В современном русском языке деепричастие, как правило, относится к подлежащему главного глагола, но встречаются и отклонения от этого правила, в том числе даже у крупнейших писателей. Обычно считается, что эти отклонения связаны с «большей сказуемостью» древнерусского причастия, перешедшего в современное деепричастие. Предлагаемый в данной статье пересмотр вопроса опирается на анализ функционирования как современного деепричастия, так и причастия самостоятельного. Дополнительно затронут вопрос о возможном влиянии французского языка[1].
Правило употребления современного деепричастия установлено Ломоносовым: «Весьма погрешают те, которые по свойству чужих языков деепричастия от глаголов личных лицами разделяют. Ибо деепричастие должно в лице согласоваться с главным глаголом личным, на котором всей речи состоит сила: идучи в школу встретился я с приятелем; написав я грамотку посылаю за море. Но многие в противность сему пишут: идучи я в школу, встретился со мною приятель; написав я грамотку, он приехал с моря; будучи я удостоверен о вашем к себе дружестве, вы можете уповать на мое к себе усердие; что весьма неправильно и досадно слуху, чувствующему правое Российское сочинение» (М. В. Ломоносов, Российская грамматика, §466).
Правила Ломоносова, а с ним и осуждения отклонений, придерживались грамматисты в течение XIX в. Оно имеет силу закона в грамматике и до сих пор
Комментарии к книге «О так называемом «самостоятельном» деепричастии в современном русском языке», Марсель Ферран
Всего 0 комментариев