«Однажды вечером»

— Я рассчитывал пожить три дня в своем старом деревенском доме, — рассказывал Тарад, — и в первый же вечер по приезде понял, что сделал глупость. Уже около года в этой округе стало опасно жить: бандиты разграбили многие, расположенные вдалеке друг от друга дома и убили несколько человек. Это заставило меня призадуматься. Дом мой стоял на отшибе и не отличался особой неприступностью. Уже давно надо было взяться за его ремонт, но я так редко сюда приезжал! И потом я ведь приехал всего на три дня. Так, по крайней мере, я думал, направляясь сюда. Но теперь даже одна ночь тянулась слишком долго. Я мог бы уехать, оставив в доме тетушку Гронде, которая вела у меня хозяйство, и дядюшку Гронде, человека уже преклонных лет, но еще сильного. Однако я не хотел прослыть трусом…

Собираясь в дорогу, я совершенно забыл про револьвер, а в доме, кроме небольшого топорика и дубины, не было никакого оружия. Не ими же я стану отбиваться от вооруженных до зубов бандитов, которым местоположение моего дома позволит без какого-либо риска применить огнестрельное оружие.

«Какой идиотизм! — думал я. — Они легко убьют меня».

Я уже собрался было надеть пальто и пойти переночевать в деревенском трактире, когда в дверь постучали. «Вот они», — мелькнуло в голове. Сердце сжалось, мне показалось, что я теряю сознание, как вдруг на меня снизошло спокойствие. Я подошел к двери и громко спросил:

— Кто там?

— Заблудившиеся путники, — ответил грубый голос: — Мы хотели бы передохнуть.

Я очень хорошо уловил иронию в этих словах.

— Не хотел бы я очутиться на вашем месте в такую дождливую погоду, — ответил я. — Подождите, сейчас отодвину засов и впущу вас, раз вы этого хотите.

Преисполненный решимости, я отодвинул засов, повернул большой ключ и открыл дверь. В красноватом свете лампы увидел четверых мужчин. С них ручьем стекала вода.

— Вы изрядно промокли, — проговорил я. — Стаканчик вина вам не помешает. Входите же!

Они удивленно переглянулись. Затем один из них, громила с физиономией убийцы, ответил:

— Вы очень любезны. — И вошел в дом, а за ним все остальные.