«Брак холостит душу»

">[19] Вот у крыльца; вот в сени входят. Покаместь барину теперь Покой особенный отводят И настежь отворяют дверь, Пока Picard шумит, хлопочет, И барин одеваться хочет, Сказать ли вам, кто он таков? Граф Нулин, из чужих краёв, Где промотал он в вихре моды Свои грядущие доходы. Себя казать, как чудный зверь, В Петрополь едет он теперь С запасом фраков и жилетов, Шляп, вееров, плащей, корсетов, Булавок, запонок, лорнетов, Цветных платков, чулков à jour[20], С ужасной книжкою Гизота, С тетрадью злых карикатур, С романом новым Вальтер Скотта, С bon-mots[21] парижского двора, С последней песней Беранжера, С мотивами Россини, Пера, Et cetera, et cetera[22]. Уж стол накрыт; давно пора; Хозяйка ждет нетерпеливо. Дверь отворилась, входит граф; Наталья Павловна, привстав, Осведомляется учтиво, Каков он? что нога его? Граф отвечает: ничего. Идут за стол; вот он садится, К ней подвигает свой прибор И начинает разговор: Святую Русь бранит, дивится, Как можно жить в её снегах, Жалеет о Париже страх. «А что театр?» – О! сиротеет[23]. Тальма совсем оглох, слабеет, И мамзель Марс – увы! стареет. Зато Потье!