«Отрывки из бесед»

Яна Джин Отрывки из бесед ОБРАЩЕНИЕ НОМЕР ДВА Часть первая Пока на стены я отбрасываю тени,пока способна всколыхнуть перо дыханием,пока владею всей пятёркой ощущений,пока жива, — живу, радею.И музыка не будет утихать.А если в жёлтый час моей кончины,когда обрежет время пуповину,связавшую меня с пространством, —в отличье от Тебя, готовым к постоянству, —Ты, пучеглазый, спросишь: «Что творила?» —«Играла музыка, — скажу, — и я кружилась».Я дожила уже до часа, что рассёкмоё существованье пополам,до той нейтральной зоны, где истокодин у «смех» и «плач», у «здесь» и «там»,где Ты и жертвенный телец Твой есть одно,где рифма не в конце строки, а — всё равно.Я родилась не в том пространстве, где умру,а в том, что смотрит исподлобья и с прищуромне от избытка света поутру,а из жестокости и плутовской натуры.Я родилась в краю, где лгут поэтам,но я сбежала. И меня там больше нет.Жила как все. Совместно. В одиночку.Влюблялась. Вылюблялась. И клялась.Я отрекалась, превращаясь в точку;и в запятую; и в ничто. Браласьза то, что приносило и страданья,и радости. Молилась и гналасьза смертью. И почти настигла дважды.Сбегала в никуда, как каждый.Жила с мужчиной. Он не то что жаждыне ведал к жизни, — жить стеснялся.Её — покуда был живой — чурался.Не знал глагола «брать», но знал «давать».В конце концов собрался с духоми улетучился с холодным жёлтым духом.Но я молчала. Не рыдалаи в день, когда они моё дитя…Ты знаешь зту боль. Я не взывалак Тебе… Ты Сам ни капельки дождяне проронил, когда убили Сына.Теперь уже, две тыщи лет спустя,Тебе просить прощенья не пристало.Да Он бы не простил Тебя!А я… Я не Иов Тобою сочинённый,к страдательным залогам склонный.Ни милости Твоей, ни гневу я внимать,ни ран своих стыдиться или восхвалятьне буду.Я не Иов.Я не боюсь терять.Скажи, Который Есть Кто Есть, не мой,помимо «да» и «нет» на все слова немой,неужто вправду в главный день, седьмой,Ты перестал творить? И преисподнюв зломудрости Твоей Господнейне в этот ли, последний, создавал —как назначение Творенья, карнавал,где празднуют спасение от рая,поскольку нет такого края.Да, я не Иов — и моего доверияне жди к Себе, — к манереСебя являть… Когда однаждыя про Тебя забыла было в жаждедовериться существованью, Тывернул меня на Божии следыТвои. В Твоей манере, грубо, —подсунув мне нежданно сцену с трупомубитой девочки. Не кем-нибудь, — Тобой,кем ни была б убита. Твойне мил мне мир сирот и душегубов.Я никакому не дивлюсь уж знанию,