«Граф Габсбургский»

Текла Торжественным Ахен весельем шумел;В старинных чертогах, на пире,Рудольф, император избранный, сиделВ сиянье венца и в порфире.Там кушанья рейнский пфальцграф разносил,Богемец напитки в бокалы цедил,И семь избирателей, чиномУстроенный древле свершая обряд,Блистали, как звёзды пред солнцем блестят,Пред новым своим властелином.Кругом возвышался богатый балкон,Ликующим полный народом;И клики, со всех прилетая сторон,Под древним сливалися сводом.Был кончен раздор, перестала война;Бесцарственны, грозны прошли времена:Судья над землёю был снова,И воля губить у меча отнята;Не брошены слабый, вдова, сиротаМогущим во власть без покрова.И кесарь, наполнив бокал золотой,С приветливым взором вещает:«Прекрасен мой пир, всё пирует со мной,Всё царский мой дух восхищает;Но где утешитель, пленитель сердец?Придёт ли мне душу растрогать певецИгрой и благим поученьем?Я песней был другом, как рыцарь простой;Став кесарем, брошу ль обычай святойПиры услаждать песнопеньем?»И вдруг из среды величавых гостейВыходит, одетый таларом,Певец в красоте поседелых кудрей,Младым преисполненный жаром:«В струнах золотых вдохновенье живёт,Певец о любви благодатной поёт,О всём, что святого есть в мире,Что душу волнует, что сердце манит…О чём же властитель воспеть повелитПевцу на торжественном пире?»«Не мне управлять песнопевца душой, —Певцу отвечает властитель: —Он высшую силу признал над собой, —Минута ему повелитель.По воздуху вихорь свободно шумит,Кто знает, откуда, куда он летит?Из бездны поток выбегает:Так песнь зарождает души глубина,И тёмное чувство, из дивного снаПри звуках воспрянув, пылает».И смело ударил певец по струнам,И голос приятный раздался:«На статном коне по горам, по полямЗа серною рыцарь гонялся;Он с ловчим одним выезжает сам-другИз чащи лесной на сияющий луг,И едет он шагом кустами.Вдруг слышат они, колокольчик гремит;Идёт из кустов пономарь и звонит,И следом священник с дарами.И набожный граф, умилённый душой,Колени свои преклоняетС сердечною верой, с горячей мольбойПред тем, что живит и спасает.Но лугом стремился кипучий ручей,Свирепо надувшись от сильных дождей,Он путь заграждал пешеходу;И спутнику пастырь дары отдаёт,И обувь снимает, и смело идётС священною ношею в воду.«Куда?» — изумившийся граф вопросил.«В село: умирающий нищийЖдёт в муках, чтоб пастырь его разрешил,И алчет небесныя пищи.Недавно лежал через этот потокСплетённый из сучьев для пеших мосток,Его разбросало водою.Чтоб душу святой благодатью спасти,Я здесь неглубокий поток перейти