«Популярная наука о кошках, написанная Старым Опоссумом»

Untitled

Thomas Stearns Eliot

Possum's Book of Practical Cats

Элиот, Т. С.

Популярная наука о кошках, написанная Старым Опос­сумом

Перевод Андрея Сергеева

Книга с параллельными текстами па английском и русском языках

Москва • Апрель • ACT • Хранитель • 2006

Старый Опоссум (практическое руководство по котам и кошкам) - перевод с английского языка знаменитого произведения Элиота Possum's Book of Practical Cats, впервые опубликованного в 1939 г. Старый Опоссум - литературное прозвище Элиота.

На стихи Элиота в 1981 г. композитором Э. Л. Веббером был написан мюзикл «Кошки».

Русский перевод дается по рукописи.

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Всю жизнь Т.С. Элиот себя перерабатывал, переиначивал, пересоз­давал: из американца сделался англичанином, из республиканца - мо­нархистом, из протестанта - католиком, из богемы - аскетом. И свое­му поэтическому вдохновению он не давал воли, а подчинил его идее правильности, высоты, благородства.

Много лет работая над стихами Элиота, я, переводчик, не могу не признаться, что в его знаменитых поэмах, в значительной мере опреде­ливших поэтическое лицо его времени, мне недостает прямоты выска­зывания, некой простой человеческой непосредственности. И когда в текстах Элиота я набредаю на спонтанную лирическую вспышку, она ка­жется мне глотком кислорода. Может быть, только в драматических отрывках «Суини-агонист» и в лукавой книжечке «Старый Опоссум. Практическое руководство по котам и кошкам (1939) » поэт позволил себе писать, как Бог на душу положит, как душе угодно. От этого он не стал поэтом простым, незамысловатым - Элиот везде Элиот. Но эти проявлений поэтической свободы представляются мне драгоценными.

Старый Опоссум - прозвище Т.С. Элиота.

«Старый Опоссум» - название книги, которое, по идее автора, дол­жно стать таким же нарицательным, как «Вебстер» («Ной Вебстер. Тол­ковый словарь английского языка»), как Стэнли Гиббоне («Стэнли Гиб­боне. Каталог почтовых марок всего мира»), как «Джейн» («Джейн». Определитель военно-морских судов). Элиот иронически использует принцип наименования справочников, руководств и самоучителей, которых так много на западном книжном рынке. Поэт предлагает «на­учное» введение в тайны котов и кошек и дает «научную» их классифи­кацию. Элиотовский «трактат» продолжает традицию «лепых нелепиц» Эдварда Лира и баллад из киплинговской «Книги джунглей» - хотя, разумеется, это стихи нашего (XX - прим. Изд.) века, к тому же очень элиотовские стихи. Волшебные картины - сочетание сказки, английс­кой парадоксальности, пародийного сюрреализма и приземленной де­тали - все это обращено к интеллигентному ребенку и, может быть, в еше большей мере, - к его искушенным родителям. Стоит ли повто­рять, что художественной литературы о кошках не может быть, ибо, исследуя кошек, поэт непременно проникает в тайны людей.

«Старый Опоссум» имел широчайший успех в Англии и Америке. По нему сделан всемирно известный мюзикл «Кошки».

THE NAMING OF CATS

The Naming of Cats is a difficult matter,

It isn't just one of your holiday games;

You may think at first I'm as mad as a hatter

When I tell you, a cat must have THREE DIFFERENT

NAMES.

First of all, there's the name that the family use daily,

Such as Peter, Augustus, Alonzo or James,

Such as Victor or Jonathan, George or Bill Bailey -

All of them sensible everyday names.

There are fancier names if you think they sound sweeter,

Some for the gentlemen, some for the dames:

Such as Plato, Admetus, Electra, Demeter -

But all of them sensible everyday names.

But I tell you, a cat needs a name that's particular,

A name that's peculiar, and more dignified,

Else how can he keep up his tail perpendicular,

Or spread out his whiskers, or cherish his pride?

Of names of this kind, I can give you a quorum,

Such as Munkustrap, Quaxo, or Coricopat,

Such as Bombalurina, or else Jellylorum -

Names that never belong to more than one cat.

But above and beyond there's still one name left over,

And that is the name that you never will guess;

The name that no human research can discover -

But THE CAT HIMSELF KNOWS, and will never confess.

When you notice a cat in profound meditation,

The reason, I tell you, is always the same:

His mind is engaged in a rapt contemplation

Of the thought, of the thought, of the thought of his name:

His ineffable effable

Effanineffable

Deep and inscrutable singular Name.

Знание кошачьих имен

Знанье кошачьих имен - не шутка,

Их нельзя угадать на пари;

Поверьте, я не лишаюсь рассудка,

Говоря, что ИМЕН НЕПРЕМЕННО ТРИ.

Во-первых, простое домашнее имя:

Питер, Огастес, Алонсо, Адам, Виктор,

Сесили, Бесси и Джимми -

Мое почтенье таким именам!

С ними в ряду имена посложнее

Как для джентльменов, так для дам:

Платон, Антигона, Адмет, Ниобея -

Мое почтенье таким именам!

Но нужно и что-то, что уникально,

Отдельно и полно особой красы,

А то не удержится хвост вертикально

И с важностью не распушатся усы.

И вот вам примеры второго рода:

Приманкус, Мяукса, Корикоплут,

Бомбалурина и Джеллимода -

Дважды таких имен не дают.

И есть чрезвычайное имя: третье -

Сколько б вы ни положили труда,

Оно пребывает в таком секрете,

Что КОТ НЕ ОТКРОЕТ ЕГО НИКОГДА.

И, если вы видите, кот поглощен

Раздумьями вроде бы не земными,

Знайте, что он погружен, как в сон,

В мысли про мысли о мыслях про имя,

Сказа - несказанное,

Несказанное - анное,

Непроизносимое тайное Имя.

THE OLD GUMBIE CAT

I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jennyanydots;

Her coat is of the tabby kind, with tiger stripes and leopard spots.

All day she sits upon the stair or on the steps or on the mat:

She sits and sits and sits and sits - and that's what makes a Gumbie Cat!

But when the day's hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat's work is but hardly begun.

And when all the family's in bed and asleep,

She slips down the stairs to the basement to creep.

She is deeply concerned with the ways of the mice -

Their behaviour's not good and their manners not nice;

So when she has got them lined up on the matting,

She teaches them music, crocheting and tatting.

I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jennyanydots;

Her equal would be hard to find, she likes the warm and sunny spots.

All day she sits beside the hearth or in the sun or on my hat:

She sits and sits and sits and sits - and that's what makes a Gumbie Cat!

But when the day's hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat's work is but hardly begun.

As she finds that the mice will not ever keep quiet,

She is sure it is due to irregular diet

And believing that nothing is done without trying,

She sets straight to work with her baking and frying.

She makes them a mouse-cake of bread and dried peas,

And a beautiful fry of lean bacon and cheese.

I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jennyanydots;

The curtain-cord she likes to wind, and tie it into sailor-knots.

She sits upon the window-sill, or anything that's smooth and flat:

She sits and sits and sits and sits - and that's what makes a Gumbie Cat!

But when the day's hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat's work is but hardly begun.

She thinks that the cockroaches just need employment

To prevent them from idle and wanton destroyment.

So she's formed, from that lot of disorderly louts,

A troop of well-disciplined helpful boy-scouts,

With a purpose in life and a good deed to do -

And she's even created a Beetles' Tattoo.

So for Old Gumbie Cats let us now give three cheers -

On whom well-ordered households depend, it appears.

Кошка Гамби

Из кошек гамби наугад возьмем хоть Пусси-Пестрый-Нос;

Пушист, богат ее наряд, львинопятиист, тигрополос.

Весь день на коврике она, в дверях иль на ступеньке - ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Лишь только последний в семье задремал,

Она ускользает неслышно в подвал.

Ей грустно, что дурно воспитаны мыши,

Которым вести бы себя бы потише.

Она говорит им слова назиданья

И учит их музыке и вышиванью.

Из кошек гамби наугад мы взяли Пусси-Пестрый-Нос;

Кто-кто на свете больше рад в тиши угреться - вот воп­рос.

Весь день она у очага, на солнце иль на шапке - ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Она все мышиные плутни на свете

Приписывает нездоровой диете.

И, веря, что все еще можно исправить,

Она принимается жарить и парить.

И мыши питаются хлебным бульоном

И жареным сыром со сладким беконом.

Из кошек гамби наугад мы брали Пусси-Пестрый-Нос;

За шнур от штор, как за канат, она потянет, как матрос,

И вмиг на подоконник прыг и целый день в окошке - ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Она полагает, что все тараканство

Вот-вот очумеет от лени и пьянства.

Она из разболтанных тараканят

Бойскаутский организует отряд

И к добрым деяньям ведет тараканов

Под тихо шуршащую дробь барабанов.

Всем гамби хвалу троекратно споем:

Без них невозможен порядочный дом!

GROWLTIGER last stand

Growltiger was a Bravo Cat, who travelled on a barge:

In fact he was the roughest cat that ever roamed at large.

From Gravesend up to Oxford he pursued his evil aims,

Rejoicing in his tide of "The Terror of the Thames".

His manners and appearance did not calculate to please;

His coat was torn and seedy, he was baggy at the knees;

One ear was somewhat missing, no need to tell you why,

And he scowled upon a hostile world from one forbidding eye.

The cottagers of Rotherhithe knew something of his fame;

At Hammersmith and Putney people shuddered at his name.

They would fortify the hen-house, lock up the silly goose,

When the rumour ran along the shore: GROWLTIGER 'S ON THE LOOSE!

Woe to the weak canary, that fluttered from its cage;

Woe to the pampered Pekinese, that faced Growltiger's rage;

Woe to the bristly Bandicoot, that lurks on foreign ships,

And woe to any Cat with whom Growltiger came to grips!

But most to Cats of foreign race his hatred had been vowed;

To Cats of foreign name and race no quarter was allowed.

The Persian and the Siamese regarded him with fear -

Because it was a Siamese had mauled his missing ear.

Now on a peaceful summer night, all nature seemed at play,

The tender moon was shining bright, the barge at Molesey lay.

All in the balmy moonlight it lay rocking on the tide -

And Growltiger was disposed to show his sentimental side.

His bucko mate, GRUMBUSKIN, long since had disappeared,

For to the Bell at Hampton he had gone to wet his beard;

And his bosun, TUMBLEBRUTUS, he too had stol'n away -

In the yard behind the Lion he was prowling for his prey.

In the forepeak of the vessel Growltiger sate alone,

Concentrating his attention on the Lady GRIDDLEBONE.

And his raffiish crew were sleeping in their barrels and their bunks -

As the Siamese came creeping in their sampans and their junks.

Growltiger had no eye or ear for aught but Griddiebone,

And the Lady seemed enraptured by his manly baritone,

Disposed to relaxation, and awaiting no surprise -

But the moonlight shone reflected from a hundred bright blue eyes.

And closer still and closer the sampans circled round,

And yet from all the enemy there was not heard a sound.

The lovers sang their last duet, in danger of their lives -

For the foe was armed with toasting forks and cruet carving knives.

Then GILBERT gave the signal to his fierce Mongolian horde;

With a frightful burst of fireworks the Chinks they swarmed aboard.

Abandoning their sampans, and their pullaways and junks,

They battened down the hatches on the crew within their bunks.

Then Griddlebone she gave a screech, for she was badly skeered;

I am sorry to admit it, but she quickly disappeared.

She probably escaped with ease, I'm sure she was not: drowned -

But a serried ring of flashing steel Growitiger did surround.

The ruthless foe pressed forward, in stubborn rank on rank;

Growltiger to his vast surprise was forced to walk the plank.

He who a hundred victims had driven to that drop,

At the end of all his crimes was forced to go ker-flip, ker-flop.

Oh there was joy in Wapping when the news tlew through the land;

At Maidenhead and Henley there was dancing on the strand.

Rats were roasted whole at Brentford, and at Victoria Dock,

And a day of celebration was commanded in Bangkok.

Последний бой Тигриного-Рыка

Тигриный-Рык - убийца, вор - повсюду сеет страх,

От Грейвзэнда до Оксфорда кочуя на баржах.

Его холодный злобный взгляд скребет шершавей пемзы;

Он даже счастлив, что его зовут Проклятьем Темзы.

Грубей, наглей, скверней, гнусней на свете нет шпаны:

Мешками под коленями повыбиты штаны,

На шкуре драной, вытертой, сомнительные пятна,

И ухо - видите - одно (другое где, понятно).

У ротерхайтских фермеров заметна дрожь колен,

А в Патни по курятникам идет проверка стен,

А в Хэммерсмите глупых птиц с утра на ключ замкнули,

По берегам пронесся слух: ТИГРИНЫЙ-РЫК В ЗАГУЛЕ!

Эй, чиж, не вздумай упорхнуть, ты в клетке поиелей;

Эй, бандикут, не удирай с заморских кораблей!

Пекинка, дома посиди - погибнешь в буйстве диком,

Как те коты, кого судьба столкнет с Тигриным-Рыком!

Всех ненавистней ему кот ненашенских пород -

Кот-иностранец, кот-чужак, иноплеменный кот.

С персидскими, сиамскими - сейчас же заваруха

(Из-за сиамца в отрочестве он лишился уха).

Однажды летом, когда ночь заполнила луна,

И в Молей ласково баржу баюкала волна,

Нежданно умягченный романтическим моментом,

Тигриный-Рык выказывал нечуждость сантиментам.

На берег улизнул его помощник Шкурогром,

Чтоб в «Колоколе» хемптонском заправиться пивком;

И боцман Тыкобрутус внял душевному порыву

И ныне во дворе за «Львом» выискивал поживу.

В каюте на носу Тигриный-Рык был увлечен

Беседой с обольстительною леди Грызотон,

Внизу по койкам моряки валялись, как чурбаны, -

В тот миг сиамцы погрузились в джонки и сампаны.

Тигриный-Рык натруживал свой зычный баритон

И видел, слышал лишь себя и леди Грызотон, -

Да кто б подумал в этот миг про мерзких иностранцев?

Меж тем луна сверкала в голубых глазах сиамцев.

Ни шороха, ни скрипа, ни плесканья, а уже

Их джонки и сампаны приближаются к барже.

На ней влюбленные поют, поглощены собою,

Не зная, что окружены китайскою ордою.

И тут была ракета как призыв на абордаж.

Монгольцы вмиг задраили храпящий экипаж;

Внизу остались моряки, враги же в шуме, в гаме

Рванулись вверх с трещотками, с крюками и ножами.

Ну кто бы леди Грызотон решился осудить

За то, что с воем унеслась во всю кошачью прыть

И, пролетевши над водой, слилась с туманной далью?

Зато Тигриный-Рык был окружен смертельной сталью.

Заклятый враг упрямо шел вперед за рядом ряд;

Тигриный-Рык был изумлен, что шагу нет назад.

Он в жизни стольких утопил со зла иль для порядка,

Да самому теперь пришлось: на дно, буль-буль - и гладко.

До полдня Уоппинг пил и пел от новости такой,

Весь Мейденхед и Хенли танцевали над рекой,

Громадных крыс на вертелах пекли в Виктория-Доке,

И даже нерабочий день объявлен был в Бангкоке.

THE RUM TUM TUGGER

The Rum Turn lugger is a Curious Cat:

If you offer him pheasant he would rather have grouse.

If you put him in a house he would much prefer a flat,

If you put him in a fiat then he'd rather have a house.

If you set him on a mouse then he only wants a rat,

If you set him on a rat then he'd rather chase a mouse.

Yes the Rum Turn Tugger is a Curious Cat -

And there isn't any call for me to shout it:

For he will do

As he do do

And there's no doing anything about it!

The Rum Turn Tugger is a terrible bore:

When you let him in, then he wants to be out;

He's always on the wrong side of every door,

And as soon as he's at home, then he'd like to get about.

He likes to lie in the bureau drawer,

But he makes such a fuss if he can't get out.

Yes the Rum Turn Tugger is a Curious Cat -

And it isn't any use for you to doubt it:

For he will do

As he do do

And there's no doing anything about it!

The Rum Turn Tugger is a curious beast:

His disobliging ways are a matter of habit.

If you offer him fish then he always wants a feast;

When there isn't any fish then he won't eat rabbit.

If you offer him cream then he sniffs and sneers,

For he only likes what he finds for himself;

So you'll catch him in it right up to the ears,

If you put it away on the larder shelf.

The "Rum Tum Tugger is artful and knowing,

The Rum Tum Tugger doesn't care for a cuddle;

But he'll leap on your lap in the middle of your sewing,

For there's nothing he enjoys like a horrible muddle.

Yes the Rum Tum Tugger is a Curious Cat -

And there isn't any need for me to spout it:

For he will do

As he do do

And there's no doing anything about it!

РАМ-ТАМ-ТИГГЕР

Рам-Там-Таггер это кот наоборот:

Дай ему крылышко - потребует ножку.

Пусти его к окошку - в подвал скользнет,

Пусти его в подвал - он скользнет к окошку.

Нацель его на мошку - он за мышкой скакнет,

Нацель его на мышку - он прыгнет на мошку.

Да, Рам-Там-Taгrep это кот наоборот -

Мне давно об этом рассуждать надоело,

Ибо он делает

То, что он делает,

И что поделать, если в этом все дело!

Рам-Там-Таггер всех зануд нудней:

В дом его впусти - запросится из дому;

Вечно он не с той стороны дверей,

С места своего его тянет к чужому.

Или в ящик бюро заляжет, злодей. -

И не выйдет, не прибегнув к разгрому!

Да, Рам-Там-Таггер это кот наоборот -

Мне давно об этом размышлять надоело,

Ибо он делает

То, что он делает,

И что поделать, если в этом все дело!

На Рам-Там-Таггера управы нет,

Он всем недоволен, на все огрызается.

Дай ему рыбы - потребует котлет,

Но, если нет рыбы, он не станет есть зайца.

Дай миску сливок - он фыркнет над ней,

Но ты ведь понял его уловки:

Сливками он вымажется аж до ушей,

Если ты их на ночь оставишь в кладовке.

Он на коленях высидит минуту с трудом,

Он против нежностей и прочей дребедени.

Но, ежели ты за вязаньем иль шитьем,

Он непременно плюхнется тебе на колени.

Да, Рам-Там-Таггер это кот наоборот -

Мне давно это объяснять надоело,

Ибо он делает

То, что он делает,

И что поделать, если в этом все дело!

THE song oF THE JELLICLES

Jelticte Cats come out to-night

Jellicte Cats come one come all:

The Jellicle Moon is shining bright -

Jellicles come to the Jeliicie Ball.

Jellicle Cats are black and white,

Jellicle Cats are rather small;

Jellicle Cats are merry and bright,

And pleasant to hear when they caterwaul

Jellicle Cats have cheerful faces,

Jellicle Cats have bright black eyes;

They like to practise their airs and graces

And wait for the Jellicle Moon to rise.

Jellicle Cats develop slowly,

Jellicle Cats are not too big;

Jellicle Cats are roly-poly,

They know how to dance a gavotte and a jig.

Until the Jellicle Moon appears

They make their toilette and take their repose:

Jellicles wash behind their ears,

Jellicles dry between their toes.

Jellicle Cats are white and black,

Jellicle Cats are of moderate size;

Jellicles jump like a jumping-jack,

Jellicle Cats have moonlit eyes.

They're quiet enough in the morning hours,

They're quiet enough in the afternoon,

Reserving their terpsichorean powers

To dance by the light of the Jellicle Moon.

Jellicle Cats are black and white,

Jellicle Cats (as I said) are small;

If it happens to be a stormy night

They will practise a caper or two in the hall.

If it happens the sun is shining bright

You would say they had nothing to do at all:

They are resting and saving themselves to be right

For the Jellicle Moon and the Jellicle Ball.

ПЕСНЬ ДЖЕЛЛЕЙНЫХ КОШЕК

Джеллейные кошки - все как одна -

Покинут на ночь родной квартал:

Джеллейная светит сегодня Луна,

Сегодня у кошек Джеллейный Бал.

Джеллейные кошки черны и белы,

Джеллейные кошки хитры и умны,

Джеллейные кошки довольно малы,

Зато изумительно сложены.

Джеллейные кошки отнюдь не серы,

Джеллейные кошки - высший свет,

Джеллейные кошки ценят манеры

И любят музыку и балет.

Джеллейные кошки всегда учтивы,

Джеллейные кошки глядят на вас

Ласково, вежливо, терпеливо

Парой загадочных лунных глаз.

Джеллейные кошки премило воют -

Их слушать приятней, чем соловья;

Джеллейные кошки мордочки моют

И когти сушат после мытья.

Джеллейные кошки вертки и прытки,

Они умеют водить хоровод.

И прыгают, словно дергун на нитке,

И ловко танцуют вальс и гавот.

Днем Джеллейные кошки унылы,

Днем они почти не видны;

Они берегут балетные силы

Для танцев при свете Джеллейной Луны.

Джеллейные кошки белы и черны,

Джеллейные кошки довольно малы:

В черную бурную ночь без Луны

Они снуют из углов в углы.

А днем, если солнце начнет палить,

Они засыпают - все до одной, -

Чтобы при полном параде открыть

Джеллейный Бал под Джеллейной Луной.

Mungojerrie and Rumpelteazerwere

Mungojerrie and Rumpelteazerwere a very notorious couple

of cats.

As knockabout clowns, quick-change comedians, tight-rope

walkers and acrobats

They had an extensive reputation. They made their home

in Victoria Grove -

That was merely their centre of operation, for they were incurably

given to rove.

They were very well known in Cornwall Gardens,

in Launceston Place and in Kensington Square -

They had really a little more reputation

than a couple of cats can very well bear.

If the area window was found ajar

And the basement looked like a field of war,

If a tile or two came loose on the roof,

Which presently ceased to be waterproof,

If the drawers were pulled out from the bedroom chests,

And you couldn't find one of your winter vests,

Or after supper one of the girls

Suddenly missed her Woolworth pearls;

Then the family would say: "It's that horrible cat!

It was Mungojerrie - or Rumpelteazer! - And most of the

timethey left it at that.

Mungojerrie and Rumpelteazer had a very unusual

gift of the gab.

They were highly efficient cat-burglars as well,

and remarkably smart at a smash-and-grab.

They made their home in Victoria Grove. They had no

regular occupation.

They were plausible fellows, and liked to engage

a friendly policeman in conversation.

When the family assembled for Sunday dinner,

With their minds made up that they wouldn't get

thinner

On Argentine joint, potatoes and greens,

And the cook would appear from behind the scenes

And say in a voice that was broken with sorrow;

"I'm afraid you must wait and have dinner tomorrow

For the joint has gone from the oven - like that!"

Then the family would say: "It's that horrible cat!

It was Mungojerrie - or Rumpelteazer!" - And most of the time

they left it at that.

Mungojerrie and Rumpelteazer had a wonderful way

of working together.

And some of the time you would say it was luck,

and some of the time you would say it was weather.

They would go through the house like a hurricane,

and no sober person could take his oath

Was it Mungojerrie - or Rumpelteazer?

or could you have sworn that it mightn't be both?

And when you heard a dining-room smash

Or up from the pantry there came a loud crash

Or down from the library came a loud ping

From a vase which was commonjy said to be Ming -

Then the family would say: "Now which was which cat?

It was Mungojerrie! AND Rumpelteazer!" - And there's

nothing at all to be done about that!

Уходжерри и Хвастохват

Уходжерри и Хвастохват

имеют нешуточно скверную славу.

Как канатоходцы и акробаты,

и остряки дуракам на забаву,

Они-таки не лишены известности.

Дом их, допустим, Виктория-Гров,

Вернее, не дом, а центр той местности,

откуда их регулярный улов.

Они примелькались Корнуол-Гарденс,

Ланселот-Плейсу и Кенсингтон-Скверу -

У них чуть-чуть побольше известности,

чем паре котов-гастролеpop в меру.

Если настежь распахнут ваш запертый дом,

И в подвале полнейший, страшнейший разгром,

Если с крыши обрушивается черепица,

Так что ваше жилише вот-вот прохудится,

Если ящики вышвырнуты из шкафов,

И от зимних штанов ни малейших следов,

Иль за кофе спохватится ваша соседка,

Что исчезла вульвортовская браслетка, -

Вся семья изречет: - Это тот злостный кот!

Уходжерри - иль Хвастохват! -

и дело дальше слов не пойдет.

Уходжерри и Хвастохват

в уменье браниться достигли вершин.

Они также искусны во взломе замков

и артистичны в разгроме витрин.

Дом их, допустим, Виктория-Гров.

Но вы знаете склонность их к переменам.

Они умные парни и парой слов

норовят перекинуться с полисменом.

Когда все собрались на воскресный обед

И мечтают, хотя бы здоровью во вред,

О бараньей ноге с запеченной картошкой,

И вдруг повар с дрожащей в руке поварешкой

Возгласит, задыхаясь от чувств неподдельных,

Что обед будет место иметь в понедельник:

Из духовки нога улетучилась - вот... -

Вся семья изречет: - Это тот злостный кот!

Уходжерри - иль Хвастохват! - и дело дальше слов

не пойдет.

Уходжерри и Хвастохват,

по-вашему, так преуспели вдвоем,

Оттого, что они работают ночью,

иль оттого, что работают днем.

Они пронесутся сквозь дом, как вихрь,

и лишь пьяному хватит храбрости, чтобы

Поклясться, что это был Уходжерри -

иль Хвастохват? - иль, может быть, оба?

Если в вашей столовой стекло пополам,

А в кладовке ужаснейший трам-тарарам,

А из библиотеки тончайшее дзыннн!

От вазы, по слухам, династии Мин, -

Вся семья изречет: - Это тот самый кот!

Уходжерри и Хвастохват! -

и поди, поди предъяви ему счет!

ОLD DEUTERDNDMY

Old Deuteronomy's lived a long time;

He's a Cat who has lived many lives in succession,

He was famous in proverb and famous in rhyme

A long while before Queen Victoria's accession.

Old Deuteronomy's buried nine wives

And more - I am tempted to say, ninety-nine;

And his numerous progeny prospers and thrives

And the village is proud of him in his decline.

At the sight of that placid and bland physiognomy,

When he sits in the sun on the vicarage wall,

The Oldest Inhabitant croaks: "Well, of all...

Things... Can it be... really!... No!... Yes!...

Ho! hi!

Oh, my eye!

My sight may be failing, but yet I confess

I believe it is Old Deuteronomy!"

Old Deuteronomy sits in the street,

He sits in the High Street on market day;

The bullocks may bellow, the sheep they may bleat,

But the dogs and the herdsmen will turn them away.

The cars and the lorries run over the kerb,

And the villagers put up a notice: ROAD CLOSED -

So that nothing untoward may chance to disturb

Deuteronomy's rest when he feels so disposed

Or when he's engaged in domestic economy:

And the Oldest Inhabitant croaks: "Well, of all...

Things...Can it be...really!... No!...Yes!...

Ho! hi!

Oh, my eye!

I'm deaf of an ear now, but yet I can guess

That the cause of the trouble is Old Deuteronomy!"

Old Deuteronomy lies on the floor

Of the Fox and French Horn for his afternoon sleep;

And when the men say: "There's just time for one more,"

Then the landlady from her back parlour will peep

And say: "Now then, out you go, by the back door,

For Old Deuteronomy mustn't be woken -

I'll have the police if there's any uproar" -

And out they all shuffle, without a word spoken.

The digestive repose of that feline's gastronomy

Must never be broken, whatever befall:

And the Oldest Inhabitant croaks: "Well, of all...

Things... Can it be... really!... Yes!... No!...

Ho! hi!

Oh, my eye!

My legs may be tottery, I must go slow

And be careful of Old Deuteronomy!"

Второзаконие

Кот по прозванию Второзаконие

Стал достояньем молвы и истории,

Много задолго до церемонии

Вступленья на трон королевы Виктории.

Прожил он девять жизней подряд

И пережил девятью девять жен,

И нажил премного пра-пра-правнучат,

И жив, и на солнышке греется он.

Завидев его, Старичок-Старожил

Глядит изумленно, еще изумленнее

Бормочет: «Позвольте... Но, право, нет сил

Поверить... Но это же вижу я сам...

О Боже!

Похоже...

А может быть, все же поверить глазам...

Ведь право же, это же Второзаконие!».

Второзаконие располагается

Среди мостовой на дороге к базару;

Сначала машины ему удивляются,

Потом направляются по тротуару.

Бычки помычат, а овечки поблеют,

Но гуртовщики их погонят в обход:

Второзаконие косточки греет -

Кто потревожить такого дерзнет?

Разве какие-нибудь посторонние...

И снова твердит Старичок-Старожил:

«Позвольте... но как же... ведь, право, нет сил

Поверить... я, верно, рассудка лишаюсь..,

Похоже...

О Боже!

А может быть, все же я не заблуждаюсь,

И весь этот шум из-за Второзакония!»

Второзаконие после обеда

Дремлет в трактире «Лиса и кувшин».

Если в углу разгорится беседа,

Или же кто из подпивших мужчин

Заявит: «Пора бы еще по одной!» -

То тут же владелица багроволицая

Привстанет и скажет: «Ступайте домой,

Не то я сейчас же пошлю за полицией!»

Что возражать? Нет резона резоннее,

И люди уходят, а наш Старожил

Бормочет себе: «Ну, поди ты, нет сил...

О Боже!., и ноги дрожат, как нарочно...

А все же...

Похоже,

Что я еще в силах пройти осторожно

И не наткнуться на Второзаконие!»

OF THE AWEFULL BATTLE OF THE PEKES AND THE POLLICLES

TOGETHER WITH SOMEACCOUNTOFTHE PARTICIPATION OF

THE PUGS AND THE POMS, AND THE INTERVENTION OF THE

GREAT RUMPUSCAT

The Pekes and the Follicles, everyone knows,

Are proud and implacable passionate foes;

It is always the same, wherever one goes.

And the Pugs and the Poms, although most people say

That they do not like fighting, will often display

Every symptom of wanting to join in the fray.

And they

Bark bark bark bark

Bark bark BARK BARK

Until you can hear them all over the Park.

Now on the occasion of which I shall speak

Almost nothing had happened for nearly a week

(And that's a long time for a Pol or а Реке).

The big Police Dog was away from his beat -

I don't know the reason, but most people think

He'd slipped into the Bricklayer's Arms for a drink -

And no one at all was about on the street

When а Реке and a Pollicle happened to meet.

They did not advance, or exactly retreat,

But they glared at each other, and scraped their hind feet,

And started to

Bark bark bark bark

Bark bark BARK BARK

Until you could hear them all over the Park.

Now the Реке, although people may say what they please,

Is no British Dog, but a Heathen Chinese.

And so all the Pekes, when they heard the uproar,

Some came to the window, some came to the door;

There were surely a dozen, more likely a score.

And together they started to grumble and wheeze

In their huffery-snuffery Heathen Chinese.

But a terrible din is what Pollicles like,

For your Polticle Dog is a dour Yorkshire tyke,

And his braw Scottish cousins are snappers and biters,

And every dog-jack of them notable fighters;

And so they stepped out, with their pipers in order,

Playing When the Blue Bonnets Came Over the Border.

Then the Pugs and the Poms held no longer aloof,

But some from the balcony, some from the roof,

Joined in

To the din

With a

Bark bark bark bark

Bark bark BARK BARK

Until you could hear them all over the Park.

Now when these bold heroes together assembled,

The traffic all stopped, and the Underground trembled,

And some of the neighbours were so much afraid

That they started to ring up the Fire Brigade.

When suddenly, up from a small basement flat,

Why who should stalk out but the GREAT RUMPUSCAT.

His eyes were like fireballs fearfully blazing,

He gave a great yawn, and his jaws were amazing;

And when he looked out through the bars of the area,

You never saw anything fiercer or hairier.

And what with the glare of his eyes and his yawning,

The Pekes and the Pollicles quickly took warning.

He looked at the sky and he gave, a great leap -

And they every last one of them scattered like sheep.

And when the Police Dog returned to his beat,

There wasn't a single one left in the street.

Отчет об УЖАСНОМ СРАЖЕНИИ ПЕКоВ И ПОЛЛИКоВ

С УЧАСТИЕМ МОПСОВ И ШПИЦЕВ,

В КОЕ ИЗВОЛИЛ ВМЕШАТЬСЯ БОЛЬШОЙ

ГРОМОКОТ

Пеки и поллики, как известно,

Готовы друг друга загрызть повсеместно:

Им, видите ли, во вселенной тесно.

И, хоть считают, что мопса и шпица

Трудно заставить всерьез рассердиться, -

В чужую грызню им бы только вгрызться.

Порхает, как птица,

Гав-гав,гав-гав,

Гав-гав, ГАВ-ГАВ

Среди городских деревьев и трав.

Я расскажу все, как было, сначала:

С неделю стычек не возникало

(Для пеков и полликов это немало).

С поста полицейский пес отлучился -

По слухам, он был у Кривого Миллса,

Где водопроводной водой прохладился.

Так что без присмотра остался дворик,

В котором встретились пек и поллик.

Они не сцепились и не отступили,

Но задними лапами землю зарыли

И запустили

Гав-гав, гав-гав,

Гав-гав, ГАВ-ГАВ

В глубь городских деревьев и трав.

Пек, между нами, домашний плюгавец,

К тому ж не британец, а нехристь-китаец.

Услышав, что назревает схватка,

Все пеки высыпали для порядка -

Их был десяток иль два десятка -

Из окон, с балконов таращили глазки

И тявкали, нехристи, по-китайски.

Для поллика гавканье - сушее благо,

Поллик - йоркширец, бродяга, дворняга,

А братцы-шотландцы его - забияки,

Кусаки, им только б добраться до драки.

Волынщики их поспешили залиться

«Синими шапками на границе».

И к ним не могли не присоединиться

С крыш и крылечек все мопсы и шпицы.

Лай их стремится

Влиться

В общий

Гав-гав,гав-гав,

Гав-гав, ГАВ-ГАВ

Среди городских деревьев и трав.

Когда их геройство вполне проявилось,

Движенье на улицах остановилось,

Дома затряслись, и, страшась напасти,

Жильцы зазвонили в пожарные части.

И тут из подвальной квартирки в народ

Грозою выплыл Большой Громокот.

Он огненным взором окинул окрестность,

И шерсть на хребте обрела отвесность;

Он гулко зевнул, демонстрируя челюсти,

От коих никто не останется в целости, -

Что пеки и поллики в то же мгновенье

Сочли за серьезное предупрежденье.

Взгляд в небеса, длиннейший прыжок -

И все разбежались со всех ног.

Полицейский пес показался опять,

Когда были на улице тишь и гладь.

MR. Mistoffelees

You ought to know Mr. Mistoffelees!

The Original Conjuring Cat -

(There can be no doubt about that).

Please listen to me and don't scoff.

All his Inventions are off his own bat.

There's no such Cat in the metropolis;

He holds all the patent monopolies

For performing surprising illusions

And creating eccentric confusions.

At prestidigitation

And at legerdemain

He'll defy examination

And deceive you again.

The greatest magicians have something to learn

From Mr. Mistoffeiees' Conjuring Turn.

Presto!

Away we go!

And we all say: Oh!

Well I never!

Was there ever

A Cat so clever

As Magical Mr. Mistoffelees!

He is quiet and small, he is biack

From his ears to the tip of his tail;

He can creep through the tiniest crack

He can walk on the narrowest rail.

He can pick any card from a pack.

He is equally cunning with dice;

He is always deceiving you into believing

That he's only hunting for mice.

He can play any trick with a cork

Or a spoon and a bit offish-paste;

If you look for a knife or a fork

And you think it is merely misplaced -

You have seen it one moment, and then it is gawn!

But you'll find it next week lying out on the lawn.

And we all say: Oh!

Well I never!

Was there ever

A Cat so clever

As Magical Mr. Mistoffelees!

His manner is vague and aloof,

You would think there was nobody shyer -

But his voice has been heard on the roof

And we all said: Oh!

Well I never!

Did you ever

Know a Cat so clever

As Magical Mr. Mistoffelees!

When he was curled up by the fire.

And he's sometimes been heard by the fire

When he was about on the roof -

(At least we all heard somebody who purred)

Which is incontestable proof

Of his singular magical powers:

And I have known the family to call

Him in from the garden for hours,

While he was asleep in the hall.

And not long ago this phenomenal Cat

Produced seven kittens right out of a hat!

And we all said: Oh!

Well I never!

Did you ever

Know a Cat so clever

As Magical Mr. Mistoffelees!

МИСТЕР НЕФИСТО

Вот прославленный мистер Нефисто,

Мастер оригинального жанра.

Вся программа - творенье артиста,

Труд жонглера, иллюзиониста -

Несравненная абракадабра -

Исполняется четко и чисто

По причудливым замыслам автора.

Он владелец во всей метрополии

Узаконенной монополии

На ловкость рук

И на волшебство -

Не старайся, друг,

Раскусить его:

Величайшие фокусники за границей

Отыскали б, чему у него поучиться.

Эгей!

Живей!

Чудодей!

Это да!

Хоть куда!

Никогда

Никто не сравнится с Нефисто!

В костюме из черного шелку

Худощавый подтянутый кот

Проберется в любую щелку,

По тончайшей рейке пройдет

И покажет, как мало толку

В тайнах карт и игральных костей:

Он их разоблачает

И притом замечает,

Что приятней ловить мышей.

Он попляшет с пробкой немножко,

Под столом покатает нож;

Неожиданно вилка и ложка

Так исчезнут, что не найдешь.

Через месяц ты сталкиваешься с искомым;

Оно мирно ночует в траве перед домом.

Чудодей?

Это да!

Хоть куда!

Никогда

Никто не сравнится с Нефисто!

Он ведет себя сонно и чинно,

Нет его отчужденней и тише:

Иногда он лежит у камина,

А мяуканье слышится с крыши.

Иногда он гуляет по крыше,

А мяуканье - у камина.

Ты собственным ухом

Слышал: некто мяукал.

И не веская ль это причина

Признать и почтить чародейство?

Я помню в саду, в тумане

Выкликало его семейство,

А он дремал на диване!

Да, он феноменален, но я буду краток:

Он из шляпы извлек семерых котяток -

Чудодей!

Это да!

Хоть куда!

Никогда

Никто не сравнится с Нефисто!

Macavity: the Mystery Cat

Macavity's a Mystery Cat: he's called the Hidden Paw -

For he's the master criminal who can defy the Law.

He's the bafflement of Scotland Yard, the Flying Squad's despair:

For when they reach the scene of crime - Macavity's not there!

Macavity, Macavity, there's no one like Macavity,

He's broken every human law, hebreaks the law of gravity.

His powers of levitation would make a fakir stare,

And when you reach the scene of crime - Macavity's not there!

You may seek him in the basement, you may look up in the air -

But I tell you once and once again, Macavity's not there!

Macavity's a ginger cat, he's very tall and thin;

You would know him if you saw him, for his eyes are sunken in.

His brow is deeply lined with thought, his head is highly domed;

His coat is dusty from neglect, his whiskers are uncombed.

He sways his head from side to side, with movements like a snake;

And when you think he's half asleep, he's always wide awake.

Macavity, Macavity, there's no one like Macavity,

For he's a fiend in feline shape, a monster of depravity.

You may meet him in a by-streets you may see him in the square -

But when a crime's discovered, then Macavity's not there!

He's outwardly respectable. (They say he cheats at cards.)

And his footprints are not found in any file of Scotland Yard's.

And when the larder's looted, or the jewel-case is rifled,

Or when the milk is missing, or another Peke's been stifled,

Or the greenhouse glass is broken, and the trellis past repair -

Ay, there's the wonder of the thing! Macavity's not there!

And when the Foreign Office find a Treaty's gone astray,

Or the Admiralty lose some plans and drawings by the way,

There may be a scrap of paper in the hall or on the stair -

But it's useless to investigate - Macavity's not there!

And when the loss has been disclosed, the Secret Service say:

"It must have been Macavity!" - but he's a mile away.

You'll be sure to find him resting, or a-licking of his thumbs,

Or engaged in doing complicated long division sums.

Macavity, Macavity, there's no one like Macavity,

There never was a Cat of such deceitfulness and suavity.

He always has an alibi, and one or two to spare:

At whatever time the deed took place - MACAVITY WASN'T

THERE!

And they say that all the Cats whose wicked deeds are widely known

(I might mention Mungojerrie, I might mention Griddlebone)

Are nothing more than agents for the Cat who all the time

Just controls their operations: the Napoleon of Crime!

Никтовити, преступный кот

Никтовити - преступный кот по кличке Тайный Коготь.

Беда несчастному, кого тот коготь мог потрогать.

В смятенье опергруппа, весь Скотланд-Ярд в смятенье:

Никтовити отсутствует на месте преступленья!

Никтовити, Никтовити, злокозненный Никтовити,

Сетями правосудия его вы не изловите.

Людское общежитье, земное тяготенье

Презрел он, не бывающий на месте преступленья!

Ищите его под носом, ищите в отдаленье -

Там нет его, как нет его на месте преступленья!

Никтовити высок и рыж, усы его обвисли,

Его крутой бугристый лоб избороздили мысли.

В худом поношенном пальто, он грязи не страшится

И не проходит среди нас, а словно бы змеится.

И, если к теплому на миг прижмется уголку,

Не думайте, что он размяк: он вечно начеку.

Никтовити, Никтовити, злокозненный Никтовити,

Он дьявол в образе кота, его не остановите.

Он встретится вам в городе, он встретится в селенье -

Но никому и никогда на месте преступленья!

Где правда, где неправда, вам не понять вовеки,

И отпечатки лап его не видеть в картотеке.

Когда ж из вашей кладовой вдруг выкрадено сало,

Придушен пек очередной, похищены кораллы,

Теплица вдрызг разнесена, растерзаны растенья

Никтовити... Его же нет на месте преступленья!

И если в Министерстве иностранных дел пропажи,

И раз в Адмиралтействе говорят о шпионаже,

Поскольку исчезают карты, планы, соглашенья,

Притом, что быть никто не мог на месте преступленья, -

Приходит Контрразведка и бормочет обреченно:

- Никтовити! Увы, он чист перед лицом закона.

Он греется на солнышке, по данным наблюденья,

И повторяет школьные примеры на деленье.

Никтовити, Никтовити, злокозненный Никтовити,

На лености и глупости его вы не подловите.

Всегда он алиби иль два предъявит обвиненью:

- Ну, что у вас там? НЕ БЫЛ Я НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНЬЯ!

- Есть слух, что кошки и коты, известные разбоем,

Строжайше направляются невидимым героем

(К примеру, Уходжерри и леди Грызотон);

Они его солдаты, он их Наполеон!

GUS: THE THEATRE CAT

Gus is the Cat at the Theatre Door.

His name, as I ought to have told you before,

Is really Asparagus. That's such a fuss

To pronounce, that we usually call him just Gus.

His coat's very shabby, he's thin as a rake,

And he suffers from palsy that makes his paw shake.

Yet he was, in his youth, quite the smartest of Cats -

But no longer a terror to mice and to rats.

For he isn't the Cat that he was in his prime;

Though his name was quite famous, he says, in its time.

And whenever lie joins his friends at their club

(Which takes place at the back of the neighbouring pub)

He loves to regale them, if someone else pays,

With anecdotes drawn from his palmiest days.

For he once was a Star of the highest degree -

He has acted with Irving, he's acted with Tree.

And he likes to relate his success on the Halls,

Where the Gallery once gave him seven cat-calls.

But his grandest creation, as he loves to tell.

Was Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell.

"I have played", so he says, "every possible part,

And I used to know seventy speeches by heart.

I'd extemporize back-chat, I knew how to gag,

And I knew how to let the cat out of the bag.

I knew how to act with my back and my tail;

With an hour of rehearsal, I never could fail.

I'd a voice that would soften the hardest of hearts,

Whether I took the lead, or in character parts.

I have sat by the bedside of poor Little Neil;

When the Curfew was rung, then I swung on the bell.

In the Pantomime season I never fell flat

And I once understudied Dick Whittington's Cat.

But my grandest creation, as history wili tell,

Was Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell.

Then, if someone will give him a toothful of gin,

He will tell how he once played a part in East Lynne.

At a Shakespeare performance he once walked on pat,

When some actor suggested the need for a cat.

He once played a Tiger - could do it again -

Which an Indian Colonel pursued down a drain.

And he thinks that he still can, much better than most,

Produce blood-curdling noises to bring on the Ghost.

And he once crossed the stage on a telegraph wire,

To rescue a child when a house was on fire.

And he says: "Now, these kittens, they do not get trained

As we did in the days when Victoria reigned.

They never get drilled in a regular troupe,

And they think they are smart, just to jump through a hoop."

And he'll say, as he scratches himself with his claws,

"Well, the Theatre's certainly not what it was.

These modern productions are all very well,

But there's nothing to equal, from what I hear tell,

That moment of mystery

When I made history

As Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell."

ГУС, ТЕАТРАЛЬНЫЙ KDT

Гус - записной театральный кот.

Следует только сказать наперед,

Что полностью он Аспарагус. Боюсь,

На этом сломаешь язык. Он - Гус.

Он тощ, как скелет, а мех клочковат,

И лапы от старости малость дрожат.

Нет, он не гроза для мышей и крыс.

А в юности был он - только держись!

Да, он не герой, каковым он был,

Как он утверждает, в расцвете сил.

Теперь он сидит в пивной за углом,

Где он, почитай, со всеми знаком.

Если друг угостит, он друзей развлечет

И выдаст из жизни своей анекдот.

Хотя и молчат о нём словари,

Он был знаменит, как Ирвинг и Три,

И, было дело, что весь мюзик-холл

Он семь раз до кошачьего визга довел.

И он лучшую роль свою назовет:

Оборотень - Огнедышащий лед.

Он вспоминает: - Я все превозмог,

Монологов семьдесят знал назубок;

Был я характерный или премьер,

Мой голос звучал, как музыка сфер;

Я сымпровизировал кучу острот

Да и в пантомиме достиг высот;

Час репетиций - и все нипочем,

Хребтом работаешь или хвостом.

Я сидел у постели бедняжки Нелл,

Я на колокольной веревке висел

И звонил во всю прыть, я разок потом

Был Дика Уиттинггона котом.

Но лучшую роль мою помнит народ:

Оборотень - Огнедышащий Лед.

Он вспомнит, усы окуная в джин,

Как трижды украсил собой «Ист-Линн»;

Был тигром, которого, мрачен и строг,

Индийский полковник загнал в водосток;

И раз на пожаре явил свой класс:

По проводке прошел и ребеночка спас;

Ну, Шекспира играл, когда неспроста

Актеру приспичило гладить кота;

Он уверен, что мог бы аж по сей день

Предварять завываньем великую Тень.

- Еще бы, викторианский закал!

А нынешних хоть бы кто натаскал -

Ни капли стыда у сопливых котят,

Сквозь обруч прыгнут и возомнят...

- Он лапой в затылке слегка поскребет:

- Я новшества рад похвалить наперед,

И все-таки нынче театр не тот.

То ли бывало в забыл какой год,

Когда населению

Давал представления

Оборотень - Огнедышащий Лед!

Bustopher Jones: THE СAТ about TowN

Bustopher Jones is not skin and bones -

In fact, he's remarkably fat.

He doesn't haunt pubs - he has eight or nine clubs,

For he's the St. James's Street Cat!

He's the Cat we all greet as he walks down the street

In his coat of fastidious black:

No commonplace mousers have such well-cut trousers

Or such an impeccable back.

In the whole of St. James's the smartest of names is

The name of this Brummelf of Cats;

And we're all of us proud to be nodded or bowed to

By Bustopher Jones in white spats!

His visits are occasional to the Senior Educational

And it is against the rules

For any one Cat to belong both to that

And the Joint Superior Schools.

For a similar reason, when game is in season

He is found, not at Fox's, but Blimp's;

But he's frequently seen at the gay Stage and Screen

Which is famous for winkles and shrimps.

In the season of venison he gives his ben'son

To the Pothunter's succulent bones;

And just before noon's not a moment too soon

To drop in for a drink at the Drones.

When he's seen in a hurry there's probably curry

At the Siamese - or at the Glutton;

If he looks full of gloom then he's lunched at the Tomb,

On cabbage, rice pudding and mutton.

So, much in this way, passes Bustopher's day -

At one club or another he's found.

It can cause no surprise that under our eyes

He has grown unmistakably round.

He's a twenty-five pounder, or I am a bounder,

And he's putting on weight every day:

But he's so well preserved because he's observed

All his life a routine, so he'll say.

And (to put it in rhyme) "I shall last out my time"

Is the word of this stoutest of Cats.

It must and it shall be Spring in Pall Mall

While Bustopher Jones wears white spats!

ТолСТОФЕР ДЖОН, ДЕНДИ

ТолстоферДжон - ужасный пижон,

Весь вид его говорит,

Что он держит путь не куда-нибудь,

Но только на Сент-Джеймс-Стрит!

Его черный фрак - непроглядный мрак,

Фасон шик-модерн, а штаны -

Простой мышелов не носит штанов

Столь изысканной белизны.

Если встретится он, мы отвесим поклон,

А он нам слегка кивнет:

Кто так знаменит на Сент-Джеймс-Стрит,

Как Толстофер, клубный кот!

Он заглянет по-светски в «Университетский»,

А не в «Пиршество профессоров»:

Нельзя котам состоять здесь и там,

Ибо клубный устав суров.

В силу той же причины, когда время дичины,

Его место «Фазан», а не «Кит».

Но он гость непременный «Поклонника сцены»,

Что устрицами знаменит.

И он славит щедроты «Безумной охоты» -

Желе из костей кабана;

Самый солнечный полдень он считает неполным

Без капли у «Хвастуна».

Если весел он, ясно, что заморские яства

Сулит «Сиамский сюрприз»;

Если не веселится, это значит, в «Гробнице»

Давали капусту и рис.

Так по сто раз на дню он заглянет в меню

И украсит собой тротуар;

И нам все видней, что он все жирней

И стал походить на шар.

Он должен весить кило этак десять.

- Ах, все, что ни есть, мое, -

Скажет он, - для здоровья нет важнее условья,

Чем размеренное житье. -

И присказку вкатит: - На мой век меня хватит. -

И у нас расцветает душа,

Когда вертопрах в белоснежных штанах

Вышагивает не спеша!

SKIMBLESHANKS: THE RAILWAY CAT

There's a whisper down the line at 11.39

When the Night Mail's ready to depart,

Saying "Skimble where is Skimble has he gone to hunt the thimble?

We must find him or the train can't start."

All the guards and all the porters and the stationmaster's daughters

They are searching high and low,

Saying "Skimble where is Skimble for unless he's very nimble

Then the Night Mail just can't go."

At 11.42 then the signal's nearly due

And the passengers are frantic to a man -

Then Skimble will appear and he'll saunter to the rear:

He's been busy in the luggage van!

He gives one flash of his glass-green eyes

And the signal goes "All Clear!"

And we're off at last forthe northern part

Of the Northern Hemisphere!

You may say that by and large it is Skimble who's in charge

Of the Sleeping Car Express.

From the driver and the guards to the bagmen piaying cards

He will supervise them all, more or less.

Down the corridor he paces and examines all the faces

Of the travellers in the First and in the Third;

He establishes control by a regular patrol

And he'd know at once if anything occurred.

He will watch you without winking and he sees what you are thinking

And it's certain that he doesn't approve

Of hilarity and riot, so the folk are very quiet

When Skimble is about and on the move.

You can play no pranks with Skimbleshanks!

He's a Cat that cannot be ignored;

So nothing goes wrong on the Northern Mail

When Skimbleshanks is aboard.

Oh it's very pleasant when you have found your little den

With your name written up on the door.

And the berth is very neat with a newly folded sheet

And there's not a speck of dust on the floor.

There is every sort of light - you can make it dark or bright;

There's a button that you turn to make a breeze.

There's a funny little basin you're supposed to wash your face in

And a crank to shut the window if you sneeze.

Then the guard looks in politely and will ask you very brightly

"Do you like your morning tea weak or strong?"

But Skimble's just behind him and was ready to remind him,

For Skimble won't let anything go wrong.

And when you creep into your cosy berth

And pull up the counterpane,

You are bound to admit that it's very nice

To know that you won't be bothered by mice -

You can leave all that to the Railway Cat,

The Cat of the Railway Train!

In the middle of the night he is always fresh and bright;

Every now and then he has a cup of tea

With perhaps a drop of Scotch while he's keeping on the watch,

Only stopping here and there to catch a flea.

You were fast asleep at Crewe and so you never knew

That he was walking up and down the station;

You were sleeping all the while he was busy at Carlisle,

Where he greets the stationmaster with elation.

But you saw him at Dumfries, where he summons the police

If there's anything they ought to know about:

When you get to Gallowgate there you do not have to wait -

For Skimbleshanks will help you to get out!

He gives you a wave of his long brown tail

Which says: "I'll see you again!

You'll meet without fail on the Midnight Mail

The Cat of the Railway Train."

ШИМБЛШЕНКС, ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ KDT

Ровно в полночь на вокзале проводницы зашептали:

- Где же он? Куда он мог улизнуть?

На пути Ночной Почтовый, к отправлению готовый,

Но без Шимбла мы не пустимся в путь! -

Пошептавшись, проводницы начинают суетиться,

По вокзалу вверх и вниз понеслись.

- Шимбл! Шимбл! Где ты? Где ты? Тут он? Там он?

Нету! Нету! Шимблшенкс, Шимблшенкс, отзовись! -

Прозвенел второй звонок, проводницы сбились с ног.

Только кто это шагнул на перрон?

В ноль часов пять минут Шимблшенкс тут как тут -

Он обследовал багажный вагон.

Зажегся зеленый кошачий глаз;

В пути не будет аварии.

Ночной Почтовый идет на север

Северного полушария!

Скажем прямо, славный Шимбл - путевой удачи символ,

На Почтовом он главнее всех.

Он заглянет к машинисту, он проверит, всюду ль чисто,

Прекратит излишний гомон и смех.

Если что-нибудь случится, он доложит проводнице

И поможет всем, чем может помочь.

Он появится в багажном, где зевают с видом важным

Кладовщик и ревизор всю ночь.

По вагонным коридорам Шимблшенкс идет дозором,

В полутьме горит зеленый глаз.

На Ночном Почтовом сонном он пройдет по всем вагонам

Первый класс, второй и третий класс.

Всю ночь напролет удивительный кот

Дежурство несет старательно.

Поэтому на Почтовом Ночном

Все всегда замечательно!

На Почтовом пассажира ждет отдельная квартира

С его именем на планке дверной.

Он уснет на новоселье в изумительной постели, Т

ак и блещущей своей белизной.

И чего тут только нет - белый свет и синий свет,

Рычажок, чтоб вызывать ветерок.

Умывальничек с тарелку и железочка со стрелкой,

Чтоб закрыть окошко, если продрог.

Проводница постучится и узнает проводница,

Крепкий ли вы пьете утром чай,

А за ней стоящий кот только усом поведет,

Будто здесь он просто так, невзначай.

И вот одеяло на вас до глаз,

И вы в темноте - так вот

Пускай опасенья не гложут вас,

Что мыши во сне потревожат вас -

Об этом заботится Шимблшенкс,

Железнодорожный кот.

Так всю ночь он начеку, лишь порой хлебнет чайку,

Может, даже с каплей вина,

Да порой обронит вздох и поищет в шерсти блох,

И опять вагоны, ночь, тишина.

Поезд первый сном окутан, между тем платформа Лутон,

И к дежурному наш кот подойдет,

А на остановке в Лидсе к полисмену обратится,

Что-то спросит и на что-то кивнет.

Вы смотрели пятый сон и не видели, как он

В Эпплби ходил на вокзал,

Но зато уже в Карлайле вы не спали и видали,

Как он дамам выходить помогал.

И вам на прощание Шимблшенкс

Пушистым хвостом махнет,

И вы скажете вдруг: - До свиданья, мой друг,

Железнодорожный, кот!

THE AD-DRESSING OF CATS

You've read of several kinds of Cat,

And my opinion now is that

You should need no interpreter

To understand their character.

You now have learned enough to see

That Cats are much like you and me

And other people whom we find

Possessed of various types of mind.

For some are sane and some are mad

And some are good and some are bad

And some are better, some are worse -

But all may be described in verse.

You've seen them both at work and games,

And learnt about their proper names,

Their habits and their habitat:

But

How would you ad-dress a Cat?

So first, your memory I'll jog,

And say: A CAT IS NOT A DOG.

Now Dogs pretend they like to fight;

They often bark, more seldom bite;

But yet a Dog is, on the whole,

What you would call a simple soul.

Of course I'm not including Pekes,

And such fantastic canine freaks.

The usual Dog about the Town

Is much inclined to play the clown.

And far from showing too much pride

Is frequently undignified.

He's very easily taken in -

Just chuck him underneath the chin

Or slap his back or shake his paw,

And he will gambol and guffaw.

He's such an easy-going lout,

He'll answer any hail or shout.

Again I must remind you that

A Dog's a Dog - A CAT'S A CAT.

With Cats, some say, one rule is true:

Don't speak till you are spoken to.

Myself, I do not hold with that -

I say, you should ad-dress a Cat.

But always keep in mind that he

Resents familiarity.

I bow, and taking off my hat,

Ad-dress him in this form: О CAT!

But if he is the Cat next door,

Whom I have often met before

(He comes to see me in my flat)

I greet him with an OOPSA CAT!

I've heard them call him James Buz-James

But we've not got so far as names.

Before a Cat wiJl condescend

To treat you as a trusted friend,

Some little token of esteem

Is needed, like a dish of cream;

And you might now and then supply

Some caviare, or Strassburg Pie,

Some potted grouse, or salmon paste -

He's sure to have his personal taste.

(I know a Cat, who makes a habit

Of eating nothing else but rabbit,

And when he's finished, licks his paws

So's not to waste the onion sauce.)

A Cat's entitled to expect

These evidences of respect.

And so in time you reach your aim,

And finally call him by his NAME.

So this is this, and that is that:

And there's how you AD-DRESS A CAT.

КАК ОБРАТИТЬСЯ К КОТУ

После сказанных выше слов

О разнообразных видах котов

Вы в состоянье хотя бы чуть-чуть

Понять непростую кошачью суть.

Познали ваши сердца и умы,

Что эти звери совсем, как мы,

Совсем, как люди, а потому

Обо всех не судят по одному,

Ибо кто-то хороший, а кто-то плохой,

Кто-то добрый, а кто-то злой,

Кто дарит радость, кто сеет страх

(Все это я изложил в стихах).

Короче, их жизнь вам почти ясна

И что-то известно про имена,

Повадки, мудрость и суету, -

Но:

Как вы обратитесь к коту?

Чтоб упростить непростой вопрос,

Подскажу вам: КОТ ЭТО НЕ ПЕС.

Псы делают вид, что нрав их крут,

Но скорее облают, чем куснут.

И, против истины не греша,

Я открою вам: пес - простая душа.

(Всякий пес, но только не пек,

Который в доме сидит весь век).

Обыкновенный уличный пес,

Как правило, не задирает нос

И ни на кого не глядит свысока,

А напротив, склонен валять дурака.

И проще простого его обмануть -

Стоит под мордой его щекотнуть,

Взять за лапу, хребет поершить,

И он запрыгает во всю прыть.

Беспечный простак, он уже готов

Примчаться на первый посвист и зов.

И снова напомнить настал черед:

Пес это пес, а КОТ ЭТО КОТ.

Умники присоветуют вам

Ждать, чтобы кот вас заметил сам.

На деле же правила таковы:

Первым должны поклониться вы

(С почтеньем - в отличие от собак,

Он панибратства лютейший враг).

Я шляпу всегда сниму наперед

И с поклоном приветствую: МЯУ КОТ!

Но если этот кот - мой сосед,

И на протяжении многих лет

Он нет-нет да ко мне завернет,

Я говорю ему: УПСА КОТ!

Вообще-то, зовут его Джон Базз-Джон,

Но нам пока далеко до имен.

И чтоб он не был надменно упрям,

И чтоб мы с ним перешли к именам

Как испытанные друзья, -

Блюдечко сливок поставлю я.

Может сойти и другой пустячок -

Икра или страсбургский пирог,

Рябчик или, допустим, лосось -

Лишь бы по вкусу ему пришлось.

(Я знаю кота из далеких мест,

Он, кроме трески, ничего не ест,

А наевшись, облизывается в тоске,

Ибо все мысли его о треске).

Итак, вы сообразили, что кот

Подобных знаков вниманья ждет,

И что исполнится ваша мечта

ПО ИМЕНИ называть кота.

Теперь, пожалуй, я вас сочту

Подготовленным ОБРАТИТЬСЯ К КОТУ.

CAT MORGAN INTRODUCES HIMSELF

I once was a Pirate what sailed the 'igh seas -

But now I've retired as a convmission-aire:

And that's how you find me a-takin' my ease

And keepin' the door in a Bloomsbury Square.

I'm partial to partridges, likewise to grouse,

And I favour that Devonshire cream in a bowl;

But I'm allus content with a drink on the 'ouse

And a bit o' cold fish when I done me patrol.

I ain't got much polish, me manners is gruff,

But I've got a good coat, and I keep meself smart;

And everyone says, and I guess that's enough:

"You can't but like Morgan, 'e's got a kind 'art."

I got knocked about on the Barbary Coast,

And me voice it ain't no sich melliferous horgan;

But yet I can state, and I'm not one to boast,

That some of the gals is dead keen on old Morgan.

So if you 'ave business with Faber - or Faber -

I'll give you this tip, and it's worth a lot more:

You'll save yourself time, and you'll spare yourself labour

If jist you make friends with the Cat at the door.

MORGAN.

KОT МОРГАН РЕКОМЕНДУЕТ СЕБЯ

Пиратом я был в тарабарских морях -

Меня не узнать в комиссионере,

Который чинно стоит в дверях

Издательства на Блумсбери-Сквере.

Тетерок и рябчиков я знаток

И сливок сорта разберу без ошибки,

Но рад, когда мне поднесут глоток

Пива и ломтик холодной рыбки.

Конечно, манерами я простоват

И склонен к затасканным поговоркам,

И все-таки все, как один, говорят:

- Добрый мужик этот самый Морган. -

Шуба моя еще хоть куда,

Рассказы увенчаны общим восторгом,

И я признаюсь - в этом нет стыда:

Девушкам нравится старый Морган.

И, если вам нужен, мистер Фейбер

Или же, может, сам мистер Фейбер,

Ценный совет я даю вам даром:

Сведите дружбу с котом-швейцаром

по имени Морган.

Content

The Naming of Cats

The Old Gumbie Cat

Growltiger's Last Stand

The Rum Turn Tugger

The Song of the Jellicles

Mungojerrie and Rumpelteazer

Old Deuteronomy

Of the awefull battle of the Pekes and the Pollicles

Mr. Mistoffelees

Macavity: The Mystery Cat

Gus: The Theatre Cat

Bustopher Jones: The Cat about Town

Skimbleshanks; The Railway Cat

The Ad-dressing of Cats

Cat Morgan Introduces Himself

Содержание

От переводчика

Знанье кошачьих имен

Кошка гамби

Последний бой Тигриного-Рыка

Рам-Там-Таггер

Песнь Джеллейных кошек

Уходжерри и Хвастохват

Второзаконие

Отчет об ужасном сражении пеков и полликов

Мистер Нефисто

Никтовити, преступный кот

Рус, театральный кот

Толстофер Джон, денди

Шимблшенкс, железнодорожный кот

Как обратиться к коту

Кот Морган рекомендует себя

Бандикут - австралийский сумчатый барсук

Дешевая вещь из универмага Вулворта

Знаменитые английские актеры XIX века

«Ист-Линн» - популярная мелодрама

Улица клубов в Лондоне

«Фейбер и Фейбер» - издательство в котором работал Т.С. Элиот

32

Реклама на сайте