«Готика еврейского местечка»

Даниэль Клугер Готика еврейского местечка Баллада о солдате Хаиме-Лейбе Жили-были в Яворицах Хаим-Лейб и Лея-Двойра.Оба молоды, красивы, и как водится — бедны.Не смогли устроить свадьбу накануне Симхэс-Тойра,Отложить ее решили на полгода — до весны.Почему — никто не знает, — но понадобилось Богу,Чтоб ушел зимою Хаим на турецкую войну…Постаревший, похудевший, он пришел к ее порогуВ бескозырке и шинели — лишь в десятую весну.И сказал он: «Я вернулся», — протянул невесте руки,И качнуло Лею-Двойру будто огненной волной.Показалась горькой встреча после долгой той разлуки,Но они сыграли свадьбу, стали мужем и женой.Год прошел, и вот однажды он с работы воротился,Подошел к окну и молча обратил лицо к луне.О заботах и печалях говорить не торопился —Лишь когда пробило полночь, Хаим-Лейб сказал жене:«Я в Болгарии далекой быть солдатом научился.И ружье казалось легким для привычных к бою рук,И на Шипке, и под Плевной я в сраженьях отличился,Но меня однажды метко подстрелил башибузук,И увидел я внезапно: надо мною мэлэхмувэс,Ангел смерти, Черный ангел распростер свои крыла,И мою нагую душу охватил безумный ужас —Но неведомая сила ту погибель отвела…И сочли меня убитым. Было то в ночном дозоре.И земле решили тело, как положено, предать.Но очнувшись, я увидел, что с тревогою во взореНадо мной склонилась дева, красоты — не описать…Было странным то жилище, и сверкали златом стены.И красавицу спросил я: „Кто же мне благоволит?Кто избавил — то ль от смерти, то ль от тягостного плена?“„Я, — она сказала просто. — А зовут меня — Лилит“.Я, услышав, ужаснулся, а она сказала: „Милый,Я спасла тебя, и значит, ты отныне — только мой.Видишь след на перевале? Это — тень твоей могилы.Жив останешься, покуда буду я твоей женой!“И тотчас же — то ли черти, то ли призраки толпою!Дикой музыкой взорвалось это страшное жилье.Ашмодей нам был раввином, мы стояли под хупою,Ангел Смерти пил со мною — пил во здравие мое…Жил я с нею, как с женою, но тоска меня терзалаПо невесте и по дому… И надумал я бежать.Дьяволица догадалась и однажды мне сказала:„Отпущу тебя, но знай же — ты обязан это знать:Ты мечтаешь Лею-Двойру объявить своей женою…Не держу тебя, но все же возвращайся поскорей.Мы с тобой делили ложе, десять лет ты жил со мною.Больше года ты не сможешь жить, как прежде, средь людей…“»И сказал он: «На рассвете от тебя уйду навеки.Так прощай же…» И застыла Лея-Двойра, чуть дыша…И тотчас открылась рана, и тотчас сомкнулись веки.