«Стихотворения 1825»

Я был свидетелем златой твоей весны; Тогда напрасен ум, искусства не нужны, И самой красоте семнадцать лет замена. Но время протекло, настала перемена, Ты приближаешься к сомнительной поре, Как меньше [женихов] толпятся на дворе, И тише звук похвал твой [слух обворожает], А зеркало сильней грозит и [устрашает]. Что делать утешься и смирись, От милых прежних прав заране откажись, Ищи других побед - успехи пред тобою, Я счастия тебе желаю всей душою,

а опытов моих, Мой дидактический, благоразумный стих.

СОВЕТ.

Поверь: когда слепней и комаров Вокруг тебя летает рой журнальный, Не рассуждай, не трать учтивых слов, Не возражай на писк и шум нахальный: Ни логикой, ни вкусом, милый друг, Никак нельзя смирить их род упрямый. Сердиться грех - но замахнись и вдруг Прихлопни их проворной эпиграмой.

<O. С. ПУШКИНОЙ.>

Семейственной любви и нежной дружбы ради Хвалю тебя, сестра! не спереди, а сзади.

VARIANTES EN L'HONNEUR DE M-lle NN.

Почтения, любви и нежной дружбы ради Хвалю тебя, мой друг, и спереди и сзади.

* * *

Напрасно ахнула Европа, Не унывайте, не беда! От п<етербургского> потопа Спаслась П.<олярная> З.<везда>. Бестужев, твой ковчег на бреге! Парнасса блещут высоты; И в благодетельном ковчеге Спаслись и люди и скоты.

ОДА ЕГО СИЯТ.

ГР. ДМ. ИВ. ХВОСТОВУ.

Султан ярится. (1) Кровь Эллады И резвоскачет, (2) и кипит. Открылись грекам древни клады, (3) Трепещет в Стиксе лютый пит. (4) И се - летит продерзко судно И мещет громы обоюдно. Се Бейрон, Феба образец. Притек, но недуг быстропарный, (5) Строптивый и неблагодарный Взнес смерти на него резец.

Певец бессмертный и маститый, Тебя Эллада днесь зовет На место тени знаменитой, Пред коей Цербер днесь ревет. Как здесь, ты будешь там сенатор, Как здесь, почтенный литератор, Но новый лавр тебя ждет там, Где от крови земля промокла: Перикла лавр, лавр Фемистокла; Лети туда, Хвостов наш! сам.

Вам с Бейроном шипела злоба, Гремела и правдива лесть. Он лорд - граф ты! Поэты оба! Се, мнится, явно сходство есть. Никак! Ты с верною супругой (6) Под бременем Судьбы упругой Живешь в любви - и наконец Глубок он, но единобразен, А ты глубок, игрив и разен. И в шалостях ты впрям певец.