешь один вечер свиньей.

Стагон было открыл рот, чтобы разразиться новыми проклятиями, но Вилль не дал ему этого сделать, начав разъяснять нам суть нашего здесь пребывания.

– Раз в три или четыре месяца Ласс устраивает традиционную охоту. Вы же видели сегодня того странного типа, который приходил в таверну. Так вот он информатор, но между всеми участниками его более принято называть «егерем», так как он дает нам информацию о добыче и где ее искать. И именно ему мы ее потом отдаем.

– Что за чушь!? – расхохотавшись, прервал его Стагон. – Кто ж охотится в городе? Кого вы здесь ловите кошек, собак и крыс?

– Людей, – догадавшись, ответил я за Вилля. Тот утвердительно кивнул, подтверждая мою догадку.

– Твою же мать, – выругался Стагон.

– Вот, вот. В первый раз у меня была та же самая реакция, – ухмыльнулся Вилль, натягивая маску. – Развлечение аристократии Пазры. Видишь ли, обычная охота их уже не устраивает.

– Надеюсь пойманную «дичь» потом не съедают? – спросил Стагон, недовольно вертя в руках маску свиньи, все еще не решаясь ее одеть.

– Ну нет, – пробубнил Вилль из-под своей маски, в этот момент поправляя пояс с ножнами, а затем и сам меч. – До такого еще не дошли. Хотя я бы, если честно не удивился, придумай они такое. Кто их та разберет этих богачей. Тем более я не знаю, что происходит с женщинами, которых мы продаем, может их и жрут, мне то почем знать.

– Какими еще женщинами? – поинтересовался я, в очередной раз поправляя на лице маску которая сидела крайне неудобно.

– Ах да, забыл сказать, – вздохнул Вилль, – цель охоты молодые девушки – девственницы. Их мы берем живьем и продаем тому ублюдку, что был сегодня в таверне. Остальных, если таковые имеются, в расход. Тела и вообще другие улики нападения тщательно скрываем. Главное в этой охоте чтобы никто ничего не узнал, а людей считали просто пропавшими без вести.

– Так вот откуда в городе слухи о массовых исчезновениях девушек, – хмыкнул Стагон.

– Это не слухи, – ответил Вилль. – Раньше охота проходила чаще, и охотников было больше. Теперь сроки уменьшились, а людей принимающих в этом участие стало меньше и все из-за нарастающей паники в городе. Надо сказать, вполне обоснованной.

– Так скоро все девки будут рваться потерять свою невинность, чтобы не сгинуть однажды ночью, – проворчал Стагон все-таки решившись натянуть свою свиную маску. – И почему вообще звериные морды!? Нельзя было выбрать что-то более человечное?

– Все просто. Человек охотится на зверя, а зверь на человека, – пояснил Вилль. – Не ворчи. Скажи спасибо, что тебе не досталась маска свиной задницы.

– А что есть и такая? – наивно удивился Стагон.

– Есть, – хохотнул Вилль. – Только вот ходить в ней неудобно, дырка то одна.

Стагон что-то пробурчал в ответ, но слов его никто не расслышал.

– Ну и что дальше? – я на всякий случай проверил кинжалы, поправил неудобный меч, выданный мне на службе у Ласса и который я носил чисто для вида.

– Теперь ждем. Нам должны подать знак. Эрвин сказал, что будет экипаж. Только еще раз повторюсь, делаем все быстро и тихо. Девушку берем живой, остальных в расход.

– Мы что это посреди улицы делать будем? – пробубнил за моей спиной Стагон. – Этот город совсем с ума сошел. Те, кто должен защищать обычных жителей, похищает и убивает их. Этак через пару лет все сбегут из этого городишки.

– Тебе-то что? – вполголоса огрызнулся Вилль. – Получай свои слэны и радуйся жизни. С каких это пор наемника интересуют жизни других людей. Нам платят, и мы выполняем все прихоти заказчика.

– Да, а если он захочет оттрахать тебя в задницу, ты тоже согласишься? – зло прошипел Стагон.

– Ну уж не до такой степени, – пробурчал Вилль. – Хотя если мне отсыплют приличную горсть золотых, то может я и соглашусь. А что деньги мне нужны, а задница и потерпит.

– Вот ты ж… – начал было ругаться Стагон, но я резко прервал.

– Тише. Заткнитесь вы. Слышите? – все затаили дыхание, вслушиваясь в сгущающуюся темноту.

Поначалу ничего не происходило, но затем до нас донесся мерный перестук конских копыт по мостовой и легкое поскрипывание колес.

– Едут, – прошипел Вилль. – Приготовьтесь. Сейчас должны подать знак. Стагон перекроешь повозке дорогу. Ты Ворон со мной. Я слева, ты справа. Достаем всех, кто внутри. Делаем все как можно тише. Хотя эта улица и отличается в это время безлюдностью, нам лишние хлопоты не нужны. На тебе Стагон кучер.

– А почему я перекрываю дорогу? А если… – было начал возмущаться Стагон, но после того как мы вдвоем на него шикнули, он замолчал.

Цокот копыт стал громче, повозка приближалась. Где-то вдалеке ухнула сова, потом еще раз. Птица, здесь в черте городских стен, странно. Но вот Вилль повернул к нам голову и почти одними губами прошептал:

– Знак. Начинаем. Стагон, пошел.

Наемник позади меня какое-то мгновение колебался, а потом, громко вздохнув, выскочил из проулка на середину улицы. Фонарей в этой части не было, что, если честно, не могло не радовать. Мы с Виллем затаили дыхание. Вдруг до нас донеслось протяжное «пру-у-у» и скрип колес остановившегося экипажа. Всхрапнули кони, резко осаженные кучером.

– Пошли, – скомандовал Вилль и ринулся вперед. Я последовал вперед.

– Ты чего это, сукин сын, выперся посередь дороги? – разразился руганью кучер, свесившись с козел и вглядываясь в темную фигуру Стагона преградившего ему путь. – Зенки что ли залил окаянный. А ну прочь, не видишь что ли, я господ везу.

В руках Стагона холодным блеском сверкнули скимитары как раз в тот момент, когда мы поравнялись с ним. Кучер, по всей видимости, понял в чем дело, но было уже слишком поздно. Стагон прыгнул вперед, скрестив перед собой скимитары, а затем резко развел их в стороны отделяя голову кучера от туловища. Фонтан темной горячей крови обдал меня, когда я оббегал экипаж справа. Я быстро рванул дверцу экипажа. Она поддалась так легко, что я чуть было не упал на спину, но все же смог удержаться на ногах, уцепившись за верх дверцы. Передо мной возникло перепуганное личико молодой светловолосой девушки. Я тут же зажал ей рот ладонью, прежде чем она успела закричать, и резко выдернул ее из кабинки. Она была легкой, словно пушинка, и поэтому вытащить ее наружу для меня не составило никакого труда. Я оттащил ее в сторону, не убирая ладонь от ее рта. Девушка, перепуганная словно ребенок, совсем не сопротивлялась. Она была очень молодой, на несколько лет младше меня, и хрупкой словно тростинка. Ее била сильная дрожь и она рыдала, так что слезы ее скатывались по моей руке. Что с ней хотят сделать, подумал я. Зачем я вообще в этом участвую? Ни каких эмоций, прозвучал в моей голове голос мастера Лэйда. Убийца не должен терять контроль над ситуацией. Если тебя наняли, доведи дело до конца. И неважно кто твоя цель. Никогда не привязывайся к жертве, не смей испытывать к ней сочувствие.

Но несмотря на все чему меня научили в Убежище, мне было жалко девушку. Она была настолько испуганна и беззащитна, что мне стало даже немного стыдно. Вместо того чтобы вести борьбу с настоящим противником, я крал беспомощных молодых девушек ради странной извращенной прихоти богатого ублюдка. Впрочем, я быстро справился со своей совестью, крепко держа девушку, хотя этого и не требовалось. Она обвисла в моих руках, потеряв сознание. Вилль в этот момент забавлялся с молодым мужчиной, которого он вытащил из экипажа. Несмотря на то, что Вилль сам велел не оставлять никого в живых кроме девушки, этого он не убил. Он просто повалил его на землю и бил его каждый раз, как только тот пытался встать. Стагон успокаивал лошадей, запряженных в экипаж. Появившаяся верхом, остальная часть нашего отряда во главе с Лассом, быстро окружили повозку.

– Стоун забери девушку, Кимбол спрячь экипаж, – Эрвин отдавал команды вполголоса, но слышали его все. – Вилль заканчивай свою дурость. Прикончи его и избавься от тела. Раз игрался с ним, то ты за него и ответственный.

Я передал девушку подъехавшему ко мне Стоуну. Я не видел, что произошло дальше, так как раз в этот момент перекидывал бесчувственную девушку через заднюю луку лошади Стоуна. Вилль внезапно разразился громкими проклятиями. Я увидел, как темная фигура скользнула в проулок, где до этого мы таились в засаде.

– За ним идиоты, – громко взвизгнул Эрвин, напрочь забыв о конспирации и осторожности.

Вилль, продолжая материться, бросился за беглецом первым, двигаясь вприпрыжку, словно горный козел, делая упор на левую ногу. Стагон, хоть и стоял ближе всех к проулку, некоторое время медлил и сдвинулся с места лишь после того, как побежал я. Я быстро свернул в проулок. Вилль темным силуэтом подпрыгивал впереди. По всей видимости, парень, прежде чем сбежать, ударил его по ноге, но, несмотря на это, Вилль двигался довольно быстро, видимо подгоняемый жаждой мести. Я слышал, как позади меня пыхтел Стагон. Его скимитары мелодично позвякивали в такт его движению. Убегающего от нас человека я не видел, поэтому приходилось надеяться, что его видит Вилль, ну или хотя бы знает в каком направление тот побежал. Проблема была в том, что этот квартал славился хитросплетениями улочек, переулков, тупиков и маленьких двориков, посреди тесно налепленных друг другу каменных домов. Вообще вся Пазра была одним большим каменным мешком. Деревянные строения можно было встретить, наверное, только в Трущобах, да и то их было не так уж и много. Вилль каждый раз сворачивал во все новый проулок. Я уже практически нагнал его, но он внезапно резко свернул, протискиваясь средь стен тесно стоявших друг к другу домов. Я последовал за ним и вдруг услышал крик боли и поток сквернословия. Кричал Вилль.

Я быстро ринулся сквозь узкий проход. Стагон громко пыхтел, пытаясь пройти следом. Передо мной открылся небольшой внутренний дворик, маленький и закрытый, кроме того узкого прохода через который прошли мы. Двор был совершенно не примечательным, разве что колодцем, что стоял посреди него, доступ к которому имели лишь люди из окружавших его домов. Остальные вряд ли смогли бы протиснуться сюда с ведром через узкий проход. Мужчина из экипажа, сидел в дальнем углу, тяжело припав спиной к холодному камню стен. Почему он не кричит, вдруг подумал я, ведь он может разбудить жильцов в домах и тем самым попробовать спастись. Правда, зная людскую сущность, я очень сильно сомневался, что кто-то поспешит ночью помогать незнакомцу, скорее просто закроют свои двери на еще один засов и спрячутся под одеялами. Вилль стоял, тяжело опершись рукой на край колодца и завалившись на левую сторону. В бедре правой ноги, чуть выше колена, у него торчал небольшой кинжал, вогнанный в ноги по самую рукоять, за которую сейчас ухватился Вилль.

– Этот сукин сын вогнал мне в ногу кинжал, как только я вылез из прохода. Тварь, – громко простонал Вилль, как только увидел меня.

Рядом со мной возник Стагон. Он остановился, тяжело дыша, бег в ночи явно дался ему нелегко. Вилль, застонав еще громче, резким движением выдернул кинжал и отбросил его в сторону. Его зашатало, и он упал бы, если бы я его не подхватил.

– Убей его Ворон, – прорычал сквозь зубы Вилль. – Я бы сам его прикончил, но думаю, что сейчас не в состояние этого сделать.

Я посмотрел на мужчину, сидящего в углу двора. Он сидел, сложив на коленях руки и тяжело опустив голову вниз. Казалось, он уже смирился со своей участью.

– Ну чего ты ждешь? – прошипел сквозь зубы Вилль, брызгая слюной. – Стагон прикончи его.

Тот послушал и двинулся вперед к загнанному в угол человеку.

– Стой, – резко велел я наемнику. Мысли крутились в моей голове, и я пытался привести их в порядок и понять, как лучше использовать сложившуюся ситуацию. Стагон послушно остановился. В сумраке я не мог точно определить, что выражает его лицо, но думаю, что он был в замешательстве.

– Вы что со всем с ума сбрендили, – Вилль витиевато выругался и оттолкнул мою руку, которой я его поддерживал, – я сказал его убить. Ладно, хрен с вами сопляки, я и сам с ним разберусь.

Он, шипя и ругаясь, направился к мужчине. И в этот момент я, словно по наитию, резко ударил Вилля кулаком в висок, оглушая его. Тот словно куль повалился мне под ноги.

– Что ты творишь? – воскликнул Стагон. – Он же расскажет Лассу! Какого хрена ты вообще удумал?

– Не расскажет, – заверил я, направляясь к сидящему в углу мужчине. – Лучше подними кинжал, которым он ранил Вилля и дай его мне.

Стагон громко и недовольно заворчал, но все же повиновался и начал шарить по земле в поисках выкинутого Виллем кинжала.

Я присел на корточки перед сидящим человеком. Тот даже не пошевелился, низко понурив голову и тяжело дыша. Я громко кашлянул, заставляя обратить на себя внимание. Мужчина шевельнулся, совсем чуть-чуть. Кажется, у него были темные волосы, но может мне так только казалось из-за царившей вокруг темноты.

– Давай сукин сын, – прохрипел он, заходясь в кашле, – покончи с этим. Мне уже все равно.

– С чего ты взял, что я хочу твоей смерти? – елейно-ласковым голосом спросил я.

– Нее-т!? – в голосе мужчины прозвучала насмешка. – Напали на наш экипаж, убили кучера. А потом тот, по всей видимости, ваш главарь велел меня прикончить. И ты теперь спрашиваешь с чего я взял, что ты хочешь моей смерти? А-а-а, ты издеваешься, сраный ублюдок. Играешь со мной словно кот с мышью. Ну, давай, давай. Я не доставлю тебе такого удовольствия.

Я лишь огорченно вздохнул и наигранно покачал головой.

– Ты меня не понял, я действительно не хочу тебя убивать. Если, конечно, ты не вынудишь меня сделать это.

– Вот, – подошедший сзади Стагон, протянул мне кинжал с узким лезвием.

– Замечательно, – произнес я, забирая у него оружие.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пробурчал наемник, отходя от меня в сторону.

Я лишь коротко кивнул в подтверждение его слов. Прокрутив в руке кинжал, рукоять которого оказалась крайне неудобной, я вновь посмотрел на сидящего передо мной мужчину. Тот чуть приподнял голову, а может мне так только казалось.

– Итак, о чем я говорил? – продолжил я.– Ах да, о том, что я не желаю твоей смерти. Более того я ничего не извлеку из этого.

– А-а-а, я, кажется, понял, – протянул мужчина. – Тебе нужны деньги. Я дам тебе их. Сколько ты хочешь за меня и мою сестру?

Я вновь печально вздохнул.

– Мне ни к чему твои деньги. А что насчет твоей сестры, я так понимаю это та девушка, что была в экипаже, то я не могу ей помочь. Но ведь тебе, да. И тогда у тебя появиться возможность отомстить за свою сестру.

– И зачем тебе это? – прохрипел мужчина, поднимая голову и пристально посмотрев на меня, так, будто пытался разглядеть мое лицо сквозь маску.

– Скажем так, наши интересы совпали.

– Каким же это образом? – недоверчиво хмыкнул мужчина.

– Да, каким? – не вытерпел, переминающийся в стороне с ноги на ногу, Стагон.

– Тебе это знать не обязательно. Скажи, ты хочешь жить?

– Да, – прохрипел мужчина.

– Отлично, – сказал я вставая. – Кстати, как твое имя?

– Леонел, – тихо ответил он. – Леонел Потемер. Разве вы не знали на кого нападаете?

– Хорошо Леонел, – сказал я, намеренно проигнорировав его вопрос, – тогда начнем. Во-первых, никто не должен знать, что тебе кто-то помог. Здесь были только ты и вот этот человек.

Я вплотную подошел к Виллю и потрогал его носком сапога, тот даже не пошевелился. Лежал словно труп рядом с колодцем, но в том, что он жив, я был абсолютно уверен.

– Итак ты ранил его, когда он пробирался вслед за тобой через проход. Но не убил. Он напал на тебя, но из-за ранения не мог двигаться как раньше. Ты измотал его, уходя от атак его оружия, а затем, улучив момент, убил ударом кинжала в грудь. То, что ты попал ему прямо в сердце, всего лишь случайность. Не более. Везение, вызванное страхом перед смертью. Ты понял?

– Да, но как же я его убил, если он жив? – удивленно спросил Леонел.

– О, не беспокойся, это вполне поправимо.

Я нагнулся к Виллю и, цепко схватив его за плечи, вздернул наемника на ноги. Он, словно бездушная кукла, повис в моих руках. Я прислонил его к краю колодца. Голова Вилля дернулась, он захрипел, а затем высоко задрал подбородок, откидывая голову назад. Его рука потянулась к виску, к тому месту, куда ударил до этого я.

– Какого…, – начал было жалобно он, но договорить не успел. Я вогнал кинжал Леонела прямо ему в сердце. Лезвие вошло легко и свободно, прямо под кожаный нагрудник. Кольчужную рубаху Вилль сегодня, по всей видимости, одевать не стал, за что и поплатился. Впрочем, она бы его все равно не спасла. Вилль дернулся, выпрямившись словно струна, а затем резко обмяк. Рука, которой он держался за висок, словно плеть упала на землю, глухо ударившись о холодный камень. Стагон тут же разразился дикими проклятиями. Я и виду не подал, что хоть как-то реагирую на его возмущение. Вместо этого снова направился к затаившему дыханию Леонелю.

– Итак, продолжим. Ты защищался и убил преследовавшего человека. И тем самым спас себе жизнь. А теперь я назову тебе имя того, кто за всем этим стоит. За нападением на тебя и похищениям твоей сестры. А также и за некоторыми другими таинственными пропажами женщин. Ты хочешь знать имя того, кто виновен в сегодняшнем нападении?

Стагон что-то предостерегающе проворчал, но я вновь проигнорировал его.

– Да, очень хочу, – прошипел Леонел.

– Хорошо. Я скажу тебе. Правда это тебя мало обрадует. Нами командовал Ласс Капур.

Даже в сгустившейся ночной темноте я увидел, как расширились светлые глаза Леонела. Он некоторое время молча сопел, а потом заговорил, медленно, с расстановкой.

– Капур значит! Сын капитана личной стражи претора. Вот оно как. Но почему? Помоги мне понять? Я должен знать, что я такого сделал Капур что они так со мной поступили.

– Думаю тебе это лучше знать. Хотя предполагаю, что дело совсем не в тебе. Это просто забава, игра, которую они называют «охотой». А ты сегодня в роли загнанного зверя. К тому же им за чем-то понадобилась твоя сестра.

– Им? – удивился Леонел.

– Да. А ты думаешь, что Капур единственный охотник? Тем более есть те, кто направляет их, указывая им жертву. Скажи мне, твоя сестра девственна?

– Да! – горячо воскликнул Леонел. – Как вообще такое можно спрашивать. Она порядочная незамужняя девушка. А почему ты вообще спрашиваешь? Что Капур собирается с ней сделать?

– Продаст, – совершенно равнодушным тоном ответил я.– А что с ней станет потом, я не знаю. Думаю, она станет еще одной в череде тех многих женщин что пропали за последний год в Пазре.

– Так это же…, – Леонел захлебнулся в словах, а затем внезапно крепко вцепился в мой рукав. – Ее надо вернуть. Верни мне ее. Помоги. Прошу тебя. Она же…

– Умрет, – холодно ответил я, резко оттолкнув руку Леонела. – Ты прав. Но сделать уже ничего нельзя. Я не могу открыто выступить против Ласса. И ты тоже. Не советую обвинять его в открытую, да и нанимать убийц тоже. Во-первых, это недешево тебе обойдется, а во-вторых у него хорошая охрана. Очень хорошая.

– Что же мне делать? – голос Леонела сорвался, переходя в рыдания. – Почему мы не можем ей помочь?

– Потому что это невозможно. А вот отомстить у тебя возможность появится. У тебя есть знакомые в преториате?

– Да-а, – сквозь слезы пролепетал мужчина.

– Тогда ты сделаешь все, чтобы город узнал о том, чем занимается в свободное время младший Капур. Пусти слухи, но так чтобы тебя не сочли сумасшедшим. И не советую обвинять его в открытую. Также запомни, нашего разговора не было. И если ты все сделаешь правильно, обещаю, что Ласс поплатится за свои деяния.

Я развернулся и направился к узкому проходу меж домами. Стагон, все еще недовольно возмущающийся себе под нос, последовал за мной.

– Зачем это тебе? Кто ты такой? – послал мне вслед вопросы Леонел. – И почему я должен тебе верить? Может, ты специально наговариваешь на Капур.

– Может потому что я подарил тебе жизнь? – ответил я, не поворачивая головы и продолжая идти. – А что до Ласса Капур, можешь прийти и спросить у него сам. Только вот вряд ли ты останешься жив после этого разговора. В любом случае решать тебе Леонел Потемер.

– Умоляю, спаси мою сестру. Умоляю, она всего лишь юная девушка. Кроме нее у меня никого нет. Умоляю. Она не причем.

– Мы все не причем, – только и ответил я.

В окне второго этажа одного из домов блеснуло пламя свечи. Я быстро втиснулся в проход, стремясь быстрее покинуть двор. Стагон пыхтел следом за мной. Выйдя на соседнюю улочку, мы ускорили шаг, спеша возвратиться обратно к Лассу и остальным. Но после того как мы несколько раз свернули в паутине улочек, Стагон грубо схватил меня за плечо, заставляя остановиться.

– Что ты творишь? – возмущенно спросил он. – У тебя что совсем с головой плохо? Зачем ты его отпустил? Да еще и Вилля порешил?

– Тебе обязательно знать это сейчас? Мы и так сильно опаздываем, – легким движением плеча я сбросил его руку, намереваясь продолжить наш путь. Но тот, по всей видимости, не собирался отступать.

– Да, именно сейчас. Я должен знать, что за безумные планы возникают в твоей голове?

– Мы бы ничего не выиграли, убей я Леонела, а Вилля оставив в живых. А так у нас есть шанс сильно подпортить репутацию Ласса, и, как следствие, его высокопоставленного родителя. Если в городе пойдут слухи, Капур придется ой как не сладко. На них свалят все исчезновение и убийства в городе.

– И ты что, считаешь, что это как-то повлияет на положение Капур-старшего? Думаешь претор отправит его на покой из-за каких-то слухов? – Стагон скептически хмыкнул.

– Нет, я не настолько глуп, как ты думаешь, чтобы надеется на такое. Думаю, что сынок претора тоже не так чист, как, впрочем, и многие другие важные персоны Пазры. Хотя этот исход был бы для нас просто идеален. В любом случае Садону Капур придется зашевелиться. Это сильно испортит его репутацию, по крайней мере, я на это надеюсь. Конечно, при том условие, если этот Потемер сделает все правильно.

– Ну хорошо. Только вот я не пойму одного. Его сестра вместе с экипажем бесследно пропала, он сидит и рыдает рядом с трупом одного из наемников Капур убитого его ножом. И при всем при этом ты советуешь ему не выступать против Ласса в открытую. Как он все это объяснить? Не переоценил ли ты его силы? И что мы по возвращению, духи тебя побери, скажем Эрвину, когда вернемся без Вилля? А если Леонел проболтается и скажет, что ему помогли? Как ты думаешь, на кого подумают первым? Да и что там думать, если он поведает о людях в масках, сначала напавших на него и сестру, а потом начавших убивать друг друга? Ко всему прочему Вилль назвал наши имена, и я очень сомневаюсь в том, что этот хрен, которого ты отпустил, их не услышал. Ты сегодня собственноручно подписал нам приговор.

– Не паникуй раньше времени! – огрызнулся я на него. – Ничего он не расскажет. Вилля пришлось бы убивать в любом случае. Он ненужный свидетель. Тем более, он убит ножом Леонела, поэтому, грубо говоря, мы к этому не причастны. Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы рассказывать о нас и нашем разговоре. От этого он ничего не выиграет, к тому же в таком случае его рассказ действительно сочтут бредом. Вряд ли кто поверит в историю про напавших на него людей, которые сначала хотели его убить, но потом вместо этого просто убили одного из своих, а его отпустили. Это по крайне мере нелогично.

– Вот и я о том же. Надо было просто прикончить его. В таком случае мы вошли бы в большее доверие в отряде. А теперь висим на волоске от возможного разоблачения.

– Я решил рискнуть. Можно годами ждать и пытаться через Ласса приблизиться к его отцу. Но думаю, твоего нанимателя такой вариант не устраивает. Как и тех, на кого работаю я. Также можно действовать быстро, но этот путь предусматривает большие риски и принятие неожиданных решений.

– Я бы назвал их необдуманными, скорее даже безумными – пробурчал Стагон.

– Называй, как хочешь, – отмахнулся я.– Но я знаю что делаю. Леонел, если не совсем дурак, сделает как сказал я.

– Да. А ты слышал, что он кричал тебе в конце? Если он не поверит в то, что за всем стоит Ласс и решит что это просто мы решили его подставить?

– В таком случае он просто будет молчать, не решаясь действовать и все утихнет, само собой. Конечно не лучший вариант, но нам это никак не повредит.

– С чего это ты решил, что он будет молчать. Заявиться к Капур и…

– И на этом с ним будет покончено. Он это прекрасно знает. Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы проверять сказал ли я правду или нет. И поэтому у него не остается выбора, как только поверить мне, ну или просто сложить руки и ничего не делать.

– Мне бы твою уверенность, – Стагон обошел меня, выходя вперед. – Будем надеяться, что ты прав. Тем более голова у нас ты, тебе и отвечать. А я то что, я так на подхвате. Пошли. Мы и так сильно задержались. Кстати, что мы скажем Эрвину?

– Ничего особенного. Мы потеряли Вилля из виду. Долго искали, но так и не обнаружили ни беглеца, ни наемника.

– Как у тебя все просто. Ты думаешь, нам поверят?

– А у них есть выбор? – ответил я вопросом на вопрос. – Меня вот лично больше интересует то, что нанятые нами люди сейчас сидят в засаде у борделя, а Ласс там так и не появиться. Не думаю, что эти олухи додумаются сами до того, что сегодня ничего не будет.

– Насчет этого можешь не беспокоиться, – хмыкнул наемник, – я уже все отменил. Думаю, к этому времени никакой засады там уже нет.

– И как же ты это сделал? – я был доволен не меньше, чем удивлен.

– Передал через девушку из «Золотого гуся» некое послание Парофу, смысл которого, понятен лишь ему. Думаю, он позаботился обо всем остальном.

– Пароф что в курсе моего плана? – удивился я.

– Какой-то его части. Ну мне же надо было подстраховаться, для таких вот случаев как сегодня. И как видишь, я не прогадал. К тому же Пароф свой человек. Тебе ли не знать.

– Ладно, – проворчал я.– Будь что будет. Нити потихоньку сплетаются, надеюсь, что узор у нас выйдет правильный. Пойдем, Эрвин уже, наверное, волосы у себя на голове рвет от ярости.

– Это точно, – Стагон громко вздохнул. – Опять будет вопить и брызгать слюной. Эх, ну и денек. А ведь у нас еще впереди целая ночь. Опять стоять у дверей Ласса, слушая как это щенок развлекается с девками и не только.

– Пускай развлекается, – ответил я.– Скоро ему будет не до веселья.

– Это ты точно подметил. Будем надеяться, что твои старания увенчаются успехом, и мы припечем зад этому ублюдку.

– Надеяться мало, – ответил я.– Надо действовать.

Ночь полностью вступила в свои права, забирая власть над городом. Поглотила она и нас, две темных фигуры, пробирающиеся сквозь такие же темные улочки Пазры.

Глава 10 Жертвы

На моих руках столько крови. Столько загубленных жизней. И ради чего? Лишь для того чтобы этот змей восседал на троне, уповая своей мнимой властью? Пил вина, трахал жен преторов и придворных девок? Зачем это все? Он присвоил мои заслуги себе. О, он всегда это делал. Все это время. Но я утешал себя, говорил себе, что все это ради великой цели. Император отблагодарит меня. Он сделает меня своим претором. Великим претором. О, как же я ошибался. Каким же я был глупцом. Он не был моим Императором. О нет, только не моим.

Я помню слова Лайнии. Да я помню их. Тогда я считал их ядом, вливаемым мне в уши женщиной предавшей своего Императора, предавшей свою Империю. О Лайния, ну почему я тебя не послушал. Ты обещала мне власть и свое тело. Но я не послушал тебя. Пусть ты и твой самозваный юнец, которого ты вела к трону, тоже бы меня предали. Пусть. Но я хотя бы получил тебя. Пускай на время, но получил. А теперь, когда тебя уже нет, уже поздно что-либо менять. Это я помог удержать трон этому лжецу. Это мои руки в крови. На моей совести множество жизней, и среди них твоя Лайния.

Претор Миарт Безумный

Лицо Эрвина была было красным от ярости. Особенно в отблеске факела, который он держал в своей правой руке. Капитан ожидал нас в том самом закутке, где мы и Вилль оставили лошадей. Он был один, остальные, в том числе и Ласс, уже уехали. Капитан же дожидался нас. Только вот он никак не ожидал, что ему принесут такие вести.

– Как это вы их потеряли? – в очередной раз прошипел он сквозь крепко стиснутые зубы, так чтобы не сорваться на крик и не привлечь внимание всей округи. – Идиоты, ну как можно было их упустить?

– Так темно же, – Стагон пожал плечами, изобразив глупую мину на лице. По нашему уговору разговаривал он, я же практически всегда молчал.

– Тем более, здесь так все тесно понастроили, что хрен разберешься во всех этих улочках, проулках и переулках, – невозмутимо продолжил он. – Вот он был, а вот его и нет. Мы все обыскали. И ничего. Ни Вилля, ни того парня.

– Идиоты. Кретины. Тупицы, – разразился проклятиями Эрвин. – Да еще этот полудурок Вилль со своими сраными играми в кошки-мышки. Тупой дегенерат, решившийся позабавиться. Ладно, хрен с ним. Это его проблемы, вот пусть он их и решает.

– Мы можем еще его поискать, – предложил Стагон.

Мне захотелось его ударить. Глупее предложения я и представить не мог. К моему вящему счастью Эрвин придерживался того же мнения что и я.

– Нет! – резко ответил он. – Еще не хватало, чтобы вы, два полудурка, шастали здесь по кварталу светя своими рылами, пусть они и скрыты масками. Мы и так здесь задержались больше чем требовалось, надо уходить. Вилль справится сам. Он знает что делать.

– Что с его лошадью? – поинтересовался Стагон.

– Оставь ее здесь, – огрызнулся Эрвин. – Заберет сам, когда вернется. Хотя по-хорошему надо было заставить этого дурака идти пешком. По коням.

Мы выполнили команду, запрыгнув в седла. Капитан первым осторожно выехал на основную улицу, где было совершенно нападение. Не осталось никаких следов произошедшего, ни экипажа, ни мертвого тела. Разве только кровь кучера на мостовой, да и этого утверждать я не мог, так как из-за темноты ничего не было видно. Эрвин, убедившись, что нас никто не видит, пустил своего коня рысцой, а затем, достигнув конца улицы, галопом. Мы последовали за ним.

Как оказалось, направились мы не в Верхний квартал, а обратно в «Золотого гуся». Там у конюшни нас встретил Стоун. Он забрал у нас лошадей сказав, что Ласс уже ужинает наверху. Кимбол, по всей видимости, был там же. Эрвин, получивший от Стоуна короткий отчет о девушке и скрытом им экипаже, велел нам идти внутрь. Оказавшись в общей зале таверны, я отметил, что в ней было не так много народа как обычно бывает в это время суток. Но зато весь контингент состоял из спокойных и степенных людей в добротных одеждах, которые вели размеренные беседы, медленно поглощая принесенную им пищу. Я не заметил ни одного пьянчуги или дебошира, а двое не маленького размера ребят скучающим взглядом осматривали залу в поисках хоть какого-то мало-мальски захудалого нарушителя. Но в этой таверне, по всей видимости, для них практически не было работы.

Эрвин отправился к Лассу, забрав с собой Стоуна. Нам же Стагоном было велено охранять лестницу, ведущую наверх. Наемник облегченно вздохнул, радуясь тому, что нас оставили в общей зале и нам не придется смотреть на насыщающего свое брюхо Ласса. Правда здесь тоже было не отделаться от вида поглощающих еду посетителей и запахов, разносившихся по таверне. За ближайшим к лестнице столиком сидел худощавый лысеющий мужчина в темных цветов одежде и высоких сапогах с отворотами. Его собеседник толстый розовощекий человек с маленькими бегающими глазками на пухлом лице был каким-то дерганым. Он мерзко причмокивал, когда говорил и периодически заходился в тихом истеричном смехе. Я, так как делать было все равно нечего, прислушался к их разговору.

– Вот и я тебе говорю, – пухлый человечек понизил голос заговорщицки оглядываясь по сторонам, – странные дела творятся в городе в наше время. Люди пропадают чуть ли ни каждый день. А что делает претор? Да ничего. Совсем. Зато на каждом углу трезвонят о том, что де его светлость Салей, заботится о вашем благополучие. Хи-хи-хи. Как же, держи карман шире. Они говорят, что усилили городскую стражу, а что толку, исчезновения то не прекратились. Говорю тебе, стоит переносить торговлю из Пазры, иначе к добру это не доведет. Город катится в бездну, а мы следом за ним. Хи-хи-хи.

– Ты преувеличиваешь Кайтоу. Если люди и исчезают, то не каждый день. Да и то это в основном молодые женщины и девушки. Нам это не грозит. У тебя два сына, а мою дочурку, сам знаешь, даже бродяги стороной обходят до того страшной уродилась. А что до торговли, деньги идут, товар пользуется спросом. Да и куда ты собрался перебираться?

– Да хоть в ту же Малену. У претора Калевер нет детей. Он последний в моем роду. И поговаривают, что он скоро представиться. На его место метят две семьи. Говорят, что в Ардалине будет заседать Лизман Фиодел, но, думаю, что семью Паледо рано скидывать со счетов. Тем более у него уже есть наследник, а у Фиодела только дочери. Правда, некоторые убеждены, что они породнятся, что совсем не удивительно. В любом случае Малену ждут перемены, и думаю в лучшую сторону. Что Фиодел, что Паледо – оба предприимчивые люди и, в первую очередь, поддерживают торговлю, что нам, хи-хи, очень даже на руку. А ты прекрасно знаешь, что Малена крупнейший торговый порт, куда стекаются торговцы с Задара, Лиадоры и вольные люди Сазара. Там мы можем неплохо раскрутиться. Хи-хи.

– Да, но и конкуренция там больше. А там нам помочь будет некому, да и не хочу я уезжать из Пазры. Мне и здесь хорошо. Так что выкини эти глупые мысли из своей головы и перестань паниковать Кайтоу. Лучше думай, как нам расшириться здесь, внутри этого города. Я бы был не прочь прикупить себе усадьбу в Вишневом, а то и в Верхнем квартале.

– Эх, – горячо отмахнулся розовощекий Кайтоу, – неужели ты не видишь, что намечается? Поверь мне, скоро в этом городе станет жарко. Помяни мое слово. И тогда тебе уже не спасет даже стража Верхнего квартала, скупи ты хоть все тамошние дома разом.

Он громко зачавкал, впившись мелкими, как у хорька зубами, в большой кусок мяса лежащего перед ним на белой с синей каймой тарелке.

Я перестал прислушиваться, уходя в свои мысли. Значит в Малене грядут перемены, и отец или кто-то из родственников Тавиша могут занять преторское место. Знает ли об этом Тавиш? Скорее всего, да и, наверное, кусает сейчас локти. Хотя после падения нашего Убежища потребность в Искателях отпала и, скорее всего, они все уже давно разбежались. Может быть Тавиш вернулся в семью, но в это мне верилось мало. Судя по рассказам самого Тавиша, отец у него был довольно строгий, даже скорее жестокий, наказывающий их за каждую мелочь. А за убийство беременной жены он вряд ли позволит Тавишу и дальше носить его фамилию. Я медленно прикрыл веки и на меня нахлынули образы Убежища: тренировочная арена во дворе, наша комната в Приюте Убийцы, казавшаяся сейчас мне такой притягательной и уютной. Клод, живой и жизнерадостный, стучащий ложкой по пустому дну тарелки, и Тавиш снова подтрунивающий над ним называя обжорой. Магистр Таеро темной фигурой вырисовывается у темного окна в своем кабинете. Он укоризненно молчит, давая мне самому осознать свою вину. Обнаженная фигура Шейлы на берегу озера. Она стоит у самой кромки воды и от ее тела исходит легкий пар, черные, как вороново крыло, волосы расплескались на белой, покрытой бисеринками воды, спине. Ярко-желтый свет Кайрине расстелил перед ней лунную дорожку на водной глади озера. Она не смотрит на меня, но ее безмолвное молчание не делает ее менее привлекательной. Картины в моих мыслях сменяются. Карим, наклонившийся над столом, заставленного склянками, ретортами и прочими приспособления для алхимии, что-то кропотливо смешивающий в маленькой ступе. Он так занят своей работой, что кажется, не замечает ничего вокруг. Но нет, вот он оглядывается на только ему известный источник помешавшего ему шума. Он недовольно морщит лоб, губы огорченно искривлены. Ему явно не нравится, что его прервали. Вот я один. Это лабиринт. Царит ночь, не время для испытания, закрадывается в голову мысль. Я иду сквозь хитросплетения нитей коридоров. Я на краю песчаной арены, стою, наблюдая, как вокруг стоящего на коленях человека кружит большая стая волков. Они не нападают на него, просто бегают вокруг. А он сидит, чуть склонив голову, впишись пустыми глазницами в песок арены. Но вот он поднимает взгляд на меня. Две засохшие струйки сукровицы тянутся неровными линиями из обезображенных впадин там, где ранее были глаза. Лейдо, мелькает в моей голове. Но мужчина, стоящий в центре и окруженный волками совсем не Лейдо. Это… это же Вилль, вдруг осознаю я. Наемник медленно шевелит губами, издавая тихие хрипы. В какой-то момент я понимаю, что он смеется. В его правой руке появляется кинжал и Вилль хватается за его рукоять обеими руками. Обезображенное лицо искажается в злорадном оскале. Острие кинжала направлено внутрь. Вилль медленно воздевает руки с кинжалом вверх, а затем резко опускает вниз, пронзая свое сердце. Волки останавливаются и разом поворачивают ко мне свои головы. Вилль, с торчащим в груди кинжалом, остается стоять на коленях. Злорадная улыбка становиться еще шире. Внезапно он выставляет вперед палец, указывая на меня. Волки резко вздергивают морды кверху и начинают истошно выть. Вилль громко и протяжно смеется каркающим голосом. Волки резко перестают выть, насторожившись. А потом резко бросаются вперед туда, куда указывает палец существа с лицом Вилля.

– Ворон, – меня резко тряхнуло, вырывая из мрака. – Ворон, твою же мать. Ты что, спишь стоя?

Я медленно открыл глаза. Стагон с обеспокоенным лицом стоял напротив, держа меня обеими руками за плечи. Я быстро огляделся вокруг, но, к моему счастью, на нас не никто не обращал никакого внимания.

– Ну ты даешь, – покачал головой наемник, – я с тобой разговариваю, а ты молча стоишь, словно столб, с закрытыми глазами, только губы шевелятся и бледный как мертвец. Я уж подумал, что с тобой что-то случилось.

– Ничего, все нормально, просто засыпаю на ходу. Сейчас уже немного лучше, – заверил я Стагона, хотя сам до сих пор не мог понять, как впал в забытье. – Долго я так?

– Да нет, – уже спокойно ответил наемник, отходя от меня и становясь на прежнее место по другую сторону пролета лестницы, – пару минут. Но напугал ты меня конечно…

Он не успел договорить, так как на лестнице послышались шаги спускающихся вниз людей. Первым вниз спускался Эрвин, за ним Стоун, сразу после него надменно вздернув подбородок, шествовал Ласс. Кимбол спускался последним, напустив на себя безразличный вид. Впрочем, он всегда себя так вел. Поравнявшись с нами Эрвин, на мгновение задержался.

– Вилль не вернулся? – в полголоса спросил он нас, хотя и сам прекрасно знал ответ на свой вопрос.

Стагон отрицательно покачал головой, на что Эрвин хмуро кивнул, как бы убеждаясь в своих мыслях, а затем двинулся к выходу, небрежно отдав нам распоряжение выдвигаться.

– Возвращаемся в Верхний квартал, – как бы невзначай вздохнул Стагон, угрюмо посмотрев на меня.

– Нет, – соизволил ответить ему проходящий мимо Кимбол. – В бордель.

Он хищно улыбнулся, скидывая свою маску спокойствия, после того как лицо Стагона стало еще мрачнее прежнего.

– Зря мы все отменили, – прошептал он мне на ухо, будучи уже в конюшне. – Хотя может это и к лучшему, с меня уже на сегодня вполне хватит этой их дурацкой охоты.

– Другого раза уже может и не быть, – сквозь зубы прошипел я, делая вид, что поправляю попону у своей кобылы. – В следующий раз он может сменить место своего время препровождения.

– Ну чего вы там копаетесь? – недовольно рявкнул Эрвин, который уже вывел своего коня под уздцы из конюшни. – Или вам нужно особое приглашение?

– Да идем мы, идем, – злобно вполголоса огрызнулся Стагон, потянув своего жеребца за поводья. – Он уже начинает сильно меня раздражать.

Я решил промолчать. В душе я был солидарен с наемником. Эрвин действительно был той еще занозой в заднице. Особенно для нас со Стагоном. И если я хотел рассчитывать на успех в деле с Капур, мне стоило позаботиться в будущем об устранение Эрвина. Но в данный момент меня больше волновал упущенный нами шанс имитировать разбойное нападение у борделя. Если Ласс в следующий раз решит, что «Сладкая роза» ему надоела, и он сменит бордель, нам придется составлять новый план и начинать все заново.

Я тяжело вздохнул, пуская свою лошадь рысцой следом за Кимболом. Стагон тащился позади меня, завершая нашу процессию. Улицы города в это время практически пустовали. Ночь полностью вступила в свои права. Лишь городская стража, патрулирующая улицы да загулявшие пьянчуги, изредка нарушавшие покой спящего города, попадались нам на пути. Мы спокойно въехали в квартал Грез, свернули на основную улицу. Мне вдруг почему-то стало не по себе. Легкий холодок непонятного беспокойства пробежал по моей спине, кольнув меж лопаток. Я уже видел впереди завлекающую вывеску «Сладкой розы», когда моя кобыла тихонько всхрапнула. А в следующий момент гробовую тишину разорвал свист и последовавший за ним топот десятка пар ног, звонко отдающихся по каменной мостовой. Такое уже было пару часами ранее, только вот в качестве жертв оказались теперь мы, промелькнуло в моей голове, прежде чем пришпоривший передо мной коня Кимбол, вылетел из седла выдернутый оттуда парой сильных рук. Я видел, как темные силуэты, быстрыми и точными ударами, лишили распластавшегося на земле наемника жизни. Со мной попытались провернуть тоже самое, но я оказался на своих двоих раньше, чем меня стащили лошади.

– Защищайте Ласса, – дикий крик Эрвина, потонул в раздавшемся из десяток глоток, реве нападавших.

Кинжалы тут же оказались у меня в руках, становясь их продолжением. Меня атаковали сразу трое, но я не обратил на них внимания, а кинулся на помощь Стагону, которого стащили с седла и теперь пытались прикончить также, как и Кимбола. Правда наемнику каким-то чудом удалось достать один из скимитаров и теперь он довольно умело отбивался им лежа на спине. Не ожидавшие нападения сзади враги рухнули замертво, хватаясь за распоротые глотки, после того как я проскользнул меж ними и быстро резанул, разводя кинжалы в стороны. Стагон тут же оказался на ногах. Второй скимитар со свистом порхнул вверх, тут же крест-накрест соединяясь со своим братом, только для того чтобы в тот же момент с тугой песней разойтись, выбивая из рук противника оружие, оказавшегося на пути их хозяина.

– К Лассу, – крикнул я. Мои кинжалы мелькнули в обманном маневре, заставляя вставшего на моем пути врага отстраниться и давая мне возможность прорваться вперед. Когда изумленный противник ткнул перед собой мечом, то вспорол лишь воздух, меня там уже не было. Стагон легко отбив пару ударов, проткнул насквозь одного из нападавших. Благо доспехов на них не было.

Ласс сидел у стены дома на противоположной стороне улицы от борделя, прикрывая голову руками. Стоун, судя по его неловким движениям сильно раненый, и вполне бодрый Эрвин, отчаянно его защищали. Впрочем, нападавшие и не слишком спешили прорваться к Лассу. Они прекрасно понимали, что их больше и они, легко расправившись с двумя наемниками, доберутся до дрожащего человека у стены. Я убил одного из самых рьяных двумя быстрыми ударами в спину, второго зарубил Стагон. Нападавшие ослабили давление на Стоуна с Эрвином, и часть из них развернулась к нам. Сзади набегали те, кого мы оставили позади себя, когда бросились на помощь Лассу. Нас со Стагоном окружили со всех сторон. Их было шестеро. Еще трое сражались с Эрвином и Стоуном, который с каждым движением двигался все тяжелее и медленнее. Я увернулся от меча и резко присел, чувствуя, как над моей головой просвистел меч противника, напавшего со спины. В полуприседе я выкинул правую ногу вперед, подсекая под ноги впереди стоящего врага. Тот, не ожидав этого, всем телом рухнул вперед в тот самый момент, когда я отскочил в сторону. Меч его товарища раскроил ему череп. А я, уже будучи на ногах, крутанулся в сторону третьего, выходя из окружившего нас кольца, сделал два ложных выпада и в два шага оказался за спиной противника, сразу же нанося смертельные удары. И не дожидаясь того как тело поверженного противника коснется земли кинулся к человеку от меча которого погиб поваленный от моей подножки противник. Тот уже не мог сопротивляться, он бросил меч и побежал в ближайший проулок. У меня не было времени на то, чтобы его догонять. Впрочем, далеко он не убежал, так как из переулка появилась громоздкая фигура и проткнула убегающего мечом в грудь.

– Сражайтесь твари, – гаркнул детина, тот самый с кем ранее у таверны «Добрая кружка» договорился Стагон. Это был Прил.

За его спиной появилось еще два человека, и они бросились к нам. Стагон, к этому времени зарубивший одного противника, сражался против еще двоих, Эрвин тоже убил одного, и теперь противостоял оставшимся двум. Стоун стоял в стороне, тяжело опершись на меч, его сильно шатало. Детина одним ударом снес Стоуну голову, тот даже не успел поднять меч, чтобы защититься.

– Капитан Ласс, – закричал Эрвин, – бегите в бордель.

Как ни странно, Ласс сразу послушался и резво, словно заяц, вскочил на ноги и припустил в сторону входа в «Сладкую розу». Один из бандитов за спиной громилы, было кинулся за ним, но главарь его остановил.

– Стой, мы еще успеем его достать, – огрызнулся он, – сначала разберемся с этими.

Они двинулись на нас, прижимая к стене. Я и Стагон встали по обе стороны от Эрвина. Главарь крутанул в руке меч, криво ухмыляясь.

– Убейте их, – гаркнул он.

– Нет, стой, – зло выкрикнул Стагон. – Разуй глаза дурень, это я тебя нанял.

– Что-о-о, – округлил глаза Эрвин. – Ах ты сраный ублюдок. Я так и знал, я…

Холодная сталь моего кинжала у его горла заставила капитана замолчать.

– А-а-а, – протянул громила, прищуривая глаза. – Точно, точно. Теперь узнаю. Но в данных сложившихся обстоятельствах это ничего не меняет.

– Каких еще обстоятельствах, – огрызнулся Стагон крепче сжав рукояти скимитаров, отполированные до блеска лезвия которых переливались даже в темноте. – Я заплатил тебе, а ты…

– А я все выполнил, – спокойно закончил за него главарь, – теперь мы в расчете. И на этом мы скорее всего разошлись бы миром, если бы не одно «но» … Ты убил моих людей.

– Да!? Только вот твои люди до этого чуть было не убили меня и, если бы не мой напарник, я бы уже лежал на этой мостовой с разбитой о камни головой и пронзенный мечами. Мы вообще договаривались не об этом. Вы должны были напасть в борделе, когда вся охраны была бы рассредоточены. Вы не выполнили свою часть сделки. Да и вообще разве вас не оповестили что все отменяется.

– А, ты про мальчишку с посланием. Да-а, – довольно ощерился главарь, – был такой. Брыкался и царапался как котенок, когда мои ребята его оприходовали. Сладкий был мальчонка. Жаль его пришлось прирезать.

Пара бандитов, переминавшихся с ноги на ногу за его спиной, хрипло хохотнули.

Сульк тут же подумал я. Бедный парень. Прости. Никто не хотел, чтобы так получилось. Никто этого не знал.

– Да вы долбаные больные ублюдки, наняли этих подонков, чтобы они напали на Ласса? Но зачем? – прошипел Эрвин, а затем вдруг истерично рассмеялся. – Хотя какая разница, вы все равно покойники. Сами попали в свои же сети и…

Я сделал всего лишь одно движение своим кинжалом. Эрвин захрипел, схватился за горло обеими руками, падая на колени, а затем повалился на бок, пуская изо рта кровавые пузыри.

– Мне он надоел, – спокойно пояснил я, убирая кинжалы в ножны. – Надо было давно это сделать. Тем более он слишком много знает.

– Зря, – спокойно заметил громила, – хотя должен поблагодарить вас за то, что облегчили нам работу. А теперь, думаю, пора заканчивать, мы и так потеряли слишком много времени. А я не хочу быть здесь в тот момент, когда сюда прибудет городская стража. Убейте их.

– Стагон, закрой лицо и не дыши, – быстро скомандовал я наемнику.

– Что!? – ошалело спросил он.

– Не дыши, – огрызнулся я, одной рукой прикрывая частью плаща лицо, а второй срывая с пояса склянку «Удушающего поцелуя». Я резким движением бросил ее под ноги бандитам. Склянка, громко звякнув, разлетелась на сотню осколков, выпуская наружу облачко удушливой пыли.

– Что за…, – начал было главарь, а в следующее мгновение уже зашелся в удушающем кашле, хватаясь за горло. С остальными случилось тоже самое. Стагон несмотря на мое предупреждение все-таки хватанул пыли и теперь, согнувшись пополам, бил себя в грудь в попытках заставить свои легкие дышать. Я ударом ноги повалил стоящего справа от меня бандита и, схватив за руку Стагона, вырвался из полукольца. Нисколько не церемонясь, я оттолкнул наемника в сторону подальше от бандитов, а сам быстро достал из внутреннего кармана плаща огниво, а затем сорвал флакон с «завесным огнем. Ударом кресала о кремень быстро поджог промасленный фитиль, и тут же бросил флакон с «завесным огнем» под ноги задыхающимся бандитам. Короткий промасленный фитиль быстро прогорел, и огонь добрался до внутренности. Содержимое флакона вспыхнуло, и из горлышка и сделанных мной дырок повалил дым. Я быстро отцепил ненавистный меч, выданный мне на службе у Ласса, откидывая его в сторону, чтобы он не мешал мне, и извлек кинжалы. Обильно поваливший из склянки дым полностью скрыл напавших плотной белой завесой. И тогда я ринулся в самую его гущу. Кинжалы взметнулись вперед и вверх, находя податливую плоть врага и пронзая ее с той яростью, которую передавали им держащие их руки. Я кружился, по наитию избегая беспорядочно вскинутых в бесполезной надежде защититься мечей. Мое тело ожило, становясь единым целым с оружием, так как обучили меня в Убежище. И когда дым от «завесного огня» рассеялся, на ногах не осталось ни одного из нападавших. Прил хрипя полз в сторону, казавшегося ему спасением, переулка. Я медленно поставил ему на спину правую ногу, заставляя остановиться, но тот упорно продолжал ползти вперед, как бы ни веря, что все кончено. Я наклонился и вогнал кинжал ему прямо в затылок. Громила дернулся, взбрыкнул правой ногой, а затем затих. Я выпрямился, оглядываясь вокруг.

– Надо проверить и добить живых, – сказал я, все еще сидящему на земле и держащемуся за грудь, Стагону. – В том числе наемников Ласса. Особенно наемников Ласса.

Стагон громко кашляя, попытался встать, но получилось у него это лишь со второго раза.

– Что это была за дрянь? – хрипло спросил он, неловко стоя на ногах, его покачивало из стороны в сторону. Он попытался сплюнуть, но слюна лишь повисла длинной струей на его губах. Он отер ее рукавом.

– Споры трупных грибов в умеренных количествах и …, впрочем, остальное тебе знать незачем, у каждого свои секреты. Не бойся это не смертельно. Правда кашель будет мучать тебя еще пару дней.

– Спасибо, обнадежил, – мрачно произнес наемник, полусогнувшись и упираясь руками в колени.

– Я же дважды предупредил тебя, чтобы ты закрыл лицо и не дышал, – спокойно ответил я, проверяя близлежащее ко мне тело.

– Заранее надо предупреждать о таких вещах. Откуда мне знать, что ты там задумал, – проворчал Стагон, следуя моему примеру и тормоша носком сапога лежащего на спине бандита.

– Мертвее мертвого, – заключил он, переходя к следующему.

Мы быстро проверили лежащие на земле тела, среди которых не оказалось ни одного с признаками жизни. Затем я вбежал в переулок, тот самый, откуда появились нанятые нами бандиты. Там было слишком темно, но мои глаза уже адаптировались к темноте, и я, хоть и не без труда, смог отыскать маленькое тело, брошенное в глубине переулка у самой стены низкого каменного здания. Я взял на руки тело мальчика и вынес на свет к фонарям, висевшим над входом в «Сладкую розу». Я положил его у порога и, взглянув на его лицо, испытал своего рода облегчения. Это был не Сульк, а Прот. Лицо паренька было перекошено от страха и боли. Несмотря на слова главаря банды, Проту просто свернули шею, а не прирезали. Мне было жаль паренька, но я в какой-то степени был рад, что это был не Сульк. Что я теперь скажу Парофу? Впрочем, это проблемы Стагона, ведь именно его идеей было направить с посланием паренька из «Серебряного рога».

– Все закончилось? – услышал я испуганный голос.

Я поднял голову глядя на выглядывающую из-за двери Панни. По всей видимости, девушка была самой храброй в этом борделе или самой глупой. А может ее просто-напросто заставили выйти, чтобы узнать.

– Да, – ответил я.– Что там с Лассом?

– Господин Капур наверху с Сайрой, – робко ответила девушка, опасливо озираясь по сторонам. – Он так перепугал нас, когда ворвался в бордель и велел запереть все двери. Я еще ни разу не видела, чтобы человек был настолько испуган. Он послал нас за стражей, но никто из девочек не решился выйти. Ой, а это кто? Бедняжка. Что с ним?

Панни смотрела на Прота так, будто только сейчас заметила лежащее передо мной худое тельце парнишки. Она выскользнула из-за двери, становясь на колени напротив меня. Туго затянутый красный корсет сильно подчеркивал ее аппетитные округлые груди.

– Он мертв, – я изобразил полное безразличие в голосе.

– Какой ужас! Кто он? – дрожащим голосом спросила Панни, из уголков ее карих глаз катились мелкие бисеринки слез.

– Понятие не имею, – ответил я.– Мальчик случайно попал в заварушку. Наверное, чей-то подмастерье. Спешил по позднему поручению мастера и оказался не в том месте и не в то время.

– Бедняжка, – вновь повторила Панни, – он…

– Иди внутрь и предупреди господина Ласса что опасность миновала. Я сейчас к нему поднимусь.

– Да господин, – быстро кивнула Панни и, вскочив на ноги, скрылась внутри борделя.

Господин. Я презрительно фыркнул, это обращение в мою сторону сильно меня смешило. За спиной раскашлялся Стагон. То ли от остаточного действия пыльцы, то ли затем, чтобы привлечь мое внимание, а может и то и другое. Я встал, поворачиваясь лицом к наемнику.

– Мальчика надо будет вернуть Парофу. Спрячь пока куда-нибудь его тело. А потом позови городскую стражу. Скажи на нас напали какие-то головорезы. Думаю, фамилия Капур заставит их пошевелиться. А я пока поднимусь к Лассу и прослежу за тем, чтобы его никто не тронул, пока он меняет свои обгаженные от страха штаны.

– Опять тебе достается все самое легкое. Ладно, все-таки это по моей просьбе Пароф послал мальчишку. Теперь мне всю жизнь придется слушать его ворчание. А твой план с треском провалился.

– Тсс, – зло шикнул я на наемника, – здесь повсюду уши. Поговорим об этом позже.

– Ладно, ладно, – отмахнулся Стагон и, наклонившись, поднял на руки тело Прота.

Я не стал дожидаться, когда наемник уйдет и сразу вошел в бордель. В холле никого не было, за исключением перепуганной хозяйки, которая нервно теребила цветастый веер в своих руках. Она открыла было рот, чтобы о чем-то меня спросить, но я быстро прошел мимо нее, направляясь к лестнице на второй этаж. Женщина лишь глупо поморгала глазами мне вслед и захлопнула широко открытый рот, так и не произнеся ни слова.

Оказавшись на втором этаже, я сразу направился к комнате, которую всегда занимал Ласс. Но я сделал буквально пару шагов, как мне навстречу выбежала перепуганная Панни, чуть было, не споткнувшись и не упав прямо мне под ноги.

– Господин, – девушка вцепилась в мою руку, – там… что-то не так. Мне кажется, господин Ласс звал на помощь.

Я тут же рванул с места, отставляя девушку в сторону. Дверь, как я и предполагал, оказалась заперта. Замок, правда, у нее оказался довольно хлипким, поэтому мне удалось выбить ее с пары ударов плеча. Я буквально влетел в комнату, ища взглядом Ласса и противника. Капур сидел, забившись в угол комнаты, держась за свое лицо, сквозь его пальцы сочилась кровь. Посреди комнаты стояла Сайра, поигрывая длинным волнообразным кинжалом с округлой гардой и тонкой длинной рукоятью. Она окинула меня дерзким взглядом.

– Если уйдешь сейчас и забудешь то что видел, я оставлю тебя в живых, – ее голос прозвучал насмешливо и грубо, в ней не осталось и следа от прежней Сайры.

– Ворон, – плаксиво-жалобным голосом, словно маленький испуганный ребенок пролепетал Ласс, – она порезала мне лицо. Несла какой-то бред и сказала, что настало время мне умереть. Убей эту шлюху. Я плачу тебе деньги, плачу вам всем. Убей ее, убей.

В этот момент мне хотелось подойти и самому прирезать этого ублюдка. Но ради дела я не мог этого сделать.

– Не глупи девочка, – спокойно произнес я, не пытаясь извлечь оружия, не двигаясь вообще. – Просто брось кинжал и уходи. И мы с господином Лассом забудем обо всем, что здесь произошло.

– Ну уж нет, эта сука поплатится за все, – прошипел Ласс, в его голос вернулось немного прежней самонадеянной уверенности, – я…

Он осекся под взглядом Сайры. Идиот подумал я, какой же ты идиот.

– Послушай меня, мальчик, – ядовито-певучим голосом произнесла Сайра, – у тебя последний шанс прислушаться к моему совету. Оставь нас с господином Капур наедине. Иди в таверну и напейся так, чтобы все это показалось тебе дурным сном. Проваливай, пока у тебя еще есть такая возможность.

Я даже не пошевелился, внимательно следя за каждым ее хоть малейшим движением, будь то шевелением пальца или подергиванием плеча.

– Ага, – уголки ее губ чуть приподнялись вверх, – как я понимаю, это значит, нет. Ну что же, думаю…

Она не договорила, резко прыгнув вперед, словно дикая кошка, изогнувшаяся в смертельном прыжке. Но я ждал этого. Кинжалы покинули ножны так быстро, словно бы там и не находились. Я сделал шаг назад, встречая причудливый кинжал Сайры скрещенными клинками. Но лезвие ее кинжала лишь слегка коснулась моих клинков, Сайра с невероятной скоростью отдернула его назад и тут же ударила снизу, проходя под моими еще скрещенными кинжалами. В последний момент я успел опустить клинки вниз, отбивая жалящий удар девушки, а затем, резко разведя их в стороны, отпрыгнул назад. Но Сайра не дала мне время на раздумье и передышку она тут же напала снова, осыпав меня градом быстрых и точных, словно укусы осы, ударов. Такого от бордельной девки я не ожидал точно и уж тем более не готовился к такому бою. Я никак не думал встретить противника, по крайней мере, в ближайшее время, владеющего теми же навыками что и я, и даже больше того, к моему огорчению я должен был признать, что девушка орудовала одним кинжалом лучше, чем я двумя. Надо было брать себя в руки и пересматривать тактику, иначе, в скором времени, я мог стать трупом, а это в мои планы никак ее входило.

Отбив очередную серию колющих ударов Сайры, я резко ушел в сторону, затем еще раз, и еще, так что клинок шлюхи, которой, впрочем, она, скорее всего, лишь притворялась, прошил пустой воздух.

– Неплохо, – выкрикнула она, не ослабляя напора. Казалось, что она совершенно не устала так, будто бы не танцевала только что в бешеной пляске смерти.

Я ничего не ответил, в отличие от нее я немного устал, измотанный после двух сражений, которые выпали на мою долю за сегодня. Но, тем не менее, сдаваться я не собирался. Поэтому я перешел в резкое наступление, что далось, надо сказать, мне совсем нелегко. Я использовал «вихрь кинжалов», один из самых смертоносных приемов, показанных мне мастером Падом в Убежище. Я, можно сказать, в совершенстве овладел им и считал, по крайней мере, до этих самых пор, что могу поспорить даже с мастером, но сейчас я понимал, что сильно ошибался, переоценив свои силы и возможности. Мои кинжалы взмыли вверх и заплясали, словно две бабочки, пляшущие в смертоносном обжигающем танце пламени. Мне приходилось сильно изгибать руки в запястьях, делая выпады, финты и круговые движения клинками. Мои кинжалы, словно ураган обрушились на Сайру, заставляя ее отступить, и я, было уже, обрадовался, предчувствуя скорую победу, думая, что вывел девушку из равновесия. Но не тут-то было. Сайра ловко прервала мою атаку в самой ее середине, невероятным образом изогнувшись и уйдя в сторону из-под моих сверкающих кинжалов и тут же нанося мне удар сбоку, так что я даже не успел должным образом среагировать. Левую сторону груди ожгло болью, прямо в том месте, где находилось сердце и, если бы я в последний момент не отпрянул немного в сторону, она бы пронзила мне его, вогнав свой клинок мне меж ребер. Я с протяжным звенящим стоном отвел своими клинками кинжал Сайры, который ударил вновь, желая завершить незаконченное им дело. Я тут же ушел в глухую оборону. Моя резкая атака, закончившаяся неудачей, отняла у меня львиную долю силы, которая, надо сказать, у меня и так была на исходе. А Сайра, казалось, совершенно не уставала. Она двигалась невероятно быстро, ее кинжал мелькал с такой скоростью, что мне с каждым разом становилось все труднее и труднее уследить за его движением и вовремя парировать удар. В конце концов, она загнала меня в дальний угол комнаты, нанеся мне к этому времени помимо раны на груди еще парочку порезов на правом плече, левом боку и слегка зацепила левую щеку. Оказавшись зажатым в угол, во мне внезапно проснулись те животные инстинкты и страхи что преследовали меня с детства. Я очень не любил таких ситуаций и всю свою жизнь старался избегать их. Теперь, оказавшись прижатым в угол какой-то девчонкой, шлюхой из борделя «Сладкая роза», во мне проснулась та самая ярость, которая заставляла меня двигаться вперед и находить выход из, казалось, совершенно безвыходных ситуаций. Забыв о защите и безопасности, я послал кинжалы вертикально вперед, в тот самый кратчайший миг, когда Сайра отвела свой кинжал чуть назад для того чтобы нанести очередной молниеносный удар. При этом я сделал быстрые полшага в сторону, больно ударившись о так некстати возникшую стену, но этого хватило, чтобы кинжал Сайры прошел мимо, лишь слегка задев мое предплечье. Зато мои клинки достигли цели, по крайней мере, один из них. Он распорол щеку девушки до самых зубов, заставляя ее потерять тот баланс и скорость которой она придерживалась, атакуя меня. Сайра закричала, громко, словно раненая птица, и быстро отскочила назад, уходя от моего следующего удара. Из щеки обильно хлестала кровь, а все что до сих пор соединяло ее верхнюю и нижнюю части, это лишь тонкий участок плоти в уголке крепко сжатых губ. Казалось, если она сейчас откроет рот, то щека распадется на две части, нижняя из которых повиснет безобразным окровавленным лоскутом. Я видел сквозь разрез в щеке девушки открывшийся оскал ряда окровавленных зубов. Но мне некогда было рассматривать ее рану, так как мне представилась возможность взять бой в свои руки, и мне нужно было этим воспользоваться.

Я напал на Сайру, не давая ей опомнится, отойти от перенесенного ее болевого шока. Но надо отдать должное девушке она защищалась яростно и жестко. Но в то же время она потеряла свое проворство. Я видел, что каждое движение приносила ей невероятное мучение. Из ее серых глаз непроизвольно текли слезы. Ласс, по всей видимости, тоже заметил это и приободрился моим преимуществом.

– Убей ее! – завопил он, вскакивая на ноги. – Убей эту тварь! Она посмела поднять на меня руку. Паскудная шлюха, мразь.

Ласс разразился витиеватыми проклятиями в адрес Сайры. Я напирал, девушка отступала, при этом довольно ловко отбиваясь от моих ударов. Но с каждым разом ей давалось это все сложнее и сложнее. Вот она единожды оступилась, потом чуть было не пропустила один из моих кинжалов, целившего ей в шею. Вся ее правая сторона лица вниз по шее и плечу было залито кровью. Сайра тяжело дышала и пошатывалась. В коридоре послышался топот нескольких пар ног и возбужденные крики. Девушка, затравленно прорычав, сделала отчаянный выпад кинжалом, чуть было не поплатившись за это жизнью, а затем бросилась бежать. Я кинулся за ней, но не успел, громко и протяжно звякнули раскрывшиеся ставни, девушка буквально вывалилась из окна. Я высунулся наружу. Высота второго этажа не была особо большой, но окна этой комнаты выходили не на задний двор, а на мощеную камнем улицу. И падать на жесткий камень было ой как неприятно. Я видел, как тяжело поднимается Сайра. От входа борделя к ней тут же с криками бросились люди в доспехах городской стражи. Сайра зарычала, и вприпрыжку бросилась к ближайшему переулку, прихрамывая на левую ногу. Но стража была быстрее, и практически нагнала девушку у узкого зева переулка. В последний момент Сайра развернулась и, припав на одно колено, ударила кинжалом одного из стражников в пах. Тот, не успев остановиться, силой своего движения усилил удар. Резко выдернув клинок, девушка быстро вскочила и без секунды промедления полоснула второго, немного опешившего от неожиданности, стража по лицу. Тот вскрикнул, зажимая рану ладонями, а девушка быстро скрылась в темноте переулка, там, куда не доставал свет фонаря, висевшего у входа в бордель.

Я отошел от окна, спокойно рассматривая вбежавших в комнату людей. Пятеро стражников в синих цветах претории Валента перекрыли вход. Стагон с удивленными глазами осматривал царивший в комнате беспорядок, а шестой стражник с нашивками командира стоял перед все еще трясущимся, но от этого еще более надменным Лассом Капур, о чем-то того расспрашивая.

Но Ласс, казалось, совершенно его не слушал. Он злобно переводил взгляд с меня на Стагона и обратно. Наконец взмахом руки он подозвал нас к себе. Мы, повинуясь, подошли, вставая прямо перед Лассом. Некоторое время он просто смотрел, сверля нас глазами, а потом, внезапно взмахнув рукой, залепил звонкую пощечину Стагону. Плечи наемника непроизвольно дернулись, а в глазах промелькнули искорки гнева, но он спокойно выдохнул, гордо задирая подбородок кверху. Ласс было замахнулся на меня, но, встретив мой холодный равнодушный взгляд, передумал, в последний момент сжав ладонь в кулак и опустив руку.

– Идиоты, – полным злобы голосом прошипел Капур, – из-за вас меня чуть было не убили. Как вы вообще это допустили, за что я плачу вам деньги, если вы не можете обеспечить должным образом мою безопасность? А? Где Эрвин?

– Мертв, – холодно ответил Стагон, на его покрытой легкой щетиной щеке все еще были видны красные отпечатки пальцев Ласса. – Все мертвы кроме меня и Ворона.

Ласс пренебрежительно поморщился, а затем сделал безразличный вид.

– Они просто получали свои деньги. Придется найти Эрвину замену. Но это не так страшно. Что с теми, кто на нас напал?

– Мертвы, – опять произнес Стагон не менее холодно и отстраненно, чем когда сообщил о смерти Эрвина и остальных. – Все до единого.

– Хоть с этим вы справились, – так, будтос жевал что-то кислое, произнес Ласс. – Вы знаете кто они такие?

– Обычный сброд, решивший поживиться грабежом мирных горожан, – Стагон переступил с ноги на ногу.

– Я смотрю вы совсем идиоты, раз так считаете, – вздохнул Ласс. – Скорее всего, они, таким образом, хотели навредить моему отцу. И кто бы это ни был, он обязательно за это поплатиться. Еще эта шлюха. Она чуть было не победила тебя. Ты что не можешь справиться с девкой? Мало того посмел с ней торговаться, позволяя ей уйти после того как она мне угрожала. Подумать только, шлюха носит с собой оружие, нападает на аристократа, при этом, чуть было, не убив его телохранителя. Этот город определенно требует более пристального внимания претора. Я поговорю с Калиром, пускай попросит отца принять меры. А этот бордель я закрою и всех девок…

– Но как же господин, – послышался из-за спин перекрывших вход стражников отчаянный голос хозяйки «Сладкой розы». – Мы же ни в чем не виноваты!

– Твои девки нападают на своих клиентов, угрожая им кинжалом. Это ты имеешь в виду, говоря, что вы ничего не сделали. Киньте ее в темницу, пусть посидит и подумает о том, что творится в ее заведение и его окрестностях. Тем более я больше чем уверен, что она замешена во всем этом.

Командир стражников коротко кивнул и отдал быстрый и безмолвный знак своим людям. Двое, стоявших ближе всех к хозяйке, схватили ту под локти, нисколько с ней не церемонясь, и поволокли вон. Женщина громко плакала и молила о пощаде, но не сопротивлялась, зная обо всей тщетности таких попыток.

– А что до вас, – произнес Ласс уже вполне спокойным голосом, полностью взяв себя в руки, – то я разберусь с вами потом. А пока возвращаемся. Эй вы, выделите мне сопровождение, а то ряды моих людей, как вы, наверное, заметили, сильно поредели. И разберитесь, что здесь произошло. Кто все эти люди, что на меня напали, и по чей указке действовали. И не забудьте в отчете о проведенном вами расследование указать, почему сегодня ваши люди не патрулировали этот квартал.

При последних словах командир побледнел, но оправдываться не стал, вместо этого принявшись быстро раздавать указания. Ласс, довольный собой, удовлетворенно кивнул. Меня сильно бесили его надменный вид и повелительный тон, но сделать с этим я, к сожалению, ничего не мог. Хотя мне очень хотелось отрезать его поганый язык и запихать его Лассу глубоко в глотку. Но я лишь тихо вздохнул, усмиряя свой гнев.

– Вы двое, поймайте моего коня и остальных тоже. Хотя стойте, ты, – он ткнул Стагона в грудь указательным пальцем, – поймай лошадей, а ты останешься со мной. А то мало ли что еще может сегодня случиться.

Стагон хмуро кивнул и быстро покинул комнату, лишь бы не находиться в одном помещение с Лассом. Я же остался с Капур, чуть отойдя в сторону и наблюдая затем, как он учит командира стражников проводить расследование, выдвигая различные предположения, кто именно это мог быть. Только сейчас, немного расслабившись, я понял, как сильно меня вымотал сегодняшний день. Будучи разгоряченным боевым пылом, я практически не замечал, как расходуются мои силы, а теперь, когда этот пыл спал, усталость резко навалилась на меня, скручивая мои мышцы в тугие узлы. Но, тем не менее, я прекрасно понимал, что мне еще предстоит целая бессонная ночь в поместье Капур, и вряд ли мы сможем после нее отдохнуть. Я так сильно погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как вернулся Стагон.

– Ну? – коротко, с нетерпеливым раздражением в голосе, спросил Ласс.

– Мне удалось поймать всех лошадей кроме коня Кимбола. Он издох. По всей видимости, ему досталось мечом.

– Ладно. Вычту его из вашего жалования. Отправляемся. Командир, ваши люди готовы?

– Да господин Капур, – хрипло ответил тот, утерев лоб кольчужной рукавицей, убирая с него слипшиеся каштановые с проседью волосы.

– Тогда возвращаемся. Сейчас же. Надеюсь, на нас больше никто не нападет по дороге обратно? А? – он посмотрел на нас со Стагоном, но не получив ответа быстро покинул комнату сопровождаемый командиром стражников, которого тут же отодвинул в сторону Стагон, вставая между ним и Капур. Командир что-то гневно пробормотал себе под нос, но в сторону отошел, пропуская меня следом за наемником.

Сбившиеся в кучу в нижней зале борделя шлюхи проводили нас испуганными взглядами. Они не понимали что происходит, а после того как забрали их хозяйку и вовсе не знали, что им делать. Я на один миг встретился глазами с Панни, и она ответила мне взглядом полным слез и вопрошающим ответы на происходящее вокруг.

Уже будучи верхом и покинув квартал Грез, Стагон осторожно, насколько это было возможно, чтобы не вызывать лишних подозрений, приблизил ко мне своего коня.

– Ну и денек, – вполголоса сказал он, – точнее вторая его половина. Эх, знал же, что все так будет.

Я тихо на него шикнул.

– Лучше нам задуматься о том, что будет дальше, чем о том, что уже произошло. Теперь нам придется разгребать последствия наших решений.

– Наших!? – удивленно вскинул бровь Стагон и тут же, покосившись на Ласса и едущих по обеим сторонам от него стражников, понизил голос. – Теперь уже наших? Кто-то совсем недавно кичился, что это его и только его план. Значит тебе и разгребать его последствия.

Стагон послал коня вперед, выезжая перед Лассом в голову нашей смешанной колонны. Я вздохнул. Наемник был прав. Я заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать. Я не знал, что будет дальше, но понимал, что ничего хорошего ожидать не приходилось. То, что я задумал, пошло не по плану и теперь я не знал, во что это выльется. К тому же неожиданное столкновение с Сайрой вывело меня из равновесия. Я не ожидал, что она окажется чем-то большим, чем шлюха. Она определенно владела навыками наемной убийцы, вот только возникал вопрос, к какому ордену она принадлежала и принадлежала ли вообще, и какие последствие меня ждут после столкновения с ней. Внезапно я подумал о ее волнистом кинжале, злобной улыбке и мне почему-то сразу вспомнилась Мэй. Нет, Сайра безусловно на нее не походила. От девушки просто не исходило такой леденящей ауры, как от Мэй. Но вспомнив о ней, я вдруг подумал, а не была ли Сайрой ее подопечной. Может она из Тиразан, ведь та попрошайка с Кожевенной улицы упоминала о них. Неужели они уже в городе? Но тогда почему она предлагала мне уйти? Не знала кто я такой? И зачем хотела убить Ласса? В этот момент я сильно пожалел, что упустил девушку. Она ранена и не могла уйти слишком далеко. Надо было нагнать ее и заставить говорить. С другой стороны, даже будучи раненой, Сайра оставалась довольно серьезным противником. В этом я убедился на собственной шкуре, чуть было не погибнув от ее клинка. Ее преследование могло окончиться не так как мне того хотелось, тем более если где-то неподалеку от борделя ее ожидали подельники. Я снова вздохнул и посмотрел на Ласса Капур. Тот, надутый словно индюк, смотрел прямо перед собой, напустив на себя надменный вид, будто бы и не было никакого нападения и покушения на его жалкую жизнь. Но я прекрасно понимал, что творилось сейчас внутри Ласса. Он трясся словно побитый щенок, чья жизнь только что висела на волоске. Он боялся и изредка бросаемые им по сторонам взгляды, выдавали в нем этот страх. Я невольно ухмыльнулся. Бойся, сукин сын, и оглядывайся. Вот только думая о врагах далеких, ты слишком расслабился и доверился тем, кто находиться рядом с тобой. Твое время придет, Ласс Капур, но не сегодня. Радуйся жизни, пока можешь, а я постараюсь чтобы тебе в этом не мешали, до тех самых пор, пока я не придумаю, как использовать тебя против твоего отца.

Глава 11 Скорпион

         Не в силах более держаться Велел он оседлать коня Эскорту приказал собраться Чтоб убыть в путь к заходу дня И вот в седле сидит он гордо Впиваясь взором в лица слуг И конь под ним гарцует бодро Вздымая вороную грудь Копытом бьет, взрывая землю Хрипит, удилами ведя Ну а седок кричит надменно В попытках осадить коня

Лим Холед «Эрида»

К утру я буквально валился с ног. Ласс, как и ожидалось, заставил нас стоять у дверей своей спальни. Стагон, хоть и выглядел более бодрым, чем я, тоже устал. Всю ночь он провел в ворчаниях, стенаниях и вздохах, сетуя на свою нелегкую и, что самое главное, несправедливую жизнь. Он единожды задал мне вопрос о том, что случилось там, в комнате борделя, пока он бегал за стражей. Я вкратце рассказал ему о происшествие с Сайрой и о нашей с ней схватке. Правда делиться своими наблюдениями о способностях девушки и том, кем она на самом деле является, я не стал. Впрочем, Стагон сам пришел к выводу, что девке просто надоели издевательства Ласса, и она решила отомстить, пока представилась такая возможность, когда рядом с Капур не оказалось охраны. Он немного посмеялся над тем, что я не смог справиться с девкой, а затем и вовсе ее упустил. Но смеялся он недолго и вскоре вновь погрузился в свои мысли, не прекращая при этом ворчать.

К утру появились остальные члены отряда, те у которых был выходной. За ними послали сразу, как только мы прибыли в поместье. Впрочем, Ароф был в своей комнате, решив, по всей видимости, сегодня обойтись без разгульной жизни в городе. Когда его разбудили, сказав, что его отдых окончен, он не подал виду и через короткий промежуток времени уже нес службу наравне со мной и Стагоном. Вопросов он не задавал, лишь мрачно кивнул, окинув нас взглядом. Впрочем, сейчас ему все равно бы никто и ничего не объяснил, так как возможности расспросить нас у него не было. Полупьяный Падин появился к утру и вместе с частью простой стражи вызвался на обход территории поместья. Как заметил Стагон скорее всего тот хотел помочиться где-то в укромном уголке двора, а может даже и немного прикорнуть в маленьком саду за оранжереей. Слим и Пуль прибыли чуть позже, буквально следом появились Койтер и Лийн. Позет Урл явился последним, крайне недовольный тем, что его вызвали раньше времени.

Но нас никто не сменил, так как после смерти Эрвина решение об этом принимал Ласс, который в данный момент спокойно спал в своей теплой постели. Раны, нанесенные мне Сайрой, были несерьезны и представляли собой не более чем неглубокие порезы, но все же сильно саднили, и я очень надеялся на то, что клинок Сайры не был смазан ядом. Хорошо, что я заранее приготовился, и при мне была настойка для прижигания ран приготовленная мной на пару с Виартом. Я обработал ею раны, чтобы не пошло заражение, но от яда, если таковой был на клинке, она меня не спасет. Конечно, я понимал, что будучи лезвие клинка Сайры отравлено, я был бы уже мертв. Наемные убийцы редко пользовались ядами с долгим эффектом, предпочитая более быстродействующие варианты. В любом случае все что я мог сделать я сделал и теперь должен был ждать, когда меня сменят, давая время для отдыха. Но это, в связи с произошедшим, могло затянуться на более долгое время чем мне бы того хотелось.

Ласс показался глубоко за полдень. Громко потребовав завтрак, который таковым уже не являлся, он лишь на короткое мгновение выглянул из комнаты, чуть отворив дверь, проверяя на месте ли мы. Убедившись, что все в порядке, он плотно ее затворил, прячась за ее мнимой защитой. Стагон громко вздохнул, на мгновение покосившись в мою сторону, а потом смирившись, поплелся вниз, предупредить слуг чтобы те подали Лассу его поздний завтрак.

Ел Ласс тоже довольно долго. Я устало переступал с ноги на ногу. Глаза слипались, напоминая, что пора бы уже и отдохнуть. Голос Ласса внезапно раздавшийся за нашими спинами заставил меня вздрогнуть.

– Эй вы двое, зайдите! – Ласс высунул из-за двери голову, хмуро нас осматрев, он снова скрылся внутри, оставляя дверь чуть приоткрытой.

Стагон вопросительно посмотрел на меня, а затем состроил кислую мину и кивнул в сторону двери в комнату Ласса. Я лишь равнодушно пожал плечами и немедля, первым вошел внутрь. Обстановка комнаты младшего Капур была столь же богатой, как и во всем доме, что, впрочем, было вполне закономерно. Широкая кровать с бархатным золотистым балдахином была смята, одеяло толстым комком лежало на полу рядом. На маленьком прикроватном столике, ребра столешницы которого украшали резные завитки, стоял поднос с завтраком Ласса. Пустой графин лежал прямо на подушке, запачкав наволочки алыми пятнами пролитого вина. С опрокинутого на бок бокала на краю стола все еще капало вино, быстро впитываясь в темно-серебристый ворс ковра, делая его еще более темным. Большое прямоугольное окно было плотно занавешено золотистыми, как и балдахин над кроватью, шторами, не давая яркому солнечному свету ворваться внутрь. В комнате стоял стойкий запах выпитого Лассом прошлым вечером вина. Сам Капур вальяжно раскинулся в резном кресле с высокой спинкой, надменно разглядывая нас со Стагоном. Его правая нога была небрежно закинута на левую, обнажая белесую кожу ступни. Ласс некоторое время молчал, не отрывая с нас своего задумчивого и хмурого взгляда.

– Итак, – наконец хрипло произнес он, – кто из вас скажет мне, что вчера произошло? И советую тщательно подбирать слова. У вас была целая ночь на то, чтобы обдумать произошедшее.

На некоторое время воцарилась полная тишина, прерываемая лишь сопением Стагона и ерзаниями на кресле Ласса. Наемник хмуро посмотрел на меня, я выдержал его взгляд. Стагон тяжело вздохнул, понимая, что от меня слов он не дождется.

– Капитан Ласс, – медленно начал он, осторожно подбирая слова, – я думаю, что нападение было не случайным. Кто-то знал о том, что вы в этот день будете в «Сладкой розе» и устроили засаду.

Мне не понравились слова Стагона, но Ласс, по всей видимости, ждал именно такого ответа.

– О, неужели, – воскликнул он, – спасибо тебе, а то я об этом сам не догадался. Я и без тебя это понял, дурень. Лучше скажи мне, кто это мог быть? Кто устроил засаду на меня?

– Не знаю капитан, – хмуро ответил Стагон. – Это работа городской стражи узнавать о том…

– Заткнись, – внезапно заорал на него Ласс. – Это ваша работа. Это вы должны были обеспечивать мою безопасность, а вместо этого чуть было не позволили каким-то оборванцам и дешевой шлюхе отправить меня на тот свет. Я спрошу вас еще раз, кто это был и надеюсь услышать что-то более существенное, чем ваше не знаю.

– Есть кое-что, – как можно более медленно проговорил я, растягивая слова, до конца играя роль мрачного молчуна, который если и разговаривает, то с большой неохотой.

– Ну и что же это? – нетерпеливо поторопил меня Ласс.

– Думаю вам это не понравиться.

– Это мне решать, что мне понравиться, а что нет. Говори, – Ласс похоже сгорал от нетерпения.

И судя по участившемуся дыханию Стагона, он тоже.

– Эрвин знал нападавших, – немного помедлив, специально чтобы Ласс немного помучился, сказал я.

– Эрвин!? – Ласс подался чуть вперед. – Не может быть. Он служит у меня довольно давно и его проверяли. И он не раз…

В словах Ласса послышались сомнения, и он замолчал.

– С чего ты это взял? – наконец спросил он, прожигая меня своим взглядом.

– Он просил их главаря о пощаде. Говорил, что он свой и это он их нанял, – не дав и рта мне открыть, выпалил Стагон, видимо поняв, что я задумал.

– И они все равно его убили? – неверующе фыркнул Ласс. – Может он сказал это для того чтобы спасти его шкуру.

– Ага, – хмыкнул Стагон, – только вот главарь той шайки его признал. И даже подтвердил его слова, но потом сказал, что Эрвин их обманул и должен за это поплатиться.

– И в чем же он их обманул? – хмуро насупился Ласс.

– Понятие не имею, – ответил Стагон, переминаясь с ноги на ногу. – Они убил его, прежде чем Эрвин успел сказать еще хоть что-то, но это дало нам с Вороном время собраться с духом и дать им отпор.

– Ага, и вы вдвоем их всех перебили, – скептически заметил Ласс.

– Ну да, – совершенно невозмутимо подтвердил его слова наемник.

– Почему вы мне сразу ничего не рассказали об Эрвине? Может быть, вы с ним заодно? Откуда мне знать.

Ласс встал, пристально вглядываясь в наши лица, словно бы взглядом пытался вытянуть из нас правду.

– Потому что в это сложно поверить и принять тот факт, что именно Эрвин вас предал, – в это раз я опередил наемника, уже было хотевшего пролепетать нелепые отмазки. – А что насчет того не были ли мы с Эрвином заодно, могу вам напомнить о шлюхе, пытавшейся вас заколоть и о том, кто именно защитил вас от нее. Если бы мы, как и Эрвин, хотели вашей смерти, вы были бы уже мертвы.

Ласс некоторое время молчал, пристально, вглядываясь мне в глаза. Я взгляда не отвел, и Капур в конце концов отвернулся.

– Стагон, – сказал он, впервые назвав наемника по имени, так как до этого обращался к нему никак иначе как «эй ты», – сходи за Арофом. А ты останься.

Стагон видимо смирившись с судьбой вечного посланца, ушел, а я остался стоять на месте, внимательно, но осторожно, наблюдая за Лассом. Тот уже сел обратно в кресло, откидываясь на его широкую спинку.

– Та шлюха из борделя, – внезапно заговорил он, внимательно уставившись на меня, – кто она?

– О чем вы? – спросил я.

– О том, что она не просто шлюха из дешевого борделя, не так ли? Я видел, как она дерется. Она чуть было не прикончила тебя, хотя я никогда до этого не видел, чтобы кто-то владел кинжалами, также как ты? Кстати где ты научился так владеть этими, хм, ножиками?

– Улицы Флада меня научили, – коротко ответил я заученные мной слова.

– Флад, – задумчиво протянул Ласс. – Ты там родился? Знаешь, а я бывал во Фладе. Довольно дермовый городишко, надо сказать. Я был там с отцом, когда тот сопровождал претора Салея с визитом в преторию Лаш. У претора Прагга были именины. Весь Флад буквально был пропитан счастьем, и выглядел в те дни даже менее убого, чем есть на самом деле. Но должен признать, что праздник выдался на славу. Во время традиционной церемонии вручения подарков претору, старикашку казначея, который принимал эти подарки, убили. Закололи, словно свинью, кинжалом. И не поверишь кто.

Ласс громко захохотал. Я невольно вздрогнул, неужели он вспомнил меня тогдашнего и теперь догадался, кто перед ним стоит. Но, к моему счастью, я ошибался.

– Какой-то мальчишка, представляешь, – Ласс зашелся в новом злорадном смехе. – Он был немногим младше меня, наверное, а мне было тогда шестнадцать. И этот самый мальчишка, несший корзину последним, вогнал казначею кинжал прямо в грудь. А потом крики, дым и мальчишка исчезает. Невероятно. Это была просто феерия. Знаешь, что в тот момент чувствовал я? Я чуствовал восторг, восхищение. Я смеялся, мне было невероятно весело, а вот Калир плакал. У него всегда была заячья душа. Но он сын претора и поэтому я не могу его судить. К тому же и дети претора Прагга тоже плакали, и если бы Калир смеялся вместе со мной, то это посчитали бы плохим тоном. Отец позже меня высек за мое ненадлежащее поведение. Но зрелище того стоило. Мальчишку так и не нашли, зато девчонку несшею вместе с ним корзину обнаружили ревущей посреди улице в квартале от главной площади. Говорят, что она несла какую-то чушь о бродяге, кристаллах и дружбе. Но это списали на пережитый ею страх. Она была из довольно влиятельной семьи Флада. Отец был членом преториата и входил в Совет претора. Правда после того случая он потерял свое влияние попав в немилость к претору. Также был наказан и распорядитель торжества. Его повесили за то, что среди детей из благородных и влиятельных семей Флада, которые преподносили дары, затесался совершенно чужой ребенок, от родства с которым в дальнейшем открестились все семейства. Ни одна семья Флада, даже самая маловлиятельная, не хотела брать на себя ответственность за это происшествие.

– Я был там, – хрипло ответил я, – правда, что там произошло с казначеем, я не видел, так как находился в толпе у самого края площади. Зато тот переполох, что случился после, помню прекрасно.

– Ну конечно ты там был, ведь ты из Флада, – хитро хмыкнул Ласс. – Просто я делюсь своими воспоминаниями о твоем городе. На Пряной улице в квартале Мальтен была небольшая лавка со сладостями. Отец приводил меня туда единожды. Как она там называлась, не напомнишь? У нее еще была серебристая вывеска.

– Я не ел сладостей, тем более в квартале Мальтен. У меня просто не было на это денег. А что до названия, то я и читать-то тогда не умел. Но если меня не подводит память, вывеска была не серебряной.

Я сказал наугад, решив сыграть на том, что это было очень давно. Ласс хотел подловить меня, я это чувствовал. И он врал, только вот в чем именно, я не знал. Была ли вообще эта лавка? В любом случае я рискнул и, как оказалось, не прогадал.

– Ах, ну да, – хохотнул Ласс, – вывеска действительно была не серебряного цвета, а покрыта зеленой облупившейся краской. Я вспомнил. Так значит Флад, столица претории Лаш. И именно там ты познал искусство владения кинжалами. И довольно неплохо, надо сказать. Правда, против шлюхи тебе это не помогло. Кстати, ты так и не ответил мне, кто она такая.

– Я не знаю, – практически честно ответил я.

– И что, даже никаких догадок и предположений? – как бы в удивление вскинул бровь Ласс.

– Нет, – коротко ответил я. – Ума не приложу кто она такая. Я всегда считал ее просто бордельной девкой.

– Я тоже, – недовольно пробурчал Ласс. – А ведь я, в последнее время, зачистил в эту дыру именно из-за нее. Мы столько раз оставались с ней наедине. И в каждый из них она могла легко со мной покончить, но почему-то решила сделать это вчерашним вечером.

– Ну здесь то все как раз просто, – мрачно заключил я.– Она прекрасно видела нападение, а может, что вполне вероятней, заранее о нем знала. Думаю, если бы мы смогли ее расспросить, она указала нам на Эрвина.

Ложь давалась легко. Мертвый все стерпит, к тому же при жизни он был еще тем ублюдком.

– Вполне возможно. Только вот сделать нам этого не удастся из-за того, что ты упустил ее. Дал ей уйти безнаказанной. Теперь ее придется ловить. Хотя, будем надеяться, что она истекла кровью в какой-нибудь подворотне.

Ласс встал в тот самый момент, когда в комнату вошли Стагон и Ароф.

– Вызывали, капитан Ласс? – Ароф чуть склонил вперед голову в почтительном полупоклоне.

– Да, – небрежно ответил Ласс. – С Эрвином этой ночью случилась небольшая неприятность. С этого дня ты будешь выполнять его обязанности.

– Да господин, – Ароф вновь склонил голову.

– Вилль вернулся? – внезапно спросил Ласс, как бы невзначай вспомнив о наемнике.

– Нет, капитан, – Ароф, смущенно переминаясь с ноги на ногу, потупил взгляд в пол. – Никто из вашего вчерашнего эскорта, кроме Ворона и Стагона, не вернулся. Я думаю…

– Нечего тут думать, – внезапно взвизгнул Ласс. – Никто и не вернется. Никто, кроме Вилля. Куда запропастился этот идиот. Найдите мне его.

– Хорошо господин. Я думаю, что Стагон и Ворон займутся этим. Они же…

– Эти!? – Ласс широко ощерился, глупо хохотнув при этом. – Ну уж нет. С ними я еще не закончил.

Он пристально осмотрел нас со Стагоном, затем застыл в молчаливой задумчивости.

– Я обещал вчера, что накажу вас сегодня, – наконец сказал он. – Так вот, я некоторое время думал, что мне с вами делать и пришел к выводу, что более не нуждаюсь в вас. Вы не оправдали того доверия что было вам оказано. Вы подвергли мою жизнь опасности, хотя такого не должно было быть. Я ведь, по-моему, говорил, что те, кто выдержит испытание временем станут личными стражами претора, после того как я займу пост своего отца. А там таких инцидентов возникать не должно вовсе. Но, тем не менее, вам удалось под конец взять ситуацию в свои руки и справиться с ней пусть и не совсем умело. Я даже хотел вам выплатить жалование за неоплаченные дни месяца. Но потом передумал. Из-за вас мне придется нанимать новых людей, а на это нужны деньги. Считайте это компенсацией за вашу оплошность. Кстати, Ароф, оповести Абсвеля Лама, что мне нужны новые люди и чем быстрее, тем лучше. И пусть в этот раз подойдет более ответственно к выбору людей. Я не хочу, чтобы повторилось вчерашнее происшествие. Все, можете проваливать. Ароф лично выпроводи этих двоих за ворота моего поместья.

Немного опешивший Ароф, несколько коротких мгновений непонимающе хлопал глазами глядя на Капур. За каменно-спокойным лицом Стагона, казалось, скрывалось равнодушное смирение, но я прекрасно понимал, что дай наемнику волю и он разорвет Ласса на части. Я, если честно, не ожидал такого поворота событий и поэтому поначалу слегка опешил, но быстро взял себя в руки. Развернувшись на каблуках, я быстро вышел из комнаты, ни разу не оглянувшись. Остальные, с небольшой задержкой, вышли за мной. Ароф плотно затворил двери комнаты Ласса и озадаченно на нас посмотрел. Стагон, в ответ на его взгляд, лишь пожал плечами и, отвернувшись, направился к лестнице. Быстро спустившись вниз, я вышел из дома и, громко шурша подошвой сапог по посыпанной гравием дорожке, направился к воротам. День оказался под стать моему настроению, пасмурным и прохладным. У самых ворот меня догнал Стагон.

– Стойте, – окрикнул нас, чуть отставший, Ароф. – Подождите. Что происходит? Расскажите мне, что случилось этой ночью?

Стагон вопрошающе на меня посмотрел. Я некоторое время смотрел в ответ, а потом утвердительно кивнул, предоставляя наемнику слово. Стагон начал рассказывать практически с самого начала, а именно с того момента, как мы покинули поместье и всем отрядом направились в таверну «Золотой гусь». Ароф слушал, ни разу не перебив и не переспросив Стагона. Когда тот закончил, он серьезно кивнул головой.

– Если все произошло так как ты рассказываешь, то в таком случае вы дважды спасли задницу Ласса. И то, что он вас выгнал полная дурость, – Ароф краем глаза покосился на стражников у ворот, убедившись, что те не слышат, продолжил. – Жаль остальных парней. Интересно, кем были эти бандиты и как они связаны с Эрвином? Да, никогда бы не подумал. Он, конечно, был той еще занозой, да и любил покричать, но чтобы…. Эх, ладно. Да еще ко всему прочему Вилль пропал. Трое мертвы, вас Ласс изгнал. И поставил меня управлять жалким остатком. И почему он выбрал именно меня, а не этого слизня Позета Урл. Может это и к лучшему. Ладно парни, отдыхайте, ночка у вас выдалась трудная. Я попробую поговорить с Лассом, когда он немного поостынет, а пока не пропадайте. Я не хотел бы разбрасываться такими людьми.

– Угу, – хмуро буркнул Стагон, видимо не слишком веря в слова Арофа.

Я вовсе ничего не ответил, а сразу направился к воротам. Двое вечно скучающих стража проводили нас быстрыми и безразличными взглядами, а затем снова вернулись к своему постоянному занятию «ничем». Верхний квартал миновали молча, правда недовольное сопение Стагона, становившееся с каждым шагом все громче и громче, говорило о том, что он готов был вот-вот разразиться проклятиями. Когда, в конце концов, мы покинули Верхний квартал, наемник не выдержал.

– Долбаный ублюдок, я там чуть было не сдох, спасая его нежную шкуру, а он просто взял и вышвырнул нас словно надоевшие ненужные вещи, – Стагон свернул в ближайший переулок, избегая больших улиц. – Ты тоже хорош. У меня есть план! Он идеален! После этого Ласс будет носить нас на руках и целовать наши задницы!

– Я такого не говорил, – совершенно спокойно ответил я.

– Но подразумевал же. Не всегда нужно говорить о чем-то вслух чтобы высказать что-то. А что теперь? А? Что я скажу нанимателю? Извините мы просрали Ласса Капур и теперь вряд ли уже доберемся до его отца.

– Тише! Не надо так орать, – шикнул я на наемника. – Я не хочу, чтобы вся Пазра знала о наших планах. Еще ничего не потеряно. У нас есть время все обдумать. К тому же не стоит сбрасывать со счетов Леонела, если он все сделает, как ему сказал я, у Ласса начнутся проблемы и ему точно понадобиться больше людей. Не думаю, что Абсвель Лам так быстро сможет подобрать замену выгнанным и погибшим членам отряда, тем более зная какие у Ласса запросы. К тому же Ароф обещал попросить за нас, как только Ласс немного успокоиться.

– Ага, держи карман шире. Поговорит он. А что насчет Лама, то к нему очередь стоит из наемников, желающих попасть на тепленькое местечко. И поверь мне, что уже через пару дней у Ласса будет новый полный отряд.

– Значит, у нас есть еще пара дней, – спокойно ответил я.– И поговори с нанимателем. Я думаю, он прекрасно осведомлен о характере Ласса Капур.

– Ты даже не представляешь насколько, – пробурчал Стагон.

– Вот и хорошо. Объясни ему ситуацию и скажи, что от нас мало что зависело. И еще одно, будь добр проверь, не успел ли Прил разболтать о том, кто его в действительности нанял. И если есть люди, которым он проболтался, то мне нужны их имена.

Стагон некоторое время шел молча.

– Ладно. Попробую, – наконец пробурчал он. – Куда ты сейчас?

– У меня дела, – ответил я, хотя, по честности сказать, никаких дел у меня не было. – Тем более хотелось бы еще немного отдохнуть после вчерашнего.

– Да уж, покой нам только снился, – вздохнул Стагон. – Я в «Серебряный рог». Теперь я даже жалею, что снял комнату у Парофа. Но, думаю, с сегодняшнего дня мне придется искать себе новое жилье, после того как я расскажу ему куда делся его парнишка. А ночью мне придется нести его тело. Суки, вот что значит связываться со всяким сбродом с улицы. Говорил же я тебе, что мы не сможем за такое короткое время найти надежных людей. Да и вообще в этом городе таких найти практически невозможно.

– Хватит жаловаться, – прервал я гневную тираду Стагона. – Что сделано, то сделано. А что насчет мальчишки, то ты сам оплошал, когда отправил его с тем посланием.

– Ты сказал мне что-то придумать, я и придумал, – огрызнулся наемник. – Уж извини, что другого варианта исправить созданную, между прочим, тобой ситуацию я не увидел.

– Ладно. Я найду тебя в ближайшие дни. А пока не напивайся сильно и не забивайся в какую-нибудь дальнюю нору, там, где я не смогу тебя найти.

– Было бы на что напиваться. Денег то практически совсем не осталось. А до осени осталось совсем чуть-чуть, а там и до зимы рукой подать. И остаться в зиму без средств и возможности заработка мне бы очень не хотелось.

– Меньше надо таскаться по борделям и игорным домам, тогда и деньги будут. А до зимы еще дожить надо.

– Это точно, – вздохнул Стагон. – С такой жизнью и концы отдать недолго. Найдешь меня в «Изобилии Мандоры» у Северных ворот. Думаю после общения с Парофом, я переберусь туда. Конечно там останавливается тот еще сброд и цену дерут немаленькую. Но выбора нет.

Я молча кивнул в ответ и на этом мы со Стагоном расстались. Он направился в «Серебряный рог», а я в Гильдию. Войдя под ее арочные ворота, я наткнулся на Каприана и Калема, мирно беседующих между собой, сидя на лавочке у фонтана. При виде меня они оба умолки и уставились в мою сторону. Калем был как всегда хмур и неприветлив и, на данный момент, был единственным членом Гильдии, с которым я вообще никак не общался. Впрочем, мы оба к этому не стремились, и нас устраивало нейтральное отношение друг к другу. С лица Каприана же, казалось, никогда не сходила его чуть издевательская, насмешливая полуулыбка.

– О, Ворон, а мы о тебе как раз вспоминали, – Каприан подался чуть вперед, усаживаясь поудобнее. – Как твои дела?

– Нормально, – натянуто ответил я, голос мой прозвучал глухо, так, словно я говорил из бочки.

– Неужели, – вскинул брови кверху молодой вор, – а по тебе не скажешь. Тем более учитывая какие новости сегодняшним утром разлетелись по городу. Советую обратиться к Виарту, он у нас если можно так сказать за лекаря, ну по крайней мере пытается им выглядеть.

– Что за слухи? – спросил я, игнорирую его слова по поводу Виарта.

– А-а-м, – громко протянул Каприан, вытягивая губы трубочкой, – думаю об этом тебе стоит поговорить с Тирамом. Он ждет тебя в своем кабинете, и просил срочно отправить тебя к нему, как только ты объявишься.

Я окинул воров долгим неприветливым взглядом, а потом молча прошествовал мимо них в дом. Тирам действительно ожидал меня, беспорядочно расхаживая по своей комнате.

– Ну наконец-то, – громко, с радостными нотками в голосе, воскликнул он, как только я затворил за собой дверь. – Живой!

Я так и не понял было ли это вопросом или утверждением, но уточнять не стал вместо этого прошел к креслу и сел.

– Каприан сказал, что ты хотел меня видеть? – спокойным тоном спросил я.

– Конечно, – возмущенно ответил Тирам, так, будто я сказал несусветную глупость.

– И по какому поводу? – спокойно продолжил я. Неужели Тирам в курсе, что Ласс отказался от наших услуг.

– Ну, во-первых, хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – сказал он. – То, о чем мне сообщили сегодняшним утром, надо сказать, меня сильно взволновало. Я сильно переживал о том, что мы можем тебя больше не увидеть.

– От меня тяжело отделаться, – хмыкнул я.– Так о чем же тебе сообщили этим утром?

Я уже и сам догадывался об ответе, правда не знал, какая именно часть моих ночных похождений дошла до Тирама.

– Что есть, то есть, ты точно репей на моей заднице, но надо заметить довольно полезный, хотя и приносишь мне порой некоторые неудобства, – глава Гильдии нервно рассмеялся. – Что насчет утренних новостей, то ты и сам прекрасно знаешь, о чем я. И не стоит прикидываться, будто не в курсе событий. Тем более, твой порез на левой щеке, говорит мне о многом.

– Ну хотелось бы услышать, о чем это говорит тебе.

– Весь город только и гудит о том, что на некоего аристократа из Верхнего квартала напали прямо у порога борделя в квартале Грез. Большинство из горожан не знает, кто стал жертвой нападения, но у меня уши по всему городу. И когда услышал имя Капур, сразу же понял, что ты попал в передрягу. Но теперь вижу, что в твоем случае все обошлось. И это не может не радовать. Что там все-таки произошло? – Тирам сел в кресло, наконец перестав наматывать круги по комнате.

Я немного помедлил, обдумывая что можно рассказать вору, а какие моменты лучше опустить. В конце концов я откашлялся и начал с самого начала, с того момента как мы покинули имение Ласса и отправились на так называемую охоту.

– Странное решение отпустить этого Леонела, – заметил Тирам, когда я дошел до того самого момента как убил Вилля и отпустил его жертву в лице Леонела. – Впрочем, охотиться на живых людей ради забавы, довольно отвратительно. Но что если он разболтает, почему выжил? Хотя это твое решение, и я думаю, ты знаешь, что делаешь. Кстати мне знакомо семейство Потемер. Мелкие торговцы тканями. Точнее этот самый Леонел. Это ему досталось дело в наследство от рано почивших родителей. А его младшая сестра была на его попечение. Говоришь, девушку оставили в живых и куда-то увезли? Странно, зачем это Лассу? И что за странный тип, с которым он разговаривал в «Золотом гусе»? Знаешь, а ты меня заинтриговал. Я попытаюсь разузнать побольше о действующих лицах этого спектакля.

– Попробуй, – согласился я.– Лишней эта информация уж точно не будет. Чем лучше знаешь своего врага, тем лучше можно подготовиться к встрече с ним.

– А с чего ты взял, что тот тип с татуировкой на затылке наш враг?

– В этом городе все, кто мне не друг, мой враг, – спокойно пояснил я.– А этот мелкий засранец в список моих друзей никак не входит.

– И то верно, – рассмеялся Тирам. – Думаю, это не все что ты хотел мне рассказать. Продолжай.

И я продолжил. Дойдя до места с нападением на Ласса, я признался Тираму что это был тот самый мой план, о которым я раньше не хотел ему рассказывать, правда, он немного не удался, но в целом получилось практически так как я задумал. Вор на мои слова лишь неодобряюще покачал головой. Закончил я свой рассказ на том месте, как сбежала раненая мной Сайра, опустив свои замечания о принадлежности девушки к тому или иному ордену и не став говорить о том, что Ласс выгнал нас из своей охраны.

– Н-да, – задумчиво протянул Тирам, – веселая же тебя выпала ночка, ничего не скажешь. Исчезновения и охота на людей, бандитские нападения прямо посреди улицы города и шлюхи, владеющие оружием, так что могут поспорить даже с профессиональным убийцей. Что творится с этим городом. Кстати, та девка из «Сладкой розы» случаем не из таких как ты?

– Понятия не имею, – ответил я.– Тебе кстати лучше знать, ведь это именно та девушка, с которой я выбивал для тебя долг.

– А, брось. Я направил тебя к ней по чистой случайности. Признаться честно, я как-то раз посещал тот бордель, и меня обслуживала именно эта девка. Да, я иногда хожу в подобные заведения, не надо на меня так смотреть. Все мы люди. Так вот, у меня есть кое-какие пристрастия в отношение женщин, а она мне отказала. Пришлось менять ее на более сговорчивую шлюху, но менее симпатичную и достаточно потрепанную. И я, надо признать, поддался сиюминутной слабости и решил хоть как-то отомстить этой девке, ну а дальше ты и сам все знаешь.

– И что же это за пристрастие? – ощерился я.

– Неважно, – недовольно отмахнулся Тирам. – Ты спросил откуда я ее знаю, и я тебе ответил, остальное не твое дело.

– Ладно. Тогда ты можешь заодно узнать и о Сайре? Кто она и как появилась в борделе, хотя я подозреваю, что многого ты не узнаешь.

– Могу, конечно, – вздохнул Тирам. – Правда, так мои информаторы никогда не работали. Тем более все эти расспросы и выискивания привлекают ненужное внимание к нашей Гильдии со стороны тех, о ком мы узнаем. А список надо сказать внушительный. Карам Акрия, Багровая рука, теперь вот странный тип с татуировкой птичьей лапы на бритом затылке и разгульная девка из борделя «Сладкая роза». Поэтому мне приходиться действовать более тонко. Хотя даже, сохраняя должную осторожность, я уже потерял парочку информаторов, которые добывали для меня информацию об Караме Акрия, а остальные предупреждают, что нашей активностью заинтересовалась неизвестная нам сторона. А слухи что у нас завелся собственный наемный убийца, лишь подпитывает интерес.

– И кто же это нами интересуется? Дай мне наводку, и я с ними разберусь, – я не был уверен в своих словах, хотя произносить их старался как можно убедительней.

– Ну, во-первых, я же сказал, что они нам неизвестны. Просто мои люди стали говорить, что за ними следят, а также о Гильдии расспрашивают всякие разные личности. Говорят, что в особенности их интересуешь ты, и то, что связывает меня и тебя. В любом случае у тебя есть своя задача, и отвлекаться от нее не стоит. С этим разберусь я сам. Не думаю, что кто-то в открытую вздумает враждовать с Гильдией.

Да, если они не Тиразан, подумал я. Девчонка с улицы сказала, что змеи здесь, а это значит, что они ищут тех, кого упустили в ту ночь в Убежище. А единственным таким беглецом в Пазре, являлся я. К тому же, работая на Гильдию, я действовал слишком открыто, хотя я и выдал себя практически сразу по прибытию в город, ведь Тирам при первой нашей встрече догадался о том, кто я такой. А если догадался он, то уж от Мэй это тем более не ускользнет. При воспоминании холодных, голубых глаз женщины меня пробрала дрожь. А еще это происшествие с Сайрой. Неужели девушка, все это время прикидывающаяся слабой и робкой шлюхой, подручная Мэй. И что будет в таком случае, если она выжила?

Громкое покашливание Тирама вывело меня из задумчивости.

– Как обстоит дело с Капур? – спросил он меня. – У нас не так много времени, ты не можешь вечно работать на Ласса. А мой план требует более скорой реализации. Да и наш заказчик долго ждать не будет.

– Я работаю над этим, – коротко ответил я.

– Хорошо, – проворчал Тирам, видимо не совсем довольный таким моим ответом, – только постарайся сделать все побыстрее. Ладно, с этим разобрались. Теперь о другом. Ведь я позвал тебя не только затем, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. У меня появилась некого рода информация для тебя.

– Неужели, – заинтересованно воскликнул я.– Карам Акрия?

В моем голосе промелькнула надежда, но Тирам загубил ее на корню, отрицательно помотав головой.

– Хотел бы хоть чем-то тебя по нему порадовать, но нет. Ничего. Я потерял уже двоих своих соглядатаев. Они просто будто в воду канули, сразу после того как у них началось хоть что-то для меня сообщить. Мне уже и самому интересно, что за такая таинственная личность этот твой Карам Акрия. Но в любом случае кем бы он ни был, он крайне не любит, когда им начинают интересоваться. Но сейчас я хотя бы склонен верить в то, что он существует.

– О его существование я знал и без тебя, – огрызнулся я, расстроенный тем, что не могу найти след этого человека.

Если бы я его нашел, то мог освободиться от бремени, которое на меня возложил магистр Таеро и, наконец, покинуть этот город, отправившись на поиски Шейлы. Конечно, я понимал, что не все так просто и боялся, что если найду Карама Акрия, то мои надежды не оправдаются. Но ожидание встречи и та неизвестность, что ждали меня впереди, были хуже всего.

– Тогда что ты мне хотел рассказать? – наконец спросил я Тирама, отгоняя свои невеселые мысли. Вор ждал, внимательно за мной наблюдая.

– Ты просил узнать меня еще кое о чем. О наемниках «Багровой руки». Если быть более точным, о некоем Паланире.

– О, – воскликнул я.– Неужели. Ну хоть что-то. Интересно послушать, рассказывай.

– Слишком не обольщайся, – сразу осадил меня Тирам. – Сведений пока не так много. И они в большинстве своем разняться. В общем-то, и людей с именем Паланир не так мало. К тому же «Багровая рука» организация огромная, действующая по всей Империи, и чтобы хоть что-то узнать о том или ином ее члене, приходиться приложить немало усилий и задействовать источники и связи вне города, да и нашей претории в целом.

– Хорошо. Я уже понял, что тебе пришлось нелегко, – грубо прервал я тираду Тирама, – но давай уже ближе к делу.

– Ладно, как скажешь. Начнем. Так как тебя не интересуют рядовые члены Багровых, то я просил собрать для меня информацию о самых ярких представителях с именем Паланир в их рядах. Итак, вот что я узнал. Паланир Такаир более известный как «Задарский зверь». Был представителем наемников в Задаре. Участвовал в подавление восстания магов в Кулхуне на стороне Совета и наместника. Тогда и получил свое прозвище. Говорят, он вырезал целые семьи, не жалея ни детей, ни стариков, убивая всех вплоть до домашних животных. Также поучаствовал и в инциденте в Ладозе случившимся два года тому назад, когда некий Таннэй Кульф намеревался сместить претора Арголы. Но ты же ведь там был, не так ли, со своим другом, как его там, ах, Стагон, – Тирам широко улыбнулся, радуясь своей колкости, отпущенной в мою сторону.

Не дождавшись от меня никакой реакции, он показательно вздохнул и продолжил.

– Но «Задарский зверь», будем называть его так для простоты понимания, оказался не на той стороне. Заговорщики проиграли, а претор остался на своем месте. Можешь спросить об этом Стагона, он наверняка встречал «зверя». А если даже и нет, то в любом случае слышал о нем от товарищей. В конце концов, после неудачного выбора стороны «Задарского зверя» отозвали в столицу. Говорят, его судили внутри организации. Ему вменили нарушение уставов и подрыв репутации «Багровой руки». В конечном счете, он был сослан в северную преторию Сефа, где и поныне состоит на службе в личной страже претора. Второй Паланир Казвел большая шишка. Глава западного отделения «Багровой руки» со штабом в Малене. Он руководит всеми делами Багровых в западных преториях и нашей Валентой в том числе. Сын одного из главарей организации Полвера Казвел. Отсюда и занимаемая им должность. Ни в каких примечательных делах не замечен. Просто продвигается вверх по службе благодаря своему папаше. Третий Паланир Куинн легендарный чемпион имперской арены в Палле. Из простых, своего положения добился сам, чем и вызывает восхищения у простонародья. Состоит в личной страже Великого претора Абии, что само по себя является огромной привилегией и честью. Четвертый и последний Паланир Сомерез прославился тем, что участвовал в бесконечных стычках Империи с народом гра на севере. Судя по слухам, честолюбив и надменен. Побывал в личной страже чуть ли не у каждого претора северных преторий Ардалии. Лично знаком с «Задарским зверем». Говорят, что какое-то время они даже работали вместе. Пропал без вести около года тому назад. На сегодняшний день его местонахождение неизвестно. Версий много и перечислять я их не буду. Но самая распространенная, это то, что он попал в плен к гра. Хотя никаких достоверных подтверждений этому не существует. Это все что мне удалось узнать. Какой из этих людей интересует тебя, я не знаю.

– Можешь описать их? Как они выглядят?

– Точно, нет. К счастью ни с одним из них чести знакомым быть не имею, – пожал плечами Тирам. – Надеюсь, это тебе хоть как-то помогло.

– Не особо, но теперь я хотя бы знаю, на ком мне стоит сконцентрировать свое внимание. А ты мог бы узнать, кто из них, за последние месяца, был в нашей претории?

– Хм, ты постоянно ставишь меня в неудобное положение. Я же сказал, что все эти расспросы слишком акцентируют внимание на моей Гильдии. И, между прочем, на тебе тоже. Ладно, не смотри на меня так. Я попробую. Но ты можешь мне сказать, зачем тебе все это? Почему ты так интересуешься этими людьми Карамом Акрия и Паланиром?

– Не могу, – коротко ответил я.

– Ты мне не доверяешь? – Тирам обиженно сдвинул брови. – Послушай Ворон, я не враг тебе. Я принял тебя в Семью, прекрасно понимая, что с твои прошлым не все так просто. И до меня дошли слухи о том, что находящееся где-то в нашей претории легендарное убежище древнейшего ордена, готовившего лучших наемных убийц в Империи, уничтожено. Конечно, поначалу, я не поверил в них. Я просто рассмеялся в лицо тому, кто принес мне эту новость, сказав, что просуществовавший века орден уничтожить невозможно. Но потом эти слухи подтвердили знакомые мне наемные убийцы из других орденов промышлявшие в нашем городе. Я полностью убедился в их словах, когда тоже самое, с большой неохотой, мне подтвердил убийца из уничтоженного ордена действовавший в тот момент вне его стен. И буквально через несколько недель все убийцы, работавшие в городе, пропали. Исчезли, словно вымерли. А потом появился ты парень, назвавшийся странным именем. И спас моего человека, показав свое искусство во владение кинжалами. Оружием наемного убийцы. Когда Айрон рассказал о тебе и о своих подозрениях, о том, что ты от кого-то скрываешься, я велел ему приглядеться к тебе. И он следил и наблюдал. А потом было это задание с выбиванием долгов. После него я если и не понял, кто ты есть на самом деле, то, по крайней мере, стал догадываться, сопоставляя слухи, факты и увиденное мной лично. И в конечном итоге пришел к выводу, что ты один из тех странных беглецов, которых ищут люди претора. Конечно, официально вас называют беглыми преступниками, но мы-то с тобой знаем, что это не так, не правда ли Ворон?

Тирам впился в меня испытывающим взглядом, внимательно ожидая того, какой будет моя реакция. Я спокойно вздохнул и, глядя ему прямо в глаза, заговорил ровным голосом, не давая ему возможности усомниться в моих словах.

– Не знаю, что ты там себе выдумал Тирам, но я не тот за кого ты меня принимаешь. Я никогда не слышал не про какой древний орден. Я вообще не из этой претории. Я всего лишь бродяга, ищущий, где заработать себе пару монет, а кинжалами меня научил пользоваться один старый знакомый. Я с ним работал во Фладе. Да и вообще с чего ты взял, что я имею отношение к этим беглецам?

– Звучит крайне неубедительно парень, я бы, наверное, сказал совсем дерьмово. Но пусть будет так, – Тирам хмуро ухмыльнулся, – если ты конечно того хочешь. Вот только к тому времени, когда тебя найдут те люди, от которых ты бежишь, советую придумать историю поскладнее, чем эта. А найдут они тебя довольно скоро, если конечно не будешь придерживаться меня. Что насчет того почему я решил, что ты один из разыскиваемых беглецов, то все просто. Когда в вечер нашего знакомства я прямо заявил тебе об этом, ты не стал отрицать этого факта. И неужели ты забыл то утро, когда я знакомил тебя с Семьей, как ты бахвалился что прячешься в тени не хуже нашего и мы тебе не нужны. И каждый раз, когда я говорю о твоих методах и о том, что иметь собственного наемного убийцу не так плохо, ты молчишь. А теперь спустя столько времени ты пытаешься разубедить меня в том, кем ты являешься. Не слишком ли поздно, Ворон? Все мы прекрасно понимаем, кто ты на самом деле и не надо врать мне и себе. Если ты хотел скрыть этот факт, надо было делать это все с самого начала. С того самого момента как ты появился в городе. Но ты, надо сказать, особо и не скрывался, выставляя свою глупую мальчишескую браваду напоказ. От тебя прямо сквозит наемным убийцей, притом молодым и неопытным.

– Ну хорошо, – наконец сдался я.– Да я действительно наемный убийца. Но мой орден не в этой претории. Да я тоже слышал о том, что орден Саерре уничтожен, слухи разносятся быстро. И решил воспользоваться этим моментом и подработать в Пазре пока мои коллеги, взволнованные этим событием, решили выбрать места поспокойнее.

Тирам сцепил пальцы рук и, приложив их к губам, некоторое время упрямо смотрел на меня. Наконец с серьезно-удручающим видом покачал головой из стороны в сторону.

– Опять ложь, Ворон. Причем совершенно глупая и нелепая. За все то время что мы с тобой общаемся, ты всегда рассуждал здраво и трезво и никогда не нес такой ахинеи. Наверное, на тебя так сказалась прошедшая ночь. Я вообще не понимаю, зачем ты врешь мне Ворон и тем более именно сейчас, когда придумывать что-то уже совсем поздно. Боишься, что я тебя предам и наведу на тебя тех, кто тебя ищет. Но если бы я хотел, то сделал бы это сразу и не стал тебя пускать в свой дом и уж тем более знакомить тебя с моей Семьей. Ты наемный убийца Ворон, чей дом уничтожили и на которого ведется охота. А в этом городе ты оказался от отчаяния, ах да, и еще по причине того, что тебе нужен некий Карам Акрия. Уж не знаю, кто он такой, но как вижу, ты яро веришь, что он единственное твое спасение. Ты не из другого ордена Ворон, по одной простой причине. Будь ты из другого ордена, то не работал бы сейчас на меня, а выполнял заказы, беря их у своих посредников в городе, которые их выдают, работая с наемными убийцами. Но ты не сделал этого, потому что все эти посредники попрятались и, что самое главное, ты, скорее всего, и не знаешь, как вообще с ними связаться, так как тебя не успели этому научить. Не так ли?

– Слишком большие познания для обычного вора, – огрызнулся я.

– А я и не обычный вор, я глава Гильдии и, поверь мне, знаю очень многое, даже то, что знать, казалось бы, мне и не положено.

Он замолчал, не отрывая от меня своего пронзающего взгляда. Я тоже некоторое время молчал, внутренне борясь с самим собой.

– Ладно. Хорошо. Ты меня раскусил.

Тирам снисходительно улыбнулся, давая понять, что это было не так уж и тяжело. Я вздохнул, набираясь смелости.

– Они пришли в ночь после моего Испытания, – я медленно заговорил, тщательно подбирая каждое свое слово. – Я должен был получить свой медальон и первый заказ, но не успел. Так же, как и остальные те, кто сражался со мной и против меня в этом Испытании и выжил. Мне и еще нескольким членам нашего ордена удалось спастись. Все что я успел узнать, это лишь то, что мне следует найти Карама Акрия в Пазре. Он должен был помочь мне, обучить меня тому, как должен вести себя наемный убийца вне Убежища, так как там меня этому не успели научить. И вот я оказался здесь, но никакого Карама Акрия пока не нашел.

Все то время пока я говорил, Тирам утвердительно кивал головой, как бы соглашаясь с каждым моим словом. Он прекрасно понимал, что я сильно сократил свою историю и многое скрываю и недоговариваю, но при этом все же пошел на откровение и признался в самом главном.

– Ты спросил меня, зачем мне понадобился Паланир, – я внимательно следил за реакцией Тирама, но вор, казалось, был совершенно спокоен и полностью расслаблен, – я отвечу тебе. Он был в ту ночь в Убежище. Это он руководил теми воинами, что жгли и убивали, теми, что уничтожали мою новую, заработанную тяжелым путем, жизнь. Я так много отдал, чтобы стать наемным убийцей, а они лишили меня этого шанса.

– И ты хочешь сказать, что Паланир, кем бы он ни был из этой четверки, наемник «Багровой руки», каким-то образом обнаружил расположение древнейшего орден несколько веков успешно скрывающегося от чужих глаз, и мало того ему еще удалось уничтожить опытнейших головорезов с чьим мастерством очень тяжело поспорить? Звучит не очень-то убедительно.

– Он был там не один. Другой орден, отступники. До того самого дня я даже и не подозревал об их существование. Они напали внезапно. Среди нас был предатель. Скорее всего, один из отступников. По крайней мере, я так считаю. Но самое главное то, что руководил всеми и воинами, и убийцами старик с посохом. Они называли его мэтром. Он был магом. Надо сказать, я впервые видел таких как он.

Глаза Тирама при моих последних словах округлились. Он тихо присвистнул от удивления.

– Маг говоришь!? Тогда понятно. Ненавижу этих ублюдков. Благо, что у Императора хватает ума ограничивать этих сволочей в их действиях. Хотя я считаю, что нам надо последовать примеру Лиадоры и полностью запретить какие-либо магические манипуляции на территории Империи и деятельности магов в целом. Но, к сожалению, решать не нам. Итак, они уничтожили твой орден, но вот зачем? Даже у безумного мага со своим отрядом наемных убийц и наемниками Багровых должны быть веские причины на такое нападение.

– Это-то я и хочу узнать, – вздохнув, сказал я, – а для этого мне нужно лучше узнать своего врага и найти сильную поддержку желательно со стороны других орденов. К тому же, нас искали по указу претора, и мне хотелось бы знать, какое отношение он имеет к нападению на Убежище.

– Да, я слышал об этом, – согласился Тирам. – Указ о поимке опасных беглецов. От имени претора. По крайней мере, думаю, он в курсе об этом указе. Вопрос в том знает ли он, что за беглецов взялся разыскивать или на него кто-то просто влияет. Я попробую узнать, если хочешь.

– Нет, – категорически воспротивился я, – не стоит. Ты сам сказал, что и так привлек к Гильдии излишнее внимание. Одно дело узнавать о Багровой руке и совсем другое копать под претора. Я думаю, что займусь этим сам. А ты лучше сосредоточься на Караме Акрия.

– Хорошо, как скажешь. А что насчет той девки из борделя?

– Думаю, ей я тоже займусь сам. Не стоит тебе рисковать репутацией Гильдии из-за какой-то шлюхи.

– Боюсь тебя огорчить мой друг, – вздохнул Тирам, – но думаю, что она не просто обычная шлюха.

– Я догадался. Скажи мне Тирам, раз уж ты вывел меня на откровение, если ты догадывался о том, кто я такой, зачем связался со мной? Ведь ты прекрасно знал об указе претора и о том, что меня преследуют, причем не простые люди. Зачем тебе рисковать своей репутацией и подвергать свою так называемую Семью опасности, нанимая беглого наемного убийцу, причем молодого и неопытного? Да еще при этом, пуская его в самое сердце своей организации и поручая непростое задания, с которым может не справиться даже опытный наемный убийца? Зачем тебе все это?

Тирам серьезно посмотрел на меня.

– Если честно, – начал он, – вначале я просто хотел тебя использовать для мелких целей, но потом понял, что ты не так уж и прост и вполне можешь сгодиться для чего-то большего. Тем более в городе сейчас нет ни одного наемного убийцы, по крайней мере, такого который бы действовал открыто и чьими услугами можно было бы воспользоваться.

– Но после сегодняшнего моего рассказа ты же прекрасно понимаешь, какой опасности подвергаешь себя и Гильдию, пользуясь моими услугами?

– Понимаю. Также как понимал это раньше. Но я же авантюрист, Ворон. Я живу опасностью и тайнами, – Тирам громко рассмеялся, разряжая обстановку. – А если честно, мы все рискуем. Работая на меня тебе тоже приходиться действовать, а каждое такое твое действие привлекает к тебе особое внимание. Вместо того чтобы скрываться и прятаться ты действуешь открыто. И это рано или поздно откроет тебя перед теми людьми, что тебя ищут. Поэтому в ответ на твой вопрос могу лишь задать свой, а знаешь ли ты сам, какой опасности подвергаешь себя Ворон?

Я промолчал, понимая, что Тирам в какой-то степени прав. Только вот он в отличие от меня рисковал не только собой. Да и опасность исходила с моей стороны. Но вслух этого говорить я не стал.

– Я вижу, у тебя нет ответа на этот вопрос. Как я уже сказал, мы все рискуем. Но наш риск оправдан. Когда я осуществлю свой план – это риски станут ничтожны. Тот куш, который мы сорвем, сделает нас невероятно богатыми. А деньги, мой друг, дают власть. Разбогатев, ты забудешь об Караме Акрия и разберешься со своими врагами. А я тебе в этом помогу. Я верю в тебя Ворон, а ты должен верить в меня. И тогда мы достигнем необычайных высот. Кстати, должен заметить, несмотря на свой отвратительный характер, ты сумел заполучить расположения большинства нашей Семьи. И если с Айроном было все понятно с самого начала, после того как ты его дважды спас он души в тебе не чает, то восторженные отзывы вечно ворчливого Виарта надо сказать меня удивили. Да и Лейки кажется, не совсем ровно к тебе дышит. Не обижай девочку, несмотря на свою колкость и браваду она очень ранимая.

– Не обижу, – заверил я Тирама. – Надеюсь, мы обсудили все вопросы. Если тебе нечего мне больше сказать, я хотел бы пойти отдохнуть. Ночка у меня выдалась не совсем легкая.

– Да, конечно, но прежде чем ты уйдешь у меня есть для тебя еще кое-что.

Тирам наклонился, перевешиваясь через подлокотник своего кресла, и поднял с пола незамеченную мной ранее большую резную шкатулку. Положив ее себе на колени, он приоткрыл крышку. Некоторое время он молча смотрел внутрь, задумчиво пожевывая нижней губой, а затем запустил туда руку и, сделав наматывающие движения рукой, извлек на свет черный медальон на серебряной цепочке, который методично раскачивался на его пальцах. Небольшого размера, где-то с пол-ладони, черный скорпион, выглядел словно живой. Я никогда не видел этих тварей вживую, лишь на редких рисунках из свитков в Убежище. Говорили, что яд скорпионов, в особенности Черного задарского, был смертельным для обычного человека. Правда, мастера утверждали, что некоторые пустынные племена научились делать противоядие, но секрет его хранился от поколения к поколению. Но знал я про этих не особо приятных существ только благодаря тому, что они являлись символом задарского ордена наемных убийц Моорфан. Именно их медальон сейчас держал в руке Тирам. Плотная цепочка из темного серебра крепко стянула его пальцы. Скорпион медленно покачивался, завораживая и притягивая к себе внимание.

– Смотрю, эта вещица тебе знакома, – хмыкнул глава Гильдии, внимательно следя за моим взглядом и, как бы невзначай, раскачивая цепочку с медальоном еще сильнее.

– Не сам медальон, а то, что он означает. И орден, которому он принадлежит. Где ты его взял? Не думаю, что кто-то из наемных убийц расстался с ним по собственной воле.

– Не по собственной я думаю, – улыбка Тирама стала еще шире. – Но какая теперь уже разница, главное, что он у меня, остальное не важно. А попал он ко мне совершенно случайно. Приобрел его как обычное украшение, безделушку. Никогда не думал, что он пригодится.

– Пригодится для чего? – не понял я вора.

– Не для чего, а для кого, – поправил меня он. – Я заметил, что ты не носишь никакого знака, который подтверждал бы твою принадлежность к касте наемных убийц. Думаю, вот этот чудесный медальон сможет восполнить этот пробел. Если ты, конечно, ничего не имеешь против пауков.

– Но я не принадлежу этому ордену, наш символ скрещенные кинжалы. Тем более данный медальон принадлежит мастеру, а не простому убийце, а я, если ты не заметил, еще слишком молод для такого звания.

– Вот и хорошо, – прервал меня Тирам. – Твои враги ищут членов твоего ордена, и если ты наденешь медальон со скрещенными кинжалами, то это будет равно тому, что ты пометил себя специальным знаком, кричащим, вот он я, тот, кого вы ищете, берите меня тепленьким. Но они не ищут человека со знаком скорпиона на шее. А то, что ты слишком молод, никогда не поверю, что среди наемных убийц не было одаренных людей добившихся больших высот в короткие сроки. Думаю, не все так уж и сведущи в отличиях медальонов и принадлежности их какому-либо рангу.

– Тиразан знают, – вздохнув, ответил я.

– Тиразан!? – Тирам удивленно вскинул брови, впервые слыша это название.

– Да. Отступники, о которых я говорил, – пояснил я вору.

– Впервые слышу, – подтвердил мои мысли Тирам, – но да ладно. В любом случае думаю это уж лучше, чем щеголять со знаком своего настоящего ордена или без оного вовсе. Так что, ты его возьмешь?

Он протянул вперед руку с медальон, предлагая мне его забрать. Я немного помедлил, сомневаясь, стоит ли это делать, но потом все же решился и забрал медальон, но одевать его сразу не стал, пряча во внутренний карман плаща.

– Не потеряй, – удовлетворенно кивнул Тирам. – Я отдал за него кругленькую сумму. Подожди, это еще не все!

Он схватил меня за руку, видя, что я уже собрался уйти.

– Возьми, это тоже тебе, – он протянул мне резную шкатулку.

Я, приняв ее из его рук, осторожно открыл крышку. То, что я увидел, вызвало у меня неподдельное восхищение. Кинжал, что предлагал мне Кливер, кузнец у которого я делал заказ. Идеально сбалансированный криз лежал на мягкой бархатной подкладке. Изукрашенное цветами волнообразное лезвие переливалось, а вытянутая мордочка зверя на навершие уставилась на меня искусно вырезанными бусинками глаз.

– Ты что отдал за него пятнадцать золотых? – изумленно спросил я, не решаясь взять столь чудесный клинок в руки. – Это же целое состояние. Я, конечно, понимаю, что ты нуждаешься в моих услугах, но не настолько же.

– Успокойся, – легко рассмеялся Тирам, – когда мы реализуем мой план, у нас будет много больше денег. Тем более я заплатил не пятнадцать, а много меньше. Кливер, конечно, тот еще скряга, но торговаться со мной ему не по силам. Я, хоть и ничего не понимаю в кинжалах, да и вообще в оружие, но знаю, что при первом осмотре он тебе пришелся по душе. А если уж у тебя вызывает что-то такой неописуемый восторг, то вещь действительно стоящая.

– Он действительно великолепен, – признался я.– Искуснейшая работа. Достойная руки мастера.

– Ну так ты же теперь носишь знак отличия мастера, – Тирам весело мне подмигнул. – Вот и клинок тебе под стать.

– Благодарю, – искренне сказал я.

– Неужели я дождался от тебя этого слова, да еще и без сарказма в голосе, – весело ощерился вор. – Ладно, не стоит благодарности. Иди, отдыхай, а то выглядишь ты неважно.

Я, согласно кивнул и встал, зажав шкатулку с кинжалом на сгибе локтя. Уже будучи в дверях я остановился, а затем повернулся к Тираму и выпалил.

– Ласс Капур отказался от наших услуг. Я и Стагон на него больше не работаем.

Глава Гильдии широко открыл глаза, молча устававшись на меня. Его лицо вдруг немного понурились, а губы чуть искривились от разочарования.

– Но ты же исправишь ситуацию и доведешь дело до конца? – наконец спросил он меня.

– Конечно, – заверил его я и вышел, плотно затворив за собой дверь.

У двери моей комнатушки меня встретила Лейки. При виде меня, на ее лице появилась натянутая улыбка, но в ее глазах я уловил беспокойство.

– Я слышала, ты повеселился вчерашним вечером? – она нервно хихикнула, но ее голос дрогнул, выдавая свою хозяйку.

– Да, на славу, – подтвердил я.

Наступившую неловкую паузу прервала Лейки, внезапно бросившаяся мне на шею. Она крепко обхватила меня обеими руками, прижимая голову к моей груди.

– Ты заставил поволноваться меня, парень, – сказала она, не выпуская из своих объятий.

– Да я и сам переживал не меньше, – честно признался я.– Да уж прошедшие вечер и ночь были для меня не из легких.

– Главное, что ты жив и снова здесь, с Семьей.

При упоминании Семьи я насмешливо фыркнул, но воровка, кажется, не обратила на это никакого внимания.

– Пойдем, я обработаю твои раны, – сказала она отстраняясь. – Нет-нет, не в твою коморку. Спустимся ко мне.

Я послушно кивнул, соглашаясь последовать за девушкой. Лейки ловко сбежала вниз, я же последовал за ней. Комната воровки располагалась через дверь от комнаты Виарта. Тот встретился нам в коридоре. Я поприветствовал его кивком головы и попытался пройти мимо, но оценщик вцепился мне в рукав, заставляя меня остановиться.

– С тобой все в порядке? Это хорошо, – быстро протараторил он. – У меня есть кое-что. Я откопал кое-какой рецепт, но для него нужна лиадорская роза из твоих запасов. Я думаю, тебе он понравиться. Ты должен обязательно на него взглянуть.

– Он посмотрит, Виарт. Но не сейчас, позже, – Лейки и рта не дав мне открыть, потянула меня за вторую руку, призывая Виарта меня отпустить. – Я должна обработать его раны.

– Я тоже могу их обработать, – оценщик упрямо надул губы, по всей видимости, не собираясь так просто сдаваться. – У меня как раз есть специальная настойка, правда пришлось воспользоваться кое-чем из твоих запасов Ворон, ты уж меня извини.

– Виарт, – во властном тоне Лейки послышались нотки нетерпения.

– Ну ладно, – Виарт расцепил пальцы, отпуская мой рукав. – Но не забудь зайти ко мне позже.

Он скрылся за дверью своей комнаты так быстро, что я и ответить ничего не успел. Лейки настойчиво потянула меня за руку, напоминая о себе. Оказавшись внутри ее комнаты, я огляделся. Ничего особенного я не увидел кроме, наверное, небольшого трельяжа с зеркалом, чье наличие в комнате женщины было вполне закономерно. У стены стояла небольшая аккуратно убранная кровать, а также пара сундуков и шкаф, служащие, скорее всего, для хранения одежды. Пара узких серых ковров, устилали пол, стены были совершено голые. Ни картин, ни каких-либо других украшений на них не было. Комната выглядела простой и безвкусной, что было особенно странно для жилища воров, любящих роскошества, ко всему прочему, еще и женщины.

– Ну, чего встал, – грубо сказала Лейки, – не на чего здесь смотреть. Садись. Но прежде скинь плащ и рубаху. И отцепись, в конце концов, от этой шкатулки. Тирам снова подарил тебе какую-то безделушку?

Она указала на краешек своей кровати. Я послушно последовал ее указаниям.

– Да опасную и дорогую безделицу, – сказал я, снимая рубаху и оголяя торс. Правое плечо засаднило, когда присохшая к ране ткань оторвалась от тела.

– Как всегда, – вздохнула Лейки, подходя ко мне и с серьезным лицом осматривая мои раны.

– Мужчины, – еще громче вздохнула она и обмакнула небольшую светлую тряпицу, в маленькую пиалу, которую держала в левой руке. Ткань стала красной от жидкости, находящейся внутри пиалы. Затем она поднесла тряпицу к порезу на моей левой щеке, осторожно обрабатывая красной жидкостью ее по краям. Щеку дико ожгло, словно его лизнуло языком пламени. Я крепко выругался, сжимая посильнее зубы.

– Терпи, – сказала Лейки, – это настойка из красных водорослей, довольно болезненная, но очень действенная и дорогая. Правда Гильдия может себе это позволить. Я смотрю, ты уже и сам пытался чем-то их отработать. И довольно варварски.

– Да, это настойка, я сам ее сделал, – подтвердил я.– Меня научили делать ее…. В общем, просто научили.

Лейки обиженно вскинула брови, но промолчала, не заставляя меня идти на откровение. Вместо этого она как бы случайно надавила на тряпицу чуть сильнее, и я болезненно поморщился, понимая, что обидел девушку своим недоверием.

Лейки обработала мои остальные раны, нанесенные Сайрой, на левом боку и груди. При этом ворча, что я плохо нанес свою чудесную мазь. Я же в свою очередь тихо ругался и скрежетал от боли зубами. Но приходилось терпеть. Когда воровка со мной закончила, я облегченно вздохнул и прилег на ее кровать.

Лейки отставила в сторону пиалу, тряпку и вовсе кинула на пол. Затем залезла в один из своих сундуков и достала оттуда сверток чистой ткани.

– Да, мне частенько приходиться латать кого-то из наших, – ответила она мой многозначительный взгляд. – В основном Айрона и Каприана. Правда, у них редко бывают резаные раны, ребята более осторожны, чем ты.

– Да уж, я заметил, особенно Айрон, которого я дважды вытаскивал из передряг, – усмехнулся я.

Лейки лишь пожала плечами и начала разматывать ткань. Отмотав нужный ей кусок, она отрезала его платяными ножницами. Затем разделив уже отрезанное на четыре равные части, она подошла ко мне и, заставив подняться, начала поочередно перевязывать мои раны. Она попыталась перевязать мне и рану на щеке, но я не дался, понимая, что ходить с перевязанной головой будет крайне неудобно, да и выглядеть я буду довольно нелепо. Лейки грозно меня отругала, но я лишь отмахнулся от нее. Голова гудела, и мне очень хотелось спать, но я вдруг упорно решил не ложиться. Мне сильно захотелось напиться, а единственное место, где я это делал, была таверна Парофа. Правда я прекрасно понимал, что в этот раз он не слишком-то будет рад меня видеть. Но мне все равно когда-то пришлось бы объясняться с Парофом, и я прекрасно понимал, что чем раньше я это сделаю, тем лучше. И я решил не оттягивать этот разговор. Я встал и начал натягивать свою рубаху.

– Куда это ты собрался? – спросила меня Лейки, в этот самый момент как раз убиравшая ткань обратно в сундук. – Тебе нужен отдых. Тем более я думала, что ты захочешь остаться у меня. Я…

– Мне надо в «Серебряный рог», – коротко ответил я.– Нужно объясниться с Парофом.

Лейки встала и медленно подошла ко мне, а затем внезапно дотронулась своими ладонями до моего лица и, приблизившись, поцеловала меня в губы.

– А теперь? – заигрывающим тоном спросила она, чуть отстраняясь.

– И теперь тоже, – ответил я, убирая ее руки со своего лица.

– Ладно, иди, – Лейки состроила недовольную мину и, отвернувшись, направилась к кровати. – Конечно, если ты готов отказаться от этого.

Она легким движением сдернула блузу, обнажаясь по пояс. Но когда Лейки обернулась, меня уже в комнате не было. Я не мог видеть ее лица, но предполагал, как разозлил ее в тот момент. Но все что мне сейчас было нужно это крепкое пойло, чтобы хоть на время забыть о своих проблемах, а любовным утехам я мог придаться и позже. И я очень надеялся, что Лейки меня поймет. О подаренном мне Тирамом кинжале, я вспомнил, лишь уже покинув Гильдию. Шкатулка с оружием осталась в комнате Лейки, и мне оставалось лишь надеяться, что девушка не станет срывать на нем зло.

Глава 12 Последствия

После заключения мира Мирэм вернулся в столицу. Он созвал совет и объявил, что теперь, когда угроза со стороны его деда исчезла, он может продолжить дело своего отца. Император обратил свой взор на земли, раскинувшиеся на востоке и юге от Ардалии. Он решил расширить территорию своей Империи за счет экспансии этих земель. И Мирэм вновь встретил непонимание в лице своих советников. Многие считали, что Ардалия ослаблена и ей требуется время на восстановление и усмирение то и дело вспыхивающих бунтов. Они считали, что казна не сможет обеспечить военные действия, а новые поборы лишь приведут к еще большему количеству бунтов. Другие считали, что союз с Лирдом лишь видимость и старик предаст Мирэма также, как и его отца. Стоит лишь Императору ослабить свои границы, уведя основное войско на войну и Лирд сразу же нападет, воспользовавшись представившейся ему возможностью. Того же мнения был и Великий претор Карпион, но выросший и окрепший не только как мужчина, но и правитель, Мирэм был непреклонен. Он велел ввести однократный военный сбор с населения Империи, а жителям гарантировать его возвращение после успешного похода. Также Император велел отправить послание своему деду и союзнику вождю Лирду с предложением присоединиться к нему в этом военном походе. Ошеломленные советники так и не смогли убедить Мирэма отказаться от своих планов.

Вал Кофпа «История Империи: Правда или ложь»

Пароф молчал, делая вид, что ничего не произошло. Только вот то, как он в это самое время протирал расставленные перед ним кружки, говорило о многом. Трактирщик был в не себя от гнева, и я его прекрасно понимал. Перепуганный, словно загнанный зверек, Сульк кинул в мою сторону скользящий взгляд в тот самый момент, когда я пробирался меж столов и посетителей «Серебряного рога» к стойке за которой стоял Пароф. Мальчишка скрылся прежде, чем я смог ответить ему взглядом.

Я остановился у стойки прямо напротив трактирщика, не совсем вежливо подвинув в сторону занимавшего это место светловолосого парня, на что тот ответил недовольным ругательством, но дальше этого дело не зашло. Пароф продолжал невозмутимо начищать свои кружки, будто от того что он протрет их до дыр будет какая-то польза. Я громко кашлянул, привлекая к себе внимание. Пароф медленно поднял на меня глаза.

– Что-то хотел? – довольно холодно и грубо спросил он меня, не отрываясь от своего занятия.

– Для начала пива, – также жестко ответил я, не отводя взгляда от трактирщика. – И еще комнату. Я хотел бы здесь переночевать.

– Свободных нет, – Пароф невозмутимо отставил очередную кружку в сторону и, упершись обеими руками в край стойки, чуть наклонился вперед. – А что насчет пива, то садись за свободный стол, тебе его принесут.

– Мне и здесь неплохо. А что с комнатами? Не припомню, чтобы в последнее время у тебя был такой наплыв клиентов.

Пароф некоторое время молчал, угрюмо изучая меня исподлобья.

– Ну ты и наглец парень, – наконец проворчал он. – Явиться сюда после того что случилось и вести себя как ни в чем не бывало.

– Я не собираюсь оправдываться, – нагловато заявил я, – но кое-что сказать хотел бы.

– Хорошо, но не здесь, – Пароф махнул в сторону прохода на кухню.

Я молча кивнул и, встав, направился туда, куда указал мне трактирщик. Он остановил меня, схватив за локоть, в небольшом коридорчике соединяющим кухню и главную залу.

– Ну, я слушаю, – сказал он мне, как только я к нему повернулся.

– Мне жаль твоего парня, – сказал я.– Но никто не хотел его смерти. Я тем более.

– Вы послали его прямо в руки к этим ублюдкам, – прошипел Пароф, сильнее сжимая пальцы на моем локте, – а он был всего лишь несмышленым мальчишкой, у которого не было родителей и который очень хотел, чтобы его заметили, и всегда старался выполнять все поручения.

– Я никого и никуда не посылал, – спокойно ответил я, освобождая руку из цепкой хватки трактирщика, – не надо сваливать на меня то, чего я не делал. Тем более, когда Стагон передал свое послание из «Золотого гуся», ты мог отказаться от его затеи и никуда не посылать мальчишку. Так что в этом есть и твоя вина.

Пароф, нахмурив брови, некоторое время молча хлопал глазами, а потом громко вздохнул и опустил взгляд.

– Я знаю, что виноват. Я лично несу ответственность за этих мальчишек. До того, как я взял их к себе, они жили на улице. Я дал им кров и пищу в обмен на помощь в таверне и обещал, что буду защищать и оберегать их. Но я не выполнил своих обязательств. Да я виноват. Но я хотел бы сказать тебе, чтобы ты в следующий раз тщательнее продумывал свои действия. И больше никаких посланий через меня. Рисковать Сульком я не собираюсь.

– Я понимаю, – согласился я. – Сулька мы не тронем. Что со Стагоном? Ты его выселил?

– Нет, он съехал сам по собственной инициативе. Я не выгоняю своих постояльцев, даже если они такие безмозглые идиоты как Стагон. Я просто повысил цену за его комнату до той, что беру с остальных постояльцев, вот и все. Он с этим не согласился.

– А что насчет комнаты для меня? Мне-то ты отказал.

– У меня действительно нет свободных комнат сегодня, – Пароф скрестил на груди руки, – если только небольшая коморка, в мансарде которую и комнатой назвать-то сложно.

– Пойдет, – согласился я.– Мне нужна лишь кровать, ничего более. Не хочу сегодня возвращаться в Гильдию.

– Серебряный слэн и по рукам, – ответил Пароф.

– Серебряный, – я чуть было не поперхнулся словами, – за какую-то коморку. Ты шутишь?

– Нет, – с серьезным видом покачал головой трактирщик. – Теперь для тебя и Стагона скидок нет. По крайней мере, до тех пор, пока я помню о смерти Прота. А помнить об этом, поверь мне, я буду вечно.

– Хорошо, я согласен. Серебряный так серебряный, – я порылся в кошельке и нащупав нужную мне монету со вздохом отдал ее Парофу.

– Вот и отлично, – ответил тот, пряча монету в нагрудный карман своего фартука. – Хочешь идти прямо сейчас?

– Нет. Пожалуй, я сначала все же выпью пива.

– Ладно. Я скажу, чтобы пока тебе приготовили постель. Как только решишь, скажи Сульку, он тебя проводит. И не вздумай забивать мальчишке голову всякими глупостями.

Я молча кивнул, соглашаясь. Затем вернулся в общую залу. Выбрав свободный стол, я подождал, пока Сульк принесет мне выпивку. Мальчишка бросал на меня странные взгляды все то время пока шел в мою сторону и ставил передо мной кружку. Я ответил ему, вопросительно подняв бровь, но мальчишка тут же отвел взгляд и убежал.

Я некоторое время спокойно хлебал свое пиво, но, как оказалось, выпивка не приносила мне должного удовольствия и облегчения. Поэтому я все-таки решил отправиться в предоставленную мне Парофом за значительную цену комнату. Я подозвал Сулька и велел ему меня отвести. Мальчишка кивнул и быстро направился к лестнице, ведущей наверх. Я направился за ним.

Комната, которую я снял, как таковой ее не являлась. Даже название коморка, данное ей Парофом, звучало довольно громко. Это был небольшой закуток с хлипкой дверью на скрипящих петлях, без окна, служащий, скорее всего, для хранения всякого уборочного инвентаря, а сейчас приспособленного для моего ночлега. Расстеленный на полу соломенный матрас, да такая же подушка, вот и все что составляло убранство этой комнатушки. Впрочем, больше бы сюда ничего и не влезло. Я, в который уже раз, вздохнул и велел Сульку идти. А сам попытался устроиться на матрасе. Я уже лег, когда увидел, что мальчишка не ушел, а стоит в дверях неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Ну чего тебе? – недовольно спросил я его, понимая, что мальчишка что-то явно от меня хочет, но просто не решается спросить.

– Медяка не получишь твой хозяин и так сорвал с меня непомерную цену за вот это, – добавил я, хотя и догадывался что Сульку было нужно не это.

– Господин, я хотел спросить… я…, – начал служка запинаясь.

– Ну, – нетерпеливо надавил я на него. – Говори уже, я не хочу слушать до самого утра, как ты мямлишь.

– Как… как умер Прот?

– Я не видел, как он умер, – немного подумав, ответил я.– Но Прот был храбрым малым, поэтому я думаю, что он так просто не дался.

Сульк некоторое время молча стоял, а затем утвердительно кивнул, как бы соглашаясь с чем-то в своих мыслях.

– Я всегда считал Прота трусливым и глупым, – неожиданно сказал он. – Мы никогда не дружили. А еще он постоянно жаловался на меня хозяину. Но я все равно думаю, что он не заслуживал смерти, какой бы она не была в его случае.

Сульк резко развернулся и быстро побежал прочь по коридору, громко стуча ботинками по деревянному полу.

– Ты прав, – сказал я пустоте коридора. – Не заслужил. Но, несмотря на это он мертв, в то время как те многие, кто достоин умереть, живы.

Я лег, взбивая твердую подушку так, чтобы хоть как-то удобнее положить голову. Сон не шел долго, а когда он все-таки настиг меня, я пожалел о том, что уснул.

Я словно висел в воздухе, а точнее в белесом густом тумане бесплотном как, впрочем, и я сам. Казалось, что мое тело не имеет четких форм, сливаясь с окружающей меня массой и, в тоже же время, оно имело определенные грани, не давая мне расползтись и стать частью этого тумана. Тишина, царившая вокруг, на удивление резала уши, она словно бы звенела, только как-то по-особенному бесшумно. Но затем, словно издалека, я услышал шум, так словно бы ветер завывал в вершинах деревьев. Шум нарастал, становился ближе. Вскоре я мог различить в нем взволнованный гомон тысячи голосов, чьих смысла слов я не понимал. Наконец шум настиг и меня, приобретая форму смазанных размытых фигур, теней, объединившихся и мчащихся в неопределенную сторону. Пролетая мимо меня, они внезапно резко остановились и замерли, приглушая свой ропот. Я смотрел на них и гадал, видят ли они меня? А они видели, так как в следующий момент окружили меня и, громко загомонив, стали вертеться вокруг словно маленький вихрь. Я не различал их голосов и не понимал, что они мне говорят, но догадывался о том, что те пытаются меня о чем-то предупредить. О том, от чего так спешно бежали они. О том, что неизбежно надвигалось прямо на меня. Тени недолго кружили свой хоровод, в какой-то момент они снова замерли, а затем ринулись дальше, громко гомоня, практически вопя от безумного страха. Чего они так боятся, подумал я, а в следующий момент меня накрыло нечто, оно словно бы укутало мягким одеялом. Я не мог словами объяснить этого ощущения, но откуда-то знал, что оно именно то, от чего спасаются тени. В какой-то момент я потерял свое невесомое состояние и стал падать вниз, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Голос, который заговорил со мной, не имел ни пола, ни возраста. Он переливался всеми мыслимыми и немыслимыми оттенками интонации, меняясь буквально ежесекундно.

– Освободи, освободи, освободи, – говорило мне нечто.

– Нет, не смей, не смей, не смей, – тут же кричало мне оно.

Падения достигло немыслимой скорости. Это было просто ужасное, и, в то же время, невероятно прекрасное ощущение.

Я проснулся, остро ощущая боль в костяшках пальцев, сильно сжимающих рукояти кинжалов. Я почувствовал чье-то присутствие почти сразу же, как только открыл глаза. В следующее мгновение я уже был на ногах, а кинжалы покинули ножны, становясь продолжением моих рук. Слишком тесно, тут же промелькнула мысль в моей голове, в этой маленькой комнатушке я загнан в угол.

– Господин, – услышал я взволнованный голос Сулька, – все в порядке?

– Сульк? – прохрипел я, – это ты. Я уж было подумал…

– Что вы подумали? – Сульк поднял перед собой тусклую масляную лампу с ужасно закопченными стеклами, так что света она практически не давала.

– Неважно, – ответил я.– Чего тебе?

– Там… это, вас хотят видеть! – лампа в руке Сулька чуть закачалась, слабо скрипнув при этом.

– Кто? – удивленно спросил я. Кто-то из Гильдии? Но почему так поздно? А может это и вовсе кто-то иной?

– Господин Стагон, – сказал Сульк, развеяв все мои догадки. – Он ждет вас на улице.

– Как он узнал, что я здесь?

– Не знаю господин. Спросите это лучше у него. Так что вы выйдете или мне сказать, что…

– Нет, я сейчас спущусь, – ответил я, выходя из своей комнатушки. – А ты иди, нечего расхаживать здесь с фонарем, словно призрак.

Я обошел все еще стоящего на месте Сулька и спустился вниз в опустевшую главную залу. Миновав ее, я прошел мимо дремлющего охранника к выходу. Громила, по имени Клиф, приоткрыл глаза и окинул меня недолгим скользящим взглядом, а затем просто отвернулся и продолжил дремать дальше. Я вышел на улицу и огляделся. Сначала я никого не заметил, но затем увидел темную, едва различимую, фигуру у пекарни, маячащую на самой грани тени и света, отбрасываемого тусклым уличным фонарем. Я направился туда, предварительно извлекши кинжалы из ножен, на тот случай если темная фигура окажется вовсе не Стагоном. Я немного успокоился, когда наемник вышел передо мной на свет.

– Как ты узнал, что я здесь? – первым делом спросил я, не зная с чего начать наш разговор.

– А я и не знал, – пожал плечами Стагон, – просто сразу пришел сюда, потому что это единственное место, где ты бываешь довольно часто, и где мы с тобой встречались каждый раз, как заступали на службу к Лассу. На крайний случай я мог бы попробовать спросить Парофа о том, как тебя можно найти.

– Понятно, – ответил я.– Зачем ты меня искал? Это не могло подождать до утра.

– Вот именно что нет! – в голосе наемнику прозвучали злые нотки раздражения. – Срочные новости. Слишком срочные чтобы их игнорировать, к тому же требующего нашего немедленного вмешательства.

– Рассказывай, – тут же потребовал я.

– Хорошо. Только давай уберемся со света, а то мы, словно два идиота, стоим посреди пустой улицы ночью. Не хочу чтобы нас кто-то видел или слышал.

Стагон вновь скрылся в темноте, а я быстро последовал за ним. В ближайшем переулке наемник остановился, поджидая меня.

– Ну, говори, что там у тебя? – сказал я, как только поравнялся с ним, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что мы здесь одни. Правда вокруг была такая темень, что я еле различал силуэт Стагона, стоявшего от меня на расстояние вытянутой руки, поэтому если кроме нас кто-то здесь еще и был, разглядеть его я все равно бы не смог.

– У нас проблемы! – голос Стагона прозвучал словно гром, в тишине, что нас окружала, хотя он и старался говорить как можно тише.

– Это я уже понял! Леонел!? – предположил я.

– Да, и не только он, – Стагон смачно сплюнул в сторону, – но раз ты упомянул этого, начну, пожалуй, с него.

– Дай угадаю, – перебил я наемника, – он все-таки разболтал лишнего. И сейчас ты скажешь, что предупреждал меня об этом.

– Да, предупреждал. Но ты же никого не слушаешь, считая, что придумываешь великие планы. К нашему невеликому счастью он еще не успел все разболтать, точнее не таким образом, чтобы это нам повредило именно сейчас.

– Как это? – спросил я.

– Произошло то, чего мы никак не могли предположить. Леонел просто-напросто сошел с ума. Свихнулся после нашего на него нападения. Об этом уже судачит весь город.

– Так быстро? – удивился я.– Нападение было совершено лишь вчера, а об этом знает уже весь город?

– Да, и непросто знают. Люди в ужасе, ну, по крайней мере, те, что более склонны верить во всякие знаки и предзнаменование, а таких поверь мне очень много. Леонела нашли сегодняшним утром, воющим в том углу, где мы его оставили, а рядом труп Вилля. Правда его имя нигде не упоминается, хоть это-то пока удалось скрыть городской страже. А вот тот бред, что поведал Леонел о нападении, скрыть не удалось, кто-то проболтался. Если верить всему тому, что говорят на улицах и собрать это воедино, то получается, что Леонел рассказал об охоте на него, только вот охотники, по его словам, были полулюдьми-полузверьми, призраки, охотящиеся ночью, а управляли ими Капур, причем, как оказалось, оба отец и сын. А его сестру они просто-напросто съели.

– Ну и кто поверит в этот бред сумасшедшего? – спросил я.

– Многие. Большинство уже связало это со всеми остальными исчезновениями в городе. Конечно, Капур-старший дело замнет и спишет все на слабоумие Леонела, но ему придется очень постараться, а его репутация, думаю, сильно пострадала. В этом ты оказался прав, я надеюсь. Конечно, ему тяжело будет объяснить пропажу сестры Леонела и экипажа с кучером. Единственное, чем он может оперировать, это то, что на его сына тоже напали и чуть не убили в тот же вечер. Я думаю, он постарается связать эти два нападения и выставить Ласса жертвой, а не охотником. Правда, кто станет крайним в этой игре, я не знаю. Единственное что ему мешает, это труп Вилля и бред Леонела. Если люди узнают, что Леонел защищаясь, убил наемника из личной стражи Ласса Капур, старшему Капур будет крайне тяжело отвертеться. И тогда слова Леонела, которые все сейчас считают бредом сумасшедшего, приобретут иной смысл.

– И что в этом плохого? – спросил я, удивляясь тому, как переживает Стагон. – Мы навредили репутации Капур как и хотели. Пускай теперь выкручиваются, а мы пока обдумаем, что делать дальше. Конечно, я не предполагал, что все выйдет таким образом, но все же.

– Да, а ты не подумал о том, что Леонел в своем бреде упомянет о том, кто сохранил ему жизнь. О полулюдях-полузверях убивающих друг друга. И если здравомыслящий Леонел может и сдержал бы язык за зубами, то, думаю, в сегодняшние состояния молчать он не будет. А Капур будет его допрашивать. И когда сложит все за и против, предварительно поговорив со своим сыном, то догадается, кто стоит за смертью Вилля и спасением Леонела.

Я некоторое время молчал, обдумывая слова Стагона.

– Ты прав, – наконец согласился я.– Я об этом не думал.

– Конечно я прав, – негодующе фыркнул наемник, – и должен тебя обрадовать, это еще не все. Есть еще одна проблема. Люди, которых мы наняли, точнее я нанял.

– А что с ними? – удивился я.– Мне казалось, что они все погибли в том нападение в квартале Грез? Мы же проверили их, не осталось не одного живого.

– Да, только вот мы не учли тех, кто не отправились вчерашней ночью на дело и тех кому Прил успел разболтать про меня. Благо не все знают меня в лицо и моего имени, но парочка таких нашлась. Они устроили мне встречу в «Изобилии Мандоры», зная, что я там остановился. Эти сукины дети нашли меня этим вечером и потребовали денег за свое молчание. Сказали, что завтра утром ждут от меня решения и деньги.

– Как-то все слишком быстро, – я скрежетнул от досады зубами. – Все произошло только вчера, а сегодня уже повлекло за собой кучу проблем.

– А как ты хотел? – Стагон снова сплюнул. – Помнишь, что я говорил обо всех твоих глупых задумках, предупреждая об их нелепости, а ты лишь отмахивался от меня. Вот теперь ты воочию видишь к какому результату все это привело. Ты хотя бы не так засветился, как я, ведь не ты же нанимал Прила и его людей.

– Что уж теперь об этом, – отмахнулся я, хотя из-за царящей темноты Стагон вряд ли видел мои движения, – надо как-то решать эти проблемы и срочно.

– Неужели!? – хмыкнул Стагон. – И что же ты предлагаешь?

– Сначала люди Прила. Потом решим с Леонелем.

– С последним, помимо всего, есть одна большая загвоздка.

– И какая же? – поинтересовался я.

– Как и любого более-менее важного сумасшедшего его, скорее всего, отправят в Дом Равнодушия, если уже не отправили, – ответил Стагон.

– А это что еще за место?

– Дом для душевнобольных, – пояснил Стагон. – Там их вроде как пытаются вылечить, а на самом деле просто ставят над ними опыты, прикрываясь тем, что ищут новые методы лечения. Правда туда не каждый еще может попасть, лишь те, чьи родственники могут платить. Но тут вопрос спорный что лучше, быть сумасшедшим, не имеющим средств, но на свободе, или терпеть издевательства в Доме Равнодушия. Тем более, я слышал и о таких случаях, когда некоторые подкупом ложно выдавали своих родственников за свихнувшихся, чтобы раньше времени получить их наследство.

– И с чего ты взял, что Леонела поместят туда, а не в темницу?

– Да с того, что он жертва и если его посадят в темницу, то народ будет сильно возмущен, тем более это подтвердит причастность семьи Капур, а ему этого не нужно. А вот содержание в Доме Равнодушия стоит денег, тем более, как считает большинство, там лечат, а это довольно хорошо. Тем более Капур сможет допросить его и там.

– Значит, нам надо попасть туда раньше капитана Садона Капур, – сказал я.– Ты точно уверен, что Леонел там?

– Нет, но вероятность большая. Мы не узнаем этого, пока не проверим. Либо надо ждать официального подтверждения, когда об этом объявят всем. Только вот, боюсь, для нас это будет слишком поздно.

– Боюсь, что да, – согласился я.– Надо действовать быстро. Когда они хотят с тобой встретиться, завтрашним утром? Хорошо! Планы меняются. Сначала Леонел, а потом уже люди Прила. Где находиться этот Дом Равнодушия?

– В Северном квартале, – проворчал Стагон. – Ты что собираешься туда влезть?

– В Северном, – задумчиво проговорил я, пропуская последние слова наемника мимо ушей. – Не так далеко от таверны, в которой ты остановился. Хорошо, я должен попасть в этот дом Равнодушия. И ты мне в этом поможешь.

– Я!? – удивился Стагон. – Ты знаешь, какая там охрана? Так просто мы туда не попадем, тем более там несколько зданий, а мы не знаем точно, в какое из них именно поместили Леонела.

– Сейчас полночь? – поинтересовался я у Стагона.

– Думаю около того, – вздохнул наемник.

– Значит у нас не так много времени, – сказал я.– Надо действовать быстро.

– Угу, – буркнул Стагон. – Тебе-то хоть удалось вздремнуть пару часов, я же не сомкнул и глаза, это при том, что предыдущей ночью мы тоже не спали. Ладно, что будем делать?

– Веди к дому Равнодушия, – ответил я.– Разберемся на месте.

– Ну, тогда идем, – громко вздохнул наемник. – Ах да, забыл, еще одно. Наниматель крайне нами недоволен, нет, проще сказать он в гневе, и требует, во что бы это не стало, вернуть расположение Ласса. Иначе он разорвет договор с Гильдией, а меня…. Впрочем, то, что станет со мной, уже моя личная проблема.

– Об этом потом, – огрызнулся я.– Сейчас мне не до Ласса и твоего нанимателя. Нам надо разобраться с насущными проблемами, а потом уже все остальное.

– Угу, – недовольно буркнул наемник. – Кстати, может расскажешь, что ты собираешься сделать с Леонелем?

– Пока не знаю. Но, кроме того, как покончить с ним радикальным способом, ничего пока в голову мне не приходит.

– Надо было воспользоваться этим способом еще вчера, тогда бы ничего этого не было.

– Поздно об этом, – сказал я.– Веди.

И Стагон повел. Двигались мы достаточно быстро и, к концу пути, ко мне вернулась прежняя усталость прошедших дней. Как чувствовал себя наемник, по его же словам не отдыхавший вовсе, я мог лишь только предполагать. Дом Равнодушия занимал обширную территорию, которую окружали высокие массивные стены, и чтобы перебраться через них, надо было приложить немало усилий. К тому же через каждых несколько ярдов их освещали фонари, как с внутренней стороны, так и со стороны, прилегающей к ним улицы. Двухстворчатые широкие ворота, выполненные в виде полуарки с высеченными на каждой створке сгорбленными людьми, стоящими на коленях и тянущими руки кверху, охраняли три городских стражника. Я нисколько не сомневался в том, что по ту их сторону стражи не меньше. Да и вся внутренняя территория однозначно патрулировалась стражей.

Мы со Стагоном остановились на противоположной стороне улицы, подальше от ворот и стражников у них, а также фонарей, которых по эту сторону было значительно меньше. Я внимательно осматривал стены в поисках хоть какой-то лазейки, но взгляду было не за что зацепиться. Лишь голые серые стены, освещенные фонарями. Стагон тихо выругался сквозь зубы, видимо тоже осознавая всю тяжесть нашего положения.

– Попробовать через стену, – я высказал вслух свои мысли, – может, если ты меня подсадишь, мне удастся перебраться на ту сторону.

– Ага, – саркастически ответил Стагон, – и если нас не заметит стража с этой стороны, то по ту сторону тебя сцапают точно.

– И прорываться с боем тоже нельзя, – вздохнул я.– Это все равно, что выйти днем на людную улицу и объявить все наши тайны.

– Да-а, а ты хочешь сказать, что мы осилим всю эту стражу?

– Может да, а может и нет, – ответил я.– Я не знаю, сколько их внутри. В любом случае пробовать я не собираюсь. Надо придумать что-то другое и быстро. Время у нас на исходе.

– Есть один способ, – пробурчал Стагон, – но мне очень не хотелось бы его использовать.

– Что за способ? – зацепился я за слова Стагона. – Говори, сейчас все методы хороши. У нас нет выбора.

– Городская канализация, – Стагон шумно вздохнул.

– Ну и чего ты молчал. В чем проблема?

– В дерьме, вони и крысах, – огрызнулся наемник.

– Да, неприятные аспекты, – согласился я, – но, похоже, другого выхода у нас нет.

Стагон что-то пробурчал себе под нос, но я не разобрал слов, поэтому решил не обращать внимания на его недовольство.

– Ну и как нам спустится в городскую канализацию? – я повернулся к все еще неподвижно стоящему позади меня наемнику.

– Здесь почти в каждом доме есть своя лазейка, – наконец ответил Стагон, – вот только дыра, боюсь, для нас будет уж слишком узкой. Думаю, что через нее мы точно не пролезем. А если быть более серьезным, ближайший спуск, который мне известен, через две улицы отсюда.

– Ну так веди, – нетерпеливо огрызнулся я, – чего стоишь. У нас и так нет времени. А еще ты со своими шутками.

Стагон витиевато выругался, упоминая в своих проклятиях чью-то мать. Но с места наконец сдвинулся, направляясь обратно по переулку, по которому мы вышли ранее. Спуск в городскую канализацию находился относительно недалеко, но я почему-то сильно подозревал, что, будучи там внизу, наше продвижение не окажется таким быстрым и легким. Стагон шумно скользнул в узкий проулок меж двумя двухэтажными каменными строениями, которые являли собой простые жилые дома. Неприметного вида каменная лестница была очень узкой. Ступени ее были сколоты и настолько истерты, что ступать приходилось с невероятной осторожностью, чтобы ненароком не подвернуть себе ногу и не сломать шею, скатившись вниз. Стагон шел первым, громко пыхтя, в отличие от вечно осторожных воров и моих собратьев наемных убийц, он не пытался вести себя тихо, если не чувствовал в этом необходимости. Лестница вскоре повернула налево и, если бы не Стагон, я бы врезался лбом в стену, прежде чем бы понял, что надо повернуть. Правда, после того как мы повернули, я заметил впереди свет чадящего факела и облегченно вздохнул. Миновав лестницу, мы оказались в широком каменном переходе тянущимся далеко вперед и разветвлявшимся дальше на несколько более узких переходов. Наемник выдернул из настенного держателя факел.

– Нам нужнее, – пояснил он, хотя я и не нуждался в его разъяснениях.

Стагон двинулся вперед, громко шлепая по хлипкой жиже под нашими ногами. В целом же пока здесь было достаточно сухо и воняло не так сильно, впрочем, я понимал, что стоит нам углубиться чуть дальше и ситуация в корне изменится.

В одном из ответвлений основного туннеля, в которое свернул наемник, в небольшой самодельной жаровне горел слабый костерок, у которого расположилась группа нищих, состоящая из четырех человек. Двое из них уже спали, кто как вытянувшись на жестком камне. Один дремал, прислонившись спиной к стене, то и дела роняя голову на грудь, а потом, резко вздергивая ее кверху, пробуждаясь от беспокойного сна. Четвертый, самый грязный и старый из них, грел вытянутые над костром руки. Он воззрился на нас острым взглядом цепких серых глаз, как только мы со Стагоном поравнялись с жаровней.

– Чего вылупился, ущербный? – рявкнул Стагон, отчего сидящий у стены проснулся, а лежащие зашевелились.

– Ничего, добрый человек, – ответил старик, но взгляда не отвел и даже более того, еще пристальнее вгляделся в наши лица.

Меня защищал капюшон плаща, надвинутый на лицо, а вот Стагон ходил всегда, так сказать, с «открытым забралом». Наемник остановился и злобно уставился в ответ.

– Если ничего, тогда отверни свое хлебало, – злобно прорычал наемник, – иначе я мигом разгоню ваш гадюшник.

– Хорошо, хорошо господин, как скажите, – старик опустил взор уставившись в пляшущие язычки пламени, но при этом его губы чуть дрогнули в подобие слабой улыбки, а может это просто пламя так исказило его лицо, точно утверждать я не мог.

Стагон удовлетворенно крякнул довольный тем, что запугал нищего старика, впрочем, что уж в этом было такого сложного, я не знал. Я бы вовсе не стал обращать на них внимания. Ответ пришел ко мне от наемника, когда мы свернули в очередное ответвление уже этого бокового прохода.

– Терпеть не могу этих нищебродов, – громко проворчал он, быстро ступая впереди меня, – всяких там попрошаек, юродивых и бродяг. Вечно ноют и клянчат с людей их честно заработанные деньги. Поганые ублюдки меня раздражают.

Стагон смачно харкнул перед собой.

– Ну и вонища здесь, – его факел мерно раскачивался, слабо освещая влажные стены старой городской канализации.

Я молчал, не обращая внимания на жалобы наемника.

– Твою же мать, – голос Стагона глухо разнесся по туннелю. – Мне что-то брызнуло в лицо. Кажется, это дерьмо из-под ног, я слишком сильно шлепаю сапогами. Твою же мать, Ворон, посмотри, что там у меня на лице. Дерьмо? Или что? Мне кажется оно стекает вниз.

Он повернулся ко мне и поднес факел к своему лицу. Я вгляделся в его лицо, губы наемника были крепко сжаты и искривлены, наверное, он не хотел, чтобы ему попало в рот. По его щеке вниз вальяжно сползал бледный, прозрачный слизень.

– Это не дерьмо, – спокойно ответил я, видя, как глаза Стагона недоверчиво расширяются, – а всего лишь слизень.

– Вот ведь ж сучье отродье, – взвизгнул наемник, резким движением руки смахивая с лица слизня.

Склизкая тварь с характерным шлепком упала в вонючую жижу под нашими ногами.

– Вот же мерзкая тварь, – Стагон отер лицо рукавом рубахи. – Ну это во всяком случае лучше, чем дерьмо.

– Конечно, – согласился я, – если не учитывать того, что он всю свою слизневую жизнь провел в этом дерьме. Он его ел, и он в нем ползал.

Лицо Стагона перекосилось от отвращения, и он разразился очередной порцией проклятий. Я расхохотался в ответ, но смех, отражаясь от стен туннеля, оказался каким-то злым.

– Пойдем, – сказал я.– Нет времени на твои игры со слизнями. Когда все закончится, я оставлю тебя с ними наедине.

– Пошел ты, – огрызнулся Стагон. – Посмотрел бы я на тебя, когда по твоему лицу ползет этакая мразь.

Наемник еще раз отер лицо, а затем медленно двинулся вперед, высоко подняв перед собой факел и тщательно осматривая путь перед собой. Правда это не спасло его от следующего слизня, упавшего ему прямо на макушку, отчего наемник подскочил, словно горный козел, и чуть было не выронил из руки факел. Но все-таки справился с собой и быстрым движением стряхнул тварь с головы. Я и сам не был уверен в том, что по мне не ползает разная мерзость, но плащ спасал, по крайней мере, пока. Мы сворачивали еще несколько раз и, в конце концов, оказались в туннеле перегороженным решеткой из толстых железных прутьев. О том, чтобы пройти здесь не могло быть и речи.

– Твою же мать, – Стагон тяжело дыша, задрал кверху голову и громко застонал.

– Не боишься, что тебе кто-нибудь свалиться в рот? – невозмутимо спросил я и наемник тут же опустил голову.

– Надо искать другой путь, – вздохнул Стагон разворачиваясь.

– Неужели, – вздохнул я.– А то я и сам не догадался. Веди уже.

Наемник что-то буркнул в ответ, так, чтобы я не мог разобрать слов. Другой путь, предложенный им, оказался тупиком, а третий вел неизвестно куда, уводя нас все дальше в сторону от нашей цели.

– Надо возвращаться, – наконец сдался Стагон, осознавая тщетность своих попыток, – иначе мы заблудимся здесь. Если уже не заблудились. Ты случаем не запомнил, как мы сюда шли? Просто я, кажется, забыл, куда повернул после третьего туннеля направо или налево.

Я громко вздохнул, осуждающе качая головой.

– Помню, – ответил я.– Да, проводник из тебя явно хреновый. Давай сюда факел, идем обратно.

– Эй, я отгоняю им слизней, – было запротестовал Стагон, но после того как я предложил ему оставить его с ними наедине, он нехотя передал мне факел.

Получив из рук наемника чадящий светоч, я повел нас обратно, выводя из хитросплетений зловонного лабиринта городской канализации. Плутали мы недолго и вскоре вышли к самодельной жаровне и расположившимся вокруг нее людям. Казалось, ничего не изменилось с того момента как мы проходили здесь. Два человека спало, третий все также дремал, прислонившись спиной к стене, а старик грел над костром руки. Он бросил взгляд своих серых глаз на нас, но в этот раз тут же отвел его, уставившись обратно на пляшущие языки пламени. Но при этом на лице его играла широкая улыбка, и сейчас это точно нельзя было приписать к отблескам пламени, искажавшим лицо. Видимо Стагон это тоже заметил.

– Чего ты скалишься, бродяга? – прорычал он. – Я же предупредил тебя о том, что не стоит меня злить.

– Вы просили меня не смотреть на вас, господин, и я не смотрю, – насмешливо произнес старик, явно дразня Стагона. – Но вы ничего не говорили о том, что мне нельзя улыбаться. Я всего лишь вспоминаю прошлые временя, когда был того же возраста, как и вы. Я…

– Хватит, – рявкнул Стагон. – Я не хочу слушать глупые истории из твоей никчемной жизни. Захлопни свой рот.

– Хорошо господин, как скажете, – старик замолчал, но кривая ухмылка пробивалась сквозь его грязную седую щетину.

Стагон махнул рукой в сторону другого ответвление основного туннеля, в который мы спустились ранее.

– Туда, – заявил он мне, – обойдем стороной и выйдем прямо э-э к нужному нам месту.

– Ты уверен? – уточнил я, сомневаясь в словах наемника.

– Уверен, – ответил он, но голос его прозвучал крайне неубедительно.

– Извините господа, что вмешиваюсь в ваш разговор, – раздался внезапно голос старого нищего, – но этим туннелем вы никуда не попадете.

– Я же сказал тебе чтобы…

– Подожди, – прервал я начавшего уже закипать Стагона. – О чем ты старик?

– Я догадываюсь, куда вы пытаетесь попасть, – нищий осмелился поднять взгляд и посмотрел на меня.

– И куда же? – спокойно спросил я, сдерживая громко и недовольно сопящего наемника.

– Туда, откуда остальные страстно желают сбежать, – старик вновь опустил глаза, решив не испытывать терпение Стагона.

– И откуда же все стараются сбежать? – продолжал я давить на нищего, прощупывая его намерения.

– От Равнодушных, – спокойно пояснил старик. – Единственное что можно искать в этой части городских катакомб – это вход в дом Равнодушия. Остается лишь вопрос, зачем это вам?

– Не твое дело прощелыга, – не выдержал Стагон, – куда мы хотим попасть и что нам здесь нужно.

Старик вновь посмотрел на меня, пропуская слова наемника мимо ушей.

– А ты, значит, знаешь, где этот вход? – я чуть склонил голову набок и вызывающе посмотрел прямо в глаза нищему старику.

– Я этого не говорил, – лукаво улыбнулся тот в ответ.

– Но ты знаешь, где этот вход, – более настойчиво сказал я.

– Знаю, – подтвердил нищий, убирая от огня руки.

– Ты проводишь нас туда? – я потянулся к кошелю на своем поясе, но монету доставать не спешил, просто давая понять, что готов заплатить ему.

На лице старика не отразилось совершенно никаких эмоций, кроме неисчезающей ухмылки. Он даже не посмотрел ни на мою руку, ни на мой кошель.

– Думаю, второй господин не желает видеть меня в проводниках. Не так ли? – он скользнул взглядом по наемнику, а затем вновь посмотрел на меня.

– Конечно нет, сраное ты отребье, я и сам могу найти…

– Подожди, – грубо прервал я Стагона, – у нас нет на это времени. Пусть показывает дорогу.

– И ты ему веришь? – удивился Стагон.

– Да, – твердо ответил я, почему-то абсолютно уверенный в своих словах.

Из уст наемника вырвалось лишь безнадежное «эх» и он отвернулся, надув губы, словно обиженный ребенок.

– Мой спутник не против, – заверил я старика. – Веди.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился нищий. – Нам туда.

Он махнул рукой в сторону того туннеля, откуда мы только что пришли. Затем тяжело встал.

– Мы там уже были, дурень, – огрызнулся Стагон. – И все осмотрели. Прохода там нет.

– Значит, плохо смотрели, господин, – спокойно ответил старик, выдвигаясь вперед, – только через эти туннели и можно попасть в Дом Равнодушия. А вот там, куда несколькими мгновениями ранее хотели направиться вы, как раз ничего и нет.

– Слишком умный, да? – рука Стагона непроизвольно потянулась к одному из скимитаров, но я остановил его, удержав за запястье.

– Успокойся, – прорычал я сквозь зубы. – Ты же знаешь, что у нас нет выбора и времени тоже нет.

Стагон отвел взгляд и убрал руку. Старик лишь пожал плечами и поковылял в ответвления туннеля. Я двинулся следом, а наемник завершил нашу немногочисленную процессию. Старик хромал на левую ногу, и поэтому идти пришлось достаточно медленно.

– Возьми факел, – предложил я ему, но тот лишь отмахнулся, ответив, что и так все прекрасно видит, а путь он может отыскать и на ощупь с закрытыми глазами.

Поначалу старик вел нас знакомым мне путем, и я слушал постоянная нарастающее ворчание идущего позади меня наемника. Но вот в одном из знакомых нам туннелей нищий внезапно скользнул вправо, проходя в невысокий неприметный проход, которого я ранее не заметил. Я повернулся к Стагону и, осветив его лицо факелом, многозначительно на него посмотрел. Тот в ответ лишь виновато пожал плечами. Я вздохнул и шагнул следом за стариком. Проход оказался довольно узким, так что в некоторых местах приходилось пробираться боком. Но вскоре наш проводник снова свернул, и мы вышли в более обширный туннель. Шли недолго, свернув всего лишь несколько раз, и остановились в небольшом подобии квадратной комнаты. Посреди нее лежало груда отходов. Запах стоял просто невыносимый. Мы со Стагоном тут же закрыли лица полами своих плащей. Старик указал нам рукой на железную решетку над нашими головами.

– Туда, – сказал он. – Выйдете аккурат за их трапезным корпусом. Они сливают отходы через эту решетку, но для вас это единственный путь внутрь.

– Да-а, а тебе откуда известно про это место? – недоверчиво поинтересовался Стагон.

– Ну-у, – замялся было старик. – В общем, рядом с трапезной у них склад с продуктами и вещами, и мы пару раз залазили туда, чтобы пощупать, так сказать, их запасы.

– Понятно, чего еще ожидать о таких как ты, – пренебрежительно фыркнул наемник. – Только вот решетка высоко, как мы туда поднимемся?

– Пусть один из вас подсадит другого, а потом тот, что окажется наверху, подаст руку второму, – ответил старик ухмыляясь. – Мы делали так.

– Гениально, – иронично покачал головой Стагон.

– Ничего больше предложить не могу, – пожал плечами старик. – Если у вас господин есть свои мысли на этот счет, можете попробовать сделать по-своему.

– Ладно, нечего стоять, – прервал я их. – Стагон, подсади меня.

– Ты ему веришь? – уже во второй раз за последний час, спросил меня наемник. – А если он привел нас в западню?

– Вот сейчас и проверим, – ответил я.– Давай уже помоги мне забраться.

Но Стагон и не думал сдвигаться с места.

– Ну что еще? – нетерпеливо вздохнул я.

– Что с этим? – наемник многозначительно кивнул головой в сторону старика.

– А что с ним? – переспросил я, хотя уже догадывался, на что намекает Стагон.

– Надеюсь, ты не собираешься его отпускать? – спросил он меня, не отрывая от нищего взгляда.

– Не знаю, – пожал плечами я, решив поддразнить наемника. – Может да, а может и нет. А ты что же, имеешь что-то против?

– Конечно. Ты же прекрасно помнишь, чем заканчивается эти твои минутные слабости. В ином случае у нас выйдет тот же результат что и с тем, из-за кого мы в данный момент находимся в этом месте.

– Помню, – неохотно ответил я, разворачиваясь к нищему. – Извини старина, но он прав.

На лице старика не дрогнул не один мускул, а нагловатая улыбка не сошла с губ даже после того как я извлек кинжалы.

– Вы можете не опасаться разглашения с моей стороны, мастер Ворон, – внезапно произнес нищий, заставляя мои руки с кинжалами остановиться. – Тем более негоже убивать верных соратников человека, который взял вас под свою опеку.

– О ком это он? – спросил ничего не понимающий Стагон.

– Думаю, мастер Ворон прекрасно понимает, о ком я говорю, – еще сильнее ощерился старик.

– Ты соглядатай Тирама, – спокойно ответил я, пряча оружие обратно в ножны. – Уходи.

Старик наигранно низко поклонился и быстро скрылся в туннеле, из которого мы пришли.

– Может быть, объяснишь мне что происходит? – заявил тяжело сопящий от недовольства Стагон, скрестив на груди руки.

– Он служит Гильдии воров. А я работаю на Гильдию, – ответил я, подходя ближе к куче отбросов и задирая голову к находящейся на до мной решетки. – А теперь подсади меня. Мы и так потратили слишком много времени.

– Хорошо. Только я пойду первым, поэтому подсаживать придется тебе, – заявил наемник, подходя ближе.

– Я думаю, что тебе стоит ожидать меня здесь, – отрицательно покачал я головой. – Один я справлюсь быстрее.

– Ну уж нет, – воспротивился Стагон. – Здесь так воняет, что у меня уже слезятся глаза. Я иду с тобой.

– Ладно, – нехотя согласился я, не желая тратить время на споры.

Стагон широко ухмыльнулся, отстегивая пояс со скимитарами.

– Держи, отдашь их мне, когда я окажусь наверху, – он протянул мне пояс и скимитары звонко брякнули, опечаленные расставанием с хозяином.

Забрав у наемника его оружие, я чуть присел, давая возможность наемнику забраться ко мне на плечи. Когда он взобрался на меня, мне показалось, что мой позвоночник переломится, словно сухая тростина, но мне, шатаясь, все же удалось встать. Благо до решетки было невысоко, и Стагон сумел достать до нее, лишь чуть выпрямившись и протянув руки вверх. Мне пришлось немного попотеть, за то время пока Стагон сдвигал решетку в сторону. Наконец он крякнул, и моя ноша внезапно исчезла. Я посмотрел вверх и успел увидеть нижнюю часть туловища Стагона свисающую из зева проема, а затем исчезла и эта половина.

– Сейчас придумаю, как тебя поднять, – вполголоса прохрипел сверху наемник, – а пока подай мне мои мечи.

Я увидел его лицо, выглядывающее на меня сверху сквозь проем. Я поднял пояс со скимитарами и протянул их вверх. А в следующий момент услышал ликующий крик, за которым мелькнул конец длинной палки, которая ударила наемника по голове. Я ошеломленно открыл рот, наблюдая затем, как лицо Стагона исчезает вслед за телом, влекомым кем-то сверху, тем, кто на него напал. Я резко отошел от проема и, отведя факел в сторону так, чтобы его отсвета не было видно сверху, затаился в ожидание.

Глава 13 Дом Равнодушия

Раскайся, ибо ты язычник. Ибо твои убеждения навязаны тебе твоими ложными богами. Пойми наконец, что они не существует. Если они когда-то и были, то их больше нет. Есть лишь Империя. Есть лишь Император. Он кровь Миора. Он кровь Ардалии. И все твои сопротивления тщетны. Ибо огнем и мечом пройдут по вашим землям дети Империи и искоренят невежество и язычество. Искоренят нечестивые мысли и пороки. Прими Императора, прими его власть, прими его мудрость. Отринь богов лживых и быть может тогда кровь твоя не обагрит землю, не заставит сынов и дочерей Империи поднимать сталь опротив тебя. И наступит тогда мир и благоденствие под властью Императора нашего. Ибо только он несет свет, все остальное тьма.

Лан Призвел «Великая Империя»

– Вот и попался, – раздался восторженный голос мужчины сверху. – А ты говорил, что крыса.

– Ну а это тебе чем не крыса, Алинн? Большая такая и жирная двуногая крыса, – второй голос звучал молодо и дерзко.

– Ну что, давай сдадим его страже? – голос первого прозвучал неуверенно. Судя по тембру, он принадлежал более взрослому человеку, но он явно подчинялся тому, кто моложе его.

– Ага, и они присвоят всю заслугу по его поимке себе, старый ты дурень, – огрызнулся молодой. – Ну уж нет, не для этого я полночи просидел здесь за бочками.

– Ну и что нам тогда делать Квин? – спросил названный Алинном, видимо без слова и подсказки Квина не способный сделать и шагу.

– Во-первых, связать этого, – я услышал звук соприкосновения сапога о бесчувственное тело Стагона. – А во-вторых, надо обезопасить себя от новых гостей.

– Каких еще новых гостей? – в голосе Алинна прозвучали нотки неподдельного страха.

– Дружков этого. Ты разве не слышал, как он разговаривал с кем-то в тот момент, как я его оглушил?

– Нет, – искренне ответил Алинн. – Если честно я так перепугался, увидев этого, что ничего не слышал вокруг себя.

– Тогда пораскинь мозгами, тупица, – огрызнулся Квин. – Вряд ли этот крысенок полез сюда один, хотя кому я это говорю. У тебя мозг с горошину. Этот безоружный, судя по всему обычный пройдоха, повадившийся к нам за харчами.

– А по одежде и не скажешь, – заметил Алинн.

– По тебе тоже не скажешь, что ты идиот, – гоготнул Квин.

– Я не идиот, – обиженно просипел Алинн. – А эти, ейновы друзья, они что же сейчас нас слышат?

– Думаю да. А мы сейчас проверим. Глупо конечно, но проверить стоит.

Сначала я услышал легкое шуршание, а затем из проема показалось худое лицо человека. Из-за темноты я не мог видеть его черт, но догадался, что оно принадлежит тому самому Квину.

– Эй, крысята, – крикнул он срывающимся голосом, – у нас ваш друг. Если хотите, чтобы с ним все было хорошо, сдавайтесь.

С каждым словом его голос становился все увереннее. Но я чувствовал в нем проскальзывающие нотки страха, несмотря на всю ту браваду, которую пытался показать Квин. Внезапно в моей голове промелькнула дикая мысль, и я, недолго думая, ухватился за нее. Я не знал, как мне подняться наверх самостоятельно без Стагона, к тому же бросать там наемника я не собирался. Поэтому я шагнул вперед и громко произнес:

– Хорошо, я сдаюсь.

Голова Квина дернулась от неожиданности, а затем замерла на какие-то мгновения.

– Ага, – не ожидавший того что его предложение возымеет действие Квин не смог сдержать сдавленного победного смешка. – Сложи оружие, если оно у тебя есть и поднимайся наверх. И не делай лишних движений, иначе твоему другу придется несладко.

– Оружия у меня нет, – солгал я, осторожно отставив к стене скимитары Стагона и сильнее запахнув плащ, чтобы не было видно моих кинжалов. – А наверх вам придется меня поднять, сам я залезть без чьей-либо помощи не сумею.

– Но твой дружок как-то же залез, – заметил Квин. – Значит и ты сможешь.

– Да, залез, – покорно согласился я, – только вот прежде я его подсадил. Он должен был подать мне руку, но так как вы его вырубили, сделать этого он не может и…

– Ладно, ладно, – нетерпеливо прервал меня Квин. – Я понял. Руку подавать тебе мы не будем. Сейчас спущу лестницу. Но сразу предупреждаю, мы вооружены. Попробуешь валять дурака, получишь болт в брюхо.

Лицо Квина скрылось, а я подошел к проему и стал ждать. Несмотря на заверение парня, лестницу пришлось ждать довольно долго. Запах нечистот смешивающийся с гниющим мусором пробивался даже сквозь плащ, которым я пытался закрыть нос и рот. Меня уже порядком мутило от обилия всех этих запахов и когда я, наконец, увидел опускаемую мне Квином лестницу, то не смог не почувствовать облегчения. Я буквально вспорхнул по ней вверх, вылезая из мерзкой помойной ямы. Оказавшись наверху, я бегло огляделся. Длинное прямоугольное помещение было завалено всяким хламом. Дальняя его часть была заставлена пузатыми бочонками, по всей видимости, пустыми, так как половина из них имели довольно плачевный вид. Тут и там были сложены орудия, служащие для уборки территории Дома Равнодушия и его помещений. Если конечно нищий не обманул нас и указал верное место. Напротив меня, в шагах трех, стоял пожилой мужчина в длинной до пола серой рясе, перевязанной на поясе узким матерчатым ремнем. Широкую залысину лишь слегка обрамляли по бокам и на затылке уже начавшие седеть волосы. Расплюснутый нос занимал значительную часть лица, а подбородок венчала козлиная бородка. Огромные, словно блюдца, зеленые глаза, смотрели на меня с неприкрытым страхом. В дрожащих руках он держал заряженный маленький арбалет, нацеленный в мою сторону. Второй действительно был молод, наверное, мой ровесник или чуть старше. Тощий и невероятно длинный, словно жердь, он сильно горбился в плечах, а ряса на нем выглядела так, будто на него накинули обычный мешок, предварительно пришив к нему рукава и вырезав дыру для головы. У него были длинные и грязные каштановые волосы, и крючковатый нос. Он стоял в паре шагов в стороне от меня. Оружия у него в руках я не видел.

– Не дергайся, – сказал меня длинный, голосом Квина, – иначе Аллин сделает из тебя решето. Повернись ко мне спиной и заведи руки за спину. И только попробуй пошевелиться, пока я тебя связываю.

– Конечно, конечно, как скажешь, – я покорно повернулся к парню спиной при этом, чуть придерживая полы плаща так, чтобы они не заметили кинжалов. После этого я медленно завел руки за спину, давая понять, что готов, чтобы меня связали. Затем я услышал торопливые шаги Квина в мою сторону, а когда моих запястий коснулась грубая шероховатая веревка, я резко рванулся вниз, припадая на колени и низко склоняя голову к земле, впрочем, это уже было излишне, так как просвистевшей болт из арбалета пролетел слишком высоко. Я, если честно, надеялся, что Алинн не выстрелит вовсе, но видимо его палец по инерции нажал на спусковой крючок арбалета. Я резко вскочил на ноги, выхватывая кинжалы и разворачиваясь к Квину. Я знал, что Алинну надо приличное количество времени, чтобы вновь перезарядить арбалет, и это при том, что его руки сильно тряслись.

Квин, взвизгнув, отпрыгнул назад, но это ему не помогло. Я сделал быстрый выпад, пронзая его сердце острием кинжала, и тут же выдернул оружие обратно. По серой рясе Квина тут же стало расползаться широкое алое пятно. Он бесформенным кулем свалился ко мне под ноги. Я тут же повернулся к Алинну. Как оказалось, тот даже и не попытался перезарядить арбалет, а бросился к выходу в дальнем конце помещения. Я нагнал его уже самых дверей, которые больше напоминали небольшие деревянный ворота. Я набегу ударил его ногой в спину, валя на землю, Алинн начал было вопить, но я вовремя оглушил его, ударив навершием кинжала по затылку. Затем сел на спину затихшего мужчины, решив отдышаться. Впрочем, долго отсиживаться было нельзя. Я встал и выглянул в узкую щель меж дверьми, проверяя, не услышал ли кто шум борьбы и не идет сюда, чтобы проверить его источник. На открывшемся для моего взора дворе, освещенным скрипящим раскачивающимся на длинном столбе фонарем, было безмятежно спокойно. Что, если честно, вызывало некие подозрения. Ибо в мнимой тишине и безмятежности практически всегда крылась какая-то невидимая глазу опасность. Впрочем, проверять времени у меня не было.

Я наклонился и сгреб Алинна за капюшон рясы. После чего волоком вернул его к проему, служившему сливной ямой. Крепко связав его валяющейся рядом с трупом Квина веревкой, ранее предназначавшейся мне, я оставил его в таком положение. Затем подошел к сидящему в углу у бочек бесчувственному Стагону. Руки наемника были связаны, впрочем, довольно слабо и неумело, так что ему бы не составило труда освободиться от пут, если бы он находился в сознание. Я слегка постучал по щекам Стагона открытой ладонью правой руки, но тот даже не пошевелился. Тогда я, недолго думая, отвесил пощечину посильнее. Наемник вздрогнул и, сильно хватая ртом воздух, поднял голову, уставившись на меня ничего не понимающими, словно у быка, глазами.

– Что… что мать твою произошло? – спросил он осипшим голосом, непонимающе оглядываясь вокруг. – Я что, связан?

– Да. Тебя ударили по голове. Вон те двое, – я кивнул в сторону бесчувственного Алинна и мертвого Квина, а затем быстро перерезал веревки, стягивающие запястья наемника.

– Вот же сраные ублюдки, – Стагон ощупал затылок, сильно скривив при этом от боли лицо.

– Ты же говорил, что тебе не удалось поспать, – ухмыльнулся я.– Вот теперь можешь считать, что выспался.

– Ага, сейчас просто лопну от смеха, – зло огрызнулся наемник, освобождая свои ноги. – Что с этими, надеюсь ты их прикончил?

– Одного да, а второй пока еще живой, – ответил я, вставая и отводя в сторону Алинна.

– Это хорошо, – прорычал Стагон вставая. – Я лично разделаю эту паскуду на кусочки. Надо было оставить и второго, чтобы тот видел, что я делаю с его другом.

– На это нет времени, – возразил я.– Тем более ты не тронешь пленника, по крайней мере, пока. Мне надо кое-что у него узнать.

– Ладно, – покорно отмахнулся наемник, – делай что хочешь. Ты же у нас организатор, а я так, на подхвате. Только смотри, чтобы в этот раз получилось, как надо, а не как всегда. Эй, а где мои скимитары?

Он быстро огляделся вокруг в поисках своего оружия, внезапно осознав, что чего-то не хватает.

– Внизу, – коротко ответил я, кивнув в сторону проема, откуда мы вылезли.

– Ты что оставил их там? – глаза наемника возмущенно округлись.

– Я сказал, что при мне нет оружия или ты предпочитаешь, чтобы я отдал его им? Тем более что с ними станет? Разве что крысы унесут в свое логово!

– Ага! А тот пройдоха что ты отпустил? Он-то уж точно с радостью наложит на них руки. По любому где-то затаился и только и ждет момента, чтобы наложить свои грязные лапы на чужое имущество. Надо их срочно забрать.

– Если хочешь, лезь вниз, – отмахнулся я. – Тем более что нам так любезно предоставили лестницу. А я пока займусь этим.

Я кивнул головой в сторону Алинна. Стагон, впрочем, уже не смотрел на меня, а бросился к лестнице, ведущей вниз к его заветным скимитарам. Я же подошел к давно примеченному мной ведру, наполовину наполненному мутной водой, видимо для чего-то уже ранее использовавшейся. Взяв ведро, я подошел к Алинну и, недолго думая, вылил на него все содержимое. Это, как я и ожидал, привело его в чувство. Он застонал, пошевелился, а затем поднял на меня лицо со сбегавшими по нему тонкими струйками воды. Какие-то мгновения он непонимающе хлопал глазами, уставившись на меня затуманенным взором, а потом, видимо осознав, что происходит и где он находится, попытался завопить, но я пресек его крик, приставив холодное острие кинжала к его горлу. Именно того, которым пронзил сердце Квина.

– Заорешь, прирежу, – совершенно спокойным и равнодушным тоном сказал я ему, давая понять, что мне это сделать ничего не стоит. – Ты меня понял?

Алинн, кажется, понял. Он быстро закивал головой в подтверждение моих слов. Я отнял лезвие от его горла, но в ножны убирать не стал, оставив держать его в руке в опасной близости от шеи Алинна как напоминание.

– Итак, если ты не хочешь кончить как твой слишком деятельный дружок, то ответишь мне на парочку вопросов, – начал я, внимательно глядя в глаза трясущемуся передо мной лысоватому человеку.

Тот снова усердно закивал, так, чтобы я ни в коем случае не сомневался в его намерениях говорить.

– Мы на территории Дома Равнодушия? – спросил я, слегка поигрывая кинжалом перед лицом бедолаги.

Тот в очередной раз согласно закивал и что-то невнятно промычал, по всей видимости, слово «да». Я удовлетворенно кивнул в ответ.

– Кто ты такой и какое положение занимаешь в этом месте?

Поначалу Алинн лишь молча таращил на меня свои большие глаза, бесшумно шевеля губами в попытке вымолвить хоть слово, потом у него вырвалось пара нечленораздельных хрипов, а затем он все же заговорил, с трудом двигая, отяжелевшим от страха, языком.

– Я… мм-м…я…э-э-э…, – невнятно залепетал он. – Я Алинн.

– Я уже это понял. Дальше, – нетерпеливо прорычал я.

– Я служу здесь. Я, эм, один из…, – Алинн запнулся, шумно сглотнул, косясь на поблескивающее лезвие кинжала, так опасно приблизившееся к его зрачку, – один из братьев Равнодушия. Я всего лишь обычный служитель и ничего больше.

– Все мы обычные служители, – хмыкнул я.– И чем же занимается здесь обычный служитель?

– Слежу за психами. Уб… убираю, кормлю и… и вожу их на процедуры.

– Замечательно, – произнес я как раз в тот момент, как позади меня шумно возник, громко пыхтящий, Стагон, вылезший из сливной ямы, ведущей в городскую канализацию.

– Как же там воняет, – в своей обычной ворчливой манере, заявил он. – И спасибо тебе, что так аккуратно прислонил мои скимитары к стене. Так, что они упали прямо во все это дерьмо. И как, скажи на милость, мне теперь все это чистить? Будь проклята долбанная городская канализация и все, кто в нее гадит. Здесь есть вода?

– Ты что проклял сам себя? – усмехнулся я.

– Ох уж мне эти твои шуточки, – огрызнулся наемник. – Так здесь есть вода или нет?

– Нет. И хватит ворчать. Ты меня отвлекаешь, – я вновь посмотрел на Алинна, который переводил испуганный взгляд с меня на Стагона и обратно.

– Лучше убери труп, – сказал я наемнику, не отводя глаз от Алинна.– Сбрось его вниз, пусть догнивает с другими отбросами.

– А почему это я всегда делаю всю грязную работу? – возмутился наемник. – Ты его убил, ты и убирай.

– Я занят, – коротко ответил я, решив отделаться от Стагона.

Тот, видимо поняв бесполезность препираний со мной, занялся телом Квина.

– Ты знаешь всех, кто содержится в Доме Равнодушия? – вновь обратился я к Алинну.

Тот отрицательно помотал головой.

– Н… Нет. Не всех. Только тех, что содержатся в Красной обители. Я слежу лишь за ними. Других не знаю.

– В Красной обители? – переспросил я.

– Ну да, – подтвердил Алинн. – Там держат тех, чьи родственники не могут заплатить много. Самая бедная прослойка и содержание у них соответствующее.

– Да, а есть и другие обители?

– Конечно, – голос брата Дома Равнодушия немного окреп и уже не так сильно дрожал. – Желтая и Синяя. Их можно отличить по цвету стен и камню, из которого они сложены.

– А кого держат в этих обителях? – я чуть ближе придвинулся к Алинну.

– В Желтой держат тех, у кого их состояние или же средства родственников и близких людей позволяет на достойное содержание в Доме Равнодушия. Так сказать, более состоятельные представители сумасшедших Пазры.

– А что Синяя обитель?

– Синяя!? – голос Алинна внезапно потускнел, стал каким-то отстраненным. – Никто кроме госпожи управительницы и старшего круга Равнодушных не имеет туда допуска. Среди остальных братьев и сестер ходит множество сплетен об этой обители. Говорят, там особенные пациенты. Тех, кто туда попадает, уже никто больше не видит.

– Что еще за особые пациенты? – спросил я.

– Не знаю, – голос Алинна стал заговорщицким. – Я лично не наблюдал еще ни одного человека содержащегося в этой обители. Туда еще никого не вводили и не выводили при том, что все знают, что там кого-то содержат. Иногда из-за его стен доносятся жуткие звуки. Я сам лично слышал несколько раз, проходя поблизости от него.

– Понятно, – мне не хотелось дальше слушать всякие сплетни, ходящие меж Равнодушных, как они себя называли. – Скажи мне, сегодня к вам поступали новые подопечные?

– Н… нет, кажется, нет. Я не видел. По крайней мере, в Красную обитель никто сегодня не поступал. А что насчет Желтой, я, если честно, не знаю.

– Вспоминай, – прорычал я. – К вам сегодня должен был поступить человек. Мужчина. Леонел Потемер. Наверняка ты слышал, о чем сейчас судачат в городе.

Глаза Алинна расширились от неподдельного страха.

– Тот самый, который обвинил господ Капур в похищение его сестры? – пролепетал он. – Нее-т, у нас его здесь нет.

– Неужели? – я поднял бровь и скривил губы в насмешливой ухмылке. – А вот у меня совсем другие сведения. Из надежных источников. А мои источники никогда не врут. Из этого я могу сделать лишь один вывод, что врешь ты. А я очень не люблю, когда мне врут.

Я приставил кинжал к горлу Алинна, так, что лезвие чуть надрезало его кожу выпуская на волю тонкую струйку алой крови.

– Нет, нет, господин, что вы, я не вру. Клянусь именем нашего Императора.

– Что мне до твоего Императора, – зловеще рассмеялся я, – его здесь нет, а вот я здесь. И советую тебе вспомнить нужные мне сведения или…

Я кивнул в сторону пыхтящего Стагона как раз в этот момент подтащившего тело Квина к зеву сливной ямы. Бросив труп рядом, Стагон выпрямился, кряхтя словно старик, а затем уперев подошву сапога в лежащее перед ним тело столкнул его прямо в яму. При соприкосновении Квина с ямой отходов внизу, раздался характерный глухой шлепок. Алинн затрясся всем телом, выпучив глаза и пуская изо рта слюну.

– Э-э, не смей терять сознание или обещаю тебе что в таком случае, ты уже не очнешься – я дважды хлестко ударил раскрытой ладонью по щекам мужчины приводя его в чувство. – Ну так что, вспомнил? Тебе есть что мне сообщить? Есть то, чем ты можешь купить себе жизнь?

– В Главной обители у сестры Фиммер есть книга. Она… она… – Алинн захлебнулся словами.

– Ну, – в нетерпение прорычал я.

– Она записывает туда всех новоприбывших. Если записи нет, то это з-значит, что его здесь нет или он… он в Синей обители.

– Как мне найти эту сестру Фиммер?

– В Главной обители, – чуть ли не взвыл Алинн, так как лезвие кинжала сильнее врезалось в его плоть. – Книга хранится в закрытой комнате на первом этаже.

– Что еще? – сквозь зубы зло процедил я.

– Ничего. Я больше ничего не знаю. Умоляю вас… – дальнейшие слова Алинна потонули в булькающем хрипе.

– Спасибо, – сказал я, вставая и оттирая лезвие кинжала о штанину.

– А я уж думал, что ты его отпустишь, – хохотнул Стагон. – Неужели до тебя наконец то дошло что свидетелей лучше не оставлять.

– Этого туда же, – я кивнул в сторону уже затихшего Алинна, не обращая внимания на ехидное замечание Стагона.

– А может ты сам, – огрызнулся наемник. – Я и так тащил этого длинного идиота.

– Ну ты же у нас сторонник устранения свидетелей, – спокойно ответил я, мстя ему за его предыдущую колкость, – ну вот, я устраняю, ты убираешь. По-моему, все честно.

Стагон закатил глаза и покачал головой. После чего не говоря больше ни слова занялся Алинном.

– Думаешь их не хватятся? – спросил он меня, как только тело Алинна отправилось вслед за Квином в сливную яму.

– Хватятся конечно, – ответил я.– Но я не думаю, что кто-то из Равнодушных будет искать этих двух идиотов. Вряд ли их пропажа кого-то сильно огорчит. И уж точно никто не додумается искать их там.

Я кивнул в сторону сливного проема.

– Будем надеяться, что это так, – согласился Стагон. – Надо затереть чем-то кровь на полу. Иначе все твои предположения окажутся бессмыслены.

– Вот ты и займись этим, – сказал я отворачиваясь. – Пока я занимаюсь Леонелем.

– Опять ты пытаешься меня отшить, – наемник нахмурился, но лишь ненадолго, затем его лицо стало безмятежным, и он криво ухмыльнулся.

– А хотя это даже хорошо. Я уже устал подставляться свою задницу под неприятности из-за тебя. Подожду здесь, пока ты исправляешь ошибки. Между прочим, твои же.

– Спасибо что напомнил, – ответил я. – Без тебя исправить мои ошибки будет легче. Ты топаешь как медведь.

Стагон лишь хищно осклабился, думая, что все же сумел, в конце концов, подловить меня на моих же словах, и отвечать ему не требуется. Я не стал разубеждать его в этом. Впрочем, у меня и времени то на это не было.

Уже на выходе я заметил в углу старый деревянный сундук с чуть приоткрытой крышкой, не закрывающейся до конца из-за серого куска ткани, вываливающегося наружу. Я подошел ближе и, смахнув с сундука наваленное на него хламье, откинул крышку. Внутри я обнаружил сложенные неровной стопкой серые рясы, такие же как носили Алинн и Квин. Немного подумав я порылся среди них и достал одну из ряс, внешне более-менее подходившую мне по размеру. Ряса была старой и латаной в нескольких местах, к тому же пахла пылью и затхлостью, но выбирать мне не приходилось. Ряса могла пригодиться и, хоть и немного, но отвлечь от меня лишние взгляды. Сняв свой плащ, я отдал его Стагону, а сам натянул на себя неудобный серый балахон.

– Ну и видок у тебя, – хохотнул Стагон, затем вдруг сложил в ладонях перед лицом руки и сделав отрешенный вид поклонился. – Брат мой.

– Пошел ты, – огрызнулся я, впрочем, прекрасно понимая, что вряд ли это хоть как-то заденет наемника.

Как и ожидалось Стагон лишь заржал в ответ. Я, решив больше не терять на него времени, направился к выходу. Чуть отворив одну из дверей, так чтобы можно было пройти боком, при этом петли мерзко заскрипели, требуя немедленно их смазать, я чуть высунул в приоткрывшейся проем голову и выглянул наружу. Широкий двор был все также безмятежно спокоен, фонарь раскачиваясь на ветру, тихо и мерно поскрипывал. Казалось, что весь Дом Равнодушия погружен в полный безмятежности сон. Но я прекрасно понимал, что это обманное чувство. Я осторожно шагнул наружу и двинулся вдоль стены здания, снаружи напоминавшего большой сарай, из которого только что вышел. Мне очень не хотелось попасть под свет фонаря и поэтому я решил его обойти. С левой стороны стояло каменное строение, имевшее три этажа. Стены его были бледновато-желтого оттенка, отчего я сделал вывод, что это одна из обителей о которых говорил Алинн, а именно Желтая. Я не знал содержат ли Леонела в нем или нет, поэтому решил его пока обойти стороной, не привлекая к себе лишнего внимания. И, как оказалось, не зря. Из-за угла дома внезапно появилось двое человек в серых рясах. Они семенили быстрыми шагами о чем-то разговаривая. Я с невероятной, даже для меня, быстротой, бросился в ближайшие кусты, к моему счастью, аккуратно рассаженных вдоль стен Желтой обители. Ветви тут же ободрали мне лицо и больно впились в шею, но деваться было некуда. К счастью при этом нашумел я не сильно и успел не попасть в поле зрение людей в рясах. Они, продолжая оживленно обсуждать свои дела, быстро прошли мимо. Я грязно выругался себе под нос, матеря братьев Равнодушия и на карачках выполз из зарослей кустарника. Но мне тут же пришлось лезть обратно, потому что как раз в этот момент одинокий стражник появился из-за того же угла, что и Равнодушные, парой минут ранее. И чего вам не спится, злобно подумал я. Стражник прошествовал мимо, при этом особо не смотря по сторонам. Он был уверен в себе и в том, что на территории Дома Равнодушия все спокойно. Он шел вразвалку, вальяжно и медленно, очень медленно. И естественно был не единожды словесно проклят с моей стороны. Когда наконец-то он скрылся из виду, я вновь попытался вылезти из кустов и на этот раз моя попытка оказалась более удачной. Я встал, отряхивая от земли и листьев и без того плачевно выглядевшую рясу. Конечно нося ее, я мог пройти мимо братьев, притворившись одним из них, но зачем лишний раз попадаться на глаза если можно спрятаться. Я двинулся дальше и дойдя до угла осторожно из-за него выглянул. Главную обитель я увидел сразу. Нет она не была чем-то выдающимся и тоже имела три этажа, но выделялась тем, что имела вид небольшой башни, к которой, будто бы невзначай, пристроили по обе ее стороны обычное здание. Купол башни возвышался над остальными частями здания, выделяясь острым, как наконечник стрелы, шпилем. К тому же здание было больше остальных строений на территории Дома, по крайней мере, уж точно больше чем Желтая обитель и выполнено из простого серого камня, как и большинство строений в городе. Главный вход находился прямо в основание башни, если она конечно являлась таковой, а не было просто обычной архитектурной находкой для украшения главного здания. Основной проблемой было то, что ее охранял одинокий стражник, и чтобы добраться до входа надо было миновать еще одну хорошо освещенную площадь, которая по размерам была чуть больше предыдущей. Да и освещало ее не один, а целых три фонаря. Я внимательно оглядел площадь, но кроме одинокого стражника, охранявшего вход в Главную обитель, никого не обнаружил. Плохо было то, что с двух сторон площадь окружали другие обители, справа Желтая, за углом которой стоял я, а слева Красная, о чем я мог судить по цвету ее стен. Чтобы подобраться ко входу Главной обители, мне надо было идти напрямую через площадь, либо обойти Красную обитель, но для этого мне все равно надо было перебежать через освещенную часть площади от Желтой обители к Красной. Немного подумав, я все же выбрал второй путь, все-таки на мне была ряса Равнодушных и я надеялся, что моя маскировка сработает. Я выпрямился и, гордо задрав подбородок, вышел на свет, а затем быстрым шагом пересек площадь и скрылся за углом Красной обители.

Оказавшись в темноте и не услышав ни окрика в мою сторону, ни приближающихся шагов, я облегченно вздохнул и пошел в обход. Конечно меня не пугала встреча с противником, но мне хотелось сделать все тихо, и лишняя шумиха мне была ни к чему. Красная обитель была много больше чем Желтая. По окнам я насчитал около четырех этажей. Красную обитель мне удалось миновать без происшествий. На моем пути никто не попался и это не могло не радовать. Я вышел с другой стороны площади прямо к Главной обители. Осторожно приблизившись ко входу, я затаился, приглядываясь к охранявшему его стражнику и облегченно вздохнул, поняв, что тот благополучно посапывает, прислонившись к стене рядом с высоким крыльцом. Я тихо, но быстро вскочил на крыльцо и буквально в несколько шагов оказался у массивной входной двери. Она оказалась такой тяжелой что я с трудом открыл ее, потянув за длинную толстую ручку, берясь за нее обеими руками. Радовало то, что дверь отворилась практически бесшумно, уж у этой-то петли были смазаны добротно. Я оказался в полукруглом помещение с широкой винтовой лестницей посредине, уходящей вверх. Алинн говорил, что нужные мне записи хранятся на первом этаже. Миновав лестницу, я вошел в арочный проход и оказался в большом холле. Он был пуст и безжизненен. Ни единой души не нарушало покой Главной обители Дома Равнодушия. Комната о которой говорил мне Алинн находилась в дальнем конце большого холла. У меня возникло нехорошее предчувствие того, что так просто внутрь попасть мне не удастся и, как оказалось, мои опасения были вполне оправданны. Плотная дверь из драгоценного мореного дуба была закрыта. Я пару раз дернул дверь за железное кольцо, служившее ей в качестве ручки, но это естественно не дало никаких результатов. Судя по широкой замочной скважине нужен был ключ. И, как я предполагал, искать его надо было у той самой сестры Фиммер о которой говорил Алинн. Где ее искать я не имел понятия и к тому же была велика вероятность того, что она закрылась изнутри и сейчас находиться там в комнате. Но ее записи было единственным шансом узнать здесь ли Леонел и если да, то где его в таком случае держат. Я еще раз попробовал дернуть дверь, прекрасно понимая тщетность своих попыток. Единственное что мне оставалось, это обследовать всю Главную обитель в надежде найти сестру Фиммер или хотя бы намеки на то, где ее искать.

Вернувшись к винтовой лестнице, я поднялся наверх, выбрав для начала своих поисков второй этаж. Но как только я ступил с лестницы на площадку этажа, то чуть было не напоролся на двух, судя по голосам, женщин в серых рясах, идущих из длинного широкого коридора к лестнице. Мне пришлось быстро ретироваться, буквально влетая по ступеням на этаж выше. Правда женщины были так увлечены своим разговором, что похоже вообще не замечали, что происходит вокруг них. Они встали прямо у лестницы.

– Проклятая сука, – тонким срывающимся голосом прошипела одна из женщин, – она такая же сестра, как и мы. У нас даже равное положение в Доме, но при этом при всем она смеет мне указывать.

Я осторожно выглянул в пролет лестницы пытаясь хоть как-то разглядеть говорящих. Правда помогло мне это не очень, так как лица их скрывали низко опущенные капюшоны ряс.

– Тише сестра, – вторая женщина опасливо покрутила по сторонам головой в сером капюшоне, – не думаю, что нам стоит говорить об этом здесь. Нас могут услышать. И тогда…

– Мне уже все равно, – зло прервала ее первая, выпрямившись и застыв так, словно змея, приготовившееся броситься на свою жертву. – Нет, это просто возмутительно. Посмотри, как она себя ведет. Она же считает себя выше нас, хотя мы с тобой дольше служим Дому. Думает, что может приказывать нам и говорить то, что мы должны делать. Надоедает своими нравоучениями, хотя не умнее нас. Нет, никак не умнее.

– Ты преувеличиваешь сестра, – осторожно возразила вторая, голос ее был гортанным с хрипотцой, – видишь врагов там, где их нет. Тем более ты же знаешь, что это приказ управительницы и во время сеансов мы должны прислуживать ей. Никуда не денешься. Лучше уж так. Не думаю, что тебе, да и мне тоже, понравилось если бы ее официально повысили в ранге.

Первая женщина презрительно фыркнула, но промолчала.

– Говорю тебе сестра, – тут же ухватилась за эту возможность вторая, – Фиммер нам не враг. Так, легкая неприятность. Но мы вытерпим, поверь. Надо просто взять себя в руки. Нам надо ее изучить и со временем мы найдем способ, как от нее избавиться.

– Ты не представляешь, как мне хочется ударить ее по голове во время сеанса. Она такая беззащитная в этот момент. И искушение с каждым разом все больше и больше. Это бы разом покончило со всеми нашими проблемами.

– Не глупи сестра, наоборот это лишь бы прибавило нам проблем. А сейчас нам этого не нужно. Наберись терпения, и я обещаю тебе что все будет хорошо. Пойдем, нам уже надо быть наверху. Надеюсь в этот раз ты взяла нужные травы и сеанс пройдет хорошо?

При этих словах женщина хрипло хихикнула, но первая не разделила ее веселья.

– Полынь пришлась ей в самый раз, – сказала она, – тем более она сама сказала взять травы у сестры Белиты. Я же не виновата, что не разбираюсь в них и случайно перепутала самолов цвет с полынью.

– Ну да, они же очень похожи, – вновь хихикнула вторая. – Ну, будем надеяться, что в этот раз ты ничего не перепутала. Я представляю лица управительницы и Фиммер, если это повторится вновь и сеанс снова закончится ничем.

– Думаю в таком случае им будут прислуживать другие, – спокойно ответила первая.

– Да, а нас сошлют ухаживать за идиотами в Красной обители. А мне, если честно, что-то совсем этого не хочется. Идем, нам пора.

Женщины ступили на лестницу, и я быстро выпрямился, боясь, как бы меня не заметили. Судя по шагам, сестры Равнодушия поднимались наверх и мне ничего не оставалось как выбежать в коридор третьего этажа. Я затаился за одним из углов, осторожно выглядывая, чтобы следить за лестницей. К моему облегчению, женщины не вошли на третий этаж, а стали подниматься выше. Если судить по их разговору, Фиммер сейчас была на каком-то сеансе и они направлялись как раз туда. Я быстро вышел из-за угла и направился к лестнице, следуя за сестрами Равнодушия. Я стал медленно подниматься по лестнице, опасаясь того что женщины могут меня обнаружить или кто-то вздумает спускаться вниз мне на встречу. Женщины поднялись на самый верх лестницы, выводящей на полукруглую площадку, находящуюся прямо внутри купола башни. Вторая часть купола была отгорожена стеной. Одна из сестер потянула за ручку маленькую неприметную дверь и склонившись так, чтобы не задеть головой верхний косяк дверного проема, вошла внутрь. Вторая тут же скрылась за ней, плотно прикрывая за собой дверь. Я подкрался к двери и, приложив к ней ухо, прислушался. Но не услышал ровным счетом ничего, кроме непонятного монотонного гудения: то ли чьего-то шепота, то ли напева. Из-за двери тянуло травами, причем аромат был настолько контрастным и терпким, что в носу начало щипать и у меня закружилась голова. Замочной скважины в двери не было и посмотреть, что там происходит, я не мог. Сильнее прильнув к двери я попытался расслышать хоть что-то, но все что я смог услышать, это чьи-то тихие шаги и, в самый последний момент, успел отпрянуть от двери. Сделав шаг в сторону, я быстро прижался спиной к стене, буквально вжимаясь в нее. Открывавшаяся наружу дверь скрыла меня от выходящих обратно сестер. К моему везению выходившая последней меня не заметила и дверь затворила за собой не оборачивая головы. Они направились к лестнице, и я вдруг осознал, что она винтовая и когда первая из них окажется на обратном витке, я для нее буду виден как на открытой ладони. Я быстро собрался с духом и открыл дверь, а затем шагнул внутрь, тут же плотно ее за собой закрывая. Оказавшись внутри небольшой, слабоосвещенной комнатушки, я приготовился к сопротивлению и тому что придется кого-то обезвредить, прежде чем он поднимет шум. Но, как оказалось, этого не потребовалось. Посреди комнаты на коленях друг на против друга стояли две женщины. Руки их были мирно сложены на коленях, а глаза плотно прикрыты. Чисто выбритые головы обеих женщин, поблескивая бисеринками пота на голой коже в слабом отсвете расставленных по сторонам от них свечей. В большой глубокой чаше, стоявшей меж ними что-то медленно тлело, источая тот самый резкий травяной запах от которого у меня разболелась голова. Рядом с чашей лежал небольшой, в палец длиной, нож с изогнутым на конце лезвием. Он уже успел обагриться кровью жертвы, а само несчастное животное лежало чуть в стороне с вспоротым горлом. Белоснежный мех крысы, а в качестве жертвы пала именно она, был замаран алым, а бусинки глаз непонимающе уставились в никуда. Ей было страшно перед смертью, подумал я, очень страшно. Кровь крысы была разбрызгана по чаше и, в нескольких местах, густыми каплями все еще капала с ее краев на пол. Несмотря на то, что женщины ничего не говорили, их губы шевелились, а я слышал монотонный гул, но шел он казалось не от них. Я подошел ближе, внимательно разглядывая происходящее. От густого дыма резало глаза, а голова так раскалывалась, что, казалось, будто она вот-вот лопнет. Кто же из них Фиммер, подумал я. На первый взгляд женщины выглядели совершенно одинаково, правда при более внимательном осмотре я понял, что одна из них несколько моложе другой. Судя по разговору возмущенных сестер, Фиммер появилась в Доме позже них и уже добилась такого же положения, как и они. Правда это не значило что она должна была быть моложе них. Я присел рядом с более взрослой женщиной, внимательно осматривая ее рясу, которая помимо однотонного серого цвета, как и других служителей Дома Равнодушия, была расшито белыми замысловатыми узорами. Ничего не найдя я встал, и было хотел подойти ко второй, как взгляд мой скользнул по затылку женщины заставляя меня застыть на месте затаив дыхание. Темно-алая татуировка в виде птичьей лапы с крючковатыми когтями раскрытая словно готовая вцепится в жертву, была объята полукольцом пламени. Тот же знак что и у человека, беседовавшего с Лассом в «Золотом гусе». Это становилось интересным. Так значит он был одним из Равнодушных. Или нет? У Алинна и Квина таких татуировок не было. В любом случае это было как-то связано с Домом Равнодушия, только вот как, я пока не понимал.

Я оторвал взгляд от затылка женщины и наклонился над второй. Та же история. Тот же знак на затылке. Я осмотрел пояс женщины и связку неприметных на серой ткани рясы, ключей. Я не знал от тех ли они дверей что нужно было открыть мне, но выбора у меня не было. Я осторожно снял связку с пояса женщина, но та пребывала в таком глубоком трансе, что даже не шелохнулась, когда ключи уже были у меня в руках. Решив больше не испытывать судьбу, я быстро покинул комнату и, очень осторожно, проверяя и прислушиваясь, спустился по лестнице вниз. Основной холл был все так же безжизненен и пуст и, спокойно миновав его, я оказался перед дверьми кабинета. Присев, я решил перепробовать ключи, впрочем, к моему вящему удовольствию, подошел уже второй и после нескольких тихих щелчков, дверь отворилась. Я, облегченно выдохнув, выпрямился.

В кабинете было темно, поэтому я вернулся в холл и снял один из настенных подсвечников. Затем снова вернулся в кабинет и осмотрелся. Несколько стульев с высокими спинками да трое столов, заваленных кипами рукописей и книг, составляли все убранство этой комнаты. Найти нужную мне книгу с записями вновь прибывших «постояльцев» Дома Равнодушия как оказалось не составило особого труда. Она лежала раскрытой на столе, стоящим чуть дальше к концу комнаты. Книга была массивной, в толстом кожаном переплете, меж открытых страниц лежала длинная красная ленточка, служащая, по всей видимости, закладкой. Я наклонился над книгой, поднося подсвечник со свечой чуть ближе и, приложив палец к странице, вчитался в строки. Буквы были выведена аккуратным, практически каллиграфическим, подчерком. Они буквально завораживали своей красотой. Такого красивого написания я доселе не видел. Если судить по записям, сделанным в книге, за последние дни в Дом Равнодушия не поступило ни одного нового человека. Я огорченно вздохнул, сжав от безнадежности кулаки. Неужели придется обыскивать все три обители, а если Стагон вообще ошибся в своих подозрениях и Садон Капур не стал помещать Леонела в застенки Дома Равнодушия, а спрятал его в другое место. Но раз уж я влез в это место, то стоило проверить все до конца. Я снова вздохнул и собирался было уже уйти, как в последний момент, мой взгляд уцепился за клочок бумаги торчащий из-под корешка книги. Я достал его и пробежался глазами по строчкам. Подчерк был тот же, только вот писали второпях, и он не выглядел уже так красиво как в книге. Текст был коротким и содержал в себе несколько отрывочных замечаний.

«Особый гость. Разместить тайно. Сначала в Желтой, после всех приготовлений перевести в Синею. Приказ лично…»

Судя по тому как текст обрывался, писавшего отвлекли или ему просто не хватило времени на то, чтобы закончить свои записи. Улыбка непроизвольно коснулась моих губ. Вот оно, подумал я. Так Стагон оказался прав и если в Доме Равнодушия не ждали еще кого-то, то особенным гостем определенно бы Леонел.

В любом случае я уже собирался проверять все обители на территории Дома Равнодушия и то, что я начну с Желтой, ничего не меняло. Я быстро положил записку на тоже место где она и была. Поправив лежащую на столе книгу с записями я покинул кабинет, закрыв за собой дверь и заперев ее на ключ. Затем осторожно пересек холл, по пути вернув настенный подсвечник на его место, и столь же осторожно поднялся вверх по лестнице к комнате в куполообразной крыше. Перед дверью мне вновь пришлось собраться с духом. Вдруг женщины уже закончили свой сеанс. Тогда мне придется их устранить, а мне не хотелось оставлять за собой следов. Двух идиотов, Алинна и Квина, я в расчет не брал. Наконец решившись, я, на всякий случай, достал кинжалы и, открыв дверь, осторожно скользнул внутрь.

Женщины находились все в том же положение что и раньше, вот только травами стало пахнуть еще сильнее прежнего. А еще в комнате стояла гробовая тишина, не было даже того монотонного гула, ранее исходившего то ли от женщин, то ли еще не известно откуда. Я, как можно тише, подкрался к сестре Фиммер и, надо сказать, не без труда незаметно повесил ключи обратно на ее пояс. Затем развернулся в сторону двери чтобы уйти, но в следующий момент чуть было не выронил от неожиданности кинжал из правой руки. Фиммер резко схватила меня за руку, жестко сцепив пальцы на моем запястье. Я попытался высвободиться, но хватка у нее была железной. Голова сестры Равнодушия неестественно вывернулась в шее, уставившись на меня белками закатившихся глаз. Я вновь дернулся, но и в этот раз моя попытка не увенчалась успехам. Возникало ощущение, что мою руку сковали железными оковами, второй конец которых был вбит в стену. Губы Фиммер изогнулись в кривой ухмылке и так и застыли, не дрогнув и не разлепившись даже в тот момент, когда она заговорила.

– Я вижу тебя мальчишка, – ее голос показался мне карканьем старой вороны. – Я слежу за тобой. Я знаю тебя.

С каждым словом ее голос менялся, перетекая в разные оттенки и тона от мужского в женское, от детского в зрелое, а затем в старческое.

– Ты должен освободить меня, – взгляд белесых глаз прожигал меня насквозь, выворачивая мою душу наизнанку. – Ты должен, и ты сделаешь это.

Вдруг с лица Фиммер спала улыбка, а губы искривились в пренебрежительном отвращение.

– Нет, нет, – голос стал плаксивым и слабым. – Не делай этого. Не смей освобождать меня. Ты этого не сделаешь. Ты умрешь мальчишка. Ты умрешь Ардос.

Пальцы Фиммер на моем запястье внезапно разжались. Я тут же отпрыгнул в сторону и быстро на четвереньках пополз к двери.

– Ардос, Ардос, Ардос, – оно звало меня, а затем разразилось громким лающим смехом.

Я ударом кулака, сжимавшим рукоять кинжала, отворил дверь и буквально вывалился из комнаты. Смех стих, и я решился обернуться. Две женщины сидели все в том же положение что и раньше, склонив бритые головы над чадящей чашей с травами. Я быстро захлопнул дверь, желая поскорее убраться отсюда.

Быстро сбежав по лестнице вниз, уже нисколько не переживая о том, что меня обнаружат, я налег на массивную дверь и вышел на крыльцо. Стражник, охранявший вход, все также безмятежно похрапывал, и я, без каких-либо проблем, миновал его. Отойдя немного в сторону, я попытался отдышаться, обдумывая то что произошло со мной несколькими минутами ранее. Но так и не смог найти здравого объяснения произошедшему. То, что случилось в той комнате, было словно из моих кошмарных снов, только вот в этот раз я не спал. Такое уже было однажды, вспомнил я. В глубоком детстве. Там в шатре провидицы, старуха вела себя также. Но тогда-то я списал это на то, что старая женщина обезумела. Но Фиммер? Хотя я совсем не знал сестру Равнодушие и не мог утверждать была ли она в своем уме или нет. К тому же, то чем они занимались со второй женщиной в той комнате походило на какой-то ритуал, а те травы что они вдыхали вполне могли вызвать странное поведение. А может это у меня случились галлюцинации из-за того дыма, которым я надышался. В конце концов какая разница решил я, у меня есть дело, и я должен был его выполнить, а все остальное может и подождать. Я стряхнул с себя остатки наваждения, произошедшего со мной, и направился к Желтой обители.

Остановившись за углом дома рядом с кустами, в которых не так давно прятался, я внимательнее оглядел здание. Немногочисленные окна, более похожие на узкие длинные бойницы были зарешечены. Толстые прутья решетки стояли так близко друг от друга, что пролезть меж ними даже очень худому человеку не имелось никакой возможности. У входа тоже дежурил стражник и, в отличие от своего безответственного соратника, спавшего на посту у входа в Главную обитель, не спал. Я немного подождал в надежде что стражник покинет пост или отвлечется, но тот, к моему несчастью, оказался слишком уж добросовестным или ему просто-напросто не хотелось спать и до того нечем было заняться, что он посвятил все свое время своей непосредственной обязанности. Мне ничего не оставалось, как набраться наглости и идти напролом. Быстро надвинув серый капюшон, позаимствованной мною на время рясы, я вышел на свет и направился прямиком ко входу и охранявшему его стражу.

– А ну стой, – резво преградил мне дорогу страж. – Куда это ты собрался?

– Я по поручению сестры Фиммер, – как можно резче ответил я. – Отойди в сторону. У меня нет на это времени.

– А мне почем знать по чьему ты здесь поручению, – стражник не сдвинулся с места. – Мне никто не говорил…

– Послушай, – гневно прервал его я. – Сестра Фиммер и госпожа управительница сейчас на сеансе. Она послала меня разобраться с делами. Но из-за тебя я не могу выполнить ее поручение. Ты хочешь, чтобы я вернулся к сестре Фиммер и прервал их занятие?

– Занятие? Сеанс? – стражник непонимающе захлопал глазами, видимо будучи не в курсе дел Фиммер и управительницы Дома Равнодушия, затем подозрительно прищурил глаза. – Какой еще сеанс?

– Какая тебе разница, – прорычал я. – Так мне прервать их занятие и позвать сюда сестру Фиммер? Ну, чего вылупился, решай быстрее, у меня нет времени стоять здесь с тобой.

– Ладно, проходи, – недовольно пробурчал стражник. – И передай сестре Фиммер, чтобы в следующий раз предупреждала заранее, что пришлет своего человека.

– Непременно, – процедил я сквозь зубы поднимаясь по небольшому крыльцу к двери. – А еще лучше, я сразу оповещу об этом госпожу управительницу.

Стражник позади меня что-то протестующе залепетал, но я, не слушая его возражений, вошел внутрь. Дверь за мной с глухим стуком затворилась. Холл Желтой обители, оказался, как и ожидалось, меньше чем в Главной. Но в отличие от того, он не был пуст. В самой его середине стоял небольшой полукруглый стол, за которым восседая на высоком стуле с изогнутой назад спинкой посапывал пожилой брат Равнодушия. Его редкие волосы были посеребрены сединой, изборожденное морщинами лицо было умиротворенно спокойный. Он громко сопел и причмокивал во сне губами, раздувая при этом широкие ноздри, из которых клочками торчали седые волосы.

Мне сразу же вспомнился Приют Убийцы и старик Пайтон, вечно ворчащий и недовольный, но по-своему добрый. Я никогда не задавался вопросом как он попал в Убежище. Был ли он бывшим наемным убийцей ушедшим на покой и принятым на спокойную должность в Братстве или же обычным ворчливым стариком, появившимся невесть откуда. Сейчас это уже не имело никакого смысла. Пайтон был мертв, как и многие из моих братьев и сестер. В следующее мгновения в моей голове промелькнул горящий Приют Убийцы и старик Пайтон, лежащий вниз лицом в луже собственной крови. Я с болью разжал невольно сжатые, от накатившей на меня ярости, кулаки. Эти сраные ублюдки нарушили той ночью все мои планы и труды, к которым я шел и готовился годами. И они заплатят за все, мысленно пообещал я себе. Но не сейчас, чуть позже. Время придет, и я вгоню свои кинжалы им в глотки.

Я подошел к столу, за которым сидел брат Равнодушия. Будить его у меня не было никакого желания, да и в этом не было никакого смысла. Большая связка ключей на толстом железном кольце лежала прямо перед ним на столе, поверх желтого и потертого листа бумаги, испещренного мелкими каракулями. Я осторожно подцепил указательным пальцем кольцо, поднимая всю связку. Ключи тихонько брякнули, ударяясь друг о друга, пожилой мужчина вздрогнул, шевеля губами, что-то пробормотал, но глаз не открыл, а в следующее мгновение, уже вновь мирно спал, раздувая свои широкие ноздри.

Лестница, ведущая на верхние этажи, находилась в дальнем конце холла и являла собой обычного представителя своего рода с широкими ступенями и прямоугольными поворотами. Я решил начать свои поиски со второго этажа.

Как оказалось, Дом Равнодушия не был похож на спокойное пристанище для людей, чьи родственники изолировали их от общества, дабы они вылечились или провели остаток своих дней отдыхая от мирской жизни. Дом Равнодушия был самой настоящей тюрьмой, отличаясь от настоящей темницы лишь своими обитателями, относительной сухостью и тем что попадали сюда исключительно, заплатив кругленькую сумму. О том, что это тюрьма здесь говорило буквально все. Маленькие комнатушки имели решетчатые двери. Из всего убранства были лишь жесткие кровати с тонкими матрасами и маленькими подушками, да железные горшки куда, по всей видимости, испражнялись обитатели Дома. И в Желтой обители, которой я сейчас и находился, по словам Алинна, содержали более состоятельных людей. А что тогда происходит в Красной, тут же возникла в моей голове мысль. Да, по всей видимости, родственников содержащихся здесь людей нисколько не заботила их судьба. Впрочем, и меня она нисколько не волновала. Несмотря на то, что уже была глубокая ночь, многие из содержащихся здесь людей не спали. Из большинства комнат-камер, доносились всевозможные звуки. Хохот, плач, стоны пересекались с криками, мольбами и невнятными ворчаниями. Посреди одной из камер мужчина с всклоченными волосами стоял на коленях и нежно гладил пол перед собой. В другой молчаливый старик, прислонившись к стене всем телом методично бился об нее лбом. В третьей, крупного телосложения мужчина, требовал всем заткнуться, хотя тем самым создавал шуму не меньше чем остальные обитатели на этаже. Он угрожал, потрясая кулаками в воздухе, говорил, что убьет всех если они не заткнуться, а затем вдруг осекся и зарыдал словно малое дитя у которого отняли любимую игрушку. Здесь было настоящее сборище городских безумцем. Если провести здесь какое-то время можно свихнуться и нормальному человеку, подумал я.

Я прошел по широкому, разветвляющемуся в своей середине, коридору. Для начала я прошел прямо, проверяя передний коридор, но тем Леонела я не обнаружил. В левом его тоже не оказалось. Тогда я направился в правый, впрочем, подозревая что тоже его там не обнаружу. Дойдя до его конца, я понял, что был совершенно прав. Леонела здесь не было, в этой части вообще половина камер были пусты. В последней из комнат-камер, в конце правого коридора, сидел, скрестив под собой ноги, мужчина средних лет. Руки его раскрытыми ладонями вниз покоились на коленях, глаза плотно прикрыты, а чисто выбритое лицо было безмятежно спокойным. Создавалось впечатление будто он медитирует. И если бы не чуть подрагивающие на коленях руки и тонкая струйка слюны, тянущаяся из правого уголка его рта, то он мог сойти за вполне нормального человека. Я какое-то время смотрел на мужчину, а потом отвернулся, собираясь уйти. И чуть было не подпрыгнул от неожиданного скрипа дрогнувших под тяжестью человеческого тела железных прутьев решетки. Мужчина, мгновениями ранее безмятежно восседающий на полу и, казалось, не обращавший внимание на происходящее вокруг него, стоял у решетчатой двери плотно прислонившись к ней так, что прутья впились в его лицо и тело. Левая рука мужчины была просунута меж прутьями, а постоянно шевелящиеся, словно земляные черви, пальцы тянулись ко мне.

– Ты, – прорычал он сильнее прислоняясь к решетке, так что лицо его побагровело, то ли от впившихся в него прутьев, то ли от прилагаемых им усилий. – Это ты. Зачем ты пришел сюда? Что тебе нужно? Уходи!

Я не сдвинулся с места намеренно проверяя как безумец поведет себя дальше. Мужчина пыхтел, пытаясь протиснуться ко мне.

– Уходи. Она… оно пометило тебе. На тебе ее метка, – он внезапно замер и отдернул руки, берясь обеими за прутья решетки. – Ты знаешь, что ты мертвец? Да, ты это знаешь. Это погубит тебя. Тебе никто не поможет.

Он внезапно зашелся в громком приступе смеха трясясь всем телом. Я вздохнул и отвернувшись пошел прочь от безумца решив исследовать третий этаж.

– Месть порождает ненависть, ненависть рождает безумие, безумие есть смерть, – услышал я бормотание мужчины, посланное мне в след.

– Да только вот вы все здесь живее всех живых, – усмехнулся я.

Мужчина бормотал что-то еще, но я не мог разобрать слов, так как уже отошел на достаточное расстояние. Я вернулся к лестнице, обдумывая слова безумца. Сначала Фиммер, потом этот сошедший с ума человек, надо было срочно убираться отсюда. Но раз я сунулся в это место, надо было действовать до конца. Поднявшись по лестнице на третий этаж, я оказался в точно таком же коридоре с такими же комнатами-камерами. Здесь было менее шумно, чем этажом ниже, но все же большинство из населяющих этот этаж безумцев не спало. Они не обращали на меня никакого внимания, когда я проходил мимо. Достигнув разветвления коридора, я огляделся. Немного подумав, я свернул вправо, а через несколько шагов остановился. Один из братьев Равнодушия стоял напротив одной из комнат-камер, разговаривая с находящимся по ту сторону решетки.

– Ну, чего вылупился, идиот? – вызывающе выпятив вперед губу, заявил мужчина в сером. – Хочешь мне что-то сказать? А? Нет? Чего молчишь? Ах, да ты же можешь только мычать как скот.

Он внезапно захихикал, тихо и злобно, прикрывая рот кулаком.

Из комнаты-камеры действительно раздалось мычание, а затем что-то глухо ударилось о железную решетку. Брат Равнодушия тут же отпрянул на шаг назад, а затем вновь злобно захихикал.

– Ну, что ты мне сделаешь, идиот? – продолжал он задирать человека в камере. – Ты тупое животное. Мразь…

Он не заметил моего приближения и поэтому не ожидал моего точного удара кулаком прямо ему в висок. Брат Равнодушия рухнул мне под ноги бесформенным кулем, даже не поняв, что произошло. Я наклонился над ним, проверяя дыхания. Убедившись, что оглушенный мной человек жив, я посмотрел в сторону объекта его насмешек. Молодой парень с всклокоченными на голове темными волосами стоял, вцепившись обеими руками в прутья решетки. В глазах его, выпученных словно у молодого разъярившегося быка, играла ненависть и злость. Встретившись со мной взглядом, он какое-то время смотрел не отрываясь, а затем вполне осмысленно кивнул мне, как бы благодаря. Я кивнул в ответ, размышляя над тем, что может быть этот человек оказался здесь по ошибке, но в следующий момент все мои сомнения развеялись, после того как парень начал громко мычать и вприпрыжку заскакал по комнате. Оттащив оглушенного мной человека в конец правого коридора, я вернулся в основной, так как здесь Леонела не оказалось. Следующим я решил обследовать левый коридор и тут меня снова ждало неприятное препятствие. У решетчатой двери последней комнаты-камеры в этом коридоре, стоял стражник. Это было довольно странно, ведь ни одну другую камеру никто не охранял, и это наводило меня на мысль что я уже близок к своей цели. Стражник стоял, уставившись в одну точку, в противоположном от него углу коридора. Я остановился в нескольких шагах от него, прислонившись плечом к стене и потушив предварительно свечи в настенном подсвечнике рядом с собой, и стал наблюдать за стражем. Тот, казалось, был чем-то крайне увлечен, не отрывая своего взгляда от угла.

– Все смотришь на меня, следишь, – внезапно произнес он, заставляя меня вздрогнуть от мысли что он обращается ко мне.

Я не понимал, как он увидел меня и почему тогда ничего не предпринимает. Принял меня за брата Равнодушия? Может даже за того, которому я дал по голове. Я неуверенно переступил с ноги на ногу, но остался на месте.

– Здесь вокруг одни психи, – пожаловался стражник. – Из нормальных лишь ты и я. Но ты и говорить то не можешь. Лишь пищишь. А мне нужен собеседник. Но ты хотя бы умеешь слушать, а это тоже неплохо.

Я наконец понял, что стражник обращается не ко мне, а к кому-то в том углу, куда был направлен его взгляд. Я пригляделся и заметил какое-то шевеление. Крыса или мышь? Это, впрочем, не имело значения. Здесь все повернутые, подумал я. То, что этот стражник разговаривал с животными, делало его не менее безумным чем тех, кого он охранял. Хотя такое поведение было скорее всего продиктовано одиночеством и скукой.

– Эх, – громко вздохнул стражник, – целыми днями только и делаю что охраняю этих идиотов. А чего их охранять то, скажи мне? Кому они нужны, эти кретины? Даже их родственнички не намерены их навещать. Они небось специально сбагрили их сюда. А теперь живут припеваючи. Никто говорю тебе, никто не сунется сюда. Забрали бы их что ли всех в Синию обитель, там то никого охранять не надо, все равно туда никого не пускают. Эх, да что там, ты всего лишь грызун. Что-то я совсем расклеился, разговариваю с крысой.

Стражник опустил глаза, уставившись себе под ноги. Дальнейшие его речи свелись к бессмысленному бормотанию. За то время, пока он говорил, я успел потушить свечу на стене напротив, а также еще несколько свечей дальше по коридору. Но стражник, так сильно ушедший в свои мысли, казалось, не замечал постепенно воцарявшегося в коридоре сумрака, так близко подступившего к нему. Когда я оказался у него за спиной и обхватил его шею рукой так, что его кадык оказался на сгибе моего локтя, он даже не сразу понял, что происходит. А когда решил воспротивиться, было уже поздно. Я ослабил хватку в тот самый момент, когда понял, что стражник потерял сознание. Но он все еще оставался жив, ведь убивать его, цели у меня не было. Я оттащил обмякшего стражника в тот самый угол, где сидела крыса, с которой он разговаривал. Наглое животное тут же скрылось среди решеток двери соседней комнаты-камеры, но как только я отошел, выбежала обратно, с интересом обнюхивая своего непутевого собеседника. Затем она тихонько пискнула и убежала, потеряв к стражнику интерес. Видимо в отличие от него, крыса не была расположена на долгое общение.

Я повернулся к комнате, дверь которой охранял стражник. На жесткой деревянной кровати, подогнув ноги и обхватив себя за плечи руками, лежал человек. Казалось будто он сильно замерз и теперь пытался согреться. На первый взгляд можно было подумать, что мужчина спит, но это было не так. Периодически он вздрагивал и дергал плечами так, будто бы пытался сбросить с них чьи-то руки. Я достал взятую мной внизу у спящего брата Равнодушия связку ключей, но перебрав их все, понял, что ни один из них не подходит. Тогда я решил обыскать бесчувственного стража и, как оказалось, не зря. Я снял с пояса стражника ключ. Он, как я и предполагал, был именно от этой камеры. Хорошо смазанный замок практически не издал звука, после того как я вставил ключ в скважину и сделал пару оборотов, но человек на кровати все равно вздрогнул. Он не повернул головы, лишь сильнее сжался, втягивая голову в плечи, словно пытался исчезнуть, раствориться будто призрак. Я осторожно вошел, затворяя за собой решетчатую дверь и подошел к кровати. Я заметил, что тело лежащего напряглось, чуть наклонившись я попытался рассмотреть лицо, а в следующие мгновение облегченно вздохнул. Это был Леонел Потемер. Точнее то, что от него осталось. Жалкое существо, сжавшее на твердой кровати в темнице, выдававшей себя за лечебницу и дом для мятежных душ.

Я слегка дотронулся до плеча Леонела, попытавшись его чуть развернуться. Тот дернулся, так, будто его ужалила змея и отстранился, вжимаясь в стену, к которой была придвинута кровать, словно бы пытался сквозь нее просочиться.

– Леонел, – позвал я. – Леонел, я не сделаю тебе ничего плохого. Я пришел освободить тебя.

Тот безмолвно замотал головой, а затем зажал уши ладонями, не желая меня слушать. На уговоры времени не было, и я решил действовать радикально. Я грубо схватил Леонела за рукав и стащил с кровати на пол. Тот не сопротивлялся, но попытался завопить, я вовремя успел зажать ему рот ладонью.

– Тсс, – произнес я, прикладывая указательный палец свободной руки к губам, – не стоит кричать. Ты сам виноват в том, что мне пришлось применить силу. Если не будешь вопить, то я не сделаю тебе ничего плохого. Мы лишь спокойно поговорим, а затем я тебя освобожу. Ты меня понял? Если да, то просто кивни.

Леонел замер, сбивчиво дыша и глядя на меня широко открытыми глазами полными страха, так, будто бы ничего не понял из того что я только что ему сказал. Но затем вдруг согласно закивал, словно бы до него внезапно все дошло. Я медленно разжал ладонь, осторожно отводя руку в сторону в любой момент готовый зажать ему рот снова. Но Леонел лишь тяжело с присвистом дышал и кричать, по всей видимости, не собирался.

– Хорошо, – тихо произнес я. – Скажи, ты узнал меня?

– Я… я, – Потемер попытался заговорить, но у него это плохо получалось, слова давались ему с большим трудом. – Голос… твой голос… он… он как в моих снах… про демонов.

– Каких еще демонов? – спокойно поинтересовался я.

– Тех, что похитили мою сестру, – голос Леонела стал тихим, почти заговорщицким. – О да. Это они. И я знаю кто их послал. Капур. Да, да, это они. Мне это сказал один из их демонов, тот у которого твой голос. Он велел мне рассказать всем об этом злодеяние. Чтобы все знали, кто такой на самом деле Садон Капур.

Я тяжело вздохнул. Леонел действительно помешался, но это не мешало ему нести всякую ахинею, из которой умный человек мог узнать нужную ему правду или превратить в таковую слова безумца.

– Да, – подыграл я Леонелю, – но также он велел тебя никому не рассказывать о своей просьбе.

– Да, да, – горячо залепетал Леонел, – и я никому не сказал. Никому. Я даже не сказал того как один демон убил второго. Нет, нет я ничего не рассказал кроме правды о Капур. Нет-нет.

Леонел подтянул к себе коленки, обхватывая их руками и положил на них подбородок, а затем мерно начал раскачиваться взад-вперед.

– Но мне то ты сейчас об этом рассказал, – надавил я на него.

– Я…, – замешкался Леонель, – у тебя его голос. Голос демона. Голос поведавший мне тайну о людях, забравших Элвейн.

– Я не демон Леонел. И твою сестру похитили не демоны. За нападением действительно стоит Капур, но лишь один. Ласс. Ты понимаешь, о чем я?

– О да, да, я понимаю, – Леонел энергично закивал головой. – Демоны которые не демоны. Капур не один, а два. Или не два, а один. Или их…. Я запутался.

Леонел внезапно захныкал, словно маленький капризный ребенок, у которого что-то не получается. Я, огорченно вздохнув, встал. Разум Леонела был далек от реального мира. С этим пора кончать, подумал я.

– Я освобожу тебя Леонел Потемер, – глядя на него сверху вниз, сказал я. – Ты хочешь быть свободным?

Леонел некоторое время смотрел в пол, продолжая раскачиваться взад-вперед. Затем часто закивал головой давая понять, что согласен.

– Хорошо, – сказал я, а затем быстро вышел из комнаты.

Наклонившись над бесчувственным стражником, я осторожно снял с него широкий ремень и соединил его концы, делая широкую петлю, а затем вернулся к Леонелю. Тот следил за мной исподлобья, продолжая мерно раскачиваться. Я сделал быстрое движение рукой, хватая его за подбородок и поднимая его голову, а затем одним движением накинул ему на шею ремень, сильно затягивая петлю. Леонел запаниковал, хватаясь обеими руками за шею и пытаясь скинуть стянувшую ее удавку. Он закричал бы, если у него не перехватило дыхание, а так, все что у него выходило, это лишь издавать хрипы и нечленораздельные звуки. Я быстро пресек все его попытки к сопротивлению, подтащив его к решетчатой двери. Перекинув свободный конец ремня через верхний поперечный прут, я потянул его на себя. Леонел дернулся, напрягаясь всем телом словно струна и привставая на цыпочки. Я натянул ремень так, что ноги Леонела едва касались пола. Потемер задергался, словно марионетка на веревочках кукловода, захрипел, а лицо налилось багровым. Я потянул еще чуть-чуть. Ремень затрещал от напряжения, но выдержал. Я закрепил его конец крепко привязав к одному из железных прутьев. Леонел, извивающийся как змея, еще несколько долгих мгновений пытался сорвать со своей шеи тугой ремень, а затем его руки безвольно упали, а сам он затих навеки.

– Ты свободен Леонел Потемер, – вслух сказал я. – Как я и обещал тебе. Живым ты был опаснее чем мертвым, а теперь, когда ты свободен от своего тела, ты уже никому и ничего не скажешь.

И я вышел из комнаты. Дверь, обремененная телом Леонела, поддалась тяжело и неохотно. Стражник, оттащенный мной в угол, был все также недвижен. Но я знал, что это продлится недолго, поэтому надо было быстро покинуть Дом Равнодушия, тем более что свои дела здесь я закончил. Я запер решетчатую дверь в комнату Леонела, а стражника осторожно оттащил обратно к ней и вернул ему ключ. Затем быстро вернулся к лестнице и не поднимая лишнего шума спустился вниз. Пожилой брат Равнодушия спал в том же положение что и получасом ранее, когда я забрал у него ключи. Вернув связку на место, я покинул Желтую обитель. На выходе я не забыл пониже надвинуть капюшон серой рясы так, чтобы стражник у входа не видел моего лица. Тот окинул меня скользящим неприветливым взглядом, но я лишь молча прошел мимо него. Оказавшись за углом Желтой обители, я огляделся и когда никого поблизости не обнаружил, быстро ринулся к строению, в котором меня ожидал, как я наделся, Стагон.

Наемник восседал на перевернутом кверху дном ведре рядом со сливной ямой, через которую мы сюда и попали. Пол вокруг него еще носил следы мокрых разводов, в руках Стагон держал длинную щетку с жестким ворсом, чуть окрасившимися на концах в красный. Рядом лежал кусок серой ткани, раньше, по всей видимости, являвшейся частью серой рясы Квина.

– О, явился, – саркастически заметил он, глядя на меня снизу верх, – я тут значит ползаю на карачках, пытаясь убрать следы твоей деятельности, а он прохлаждается, прогуливаясь среди психов. Ну, и как экскурсия?

– Вполне плодотворная, – ответил я, скидывая с себя серую рясу и возвращаясь к сундуку, откуда ранее ее достал. – Ты был прав, наш общий друг содержался здесь в одной из комнат в Желтой обители.

Стагон самодовольно хмыкнул, так будто я не имел права сомневаться в его словах.

– Содержался? – оскалившись в хищной улыбке переспросил он.

– Ну и сейчас содержится, – ответил я. – Правда его состояние немного изменилось после моего посещения. Он, как это правильнее сказать, стал немного мертвым и теперь никому и ничего не скажет.

– А я смотрю ты быстро учишься на своих ошибках, – рассмеялся наемник. – Ладно, пошли. Нам нечего здесь делать. Тем более что у нас есть еще одно неотложное дело. Пора встретится с вымогателями.

– Ты все убрал? – я скептически оглядел пол в поисках кровавых разводов, оставленных после Алинна и Квина. Кое-где, там, где лежали тела, осталось несколько пятен, но видно было что Стагон поработал там щеткой и если не приглядываться, то никто ничего и не заподозрит. Стагон, увидев, как я придирчиво осматриваю его работу, обиженно надул губы.

– Убрал, – недовольно огрызнулся он. – Ползал на карачках оттирая здесь все этой вот гребаной штуковиной.

Он потряс щеткой перед моим носом, а затем с досады забросил ее прямо в сливную яму.

– Я наемник, и вполне уважаемый в определенных кругах. И не нанимался мыть за кем-то полы. Если об этом узнают…

– Не узнают, – спокойно заверил я. – Пойдем. Нам надо уходить.

Я первым спустился вниз по приставной лестнице, вновь вдыхая зловонный запах, от которого уже успел немного отвыкнуть. Тела Квина и Алинна лежали рядом, оба лицами вниз в куче сгнивших отбросов. Я, ступив на край кучи, чуть было не упал поскользнувшись. Со Стагоном, который вернув на место решетку, спустился следом за мной, случилось тоже самое, только в отличие от меня он не удержался на ногах и упал на правый бок, погружаясь по локоть правой руки в зловонную жижу. Проклятия, которыми он после этого разразился, были адресованы Дому Равнодушия и всему городу в целом.

– Надо оттащить тела подальше в туннели, – сказал я стряхивающему руку Стагону. – На случай если кто-нибудь захочет заглянуть в эту дыру. И лестницу тоже надо унести.

Наемник ничего мне не ответил, слишком занятый посылом проклятий в сторону всех и вся. Он, продолжая материться, схватил за капюшон рясы одно из тел и поволок его в сторону туннеля, через который мы пришли ранее. По пути он захватил воткнутый мной в кучу отбросов факел. Мне досталось второе тело, принадлежавшее Алинну. Я, последовав примеру Стагона, схватил его за капюшон рясы и потянул. Тело оказалось тяжелым и тащить его волоком оказалось не так-то легко, как мне того хотелось. Стагон бросил Квина прямо на входе в туннель, и я последовал его примеру. Конечно мне хотелось спрятать тела получше, но также мне ужасно не хотелось тащить их на себе поэтому я смирился с решением Стагона. Лестницу, за которой мы вернулись сразу, как только оставили тела, отнесли подальше в туннель. Я прекрасно понимал, что ей теперь будут пользоваться тот нищий, которого я отпустил и его дружки. При этом их могли поймать и выведать от них о телах в канализации и то, как они завладели этой лестницей. Но спрятать ее не было возможности, а нести ее дальше в туннель я не желал по той же самой причине что и с телами братьев Равнодушия. Тем более старый нищий со своей братией знавшие эту часть канализаций куда лучше нашего, могли принести ее обратно. Поэтому мы ее бросили у стены, как только вошли в туннель. Затем покинули это место.

Проходя мимо жаровни, ранее у которой спала группа бездомных, мы никого не обнаружили. Лишь чуть тлеющие угли напоминали о недавним присутствие здесь людей. Стагон сам не зная зачем, пнул жаровню переворачивая ее на бок, так, что все ее содержимое разлетелось по выложенному камнем неровному полу городской канализации.

Выйдя в конце концов из зловонных катакомб на улицу Пазры мы некоторое время стояли, вдыхая свежий воздух.

– Твою же мать, – громко выдохнул Стагон. – Неужели это закончилось. Кстати, от кого так несет дерьмом, от тебя или от меня?

– От нас обоих, – ответил я. – К тому же еще ничего не закончилось. И зловоние, источаемое нами еще не самое страшное. Пойдем, у тебя, если ты не забыл, еще назначена встреча.

Наемник вновь громко вздохнул и двинулся вперед. Ночь, которая казалось длилась вечно подходила к своему концу. Утро еще не наступило, но непроницаемо темный небосклон, стал уже чуть светлее. И грядущий день, как и эта ночь, предвещал быть не из легких.

Глава 14 Изобилие Мандоры

Он шел не ощущая, как колючий снег ледяными искрами хлестал его по лицу. Его ноги сами несли его вперед. Он шел ни останавливаясь, делая шаг за шагом навстречу Ее зову. Он жаждал этого и поэтому шел. Он уже и не помнил, когда последний раз спал. Дни и ночи слились воедино, а он даже ни разу не остановился чтобы просто перевести дух. Он ни ел и не пил. Очень-очень долгое время. Казалось, что прошла целая вечность с тех пор как он грелся у костра, ел мясо, пил растопленный снег. Какой же он был тогда идиот, он просто терял время. Но он освободился от мирских желаний. Сейчас это было совершенно ему не нужно. Он должен следовать Ее зову. А Она звала его. Лелеяла его слух. Ласкала его. Она наполняла его собой. Он чувствовал Ее в себе. Он чувствовал Ее везде. В каждой снежинке, в каждом порыве злого колючего ветра, который, благодаря Ей, не причинял ему никакого вреда и неудобств. Она защищала его, и он был благодарен Ей. Верен Ей. Он любил Ее. И Она любила его. По крайней мере, он искренне верил в это. А Она делала все, чтобы питать его веру.

Сарн Гловер «Предания народа гра»

Таверна, в которой остановился Стагон, носила гордое название «Изобилие Мандоры», хотя изобилием здесь и не пахло. На мой вопрос почему именно изобилие, и кто, или что такое Мандора, наемник лишь пожал плечами. Находясь далеко ни в самом хорошем квартале города, она являла собой унылое зрелище и являлась местом сборища всего сброда Северного квартала. Но, как пояснил Стагон, другого позволить себе он не мог. Хотя я и подозревал что наемник лукавит и деньги у него водятся, оспаривать его слова я не стал. Посоветовавшись, мы решили, что на встрече будет присутствовать лишь Стагон, а я понаблюдаю в стороне, ведь обо мне и моем участие в нападение вымогатели ничего не знали. По крайней мере, я на это сильно надеялся. Стагон вошел в таверну первым, а я решил подождать того момента, когда начнет рассветать и в общей зале появятся хоть какие-то посетители. Единственное чего я опасался, это того что наемник уснет и мне придется искать его комнату, чтобы его разбудить. Надо было заставить ждать его вместе со мной, в какой- то момент подумал я, но было уже поздно что-то менять, так как Стагон уже был внутри. Наконец, когда первые рассветные лучи коснулись крыш городских построек, я решился войти внутрь. Трактирщик, толстый и лысый, как и было положено выглядеть любому уважающему себя владельцу заведений подобного типа встретил меня равнодушным взглядом. Наверное, он оценил меня по моему внешнему виду, хотя большинство его постояльцев выглядели много хуже меня, а может быть он встречал так всех своих гостей.

Несмотря на столь раннее время трактирщик не выглядел сонным, а в общей зале сидело около пяти человек. Я занял дальний столик в углу залы, поближе к выходу. Недовольная и, в отличие от трактирщика, явно заспанная девка, небрежно смахнула грязной тряпкой с моего стола крошки и остатки костей, поинтересовавшись при этом чего мне принести. Я заказал себе кружку пшеничного пива, и девка ушла, вяло виляя бедрами, когда проходила меж столами.

Стагона нигде не было видно. И меня, если честно, это заставляло немного нервничать. В ожидание я решил приглядеться к тем, кто сейчас вместе со мной в столь ранний час находились здесь в зале таверны. Ничего примечательного, надо сказать, в них не было, по крайней мере, на первый взгляд, хотя в простом частенько скрывался подвох и никогда нельзя было ослаблять своего внимания. Двое простых рабочих в грязных одеждах сидели за длинным столом в левой части залы. Они медленно поглощали что-то из больших кружек, при этом громко разговаривая и смеясь. В их словах, которые мог отчетливо слышать каждый сидящий в этой зале, независимо от его желания, не было ничего особенного. Совсем ничего. За столом, находившимся чуть ближе к стойке, за которой развалился хозяин таверны, сидел лысоватый человек с округлым оплывшим лицом, маленьким впалым подбородком, затронутым легкой двухдневной щетиной. Толстый короткий нос был чуть вздернут кверху, а губы его были толсты, выпирая вперед словно клюв утки. Он сидел молча, не сняв темно-зеленого заляпанного грязью плаща, и медленно отпивал из стоявшей перед ним кружки, уставив взгляд в никуда. Четвертый посетитель долговязый, крепко взбитый мужчина с квадратным, словно выточенным из камня лицом, и выпиравшим вперед подбородком, сидел за столом в центре залы, жадно поедая поданного ему жареного гуся. Скорее всего он был стражником в увольнение, который после тяжелой ночи, проведенной им в карауле, решил отдохнуть и подкрепится. Хотя одежда на нем была совершенно простая и не выдавала своего владельца, осанка и то, как он периодически надменно оглядывал залу и сидящих в ней людей, говорило о многом. Особенно его внимание привлекали двое рабочих, слишком громко и слишком много болтавших. Последним посетителем оказался щуплый старик, сидевший через стол от меня. Он, казалось, дремал, глаза его были полуприкрыты, а стоявшая перед ним бутыль с красным, словно кровь, дешевым вином была наполовину пуста. Он периодически разлеплял глаза и отпивал из бутыли, при этом морща свой узкий, крючковатый, покрытый оспинами нос.

Трактирная девка громко поставила передо мной большую деревянную кружку, отвлекая меня от наблюдения за сидящими в зале. Я небрежно кинул ей медный слэн и та ушла со все той же, не сходящей с ее лица, гримасой недовольства. Я сдул на стол пену, обильно выпирающую из принесенной мне кружки, и сделал глоток, теряя на время интерес ко всему происходящему вокруг меня. Пиво, как и ожидалось, оказалось дерьмовым, да к тому же еще и теплым, но после столь трудной и долгой ночи мне было просто необходимо выпить, пусть даже напиток был изрядной гадостью. Сделав еще глоток, я вернулся к своим наблюдениям за посетителями таверны. Но как я ни хотел, ничего примечательного или странного не заметил.

Стагон появился, когда я уже допивал вторую кружку. Лицо его было сильно осунувшимися, под глазами пролегли темные круги. При свете можно было разглядеть, что наемник давно не спал. Было видно то, с каким трудом ему удается бороться со сном. Он огляделся по сторонам, скользя взглядом по присутствующим. Мне он уделил внимание не больше чем остальным, сделав вид что не знает меня. Роль свою он, надо сказать, играл хорошо.

Лысоватый человек до этого проявлявший полное отсутствие интереса к чему-либо, увидев Стагона, оживился. Он тыльной стороной ладони отодвинул стоявшею перед ним кружку в сторону, а затем, когда взгляд Стагона скользнул по нему, легким и небрежным движением головы пригласил его за свой стол. Стагон состряпав невозмутимое лицо принял приглашение и вальяжно проследовал к столу незнакомца, занимая место напротив него. Я, сделав вид что смотрю на двух разгулявшихся рабочих, краем глаза внимательно следил за наемником и его собеседником. Разговора, из-за достаточного отдаления голосов беседующих рабочих и того что незнакомец говорил вполголоса, я слышать не мог, но мне это и не было нужно. Я и так знал, о чем идет речь в их беседе. Один требовал денег за молчание, угрожая разболтать его секрет, а второй пытался сбить цену. Все это было уже не важно, ведь Стагону надо было сыграть свою роль до конца и тогда в дело должен был вступить я. Наемник знал, что должен делать. И он это делал.

Говорили они долго. За это время я успел выцедить еще одну кружку пива, принесшую мне, такое нужное сейчас, расслабление, но в тоже время и притупляющее мои чувства и реакции. Наконец я увидел то, чего так долго ждал. Стагон неохотно достал тугой кошелек и кинул его на стол прямо перед лысоватым человеком. Тот медленно потянулся к кошельку и попробовал его на вес, а затем что-то недовольно заметил. Стагон ответил, и незнакомец, немного помедлив, неохотно кивнул, соглашаясь. Конечно он был недоволен, ведь в кошельке не было той суммы что он хотел, у нас со Стагоном просто не было таких денег. Но его жадность, по всей видимости, сподвигла его на то, чтобы принять деньги частями. Они еще некоторое время что-то обсуждали, вероятнее всего оговаривали время и место передачи оставшейся части денег. Наконец незнакомец протянул руку открытой ладонью вперед, призывая скрепить соглашение рукопожатием. Стагон руки подавать не стал, лишь мрачно что-то заметил, а незнакомец одернул руку, широко ощерившись в злорадной ухмылке. Затем он встал и отвесил шутливый полупоклон, а после медленно вылез из-за лавки, на которой доселе сидел и покинул таверну. Стагон остался сидеть за столом.

Я, кинув на стол пару медяков за пиво и один сверху для недовольной трактирной девки, тоже вышел наружу. Темно-зеленый плащ незнакомца мелькнул в переулке, чуть дальше по улице. Я, прибавив шаг, последовал за ним, при этом стараясь сохранять определенную осторожность. Но свернув в переулок я снова увидел перед собой грязный темно-зеленый плащ. Незнакомец, вымогавший у нас деньги, никуда не спешил и, казалось, совершенно не опасался слежки. Он был вполне в себе уверен, шел твердо, не оглядываясь назад и не озираясь по сторонам. Меня удивляло его безрассудство, но в тоже время и настораживало. Если незнакомец не опасался преследования, то на это у него вполне могли быть определенные причины. Впрочем, для меня это было не столь важно, главное, чтобы он привел меня к своим дружкам, тем кто тоже знал об участие Стагона в нападение на Ласса Капур.

Несмотря на то, что незнакомец не проявлял никакой видимой настороженности, он долго петлял, избегая больших и широких улиц, предпочитая им переулки и маленькие неприметные улочки и дворы. Я так долго следил за ним, что в какой-то момент даже немного расслабился, позволив себе сократить между преследуемым и мной дистанцию. Незнакомец свернул в очередной переулок, я скользнул за ним, а в следующий момент понял, что попал в ловушку. Круглолицый вымогатель стоял ко мне лицом посреди переулка, а за его спиной появилось еще трое человек. Я вздохнул и посмотрел назад, как я и ожидал, отход мне перекрыло еще трое личностей, возникших из ниоткуда позади меня. Я снова вздохнул, кляня себя за неосторожность и то, что позволил непринужденному виду преследуемого мной человека ослабить мою бдительность.

– Ну вот, я же говорил, что этот идиот пошлет за нами слежку, – ощерился человек в зеленом плаще, вытягивая и без того похожие на утиный клюв, губы вперед. – Ну ему хотя бы хватило ума не идти самому. Вот только посылать за мной всего лишь одного человека, это…. Знаете, ребята мне даже как-то обидно. Мы здесь собрались чтобы размять кулаки, а к нам присылают всего одного человека.

Окружившие меня люди дружно заржали. Они все были вооружены дубинками и длинными щербатыми ножами. Выглядели они все как ярые представители отчаянной банды головорезов.

– Мне даже стало как-то неудобно перед тобой, – хмыкнул главарь, принимая от стоящего ближе всех к нему бандита, короткую дубину, закругленный наконечник которой был усеян острыми гвоздями. – Но куда деваться. Боюсь сегодня не твой день парень. Ты выбрал не ту сторону.

– Боюсь тебя разочаровать, – нагло заявил я, – но это ты выбрал неправильного противника.

Я медленно, так чтобы все видели, расстегнул верхнюю пуговицу рубахи и потянул за цепь. Черный, словно смоль, скорпион лег на мою грудь поверх рубахи, тихо раскачиваясь, так будто бы ожил и сейчас сорвется с цепи и побежит по моему телу. Схватившиеся за рукояти своего оружия разбойники, отпрянули назад, те что были позади меня непонимающе зашептали, видя лица своих впереди стоящих товарищей. На лице главаря в зеленом плаще возникла удивленная гримаса, а зубастый наконечник его дубины уперся в землю.

– Наемный убийца!? Здесь!? В Пазре!? – его голос дрожал от напряжения. – Да еще и из ордена. Давненько я вашего брата здесь не наблюдал. Только всякий сброд, готовый насадить за звонкую монету на нож кого угодно, но таких как ты сейчас в городе днем с огнем не сыщешь. Сколько же тебе заплатил этот слюнтяй что ты согласился? Идиот, ему дешевле обошлось бы расплатиться с нами.

Я ничего не ответил, лишь чуть распахнул плащ, показывая рукояти своих кинжалов.

– Послушай, – главарь облизнул кончиком языка пересохшие губы, – нам незачем ругаться. Мы ничего не имеем против тебя, а ты…

– Связан контрактом, – закончил я за него, хотя думаю, что тот хотел сказать совсем не это.

– О да, конечно, конечно. Я все понимаю. Сколько ты хочешь?

– Я, как ты заметил, наемный убийца из ордена Моорфан, а не какой-то оборванец готовый за чуть большую цену отказаться от своего клиента и перейти на другую сторону, – мои руки легли на рукояти кинжалов.

– Постой, – губастый главарь выставил ладонь левой руки вперед. – У всех есть своя цена. Даже у таких как ты. Назови ее. Давай так, этот идиот дал тебе задаток, не так ли? Так вот, можешь оставить его себя. А я гарантирую тебе добавить сверху, так, чтобы ты не остался в накладе. А что касается твоего нанимателя, то мы с ним разберемся сами.

– Я не простой наемник, а наемный убийца. Я не обязан рассказывать, как заключаются мои контракты, но я выполняю их без нарушений. Самое важное что есть у нашего братства – это наша репутация. Если мы потеряем ее, никто не станет пользоваться нашими услугами, ведь никто не обратиться за услугой к людям, которых легко перекупить. Если я нарушу…

– Никто и не просит тебя его нарушать, – в голосе главаря в темно-зеленом плаще послышались нотки смелости, – я лишь прошу тебя немного подождать, потянуть время. А мы разберемся с твоим нанимателем. По-тихому. И твой контракт уже не будет иметь никакой силы. Я вижу, что ты сомневаешься, ведь если бы ты не сомневался, то сейчас не разговаривал со мной.

– Да, ты прав, – сказал я, наблюдая за тем как на широком лице мужчины расползается жабья улыбка, – долой сомнения. Репутация наемного убийцы превыше всего.

Кинжалы в моих руках оказались еще до того, как улыбка спала с лица главаря.

– Убейте ублюдка, – заверещал он, вздымая свою дубину кверху и тут же ударил, метя в то место, где стоял я, но дубина рассекла лишь воздух, так как меня там уже не было.

Я напал на тех, кто был позади меня. Они не ожидали этого и промедление стоило им жизни. Одного я убил сразу, точным движением вогнав кинжал ему в глаз и тут же вынув его обратного. Другому же располосовал лицо вторым кинжалом. Тот тут же дико завопил и, выронив из руки нож, закрыл раскрывшуюся, от самого лба до скулы правой щеки, рану. Третий успел поднять дубину для защиты, но сделал это так неуклюже, что я с легкостью отвел ее лезвием левого кинжала в сторону, а острием правого нанес удар прямо в сердце противника. Ни имея на себе никаких доспехов, а лишь простые одежды, он был обречен. Он умер еще прежде чем смог осознать, что же с ним произошло.

Я быстро развернулся в сторону нового противника и сразу пошел в наступление, увернувшись при этом от нового удара дубиной. Ударом плеча оттолкнув главаря в сторону, я налетел на толкущихся позади него бандитов. Тот что был дальше всех, поняв бедственность своего положения бросился бежать. Я не придал этому никакого значения, занявшись остальными двумя. Те, так как деваться им уже было некуда, напали на меня одновременно, надеясь проколоть меня своими ножами. Я с легкостью отвел их кинжалами и проскользнул меж противниками заходя им за спину. Лишь один из них успел развернуться и отпрянуть, прежде чем я нанес удар, второй же получил удар под лопатку. Лезвие с легкостью пробило легкое врага и с той же легкостью вышло обратно. В этот момент на помощь оставшемуся бандиту подскочил главарь в зеленом плаще. Они напали на меня удвоенными силами что, впрочем, задачи для меня нисколько не усложнило. Я уклонился от удара дубины, тут же уходя чуть в сторону от метившего мне в бок ножа, а затем ударил носком сапога главаря под колено и когда тот припал на одну ногу быстро разделался со вторым из бандитов. Я распорол ему глотку, разводя скрещенные перед собой кинжалы. И тут же ударил пытавшегося встать главаря ногой в грудь, так, что тот завалился на спину. Я тут же выбил из его руки дубину, отбрасывая ее в сторону. Главарь, тяжело дыша, попытался перевернутся со спины на живот, но я со всего маха заехал ему носком сапога в бок. Он завыл, громко и протяжно, извиваясь словно большой слизняк, путаясь в своем грязном темно-зеленом плаще. Я демонстративно отошел от него и одним ударом прикончил стонущего бандита с распоротым лицом. Затем вернулся к оставшемуся в одиночестве главарю.

– Нет, постой, – поспешно выкрикнул тот, задыхаясь от боли и страха, – у меня есть деньги. Сколько тебе надо? Я отдам все. Только не….

Дальнейшие его слова потонули в вопле боли, а затем он внезапно затих, дернувшись в последней конвульсии. На темно-зеленом плаще растекалась алая кровь. Я спокойно оттер кинжалы и вернул их в ножны. Затем отошел чуть дальше вглубь переулка, на ходу пряча под рубаху медальон с черным скорпионом, и, остановившись подальше от места бойни, стал ждать. Главное, чтобы сюда раньше времени не заявилась городская стража, вызванная каким-нибудь случайным зевакой, или человек выбравший этот переулок в качестве своего пути. Впрочем, ждать пришлось недолго и мои опасения не оправдались.

– Н-да, – заключил Стагон перешагивая через трупы убиенных мной бандитов, – угораздило же ребятам связаться с тобой, Ворон. Я так предполагаю они перед смертью пытались откупиться?

Он присел около бандита в темно-зеленом плаще и обшарил его карманы и пояс. Нащупав отданный им ранее мешочек, он удовлетворенно хмыкнул, забирая его себе.

– Надо бы и этих обыскать, – он кивком головы указал на лежащее рядом тело разбойника с перерезанной глоткой, – глядишь еще и в наваре останемся.

– Некогда нам собирать с этих нищебродов их медяки, – отрезал я. – Ты узнал?

– Да, – вздохнул Стагон вставая и с печалью оглядывая лежавшие вокруг тела. – Здесь недалеко. Этот так драпал от тебя что я еле успевал за ним бежать, при этом пытаясь быть незамеченным. Но, думаю, если бы я даже дышал ему в спину, он все равно ничего бы не заметил, так он был напуган. А ты страшный человек, Ворон.

– Веди, – только и ответил я на саркастическое замечание Стагона.

Наемник удрученно вздохнул и кивнул в конец переулка. Я согласно кивнул в ответ и последовал за ним. Идти как оказалось было действительно не так далеко. Стагон привел меня к одному из многочисленных двухэтажных домов Северного квартала. Улица, на которую привел меня Стагон была столь узкой, что высунувший руку из окна верхнего этажа человек, мог пожать руку человека из дома напротив.

– Вон тот, – наемник пальцем указал на один из таких домов и его обшарпанную деревянную дверь. – Туда он вбежал.

Я не знаю, как Стагон запомнил этот дом и дверь, ведь он был совершенно таким же, как и соседние дома, расположившиеся выше и ниже его по улице. Но если Стагон говорил, что сбежавший там, значит так оно и было.

– Есть черный ход? – поинтересовался я у наемника.

– Думаю нет, – наемник с сомнением осмотрел улицу. – Если честно, я не проверял, но думаю, что нет.

– Сможешь выломать дверь?

– Думаю да, – вновь многозначительно ответил Стагон.

– Тогда вперед, – сказал я. – Давай уже покончим с этим. А то я что-то немного устал.

Стагон хмуро на меня покосился. Темные круги под его глазами казалось стали еще чуть темнее. Потом он быстрыми шагами направился к двери нужного нам дома и, не останавливаясь, с ходу ударил в нее ногой. И буквально влетел внутрь, чуть было, не упав на колени, так как дверь оказалась незаперта. Я спокойно вошел следом за извергающим проклятья наемником. Как оказалось, никаких прихожих в доме не было, а лишь одна общая комната, надо сказать, довольно тесная. На малюсенькой крохотной кухне помимо полуразвалившейся, черной от гари, печи, имелся истрепанный временем стол с узкими лавками по обеим его сторонам. Лестница, в дальнем конце кухни, вела на второй этаж.

Двое сидящих за столом мужчин так и застыли с открытыми от неожиданности ртами и поднятыми над грязными мисками ложками.

– Доброе утро, суки, – скимитары Стагона со свистом рассекли воздух описав два ровных полукруга.

Ложки глухо попадали на столешницу, а державшие их люди потянулись к своему оружию. Но взять и уж тем более воспользоваться им, они не успели. Стагон прыгнул, вытянув перед собой руки так, что скимитары становились их прямым продолжением, а затем резким и быстрым движением развел их в стороны. Две головы покатились по полу, а пульсирующие кровью тела повалились одно на стол, другое через лавку на пол. Я быстро миновал Стагона, перепрыгивая через обезглавленное тело и бросился к лестнице. По ней на шум уже сбегало двое человек.

– Эй, мне то оставь, – услышал я позади себя голос наемника.

– Держи, – на ходу ответил я и сбросил первого попавшегося мне врага с лестницы вниз.

А затем услышал тягучий свист скимитаров и хрипящие, булькающее звуки.

– Благодарю, – крикнул мне Стагон, но отвечать ему времени у меня не было, так как я сцепился со вторым сбегавшим по лестнице противником.

Тот, размахивая короткой деревянной дубиной, пытался оттеснить меня вниз, а я, уворачиваясь, пытался подобраться к противнику чуть ближе, так чтобы его могли достать мои кинжалы. Наконец я просто бросил в него один из кинжалов, противник чисто случайно отбил его дубиной, но при этом он отступил, пошатнувшись. Этого хватило чтобы схватить его за запястье правой руки и дернуть на себя, сам же я при этом прижался спиной к стене. Не ожидавший этого бандит плашмя полетел вперед и со всего маха рухнул на ступени лестницы, а затем кубарем покатился вниз. Уже ступивший на лестницу наемник успел вовремя отскочить, а его скимитары довершили дело.

Мой отлетевший в сторону кинжал лежал где-то внизу и спускаться за ним времени у меня не было. Поэтому перекинув оставшийся кинжал из левой руки в правую, я буквально влетел на второй этаж. Рядом с моей головой туго просвистела выпущенная из лука стрела, втыкаясь в стену над лестницей, прямо в каких-то нескольких дюймах от носа Стагона.

– Вот же… – наемник отпрянул назад, еле удержавшись на ногах, от того чтобы не свалиться с лестницы и не покатиться кубарем вниз.

В дальнем конце комнаты стоял человек с опущенным длинным луком, а позади него еще двое, одним из которых был сбежавший от меня из переулка разбойник.

– Мать твою, – удивленно воскликнул позади меня Стагон. – Мы же его прикончили? Он должен быть мертвее мертвого, ты же проверял его, да и я…

Прил отбросил лук в сторону и извлек меч. А затем сделал шаг в нашу со Стагоном сторону. Двое человек стоявших за ним даже не пошевелились, лишь испуганно поглядывали на нас.

– Ну что, не ожидали? – рявкнул светловолосый громила. – Наняли моего брата для своих грязных дел и сами же его и порешили, и при этом думали, что все сойдет вам с рук. Мой человек наблюдал тогда из переулка и видел, как вы перебили людей моего брата, а затем порешили и его самого.

– А-а-а, – безмятежно протянул Стагон, – ну тогда все ясно. Близнец. А то-то я смотрю рожа то гладкая, а у того шрам был.

Я лишь удрученно покачал головой. Об этом я уже догадался и без него.

– Так ты мстишь за брата? – спокойным тоном спросил я близнеца.

– Да мне срать на Прила. Все что нас связывало, это то что мы вылезли из одной дырки. Мне всю жизнь приходилось слушать его глупые советы и наставления, лишь потому, что он якобы появился на свет первым. Сраный козел. Но он все же мой брат, а вы его наняли для дела и обещали заплатить кругленькую сумму. После его смерти эти деньги принадлежат мне. И если вы не заплатите, все узнают кто порешил моего братца.

– И ты думаешь кому-то интересно кто порешил твоего брата? – усмехнулся Стагон, вставая слева от меня.

– Кто его порешил, нет, – ответил близнец, ухмыляясь в ответ, – а вот то дело, в котором он участвовал и люди, которые его наняли, да.

– Кто еще знает об этом кроме тех, что сейчас в комнате? – невозмутимо спросил я.

– Никто! – ответил близнец, а затем вдруг осекся, меняясь в лице, поняв какую промашку допустил. – Есть еще люди…

Я не дал ему договорить. Переглянувшись со Стагоном, мы одновременно кивнули друг другу и бросились вперед. Я ловко ушел от меча близнеца в сторону, оставляя его на наемника, а сам занялся двумя стоявшими за ним людьми. Трусливый бандит, сбежавший из переулка, бросился к окну пытаясь сбежать и в этот раз, но я его опередил, на ходу сделав ему подножку. Тот рухнул как подкошенный, при этом я успел ткнуть его кинжалом в шею. Упав на пол, он задергался в предсмертных конвульсиях, я же уже переключился на второго. Тот нападать не спешил, пятившись назад, он внимательно следил за каждым моим движением.

С грохотом на пол упал близнец, пав от скимитаров Стагона, не продержавшись против наемника и минуты. Оставшийся бандит, стоявший напротив меня, затравленно озираясь отступил еще на пару шагов назад, тем самым загоняя сам себя в угол. Стагон совершенно спокойно переступил через тело близнеца, при этом еще раз ткнув его острием одного из скимитаров в грудь, чтобы уж наверняка. Пятившийся от нас разбойник уткнулся спиной в стену. Поняв всю безысходность своего положения, он отбросил в сторону свой кривой нож и пал на колени.

– Умоляю, я ничего не знаю, – забормотал он. – Прошу вас, я никому ничего не скажу. Клянусь Императором, никому.

– Сколько раз можно повторять людям что мне насрать на Императора, – спокойно сказал я.

– Мне тоже, – пожал плечами Стагон и вдруг прыгнул. Один из скимитаров свистнул и опустился на голову стоящего на коленях человека, раскраивая ее на две половины.

– Надеюсь ты не собирался его отпускать? – спросил он меня, убирая свои клинки.

– Нет, – ответил я, уже направляясь к лестнице. – Думаю это все. Пойдем пока на шум не сбежались соседи, если конечно им есть до этого какое-то дело.

Спустившись вниз я подобрал свой второй кинжал и подойдя к входной двери, выглянул наружу. Улица была пустынна, а окна соседних домов закрыты плотными ставнями. Я поманил за собой наемника, и мы, выскользнув наружу, покинули бандитское логово, не забыв при этом плотно прикрыть входную дверь.

– Куда теперь? – спросил меня Стагон.

– Все дела вроде как сделаны, теперь можно и отдохнуть. Мне помнится, что тебе так и не удалось поспать за эти последние дни. Вот, у тебя появилась такая возможность.

– Да, думаю я так и сделаю, но позже. Есть предложение отметить наше успешное предприятие в «Изобилии Мандоры». Но прежде надо найти укромный уголок и немного привести себя в порядок. А то мы как два мясника, вылезших из канализации. Все в дерьме и крови, правда первое относится больше к тебе, я успел поменять в таверне рубаху, да и сапоги немного почистил.

Действительно, на лице Стагона красными пятнами застыла кровь противника, у меня, как я понял вид был не лучше. Поэтому я согласно кивнул. В ближайшем грязном переулке к нашему счастью нашлась старая дождевая бочка. Правда воды там было совсем немного, на самом дне, и она воняла гнилью и тиной. Впрочем, это нас не остановило. Немного приведя себя в порядок, насколько это было возможно в данный момент, я, после недолгих уговоров, принял предложение Стагона.

Вернувшись в «Изобилие Мандоры», мы решили не сидеть в общей зале, которая, надо сказать, была уже не столь пустой как некоторым временем ранее, а пойти сразу в комнату к Стагону. Попросив хозяина принести теплую воду и пару полотенец, мы поднялись наверх. Комната оказалась довольно просторной что меня немного удивило. Скорее всего она была одной из лучших в этой таверне. Широкая кровать в углу была опрятно застелена, оставив правда на себе следы недавнего переодевания Стагона. Грязная рубаха валялась рядом с кроватью.

– Садись, – наемник указал на один из стульев, задвинутых под добротный стол в другой части комнаты, а сам направился к небольшому дорожному сундучку, стоявшему у кровати.

Немного порывшись в нем, он достал пару свежих рубах, одну из которых он отдал мне.

– Штанов нет, а вот этим могу поделиться, – сказал он мне передавая смятую рубаху.

Я принял ее, поблагодарив наемника кивком головы. Вскоре в дверь постучали. Стагон впустил внутрь девушку принесшую небольшой чан, еще исходящей паром, воды. Поставив его на стол, она положила рядом два маленьких полотенца, а затем ушла, недовольно ворча себе под нос о том, что ей приходиться носить такие тяжести. Неужели все в этой таверне такие мрачные и ворчливые, подумал я.

Опомнившийся в последний момент Стагон, догнал девушку в коридоре. Вернувшись, он сказал, что заказал нам еды и выпивки. Я лишь громко фыркнул в ответ, уже плескаясь в приятной, обжигающей кожу, воде. Немного освежившись, я уступил место наемнику, который все это время ворчал о том, что должен был умываться первым. Я, пропустив его стоны мимо ушей, натянул свежую рубаху, которая оказалась мне немного великовата.

Наемник еще не закончил умываться, когда девушка вернулась с большим подносом в руках, на котором лежал зажаренный в собственном соку гусь, тарелка с нарезанным толстыми кусками сыром, несколько ломтей не совсем свежего хлеба, зелень, два небольших стакана и прозрачная бутыль с вытянутым горлом, содержимое коей, имело зеленоватый оттенок.

Поставив все это на край стола, она забрала чан с водой, буквально вырвав его из рук наемника. Оголенный по пояс Стагон, шлепнул по заднице, забравшую у него воду, девушку. Та довольно пискнула, словно бы только этого и ждала, и скользнула к двери, чуть покачивая худыми бедрами.

– Ну что, – Стагон потер ладони, – перекусим немного. Но прежде отведай вот это.

Он резким движением схватил бутыль и, откупорив деревянную пробку, разлил содержимое по стаканам. Затем поставил бутыль на место, взял стаканы в руки и один передал мне.

– За удачное предприятие, – сказал наемник, – и за то, чтобы все наши старания за сегодняшнюю ночь имели для нас лишь благоприятные последствия.

Я хмуро ухмыльнулся в ответ и залпом осушил стакан. Горло ожгло, оставляя во рту терпкий травяной привкус.

– Ну как? – спросил наемник, ставя на стол свой стакан и запихивая в рот пучок зелени.

– Нормально, – ответил я. – Немного странный вкус конечно, но в целом ничего.

– Ха, ничего!? Да это единственное пойло, которое можно пить в этой дыре, да не услышит меня хозяин сего заведения. Здесь даже пиво похоже на верблюжью мочу, зверя в существование, которого ты не веришь. Кстати, не мог не заметить твоего медальона, когда ты передавался. Раньше я у тебя этого не замечал. Черный скорпион? Знаешь знавал я однажды одного из ваших. Называл себя Хазвелем. Правда это имечко подходило ему точно так же, как тебе, Ворон. И скорпион у него был не черный, а серебряный.

– Правильно, потому что он обычный наемный убийца, а я мастер, – невозмутимо соврал я.

Какое-то время Стагон внимательно до скрупулезности вглядывался в мое лицо, а затем вдруг зашелся в грубом хохоте.

– Ты!? Мастер!? —наемник захлебнулся от смеха. – Нет, я конечно нисколько не принижаю твоих способностей, но мастер. Не слишком ли ты молод для этого? Конечно я не знаю, как у вас все там происходит и каким образом вы зарабатываете свои повышения, но…

– Думай, что хочешь, мне все равно, – равнодушно отмахнулся я от наемника и отломил от гуся ножку.

– Сколько же тебе платит Гильдия, раз ты согласился на них работать, а, мастер Ворон? – в последних его словах слышалась нескрываемая издевка.

Наемник так и не дождавшись моего ответа прекратил смеяться и вновь разлил травяной настойки по стаканам.

– Ну что, давай еще по одной? – спросил он, при этом буквально впихивая мне мой стакан в руку так, чтобы у меня и мысли не возникло отказаться.

Впрочем, отказываться я и не собирался. Мы выпили за то, чтобы ситуация с Капур разрешилась, и мы могли вновь приступить к выполнению нашего задания. Затем следом пошел еще стакан, а за ним еще, и еще, до тех пор, пока бутыль не была осушена нами до дна.

Стагон под конец начал баловать меня историями из своей наемничьей жизни, при этом так сильно все приукрашивая, что верилось во все это с трудом. В этом он сильно походил на Арофа любившего рассказывать всякие небылицы.

– Послушай, Стагон, – в какой-то момент прервал я наемника порядком устав от его историй, – а что ты можешь рассказать мне о некоем наемнике Паланире по прозвищу Задарский зверь? Говорят, он участвовал в восстание в Ладозе?

– Э-э-э, – протянул наемник, явно сбитый с толку моим вопросом. – Ну да. А почему ты спрашиваешь?

– Просто интересно. Так что ты можешь мне о нем рассказать?

– Да ничего особенного, – пожал плечами Стагон. – Он был на стороне Таннэя Кульф. Я же участвовал в защите интересов претора. Заговорщики проиграли. А Задарский зверь спешно покинул Ладозу. Говорят, что его осудили за то, что он встал на сторону заговорщиков. Хотя конечно Багровая рука получила от этого немалую прибыль. Правда это не помешало им наказать за это Задарского зверя, ведь он оказался на проигравшей стороне. Но то что он в тот день положил немало людей с нашей стороны, это я помню прекрасно. Мне повезло что я не встретился с отрядом, которым руководил Задарский зверь. Таннэй Кульф погиб раньше, чем заговорщики достигли преториата. В тот день нам удалось победить, только вот цена оказалась слишком большой.

– Так что, ты не видел этого самого Паланира? – подтолкнул я ближе к теме Стагона.

– Лично, нет. И знаешь ли, очень этому рад. Ведь не зря же его прозвали Задарским зверем. А я бы еще прибавил к этому и восстание в Ладозе.

– Значит ты ничего не можешь рассказать мне о нем? – кисло спросил я.

– Нет. Если кто и мог тебе о нем рассказать, так это Хазвель, тот самый убийца с тем же медальон скорпиона что и у тебя, о котором я упоминал ранее. Только вот он пропал в тот день в Ладозе. Кажется, у него был персональный заказ на кого-то из заговорщиков и похоже он его не выполнил.

– А с чего ты взял что он мог мне рассказать что-то о Паланире?

– А с того что при упоминании кем-либо Задарского зверя Хазвель менялся в лице и сыпал проклятиями на задарском. Я немного знаю этот язык, поэтому мог представить какую ненависть испытывает убийца по отношению к этому Паланиру. Хотя я тогда не предавал этому значения, ведь после той резни в Кулхуне, после которого Паланир и получил свое прозвище, наемника ненавидела половина Задара. Так вот, думаю Хазвель мог поведать тебе многое о Задарском звере. Так ты мне скажешь почему ты так им заинтересовался?

– Просто интересно, – коротко ответил я.

Стагон лишь хитро ухмыльнулся.

– Ладно. Не хочешь не говори. Но если ты желаешь узнать что-то о Багровой руке, лучше обратись к Мелкому Падину, а не ко мне.

– Не думаю, что хочу общаться с ним на эту тему, – ответил я. – И кстати хочу попросить тебя, чтобы ты никому не говорил о нашем сегодняшнем разговоре.

– Как скажешь, – улыбка на лице наемника стала еще шире.

В дверь постучали. Стагон и рта открыть не успел, как девка, приносившая нам еду, скользнула в комнату, не дожидаясь нашего разрешения.

– Повторить, – велел наемник, ущипнув при этом девушка за правую ягодицу, та хрипло хохотнула и красноречиво покосилась на него. Затем быстро подхватила поднос и направилась к выходу.

– Эй, красавица, – остановил ее голосом Стагон, – мой друг тут интересовался почему это благопристойное заведение называется «Изобилием Мандоры»? Ты не пояснишь ему смысл сего замечательного названия.

Девушка насмешливо фыркнула.

– А мне почем знать. Хозяин Латит и тот не знает, а я уж и подавно.

Она вышла из комнаты, плотно захлопнув за собой ногой дверь.

– Что-то не тянет она на красавицу, – с ухмылкой заметил я.

– Еще одна бутыль, и она превратится в самую красивую женщину из тех, которых ты встречал в своей жизни, конечно до тех пор, пока ты не протрезвеешь.

– Слушай, ты же жаловался, на нехватку средств, а тут угощаешь меня едой и выпивкой. С чего такая щедрость?

– Ну, во-первых, для этого есть повод. А во-вторых угощаешь ты, а не я.

– Как это? – не понял я.

– Да очень просто. Те деньги, что мы собрали на выкуп, у меня. И на ту часть из них, что вложил ты, мы сейчас пьем.

– Замечательно, – я вздохнул и укоризненно покачал головой.

– Извини дружище. Тебя кормит Гильдия, а вот обо мне позаботиться некому. Ну чего ты надулся, хорошо же сидим, – и наемник, рассмеявшись, сильно похлопал меня по плечу.

Мне же пришлось лишь смириться с потерей моих денег.

Глава 15 Капитан

Я помню, как визжал мальчишка, когда его схватила личная стража Императора. Я был там. Просто стоял и смотрел. Я ничего не мог сделать. Я не хотел ничего тогда делать. И не знаю сделал бы что-нибудь если бы мог тогда повлиять на ситуацию. Единственное, о чем я тогда мог думать, это то, что восстание подошло к концу. Время смуты кончилось. И мое время тоже. Когда они волокли беспомощного мальчишку, я видел на его месте себя. О да, я был на их стороне. Более того, это благодаря мне они одержали эту победу. И истинный Император укрепил свою власть. Но в этот момент, слыша крик мальчишки, я уже сомневался в том, что я выбрал правильную сторону. Не лучше ли было принять сторону этого визжащего перепуганного щенка. Ведь со мной у него было бы больше шансов. Со мной у него были бы все шансы. Но я остался верен своему Императору. Я поддался его лживым словам. И поплатился за это. Император остался на троне и укрепил свою власть, а подо мной рушилась земля. Император выиграл, а я, несмотря на все свои победы, проиграл.

Претор Миарт Безумный

Дни, проводимые мной в Гильдии в бездействие, длились казалось вечность. Стагон, обещавший разузнать у нанимателя об обстоятельстве дел и попытаться нормализовать ситуацию, пропал. Тирам с каждым днем становился все мрачнее и ворчливее, безмолвно виня меня в произошедшем и злясь на мое спокойное бездействие. Я старался не обращать на это внимание, проводя практически все время в лаборатории Виарта по совместительству являющейся его комнатой. Ворчливый доселе оценщик, казалось, тоже привязался ко мне и относился вполне дружелюбно. Надо сказать, в алхимии он знал немало, но все его познания в основном касались лечебных эликсиров и припарок, а также зелий и порошков вызывавшие эффекты, улучшающие выносливость, силу, скорость реакции и так далее. Правда все ингредиенты, используемые для их изготовления, имели наркотический эффект и вызывали привыкание. Поэтому с каждым новым выпитым зельем или настойкой количественные пропорции этих ингредиентов при варке нового напитка увеличивались, иначе должного результата было уже не достичь. Тем самым получалось что с каждым разом настойка становилась вреднее, при этом давая один и тот же результат. Правда совместными усилиями нам удалось найти более безвредные ингредиенты взамен некоторым составляющим, но таких было не так много, остальное же мы либо не знали, чем можно заменить, либо у нас не было нужных для этого ингредиентов. Если бы здесь был Карим, каждый раз думал я, когда мы пытались найти какое-то решение, он то уж точно разобрался, что можно сделать. Алхимия была его стихией, да что там, даже Шейла знала больше моего. Я же никогда не придавал этому занятию особого значения и сейчас, надо признать, жалел об этом. Конечно я понимал в алхимии лучше, чем Клод и уж, тем более, Тавиш. Только вот один был уже мертв, а второй канул в неизвестности, став Искателем. В любом случае Виарт оказал мне неоспоримое подспорье в этом деле, так как в целебной практике понимал и знал больше моего. А вот то, что касалось ядов и иже с ними, не входило в область его познаний и интересов, и здесь уже учил его я, хотя Виарт немного и противился таким знаниям. Надо сказать, что наших совместных познаний вполне хватало чтобы обеспечить меня всеразличными зельями, настойками и ядами на длительное время вперед. Также нам неплохо помогли в этом хранимые Виартом книги и рукописи.

Вечера, в свободное от алхимии время, я проводил либо сидя у фонтана и до блеска начищая свои кинжалы, либо расслаблялся в бассейне, либо сидел в своей комнате рассматривая кристалл, который не проявлял в последнее время никаких признаков активности, оставаясь безжизненным и холодным. Я хранил его вместе с медальоном магистра и змеиным кинжалом, а также кольцом Лии, которое не носил последнее время. Я прятал все это за оторванной для этих целей половицей под своей кроватью, но каждый вечер проверял все ли на месте, так как прекрасно понимал, что живу в Гильдии воров. Хотя никто и не знал, что я что-то здесь храню, соблюдать осторожность все равно не мешало, да и Лейки частенько посещала меня, оставаясь на ночь.

Прошло более двух недель моего прозябания в Гильдии без дела, когда через людей Тирама мне передали послание от Стагона. Наемник ожидал меня в «Изобилии Мандоры» и причем, судя по его переданным словам, дело было срочным. Хмурый Тирам сказал мне об этом в тот самый момент, когда спор между мной и Виартом достиг своего апогея. Оценщик хотел испробовать одну из формул, описанных в одной из его книг, придерживаясь рекомендуемых там правил и ингредиентов, я же, ради эксперимента, посоветовал ему кое-что там поменять, но он в этот раз со мной не согласился. С появлением главы Гильдии мы обоюдным негласным решением отложили свой спор на потом. Тирам, сообщив мне весть, велел в конце концов разобраться с ситуацией и больше его не разочаровывать. Я лишь насмешливо хмыкнул в ответ, а Виарт при этом сделал вид, что очень занят, рассматривая пустую фиалу. Тирам ушел, состроив недовольную гримасу.

Я практически сразу покинул Гильдию и направился в Северный квартал. Время было уже далеко за полдень и солнце стояло высоко в зените заливая город светом. Наступившая не так давно осень была теплой и практически не дождливой, но как долго это продлиться я не знал.

Стагона я застал в общей зале таверны. Он о чем-то беседовал с одной из девушек, и та каждый раз хихикала, как только наемник пытался ее облапать. Она ловко изворачивалась от его рук, но при этом продолжала стоять рядом, слушая льстивые речи наемника. Наблюдавший за всем этим хмурый хозяин плюнул с досады в растираемую им железную кружку, а затем растер все это внутри полотенцем. Я мог предположить кому будет принесена эта кружка, когда ее наполнят, но думать об этом мне совершенно не хотелось.

Стагон, увидев меня, тут же потерял интерес к девушке, и та, обиженно глядя в мою сторону, ушла, понукаемая вслед хозяином таверны. Наемник встал и пошел мне на встречу.

– Пойдем, – сказал он мне, беря под локоть и разворачивая к выходу из таверны, – объясню все по дороге.

Мы вышли на улицу и Стагон потянул меня вперед.

– Куда ты меня тащишь? – недовольно огрызнулся я, освобождая свою руку из цепких пальцев наемника. – Может быть ты все-таки соизволишь объяснить мне что происходит?

– Ты не поверишь, – выпалил наемник, оглянувшись по сторонам и убедившись в том, что проходящим мимо немногочисленным прохожим на нас совершенно наплевать, продолжил. – Вчера меня вызвал к себе наш наниматель.

– И? – недовольно поторопил его я.

– Он сказал, что нас хочет видеть сам капитан Садон Капур. А сегодня утром ко мне прибыл официальный посыльный от него. Это наш шанс Ворон вернуться в дело и все исправить.

– И с чего ты решил, что он вернет нас?

Наемник сконфуженно пожал плечами.

– Ну а зачем еще вызывать нас к себе, если не за этим?

– Может затем, чтобы допросить об «охоте» и упущенном нами Леонеле. Или о подробностях нападения на своего любимого сына.

– Об этом я как-то не подумал, – вид у Стагона стал еще более растерянным. – Но выбора у нас нет, надо идти.

– Это верно, – согласился я. – Только предупреждаю сразу, когда мы будем мило беседовать с Садоном, думай, о чем говоришь.

– Да это я и без тебя знаю, – отмахнулся наемник. – Пойдем, не стоит заставлять капитана ждать.

– Не стоит, – согласился я. – Мне вот только интересно, почему нас не допросили раньше?

– С чего ты взял что это допрос? Может быть все будет нормально?

Я ничего не ответил, решив не тратить время на пустую болтовню, а все узнать на месте. Верхнего квартала мы достигли довольно быстро. Стражи у входа в квартал окинули нас пристальным взглядом, но внутрь впустили. Стагону даже не пришлось им представляться. Видимо они помнили нас и знали кто сейчас нас ожидает. У ворот поместья мы тоже долго не задержались, а знакомые уже нам городские стражи посменно охранявшие ворота дружелюбно поприветствовали нас, пропуская внутрь. На усыпанной гравием дорожке, ведущей к дому, нас встретил широко улыбающийся Ароф.

– А вот и вы, – он пошел навстречу и сильно потрепал каждого за плечо. – Давненько не виделись.

– Да не так уж и давно, – ответил Стагон, не разделявший настроения Арофа. – А ты я смотрю все еще на мести Эрвина или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаешься, – хохотнул Ароф. – Ласс кажется окончательно смирился с моим постом негласного капитана его отряда.

– Я смотрю ты рад этому, – заметил Стагон.

– Честно, нет, – ответил Ароф, не переставая улыбаться. – Моя жизнь сильно усложнилась с этим назначением, просто я никогда не унываю. Зачем грустить, когда можно улыбаться.

– Главное не сойти за вечно улыбающегося идиота, – хмуро вставил я, вновь играя роль немногословного угрюмца.

– О, вот и Ворон проснулся, – улыбка Арофа стала шире ушей. – Поверь друг мой, неважно как ты выглядишь, главное то, на что ты способен. А что обо мне подумают, лично для меня совершенно безразлично. Кстати, ты не желаешь отыграться? Помнится, в прошлый раз ты…

– Мы здесь не затем, чтобы болтать, – раздраженно прервал его Стагон, хотя обычно и сам любил зацепиться с кем-нибудь языком. – Нас пригласил Садон Капур.

– Да знаю я, – улыбка с лица Арофа медленно сползла. – Но его еще нет. Думаю, он будет ближе к вечеру. Поэтому вам придется подождать. Можете посидеть в оружейной, до тех пор, пока он не прибудет. Вам лучше не попадаться на глаза Лассу, а туда он практически не заходит.

– Хорошо, пойдем, – Стагон двинулся вперед, но Ароф его остановил, уперев ладонь ему в грудь.

– Стойте, – сказал он, сильно сдвинув брови, отчего его лицо приобрело непривычную для него серьезность, – пока нас никто не слышит. Садон Капур очень влиятельный и серьезный человек. Хоть его пост и не подразумевает под собой ничего кроме охраны претора, с его мнением считается вся элита и аристократия Валенты. Поэтому во время беседы ведите себя крайне почтительно и учтиво, и следите за тем что говорите.

Стагон громко вздохнул и, закатив глаза, удручающе покачал головой.

– Слушай Ворон, – сказал он мне, – а мы то сами и не догадались об этом. Помнится, мы собирались ему нагрубить, а затем набить морду. Спасибо за совет, Ароф, но, по-моему, ни я, ни Ворон не похожи на идиотов способных поссориться с Садоном Капур.

– Ладно, ладно, – Ароф выставил перед собой руки открытыми ладонями вперед, как бы защищаясь, – я просто так, на всякий случай. Лишним мое напоминание точно не будет, а с капитаном Капур надо держать ухо востро. Это вам не Ласс. Ладно, идемте, а то мы стоим здесь, словно три сигнальных костра посреди поля.

Ароф проводил нас до дверей оружейной, хотя Стагон и пытался отослать его раньше. Не знаю, что происходило в душе наемника, но вел он себя грубо и недружелюбно, по крайней мере, по отношению к Арофу. Тот это заметил, но виду не подал, а вместо этого весь путь до оружейной мучил Стагона вопросами, улыбаясь при этом, широкой и наглой улыбкой. И делал он это, как я подозревал, специально чтобы позлить наемника.

Оставшись в оружейной вдвоем, Стагон, громко выдохнув, разразился проклятиями. Затем он взял точильный камень и усевшись на лавку принялся за свои, и без того отточенные до блеска, скимитары. Я же сел на другую лавку у стены. Вытянув ноги и прислонившись спиной к стене, я прикрыл глаза. И задремал, под мерное вжиканье точильного камня в руке Стагона.

Проснулся я от того что наемник несколько раз слегка ударил меня ногой по подошве моего левого сапога.

– Вставай, – хмуро сказал, – капитан прибыл и требует нас к себе.

– Долго я спал? – спросил я наемника.

– Достаточно. Я успел наточить оба скимитара и исходить всю эту комнату вдоль и поперек. Пойдем, не стоит заставлять ждать Садона Капур.

Я встал и потянулся, разминая затекшее от долгого сидения тело, а затем вышел из оружейной, следом за Стагоном. В коридоре нас ждали. Я ожидал увидеть Арофа или на худой конец другого человека из нашего уже бывшего отряда, но эти мои ожидания не оправдались. Нас встретил высокий широкоплечий мужчина в стальной короткой кольчуге, поверх которой был надет отливающий сталью нагрудник с выбитым на груди солнцем Империи. Он был просто огромен и нависал надо мной и Стагоном словно гора. С широкого лица с массивными скулами на нас взирали на удивление маленькие бегающие глазки. Копна светлых волос доходила до плеч. На сгибе локтя своей левой руки он держал остроконечный шлем без забрала. Правая рука его покоилась на эфесе длинного широкого меча, висевшего на его поясе и своим концом практически касающегося пола. Но что самое главное, он носил белый плащ, на котором красовалась кровавый отпечаток ладони и пяти растопыренных пальцев. Наемник Багровой руки. Я невольно поморщился при его виде. Эти ребята уже с самого моего детства пытались испортить мне жизнь. И, если подумать, то сейчас я ненавидел Багровую руку не меньше чем Тиразан, если даже не больше.

– Мы готовы, – сказал Стагон, – веди.

Здоровяк лишь хмыкнул в ответ и мотнул головой в сторону указывая дальше по коридору. Первым идти по всей видимости он не собирался, поэтому я пошел дальше по коридору, за мной Стагон, ну а Багровый пошел следом за нами. Я даже не стал спрашивать куда идти, потому что и сам догадывался куда. Хоть поместье Капур и было достаточно большим, мест где мог нас ожидать капитан было не так уж и много. Я пришел к лестнице, ведущей на второй этаж и стал подниматься наверх. Наемник, сопровождающий нас, останавливать меня не стал, значит мое предположение было верным. Я остановился у широких дверей комнаты старшего Капур, у которых стоял еще один человек в тех же доспехах что и сопровождающий нас наемник. Только вот плащ у него был темно-синего цвета с изображением солнца Империи, таким же, как и на его нагруднике. Они оба из личной стражи претора понял я. Я вспомнил слова Арофа о том, что больше половины личной стражи из Багровой руки, а остальные обычные наемники и воины.

Воин в плаще с изображением солнца открыл перед нами двери и надменно кивнул в сторону входа, призывая нас проходить. Я вошел первым, а Стагон следом за мной и двери за нами закрылись.

Человек сидящий на широком резном кресле посреди роскошно обставленной комнаты был далеко не молод. Седина не оставила никаких намеков о том каким был цвет волос у ее владельца в молодости. Лицо Садона Капур было узким, длинный подбородок выдавался вперед. Впалые щеки вырисовывали его грубые скулы, тонкий прямой нос и сжатые бледные губы только подчеркивали строгость его лица. Из-под кустистых поседевших бровей не отрываясь смотрели на нас глаза цвета холодной стали. Да и сам капитан выглядел так словно был вытесан из твердого камня или выкован из железа. Высокий и поджарый он внушал уважение своим видом, а его пронзающий взгляд проникал насквозь, словно изучая тебя изнутри, узнавая тем самым все твои тайны. Доспехов на Садоне не было, но рядом с креслом стоял меч в простых потертых от времени ножнах.

– Итак, вот и вы, – произнес капитан, голос его был сухим и жестким.

– Вы велели нам… – начал было Стагон, но капитан поднял руку вверх, призывая наемника к молчанию.

– Первое что я бы хотел сделать, – продолжил Садон так, будто Стагон и не прерывал его, – при первой нашей встрече это поблагодарить вас за спасение моего непутевого сына. Только благодаря вам он еще жив.

– Это наша работа, мы… – снова попытался вставить свое слово Стагон, но тут же замолчал, увидев как недовольно поморщился Садон Капур.

– Как я уже сказал я благодарен вам за его жизнь и немного удручен его решением исключить вас из своего отряда. Но, надо признать, глядя на произошедшие в последнее время события, не думаю, что оно было совсем уж необоснованным.

– Вы сомневаетесь в нашей верности? – обиженно воскликнул Стагон.

– Скажем так, у меня есть кое-какие сомнения. И думаю, что сейчас здесь в этой комнате мы их разрешим. И если вы будете убедительны, я может и позабочусь о вашем будущем, а если…

Садон замолчал, задумчиво пожевывая губами.

– Ты, – внезапно указал он на меня пальцем. – Больше всего мне интересен именно ты. Я кое-что разузнал о тебе. Ты не так давно в городе, но уже успел пустить о себе слухи. Поступая на службу к моему сыну, ты назвался обычным наемником, солдатом удачи. Но ведь это не совсем правда, не так ли?

– Если вы узнавали обо мне, к чему эти вопросы? – ответил я, поднимая глаза на капитана.

Тот поймал мой взгляд и некоторое время смотрел не отрываясь.

– Я хочу узнать это от тебя, – наконец сказал он. – Ты скажи мне кто ты на самом деле?

– Я обычный наемник, который просто пытается выжить, зарабатывая себе на жизнь тем что умеет.

– Ложь, – совершенно спокойно заявил Садон Капур. – Наглая и беспринципная ложь. Но я понимаю почему ты так говоришь. Нелегко, наверное, раскрыть свою истинную личность капитану личной стражи самого претора. Я задам вопрос по-другому, что делает наемный убийца в охране моего сына и что тебя связывает с этой шайкой закоренелых ублюдков, называющих свое сборище Гильдией.

Я некоторое время в нерешительности рассматривал Садона, гадая что именно он знает и насколько сильно порылся в моем прошлом. Смысла скрывать кто я такой больше не было.

– Как я и сказал я зарабатываю на жизнь тем, что умею делать, – уклончиво ответил я.

– Никогда не слышал, чтобы наемный убийца выполнял роль обычного охранника, если это, конечно, не требует от него достижения определенной цели. У тебя имеется такая цель? Нет? Ну конечно, ты не расскажешь мне. Кстати я также не слышал, чтобы у обычной воровской шайки был личный наемный убийца, который работает на них.

– Я на них не работаю, – грубо ответил я, – это просто временное и вынужденное сотрудничество. В этом сраном городе, когда я прибыл сюда в поисках заказов, творился полный бардак. Ни одного брата или сестры в городе не было. Они словно вымерли. А затем я узнал о некоем инциденте произошедшем в этой претории, который привел к таким вот последствиям. Надо признать поначалу я тоже хотел покинуть этот город, но в последний момент решил затаиться и обождать. Вдруг все уляжется и появятся заказы, и я буду первым в очереди на получения самых выгодных для меня. А затем со мной связалась Гильдия и попросила уладить парочку мелких проблем. Я согласился, так как мне нужны были средства для существования. А затем они решили и дальше пользоваться моими услугами. До тех пор, пока это выгодно им или мне.

– Но в других преториях, как я подозреваю, с заказами все в порядке? Почему именно Валента.

– Вполне возможно. Я не проверял. А Пазра большой ремесленный город. Тем более сейчас у меня здесь нет конкурентов. Правда надо признать и с заказами довольно туго.

– Да-а, – протянул Садон, – а как же та шлюха из «Сладкой розы», которая чуть было не угробила моего сына? Не будешь же ты отрицать что она тоже из вашей братии.

– Не буду, – согласился я. – Но и утверждать этого тоже не могу. Может она и профессиональная наемная убийца, обучавшаяся в ордене, вот только не в моем точно.

Я лгал, ведь Сайра вполне могла обучаться в Моорфан и носить знак скорпиона. Вот только в таком случае, согласно моей легенде, я должен был ее знать. Поэтому мне было легче солгать что она из другого ордена.

– И какой же орден твой? – спокойно поинтересовался капитан.

Я вздохнул, порядком устав от его вопросов.

– Это имеет какое-то значение? Вам что мало моего признания в том, что я наемный убийца?

– Твой орден, – более настойчиво и жестко потребовал Садон Капур.

– Моорфан, – коротко ответил я, надеясь на то что древнее имя ордена Скорпионов ни о чем Садону не скажет.

– Покажи свой медальон, – потребовал капитан.

Я некоторое время медлил, затем нехотя потянул за цепочку, доставая наружу медальон с черным скорпионом. Садон Капур чуть подался вперед, облокотившись на ручки кресла, внимательно вглядываясь в медальон на моей груди.

– Значит донесения, дошедшие до меня, были правдивы, – вздохнул Садон, снова откинувшись на спинку своего кресла. – Значит Моорфан. Знак мастера. Не слишком ли ты молод для этого? Хотя, судя по тому, что говорят, сражаться ты умеешь. И что же занесло тебя вглубь Империи? Твой орден обычно не забирается дальше южных преторий.

– Вы слишком осведомлены для капитана личной стражи претора, – вместо ответа заметил я.

– Долг службы, – ответил Садон. – Так что член древнего ордена, находящегося где-то в пустынях Задара, делает здесь, в самом сердце Ардалии?

– Это мое дело и дело моего ордена. Вас оно не касается, – немного грубо ответил я.

Впрочем, капитан утвердительно кивнул, не настаивая на более точном ответе.

– Итак, член ордена Моорфан находиться в Пазре и работает на Гильдию Воров.

– Я называю это сотрудничеством, – поправил его я, – а работал я на вашего сына, до тех пор, пока он меня не выгнал.

– Как вы познакомились? – внезапно спросил Садон, кивком головы указывая на Стагона.

– Во время восстания в Ладозе, Ворон спас мне жизнь. Это было…

– Два года тому назад, – перебил, вступившего в разговор Стагона, капитан.

Он даже не смотрел в сторону наемника, внимательно глядя на меня. Казалось Стагон его совершенно не интересует.

– Да я помню об этом происшествие, – продолжил Садон, – этот бунт побудил волнения еще в нескольких преториях, в том числе и нашей. Если бы он не был успешно подавлен, то вызвал бы еще больший резонанс, но к счастью этого не случилось. И на чьей же стороне были вы?

– Претора Ортейна конечно же, – быстро заверил Стагон.

– А что побудило участвовать в этом наемного убийцу? – поинтересовался капитан, вновь проигнорировав слова наемника. – Сколько тебе тогда было шестнадцать или семнадцать? Ты уже был мастером так далеко забравшимся от своего ордена?

– Восемнадцать, – солгал я, – и я еще не был мастером, и в подавление восстания участвовал лишь для прикрытия. Человек, которого мне заказали, был среди протестующих.

– И кто он? Ты выполнил заказ?

– Я не разглашаю имен. А заказ я выполнил. К чему вообще все эти вопросы? Какое дело они имеют к сегодняшнему дню.

– Самое непосредственное, – грубо оборвал меня Садон. – Ты странный, Ворон. Само твое появление в Пазре тоже довольно странное явление. Да и твое якшанье с ворами, тоже вызывает подозрения. Хотя я не могу отрицать того факта что ты спас жизнь моему сыну, дважды, причем второй раз защищая его от подобной тебе. Это говорит о том, что ты ничего не замышляешь против Ласса, по крайней мере, пока. Поэтому я хочу, чтобы ты и твой друг вернулись в отряд к моему сыну. Но для этого ты должен быть откровенен со мной, и кое-что пообещать мне.

– Мне нечего больше сказать, сверх того, что вы сегодня от меня услышали, – хмуро ответил я. – А что насчет обещаний, мне сначала надо знать, что вы от меня хотите.

– Верности, убийца, хотя я понимаю, что в отношение тебя, это звучит довольно странно. Я должен быть уверен, что ты никогда не поднимешь оружие против моего сына, если кто-то решит перекупить тебя.

– Ну в этом я могу вас заверить. По крайней мере, до тех пор, пока я состою в его охране я не причиню ему вреда и буду следить за тем чтобы этого не сделал кто-то другой.

– Хорошо, – протянул Садон Капур. – Но есть еще кое-что. Я бы хотел выдать тебе заказ. Конечно я понимаю, что обычно это делается не так, а через ваших представителей, но, как ты и сказал, они сейчас затаились из-за некоего инцидента, случившегося в нашей претории. Тем более некоторых из вашей братии разыскивает претор. Не знаю уж чем такие как ты его заинтересовали. Правда они носят знак ордена Саерре. Скрещенные кинжалы. Слышал о них? Ну конечно слышал. И прекрасно знаешь, что с ними случилось. Да-да я тоже об этом наслышан. Если честно меня это известие немного обрадовало. Знаешь ли я не люблю вашего брата, хотя сейчас и сам пытаюсь воспользоваться твоими услугами.

– Так что за заказ? – пытаясь направить капитана ближе к теме, спросил я.

– По сути, их несколько. Но в общем то все они касаются лишь одного. Я хочу знать, кто заказал убийство моего сына. Дне недели назад в доме Равнодушия ночью был убит Леонел Потемер, которого вы, между прочим, упустили. Его нашли повешенным в отведенной ему комнате на ремне стража охранявшего его. Самого стражника нашли бесчувственным в углу напротив комнаты. Также пострадал еще один из братьев, а двое пропали. Не знаю каким образом они были замешены в этом, но думаю скоро это выясню, так как расследованием занимаются мои люди и городская стража. Также в этот же день мы нашли трупы в одном из домов в Северном квартале. Все эти люди были связаны с напавшими на вас у публичного дома ублюдками. Мои люди работают и над этим.

– Так зачем вам я, если всем этим занимаются люди, работающие на вас.

– Затем, что они не могут отследить линию девушки из борделя. А ты можешь. Она как-то связана со всем этим. С теми людьми, что наняли ее для убийства Ласса. Тем более у тебя есть связи с Гильдией, чем в данный момент я похвалиться не могу, так как испытываю к ним еще большее отвращение, чем таким как ты. У Гильдии уши и глаза по всему городу, и я думаю, что они-то уж точно, что-то слышали об этом. К тому же, я хочу, чтобы ты после того как найдешь их или его, сообщил об этом мне, а затем прикончил этих людей. Городскую стражу, сам понимаешь, я о таком просить не стану.

– А как же ваши люди?

– Я не хочу, чтобы мои люди марали руки. Ну а для таких как ты, это просто работа, не так ли? Найди девку и выясни кто заказал ей моего сына.

– Хорошо. Но вы должны понимать, что я не буду ее убивать. У наемных убийц, хоть вы и считаете нас отбросами общества, есть свои правила и кодекс. Мы не убиваем себе подобных, тем более из другого ордена. Если конечно они не из…

Я вовремя осекся и замолчал.

– Ты хотел сказать если они не из Тиразан, – спокойно хмыкнул капитан, глядя на то как поползли от удивления кверху мои брови. – Да я слышал о них.

– И что же вы о них слышали? – поинтересовался я.

– То, что они худшие из вас. Отбросы среди отбросов. Не ставящие ни во что даже те немногие принципы что есть у ваших орденов. И если вы необходимое или, лучше сказать, терпимое зло, то Тиразан зло с которым мириться не стоит. Их надо искоренять, выжигать каленым железом словно заразу. Как, впрочем, со временем и таких как ты. Можешь не убивать ее, если она не Тиразан, но ты должен найти ее и вытрясти имя того, кто стоит за нападениями на моего сына. Имя того, кто посмел опорочить имя Капур. Ты согласен?

– Да, – коротко ответил я.

– Хорошо, – капитан медленно кивнул. – С этого дня вы снова приняты. Только платить теперь вам двоим буду лично я. Хотя те деньги что дает Ласс, тоже мои. С этого дня я прошу особого подхода к делу. Кто-то хочет смерти моего сына, и он не остановится ни перед чем.

– Я думаю ваш сын будет не очень рад нашему возвращению, – осторожно заметил Стагон.

– Это не ваши проблемы, – огрызнулся Садон Капур, казалось, наконец-то вспомнив о присутствие наемника в комнате. – Выполняйте свою работу. А ты найди мне того, кто за всем этим стоит. Мне нужно его имя и имена тех, кто с ним заодно. Мне нужны их жизни. А теперь проваливайте, пока я не передумал.

Стагон тут же развернулся и потянулся к одной из дверей. Но она в этот момент отварилась с другой стороны, больно ударив наемника по руке. В комнату буквально ворвался Ласс. Волосы его были растрепаны, а в глазах горела ничем не скрываемая ярость.

– Отец, что здесь происходит? Я выгнал этих людей, что они здесь делают?

Он окинул нас полным презрения взглядом. На мне его взгляд казалось задержался чуть дольше. Садон Капур небрежно встал.

– У тебя совершенно отсутствуют манеры, сын. Впрочем, как и мозги. Ты, наверное, не заметил, что я веду здесь беседу с этими двумя людьми? Уоррен, я же просил тебя никого не впускать.

Воин в темно-синем плаще с изображением солнца, охранявший снаружи двери, а сейчас стоявший в проходе, лишь виновато пожал плечами.

– О чем это ты с ними разговаривал? – Ласс подозрительно посмотрел на отца немного сбавив тон.

– Это тебя не касается, – голос старшего Капур стал жестче, в нем прозвучали властные нотки. – Единственное что тебе нужно знать, так это то, что эти двое снова в твоей охране. Я взял их обратно.

– Но как!? – голос Ласса сорвался на визг. – Ты не имел права, отец. Я сам набираю людей в свой отряд и…

Хлесткий удар жесткой и широкой ладони, заставил Ласса пошатнуться, прерывая его гневную тираду.

– Отец!? – на глазах Ласса проступили предательские слезы.

– Капитан, – прорычал Садон. – Обращайся ко мне капитан. Щенок, ты совсем забыл о приличиях. В этом доме все решаю я. Ты можешь выбирать и говорить только когда тебе это позволяю я. Эти двое спасли твою шкуру, а те дармоеды что тратили мои деньги, сейчас кормят червей. И после этого ты выгоняешь этих двоих и набираешь новых дармоедов? Ты идиот. Но я, во чтобы мне то ни стало, вобью в эту глупую голову нужные мысли.

Садон Капур с силой ткнул указательным пальцем в лоб Ласса.

– Во чтобы мне это не стало, – добавил он, отнимая палец. – А теперь выйди вон. Пойди, позанимайся своими цветочками. Ведь тебе нравиться это бабье занятие. Это у тебя от матери. У тебя многое от нее. И практически ничего от меня. Убирайся. И вы двое тоже.

Ласс держась за щеку, буквально вылетел из комнаты, сильно толкнув плечом воина в дверях, а затем быстро сбежал по лестнице вниз, громко стуча каблуками сапог по ступеням. Стагон, чуть склонив голову в знак почтения, вышел вслед за Лассом, а я последовал за наемником.

– Помни о нашем разговоре, – услышал я слова капитана, адресованные мне прежде, чем за нашими спинами, захлопнулись двери.

Ароф с хитрой полуулыбкой встретил нас на усыпанной гравием дорожке, ведущей к воротам поместья.

– Ну, можно поздравить вас с возвращением в строй, – он преграждал нам путь, не давая пройти.

– Ты что, уже знаешь? – с недовольным видом поинтересовался Стагон.

– Ласс выбежал из дома словно ошпаренный. Думаю, что это неспроста. Капитан его снова отшлепал?

– Спроси у него об этом сам, – огрызнулся Стагон, – а теперь дай пройти. У меня на этот вечер большие планы, и я должен успеть их осуществить в жизнь.

– Пожалуйста, – Ароф сделал шаг в сторону, сходя с дорожки и пропуская нас вперед.

Мы прошли мимо него к воротам.

– Завтра я вас жду, – крикнул Ароф уже нам в спину.

– Жди меня, и я вернусь, – ответил Стагон.

– Очень на это надеюсь, – ощерился Ароф.

– Да пошел ты! – отмахнулся от него наемник.

Мы молча покинули Верхний квартал. Настроение, несмотря на то, что нам удалось вернуться на службу к Лассу, у меня было почему-то достаточно дерьмовое. Судя по тому, как хмурился Стагон, у него настроение было и того хуже. Садон Капур вел свое расследование, и я очень надеялся, что он не докопается до правды. Он не доверял нам, но считал, что мы не желаем зла Лассу. Его заблуждение надо было использовать и чем раньше я это сделаю, тем лучше. Тем более у Ласса действительно были враги, ведь кто-то же нанял Сайру. Хотя, конечно, могло быть и так что девушка действовала от своего имени, но я, если честно, сильно в этом сомневался. Я вдруг подумал, что если я вычислю для капитана заказчика, то может быть смогу связать смерть Леонела и близнеца с его головорезами, с этим человеком, отводя тем самым подозрения от себя. Но для этого мне нужно было вычислить Сайру и узнать у нее имя. Что было довольно проблематично. Если даже я и найду ее, то вряд ли она раскроет мне имя своего нанимателя, так как обычно такое не разглашается. К тому же я раскроил ей щеку и вряд ли после этого она вообще захочет со мной разговаривать, скорее уж просто попытается вновь меня прикончить. И я не был уверен, что мне удастся одолеть ее во второй раз.

– Куда сейчас? – вывел меня из задумчивости Стагон. – У меня есть огромное желание нажраться, и я хотел предложить тебе составить мне компанию. Но почему-то мне кажется, что ты откажешься.

– Отчего же! Я бы не прочь пропустить пару кружек пшеничного пива или эля, или опорожнить кувшинчик вина.

– Да ты что? – внезапно оживился Стагон, меняясь в лице. – Куда?

– В «Серебряный рог». Не будем изменять привычкам и вкусам.

Минутное оживление Стагона тут же приняло прежний хмурый вид.

– Может не стоит? – в надежде произнес он. – Думаю, что Пароф еще не простил мне смерть мальчишки.

– И не простит. Но это не значит, что он не продаст тебе кружку пива.

– Ага, только втридорога, да еще, небось, и плюнет в кружку, доказывая, что это пена.

– Ничего, выпьешь, тебе не привыкать.

– Ты что плевал мне в пиво? – взвился Стагон.

Я лишь отмахнулся и пошел вперед. Недовольный наемник всю дорогу до «Серебряного рога» ворчал позади меня.

Глава 16 Змеи

         Любовью душу он питая Несется к ней во весь опор И о Эриде лишь мечтая Он понимает, что живой Что жизнь в нем теплится отчасти Любовью к девушке горя И сердце в стук в порыве счастья От предвкушения встречи дня От осознания что встретит Эриду, статную как лань А та улыбкою ответит Стирая между ними грань

Лим Холед «Эрида»

Пароф оглядел нас неодобрительным взглядом. Стагон изобразил сконфуженно-виноватое лицо и, неловко разведя руки в сторону, мол, это была не его идея приходить сюда, отвел взгляд. Я же, уже имевший несколькими неделями ранее разговор с трактирщиком, заказал нам еды и выпивки. Пароф хмуро кивнул Сульку, давая ему распоряжение заняться нами, а сам вернулся за длинную стойку в дальнем конце залы и сделал вид, что и вовсе не замечает нашего присутствия.

– Обиделся, – заключил Стагон, искоса поглядывая в сторону трактирщика.

– А как бы ты повел себя на его месте? – спросил я наемника.

Тот лишь пожал плечами.

– Не знаю, – наконец произнес он. – Я не был на его месте.

Я согласно кивнул. Я тоже не знал, как повел бы себя в случае Парофа. Сульк вернулся довольно быстро, выставив перед нами холодную курицу, зелень, хлеб, кувшин с вином и пару небольших бокалов. Получив свой медяк, он довольный убежал к следующему столу. В зале я также заметил и другого мальчишку, ранее которого я не видел. Видимо Пароф взял его на смену Проту. Парень выглядел чуть старше Сулька, и был выше него практически на голову. Волосы, цвета прелой соломы, были неряшливо острижены и топорщились в разные стороны. Широкий, чуть приплюснутый нос, верхняя губа была чуть вздернута, обнажая крупные передние зубы. Парень был худ и выглядел немного неряшливым и неуклюжим. Я заметил, что Сульк посматривал на своего нового напарника не совсем одобрительно. Я отвлекся от нового служки и продолжил слушать речи Стагона. Наемник вновь начал вспоминать о своей прежней жизни и мне пришлось выслушивать поток его невероятных историй, которые по заверению Стагона были истинной правдой. Когда я вышел из «Серебряного рога» на улице было уже темно. Стагон остался в таверне продолжив пить. Он даже нашел себе новых слушателей, после того как я изъявил желание покинуть его компанию. Выпили мы немало, а напиваться вусмерть в мои планы не входило. Наемник, впрочем, долго упрашивать меня не стал, так как его истории уже слушало два соседних стола, и они, в отличии от меня, похоже в них верили, ну или хотя бы делали вид что верят. Я было уже подумывал снять комнату у Парофа, но в последний момент решил вернуться в Гильдию.

Городские улицы уже наполнила ночная тьма, разгоняемая слабым светом раскачивающихся на ветру фонарей. Ветер был прохладным, напоминая о наступившей осени и скором приближение зимы. Я сильнее укутался в плащ и, слегка покачиваясь от выпитого мной вина, побрел в Гильдию. Ноги, казалось, сами занесли меня на Кожевенную улицу. Я, не слишком скрываясь, добрел до того места где обычно стояла девочка-калека. И каково же было мое удивление, когда я увидел ее тщедушную, чуть сгорбившуюся, фигурку в свете одиноко раскачивающегося фонаря. Она стояла, прижавшись спиной к стене дома. Руки ее были опущены вниз, а голова наклонена вперед, так что свисавшие грязными клоками волосы скрывали ее лицо.

Я замедлил шаг, направляясь к ней. Девочка не пошевелилась и не подняла головы. Я приближался. Наконец, оказавшись в шаге от нее, я остановился.

– Эй, не бойся я тебя не трону, – сказал я, протягивая вперед чуть согнутую в локте руку, – я просто хочу с тобой поговорить. Мне надо…

Я осекся, пристальнее вглядевшись в нереагирующую на мои слова девочку, а затем сделал два быстрых шага в ее сторону, вплотную сближаясь с ней. Затем чуть присел, так, чтобы быть на уровне роста девчонки. Под ногами девочки уже растеклась темная лужа, а из груди торчала короткая рукоять клинка, пригвоздившего бедняжку к стене дома. Девчонка была мертва. Я дотронулся до ее руки, она оказалась еще теплой. Убили совсем недавно, подумал я, а это значит, убившее ее не успели уйти далеко. Или же они и вовсе отсюда не уходили. Эта простая мысль внезапно поразила меня, пробирая холодом до самых костей. Я быстро вскочил на ноги, ощутив чье-то присутствие рядом. Кинжалы оказались в моих руках раньше, чем появился враг. А в следующий момент я понял, что попал в западню. Меня ждали. Двое появились с той стороны улицы, откуда пришел я, отрезая мне путь к отступлению. Они не приближались, оставаясь стоять на границе среза света, отбрасываемого фонарем. Два человека в длинных черных плащах с глубоко надвинутыми на лица капюшонами. В их руках не было оружия, они держали их, опустив перед собой. Но я-то прекрасно понимал, что оружие при них есть и они не преминут им воспользоваться, как только я двинусь в их сторону. Третий появился с другой стороны улицы. В отличие от двоих своих напарников, этот, не скрываясь, уверенно шагнул в круг света фонаря. Верхнюю часть его лица, также, как и других двух человек, скрывал глубоко надвинутый капюшон темно-зеленого плаща, но я мог видеть его тонкие губы, искривленные в полупрезрительной усмешке.

– Так, так, так, – просипел он, голос его оказался на удивление грубым и хриплым, – и кто это у нас здесь? Кажется, именно тебя мы и ждали. Ну или подобного тебе.

– Это ваша работа? – спросил я, кивком головы указав на пригвожденную к стене девочку.

– Да-а, – протянул мужчина, его и без того усмехающиеся губы раздвинулись в широком оскале. – Тебя понравилось? Мне тоже. Особенно когда ребята развлеклись с ней, перед тем как я пронзил ее грудь. Правда, для этого нам пришлось сильно постараться, чтобы ее поймать. Девчонка уж слишком юркая и у нее здесь парочка лазеек, через которые она пыталась, словно крыса, от нас уйти. Если бы мы были не втроем, то думаю, ей бы удалось скрыться. А так…

Он хрипло расхохотался.

– Это веселит тебя, ублюдок? – зло прошипел я.

– А тебя что, нет? – еще громче зашелся тот в смехе. – По-моему это очень весело. А разве тебе не нравиться убивать, а наемный убийца? Разве тебе это не приносит удовлетворения? Молчишь. Но мне и так все ясно. Я вижу тебя насквозь. Ты тот самый Ворон, о котором ходят громкие шепотки в этом городе. Не так ли? Да, это ты. Я вижу это по выражению твоего лица и, о да, у меня тоже есть уши, и я многое слышу. Ты слишком открыт и неосторожен для наемного убийцы. И слишком молод для мастера. Ты ведь мастер, не так ли? Или то, что доходило до меня, ложь?

Я молча смотрел на человека в плаще, просчитывая все свои возможности вырваться из этой западни. Впрочем, мои ответы, по всей видимости, ему и не требовалось. Внезапно он быстро приблизился ко мне и, остановившись в шаге от меня, на мгновение замер, а затем выбросил вперед безоружную руку и дернул меня за ворот рубахи разрывая завязки на груди. Я отпрянул назад, а мои кинжалы взлетели вверх, вспарывая воздух. Там, где только что была рука мужчины, уже была пустота, а сам он невозмутимо стоял в трех шагах от меня.

– Черный скорпион, – хмыкнул он, глядя на вылетевший из-за разорванных завязей моей рубахи медальон. – Значит, слухи не врут. Но это не значит, что не врешь ты. Орден Моорфан. Здесь, в Пазре. Вас то и раньше не так много забредало вглубь Империи, ну а теперь и подавно. И что же тебя привело в этот город?

– Не твое собачье дело, – огрызнулся я, все еще держа кинжалы в боевой изготовке, но нападать пока не решался.

– Может быть и не мое. Но мне, а точнее нам, очень уж интересно, откуда ты такой взялся. И тот ли ты за кого себя выдаешь.

– Кому это вам? – я тянул время, пусть говорит, а я пока попробую придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации.

– А ты еще не понял? О, не прикидывайся, я ведь вижу, что ты прекрасно понимаешь, кто такие я и мои спутники. Ну, или, догадываешься.

– Отступники, – я с презрением плюнул себе под ноги.

Стоявший напротив меня мужчина зашелся в ехидном смехе.

– Отступники!? А-ха-х, меня всегда смешило такое сравнение. Вы заблуждающиеся глупцы, действующие по указке своих никчемных магистров. Мы же со своими братьями и сестрами сбросили это ярмо. И теперь мы свободны, а вскоре таковыми станут и все остальные заблудшие, такие как ты. Орден Саерре уже испытал это на себе. Его больше не существует, и такая же участь ждет и другие ордена. Твой в том числе. Если ты конечно действительно Черный скорпион. Знаешь, один из наших, когда-то был членом вашего ордена и уж он наверняка мог опознать в тебе своего бывшего брата, но, к сожалению, его сейчас нет в городе.

– Мне плевать, узнает или не узнает меня какой-то предатель, – я быстро крутанул в воздухе кинжалами, давая понять, что без боя не сдамся. – Его слова источают яд, такой же, что пропитал весь ваш самозваный орден, змея. Тиразан будет уничтожен, и я лично приложу к этому свою руку. И думаю, что мне стоит начать с тебя.

Мужчина зашелся в злом хохоте, высмеивая мою бравадную речь. Я и не надеялся, что мои слова испугают его. Они тоже были опытными наемными убийцами и их было трое. Просто мне хотелось придать хоть какую-ту значимость своему виду и дать понять, что меня так просто не возьмешь. Впрочем, это нисколько не облегчало моего положения. Надо было остаться со Стагоном, вдруг подумал я, но тут же отмел эти мысли. Эта встреча, рано или поздно, должна была состояться. Тиразан нашли меня, правда они пока еще не знали, кто я есть на самом деле. Я был сам виноват в том, что попался в их ловушку. Уж слишком открыто я действовал в этом городе и это не могло не привлечь их внимания.

– Знаешь, я тут подумал, а ведь есть еще один способ проверить врешь ли ты мне или нет, – мужчина качнулся с носков на пятки. – Я, будучи еще в ордене, не имел звания мастер и мои братья, что здесь со мной, тоже. А ты уже мастер и, по всей видимости, довольно искусный, раз получил это звание в столь юном возрасте. И думаю, тебе не составит труда победить нас троих. Ну что, потанцуем?

В следующее мгновение он молниеносно выхватил короткий меч и ринулся ко мне, позади я услышал, как извлекают свое оружие двое других. Я ушел от удара мечом и попытался нанести ответный удар кинжалами, но пронзил лишь воздух, убийца двигался невероятно быстро. Своим первым ударом он прощупывал меня как бойца и, надо сказать, я ушел от него не без труда. Что будет, когда он поймет свое превосходство, а на помощь ему придут еще двое его товарищей.

Но все прекратилось также внезапно, как и началось. Убийца так и не нанес второго удара, а вместо этого отскочил на несколько шагов от меня, а двое его спутников присоединились к нему и встали за его спиной. Я не понял, что произошло, но нападать не стал. Непонимающе опустив кинжалы, я уставился на врага, а в следующий момент резко крутанулся на носках сапог, почувствовав чье-то присутствие за собой. Их больше чем трое, понял я. Действительно, позади меня возникли еще две фигуры в длинных плащах с надвинутыми на лица капюшонами. Они не пытались на меня напасть. Я затравленно оглянулся через плечо на первых троих противников, но те тоже стояли на месте и, казалось, что они в смущение, так как оружия не отпустили и стояли, переминаясь с ноги на ногу.

– Спокойно, парень, – наконец произнес один из вновь прошедших.

Некоторое время я пытался вспомнить, кому принадлежит этот смутно знакомый мне голос, а уже в следующее мгновение облегченно выдохнув, произнес:

– Лиф!

– Да меня называли и так, – убийца из ордена Кварре подошел ко мне, кладя свою ладонь мне на плечо. Его спутник встал справа от меня.

– Лиф!? – презрительно хмыкнул убийца из Тиразан. – Мне знаком твой голос. Мы с тобой встречались?

– Ну, во-первых, мастер Лиф. А во-вторых, ты прекрасно знаешь меня, как и я тебя, Тоорваль. Когда-то я называл тебя братом, пока ты не предал свой орден. Мой орден.

Названный Тоорвалем внезапно расхохотался. Он смеялся и его смех разносился по ночной улице. Фонарь тихо раскачивался на ветру, освещая стоящих друг напротив друга шестерых человек.

– А я тебя вспомнил, – резко оборвав смех, с сарказмом в голосе, произнес Тоорваль. – Я даже вспомнил твое истинное имя. Не бойся, я не назову его вслух, ведь вы орденские крысы очень боитесь, что кто-то его узнает. Хотя ты и назвал мое. Будь я до сих шавкой Кварре, то счел бы это оскорблением, но теперь я избавился от оков ордена и тех предрассудков, что оно навязывает таким как вы.

– Таким как мы!? – фыркнул Лиф. – А давно ли ты стал не таким как мы? Что такого пообещали тебе Тиразан, после чего ты предал своих братьев?

– Я никого не предавал. Я лишь освободился. Тиразан это свобода. Это власть. Никакого кодекса. Никаких глупых ограничений в контрактах. Никаких посредников и никаких отчетов перед магистрами.

– Ваша свобода мнима, – прервал его Лиф. – Ваша идеология мнима. А то, что вы сотворили с орденом Саерре вам никто и никогда не простит. Если раньше на вас просто закрывали глаза и терпели рядом с собой, то теперь вы подписали себе смертный приговор.

– Закрывали глаза, терпели рядом, говоришь? – Тоорваль зло сплюнул себе под ноги. – Да ордена травили нас словно зверье. О, конечно, магистров всегда бесило то, что кто-то не следует кодексу, живет не так как хотят они и не подчиняются их приказам. Нас уничтожали, конечно, тихо и искусно согласно вашему кодексу. Но теперь настало наше время. Скоро мы освободим наших братьев и сестер от ига ордена, ига мастеров и магистра. Теперь за нами стоит сила, с которой не сможет тягаться ни один орден.

– Вы вырезали целый орден. О какой свободе вы говорите. Вы не дали им шанса выбрать сторону. Не про этих ли братьев и сестер ты говоришь, – слова непроизвольно родились из моих уст, но я ничего не мог поделать с собой. Мне хотелось перерезать глотку Тоорвалю. Покончить с ним здесь и сейчас.

– Да. И они свободны. Свобода в смерти. Это так прекрасно. Но остались и живые члены Саерры. И многие из них уже называют себя Тиразан.

– Они могут называть себя кем угодно, но на деле они простое ничтожество, перешедшее на сторону таких же ничтожеств, как и сами, – Лиф распрямил плечи и положил ладонь на рукоять своего короткого меча. – Пора кончать с этим фарсом.

– Да ты прав, брат, – последнее слово Тоорваль произнес так, словно пытался оскорбить этим Лифа. – Этот город теперь наш и вам здесь делать нечего, конечно если вы не хотите вступить в наши ряды. О, ну конечно, вы слишком пропитаны идеологией братства. Вам здесь не место. Советую вам исчезнуть, раствориться, пока у вас еще есть на это время.

– Помнится, ты хотел сражаться, – хмыкнул Лиф, – а теперь предлагаешь нам исчезнуть?

– Я предлагал это молодому скорпиону, а не тебе и не твоему, хм, молчаливому другу.

– Твои тоже не слишком то разговорчивы, – огрызнулся Лиф.

– Им незачем говорить с вами. Впрочем, вы утомили и меня. С тобой скорпион мы еще когда-нибудь скрестим клинки. И тебе уже не помогут твои дружки. А что насчет тебя, как ты сейчас там себя величаешь, Лиф, да, так вот, Лиф, передай этой старой крысе, что мы выкурим его из этого города. Так или иначе его время уже прошло.

– Я не знаю о ком ты, – ответил Лиф.

– Знаешь. И очень хорошо. К тому же ты прячешься у него. Но я настоятельно советую всем вам, так сказать, по старой памяти, исчезнуть из этого города.

– Я не следую советам предателей, – Лиф потянул за рукоять меча, слегка обнажая верх лезвия, чуть ниже гарды, но полностью из ножен извлекать его не стал.

– Очень зря, – хмыкнул Тоорваль. – Второго предупреждения не последует. В следующий раз мы не будем с вами разговаривать и нас будет больше.

– Жду не дождусь нашей новой встречи, – Лиф отпустил рукоять меча, возвращая его в ножны.

Тоорваль ничего не ответил, лишь сделал быстрый, практически неуловимый для постороннего взгляда, знак рукой и развернувшись, быстро скрылся в темноте улицы. Двое его молчаливых спутников последовали за ним.

– Зачем ты их отпустил? – зло посмотрел я на убийцу. – Втроем мы могли бы их победить. Тиразан надо уничтожить, ты же сам говорил мне о том, что охотишься на них.

– Да, но прежде надо хорошенько узнать о своей жертве, прежде чем поймать ее в капкан или загнать в угол. К тому же я не уверен, что мы смогли бы их победить. Ты еще не готов к открытой схватке с другими наемными убийцами, пусть даже они из Тиразан, даже не так, тем более, если они из Тиразан.

– Но они даже не были мастерами.

– Да!? С чего ты это взял. Только потому, что так сказал Тоорваль? Знаешь, я никогда не доверял Тоорвалю, даже в то время, когда он был моим братом по ордену. Мы не знаем, являются ли они мастерами или нет. Тем более я знаю многих опытных наемных убийц, не носящих звания мастер, но при этом превосходящих их в искусстве владения оружием, да и многом другом.

Я недовольно убрал кинжалы в ножны и покосился на Лифа.

– Как ты узнал, что я здесь?

Лиф уже стоял рядом с мертвой девочкой, опустившись перед ней на одно колено. Его спутник, который так и не проронил до сих пор ни одного слова, встал рядом, прислонившись плечом к каменной стене.

– Бедная девочка, – покачал головой Лиф. – Извини, я опоздал. И не выполнил своего обещания защитить тебя. Что ж, знай, ты умерла ради благого дела.

Убийца провел пальцем по лицу ребенка, закрывая ей веко на единственном глазе.

– Ты ее знал?

Я не был удивлен. Ведь не зря девчонка говорила мне что-то о двух-лунном и змеях.

– Конечно, – невозмутимо ответил Лиф. – Надо убрать ее отсюда, не стоит оставлять ее вот так.

– Так как ты узнал, что на меня устроят засаду? – повторил я свой предыдущий вопрос.

– Ты не забыл, что играешь роль приманки? Нет? Я же говорил тебе при нашей первой встрече, что ты будешь хорошей наживкой для Тиразан и собирался использовать это. Так вот, ты хорошо справился с этой ролью. Ты привлек к себе внимание в городе. Было бы еще лучше, если бы они знали, кто ты есть на самом деле, но в таком случае твои шансы на ….

Внезапно Лиф прервался, быстро вскакивая на ноги. Меч вылетел из ножен, а наемный убийца кинулся в темноту улицы. Его спутник подался следом. Я непонимающе выхватил кинжалы и собирался уже последовать за ними, но затем услышал девичьи стоны и возмущенное фырканье, а затем Лиф выволок на свет брыкающуюся и извивающуюся в его объятиях девушку. Тряпичная маска, скрывающая нижнюю часть ее лица, была спущена до подбородка. Лиф сдернул с нее капюшон и ярко-рыжие волосы расплескались по плечам юной воровки. Лейки недовольно фырчала и сыпала проклятьями в сторону Лифа, но тот хватки не ослабил, а затем и вовсе представил к горлу девушки меч.

– Лейки!? А ты то что здесь делаешь? – удивленно спросил я. – Тирам послал тебя следить за мной?

– Не скажу, пока этот мужлан не уберет от моего горла свой сраный кусок железа, – злобно прошипела в ответ воровка.

– Это сталь, – тихим, буквально мертвецким голосом, проговорил Лиф, – и такая острая, что одним движением может лишить тебя твоей прекрасной головки.

Я посмотрел на убийцу. Тот встретил мой взгляд, а затем недовольно кивнув, отнял меч от горла девушки, но саму ее не отпустил.

– Так что ты здесь делаешь?

– Хотела поймать ее, – она громко сглотнула, так, будто в горле у нее застрял большой кусок, и кивком головы указала на девочку. – Но чуть было не нарвалась на трех троих. Они были так заняты девочкой, что меня никто не заметил. Они… они ее…

Лейки замолчала и отвела взгляд от мертвой девочки. Казалось, что ее вот-вот вырвет. Но девушка совладала с собой.

– Они издевались над ней. Спрашивали о каком-то Караме Акрия. А потом изнасиловали ее. Я… я ничего не могла сделать. Просто смотрела за этим… за ними. А потом они ее убили, и мне пришлось спешно бежать, чтобы не разделить участь этой девчонки.

– Зачем ты вернулась? – спросил ее я, давая знак Лифу, чтобы тот ее отпустил, но убийца отрицательно покачал головой и хватки не ослабил.

– Я хотела посмотреть, что стало с девочкой. Может ее еще можно было спасти. Но я… увидела тебя и этих троих. А потом появились эти. Да пусти же ты меня.

Лейки, казалось забывшая о том, что ее держат, вновь с силой пнула Лифа, но тот лишь сжал ее крепче.

– Ты ее знаешь? – спросил он меня.

– Да. Она из Гильдии воров.

– Да ну. То-то я не сразу ее услышал. А слух, должен вам сказать, у меня отменный. И с чего это ты вообще удумал якшаться с Гильдией? Они продадут тебя сразу, как только им предложат хорошие деньги или ты станешь им не нужен.

– Да-а, а вы наемные убийцы такие прямо уж честные, – зло прошипела Лейки. – Да вы хуже нас в стократ. Мы хотя бы никого не убиваем, тем более маленьких детей.

– Те трое, уже не одни из нас, – воспротивился Лиф, все еще удерживая извивающуюся в его руках девушку.

– Ага, так я и поверила. Хочешь сказать, если бы тебе выдали контракт на ребенка, ты бы его не выполнил? – парировала рыжеволосая воровка.

– Выполнил. Но это другое, – упорствовал Лиф.

– Хватит уже, – прервал я их. – Лиф отпусти ее.

– Она слишком много слышала, – мрачно заметил убийца.

– Она никому не скажет, – заверил его я.

– Мне бы твою уверенность. Ладно. Но если она проболтается, я найду ее и перережу ее нежную шейку. Ты меня слышишь?

Последние слова убийца, по всей видимости, адресовал нам обоим.

Недожавшись ответа, он, недовольно пробурчав что-то себе под нос, отпустил девушку и та, скорчив обиженную гримасу, отошла в сторону.

– Ну и друзья у тебя, Ворон, – проворчала она, стряхивая с плеч своей легкой кожаной курточки, только ей видимую, пыль. Вид у нее был такой, будто ее измарал Лиф.

– У меня нет друзей, – таким же недовольным тоном ответил ей я. – Лишь временные союзники и враги.

– Да и вторых у тебя намного больше, – ехидно заметил Лиф.

– Не у одного меня, – парировал я.

– Это тоже верно, – зловеще улыбнулся Лиф. – Только у меня больше опыта в борьбе с ними, у меня больше средств и соратников, и, что самое главное, за мной стоит мой орден.

– Не думаю, что это спасет, когда тебя заманят в ловушку и против тебя окажется десяток этих мразей, – заметил я.

– Ну, для этого им придется еще постараться, чтобы я туда попал. Ладно, я больше не хочу обсуждать это здесь. Мы и так слишком много наговорили на этой улице, где нас, между прочим, могут услышать. Например, она.

Он кивков головы указал на стоящую в стороне Лейки. Девушка в ответ пренебрежительно фыркнула и отвернулась в сторону.

– Тогда давай найдем более укромное место и поговорим там, – предложил я. – Например, можем снять комнату в «Серебряном роге».

– Нет. Еще не время. Мы еще встретимся позже. А пока пусть все идет своим чередом.

– Но у меня есть к тебе вопросы, – воспротивился я.

– И я отвечу на них при нашей следующей встречи. А пока прощай Ворон. И береги свою спину от змей. Он любят нападать исподтишка.

– Но…

– Прощай. И ах да, не ищи Карама Акрия. Он найдет тебя сам.

Лиф кивком головы подал знак своему спутнику, а затем, взяв на руки тело девочки, скрылся в темноте Кожевенной улицы.

– Девушка. Наемная убийца. Я сражался с ней в борделе. Ты о ней слышал? Может она тоже из Тиразан? – закричал я в спину уже уходящему убийце.

– Нет, она не из Тиразан, – услышал я в ответ рассмеявшегося Лифа, а затем его голос и шаги стихли.

Мы остались наедине с Лейки.

– И что это значит? – недовольно спросила она, подходя ближе.

– Это ты мне скажи. Что-то мне не верится, что ты была здесь, чтобы поймать девчонку.

– Как знаешь. Мне все равно во что ты там веришь, – девушка невозмутимо повела плечами. – Что дальше? Возвращаешься в Гильдию?

– Собирался, – пробурчал я. – Но после такой встречи даже уже не знаю куда пойти. Может, вернусь в «Серебряный рог» и напьюсь до беспамятства. Наверное, Стагон еще там. Или пойду в бордель. Я столько раз там был, охраняя Ласса или по чьему-то поручению, но вот чтобы самому воспользоваться его благами, нет.

Я не был уверен в том, было ли нужно мне это или нет, и стоило ли говорить об этом при Лейки, но слова сами вырвалось из моих уст. Девушка лишь насмешливо фыркнула в ответ.

– Глупо с твоей стороны.

– Почему это еще? – покосился я на нее.

– Глупо менять лиадорское вино на помои Парофа, а рыжеволосую красавицу на обычную грязную девку из дешевого борделя. А ведь все это ждет тебя в Гильдии.

Я лишь вздохнул и ничего не ответил. Я сам не знал, чего хотел в этот момент. Наверное, просто исчезнуть, скрыться там, где меня никто бы не смог найти. Я посмотрел на воровку и, на какое-то мгновение, мне показалось, что передо мной стоит Шейла. Все такая же красивая и желанная. Но ее образ сразу же развеялся, оставляя передо мной другую девушку. Она была тоже желанна, но в случае с Лейки мне нужна была лишь ее плоть. Конечно, Шейле было далеко до того, что вытворяла в постели Лейки, но рыжеволосая воровка никогда не пробуждала во мне те чувства трепета и внутренней дрожи, что вызывала у меня черноволосая девушка. Я обязательно найду тебя, Шейла. Обещаю. Внезапно я вздрогнул от легкого прикосновения ладони Лейки.

– Ворон, с тобой все в порядке?

– Да, – голос мой был хриплым и прозвучал не совсем уверенно.

– Так что, возвращаемся в Гильдию?

– Ты иди. Я, наверное, еще немного поброжу по городу. Мне надо проветрить голову.

– Как знаешь, – Лейки отняла от меня руку. В голосе ее прозвучало легкое разочарование.

Девушка некоторое время медлила, наверное, все еще надеясь на то, что я передумаю, но потом развернулась и ушла, оставляя меня одного. Я еще постоял немного на месте, а затем пошел, не имея при этом ни конкретного маршрута, ни определенной цели. Заплутав в хитросплетениях улиц Пазры, я остановился на одной из них. Прислонившись спиной к каменной кладке низкого одноэтажного строения, я закрыл глаза. Голова шла кругом и виной тому было отнюдь не выпитое мной вино в таверне Парофа. А в следующий момент меня шумно вырвало, исторгая изнутри все, что я потреблял ранее, выворачивая все мои внутренности наизнанку. Проходившие в этот момент мимо меня компания ночных гуляк, осыпала меня дружным хохотом и свистом, а несколько голосов даже выкрикнуло парочку ободряющих слов. Затем толпа скрылась за ближайшим изгибом улицы, а я остался стоять у стены. Так я и стоял, пока не пошел мелкий моросящий дождь. Я поднял лицо, подставляя его под мелкие и тонкие, словно иголки, струи. На меня вдруг навалилась невероятная усталость. Мне захотелось все бросить и сбежать в поисках Шейлы, или же просто исчезнуть, так, чтобы меня никто и никогда не нашел. Но я понимал, что это практически невозможно. Я должен был разобраться в происходящем. Должен был распутать тот клубок событий, что все сильнее сплетался вокруг меня. Я должен. Внезапно, сам того не осознавая, я закричал. Громко, зло, отчаянно. И разошедшейся дождь не мог заглушить моего крика.

Эпилог

Сон не приносит мне покоя. Он всегда какой-то мятежный, беспокойный и темный. Словно пропасть или водоворот, в которой мгновенно тебя затягивает, стоит лишь тебе попасть туда. Когда я просыпаюсь, то не могу вспомнить, о чем мои сны. Что они мне несут. Да я уже и не различаю где сон, а где явь.

Резко открываю глаза. Кап, кап, кап. Это сводит с ума. А может я и так уже сумасшедший. В уголке скребется тварь. О, я слышу ее. Слышу даже в своих снах. А может я сплю и сейчас? Переворачиваюсь на бок. Холодно. Почему мне так холодно? Я весь мокрый. Пот? Капающая с потолка вода? Или я уже гнию заживо? Да запах здесь подобающий. Запах мочи, испражнений и сырой гниющей соломы. Запах страха. Запах смерти.

Снова писк. Два красных огонька глаз смотрят на меня из угла камеры. Следит за мной. Ждет, когда я подохну или стану настолько слаб, что не смогу двигаться, и она будет беспрепятственно откусывать от меня кусок за кусочком. О да, она ждет этого. Крысы здесь такие же голодные, как и пленники.

Нет, тварь. У тебя ничего не выйдет. Я никогда не сдавался. Не останавливался ни перед чем. Ни перед кем не склонял коленей. Не сдамся и сейчас. Я пожру тебя сам. Разорву твою мягкую плоть и выпью теплую липкую кровь. Я переворачиваюсь на живот и ползу. Отчаянно преодолеваю дюйм за дюймом. Я пожру тебя тварь. Красные огоньки глаз приближаются. Моя жертва не собирается бежать. Хорошо, это очень хорошо. Еще немного и я вцеплюсь в нее зубами. Перед глазами все плывет. Почему вдруг кругом завертелись красные угли глаз. Почему? Темнота и пустота вновь поглощают меня, делая своей частью. И я падаю в бездну, растворяясь в ней, так, будто бы меня никогда и не было.

Примечания

1

Крис (либо керис) – кинжал с характерной асимметричной формой клинка.

(обратно)

2

Один из дней недели. Всего в имперские недели восемь дней промедас, тодез, кильмас, осемер, пальвер, косимер, сунатер, воземер. В четырнадцати месяцах ровно по четыре неделе. Дни считаются по очередности недель, например: 1 промедас, 2 промедас, 3промедас, 4 промедас. Также и остальные дни.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1 Ночная вылазка

Глава 2 Новые знакомства

Глава 3 Дела гильдии

Глава 4 Стагон

Глава 5 Сыновья

Глава 6 Имперские странники

Глава 7 Планы

Глава 8 Алхимия

Глава 9 Охота

Глава 10 Жертвы

Глава 11 Скорпион

Глава 12 Последствия

Глава 13 Дом Равнодушия

Глава 14 Изобилие Мандоры

Глава 15 Капитан

Глава 16 Змеи

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg