«Стихи (2)»

Борис Слуцкий

- Битье в грудь ("Бью себя в грудь - просто для практики...") - В ритме качелей ("С небесных ворот восторга...") - Выдаю себя за самого себя... - Каждое утро вставал и радовался... - Мефистофель - за углом... - Мир, какой он должен быть... - Поэты подробности... - Трудно привыкнуть к мысли... - Что вы, звезды... - Чужие дела ("Не лезь в чужие дела...")

БИТЬЕ В ГРУДЬ

Бью себя в грудь - просто для практики наедине, от людей в стороне. Здесь, в далеком углу галактики, это еще пригодится мне.

Без битья в свою же грудь своими руками себя самого здесь ни охнуть, ни вздохнуть, не добьешься ничего.

Не добьешься, пока не добьешь грудь - и посередке и около. Волнами расходится дрожь, словно благовест от колокола.

Я стези своей не таю: кашляя, от натуги сипя, бью себя в грудь, в грудь себя бью, в грудь бью себя.

В РИТМЕ КАЧЕЛЕЙ

С небесных ворот восторга в разбитое канешь корыто. Мотаешься, словно картонка, табличка "Открыто - закрыто".

Открою, потом закрою, то раскалюсь, то простыну. То землю усердно рою, то волосы рву постыдно.

С надежды - до отчаянья. С отчаянья - к надежде. Но в четком ритме качания я нахожусь, как прежде.

Как некогда, как бывало, охота ли, неохота из страшных ритмов обвала в блаженные ритмы восхода!

То лучше, то снова хуже. И длится это движение от неба до неба в луже зеркального отражения.

Покуда растут деревья, становится космосом хаос, я все скорее, скорее качаюсь и колыхаюсь.

Качаюсь и колыхаюсь таков твой удел, человек, и все-таки продвигаюсь куда-то вперед и вверх.

* * *

Выдаю себя за самого себя и кажусь примерно самим собой. Это было привычкой моей всегда, постепенно стало моей судьбой.

* * *

Каждое утро вставал и радовался, как ты добра, как ты хороша, как в небольшом достижимом радиусе дышит твоя душа.

Ночью по нескольку раз прислушивался: спишь ли, читаешь ли, сносишь ли боль? Не было в длинной жизни лучшего, чем эти жалость, страх, любовь.

Чем только мог, с судьбою рассчитывался, лишь бы не гас язычок огня, лишь бы ещё оставался и числился, лился, как прежде, твой свет на меня.

* * *

Мефистофель - за углом в магазине небольшом за окошком, за стеклом восседает нагишом.

Он не черствый, а любезный. Он не черный, а телесный., розовый, как будто душ принял час назад горячий и, копытца раскоряча, сел в отделе "Скупка душ".