«Я, как и ты, Москва...»

Саша Резина Сборник Я, как и ты, Москва… (2008–2009)

«Приходи. Последний вагон из центра. Я буду в куртке из поношенного вельвета…»

Приходи. Последний вагон из центра. Я буду в куртке из поношенного вельвета.

Приходи. Ты поверь, я совсем другая в реале, чем в форуме или чате.

Я та, которая всё равно по стене головой сползает- по кровавому следу,

Сколько бы меня не поили на ночь здорово-кефирным счастьем.

Я та, которая всё равно ломает носы соперникам на паркете,

Сколько бы не гуляла, не трахалась и не выпила водки с ними…

Я всё равно ожидаю графа в усадьбе, «с глазами лани», с высокой прической и при корсете,

Сколько бы не учила албанскей и не щеголяла по дискотекам в мини.

Приходи. Вечный мой ник- любое склонение боли- на всех языках- до победного гугли.

Приходи. Ты поверь, я совсем другая в вирте, чем дома- в процессе минета.

Я та, которая всё равно смотрит- глазами- застреленной в КГБ, или- ожившей куклы.

Сколько бы в вену мне не вводили небесно-Живого жидкого Света..

Первые пол века первые пол литра

Первые пол века первые пол литра

И в декрет запоя- пеленать табак

Первый смятый в урну фантик из-под лиры

Первые пол года без тебя

Первые пол ставки первые пол сотни

И на выходные хоть куда…манать!

Первые пол жизни за бугром — на зоне

Первые пол ночи без меня

Первые пол метра в комнате на рыло

Отсчитала детству нищета

«Сколько ты мне Отдал сЕрдца, ну же, милый???»-

«Больше половины, не считал…»

Первые пол миски и пол апельсина

Мама мама мама не буду, не хочу!!!

Головой об небо первый гром в пол силы

Первые пол мудрости: всё- чушь

Первые пол дела, на втором триместре-

Первые пол страха- истину рожать

Со скалы отвесной- первые пол смерти-

Сбрасываю душу как скрижаль

Первые пол мира на босых протезах

Первые пол проповеди мокрым воробьям

Что же получается мать моя Тереза

Первые пол мига без себя

«Спросонья залезть в холодильник, объесться холодным пюре…»

спросонья залезть в холодильник, объесться холодным пюре

в конце вместо ямы-точки поставить дороги тире

носом в остывший постельный уголь

слушать застенную ругань

а мы не такие- мы любим друг друга,

нежно и тихо- друг друга

как к зеркалу в маминой шляпке трехлетняя девочка вамп

запятыми улочками приставать будет к Богу москва,

терзать свой многопроспектный гугл

Боже, не надо ставить в тупик, лучше в угол

да мы такие- мы ищем друг друга

находим и ищем- друг друга

в горячее небо три ложки снежного сахара

выплывут многоточием облака…это нам вместо завтрака

наши дети, глядя в заоконную вьюгу

скажут: смотрите, над зеленым лугом

два солнца смеются в глаза друг другу

мама и папа: друг другу

«Ты меня со стены сними…»

ты меня со стены сними

улыбаться не время портретам

да, мне радость нужна, но не эта:

хэпи бёздей ту ми

из бородинского тмин

ковырять, словно звезды из тьмы

я хочу- но не этой- зимы:

хэпи бёздей ту ми

ты во мне мою глупость пойми-

все стехи проорать по пикетам

я хотела сказать- но не это:

хэпи бёздей ту ми

ты на рельсы надень- до-ре-ми-

нотки длинных гудков не пропетых

мне нужна тишина но не эта:

хэпи бёздей ту ми

расчленненную душу возьми

и рассуй по рамсторским пакетам

чтобы дома собрать- не_паета:

хэпи бёздей ту ми

словно ядом запив витамин-

ты меня с моей болью прими

подари- но не этот- мне мир:

хэппи бёздей

хэпи бёздей

хэпи бёздей ту ми

Другая Маргарита

Это ли бал?-

Если рыцари прискакали сюда на спи́нах плешивых коров;

Это ли бал?-

Если вместо кокетливых глаз, смотрят на Вас сотни небритых лобков-

Если что-то вас заставляет пить из черепа кровь-

То это- никак не любовь.

* * *

Азазелло солгал

…И поэтому я не согласна

Ясно?

Я встаю со скамейки

Не смейте

Мне предлагать дерьмом мазать голое тело

Если б я и взлетела…

не пугайте тюрьмой…

Если б я и Взлетела-

то…

не пугайте Мечтой.

Нас Иешуа научил ходить по волна́м московского асфальта. Ветер, ешь меня- как пряничную кремлёвскую звёзду. Пей из огнестрельных луж площади- слёзы мои на спирту- за свободу Пилата!

…Ночь. В подвале камин со старинными креслами. Под окнами рёв тормозов. Это за мной- слуги Кесаря. Нас Иешуа научил сдаваться без боя- хорошим людям в лапы и пасти. Просто я не хотела Покоя, Мастер.

Левий Матвей, если бы ты побывал в Москве, я бы тебя научила Тоске- белокаменной- моей. Ты думал, что будет с крыши видней? — как мы умираем, Левий Матвей? Неужели ты тоже решил, что я королевских кровей?!..

…Мы считаем с тобой бесконечные лу́ны… я бездомнее многих поэтов. Решеток струны заржавели под пальцами ливней…

мы считаем с тобой, сколько линий на ладошке земли затоптали копыта судьбы.

Что бы было со мной, если БЫ

я всё-таки отказалось быть королевой:

Вдоль Красной Площади, Ангелы, левой, левой!-

Под знамёнами Божьей Матери-

Вместо меня- вы спасли бы Мастера…

…Это ли бал?!..-

Азазелло солгал…

Солнце

смотри, наше солнце под вечер свернулось калачиком

горизонтом лоскутным накрывается с головой

хочешь, ты будешь моим ненаглядным мальчиком,

хочешь, я больше не буду любить никого?

знаешь, каждую ночь наше солнце рыдает в тучку

беззвучно трясутся хрупкие небеса

хочешь, я буду твоей ненасытной сучкой

хочешь, воскресну, чтоб ты убил меня сам?

боюсь, наше солнце опять заболело ангиной

в красное горло рассвета лечебного моря налью

хочешь, я вместе с зимой своей пафосной сгину,

хочешь, я просто уеду и снег увезу на юг?

скажи, наше солнце взрослеет! — и вот уже день почти-

не скачет по небу- а мирно блестит меж ветвей

хочешь, мы с кошкой заснем как послушные девочки

хочешь, не будем когтями скрестись в твою дверь?

помнишь, в окно наше солнце запрыгнуло мячиком

куда закатилось?.. кажется, это оно у меня в животе

хочешь еще одного ненаглядного мальчика

хочешь, я буду баюкать огонь в темноте?…

Москва

земля как и я рвала на себе траву́

длинная шея дороги, две фары на выкате…

я как и ты Москва на трезвую не реву

пока чистый лист похмельем на площадь не выпадет

пока от меня отламывали по куску

пока целовали мне стены то пулей то бампером

я как и ты Москва по рельсам гнала тоску

искала бездомных своих и пьяных по тамбурам

зима как и я лечила зубным порошком

гнилые заборы на съеденых прошлым окраинах

я как и ты Москва не помню всех своих школ

не помню учителей- и наверное, правильно.

я как и ты Москва потеряла стыд —

кальвадос парижский из кранов лила вместо водки

ты тоже давай заглядывай под зонты

сверяя дождливые лица с солнцем на фотке

я как и ты Москва из всех новомодных шляп

выбираю простые трущобные крыши на осень

я тоже в душе пару улочек старых нашла

куда никакое метро мою боль не приносит

ветрА как и я листали страницы гардин

искали псалом, или просто знакомый узор на обоях…

я как и ты Москва давно без кремля в груди

а потому когда сносят дома- я не чувствую боли…

ночь как и я боялась спать в темноте

над кроватью ночник оставляла гореть лунным ломтиком

я как и ты Москва всегда прогоняла не тех

и запускала за океан бумажные самолетики…

«Мой город, гонимый Сибирью…»

Мой город, гонимый сибирью

За четверть ле́та в крови,

Чтоб градом его не забили,

Просил: увези, Раввин,

Ну скорее! — на пароходе

Какой-нибудь тучи лихой -

Где река — на милейшей из родин -

Обещанным молоком -

Любовью, какую не сглазили,

Хоть плюйся дождями кощей,

Но солнц наших мёртвые лазари

Выходят всегда из пещер.

…Где со сладкого-сладкого моря

Не сорваны все мосты,

Как с платьев, съеденных молью -

Рисованные цветы-

Где рыбы мои покинут

Стеклянные монастыри

Мой город встает, сбросив иней,

На голых берёз костыли.

…Ну скорее, скорее. Подкрался север

Ветром названивает в домофон

Давай же, сворачивай, Левий,

Папирус города моего,

Чтоб он, ненавидимый снегом

За клок не прогнившей травы,

Не остался б под зимним небом,

А от него отвык.

* * *

……..Мой город грозы отведал

И бредил под ранней луной.

В обломках фонарного света

Он видел, как тонет Ной-

Мой город ждал утра, как правду.

Свои подворотни любя

На коромыслах радуг

Он лужи носил голубям…….

«Кто живет у меня в груди — полон надежды опавшей — пылесосит давнишнюю осень…»

Кто живет у меня в груди- полон надежды опавшей- пылесосит давнишнюю осень,

Тратя последние силы. Для шампанского колет наст.

сквозь рёбер решетку глядит- темнота забилась в скрипящих солнечных колёсах,

он видит эти светила, что увозят спелёнутых нас…

Кто живет у меня в груди- мандарины оранжевых звезд развесил по тучам иголчатым

Зажег по балконам сигаретные огоньки.

Помоги и огради меня от этих черных и вообще полос, мне так умирать не хочется.

Он вздыхает- он помнит все мои косяки.

Кто живет у меня в груди- тот ломает мне сердце и ложки об сладкое твердое небо,

Это глупо- мудрости грызть, лучше- ве́чера шоколад!

Ты уходить погоди, пусть по другим адресам неотложки, как бы ты не смотрел свирепо

Я знаю, ты тоже не хочешь, чтоб я ушла.

Кто живет у меня в груди, просит кило мороженных облаков- лежалых картофелин -

накормить мою тоску по высоте.

Если уж обещал, то гряди! Думаешь, ждать легко? — мы уже накупили тортиков!

Хватит тихо в груди сидеть

мне говорили: поспи-ка иди- из одеяльного кокона ближе к обеду вылупляется радость

мы проверяли- вставали с больными горлами

кто живет у меня в груди- со всеми своими иконами, он знает, что делать надо,

но мы у него не спрашиваем- гордые.

Кто живет у меня в груди- тот всегда молчит- вяжет тёплые кроны упрямо для ноябрей

И складывает- пригодятся березкам райским

Мне говорили, что мы победим- если сложим мечи. Меня же всегда тянуло к борьбе

Но я постараюсь, мой майский.

Кто живет у меня в груди- приглашает меня на метлу- королева тоже может быть голой,

не справедливо, если жжот один лишь король

Знаешь- как не крути- я тоже прячу янтарную смолу- даже если кажусь полой-

Под своей морщинистой старой корой…

Кто живет у меня в груди- мотает мои кольцевые каждое утро на палец, как локон

«Черный квадрат» окна снегом густо белит

Из-под глаз- грубых льдин — неужели Невы не вылить? Неужели у наших «пророков»

«грудь отверстая» (с) не болит?…

«Белой плёнкой страничка у́тра прикрыла сотню страниц космических бездн…»

Белой плёнкой страничка у́тра прикрыла сотню страниц космических бездн

Мне хорошо за окном- уютно- мне неплохо со Мной- но было бы лучше- без.

С мелкими гадами ползать по крупному- за изумрудами…в тьму- свой ликбез

В минус кидаться по столбику ртутному- спорить с иудами- падать с небес

Всё это так тривиально, кленовые точно листочки с тетрадными зарифмовать

Чтобы те и другие выросли новые, чтоб со стихов другая взглянула москва-

Вся в куполах белокурых голов по песочницам- чтобы не надо под шапками зимовать

Чтобы не ждать, пока башни все сточатся, выводя из туч какие-то злые слова…

Здравствуйте, надмосковные вечера, вы и мне были до́роги, только горьки́ соки фактов-

Когда еще лес был и зелен и кучеряв- и мне достался самый мерзкий из фантов —

Красть на ветру и рассовывать по карманам оврагов последние деньги нищих берёз —

Вот и те самые рукописи кленовые, только совсем не новые- мороз в свои руки берет-

Читает, катает гневные рецки, даже ставит низкий тридцатиградусный балл

От пустых этих месяцев грецких- зубы сломаны, и надежды, и вся судьба…

Мне хорошо за окном- и расставшись со Мной- но черно́, но лучше бы звездами подсолить

Переползти на ноль, закрыться стеной, остаться зерном, выдернуть гвозди, и рухнуть с Земли…

С крупными птицами, вроде крылатых коней, до соседнего мира, по-мелкому, но долететь.

И всеми своими лицами с размаху упасть наконец — если в объятия некому- то в метель…

«Весна как маленький давид на великана зимы — убивает ласково…»

Весна как маленький давид на великана зимы- убивает ласково -

Каплей воды живой то́ ли,

То ли от спички солнца поджигая лживый бумажный закат -

Если кто-то стирает поля снеговым кохинуровским ластиком

Если кто-то в путинском застое

ловит мёртвых лягушек совка.

Я придумала грустную пантомиму- вы смеялись над кривостью танца

Что вам мой поролоновый нос и желтый вытертый балахон?

Я собиралась в лицо бросить миру

Весь снег, который остался -

Оказалось, что здесь только черный, а за белым лететь далеко…

Потому что белая грусть станет черной, да-да, станет черной

упав в мои зимние дебри.

Водку в ночной подворотне- налей-

переплавится в адреналин!

Город по ветке балкона- дымом как кот ученый.

Темноту эту стерпит -

К ОДИНокой высотке моей- фонарей

пририсует нули…

* * *

…где же мой ангел? — так вон он — лучами как пилами -

напополам горизонт, ну и что же? — дорога опять впереди??

маленький плюшевый клоун, проколотый иглами

со сцены моих ладошек в глаза глупым звездам глядит.

* * *

Зима разбросала свои семена — разбросала — втоптала следами-

Из них прорастаю то я, то другой, и уже не понять

Чьих задуло подошв копирайт…

Я мечтала не чтобы весна, а чтоб под душевными льдами

Твоими осталось бы место для золотой меня.

А там уж в аду ли…

паду ли…

набреду ли случайно на рай…

Чтобы не превращаться в безликую пену- мне не до рек и морей.

От быдловатой трески,

от акулы рядом

Я устала — не хочешь не верь.

Пепельниц полных потухшие бездны…Не надо смотреть

на луну без тоски, камрады!

Не пристало смотреть без печали наверх.

«А я чатилась нынче сама с собой…»

А я чатилась нынче сама с собой

А я зафрендила Бога

Я как утро носила бордюров сабо –

О как.

А я в стену оралась. В оконной петле

Повесилось солнце… Страдаешь?

Это я принесла тебе тьму в подоле –

Да уж…

А я начиталась до рвоты, до колик себя

А я доказала- сегодня не праздник.

Я ввинтила душу на место. Сбита резьба? –

Разве?

А небо выкрало все мои жемчуга

И по платью ночному развесило

Я осталась без правды и без очага –

Весело?

А умирать в день рожденья- гламур?

А курить беломор в раю- это подло?

Я как ветер читала стихи хоть кому.

Понял?

А я висла на форуме вечности — тоже с собой

А будильник модером тикал.

Я как боль, не люблю этих зимних суббот –

Тихо.

Оглавление