«Стихотворения»

Я родился в 1917 году в Башкирии, в татарском ауле Насибаш.

Отец мой — сын бедного крестьянина, благодаря своим способностям и настойчивости сумел получить образование, окончил учительскую семинарию. После Октября принимал активное участие в установлении Советской власти в Башкирии. Колчаковцы приговорили его к расстрелу, который был заменен двадцатью годами каторги. Бежал из Александровской каторжной тюрьмы в Иркутске. Партизанил в Сибири.

Мы с братом росли в деревне, у чужих людей (мать умерла, когда мне еще не было года).

Помню, как отец вернулся из Сибири, привез нам баранки. Я боялся их есть: кто-то пошутил, что они «тюремные» и, если притронешься к ним, посадят в тюрьму…

Детство было суровым. С шести лет уже работал. Бороновал. Научился и пахать. Косил. Жал. Пилил дрова.

В деревне — в Лаклах — я окончил начальную школу, в Златоусте — семилетку, в Миассе — педагогический техникум. Там я встретил удивительного человека — преподавателя русского языка и литературы Баяна Владимировича Соловьева, человека высокообразованного, выходца из среды старой русской интеллигенции. Он пригласил меня к себе домой и сказал, что я стану поэтом и он будет со мной заниматься отдельно.

Баян Владимирович составил для меня большой список — на целую тетрадь — главных произведений мировой классики от Гомера до наших дней и посоветовал: после прочтения каждого из классиков обязательно попытаться написать несколько страниц в его «стиле».

Он считал, что этот план я смогу выполнить за три года.

Каждый вечер я уходил из дома Соловьевых взбудораженный, нагруженный новыми книгами.

Я был тогда невыразимо счастливым человеком, для меня открывались века, страны, народы, цивилизации, гении.

Я очень многое запоминал с первого чтения, особенно стихи. Знал на память почти всего «Евгения Онегина». Целые главы из «Войны и мира», «Демона» читал наизусть друзьям в общежитии ровно тридцать одну минуту, положив на стол часы.

Это была учеба и в «узколитературном» смысле слова: я писал гекзаметром целые страницы «под „Илиаду“», писал рассказы и стихи «под Бунина», «под Маяковского», «под Тихонова» и других поэтов, написал повесть — сто двадцать страниц на машинке — о своей юности… Это было что-то в духе «Гимназистов» Гарина-Михайловского.