«После вечного боя»

«Гласность!» — даже немые кричат,Но о главном и в мыслях молчат,Только зубы от страха стучат,Это стук с того света, где ад.Я чихал на подобную гласность!Мне-то что! Обываю свой крест.Бог не выдаст, свинья не доест.Не по мне заварилася каша.Рыба-птица на хрип перешла,Докричаться до нас не могла.Скучно, брат мой! Такие дела,Особливо, когда спохмела…Жаль души, хоть она и не наша. ТРИПТИХ 1Я в Мавзолей встал в очередь за Лениным,—Да, я его и со спины узнал.Вошли мы с ним. Он пред своим успениемПовел плечами. «Холодно!» — сказал.Шла очередь, как в те года за хлебушком,И вышла вся. Закрылся Мавзолей.— Куда теперь? — спросил его под небушком.— В народ, — ответил, — к людям, где теплей.2 Опустите штыки перед ним,Пусть он встанет из гроба холодного,Пусть увидит, куда мы летим —Гребни рваные моря народного.Пусть развяжет родимую речь,Где корнями сплетаются молнии.Он устал от мелькающих встреч.Мы у гроба молчим, мы — безмолвие.3Хотя страна давно его отпелаНа все свои стальные голоса,Но мать-земля не принимает тела,А душу отвергают небеса.Два раза в год его душа томится,В трибуну превращается гробница.Самозабвенно движется поток,Его портреты мимо проплывают.Но людям на трибуне невдомек,Чей прах они ногами попирают. ОЧЕВИДЕЦ Вела дорога прямо на вокзал,По сторонам носился птичий щебет.Отец надел медали и сказал:«Пойдем смотреть — товарищ Сталин едет!»Мелькнул товарищ Сталин вдалеке:Глаза, усы, неполная улыбка,И трубка в направляющей руке,И змейка дыма — остальное зыбко.Пришли домой, схватил отец ремень,Стал сына бить так, что летели клочья:«Я бью, чтоб ты запомнил этот день,Когда увидел Сталина воочью!»От ужаса и боли сын ревел,И мать кричала: «Люди, заступитесь!»Один сосед ребенка пожалелИ на отца донес как очевидец.Отца на Север увели с крыльца.Об этом сын не говорит ни слова.Отшибло память. Он забыл отца.Но Сталина он помнит, как живого. ЗАХОРОНЕНИЕ В КРЕМЛЕВСКОЙ СТЕНЕ Когда шумит поток краснознаменный,Рыдай и плачь, о Русская земля!Смотри: идет, проклятьем заклейменныйПоследний, поименный штурм Кремля.Нашел кирпич почетную замену,Которую потомство не простит.Ячейки с прахом прогрызают стену —Она на них едва ли устоит. РУССКАЯ БАБКА Утром фрицу на фронт уезжать,И носки ему бабка вязала.Ну совсем как немецкая мать,И хорошее что-то сказала.Неужели старуха праваИ его принимает за сына!Он-то знал, что старуха — вдова,Сыновья полегли до едина.— На, возьми, — ее голос пропел,—