«Авиация и время 1995 01»

Авиация и время 1995 01

СОДЕРЖАНИЕ

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ

АН 12 - портрет в зрелом возрасте.

В тени люфтваффе

Аэроархив

Глазами очевидца

Первый полет Ан-70

Украинское акционерное общество воздушных СООбщеНИЙ «УКРВОЗДУХПУТЬ» Часть II

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ Жаркое небо Афганистана. Ч. II Истребительная авиация

Виктор Ю. Марковский/ Харьков Фото В. Максименко, С. Привалова, Б. Гаврилова

Среди самолетов, переброшенных в Афганистан при вводе советских войск, большую часть составляли истребители. По численности к началу января 1980 г. они уступали лишь вертолетам - «воздушным рабочим» фронтовой авиации. Появление истребителей в ВВС 40-й армии было вызвано опасением контрмер со стороны Запада. «Агрессивный империализм, - гласила официальная легенда, рвется установить на склонах Гиндукуша нацеленные на СССР ракеты», поэтому возможность открытого столкновения с американцами и их союзниками рассматривалась вполне серьезно; на этот счет в докладной записке ЦК КПСС говорилось: «… нам придется иметь дело с объединенными силами США, других стран НАТО, Китая и Австралии». Не исключалось и втягивание в войну соседних с Афганистаном мусульманских государств, которые могли бы придти на помощь «братьям по вере».

С учетом этих прогнозов и строилась операция по «оказанию помощи народу и правительству Афганистана в борьбе против внешней агрессии». Для прикрытия с воздуха в состав 40-й армии включили зенитно-ракетную бригаду, а на аэродромы ДРА перелетели четыре эскадрильи с 48-ю МиГ-21. Командование группировкой истребительной авиации (ИА) принял на себя полковник А. Шпак. Чтобы сохранить операцию в тайне, переброску осуществляли с близлежащих аэродромов ТуркВО Мары и Кокайды. На всякий случай в повышенную боевую готовность были приведены и другие части ВВС и ПВО, вплоть до самых отдаленных военных округов; к перебазированию для защиты «южных рубежей» готовили даже полки тяжелых перехватчиков Ту-128 с севера.

Нападения ожидали в первую очередь с южного направления, откуда могли прорваться самолеты с авианосцев американского 7-го флота, и со стороны «пакистанской военщины», располагавшей к этому времени более чем 200 боевыми самолетами. Граница с Ираном, охваченным антишахской революцией и занятым собственными проблемами, считалась относительно безопасной.

На юге истребители разместили на аэродроме Кандагар, расположенном на краю Регистанской пустыни. Центральные и восточные районы прикрыли эскадрильи, базировавшиеся на Баграм - мощную военно-воздушную базу в 50 км на север от Кабула, весьма подходившую для базирования ИА. Построенный еще при короле Захир-Шахе аэродром служил основной базой и учебным центром афганских ВВС; на нем находились полки МиГ-21 и Су-7БМК, сыгравшие немалую роль в дни апрельской революции 1978 г. Первоклассная бетонная ВПП Баграма, уложенная американцами (друживший с СССР Захир-Шах постройку инженерных сооружений поручил все же западным фирмам), имела длину 3300 м, а ее ширина позволяла истребителям взлетать сразу звеном. На стоянках были построены мощные укрытия для самолетов -настоящие крепости из валунов и камней, залитых бетоном, оборудованные убежищами, связью и всеми необходимыми коммуникациями. Накрыть стоящие в них самолеты можно было только прямым попаданием. Аэродром имел ремонтную базу, мастерские, склады и хранилища для горючего. Его радиотехническое оборудование и средства руководства полетами, как все в афганской армии, были советского происхождения и полностью подходили для новых «постояльцев».* Близость Баграма к границе СССР упрощала снабжение. Кроме истребителей, на аэродроме разместили разведывательную эскадрилью МиГ-21 Р и вертолеты, развернули полевой командный пункт и узел связи.

Первую зиму авиаторам пришлось провести в палатках и оборудованных на скорую руку землянках. Затем появились домики-модули, сборные ангары для техники и целые кварталы самостроя из единственно доступного материала -досок от бомботары и снарядных ящиков. Через несколько лет эти временные постройки так разрослись, что прилетавшие на смену полки встречали целые поселки бомботарных домов, среди которых были даже бани с саунами.

Вторжение империалистов в Афганистан так и не состоялось, но пропаганда свое дело сделала: многие из оказавшихся в декабре 1979 г. в ДРА искренне верили, что буквально на несколько часов опередили американцев и даже «слышали гул их самолетов»!

Противника в воздухе не оказалось, но очень скоро истребителям нашлась другая работа. 10 января 1980 г. в 20-й афганской пехотной дивизии вспыхнул мятеж, для борьбы с которым пришлось привлечьтанки и авиацию советского контингента. Мятеж подавили, уничтожив около ста восставших и потеряв двух советских солдат (еще двое были ранены). С тех пор удары по наземным целям стали основным занятием ИА.

До весны 1980 г. советское командование старалось не вести масштабных боевыхдействий. Предполагалось, «обозначив» свое присутствие в Афганистане и посадив там правительство Кармаля, вывести войска. Но «дружественный афганский народ» на поверку оказался не очень восприимчив к идеалам социализма, а неуклюжие попытки наладить «новую жизнь», зачастую противоречившие местным обычаям и законам шариата, лишь множили количество недовольных. Жителям горных селений, слабо разбиравшимся в тонкостях политики (многие всерьез считали, что Советский Союз захватили китайцы и поэтому «шурави» пришли на афганскую землю), было не привыкать бороться за свою свободу, а обращению с оружием у пуштунов учились с детства.

Для ликвидации очагов сопротивления советским войскам в конце февраля был отдан приказ: совместно с частями афганской армии начать активные боевые действия, прежде всего в приграничных с Ираном и Пакистаном районах. Первую крупную операцию провели в провинции Кунар в марте 1980 г. Продвижение советского мотострелкового полка в направлении г. Асадабада поддерживали истре-бит%ли. Специфика афганских условий сразу дала о себе знать - движение войск сопровождалось непрерывными обстрелами, а прилетавшие летчики не могли отыскать прячущиеся среди скал и нагромождений камней огневые точки - мешали большая скорость, да и время подлета (авиацию вызывали по радио) позволяло противнику сменить позиции. Пилотам, знавшим, что цели должны находиться «где-то здесь» (пользуясь при этом устаревшими картами, не менявшимися с 50-х годов), пришлось наносить удары по площадям, накрывая квадраты вдоль дороги. Дважды при этом под огонь авиации попадали свои войска; к счастью, обошлось без жертв.

В то же время пришлось усилить авиационную группировку и на западе Афганистана: часть истребителей перебросили на аэродром Шинданда - крохотного городка в пустыне у иранской границы, ставшего опорным пунктом советских войск в этих местах. Шинданд, Баграм, а также Кандагар и в дальнейшем оставались базовыми аэродромами ИА, между которыми при необходимости производилась переброска самолетов для сосредоточения мощных ударных групп. Северные провинции ДРА Балх, Джузджан и Фариаб в основном «обслуживали» МиГ-21 с аэродрома Кокайды, находившегося в Узбекистане всего в 25 км от границы, летчики которого называли местные банды «своими подшефными».

На первом этапе войны самолетный парк ИА состоял только из МиГ-21 модификаций СМ, СМТ и бис. Тяжеловатый и не особенно любимый летчиками в Советском Союзе МиГ-21СМТ имел в афганских условиях свои достоинства: увеличенный запас топлива обеспечивал ему большую продолжительность (и на 200- 250 км большую дальность) полета, зачастую так необходимую в рейдах над лишенными ориентиров горами и пустынями. При постановке задач командование ВВС 40-й армии не делало особых различий между истребителями и истребителями-бомбардировщиками. Работы хватало всем, а по выучке летчики-истребители не уступали пилотам ИБА (бомбометание и штурмовка входили в курс боевой подготовки ИА). Хотя прицельное оборудование МиГ-21 (самолет имел только стрелковый прицел АСП-ПФД) выглядело более скромным по сравнению с лазерными дальномерами и допплеровскими радиосистемами Су-17 и Су-25, но в горах, занимающих 80% территории Афганистана и служивших основным прибежищем противнику, сложная автоматика давала много промахов, и на первый план выходили навыки и индивидуальные приемы летчиков, прицеливавшихся при сбросе бомб «по кончику ПВД».

Обычно МиГ-21 несли не более двух 250-кг бомб - сказывались разреженный воздух высокогорья и жара (уже при обычных для этих мест +35°С тяга двигателей Р-13-300 падала на 15%). В этих условиях при нормальном взлетном весе разбег достигал 1500 м против обычных 850 м, а с «пятисотками» самолет, к тому же, становился слишком труден в управлении на взлете и заметно терял скороподъемность. Брать большую бомбовую нагрузку за счет сокращения заправки было рискованно -летчики предпочитали иметь навигационный запас топлива при возвращении домой. Если обнаружить аэродром все же не удавалось, инструкция предписывала взять курс на север и после полной выработки горючего катапультироваться над советской территорией.

В первый период боевых действий тактика не отличалась разнообразием: к цели самолеты, ведомые опытным летчиком, шли в строю колонны или пеленга, для эффективности удара смыкая боевой порядок перед атакой или становясь в круг. Штурмовка цели производилась последовательно поодиночке или парами с пикирования бомбами, НАР и пушечным огнем. Ответная стрельба из автоматов и дедовских винтовок при этом не принималась в расчет, и на открытой местности летчики МиГов отваживались снижаться до предельно малых высот для достижения внезапности атаки. Включив форсаж и выйдя на сверхзвук, они подавляли врага громовым раскатом ударной волны, от которой вьючные лошади и верблюды (основной транспорт душманов) в ужасе разбегались по окрестностям. Удары наносились группами в 4-8 истребителей: в условиях, когда каждый дувал в кишлаках, скала и расщелина в горах могли служить укрытием для противника, атака меньшими силами была неэффективной. При необходимости на бомбардировку баз и укрепленных районов уходили 12-16 самолетов. Особенностью действий ИА стала работа по объектам, расположенным в высокогорных районах, куда не могли «дотянуться» вертолеты и штурмовики. Истребители участвовали и в проводке транспортных колонн, образуя «внешнее кольцо» охраны. Над самой колонной непосредственное прикрытие вели сопровождавшие ее вертолеты.

Для более надежного взаимодействия с авиацией в состав колонн стали включать корректировщиков и авианаводчиков (их назначали из числа летчиков и штурманов, по разным причинам ос'са-вивших летную работу). При проведении боевых операций их придавали каждому мотострелковому или десантному батальону. Обязанности наводчика требовали постоянного внимания, хорошей ориентировки на'местности, тактических способностей - от него зависела эффективность авиационной поддержки, и при мощных налетах место на КП занимал командир работавшего полка. Корректировщики, сопровождавшие войска в боевых порядках, должны были обладать еще и немалой выносливостью: им приходилось волочить на себе громоздкую 23-кг рацию. Положение своих войск при штурмовке обозначалось цветными дымами сигнальных шашек, по ним же при поиске целей, руководствуясь командами с земли, определялись летчики. Противник быстро оценил значение «управляющих» и старался вывести их из строя в первую очередь. Пленные моджахеды рассказывали, что их специально инструктировали по обнаружению и уничтожению авианаводчиков. Среди авиаторов офицеры боевого управления несли наибольшие потери, заслужив строки в песне: «Враг знает точно - там, где дым, лежит наводчик невредим, и силу своего огня он направляет на меня…» Другой тактической новинкой стало взаимодействие авиации с артиллерией -летчики обрабатывали недоступные для нее цели и блокировали попытки противника выйти из-под обстрела.

У истребителей, базировавшихся в Шинданде, «дежурной целью» стал лежавший неподалеку Герат - старинный торговый город на пересечении важных

дорог, по которым велось снабжение гарнизонов. Вплотную к городу подступала обширная «зеленая зона», и хозяйничавшие в ней банды свободно чувствовали себя не только в окрестных поселках, но и в самом городе. За право контроля над Гератом шла непрерывная борьба, в которой обстрелы и операции по очистке сочетались с попытками переговоров и даже взаимных торгов (моджахеды соглашались оставить в покое местную цементную фабрику в обмен на обещание пощадить родную деревню одного из местных «авторитетов»). Веское слово в этой борьбе оставалось за авиацией. Временами налеты на древний город следовали беспрерывно, и в результате западная часть Герата, где, по словам побывавших в городе журналистов, «бомбардировки были более чем интенсивными», была полностью разрушена и превращена в развалины.

Чаще всего применялись бомбы ФАБ-250 и ОФАБ-250-270 с площадью поражения до 1200 м2, а также разовые бомбовые кассеты РБК-250-275, вмещавшие 150 осколочных боеприпасов АО-1сч* и накрывавшие цели на площади до 4800 м2. Еще большей эффективностью обладали «шарики» РБК-500,

разлетавшиеся в радиусе 350- 400 м. Пара самолетов с РБК могла полностью «накрыть» кишлак.

Широко использовались НАР С-5М, запускавшиеся из универсальных блоков УБ-16-57 и УБ-32-57. Против живой силы крупных банд и в местах базирования моджахедов применялись также специальные НАР С-5С со стреловидными поражающими элементами. Каждая такая ракета несла 1000 оперенных стальных стрел, на подлете к цели выбрасываемых вперед вышибным зарядом и способных изрешетить все живое на 15- 20 м2. Немалое воздействие на противника оказывал и сам вид залпа десятков ракет, после которого цель исчезала в сплошных разрывах. Другим распространенным видом оружия были крупнокалиберные 240-мм НАР С-24, большая дальность пуска которых позволяла летчикам увереннее чувствовать себя в стесненных для маневра горных распадках во время выхода из атаки. Мощная осколочно-фугасная боевая часть С-24 разносила в пыль толстостенные глинобитные дувалы, за которыми укрывались душманы, и превращала в груды камней огневые точки в горах.

Направлявшиеся в Афганистан истребительные полки оставляли на месте часть самолетов (чтобы не оголять аэродром основного базирования) и обычно имели в своем составе две усиленные эскадрильи с общим числом 30-35 самолетов. Особенно большую нагрузку несли учебно-боевые МиГ-21УС/УМ. Помимо тренировок, спарки использовались в вывозных полетах, в которых летчики знакомились с районом боевых действий, для ведения разведки и целеуказания (место инструктора при этом занимал опытный летчик или штурман, хорошо знавший местность). С помощью спарок выполняли и контроль результатов налетов.

Для дневной и ночной фотосъемки местности применялись МиГ-21Р, оснащенные аэрофотоаппаратами АФА-39 и АШФА. В состав их оборудования входил и магнитофон, на который летчик записывал «путевые впечатления». Разведывательные МиГи использовались при

ночных ударах, подсвечивая район налета «люстрами» - осветительными авиабомбами САБ-100 и САБ-250. Они участвовали в атаках и поиске караванов с оружием, особенно по ночам (если днем досмотр вели поисковые группы на вертолетах, то скрывавшийся в темноте караван вез явно не изюм, и его судьба решалась однозначно…). Экипажи МиГ-21Р, лучше других знавшие, где искать цель, вели и «свободную охоту» - самостоятельный поиск и уничтожение противника. В этом случае они несли подвесные баки, две РБК-250-275 или 2-4 НАР С-24.

Афганские истребители летали на МиГ-21МФ и МиГ-21бис (к весне 1980 г. в Мазари-Шарифе находились также 50 МиГ-17Ф/ПФ, использовавшихся для штурмовки). В технике пилотирования многие из них не уступали советским летчикам, и причина этого крылась отнюдь не в глубокой «идейной убежденности». Афганские пилоты большей частью были выходцами из знатных пуштунских и таджикских родов, чувствовали себя в воздухе раскованно и мало обращали внимания на всевозможные наставления и ограничения, излюбленные в наших ВВС. При этом, однако, их боеспособность нельзя было назвать высокой: летали афганцы от силы 2-3 дня в неделю с обязательным предписанным Кораном выходным по пятницам. Выполнением боевых задач они себя особо не утруждали, считая бомбовую нагрузку из пары «соток» вполне достаточной (да и те часто ложились в стороне от цели, особенно если она прикрывалась зенитным огнем). Случалось, из взрывателей бомб оружейники «забывали» вынуть чеки, превращая их в бесполезный груз. Штаб 40-й армии отмечал: «в самостоятельных действиях у афганцев пропадает желание воевать» и, чтобы повысить результативность боевой работы, советским инструкторам нередко прихо-

дилось самим занимать места в кабинах афганских самолетов.

Подготовка машин союзников оставляла желать лучшего, а при малейшем повреждении самолеты даже не пытались восстанавливать,пуская на запчасти, а то и просто разворовывая. Достопримечательностью Шиндандского аэродрома долгое время был «промазавший» при посадке самолет, хвост которого торчал из пролома в стенке местного КП, со второго этажа которого как ни в чем ни бывало продолжали разноситься команды. ВВС ДРА теряли в 3-4 раза больше машин, чем советские части - получение дармовой техники из СССР было гарантировано. Впрочем, о судьбе поставок ни у кого не было иллюзий, и среди этих самолетов попадались успевшие повоевать подремонтированные машины, еще хранившие на бортах звездочки -отметки о боевых вылетах. Всего же, по официальным оценкам, на оказание военной помощи ДРА было израсходовано более 8 млрд. долларов.

Основная тяжесть боевой работы оставалась на советских авиаторах, не знавших ни выходных, ни праздников. За год пребывания в ДРА они успевали налетать 2,5-3 нормы «мирного времени», при этом на отдельных самолетах выполнялось 450-470 вылетов. За 1984 г. на ИА приходилось 28% от общего числа БШУ и 6% всех разведрейдов. Интенсивность боевой работы летчиков-истребителей была на треть выше, чем в ИБА, и опережала даже штурмовиков, уступая по напряженности только экипажам вертолетов. Со временем еще более возросшая нагрузка заставила комплектовать полки вторым составом летчиков и техников из других частей. Это позволяло приобрести боевой опыт работы большему числу авиаторов и, по возможности, удержать нагрузки на людей в допустимых пределах (хотя и при этом каждый рабочий день, начинавшийся еще до восхода солнца, длился 12-14 часов, а полк успевал «переработать» 15, 20, а то и 30 тонн бомб, и «допустимые пределы» сводились к тому, что люди все же не падали от усталости).

Хотя многие вылеты приходилось выполнять на пределе возможностей техники, надежность МиГ-21 оказалась весьма высокой. Боеготовые машины в полках составляли 85-90%, и даже по сложным системам - навигационному и радиооборудованию - число отказов было небольшим. Нарекания вызывало остекление

фонаря, быстро желтевшее и терявшее прозрачность от солнца и пыли (недостаток, унаследованный и МиГ-23). Вездесущая, всепроникающая пыль полностью забивала топливные фильтры уже через 5-7 часов работы и выводила из строя топливную автоматику, что грозило остановкой двигателя в полете. В летнюю жару садившиеся самолеты встречали с поливальными машинами или просто с ведрами воды, чтобы быстрее охладить перегревшиеся тормоза - иначе давлением могло «разнести» пневматики. Интенсивная эксплуатация все же не могла не сказываться на состоянии техники -из-за недостатка времени регламентные работы выполнялись на скорую руку (привычно записывая: «…в полном объеме»), ремонтировать и латать самолеты приходилось на месте. После года работы на них накапливались многочисленные дефекты, был полностью «выбит» ресурс и по возвращении в СССР истребители приходилось отправлять в капитальный ремонт.

*Десантники, взявшие Баграм под контроль еще до начала ввода войск, все сохранили в целости. Операция по захвату аэродрома была подготовлена с особой тщательностью - спецназовцы прекрасно ориентировались ночью на авиабазе и быстро овладели всеми узловыми сооружениями; на имевшихся у них планах были указаны даже расстановка мебели в помещениях и направления, в которых открывались входные двери.

'Авиабомба АО- 1сч имеет массу 1,2 кг, ее корпус отлит из сталистого чугуна, дающего множество осколков с убойной силой в радиусе до 12 м.

По своей эффективности БЧ С-24 не уступала тяжелому снаряду и давала при разрыве до 4000 крупных осколков, поражавших противника в радиусе 300- 400 м.

При уничтожении «крепких орешков» типа скальных укрытий и пещер, служивших душманам убежищами и складами, наилучшие результаты давали толстостенные бомбы ФАБ-250тс и особенно ФАБ-500тс, имевшие прочный кованый корпус (обычными фугасками поразить пещеру можно было лишь при попадании в малозаметное устье, а взрывы на поверхности давали только выбоины). Толстостенная бомба, пробивая с^алу и разрываясь в толще камня, вызывала обвалы и обрушивание сводов пещер. Такие боеприпасы широко применялись при «закрытии» базы в горном массиве Луркох в провинции Фарах в январе 1981 г., в Черных горах в сентябре того же года, где душманы пытались перерезать дорогу на Кандагар, и в других местах.

2 О применении в Афганистане Ми Г-23 читайте в следующих номерах «АиВ»

Продолжение. Начало в № 3'94

АН 12 - портрет в зрелом возрасте.

Андрей Ю. Совенко, Вячеслав М. Заярин/ Киев

Редакция «АиВ» благодарит за оказанное содействие в подготовке статьи генерального конструктора П.В.Балабуева, сотрудников АНТК им. О.К.Антонова: Е.А.Шахатуни, Г.АЛугового, Я.Д.Голобородъко, В.Г.Анисенко, Л.Ф.Вишневского, А.В.Кореняк, В.П.Голованова, В.В.Бурлаенко, А Л.Шимина, Б.Н.Щелкунова, А.В.Котлобовского, а также полковника запаса М.М.Гамариса. В публикации использованы воспоминания летчика-испытателя Г.ИЛысенко и материалы из архива АНТК.

АН-12 относится к категории самолетов выдающихся. Созданный удивительно своевременно, на хорошем техническом уровне и построенный в достаточном количестве, простой в освоении и неприхотливый в эксплуатации, он принес признание и мировую известность не только O.K. Антонову и коллективу ОКБ, но, вместе с истребителями А,И. Микояна и пассажирскими лайнерами А.Н.Туполева, и всей советской авиапромышленности. Наверное, начиная с середины 60-х годов ни одно крупное событие в истории страны и даже всего человечества не обошлось без Ан-12. От освоения необжитых районов и оказания помощи при стихийных бедствиях до прямого участия в вооруженных конфликтах и государственных переворотах - вот диапазон применения машины, которая наряду с С-130 фирмы «Локхид» долгие годы оставалась основным транспортным самолетом планеты.

Разговор про экономику

Летом 1955 г. состоялся первый визит Н.С. Хрущева в ОКБ O.K. Антонова. В то время Первый секретарь ЦК КПСС совершал много поездок для «знакомства с трудовыми коллективами», но визит к Антонову, которого Хрущев давно знал и которому симпатизировал, был для него необычным. Ведь в 1947 г. при запуске Ан-2 в серию на Киевском авиазаводе Никита Сергеевич лично уговаривал Олега Константиновича перебраться из Новосибирска в Киев и обещал поддержку в организации ОКБ на новом месте. Антонов не без колебаний принял это предложение, и теперь Хрущев хотел посмотреть, как идут дела.

В то время «фирма» была на подъеме: работы над Ан-8 шли удовлетворительно, рос и набирался опыта молодой конструкторский коллектив, Олег Константинович был полон творческих замыслов. Хрущева подробно ознакомили с ходом создания «восьмерки». Особенный его интерес вызвал пассажирский вариант самолета, полноразмерный макет которого был построен из дерева. Крылья, оперение, двух-двигательная силовая установка и шасси машины, получившей заводской индекс «Н», представляли собой соответствующие агрегаты транспортного самолета, новым был только фюзеляж - круглого поперечного сечения, герметичный, оптимизированный для перевозки пассажиров.

Высокий гость поинтересовался зарубежными аналогами этой разработки, и ему ответили, что все машины такого класса имеют четыре двигателя. Очевидно, это объясняется стремлением обеспечить большую безопасность пассажирских перевозок. Никита Сергеевич высказался в том смысле, что советский самолет также должен быть четырехдвигательным. Вероятно, именно в этот момент Олег Константинович изложил ему идею, благодаря которой и появился на свет Ан-12.

Четырехдвигательный пассажирский самолет, говорил Антонов, следует создавать таким образом, чтобы на его базе легко можно было бы построить транспортную машину. Практически нужно раз-рабатывать один проект, но в двух вариантах, отличающихся только хвостовыми частями фюзеляжей и оборудованием. Такой подход позволит значительно удешевить и ускорить проектирование и подготовку производства,организовать массовый выпуск самолетов, облегчить их освоение летно-техническим составом и упростить эксплуатацию. Кроме того, пассажирские лайнеры с шасси военно-транспортной машины можно будет эксплуатировать с расширенной сети аэродромов, в том числе необорудованных и грунтовых, что принесет на периферийные воздушные линии комфорт центральных магистралей. И наконец, в случае усиления военной угрозы, их можно будет быстро переоборудовать в ВТС путем замены «гражданской» хвостовой части фюзеляжа на «военную».

Хрущев не остался равнодушным к идее, сулившей столько преимуществ. Вспоминая встречу с Антоновым, он подчеркивал: «Этот конструктор говорил со мной про экономику». Похоже, в те годы такой разговор был явлением редким, потому и произвел на Первого секретаря большое впечатление. Вскоре работы над самолетом «Н» были прекращены, и в соответствии с Постановлением СМ СССР от 30.11.1955 г. началось создание самолетов-братьев Ан-10 и АН-12. Этот же документ предписывал главным конструкторам Н.Д. Кузнецову и А.Г. Ивченко разработать турбовинтовые двигатели НК-4 и АИ-20, а С.В. Ильюшину -оснастить ими Ил-18. Фактически впервые за послевоенные годы в СССР разворачивался конкурс на лучший пассажирский самолет. Каждый из претендентов имел свои «козыри»: у Ил-18 - это экономичность при эксплуатации на магистральных авиалиниях, у Ан-10 - широкая сеть аэродромов и военно-транспортный вариант.

Появление близнецов

К проектированию Ан-10/12 Антонов приступил с энтузиазмом. Кроме чисто профессионального интереса к столь необычной концепции самолета, он испытывал желание нарушить монополию Туполева и Ильюшина на пассажирские машины, сделать свое имя на фюзеляже известным миллионам авиапутешественников. И хотя поначалу среди его ближайших соратников переход на пассажирскую тематику не встретил единодушного одобрения, через некоторое время энергия и творческая увлеченность Олега Константиновича передались всему коллективу ОКБ.

К тому времени «фирма» насчитывала уже 1500 сотрудников, из них около 250 конструкторов - в большинстве вчерашних выпускников вузов. Для освоения ими сложной науки создания самолета формировались особые группы, которые направлялись на авиазаводы в Казань и Москву (завод № 30). Там молодые специалисты с любезного разрешения Туполева и Ильюшина знакомились с техдокументацией по Ту-16 и Ил-28. Именно поэтому многие элементы конструкции АН-8 и АН-10/12 так похожи на разработки московских ОКБ, а в СССР «сложилась единая конструкторская школа».

Ведущим конструктором Ан-10 назначили Н.С. Трунченкова, Ан-12 - В.Н. Гель-прина. Бригаду общих видов возглавлял Н.А. Нечаев, бригаду фюзеляжа -С.Д. Ельмесев, крыла - А.А. Батумов, шасси - Н.П. Смирнов. Разработкой гидравлических систем руководил А.Н. Кондратьев, электрооборудования - И.А.Пашинин, М.С. Гальперин, радиосистем - В.А. Да-нильченко. Так как все пассажирское оборудование, включая и кресла, разрабатывалось непосредственно в ОКБ, то для этих целей была создана специальная бригада под началом Н.А. Погорелова. Сам Антонов принимал участие в решении основных вопросов как общей компоновки самолетов, так и конструкции отдельных агрегатов. Обладая большим художественным вкусом, он особое внимание уделял дизайну пассажирского салона, в оформлении которого широко использовались украинские национальные мотивы.

Пребывание ОКБ на украинской земле имело еще одно - гораздо более важное для судьбы Ан-10/12 - следствие. Заключалось оно в активном влиянии географического положения «фирмы» на выбор двигателя. Было две альтернативы: весьма перспективный, с высокими удельными характеристиками НК-4 мощностью 4000 э.л.с. и не столь совершенный, но зато созданный с использованием только проверенных конструктивно-технологических решений АИ-20 такой же мощности. Благодаря разумному консерватизму Ивченко его двигатель превосходил конкурента по надежности и безопасности эксплуатации. В антоновском коллективе каждый из двигателей имел своих сторонников и противников. Не зная, на чем остановить выбор, Олег Константинович принял решение первый экземпляр Ан-10 оснастить НК-4, а первую «двенадцатую» - АИ-20. Ясность в этот вопрос внес, как ни странно, ЦК КПУ. Там рассудили просто: раз самолет создается на Украине, той двигатель должен быть «украинским». Так АИ-20 получил путевку в жизнь долгую и славную.

За исключением вопроса о двигателе, других серьезных проблем в ходе проектирования не возникало. Общая компоновка, конструктивно-силовая схема, состав общесамолетного оборудования «близнецов» были вполне отработаны на Ан-8. Только что появившиеся в прессе фотографии С-130 подтверждали правильность принятых решений. Первый опытный Ан-10 (заводской индекс «У», т.е. «Украина»)строился в Киеве и поднялся в воздух 7.03.1957 г. Рабочее проектирование Ан-12 (индекс «Т») длилось всего 11 месяцев, а постройка на Иркутском авиазаводе - полтора года. Благодаря своей схожести с «десяткой» Ан-12 вообще не имел опытных экземпляров - первая взлетевшая 16.12.1957 г. машина была и первой серийной.

За создание Ан-12 O.K. Антонову и ведущим специалистам А.Я. Белолипец-кому, В.Н. Гельприну, Е.К. Сенчуку.Е.А. Шахатуни присуждена Ленинская премия.

Единство и борьба противоположностей

Несмотря на приоритет пассажирского варианта, общая компоновка, габаритные размеры, поперечное сечение фюзеляжа, параметры крыла, оперения и шасси АН-10/12 определялись, исходя из военного назначения самолета. В конструкцию изначально закладывались возможности производства обоих вариантов на одной технологической линии (благодаря широкой унификации узлов и деталей) и переоборудования одного варианта в другой при необходимости (благодаря наличию конструктивных разъемов). По основным агрегатам планера общность первых серийных самолетов достигала 86%, а по силовой установке - 100%.

Однако достижение этих в общем-то положительных цифр привело в ряде случаев к явным нелепостям. Например, Ан-12 ранних серий имели герметичную конструкцию в средней части фюзеляжа (как на АН-10) и негерметичную в хвостовой. В свою очередь, АН-10, ввиду одинакового с грузовой машиной расположения пола, обладал избыточным объемом пассажирского салона и явным недостатком багажных помещений. На все это можно было бы закрыть глаза, если бы такой подход не вел к утяжелению самолетов, особенно Ан-10. Снижение его весовой отдачи в сравнении с Ил-18 было ощутимым, на что неоднократно указывал Ильюшин, считавший всю концепцию Ан-10/12 порочной именно по этой причине.

Тем не менее, Антонов сознательно шел на определенные весовые издержки, считая их приемлемой платой за перечисленные выше преимущества. С современной точки зрения такая позиция не выдерживает критики, однако в то время, когда керосина в стране было много, а главным качеством любых проектов считалось ускорение прогресса, концепция АН-10/12 выглядела весьма привлекательной и даже экономически обоснованной. Ведь она позволяла создать мощный военно-транспортный потенциал, производя мирные пассажирские самолеты!

Но, как это бывает, практическое воплощение красивых идей оказалось мало похожим на теоретические рассуждения. Отличия в целевом оборудовании самолетов, постепенное совершенствование вариантов и их выпуск на разных заводах привел к тому, что в процессе серийного производства Ан-10 и Ан-12 конструктивно все больше удалялись друг от друга. Так, после выпуска, примерно, 100 машин средняя часть фюзеляжа АН- 12 стала негерметичной. Разница все увеличивалась, и вскоре потребовались доказательства практической осуществимости идеи превращения «десятки» в «двенадцатую». В рамках этой работы на Воронежском авиазаводе как минимум одна машина была успешно переделана.

Дорога в небо

16.12.1957 г. в присутствии всех сотрудников Иркутского завода в 14 ч 37 мин экипаж в составе Героя Советского Союза Я.И. Берникова (командир, летчик-испытатель ЛИИ), Г.И. Лысенко (второй пилот, переведен в ОКБ из НИИ ГВФ), П.И. Уварова (штурман), И.М. Морозова (бортиженер), М.Г. Юрова (бортрадист), В.Г. Жилкина (бортстрелок) впервые поднял самолет «Т» (бортовой номер 7900101) в небо. Отрыв произошел немного раньше расчетной точки. После уборки закрылков и уменьшения мощности двигателей до номинальной начался набор высоты. Шасси не убирали. Внезапно экипаж ощутил вибрации носовой части фюзеляжа, и Берников принял решение прекратить полет. Пробыв в воздухе 9 минут, достигнув высоты 880 м и скорости 340 км/ч, Ан-12 приземлился.

Впоследствии выяснилось, что тряска вызывалась незакрытой створкой передней ноги шасси и не была опасной. Берников, назначенный командиром всего за пару дней до полета, не успел глубоко изучить машину и проявил разумную осторожность. Со второго полета ведущим летчиком заводских испытаний назначили Лысенко.

Сильные и слабые стороны АН- 12 проявились в первых же полетах. Летчики отмечали необычно высокие энерговооруженность и аэродинамические качества самолета, казавшегося по тем временам огромным. Из-за резкого разбега незагруженной на испытаниях машины они часто не успевали своевременно создавать взлетный угол, поэтому отрыв происходил на повышенной скорости. Ввиду мощного реактивного момента четырех воздушных винтов левого вращения правая стойка шасси нагружалась больше левой, и самолет на разбеге проявлял тенденцию к развороту вправо. Парировать этот эффект тормозами было невозможно из-за узкой колеи шасси. Справиться с недостатком удалось, только оснастив переднюю стойку последующих машин механизмом поворота с управлением от педалей.

Ан-12 проявлял строгость и на посадке, не желая приземляться при положении РУДов «Полетный малый газ». При перемещении их в «Наземный малый газ» возникала отрицательная тяга, и самолет снижался недопустимо быстро. Поэтому пилотирование на посадке было сложным, а касание земли - грубым. Во время шестого полета резкое перемещение РУДов при выравнивании привело к заклиниванию одного из них. «Двенадцатая» накренилась так сильно, что задела крылом землю, затем завалилась в противоположную сторону и приземлилась в стороне от полосы. Испытания были прерваны и разработана новая методика выполнения посадки (внутренние двигатели в положении «Наземный малый газ», внешние - «Полетный…»).

Испытания выявили также неблагоприятное сочетание степеней боковой и продольной устойчивости, для улучшения которого пришлось изменить угол поперечного «V» консольньх частей крыла. В ходе первого полета с открытием грузо-люка из-за деформации фюзеляжа от воздушных нагрузок створки не стали на замки. Садиться пришлось с незакрытым люком. Впоследствии фюзеляж в зоне выреза был усилен.

За 8 месяцев Ан-12 прошел программу заводских испытаний (Ан-8 - больше года, Ан-10 - 2 года), выполнил полеты с максимальным скоростным напором и посадки с одним и двумя неработающими двигателями. К концу испытаний (август 1958 г.) летали уже 3 самолета. Параллельно шло переучивание экипажей на новую машину. Однажды заводской летчик Елиферов на разбеге, чтобы сохранить прямолинейность движения самолета, резко притормозил колесами левой тележки. Пошел дым, прозвучало два хлопка, и куски резины полетели во все стороны. Тем не менее Ан-12 взлетел. При посадке летчик опять притормозил, раздались еще два «выстрела». Все четыре колеса тележки «разулись». Самолет, накренившись, загрохотал по бетону барабанами колес. Курьезный случай произошел с самолетом, командиром экипажа которого был Петров. Убрав шасси от левой гидросистемы, он забыл поставить кран в нейтральное положение. Второй пилот Елиферов при заходе на посадку, выпустив шасси от правой гидросистемы, тоже забыл поставить кран в нейтральное положение. Началась борьба двух гидросистем: «стреляли» перепускные и предохранительные клапаны, вибрировали трубопроводы, дергались стойки. Правая система победила: стойки выпустились. Однако сразу после касания земли левая система вновь сработала на уборку. К счастью, на этот раз летчики обратили внимание на положение кранов и исправили ошибку. Ан-12 остановился «на полусогнутых».

В конце августа первый Ан-12 перегнали на аэродром Третьякове под Москвой. Хотя перелет из Иркутска проходил на высоте 9-10 тысяч м, руководители аэропортов вдоль маршрута знали, что в воздухе новый самолет. Проявляя излишнее любопытство, они досаждали экипажу по радио, и Лысенко приходилось вежливо, но решительно отбиваться от них. А в районе Горького к «двенадцатой» даже пристроилась группа истребителей.

Для показа высокому военному начальству АН-12 перегнали на Центральный аэродром им. М.В.Фрунзе в центре Москвы. При посадке, из-за несогласованных действий экипажа, самолет грубо «скозлил», развернулся на 90 градусов, задел землю винтами двигателей правого полукрыла и остановился. Правая стойка шасси разрушилась.

Для продолжения испытаний из Иркутска в Москву (Раменское) перегнали второй Ан-12 (заводской номер 8900102). На нем впервые для тяжелых самолетов выполнялись исследования срывных характеристик, показавшие, что от момента срыва до входа в установившийся штопор проходит некоторое время, за которое экипаж может и должен предпринять адекватные меры и предотвратить катастрофу. Сегодня такие испытания обязательны для всех самолетов.

В конце 1958 i. Ан-12 был передан на госиспытания в НИИ ВВС, причем часть программы выполнялась в Киеве. В районе п. Бузовая с октября 1959 г. до апреля 1960 г. отрабатывалось воздушное десантирование людей и грузов. Кроме Лысенко, командирами экипажей были Ю.В.Курлин и И.Е.Давыдов.

Производство и модификации

В СССР Ан-12 выпускался серийно на трех авиазаводах в:

- Иркутске, 1957-62 гг., 155 экз.;

- Воронеже, 1960-65 гг., 258 экз.,

- Ташкенте, 1962-72 гг., 830 экз. Представителями генерального конструктора на заводах были:

Иркутск - А.И.Шиврин, A.M. Леонтьев, В.З.Брагилевский, Г.А.Луговой;

Воронеж - Н.П.Соболь, А.М.Кондратьев, В.П.Теплов, Я.Д.Голобородько;

Ташкент - В.Ф.Ерошин, П.В.Балабуев, Х.Г.Сарымсаков, Н.А.Погорелое, Я.Н.При-ходько, И.Г.Ермохин.

В процессе производства и эксплуатации АН- 12 претерпел ряд модификаций,

отличающихся от базовой (см. техописа-ние) машины следующим:

Ан-12А(1961 г.) Установлены двигатели АИ-20А (4000 э.л.с.) и 4 дополнительных мягких топливных бака в крыле в зоне двигателей (общая емкость баков доведена до 16600 л). Грузоподъемность увеличена до 20 т.

Ан-12Б (1963 г.) В отъемных частях крыла сделаны кессон-баки (общая емкость баков доведена до 19500л). Для автономного запуска двигателей и питания бортовой сети до высоты 1000 м в левом обтекателе шасси установлен турбогенератор ТГ-16. Триммер руля направления увеличен, два задних бомбодержателя сняты, добавлено рабочее место борттехника. Для погрузки несамоходной техники массой до 8 т лебедки БЛ-52 заменены на БЛ-1500.

АН-12П/АП/БП (1963 - 1989 гг.) Установлены топливные баки под полом

между шп. № 14 и шп. № 24 (5500 л) и между шп. № 33 и шп. № 41 (4350 л).

Ан-12БК (1967 г.) Установлен двигатель АИ-20М (4250 э.л.с.), модернизирован комплекс оборудования. Проем грузового люка увеличен по порогу на 105 мм, по бортам установлены обтекатели грузового люка. Турбогенератор ТГ-16 заменен на ТГ-16М, обеспечивающий запуск двигателей до высоты 3000 м. Установлены лебедки ГЛ-1500ДП с дистанционным управлением, кран-балки грузоподъемностью 2300 кг и грузовые трапы - сиденья.

В ходе эксплуатации различные варианты Ан-12 в массовом порядке оснащались следующей аппаратурой: «Клин» (Ан-12А/Б, 1965 г.) -контроль места самолетов в боевых порядках; «Яхта» (Ан-12БК, 1969 г.) - засекречивание переговоров экипажа с землей и другими самолетами; 75Т (Ан-12БК, 1971 г.)

- обеспечение полетов по зарубежным авиатрассам; «Звено» (Ан-12БК, 1972 г.)

- пилотирование в плотных боевых порядках; «Кремний» (Ан-12БК, 1974 г.) - дальняя навигация.

Кроме указанных основных вариантов, АН-12 имел ряд модификаций специального назначения.

Ан-12УД/УД-3 (1960 г.) - вариант увеличенной дальности с двумя/тремя дополнительными топливными баками (по 4000 л) в грузовой кабине.

Ан-12ПЛ (1961 г.) Полярный, лыжный вариант с неубираемым лыжным шасси_и подогревом лыж воздухом при их примерзании для страгивания самолета с места. Построено 2 экз.

Ан-12Т (1961 г.) - топливовоз, предназначался для перевозки авиационных, автомобильных и ракетных топлив и окислителей в емкостях, установленных в грузовой кабине.

АН-12БМ (1962 г.) - вариант Ан-12Б для исследования возможности дальней радиосвязи через спутник «Молния-1». В кабине сопровождающих размещены 4 оператора аппаратуры связи. Переоборудован 1 самолет.

Ан-12БК (1963 г.) - поисково-спасательный вариант с аппаратурой «Исток-Голубь» пеленгования работающих аварийных УКВ-радиостанций.

Ан-12Б-И (1964 г.) - вариант Ан-12Б со станцией индивидуального радиоэлектронного противодействия «Фасоль». Построено 7 экз.

Ан-12БП (1968-1969 гг.) - разведчики степени радиоактивного заражения атмосферы.

Ан-12БКВ (1969 г.) - бомбардировщик и постановщик мин, оснащен стационарным транспортером для сброса 12 т бомб.

Ан-12Б «Кубрик» (1969 г.) - самолете комплексом аппаратуры для исследования инфракрасного излучения надводных, наземных и воздушных целей и испытания объектов инфракрасной техники.

АН-12ПС (1969 г.) - авиационно-мор-ской поисково-спасагельныи комплекс на базеАн-12Б. Предназначен для поиска и эвакуации приводнившихся космонавтов, а также людей, терпящих бедствие на море. Самолет доставляет и десантирует в акваторию спасения спецкатер типа 03473 с командой спасателей из трех человек.

Ан-12БШ и АН- 12БКШ(1970 г.) -учебно-штурманские варианты Ан-12Б и Ан-12БК для группового обучения (10 рабочих мест в грузовой кабине) курсантов-штурманов ВТА.

Ан-12БЛ (1970 г.) - экспериментальный самолет на базе АН-12Б, оснащенный с целью снижения потерь при преодолении ПВО противника противорадиолока-ционным ракетным комплексом Х-28.

АН-12БК-ИС (1970 г.) - Ан-12БК, оборудованный средствами индивидуальной радиотехнической защиты «Фасоль» и «Сирень» в четырех контейнерах на внешней подвеске. Переоборудовано 45 экз.

Ан-12ПП (1970 г.) - вариант Ан-12Б/ 12БК - постановщик помех групповой защиты. Оснащен автоматическими станциями прицельных и прицельно-заградительных активных и пассивных помех радиотехническим средствам наведения ракет противника. Оборудован специальными радиопоглощающими устройствами биологической защиты экипажа от излучений. Построено 27 экз.

АН-12БК-ППС (1971 г.) • вариант Ан-12ПП - постановщик помех групповой защиты. От Ан-12ПП отличается наличием станций ответных помех «Сирень» во внешних контейнерах. Построено 19 экз.

Ан-12БК-ППС (1974 г.) - вариант Ан-12БК - постановщик помех групповой защиты повышенной эффективности. От Ан-12БК-ППС (1971 г.) отличается более совершенным целевым оборудованием (в том числе наличием автомата инфракрасных помех) и сохранением пушечной установки.

Самолеты-постановщики помех позволяют: скрывать направление полета, состав и построение подразделений ВТА; создавать помехи работе РЛС ЗРК, самолетов-истребителей, головкам самонаведения ракет (в том числе тепловым), сетям радио- и радиорелейной связи противника.

Ан-12БК-ИС(1974г.) - АН-12БК, оборудованный средствами индивидуальной радиотехнической защиты «Барьер», «Сирень» и автоматом ИК-помех. Переоборудовано 105 экз.

Ан-12М (1972 г.) Установлен двигатель АИ-20ДМ (5180 э.л.с.) и винты АВ-68ДМ диаметром 4,7 м. Летные характеристики улучшены. Переоборудован 1 экз.

АН-12 вариант МГА (1959-1972 гг.) Гражданский самолет без вооружения (иногда с кормовой кабиной) и десантного оборудования. РЛС РБП-3 заменена на РЛС обзора земной поверхности РОЗ-1. На некоторых самолетах вместо кабины стрелка установлен отсек с 16 дополнительными аккумуляторами.

Ан-12БКТ (1972 г.) - топливозаправщик самолетов фронтовой авиации. Объем отдаваемого топлива 19500 л. Заправляет на земле одновременно два истребителя.

Ан-12Б (1972 г.) - лаборатория для метрологической поверки КИП авиаполков. Переоборудован 1 экз.

Ан-12Б (1972 г.) - лаборатория для проведения работ на местах летных происшествий, имеет лабораторный отсек и дополнительное бытовое оборудование. Переоборудован 1 экз.

Ан-12БСМ (1973г.) - вариант МГАдля перевозки контейнеров, оснащен двумя кран-балками общей грузоподъемностью 5000 кг, роликовыми дорожками и направляющими. Для выравнивания грузового пола между шп. № 34 и шп. № 43 уложены специальные настилы. Самолет транспортирует 8 поддонов ПА-2,5, или 8 контейнеров УАК-2,5, или 4 поддона ПА-5,6, или 4 контейнера УАК-5А.

Ан-1 2БКК «Капсула» (1975 г.) - самолет-салон командующего ВТА. Оборудован герметичной кабиной-капсулой. Переоборудован 1 экз.

Ан-12БКЦ «Циклон» (1979 г.) - лаборатория на базе Ан-12БК для исследований метеорологических процессов, оборудована измерительной и вычислительной аппаратурой, средствами воздействия на облака. Переоборудовано 2 экз.

АН-12 широко использовались в качестве летающих лабораторий для следующих работ:

- испытания двигателя АИ-24 с винтами АВ-72 для самолета АН-24 (1959 г.);

- отработка системы приземления спускаемых аппаратов космических кораблей (1960 г.);

- отработка систем самолетовожде ния «Полет-1» и сброса грузов «Купол» для Ан-22 и Ил-76 (1961 г.);

- исследование аэрофотоаппаратов и оптико-электронных систем воздушной разведки (1965 г.);

- испытание тепловизора «Простор» для формирования тепловых карт местности и карт пожаров (1968-71 гг.);

- исследование средств обнаружения пусков ракет, лазерного облучения и оперативной радиотехнической разведки (1971 г.);

- испытания новых катапультируемых кресел, в том числе из экспериментальной кормовой кабины, обеспечивающей катапультирование под любым углом к горизонту, а также с помощью буксировочного ракетного двигателя (70-е гг.);

- создание искусственного обледенения (ЛЛ «Танкер», 1981 г.);

- испытания новых средств поиска подводных лодок (80-е гг.).

Разрабатывались, но не были реализованы следующие способы улучшения характеристик Ан-12:

- подвеска 2 топливных баков емкостью по 6000 л под крылом, установка системы заправки топливом в полете (1962 г.);

- установка одноразовых твердотопливных ускорителей и системы управления пограничным слоем (УПС) на крыле и оперении путем выдува сжатого воздуха (1962 г.);

- снятие вооружения и бронирования, установка двигателей АИ-20ДК (5180 э.л.с.) и РД-9 (в хвостовой части, тяга 3800 кгс), увеличение габаритов грузовой кабины с целью перевозки танка Т-54 массой 37,2 т (1963 г.);

• установка стреловидного крыла и турбовентиляторных двигателей Д-36 (1969 г.).

На базе АН-12 разрабатывался также ряд новых самолетов, среди которых наибольшей степени готовности достиг ВТР УВП Ан-40 (1964 г.), силовая установка которого состояла из 4 маршевых двигателей АИ-30 (мощностью по 5500 э.л.с.) и 4 разгонно-тормозных реактивных двигателей РД-36-35 (тягой по 2550 кгс). Шасси повышенной проходимости с грунтовыми лыжами позволяло совершать взлет и посадку на размокший грунт прочностью 4-6 кгс/см2. Предусматривалась установка системы УПС.

Вариант АН- 12 под названием Y-8 производился также в Китае. Самолет создан путем копирования имевшихся в КНР АН-12БК без консультаций с советской стороной. Первый полет Y-8 совершил 25.12.1974 г. Выпускался в модификациях: гражданский транспортный, военно-транспортный, морской патрульный, носитель беспилотных ЛА, перевозка вертолетов, животных, с герметичным фюзеляжем. Всего, по китайским данным, до 1993 г. было построено 667 экз.

35 лет в воздухе

В 1959 г. Ан-12 стали поступать в войска. Первыми их освоили два полка тульской 12-й Гвардейской военно-транспортной дивизии, на которую была возложена задача проведения войсковых испытаний и отработки тактики применения нового самолета. Командиры этих частей - полковники Н.Г.Тарасов и А.Е.Еременко, работая в тесном контакте с представителями ОКБ, блестяще справились с поставленной задачей. Под их командованием большие группы Ан-121 выполняли перелеты с базовых аэродромов в Новгороде и Сещи в районы с | различными климатическими условиями | (Молдавия, Средняя Азия, Крайний(Север, Дальний Восток), производили посадки на минимально подготовленные грунтовые аэродромы, отрабатывали при-, емы воздушного и посадочного десантирования.

По мере освоения летным составом «двенадцатые» привлекались к транспортным перевозкам в интересах армии и народного хозяйства. Так, с целью снизить негативные последствия предательства Пеньковского, отряд из 35-и Анов под командованием М.М.Гамариса несколько месяцев летал в Заполярье, производя передислокацию воинских частей. Когда потребовалось срочно перебросить из Красноярска в Норильск восьмитонные строительные компрессоры, для перевозки задействовали АН- 12. В то время полезная нагрузка самолета ограничивалась 12т, однако командовавший группой подполковник Шарафутдинов проявил инициативу - приказал грузить на борт по два компрессора. Перелет прошел благополучно, и разрешенная нагрузка Ан-12 была увеличена до 16т.

Этот случай показывает, что с самого начала эксплуатации Ан-12 завоевал доверие экипажей. Надежность, способность работать в сложных климатических условиях и неприхотливость в обслуживании на долгие годы стали «визитной карточкой» самолета. Его популярность росла, темп серийного выпуска увеличивался. Параллельно с тульской на АН- 12 перевооружилась витебская 3-я Гвардейская дивизия ВТА, далее - другие части.

Ан-12 стал тем самолетом, благодаря которому воздушно-десантные войска СССР превратились в один из мощных инструментов геополитического влияния страны. Советский Союз получил также возможность оперативно реагировать на события, происходившие на планете: помогать потерпевшим от стихийных бедствий, поддерживать национально-освободительные движения и т.д. Выражая признательность антоновскому коллективу, командующий ВДВ генерал армии В.Ф.Маргелов в 1977 г. ходатайствовал о присвоении ОКБ звания «Коллектив коммунистического труда».

Ударная сила ВДВ значительно возросла после освоения воздушного десантирования с АН-12 не только людей (до 60 чел. с одного самолета), но и бронированной самоходной техники, правда, по соображениям безопасности сбрасывавшейся на парашютных платформах отдельно or экипажей. Последнее обстоятельство никак не устраивало генерала армии Маргелова, считавшего надежность парашютов достаточной и буквально влюбленного в АН-12. Стремясь доказать принципиальную возможность десантирования людей внутри боевых машин, он решил лично выполнить такой прыжок. Однако Министр обороны СССР Малиновский категорически запретил ему осуществить задуманное. Тогда прыжок выполнил его сын А.В.Маргелов (ныне полковник ВДВ). Эксперимент завершился успешно.

Начальный период эксплуатации АН-12 выявил не только положительные качества самолета, но и ряд «детских болезней». Работая над их устранением и учитывая пожелания заказчика, ОКБ создавало новые варианты машины. Главными направлениями этой деятельности были увеличение дальности полета, автономности эксплуатации и создание ряда спецвариантов. Много внимания уделялось повышению надежности самолета. Постепенно количество летных происшествий по конструктивно-производственным причинам снизилось до 10-12%.

Но даже когда техника отказывала, летчикам зачастую удавалось вполне благополучно завершить полет. В 1961 г. экипаж Гамариса облетывал Ан-12, предназначенный для поставки в Индию. При заходе на посадку сработала сигнализация невыпуска правой ноги шасси. Была ночь. Командир провел машину над вышкой руководителя полетов. В свете прожектора с земли увидели: стойку заклинило в полувыпущенном положении. Набрав высоту 3000 м и летая по кругу, экипаж приступил к выполнению действий, предусмотренных инструкцией на этот случай. На земле тоже не дремали: в течение часа была поднята на ноги инженерно-авиационная служба всех уровней, вплоть до главного инженера ВТА В.В.Филиппова, которого нашли в театре. Филиппов связался с Антоновым. Сообща выработали решение: если стойка не выходит, садиться на грунт с убранным шасси. Но экипажу хотелось сохранить прекрасно сделанную экспортную машину, поэтому топором и ломом был прорублен пол в районе ниши шасси, куда залез привязанный за пояс борттехник и обмотал стойку десантным тросом. Второй конец троса закрепили на лебедке, с помощью которой и удалось довыпустить стойку. За этот поступок молодой офицер был награжден орденом «Красной Звезды», а брать на борт лом стало среди, экипажей АН-12 доброй традицией.

В ходе широкой эксплуатации имели1 место и примеры другого рода: когда люди совершали ошибки, но самолет вел себя блестяще. В ноябре 1988 г. в воздушном пространстве между Челябинском и Уфой на высоте 8000 м в течение полутора часов летал совершенно неуправляемый военный Ан-12. По причине кислородного голодания, наступившего из-за неплотно закрытого аварийного люка, шестеро членов экипажа находились без сознания. Самолет стихийно менял курс и высоту полета, при этом ни один из трех центров УВД ГА и трех постов ПВО, в радиолокационном поле которых он находился, никак не реагировал на его поведение. Службы эти заработали лишь после того, как радио донесло отчаянный возглас второго пилота: «Где мы?!»…

Превосходно освоившие Ан-12 части ВТА периодически использовались советским правительством для доставки гуманитарной помощи и других грузов в различные части планеты. При этом, как правило, самолеты имели гражданские бор: товые обозначения, экипажи переодевались в гражданское. Когда в июле 1970 г. в Перу произошло сильное землетрясение, машины 3-й Гвардейской дивизии ВТА перекрашивал и под дождем всю ночь. Отряд из 35 самолетов во главе с командиром дивизии генерал-майором Н.Ф.Зайцевым с грузом медикаментов и продовольствия вылетел по маршруту Москва - Лима (посадки - Исландия, Канада, Куба и Колумбия). Однако принадлеж-ность машин военному ведомству ни для кого секрета не составляла. Одна из местных газет поместила фотографию Зайцева в форме. Из-за следов ожогов на его лице и низкого качества печати сни- • мок оставлял устрашающее впечатление. Подпись гласила: «В Перу прилетел самый кровожадный генерал из России».

Самолеты Ан-12 различных модификаций долгое время составляли основу военно-транспортной авиации страны, а их многочисленные спецварианты с успехом применялись для решения широкого круга задач. Сегодня на вооружении ВТА состоят более совершенные машины, однако «двенадцатая» все еще остается в строю и пользуется заслуженной любовью экипажей.

«Карьера» АН-12 в гражданской авиа-' ции началась стремительно - с нашумевших перелетов в Арктику и Антарктику.; 5.04.1960 г. доставкой грузов на станцию! СП-8 начались регулярные полеты «две- • надцатых» на Северный полюс. 15.12.1961г. Ил-18 и Ан-12 (из-за секретности в то время его называли грузовым вариантом АН-10} вылетели в Антарктиду. Маршрут протяженностью 26423 км пролегал через четыре континента и два океана. Ан-12 совершил этот перелет за 48 ч 7 мин. По пути на станцию Мирный самолет заправлялся горючим в Ташкенте, Дели (Индия), Рангуне (Бирма), Джакарте (Индонезия), Дарвине и Сиднее (Австралия), Крайстчерче (Н. Зеландия) и на американской антарктической базе Мак-Мердо.

Машину вели опытные полярные летчики: Б.Осипов (командир экипажа), П.Рогов (второй пилот), В.Стешкин (штурман), И.Найкин и В.Сергеев (бортмеханики), Н.Старков (радист). В Мирном колеса АН-12 заменили на лыжи, которые привезли с собой. Затем самолет с учеными на борту выполнил ряд полетов по неизученным районам Антарктиды, в том числе с посадками на выбранные с воздуха площадки. 2.02.1962 г. «двенадцатая» вернулась в Москву.

По мере удовлетворения потребностей ВВС, Ан-12 стали поступать в Аэрофлот. Четырнадцать управлений ГА с успехом использовали их для перевозки самых различных грузов: строительной техники, животных, продовольствия, драгоценностей, гуманитарной помощи. Первые в стране контейнерные перевозки (октябрь 1977 г.) также начались на АН-12. Их себестоимость была рекордно низкой - 10 коп/Т'км. В июне 1965 г. Ан-12 вместе с Ан-22 демонстрировался на XXYI Международном авиакосмическом салоне в Ле Бурже (Франция).

3.02.1966 г. Ан-12 открыли первую международную грузовую линиюАэрофлота Москва-Рига-Париж, преодолевая этот путь за 5 ч 30 мин. полетного времени. В июле 1969 г. открыта вторая линия: Владивосток-Амстердам.

Кроме министерства обороны и МГА, Ан-12 эксплуатировались предприятиями авиапрома, в том числе АНТК им. О.К.Антонова. На долю одной из «фирменных» машин выпало, возможно, самое известное летное происшествие с «двенадцатыми», вошедшее в историю как «мандариновый рейс». В декабре 1990 г. из Батуми в Киев на этой машине везли 12 т мандарин. При снижении самолет вошел в облачность, и второй пилот вместо того, чтобы включить противообледенительную систему, перекрыл все четыре топливных крана. Двигатели остановились. При ударе о землю самолет «разложился» полностью. Мандарины рассыпались. Только мастерство командира экипажа А.Слободянюка, прочность Ан-12, да еще везение позволили уцелеть всем семнадцати находившимся на борту людям.

В 1991-92 гг. летчики НИИ ВВС установили на Ан-12 39 мировых рекордов высоты и скорости полета. Тем не менее, современный этап биографии самолета связан прежде всего с коммерческими перевозками. Довольно много «двенадцатых», имеющих значительный остаток ресурса, в настоящий момент снимается с вооружения и передается недавно образованным большим и малым авиакомпаниям. Последние, благодаря низкой закупочной цене этих машин, извлекают с их помощью неплохую прибыль. Проблема состоит в том, чтобы обеспечить должную культуру их технического обслуживания и ремонта. Для ветерана Ан-12 этот вопрос вообще является ключевым. Его решение осложняется тем, что все ремзаводы «двенадцатых» остались в России, и теперь другим странам бывшего Союза отремонтировать там свои машины (особенно военные) весьма затруднительно.

Одной из актуальнейших современных проблем Ан-12 является продление ресурса. В настоящее время парк этих машин эксплуатируется «по состоянию», а АНТК проводит усталостные испытания одного из лидерных самолетов. На начало 1995 г. ресурс некоторых Ан-12 продлен до 43000 ч, 16000 полетов, 40 лет эксплуатации.

Экспортные поставки «двенадцатых» производились в 14 стран: Индию, Болгарию, Индонезию, Ирак, Польшу, Чехословакию, Египет, Югославию, Алжир, Гвинею, Гану, Кубу, Китай и Йемен (всего 183 самолета). Еще около 10 стран приобрели АН-12 через вторые и третьи руки.

Боевое применение

Благодаря своим достоинствам, а также политике СССР по оказанию помощи многочисленным дружественным режимам, Ан-12 оказался на передовых рубежах «борьбы за лучшее будущее» и принял участие во множестве конфликтов и войн. Вероятно, первыми в боевой обстановке были применены Ан-12 ВВС Индии. В октябре 1962 г. на спорных участках индо-китайской границы в Гималаях произошли вооруженные столкновения. Китайские войска окружили ряд индийских высокогорных опорных пунктов. Для доставки туда боеприпасов и продовольствия были привлечены военно-транспортные самолеты, в том числе и Ан-12. Значительная часть всего необходимого сбрасывалась на парашютах, при этом потери груза составили всего 5% (в горах!). Остальное доставлялось «двенадцатыми» на ближайшие авиабазы, откуда перебрасывалось на горные площадки легкими самолетами. Противодействия со стороны ВВС Китая не было, сведения о потерях Ан-12 отсутствуют.

В декабре 1965 г.- январе 1966 г. в ходе конфликта с Пакистаном в провинции Кашмир индийские АН-12 привлекались для перевозки войск и грузов в зону боевых действий и эвакуации раненых. Однако уже во время войны с Пакистаном в декабре 1971 г. индийцы значительно разнообразили их боевой «репертуар». Так, 12 января Ан-12 совместно с С-119 выбросили в районе Дакки* воздушный десант в составе одного батальона, перерезавший пути снабжения гарнизона города. В это же время Ан-12 применялись в качестве ночного бомбардировщика. Известно несколько ночных рейдов на объекты в Западном Пакистане, в ходе которых на борт брали до 16 (!) тонн авиабомб. Один Ан-12 был перехвачен «Миражем», однако сумел уйти от опасности. * Административный центр Восточного Пакистана, позже - столица Бангладеш. Успешное применение Ан-12 в этом качестве натолкнуло специалистов ОКБ Антонова на мысль создать специальный бомбардировочный вариант машины.

Боевая биография индийских «двенадцатых» продолжилась на рубеже 80-90-х гг., когда страна втянулась в войну с отрядами «Тигры освобождения Тамил-Илама» в северной части острова Шри-Ланка. Ан-12 выполняли транспортные перевозки и ввиду слабой ПВО «Тигров…» потерь не имели. ВВС Шри-Ланка располагали также двумя Y-8. используя их в качестве патрульных для полетов над Полкским проливом, через который «Тигры…» переправляли оружие, боеприпасы и людей. Обнаружив нарушителей, экипажи вызывали пограничные катера. Причиной применения Y-8 в столь необычной роли было отсутствие в ВВС Шри-Ланка других самолетов, способных держаться в воздухе длительное время.

В период 1962-67 гг. египетские войска приняли участие в гражданской войне в Йемене. Их снабжение выполняли «двенадцатые», причем как арабские, так и советские. В ходе «шестидневной войны» с Израилем 6 июня 1967 г. египтяне потеряли на земле в результате налета не менее восьми Ан-12. В октябрьской войне 1973 г. египетские «двенадцатые» выполняли лишь транспортные перевозки, в том числе вооружений из СССР. Войска ООН в этот район также перевозили на египетских Анах, а польский контингент прибыл на собственном Ан-12.

На долю иракских «двенадцатых» выпало много разнообразной работы: перевозки в ходе бесконечных боев с курдами в 60-70-х гг., полеты за оружием в другие страны во время войны с Ираном 1980-88 гг., применение в роли морского разведчика и самолета-заправщика (доработан иракцами). Ан-12, обнаружив в Персидском заливе корабли противника, наводили на них оборудованные для дозаправки в воздухе «Миражи» F.1 и МиГ-23БН. Так, 12.08.1986 г. несколько «Миражей», поло л нив от Ан-12 запасы топлива, нанесли удары по нефтяным объектам о.Сирри и трем иранским судам. Во время операции «Буря в пустыне» полетов иракских Ан-12 не зафиксировано. Их не было и среди самолетов, перелетевших в Иран. Тем не менее, два из них были уничтожены на земле бомбами лазерного наведения во время налета английских «Буканиров» 27.02.1992 г.

Значительное количество боевых вылетов выполнили Ан-12 на африканском континенте. В Судане правительственные ВВС использовали эти самолеты в гражданской войне на юге страны в 70-х гг. В Алжире в середине 80-х гг. Ан-12 участвовали в конфликте правительственных войск с отрядами фронта «Поли-сарио». В период с 1975 г. до конца 80-х гг. кубинские и советские Ан-12 доставляли в Анголу военные грузы. В критические дни осени 1975 г. пара «двенадцатых» доставила с Кубы боеприпасы и инструкторов, что помогло отразить наступление южноафриканцев на Луанду. Выполняя перевозки внутри страны, Ан-12 часто попадали под обстрел отрядов «Унита», но потерь не имели. Ан-12 ВВС Эфиопии использовались при отражении агрессии Сомали в 1977 г., атакже против сепаратис-тов Эритреи* и в ряде внутренних провинций страны. * Провинция Эфиопии, ныне - самостоятельное государство.

18.01.1984 г. один Ан-12 был уничтожен на земле при обстреле эритрейцами правительственного аэродрома.

Долгое время Ан-12 составляли основу парка ВТС стран Варшавского договора. Этим машинам принадлежит важная роль в целом ряде крупномасштабных совместных учений блока. В ходе маневров «Двина» около 200 «двенадцатых» произвели выброску 8000 десантников с боевой техникой всего за 22 минуты.

Боевая биография советских Ан-12 началась с доставки военной помощи многочисленным «друзьям СССР», причем зачастую непосредственно в зону боевых действий. Так. после завершения «шестидневной войны» за лето-осень 1967 г. советские АН- 12 и Ан-22 доставили в Египет и Сирию боевые самолеты МиГ-17, МиГ-21, Су-7 (по некоторым данным, до 150 экз.). В ходе войны 1973 г. в условиях угрозы со стороны израильских истребителей «двенадцатые» вновь участвовали в воздушном мосту по переброске на Ближний Восток самолетов и танков. Одна эскадрилья Ан-12ПП из Шауляя с арабскими опознавательными знаками на борту прикрывала налеты сирийскихудар-ных самолетов на ЗРК «Хок» противника. Во время гражданской войны в Нигерии 1967-70 гг. правительство этой страны также закупило в СССР боевые самолеты. За 86 рейсов советские Ан-12 доставили туда 41 МиГ-17, 4 МиГ-15УТИ и необходимые запчасти.

Важную роль сыграли советские АН-12 в августе 1968 г. в ходе ликвидации попытки контрреволюционного переворота в Чехословакии. Первые машины с десантниками приземлились в пражском аэропорту Рузине, после молниеносного захвата которого войска устремились в столицу. Весь авангард советских войск, включая боевую и транспортную технику, тяжелое вооружение, был доставлен в Прагу на Ан-12. Чехословацкая армия сопротивления не оказала, потерь в самолетах не было.

Пожалуй, наиболее масштабно применялись Ан-12 в Афганистане. Летали на них как советские, так и афганские летчики. Главными задачами были: доставка людей и грузов из Союза и обратно, а также перевозки войск внутри страны. Печально знаменитый «Черный тюльпан» - тоже Ан-12. «Двенадцатые» оказались незаменимыми в афганских условиях: в отличие от Ил-76, они могли приземляться на высокогорные грунтовые площадки. Другим важным качеством самолета, проявившимся в Афганистане, стала его живучесть. В прессе не раз отмечались случаи, когда «двенадцатые», получив сотни пробоин в результате обстрела аэродрома, имея повреждения систем и раненых членов экипажа, успешно взлетали и добирались до своих баз. Потери Ан-12 в этой войне связаны с применением переносных ЗРК «Стингер». С их помощью моджахедам удалось сбить несколько Ан-12. Известны случаи 30.09.1980 г. (погибло 45 человек), 25.04.1983 г., 11.11.1984 г., предположительно 2.09.1987 г. (погибло 6 человек). Уже после вывода советских войск, в середине 1989 г. правительство Наджибуллы использовало Ан-12 для снабжения окруженных в Джелалабаде войск. Здесь эти самолеты применялись также в качестве бомбардировщиков. Летая на недосягаемой для «Стингеров» высоте, они выполняли ковровые бомбардировки. После 1992 г. парк афганских АН-12 оказался разделенным между захватившими власть военно-политическими группировками. Принадлежавший одной из них Ан-12, ввиду сложных метеоусловий, 10.02.1993 г. приземлился в Термезе (Узбекистан). При посадке самолет потерпел аварию, но никто из 8 членов экипажа и 111 вооруженных пассажиров серьезно не пострадал.

Когда в начале 80-х гг. Эфиопию поразила засуха, на помощь пришли советские Ан-12. Отряд из 12 принадлежавших Аэрофлоту машин, начиная с 1984 г. доставлял продовольствие и перевозил солдат правительственных войск в районы боевых действий. Даже после распада СССР отдельные АН- 12 остались за границей. Например, в Анголе до последнего времени они летали под российским флагом. Рейсы выполнялись под эгидой ООН. Несмотря на заключенное с «Унита» соглашение о прекращении войны, боевики этой организации иногда обстреливали самолеты. 26.04.1993 г. один из «двенадцатых» был подбит, один член экипажа погиб, шестеро - ранены. Самолет совершил вынужденную посадку и больше не восстанавливался. Еще один Ан-12 подвергся обстрелу в небе Анголы 19.07.1994 г., легкое ранение получил бортмеханик.

Ан-12 приняли участие в гражданской войне в Югославии, сыграв значительную роль в эвакуации федеральной армии из Боснии, Словении и Хорватии. Российский контингент в составе сил ООН в этом регионе тоже использует Ан-12.

В составе ВВС почти всех стран, образовавшихся на территории бывшего СССР, имеются Ан-12. Известно применение этих самолетов в грузино-абхазском конфликте. Два украинских Ан-12 в октябре 1993г. доставили гуманитарную помощь грузинским беженцам и эвакуировали их из района боев, при этом они неоднократно обстреливались. Наиболее массово за последнее время «двенадцатые» были применены при вводе российских войск в Чечню в декабре 1994 г. Корреспонденты центральных газет отмечали «значительное скопление» этих самолетов на аэродроме Моздок.

Краткое техописание самолета АН- 12

Ан-12 - свободнонесущий моноплан цельнометаллической конструкции с верхним расположением крыла, однокилевым вертикальным оперением и убирающимся шасси.

Фюзеляж состоит из 4-х частей: передней (отсек Ф1) - от носка до шп. № 13; средней (Ф2) - от шп. № 13 до шп. № 41; хвостовой (ФЗ) - от шп. № 41 до шп. № 65; кормовой кабины (Ф5) - от шп. № 65 до шп. № 68. На серийном самолете Ф4 как отдельный технологический отсек отсутствует и объединен с ФЗ. Силовая конструкция фюзеляжа состоит из 68 шпангоутов, 110 стрингеров и работающей обшивки (толщиной 1- 2 мм).

Отсек Ф1 - герметичный (наддув - 0,4 кг/см2), включает кабины штурмана, летчиков и сопровождающего груз персонала. Обзор штурману обеспечивается через остекление носка фюзеляжа и между шп. № 1 и шп. № 2. Между шп. № 4 и шп. № 8 находится фонарь летчиков, в верхней части которого расположен открывающийся внутрь аварийный люк для покидания кабины при вынужденных посадках без шасси или на воду. В полу кабины летчиков имеется аварийный люк для покидания самолета в воздухе, который также может использоваться для входа в кабину. Между шп. № 9 и шп. № 13 размещена ниша передней стойки шасси, в которой расположен соединительный фланец наземного кондиционера для обогрева кабин на стоянке. Под креслами летчиков и по бортам кабины установлены листы противоосколочной брони АПБЛ-1 толщиной 8 мм. Кресла имеют стальные бронеспинки из стали марки АБ-548 (16 мм) и броне-заголовники (25 мм).

Отсек Ф2 образует негерметичную среднюю часть фюзеляжа - грузовую кабину. По шп. № 25 и шп. № 30 фюзеляж стыкуется с центропланом. Для обеспечения плавного перехода от центроплана к фюзеляжу установлены передний и задний обтекатели. Пол среднего отсека является одним из основных силовых агрегатов фюзеляжа и состоит из каркаса, обшитого рифлен-кой. Поперечным набором каркаса служат низинки шпангоутов, а продольным - балки, прессованные профили и корытообразные штампованные коробки, подкрепляющие рифленку. На полу имеются узлы установки санитарных носилок и гнезда со швартовоч-ными узлами. Под полом расположены переднее (между шп. № 13 и шп. № 25, объемом 11,4 м3) и заднее (между шп. № 33 и шп. № 41, объемом 5,3 м3) багажные помещения, а между шп. № 27 и шп. № 30 - отсек главных стоек шасси. Для доступа в багажные помещения имеются люки в полу и в правом борту фюзеляжа. На левом борту между шп. № 22 и шп. № 24 расположена входная дверь. Аварийные люки находятся между шп. № 14 и шп. № 16 на правом и левом бортах и между шп. № 37 и шп. № 39 на левом борту. В отсеке Ф2 имеется 15 окон диаметром 384 мм; три из них выполнены в аварийных люках и одно - во входной двери. Обтекатели шасси представляют собой негерметичные отсеки по обоим бортам между шп. № 22 и шп. № 38 в зоне узлов навески стоек шасси. Обтекатель используется также для размещения в нем ряда агрегатов высотного и электрического оборудования, топливной и гидравлической систем.

Отсек ФЗ несет узлы крепления вертикального (шп, № 59 и шп. № 62) и горизонтального (шп. № 62 и шп.№ 65) оперений. На участке между шп. № 41 и шп. № 43 имеется грузовой пол, по конструкции аналогичный полу отсека Ф2. Между шп. № 43 и шп. № 59 расположен грузовой люк, проем которого закрыт двумя передними (открываются вбок) и одной задней (открывается вверх) створками. На створках имеются ступеньки для прохода к заднему туалету и в кормовую кабину через переходные настилы. Грузовой люк окантован справа и слева балками, которые несут узлы навески створок. Обшивка створок грузолюка и обшивка фюзеляжа в районе шп. № 59 - шп.№ 61 снаружи защищены титановыми листами от повреждений концами фал парашютов.

Кормовая часть фюзеляжа содержит герметичную кабину стрелка и агрегаты кормовой артиллерийской установки. Стрелку обеспечивается хороший обзор через остекление фонаря (прозрачная броня толщиной 110- 135 мм) и боковые окна (оргстекло толщиной 14 мм). Кормовая кабина с торца прикрыта съемным бронещитом (20 мм). В нижней части кабины стрелка имеется аварийный люк для покидания самолета в воздухе, а в шп. № 65 - входной люк.

Конструкционные материалы фюзеляжа - алюминиевые сплавы Д-16, В95, АЛ9 и магниевые сплавы МД8 и МЛ5-Т4. Крепежные болты и детали выполнены из сталей ЗОХГСА и 40ХНМА.

Крыло - трапециевидное, двухлонжеронное, состоит из центроплана и четырех отъемных частей - двух средних и двух консолей. Средние части несут двигатели. Угол установки крыла +4 град., крутка отсутствует. Поперечное «V» крыла по центроплану О град., по средним частям +1 град., по консольным - 3 град, относительно средней части.

В средних частях крыла размещены 18 мягких протектиро-ванных топливных баков, в центроплане - 4 непротектированных. На нижней и верхней поверхностях крыла имеются люки для доступа к проводке управления, агрегатам топливной и гидравлической систем, заливным горловинам топливных баков и топ-ливомерам. Основным конструкционным материалом всех элементов крыла является сплав В95Т.

Механизация крыла в средней части состоит из закрылков и интерцепторов. Двухщелевые закрылки отклоняются на 25 град, при взлете, на 45 град. - при посадке. Каждый элерон состоит из двух секций: корневой и концевой. На элеронах установлены триммеры-сервокомпенсаторы.

Оперение. Горизонтальное оперение состоит из двух консолей, угол установки -Оград., поперечное «V» -Оград. Руль высоты (РВ) имеет 100% весовую компенсацию и возможность перебалансировки с помощью подвижных грузов. На задней кромке РВ установлены два триммера. Вертикальное оперение - однокиле-вое с форкилем. Руль направления имеет 100% весовую компенсацию, триммер и пружинный сервокомпенсатор.

Шасси состоит из передней стойки с двумя нетормозными колесами К2-92/1 (900x300 мм) и двух главных стоек с четырехколесными тележками и тормозными колесами КТ-77М (1050x300 мм). В полете шасси убирается в фюзеляж: передняя стойка - назад по полету, главные - вдоль размаха по направлению к плоскости симметрии. Давление в пневматиках колес главной стойки - 6-6,5 кг/см2, передней -5 кг/см2, что позволяет эксплуатировать самолет на грунтовых аэродромах. Передняя стойка имеет механизм поворота на угол до 35 град, в каждую сторону.

Силовая установка состоит из четырех турбовинтовых двигателей АИ-20 с четырехлопастными автоматическими флюгерными винтами АВ-68И левого вращения. Двигатель развивает на максимальном режиме мощность 4000 э.л.с. Винты диаметром 4,5 м оснащены гидроприводами для изменения угла установки лопастей в полете и флюгирования (расфлюгирова-ния). Топливная система разделена на правую и левую части, каждая из которых состоит из шести групп баков, объединенных трубопроводом кольцевания. Емкость топливных баков - 14270 л. Самолет оборудован системой нейтрального газа и противопожарной системой.

Системы и оборудование. Гидросистема предназначена для открытия и закрытия створок грузолюка, уборки-выпуска шасси, закрылков, работы тормозов, стеклоочистителей и состоит из двух(правой и левой) автономных подсистем с рабочим давлением 150 кгс/см2.

Электрооборудование обеспечивает запуск двигателей, питание приборов и радиосвязи, работу агрегатов топливной и масляной систем, механизмов дистанционного управления, фотоаппаратов, про-тивообледенительных и обогревательных устройств, а также работу и управление стрелковым, бомбардировочным и десан-тно-транспортным оборудованием. На борту имеются сети постоянного тока (28,5 В), однофазного переменного (115 В, 400 Гц) и трехфазного переменного (36 в, 400 Гц).

Управление элеронами, рулями высоты и направления - двойное жесткое с подключением рулевых машинок автопилота.

Пилотажно-навигационное оборудование позволяет выполнять полеты в различных метеоусловиях днем и ночью, в том числе в автоматическом режиме с помощью автопилота.

Радиооборудование включает связную радиостанцию 1 -РСБ-70 (для связи на больших расстояниях), командную КВ-ра-диостанцию РСБ-5 с СВ-блоком СВБ-5 (для связи между самолетами, а также между членами экипажа), радиокомпас АРК-5, систему слепой посадки СП-50, радиовысотомер РВ-2, панорамный радиолокатор РБП-2 (для определения точки сброса грузов вне видимости земли), датчики, ответчики, СПУ и т.д.

Высотное и кислородное оборудование обеспечивает нормальные условия в кабинах экипажа при полетах на больших высотах. Кислород поступает от жидкостных кислородных приборов КПЖ-30, на случай аварийного покидания имеется шесть парашютных кислородных приборов КП-23.

Противообледенительная система использует теплый воздух от компрессоров двигателей для обогрева носков крыла, воздухозаборников двигателей, радиаторов и боковых стекол фонарей кабин экипажа, воздухозаборника левого обтекателя шасси. Электротермические устройства обогревают передние кромки киля и стабилизатора, лопасти и коки винтов, лобовые стекла фонарей кабины экипажа и ПВД.

При необходимости на заднюю створку грузолюка устанавливается один дневной фотоаппарат АФА-42 или один ночной НА-МК/25.

Десантно-транспортное оборудование предназначено для:

- посадочного десантирования боевой и инженерной техники с расчетами и боеприпасами и личного состава (до 96 человек);

- для парашютного десантирования боевой техники с расчетами, грузов в парашютно-десантной таре типа ПДММ-47, ПДУР-47 и ПДТЖ-120 и личного состава ВДВ (до 58 чел.)

Погрузка и разгрузка самоходной техники производится своим ходом с использованием грузовых трапов (перевозятся на борту), несамоходной - при помощи бортовых лебедок БЛ-52. Погрузка бесколесных грузов весом до 2000 кг выполняется с помощью кран-балки. Для парашютного десантирования техники и грузов на платформах и в штатных упаковках на самолет устанавливается транспортер ТГ-12.

В санитарном варианте возможна перевозка 60 больных или раненых на унифицированных армейских носилках в сопровождении медработников.

Вооружение состоит из артиллерийского и бомбардировочного.

Система пушечного вооружения ПВ-23У, предназначенная для защиты задней полусферы от атак истребителей, состоит из кормовой башни ДБ-65У с двумя 23-мм пушками АМ-23, электросистемы дистанционного управления башней и прицельно-вычислительного блока. Боекомплект - 700 патронов (350 на каждую пушку), скорострельность - 1250-1350 выстр/мин на ствол.

Бомбардировочное вооружение включает:

2 фотографические бомбы ФОТАБ-100-80 или 2 ночные ориентирно-сигнальные авиабомбы НОСАБ-100 или 2 дневные ориентирно-сигнальные авиабомбы ДОСАБ-100 для сбрасывания с балочных держателей;

- 6 цветных ориентирно-сигнальных авиабомб ЦОСАБ-10 или 6 ночных ориен-тирно-морских авиабомб ОМАБ-25-8Н или 6 дневных ориентирно-морских авиабомб ОМАБ-25-12Д или 6 радиозондов для сбрасывания из ящичного держателя ДЯ-СС-АТ;

- 70 авиабомб калибра 100 кг (ОФАБ, ЗАБ) или 29-32 авиабомб калибра 250 кг (ОФАБ, ЗАБ, ПТАБ, РБК) или 18-22 авиабомбы калибра 500 кг (ФАБ, ЗАБ, ФЗАБ, РБК) или 18 авиамин УДМ-500 для сбрасывания с транспортера ТГ-12MB.

Для прицельного бомбометания и сброса десантируемых грузов в кабине штурмана установлен прицел НКПБ-7. Два наружных балочных бомбодержателя расположены в передней части обтекателей шасси и два - в задней части внутри. Ящичный держатель ДЯ-СС-АТ для вертикальной подвески 6 бомб находится в хвостовой части фюзеляжа между шп. № 62 и шп. № 64.

В тени люфтваффе

Александр В. Котлобовский/ Киев

Фото из архива автора

(Венгерские ВВС на Восточном фронте. Июнь 1942 г. - февраль 1943 г.)

В 1942 г. Венгрия, выполняя требования Германии, готовилась отправить на Восточный фронт 2-ю армию численностью 200000 человек - крупнейшее и наиболее боеспособное воинское объединение, единовременно выставлявшееся этой страной за весь период второй мировой войны. Естественно, что в новом походе должна была принять участие и авиация.

Венгерские ВВС переживали не лучшие времена. После понесенных в 1941 г. потерь и снятия с вооружения устаревших самолетов ощущалась острая необходимость в пополнении новой техникой. Однако Германия не спешила выполнять мадьярские заявки, у итальянцев оказались свои затруднения, а местная авиапромышленность ничего пока не могла предложить. Наиболее серьезное ее изделие - истребитель Heja-11(лицензионный вариант итальянского Не-2000 «Фалько-1») начал поставляться лишь во второй половине года. Учитывая сложившуюся ситуацию, а также опыт боев лета 1941 г., венгерское военное командование провело в ВВС значительные структурные изменения.

Прежде всего отказались от разделения авиации по родам. Старые полки расформировали, а вместо них создали четыре новых: экспедиционный, практический, боевой подготовки и специальной подготовки. Последние три входили в состав авиационного учебного соединения, которому подчинялась и летная школа.

В экспедиционном полку были сосредоточены боевые части, предназначавшиеся для первоочередной отправки на фронт: 1 -и дивизион дальней разведки (1 -и ДДР), 5/1-й истребительный дивизион (5/1-й ИД), 4-й бомбардировочный дивизион (4-й БД), 3-й дивизион ближней разведки (3-й ДБР) и парашютно-десантный батальон с транспортной эскадрильей.*

Практический полк предназначался для освоения личным составом новой техники. В него входили четыре практических дивизиона: 1-й и 2-й истребительные (1-й и 2-й ИПД), 3-й бомбардировочный (3-й БПД) и 4-й разведывательный (4-й РПД). Особый интерес представляют 1-й и 2-й ИПД, поскольку их эскадрильи весьма быстро завершили переподготовку на Не-2000 и летом оказались на фронте. 1-й ИПД состоял из одной эскадрильи - 1/1 ИАЭ «Донго» (Оопдо - «Шмель»). 2-й ИПД - 2/1 ИАЭ «Керестеш Пок» (Кегезггез РоК - «Паук-крестовик»). После ухода на фронт 1/1 и 2/1 ИАЭ в дивизионах были сформированы новые эскадрильи. В остальных полках занимались начальной подготовкой и повышением квалификации летного состава.

Для действий на Востоке были выделены практически все 'боеспособные силы венгерских ВВС, сведенные в т. н.-^-ю авиационную группу (АГ - более сорока боевых и четырнадцать вспомогательных самолетов), которой командовал подполковник Шандор Андраш (см. таблицу).

Прибытие на фронт основной части этих сил состоялось 15 июня (1/1 ЭДР) и 2 июля (1/1 ИАЭ и 4/1 БАЗ). При перелетах не обошлось без потерь. Один «Реджьяне» разбился при посадке в Коломые, и еще один получил незначительные повреждения при посадке в Курске. 24 июня, приземляясь в Конотопе, снес шасси и стал непригоден к применению бомбардировщик Са-135. Через неделю над Венгрией потерпел катастрофу еще один «Капрони» (борт В-557, командир прапорщик Барачкаи). Все пять членов экипажа погибли. Понесли потери от действий партизан, а также налетов советской авиации и наземные службы, которые перебрасывались на фронт по железной дороге.

Для дислокации 1-й АГ использовались аэродромы Обоянь, Курск, Уразово, Россошь, Старый Оскол, Иловское и некоторые другие. Авиагруппа подчинялась командованию 2-й армии и взаимодействовала с 4-м воздушным флотом люфтваффе.

В непосредственном распоряжении командира 1-й АГ находились истребители и бомбардировщики, а разведчики - лишь в части материально-технического обеспечения,так как напрямую выполняли приказы армейского командования. Первые дни по прибытии на фронт подразделения посвятили изучению района боевых действий. В рамках этого мероприятия на германские аэродромы отправили по одному истребителю для ознакомления летчиков и зенитчиков люфтваффе с техникой союзника. Это было вызвано опытом 1941 г., когда немцы принимали летящие Не-2000 за И-16 и открывали по ним огонь. \Л/аггепКатегас1еп** оказались не очень способными учениками и в летне-осенних боях 1942 г. все же сбили два «Реджьяне».

28 июня венгерские войска совместно с группой армии «В» вермахта перешли в наступление на воронежском направлении и через некоторое время вышли к Дону почти по всему течению реки. В руках советских войск на правом берегу оставался небольшой плацдарм в районе населенного пункта Урыв, который они значительно расширили в результате контрудара 9 августа. Фронт здесь затем стабилизировался до зимы. Венгры прилагали все усилия для ликвидации урывского выступа -для них это стало основной целью кампании. Здесь находился и центр приложения сил мадьярской авиации. Боевые вылеты начались с первого.дня генерального наступления.

Хроника летних боев.

28 июня. Четверка «Капрони» сбросила более 4 т бомб на населенный пункт Кушкино. В течение дня бомбардировщики совершили еще два налета на позиции советских войск в районе г. Тим. При выполнении разведрейда Не-111 лейтенанта Ласло Хехшта (борт Р-701) был атакован советскими истребителями. Экипажу удалось сбить один самолет и благополучно вернуться на базу. Ближние, разведчики приступили к вылетам на корректировку артиллерийского огня. Во время одного из них Не-46 (борт Р-323) получил повреждение бензобака и совершил удачную вынужденную посадку около населенного пункта Беседино. Транспортная эскадрилья начала переброску 13 т противотанковых снарядов для 16-й моторизованной дивизии вермахта. Эта работа продолжалась и в следующие дни. 30 июня один Са-101 сбился с курса и, совершив вынужденную посадку на местности, получил небольшие повреждения. В тот же день заблудился ии-86. Его экипажу удалось найти свой аэродром, но до ВПП самолет не долетел (очевидно, кончилось горючее) и приземлился неподалеку в степи. Еще один «Юнкере», обстрелянный по ошибке немцами, привез пробоины.

1 июля. Самолеты 1/1 ЭДР вели разведку позиций советских войск в районе г. Старый Оскол. Бомбардировщики отдельными звеньями, по три-четыре машины, совершили три вылета в район населенных пунктов Тим и Ястребовка. Было сброшено около 12 т бомб.

2 июля. Во время вылета в район Воронежа в воздушном бою был сбит уже упоминавшийся Не-111 (борт Р-701). Экипаж погиб.

3 июля. В этот и два последующих дня транспортная авиа-ция перебросила на фронт более 17т боеприпасов.

5 июля. Семь Са-135 совместно с немцами совершили налет на Воронеж. Огнем зениток были повреждены двигатели двух самолетов. Командиру дивизиона удалось привести свою подбитую, машину на базу, а пилоту другого «Капрони» пришлось вынужденно сажать свой корабль на местности.

6 июля. Шестерка «Капрони» в сопровождении восьми Ве-2000 нанесла удар по Северному вокзалу Воронежа. Это задание стало первым боевым вылетом истребителей, которые до этого осваивали свой участок фронта.

7 июля. В первой половине дня семь Са-135 сбросили 7 т бомб на станцию Давыдовка. Позднее шесть бомбардировщиков, прикрываемых таким же количеством истребителей, отбомбились по советским войскам в районе Урыва.

10 июля. Стало сказываться плохое техническое состояние Са-135. Из шести «Капрони», выделенных для нанесения удара по Урывскому выступу, взлететь смогли только три. Во второй половине дня эта же троица бомбила станцию Таловая, где встретилась с сильным зенитным огнем. Все машины получили повреждения, но смогли вернуться на базу. «Хейнкели» 1-й ЭДР интенсивно использовались германским командованием, которое почти полностью игнорировало в этом отношении интересы своего союзника.

13 июля. Самолеты 4/1 БАЗ поддерживали наступление 7-й легкой венгерской дивизии на Урыв. Первый налет прошел успешно, и шесть «Капрони» сбросили на позиции советских войск около 6 т бомб. Во втором до цели добрались только четыре машины. Еще две по техническим причинам сели на вынужденную, причем одна из них - с бомбами на борту. Третий рейд проходил наиболее сложно. На задание отправились четыре «Капрони» с грузом бомб 3,5 т. Над целью один из них был поврежден зенитным огнем. Весь экипаж получил ранения, но смог вернуться на базу. Еще у одного на обратном пути в районе Курска начал «врать» магнитный компас (действие Курской магнитной аномалии). Сбившись с курса, он залетел в район г. Ливны, где попал под обстрел немецкой ПВО и, получив повреждения мотора и рулей, совершил вынужденную посадку. Еще один бомбардировщик этой четверки из-за неполадок в двигателе приземлился на германском аэродроме в Орле.

18 июля. Четверка 4/1 БАЗ совершила налет на Урывский плацдарм, сбросив более 4 т бомб. Огнем с земли был поврежден самолет майора Чукаша, которому удалось совершить удачную вынужденную посадку. Истребители прикрывали транспортный самолет, на котором возвращался с фронта командующий 2-й армией генерал Янь. Около полудня пятерка «Капрони» совершила успешный налет на советские части в районе населенного пункта Коротояк. На обратном пути у одного самолета произошел отказ правого двигателя. Экипажу удалось справиться с ситуацией и дотянуть до своего аэродрома.

27 июля. Немцы и мадьяры предприняли наиболее мощное наступление против урывской группировки. Ввиду недостатка горючего, самолеты 1-й АГ остались на земле.

28 июля. Один из экипажей 3/2 ЭБР обнаружил «странное перемещение войск в направлении Воронежа». Не проверив эти данные, венгерское командование решило нанести по указанному району удар авиацией и артиллерией. Поскольку «Капрони» не смогли вылететь на задание, то пришлось вновь посылать Не-46, которые сбросили 12 бомб по… пустому месту. На следующий день бомбардировщики были готовы к вылету, и тройка «сорок шестых» вовсю осматривала подозрительное место. Напрасно - никаких войск или военных объектов не было обнаружено.

30 июля. На фронт прибыла 2/1 ИАЭ, имевшая одиннадцать Ве-2000 и два Ви-131. Командовал ею капитан Бела Керестеш.

Заметно снизилась активность 1-й ЭДР, поскольку в ней остался лишь один исправный Не-111. Так как в работе дальних разведчиков было заинтересовано германское командование, то оно весьма оперативно передало венграм три Оо-215.

Вновь «ожили» бомбардировщики. Три Са-135 сбросили более тонны бомб на позиции советских войск на правом берегу Дона.

1 августа. Погода была нелетной, тем не менее Не-46 совершили несколько вылетов в район населенного пункта Колыбейка, где, по сведениям венгерского командования, советские части готовили переправочные средства. Тревога оказалась ложной.

3 августа. Погода улучшилась, и те же экипажи обнаружили, что советские войска готовятся к переправе на участке-7-й легкой дивизии. Вскоре по местам намечаемого форсирования нанесла удар тройка Са-135, сопровождаемая пятью «Реджь-яне».

4 августа. Одна из машин 1/1 ЭДР при выполнении развед-рейда была атакована советскими истребителями. В завязавшемся бою венгерским стрелкам удалось вывести из строя три нападавших самолета. Три звена Не-46 совершили три вылета в поисках мест переправ советских войск. По одному из обнаруженных объектов во второй половине дня нанесли удар тройкой Са-135. Сброшено было 3,6 т бомб.

5 августа. Аэродром у Старого Оскола, на котором базировалась 4/1 БАЗ, впервые подвергся налету советской авиации.

6 августа. Советские войска переправились через Дон, захватили плацдармы в районе населенного пункта Архангельское и еще в нескольких местах. На земле завязались ожесточенные бои. Венгерские бомбардировщики из-за неудовлетворительного технического состояния не смогли оказать серьезную поддержку своим сухопутным частям. Они совершили только один налет тремя машинами, сбросив 3,6 т бомб на советские танки. Зато активно работали ближние разведчики, выявляя места дислокации, направления передвижений и участки новых переправ противника. Истребители сопровождали «Хейнкели» и «Капрони», сами вылетали на разведку. Прикрывали они и войска от ударов советской авиации, но по причине малочисленности это им не всегда удавалось, поэтому венграм пришлось обращаться за помощью к немцам.

7 августа. Утром истребители, прикрывая части своей 1-й танковой дивизии, не смогли помешать налету советской авиации на позиции 7-й дивизии. Сразу после окончания налета здесь появилась тройка германских Не-111. Запоздавшие «Реджь-яне» сгоряча их атаковали и сбили один «Хейнкель». Он упал на своей территории, и два члена экипажа получили легкие ранения. Инцидент «замяли», оценив сопутствующие обстоятельства. Три Са-135 в двух налетах сбросили 7,2 т бомб на позиции красноармейских частей в районах населенных пунктов Корото-як и Спасинский. Бомбардировщики сопровождались истребителями, которые в воздушном бою над Коротояком потеряли один Яе-2000. Летчик старший лейтенант Андор Петерффи погиб. Летчики 3/2 ЭБР совершили шесть вылетов. Их коллеги из 1/1 ЭДР выполнили один рейд по заданию германского командования.

8 августа. После полудня в район населенного пункта Петропавловское вылетела четверка Са-135. Два из них вскоре вернулись из-за возникших неполадок, поэтому задание выполняла лишь одна пара под прикрытием тройки Ве-2000. В тот день это были единственные исправные истребители 1-й АГ, они провели несколько воздушных боев, но побед не достигли.

9 августа. Напряжение наземных боев не снижалось, и авиация работала, как говорится, не покладая рук. Рано утром пара Не-46 вылетела на разведку в район Урыв-Воронеж. На обратном пути ее атаковали советские истребители. Одному «Хейнкелю» удалось уйти сразу. Экипаж другого (командир -прапорщик Иожеф Шолтес) вынужден был принять бой и сбил один И-16. Но второй истребитель крепко «вцепился» в разведчика, которого спасло только своевременное появление Ве-2000. Машина Шолтеса вернулась с многочисленными повреждениями,

Около 7.30 шесть Ве-2000 начали патрулирование над позициями 7-й дивизии. Вскоре появились советские истребители. Памятуя об инциденте с «Хейнкелями-111», венгерские летчики приняли их сначала за немцев, но быстро поняли ошибку, и четыре «Реджьяне» ввязались в бой. Мадьярам удалось сбить два самолета и один подбить. Сами потеряли один «Фалько». Пилот Ласло Такач получил ранения, но спасся на парашюте. После полудня в боевом вылете получил повреждения очередной Ве-2000. При вынужденной посадке машина врезалась в почтовый 86 и сгорела вместе с ним. Бомбардировщики в трех налетах (один - на Сторожевое, два - на Урыв) сбросили около 10 т бомб. Из-за плачевного технического состояния первый вылет на Урыв выполнили всего два Са-135.

10 августа. В 1-й АГ осталось 26 боеспособных самолетов: 4 дальних и 6 ближних разведчиков, 5 бомбардировщиков и 11 истребителей. «Капрони» выполнили два налета на советские объекты и войска, сбросив около 10 т бомб. После полудня Ве-2000 провели бой с группой ЛаГГ-3. Обе стороны потерь не имели.

11 августа. Утром пара Не-46 а сопровождении Ве-2000 совершила вылет в район населенного пункта Садовский. В воздушном бою был сбит истребитель сержанта Гемеша. Летчик выпрыгнул с парашютом и приземлился в расположении советских войск. Примерно в то же время бомбардировщики совершили налет на скопление техники в районе населенного пункта Петропавловское. При подходе к цели у «Капрони» (борт В-551) зенитным огнем был выведен из строя двигатель, и самолет отстал от группы. Вскоре его атаковали истребители. Экипажу удалось сбить одного из нападавших, выполнить задание и благополучно вернуться на базу. Позднее Са-135 в сопровождении «Реджьяне» совершили успешный налет на советские позиции под Коротояком.

12 августа. Рано утром Не-46 обнаружили концентрацию советских частей возле населенного пункта Потудань. Вскоре этот район «обработала» тройка Са-135. После полудня бомбардировщики нанесли удар по переправам в районе Коротояка.

13 августа. Венгерское командование ожидало крупное советское наступление, но усиленно работавшие экипажи 3/2 ЭБР ничего подозрительного не обнаружили. Три «Капрони» совершили налет на скопление советских танков и понтонный мост через Дон у Коротояка. Переправу разбили, среди танков наблюдались взрывы. 1/1 ЭДР потеряла последний исправный Не-111. В воздушном бою у него была перебита гидросистема, и после посадки на «брюхо» самолет списали.

14 августа. Три Са-135 бомбили переправы в районе урыв-ского плацдарма. Над целью прямым попаданием зенитного снаряда был сбит один «Капрони». Погибли три человека, в том числе командир дивизиона майор Иштван Мочарь. Начальнику штаба 1 -и АГ подполковнику Яношу Немету и еще одному члену экипажа удалось спастись.

15 августа. Пара Не-46 в сопровождении «Реджьяне» выполнила разведвылет по маршруту Урыв-Коротояк-Мостыще. Са-135 совершили три налета, сбросив на Петропавловское и Урыв 12 т бомб.

17 августа. Отличился экипаж Не-46 (пилот - старший сержант Лайош Шоо, наблюдатель - старший лейтенант Иожес-Терек). Рано утром их «Хейнкель», сопровождаемый парой Ве-2000, вылетел по трассе Корртояк-Сторожевое. Вскоре из-за облаков свалились советские истребители и связали боем прикрытие. Разведчик продолжал полет самостоятельно и подвергся атаке еще одного звена ЛаГГ-3. Мадьярам удалось сбить один истребитель и вернуться на свой аэродром.

20 августа. В этот день случилось происшествие, до сих пор привлекающее внимание многих венгерских историков. Около 4.00 на аэродроме Иловское готовился к вылету Не-46. Вскоре появились истребители прикрытия - пара Ре-2000. В ожидании взлета разведчика они выполняли виражи на высоте около 300 м. Вдруг один «Реджьяне» (борт У-421) сорвался в штопор и врезался в землю. Так на 25-м боевом вылете погиб 38-летний старший лейтенант запаса Иштван Хорти - сын и официальный наследник главы венгерского государства адмирала Хорти. Существуют разные версии, объясняющие это происшествие. Большинство из них сходятся в том, что катастрофа произошла из-за недостаточной квалификации летчика. И. Хорти имел налет немногим более 345 часов, из которых только 75 - на «Реджьяне». Он не успел овладеть особенностями пилотирования итальянского истребителя и, заложив на небольшой высоте излишне крутой вираж, сорвался в штопор.

28 августа. После недельного затишья мадьяры вместе с немцами перешли в наступление и к 3 сентября вытеснили советские части с плацдарма у Коротояка. Затем борьба здесь приняла позиционный характер, поскольку основные силы были брошены южнее, под Сталинград. Поэтому занятость 1-й АГ боевой работой в сентябре оказалась меньшей, чем в горячем августе. Сказались также ухудшение погоды и трудности в материально-техническом снабжении. Основным объектом действий авиации оставался урывский плацдарм.

Севернее Сталинграда

К началу сентября наибольшими боевыми успехами могла похвастаться 1/1 ЭДР. На ее счету значилось сто разведвылетов, в которых, помимо получения ценной информации, было сбито 12 советских самолетов, причем 6 воздушных побед одержал экипаж Не-111Р (борт Р-706). В августе-сентябре эта эскадрилья получила от немцев еще три Не-111 и четыре До-215В-4. Она продолжала вести весьма активную боевую работу, совершая ежедневно один-два боевых вылета.* У ближних разведчиков вновь отличился экипаж Терек -Шоо, сбивший 12 сентября на своем «летающем антиквариате» еще один советский истребитель. Таким образом, 3/2-я ЭБР записала в свой актив три воздушные победы. На этом фоне скромно выглядели обе истребительные эскадрильи: к концу сентября они могли похвастаться лишь девятью победами. Общий итог воздушных боев 1-й АГ С 28 июня по 30 сентября, с учетом одной победы 4/1 БАЗ, составляет 25 сбитых советских самолетов. Свои потери только в сентябре составили 6 машин.

В первом осеннем месяце дыхание войны коснулось и самой Венгрии. Советская дальняя авиация совершила 6 и 8 сентября два ночных налета на Будапешт. Мадьярские истребители ПВО, будучи неподготовленными к действиям ночью, не смогли этому помешать.

В октябре 1-я АГ была переименована во 2-е авиасоединение (АС). Его возглавил полковник Тибор Фратер. Ухудшение погодных условий и сильный износ матчасти итальянского производства свели боевую активность 2-го АС к минимуму. В особенно сложную ситуацию попали бомбардировщики. Са-135 оказались крайне ненадежными машинами, и командование венгерских ВВС отказалось от закупки новой партии этих самолетов. Оказывая поддержку союзнику, немцы постарались оснастить мадьяр своей техникой. В начале месяца одно звено 4/1 БАЗ было направлено в Полтаву для переучивания на Не-111 (пять этих самолетов немцы передали из состава КО 27 Вое1сКе). Но вскоре поступила информация, что эскадрилья получит более совершенные Ю-88, и «Хейнкели» были возвращены люфтваффе.

В начале октября 1/1 ИАЭ рассталась с пришедшими в негодность «Фалько» и взамен получила 12 истребителей-бомбардировщиков Ме-109Р-4В, после чего ее подчинили Ш-й группе 52-й истребительной эскадры люфтваффе. Интенсивность полетов была низкой. Летчики 1/1 и 2/1 ИАЭ выполнили несколько заданий и сбили четыре самолета. При этом лейтенант Имре Панчел довел свой счет до пяти побед (из них 2 - на Ме-109), стал наиболее результативным пилотом 1-й АГ/2-го АС.

Несколько боевых вылетов совершили экипажи разведэс-кадрилий. Им приходилось сталкиваться с советскими истребителями, и стрелкам 1/1 ЭДР удалось сбить четыре самолета. 25 октября 3/2 ЭБР боевую работу прекратила, и вскоре ее отправили домой. За время пребывания на фронте эта часть потеряла только один Не-46.

Завершился октябрь последним боевым вылетом уцелевших «Капрони». Шесть Са-135 нанесли удар по концентрации советских войск в районе населенного пункта Свобода. Над целью самолеты встретили сильный зенитный огонь, и в результате прямого попадания снаряда одна из машин взорвалась в воздухе. Экипаж погиб. После этого задания 4/1 БАЗ вернули в Венгрию. Всего за кампанию 1942 г. эскадрилья совершила 282 боевых вылета и сбросила 326 т бомб.

В ноябре боевая деятельность авиасоединения была почти нулевой. Летали только транспортные самолеты и два «Хейнке-ля» 1/1 ЭДР, совершавшие курьерские рейсы. Остальные машины этого подразделения были возвращены немцам либо отправлены в ремонт.

В декабре в составе 2-го АС произошли изменения. В Венгрию убыло управление 1-го ИД и 2/1 ИАЭ. Им на смену прибыли 5/1 ИД (командир -майор Аладарь-де-Хеппеш), состоявший из 5/2 ИАЭ, которая располагала одиннадцатью Пе-2000 и одним курьерским «Арадо» Аг-96. Поскольку это подразделение получило «Реджьяне» незадолго перед отбытием на фронт, то в помощь ему оставили технический состав и четырех пилотов 2/1 эскадрильи. 1/1 ЭДР получила четыре разведчика ии-880. Самолеты были не в лучшем техническом состоянии, что вызвало нарекания летчиков. Тем не менее, подразделение продолжало выполнять разведывательные и курьерские полеты. Силы 2-го АС на 1 января 1943 г. указаны в таблице.

В первые дни нового 1943 г. погода выдалась неблагоприятной, но мадьяры изредка вылетали на задания. Так, 4 января один Вт-109Р совершил налет на позиции советских войск в районе Новой Калитвы. На следующий день подобную акцию провела тройка «Мессершмиттов». 11 января четыре самолета 1/1 ИАЭ под прикрытием трех Не-2000 появились над Урывом. Зенитным огнем был сбит ВМ 09 (борт У-004). Летчик лейтенант Имре Панчел погиб. Еще один «Мессер» получил повреждения и совершил вынужденную посадку. 1-й ДДР потерял в августе-сентябре один Не-111 и два Ю-86.

Зимняя катастрофа

12 января началось наступление войск Воронежского фронта против сил 2-й армии. Вскоре мадьяры были наголову разбиты, потеряв 148000 человек убитыми, ранеными и пленными. От этой катастрофы Венгрия не смогла оправиться до конца войны и уже никогда не выставляла группировки, по численности и боевой способности равной погибшему объединению. 2-е АС смогло оказать своим войскам весьма слабую поддержку. 1/1 ЭДР, имея всего три исправных самолета, 12 января выполнила один вылет на разведку. 1/1 ИАЭ в этот же день осуществила два налета на советские войска в районах Свобода и Селявное, в которых участвовало по одному Ме-109, прикрываемых парой Ре-2000. За весь январь 5/2 ИАЭ совершила всего 20 самолето - вылетов, налетав немногим более 28 часов.

Отступая под ударами советских войск, эскадрильи главным образом перебазировались и эвакуировали все, что можно было забрать с собой. 14 января ФВ-58 и,Ю-86 совершили четыре рейса, перебрасывая имущество одного из звеньев 1/1 ИАЭ с аэродрома Россошь на аэродром Иловское. К 16 января на этой базе собралось много венгерских самолетов, в том числе и основные силы 5/2 ИАЭ. Аэродром был уже окружен советскими войсками, а «теплолюбивые» моторы итальянских истребителей в тридцатиградусный мороз никак не запускались. Смогли улететь в Уразово лишь «Мессершмитты», да транспортные самолеты эвакуировали в тыл до сотни раненых. Всю оставшуюся авиатехнику пришлось уничтожить. 18 января вместе с застрявшими на аэродроме наземными частями авиаторы прорвались через окружение и вскоре соединились со своими войсками. 19 января советские войска захватили Уразово. Все, что смогло улететь, улетело в Харьков или Старый Оскол. Остальное взорвали на земле.

К концу месяца полеты совершала только 1/1 ЭДР: «Хейнке-ли» выполняли курьерские рейсы, а «Юнкерсы» летали на разведку. В феврале эскадрилья получила от немцев девять Ю-88, многие из которых находились в неудовлетворительном техническом состоянии. Задания продолжали выполнять, и за первые два месяца 1943 г. экипажи совершили 51 самолето-вылет, проведя в воздухе 168 часов. Из старого самолетного парка было потеряно четыре «Юнкерса».

1/1 ИАЭ долго оставалась на земле, поскольку ее самолеты были уничтожены, а три или четыре уцелевших «Мессершмитта» переданы для освоения 5/2 ИАЭ. Активность это подразделение начало проявлять только со второй половины февраля после получения от немцев очередной партии из четырнадцати Ме-109Р. Всего за январь-февраль 1943 г. эскадрилья совершил а 80 самолето-вылетов, налетав около 73 часов.

Зимние бои подвели черту под донским походом гонведов*. Итоги оказались нерадостными. Потери ВВС в январе - феврале 1943 г. (см. таблицу) превысили те, что были понесены за все второе полугодие 1942 г. Всего за кампанию лета 1942 г. - зимы 1943 г. венгерские ВВС потеряли не менее 62 самолетов. Среди личного состава погибло 36 человек, пропало без вести - 46, заболело - 7, ранено - 36, обморозилось - 32.Части и подразделения 2-го АС были разбросаны по Украине (Киев, Борисполь, Винница, Конотоп, Харьков, Полтава). Люди находились под моральным прессом поражения. Будущее выглядело мрачно.

* Реорганизация затронула систему нумерации частей. Теперь дивизионы обозначались арабскими цифрами вместо римских без дробных обозначений (за исключением истребительного дивизиона). В первой части статьи говорилось, что в венгерской авиации в сентябре 1941 г. были введены новые опознавательные знаки. В некоторых источниках указывается, что это событие произошло 30 марта 1942 г. Противоречие можно объяснить тем, что в сентябре замена произошла лишь на самолетах, находившихся на фронте, а 30 марта данное мероприятие распространилось на всю венгерскую авиацию. ** Товарищи по оружию (нем.). Продолжение. Начало в № 4'94

Аэроархив

«Истребитель самолетов и танков»

Александр Н. Медведь/ Москва Виктор Ю. Голобков/ Харьков

Фото из архивов авторов

Во второй половине 30-х годов почти одновременно во всех странах с развитой авиационной промышленностью чрезвычайную популярность приобрела идея двухмоторного истребителя. Ее возникновение относят к заключительному периоду первой мировой войны, однако реальные серийные машины появились почти двумя десятилетиями позже. Все эти годы не утихали споры о техническом облике такого самолета, но наибольшее количество сторонников получила концепция «летающего крейсера», «рейдера», «эсминца», «разрушителя» - многоцелевой машины, апологеты которой тяготели к морским аналогиям.

Подобно тому, как крейсеры решают свои многочисленные и разнообразные задачи по охране эскадр, разведке, борьбе с судоходством на морских коммуникациях, на соответствующие летательные аппараты теоретики воздушной войны планировали возложить сходные обязанности в воздушных сражениях. «Летающий крейсер» (или, если угодно, «эсминец») виделся им как двухмоторный быстроходный многоместный самолет с мощным стрелково-пушечным вооружением. Он должен был, по словам известного в 30-е годы советского авиационного тактика комбрига А.Н.Лапчинского, «разведать силы противника, а затем на максимальной скорости уходить к своим бомбардировщикам («эскадре» - прим. авт.) и занять место в системе коллективной огневой обороны прежде, чем истребители противника догонят его и уничтожат». В случае встречи с неохраняемыми группами бомбардировщиков противника (по морской аналогии это, вероятно, вооруженные транспорты), «крейсеры» должны были решительно атаковать их и… чуть не сказал - потопить.

Увы, морские реминисценции оказались несостоятельными. Главными причинами этого стали относительно малая дальность эффективной стрельбы авиационного стрелково-пушечного вооружения, не позволявшая сосредоточить огонь всей «эскадры» на наиболее опасном противнике, и скоротечность воздушного боя. В результате вместо сражения эскадр в воздухе происходили схватки ближайших друг к другу самолетов. К тому же в небе не оказалось места для «адмирала», который мог бы одновременно руководить действиями десятков боевых единиц. И все же машины для «морских боев в воздухе» были построены. Это «Мессершмитт» В{110, «Фоккер» 0.1, «Потез» 63 и ряд других.

В то же время развивалась и менее впечатляющая, но зато гораздо более реалистичная ветвь двухмоторных истребителей, по назначению практически не отличавшихся от одномоторных собратьев. Конструкторы стремились обеспечить им минимально возможную нагрузку на мощность (отношение полетной массы машины к суммарной мощности моторов) и примерно одинаковую с одномоторными истребителями нагрузку на крыло (отношение полетной массы к площади крыла). Поэтому такие самолеты получались предельно «ужатыми» по размерам. Появление в середине 30-х годов авиационных моторов мощностью порядка 1000 л.с.и массой всего 500- 600 кг теоретически давало возможность создать двухмоторный истребитель, по своим характеристикам превосходящий одномоторные. Наиболее ярким примером серийной машины этого класса являлся Р-38 «Лайтнинг», который в 1941 г. нес более мощное вооружение и летал быстрее и дальше любого американского истребителя. Разрабатывались двухмоторные истребители и в СССР. Один из проектов принадлежит В.К.Таирову.

Всеволод Константинович Таиров, прежде работавший у Н.Н.Поликарпова, обладал большим опытом конструктора и руководителя. В 1935 г. он возглавил опытно-конструкторский отдел (ОКО), организованный на киевском авиазаводе № 43 для устранения недостатков выпускавшегося там пассажирского самолета ХАИ-1.* Не ограничиваясь сопровождением серийного производства, Таиров занялся реализацией собственных идей. Завод в Киеве предоставил для этого неплохие возможности - после реконструкции и оснащения новым оборудованием (в том числе американским) прежние ремонтные мастерские превратились в один из самых современных заводов НКАП.

Первый самолет Таирова - пассажирский шестиместный ОКО-1, моноплан очень чистых аэродинамических форм -к лету 1938 г. успешно прошел испытания, но в серийное производство не передавался. Строился, но не был закончен истребитель-штурмовик ОКО-4 - полутораплан с мотором М-88, вооруженный двумя пулеметами БС и 100 кг бомб. «Зеленую улицу» получила другая машина ОКО.

* В ходе эксплуатации несколько таких самолетов разбились (подламывалось шасси, а на одной из машин на взлете оторвалось крыло).

В соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 256 от 29.10.1938 г. Таирову (по его инициативе) поручили создание одноместного двухмоторного бронированного истребителя.

Назначение самолета, получившего обозначение ОКО-6, было двойным: истребитель сопровождения и штурмовик для борьбы с бронированными целями. В нем все было направлено на достижение высокой скорости полета: установка двигателей М-88 мощностью по 1000 л.с. (на высоте 7550м - второй границе высотности), предельно малые размеры, минимальный мидель фюзеляжа и весьма обтекаемые формы. Достаточно сказать, что длина самолета, площадь и размах крыла были практически равны аналогичным параметрам одномоторного «Харрикейна».

Другой важнейшей особенностью ОКО-6 стало мощное наступательное вооружение из двух7,62-мм пулеметов ШКАС (по 400 патронов на ствол) под носовым обтекателем и четырех 20-мм пушек ШВАК (по 200 патронов на каждую), смонтированных под центропланом и кабиной пилота. Пушки имели систему автоматической пневмоперезарядки, а для их обслуживания трехметровая нижняя секция фюзеляжа крепилась на шомполах и быстро снималась. Вес секундного залпа ОКО-6 (113 пуль и снарядов) достигал 6 кг.*

Фюзеляж самолета состоял из трех частей. В передней находились кабина пилота и пулеметный отсек. Боковые стенки кабины были выполнены из листового дюраля. Спереди и сзади она закрывалась 8-мм бронеперегородками (за головой и спиной летчика - 13 мм), а снизу зашивалась стальным листом, предохранявшим конструкцию от повреждения дульными газами пушек. Фонарь кабины откидывался назад, а за неподвижным козырьком устанавливалось лобовое бронестекло. Передний обтекатель с фарой при обслуживании пулеметов целиком снимался, а лафете оружием отводился вправо, обеспечивая отличный доступ к ШКАСам, патронным коробкам и приборам. Средняя часть фюзеляжа выполнялась зацело с центропланом. К ней болтами крепились передняя и хвостовая (деревянный монокок с люками для осмотра тяг управления) части.

Центроплан и консоли крыла - двухлонжеронные (полки -из хромансилевой стали, стенки - из дюраля). Остальной набор и обшивка - дюралевые, мотогондолы - из электрона. Элероны - типа Фрайз, щитки - Шренка (два на центроплане и по одному на консолях, выпуск и уборка -пневматические). Стабилизатор - дюралевый, киль - из электрона. Этот же материал применялся для каркаса элеронов, обшивки носка и законцовок крыла.** Рули и элероны обтягивались полотном. При изготовлении самолета использовался плазово-шаблон-ный метод.

Силовая установка состояла из двух двигателей воздушного охлаждения М-88 с противоположным направлением вращения винтов. Такое решение обеспечивало компенсацию их реактивного момента, «заваливавшего» короткокрылый самолет на разбеге. Оригинальной особенностью мотогондол было наличие регулируемых входных «юбок» капотов, из-за которых коки винтов казались непропорционально большими, а гондолу приобретали форму, близкую к идеальной каплевидной. Горючее размещалось в 467-литровом фюзеляжном и двух центропланных баках по 365 л.

Шасси самолета - трехстоечное с хвостовым колесом. Основные опоры имели значительный вынос вперед для обеспечения безопасного противокапотажного угла и убирались в мотогондолы, а хвостовое колесо - в фюзеляж. Привод уборки и выпуска шасси - пневматический.

Летные испытания ОКО-6 начались 31 декабря 1939 г. -раньше других новых истребителей. При полетной массе 5250 кг самолет показал максимальную скорость у земли 488 км/ч, а на высоте 7550 м - 567 км/ч. Высоту 5000 м истребитель набирал за 5,5 мин. Продольная и путевая устойчивость однокилевой короткохвостой машины оказались недостаточными, поэтому потребовались радикальные изменения конструкции оперения. Кроме того, в одном из полетов произошел обрыв шатуна двигателя, и испытания пришлось прервать. Расчетных значений максимальных скоростей полета получить не удалось. Но все же самолет казался многообещающим. Вниманию к нему способствовал также громкий успех применения немцами «Мессершмитта» В1 110, ставшего своеобразным символом «блицкрига» в воздухе. В июне 1940 г. вскоре после окончания первого этапа заводских испытаний на совместном совещании руководства НКАП и ВВС было принято решение: «…Считать целесообразным для постановки в серийное производство бронированного истребителя ОКО-6 2М-88 определить завод № 43. Всю необходимую подготовку для производства закончить в 1940 г. К концу года построить 10 экземпляров самолета с измененным двух-килевым вертикальным оперением и безредукторными моторами М-88 различного направления вращения. Предложить Таирову к 1 августа 1940 г. выпустить на заводские испытания модернизированный ОКО-6 с редукторными моторами М-88Р одинакового вращения…»

Скорости вращения винтов при использовании безредук-торных моторов М-88 были слишком велики, что снижало их к.п.д. Эффективность винтов существенно повысилась после установки двигателей М-88Р с редукцией 0^666. Хвостовая часть второго экземпляра была удлинена, а площадь оперения существенно увеличена. На концах стабилизатора установили шайбы, а впоследствии демонтировали средний киль. За счет изменения плеч тяг в проводке и изменения балансировки элеронов управление последними стало заметно легче. Консоли крыла для обеспечения центровки при более тяжелых двигателях были несколько изменены. В частности, стреловидность их по передней кромке уменьшилась. Вводился ряд других улучшений.

Все это заняло значительно больше времени, чем ожидалось - сказались ограниченные возможности завода №43, который должен был «гнать план». Испытания в ЦАГИ второго экземпляра ОКО-ббис, которые проводил заводской летчик А.И.Емельянов, завершились только 5.01.1941 г. Максимальная скорость у земли получилась равной 477 км/ч, а на высоте 7050 м - 590 км/ч. По этим характеристикам самолет не уступал одномоторным истребителям Як-1 и ЛаГГ-3. Время набора высоты 5000 м увеличилось до 6,33 минуты. В декабре 1940г. самолету было присвоено новое наименование Та-1 по фамилии главного конструктора, и все говорило о близком

начале серийного производства. Однако 14.01.1941 г. при выполнении контрольного полета на взлете произошла поломка одного из двигателей, и самолет был разбит.

Спустя несколько дней после аварии Таиров обратился с письмом к председателю СНК В.М.Молотову, в котором отмечал, что два экземпляра ОКО-б выполнили 120 полетов и продемонстрировали незаурядные летные качества. По оценке пилотов ЦАГИ, самолет был простым, доступным строевым летчикам. Он был способен выполнять все фигуры высшего пилотажа и лететь на одном моторе вплоть до высоты 4100 м. Таиров особо подчеркивал, что «…самолет ОКО-ббис как по своим летным данным, так и по вооружению значительно превосходит аналогичные характеристики лучших иностранных серийных истребителей (как одномоторных, так и двухмоторных)». Более того, по его мнению, полученные показатели являлись минимальными и могли быть еще до конца 1941 г. значительно улучшены за счет установки более мощных моторов и увеличения запаса топлива. Таиров жаловался, что «практически ничего не делается для внедрения самолета в серийное производство». Он предлагал срочно построить небольшую партию машин (15-20 экземпляров) для проведения срочных государственных и войсковых испытаний.

Реакция на письмо была молниеносной. Уже 25 января вышло постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) №197-96, в котором Таирову поручалось построить и предъявить на государственные • -спытания два варианта Та-3: первый, с моторами М-89, к 1 мая и второй, с моторами М-90, к 1 октября 1941г. Для ускорения испытаний предлагалось переделать в Та-3 первый экземпляр ОКО-6. Требования к летным характеристикам совпадали с предложенными Таировым, а варианты вооружения определялись так: на первом экземпляре - два ШКАСа и четыре пушки ШВАК либо взамен последних - четыре 12,7-мм пулемета Я.Г.Таубина; на втором экземпляре - два ШКАСа, две 23-мм пушки МП-6 конструкции Таубина и одна 37-мм пушка Б.Г.Шпитального (позднее названная ШФК-37).

В феврале приказом Наркома авиапромышленности Шахурина завод №43 был реорганизован с выделением из его состава нового завода №483 - бывшей опытной производственной базы Таирова. Одновременно было принято решение о прекращении проектирования двухмоторного истребителя ОКО-8 с двигателями АМ-37 и о сосредоточении всех усилий ОКБ на Та-3. Таирову выдавался карт-бланш «настоящего» главного конструктора, на него теперь были обязаны работать мотористы, вооруженцы, специалисты по другим самолетным узлам и агрегатам. К работе непосредственно привлекались запорожский моторный завод №29 (директор Лукин, главный конструктор Урмин), московский завод установок вооружения №32 (директор Жезлов, главный конструктор Шебанов), а также комбинат №150 (директор Окунев, главный конструктор Жданов), производивший винты. На постройку опытных самолетов выделялось 7,5 млн. руб., а на премирование сотрудников при условии своевременного окончания работ - 800 тыс. руб. В документах НКАП и ВВС того времени самолету Таирова уделялось не меньше внимания, чем таким приоритетным машинам, как «сотка» (будущий Пе-2) и БШ-1 (Ил-2).

К маю удалось переделать первый экземпляр ОКО-6, оснастив его двухкилевым оперением и удлиненной хвостовой частью. Учитывая опыт аварий, изменили створки основных стоек шасси - в убранном положении колеса стали выступать наружу. Кроме того, вместо досаждавших отказами двигателей М-88Р были установлены моторы М-89 левого вращения со взлетной мощностью 13(йл.с. (1150 л.с. на высоте 6000 м). К сожалению, их надежность также оказалась не высокой. Весной 1941 г. дела с М-88 и М-89 обстояли настолько плохо, что занимавшийся их доводкой А.С. Назаров был арестован. Новому главному конструктору завода №29 Урмину не сразу удалось справиться с основными дефектами «восемьдесят восьмого», а М-89 так и не стал серийным. Рассматривалась и возможность установки двигателей М-82, но в то время они были не более доведенными, чем М-89.

На испытаниях Та-3, которые с мая проводил летчик Ю.К.Станкевич, летные данные самолета были оценены весьма высоко. Отмечалось, что в пилотировании он проще, чем одномоторный МиГ-3. За боевой разворот с высоты 1000 м

истребитель набирал более 700 м. Самолет практически не входил в штопор, при потере скорости опускал нос. Посадочная скорость, пожалуй, была несколько великовата -140- 150 км/ч, но она стала неизбежной платой за возросшую нагрузку на крыло (полетная масса увеличилась до 6000 кг).

«Ложкой дегтя» оказались многочисленные неприятности с моторами М-89. Тряска силовых установок, стружка в масле и другие дефекты постоянно задерживали ход испытаний. В качестве недостатков отмечались также большие усилия на ручке управления при посадке, неудовлетворительный обзор, особенно вниз - в стороны из-за больших мотогондол. Приболев мощных двигателях максимальная ско- -ростькаку земли, так и на высоте 7100 м оказалась меньше, чем у ОКО-ббис -соответственно 460 и 580 км/ч (расчетная на высоте 7000 м- 607 км/ч). Главным образом это объяснялось худшим производственным исполнением самолета Та-3, возросшей полетной массой, увеличением площади вертикального оперения и наличием антенной мачты.

Для облегчения машины с пушек сняли систему автоматической перезарядки. В качестве альтернативной схемы вооружения рассматривался вариант с двумя пулеметами ШКАС, двумя пушками ШВАК и одной 37-мм пушкой ШФК (Таубин к тому времени был репрессирован, и от оружия «врага народа» пришлось отказаться).

Заключение по летным испытаниям Та-3 в ЛИИ НКАП было положительным: «Рекомендовать Та-3 к серийному выпуску… с основным назначением -истребитель самолетов и танков».

В самый разгар испытаний началась война. Уже через месяц требования ВВС к двухмоторному истребителю изменились. Дальность полета Та-3, составлявшая 1060 км при скорости 442 км/ч, считалась уже недостаточной, и ее рекомендовали увеличить примерно вдвое. Серийное производство самолета вновь отложили.

В качестве двухмоторного истребителя в ВВС РККА применялся Пе-3. Но что это был за истребитель! На первых вариантах «пешки» наступательное вооружение состояло всего из двух 12,7-мм пулеметов БК конструкции М.Е.Березина и одного ШКАСа, а бронирование спереди отсутствовало. По скорости и вооружению Пе-3 уступал немецким истребителям ВН09Е, а по маневренности -даже бомбардировщику Ли 88. Командир 95-го ИАП полковник С.А.Пестов с горечью писал: «…полка не хватит и на две атаки». Как здесь пригодился бы скоростной и хорошо бронированный Та-3 с мощной батареей из четырех ШВАКов! Увы, ему не суждено было стать серийным.

Многое в судьбе Та-3 предопределила гибель В. К. Таирова в авиационной катастрофе при перелете из Москвы в Куйбышев в декабре 1941 г. Это трагическое происшествие и перебазирование авиапромышленности на восток резко затормозили подготовку Та-3 к серии.

Только в мае 1942 г. на испытания в ЛИИ поступил очередной и последний вариант этого самолета - Та-Збис. Машина была переделана из своей предшественницыТа-3. Наиболее существенным изменением в конструкции стала установка новых консолей, выполненных целиком из электрона. Их размах и площадь увеличили, благодаря чему удалось разместить дополнительные бензобаки емкостью 730 л и довести дальность полета до 2060 км.

С целью улучшения маневренности самолета уменьшили вдвое поперечное «V» консолей, а для сохранения центровки придали им небольшую отрицательную стреловидность. Однако дальнейший рост взлетной массы до 6626 кг отрицательно сказался на длине разбега, скороподъемности, максимальной скорости полета. Новый вариант истребителя оказался практически нейтральным в продольном отношении. Самолет «висел на ручке», что приводило к сильной утомляемости летчиков в длительных полетах.

К августу 1942 г. испытания Та-Збис были закончены. Крупных претензий к планеру и системам не было, но хронические неприятности с моторами М-89 не позволили рекомендовать самолет в серию. Решением, по-видимому, была бы замена двигателей на уже вполне доведенные М-82. Однако нужда в двухмоторном одноместном истребителе почти перестала ощущаться. Советская Дальняя Авиация практически всегда летала ночью, в условиях, когда истребители сопровождения мало чем могли помочь бомбардировщикам. Летом 1942г. был снят с производства Пе-Збис, и лишь ВВС Военно-Морского Флота выразили сожаление в связи с этим. Позднее, в 1943 г., потребность в двухмоторном истребителе вновь признали. Он был необходим для ночного перехвата, блокирования вражеских аэродромов при налетах Дальней Авиации, а также в качестве истребителя-бомбардировщика. Пе-Збис уже не соответствовал требованиям времени, а имевший великолепные потенциальные возможности поликарповский ТИС был абсолютно новой машиной, для которой не оказалось подходящих серийных моторов. В итоге ВВС Красной армии в годы войны так и не получили достойного двухмоторного истребителя.

* Для сравнения: Ил-2 с пушками ШВАК - 3,14 кг/с, В(110С-5 - 2,56 кг/с, Р-38 - 3,09 кг/с.

** Магниевый сплав электрон, обладавший высокой прочностью при небольшой удельной массе, считался в то время весьма перспективным материалом. Он легко обрабатывался, сваривался, но к(* Для сравнения: Ил-2 с пушками ШВАК - 3,14 кг/с, В(110С-5 - 2,56 кг/с, Р-38 - 3,09 кг/с.

** Магниевый сплав электрон, обладавший высокой прочностью при небольшой удельной массе, считался в то время весьма перспективным материалом. Он легко обрабатывался, сваривался, но конструкторы относились к нему с недоверием из-за низкой коррозионной стойкости. Однако Таиров справедливо полагал, что для боевого самолета, живущего в военное время относительно недолго, более важными свойствами являются технологичность и весовое совершенство.)онструкторы относились к нему с недоверием из-за низкой коррозионной стойкости. Однако Таиров справедливо полагал, что для боевого самолета, живущего в военное время относительно недолго, более важными свойствами являются технологичность и весовое совершенство.

Глазами очевидца

Над сирийским фронтом

Герой Советского Союза полковник запаса Константин Васильевич Сухов в годы Великой Отечественной войны был летчиком-истребителем. Прошел путь от рядового пилота до командира 1-й эскадрильи 16-го Гвардейского Сандомирского ордена Александра Невского истребительного авиаполка 9-й Гвардейской Мариупольско-Берлинской ордена Ленина Краснознаменной ордена Богдана Хмельницкого 2-й степени истребительной авиадивизии, которой командовал А.И.Покрышкин. Совершил 350 боевых вылетов, провел 57 воздушных боев, в которых лично сбил 22 самолета противника (8 Bf-109, 8 FW-190, 4 FW-189, He-Ill и Ju-87). После войны в 1951 г. окончил командный факультет Краснознаменной Военно-Воздушной Академии (ныне им. Ю.А. Гагарина). Затем продолжал службу в ВВС и войсках ПВО СССР на различных командных и штабных должностях. Освоил следующие типы самолетов: У-2, УТ-1, УТ-2, Як-11, Як-18, Як-20, АТ-6, УТИ-4, И-16, Spitfire Me. Vb, P-39, Р-63, Як-17У, Як-17, МиГ-15, МиГ-17, МиГ-21, Су-9. С1973 rib 1975гг. состоял военным советником по боевому применению начальника Центрального командного пункта (ЦКП) войск ПВО и ВВС Сирийской Арабской Республики (САР). Принимал участие в Октябрьской Освободительной войне 1973 - 1974г. По результатам учебно-боевой и боевой работы награжден президентом САР следующими орденами: «За боевую Признательность» 1-й и П-й степени, «За боевую подготовку 1-й степени», медалью «За участие в Арабской Освободительной войне 1973-1974 гг.», а правительством СССР - орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й степени. Представляем вашему вниманию воспоминания К.В.Сухова о событиях на Ближнем Востоке в октябре 1973 г.

Фото из архивов автора и редакции

Октябрьская освободительная война 1973 - 1974 гг. не похожа на все предыдущие арабо-израильские конфликты. Если ранее израильтянам легко давались победы, то теперь они столкнулись с сильным противником и понесли огромные потери. По словам премьер-министра Израиля Голды Мейер, за 22 дня боевых действий только ВВС лишились 65% списочного состава летчиков! Катастрофические потери авиации сорвали планы Тель-Авива по удержанию безраздельного господства в воздухе.

Я помню, как 6 октября командующий ВВС и ПВО Сирии дивизионный генерал Наджи, обращаясь на ЦКП к нашим советникам, сказал приблизительно следующее: «Если мы уничтожим в воздухе 20 самолетов противника, ваша боевая техника и советские специалисты свою задачу выполнили». Последовавшие события превзошли ожидания генерала.

Полагаю, что в данной статье нет необходимости описывать действия всех родов войск. Остановлюсь лишь на освещении и анализе воздушных боев в небе Сирии в октябре 1973 г. Однако прежде, чем рассматривать тактику обеих сторон, необходимо составить представление о противостоявших друг другу силах.

ВВС Израиля перед войной

Военные круги Израиля возлагали на авиацию большие надежды. По их мнению, она способна оказывать самое решительное воздействие на ход войны, что и было продемонстрировано

* «Барак» - тот же «Мираж» (модификация Mirage-V), выпускавшийся без лицензии по документации, похищенной спецслужбами Израиля. Имел и другое наименование - «Нешер». По данным сирийской разведки, к октябрю 1973г. вВВС Израиля насчитывалось 24 этих истребителя. По данным западной печати, к концу 1973 г, - 50 экз. (прим. ред.)

в 1967 г. Пропаганда Тель-Авива из года в год восхваляла свои ВВС, окружая их ореолом непобедимости, а правительство страны принимало меры по оснащению авиачастей современной боевой техникой и укомплектованию хорошо подготовленным персоналом. Немалую роль в этом сыграли США и НАТО, рассматривавшие Ближний Восток как зону своих стратегических интересов.

После 1967 г. самолетный парк ВВС Израиля значительно обновился. Из США были поставлены истребители F-4E Phantom II и штурмовики А-4Н/Е Skyhawk (на «Скайхоках» израильтяне заменили 20-мм пушки на 30-мм DEFA). На авиазаводах фирмы IAI (Israel Aircraft Industries) модифицировали значительное количество французских Mirage-IIICJ, демонтировав РЛС, ненужные в условиях хорошо поставленной наземной службы целеуказания, и развернули выпуск истребителей «Барак»*. На самолетах Super Mystere B-2 французские двигатели Atar 101G-2 заменили на американские J-52, использовавшиеся на «Скайхоках». В результате проведенных мероприятий ВВС на 6 октября 1973 г. насчитывали 504 боевых и 47 вспомогательных самолетов, 81 вертолет, располагали современными средствами РЭБ, а также новейшими на то время видами боеприпасов (см. таблицу).

Военно-транспортная авиация предназначалась для высадки и выброски воздушных десантов и была способна одновременно перебросить до 3-х пехотных десантных бригад или до 2-х бригад со средствами поддержки (около 3400 - 3500 человек).

Как вспомогательные привлекались самолеты государственной авиакомпании EL AL, все частные и учебные летательные аппараты.

Организационно самолеты объединялись в 16 боевых эскадрилий, базировавшихся на 4-х основных и 30-и аэродромах рассредоточения. В качестве резервных ВПП были подготовлены несколько участков автострад.

Подготовка пилотов велась в летных школах по ускоренной программе (2 года). Обучались лица еврейской национальности, достигшие 18 лет и прошедшие предварительный отбор. Высших летных учебных заведений на тот момент не имелось. Перед зачислением кандидаты проходили проверку на благонадежность. Среди преподавательского состава имелись т.н. «психологи» и «социологи», прививавшие курсантам дух сионизма и следившие за их поведением и успеваемостью. Если кто-либо казался неблагонадежным, его немедленно отчисляли. Значительное время отводилось работе на тренажерах и летной практике. В результате за период обучения в авиашколе курсант успевал налетать около 200 часов на реактивных самолетах, из них 60 -самостоятельно.

В боевых эскадрильях годовой налет молодых пилотов существенно превышал таковой их коллег из НАТО. Практически каждый израильский летчик-истребитель к 35-летнему возрасту имел налет около 4000 часов. Многие прошли спецподготовку в учебных центрах США. Тщательно изучался опыт воздушных боев второй мировой войны (особенно советская и германская тактика), конфликтов в Корее и Вьетнаме. Для психологической закалки, изучения районов предстоящей боевой работы и «приучения» кдействиям против реального противника командование ВВС привлекало свои экипажи к проведению вооруженных провокаций против Египта, Сирии, Ливана и Иордании. Такая подготовка дала возможность Израилю к началу войны иметь более 1000 хорошо обученных военных летчиков (1,5 - 2 на каждый боевой самолет).

Разрабатывая планы боевых действий по захвату земель сопредельных сторон, израильское командование рассчитывало на ведение молниеносной войны и разгром арабских государств по отдельности. На практике война велась на два фронта, но и в этих условиях обеспечивалось образцовое планирование, использование наличных сил и их исключительное взаимодействие.

В отличие от 1967 г. перед ВВС ставились задачи нанесения ударов не

только по военным, но и по жизненно важным объектам Египта и Сирии. Например:

- план «Дакмана» - бомбо-штурмо-вые удары по позициям ЗРК Сирии;

- план «Никаха» - бомбо-штурмовые удары по аэродромам Сирии и Египта;

- план «Сарита» - бомбо-штурмовые удары по войскам и позициям артиллерии Сирии;

- план «Тагар» - бомбо-штурмовые удары по позициям ЗРК Египта;

- план бомбо-штурмовых ударов по пунктам управления (Генштабу, штабу ВВС и ПВО, ЦКП ВВС и ПВО), а также по морским портам, плотинам, электростанциям, нефтехранилищам и нефтеперерабатывающим заводам, оросительным системам, центрам телевидения и радиовещания.

Заблаговременно были спланированы боевые действия каждой эскадрильи. При этом учитывалось, что подлетное время до целей на территории Сирии может составлять от нескольких десятков секунд до 18 минут. Выписки из планов хранились непосредственно в подразделениях. В них содержалось: постановка задачи, дело цели (куда постоянно вносились уточнения), характеристики объекта, наряд сил, рекомендуемые тактические приемы, карта с маршрутами и профилем полета до цели, ПВО цели, способы его преодоления. Примером служиь распределение задач нескольких эскадрилий ВВС Израиля на Сирийском фронте:

Парк самолетов и вертолетов ВВС Израиля (по данным разведки САР)

ПВО

«Мираж»

35

«Барак»

24

«Супер Мистер»

17

Основной состдн ВВС

F-4E

102

А-4

160

«Мираж»

50*

«Супер Мистер»

25

«Мистер»

25

«Вотур»

25

«Ураган»

35

Высотные разведчики

RF-4E

6

ВТА

самолеты

С-97 «Стратокрузер»

6

С- 130 «Геркулес»

6

С-47 «Дакота»

15

«Норд Атлас»

20

вертолеты

SH-53

20

«Супер Фрелон»

11

Augusta-Bell-205 «Ирокез»

50

* Поданной сводке, общее количество «Миражей» (85 экз.) превышает их число, поставленное из Франции (72 Mirage III CJnS спарок Mirage III BJ). Надо отметить, что из этих самолетов несколько было потеряно еще в войне 1967 г. Возможно, за «Миражи» принимались «Бараки».

- 69-я АЭ (авиабаза Рамат-Давид, 30 «Фантомов») должна была нанести удары по аэродромам Дмейр, Хал-Хле и по ЗРК в районе Дмейр;

- 201 -я АЭ (а/б Хатцур, 30 «Фантомов») - удары по аэродромам Хал-Хле, Блей и по ЗРВ в районе фронта;

- 119-я АЭ (а/б Акир, 30 «Фантомов»)

- удары по аэродромам Насрие, Меззе, по Генштабу, штабу ВВС и ПВО, ЦКП, зданию телецентра.

В планах боевых действий учитывались возможности самолетов каждого типа:

- «Фантомы» предназначались для нанесения ударов по объектам тыла, а совместно с «Миражами» привлекались для завоевания господства в воздухе;

- «Скайхоки» должны были наносить удары по живой силе и технике противника на поле боя и осуществлять непосредственную поддержку своих войск;

- «Миражи» - вести воздушные бои за завоевание господства в воздухе и частично прикрывать ударные группы «Фантомов» при их работе по объектам тыла, находиться в составе отвлекающих групп и групп наращивания усилий при завязке боя «Фантомами», а также встречать «Фантомы» после выполнения ими боевой задачи;

- устаревшим самолетам «Супер Мистер», «Мистер», «Ураган» и «Вотур» отводилась роль непосредственной поддержки наземных войск.

Для управления боевыми действиями ВВС были подготовлены:

Парк самолетов и вертолетов

ВВС и ПВО Сирии перед началом войны

самолеты

МиГ-21 180

МиГ-17 93

Су-75 25

Су-20 15

вертолеты

Ми-8 27

Ми-2 8

- ЦКП в районе Тель-Авива и запаcной ЦКП;

- 5 центров управления (№ 501 Эль-Хадад под Тель-Авивом, № 506 г. Хеврон, № 509 г. Мустафа Роман, № 511 г. Ум Мараджан и №528 г. Шари-Аштехех);

- 4 - 5 передовых пунктов управления вдоль линии разделения войск с Сирией, Ливаном и Иорданией;

- пункты визуального наблюдения на Голанских высотах для обнаружения и оповещения о целях над территорией Сирии;

- группы авианаводчиков (офицеров взаимодействия) в сухопутных войсках на господствующих высотах и вертолетах для обеспечения взаимодействия авиации с наземными силами и наведения истребителей на сирийские ударные самолеты;

- воздушный КП на самолете типа «Стратокрузер».

В целях повышения мобильности применения ВВС были установлены следующие виды боевой готовности:

- дежурство в воздухе;

- готовность к запуску двигателей на земле (взлет через 70 сек);

- немедленная готовность к вылету (взлет через 2 - 2,5 мин);

- пятиминутная готовность (летчики вблизи самолетов);

- пятнадцатиминутная готовность (летчики в эскадрилье).

До начала войны по окончании рабочего дня на авиабазах и в каждой эскадрилье в светлое время суток дежурили по два «Миража» и «Фантома» в пятиминутной готовности и два «Скайхока» в пятнадцатиминутной готовности, ночью - по два самолета ПВО в пятнадцатиминутной готовности.

Для повышения безопасности рейдов собственных самолетов и их более эффективного использования широко применялись средства РЭБ. Спецаппаратура устанавливалась на господствующих высотах: Джебель-Шейх (2490 м), Тель-Абунаде (2100 м), Хеврон (1200 м) и Тель-Форас (900 м). Так, на горе Джебель-Шейх за неделю до начала боевых действий израильтяне разместили новейшую американскую станцию, которая одновременно могла ставить активные помехи всем работающим в диапазоне частот 4000 - 12000 мГц наземным РЛС обнаружения и наведения, а также самолетным радиоприцелам. Ее стоимость составляла 250 млн. USD в ценах тех лет. Забегая вперед скажу, что в первый же день войны сирийские десантники захватили Джебель-Шейх. Часть аппаратуры была уничтожена, а часть демонтирована. В результате даже после 22.10.1972 г., когда израильтяне вернули себе гору, комплекс не действовал, что существенно помогло войскам Сирии.

Большая роль отводилась самолетам-постановщикам помех типа «Стратокрузер» и вертолетам SH-53. Они должны были выполнять полеты над Средиземным морем на удалении 70 - 100 км от побережья на высотах 6000 - 8000 м (самолеты), над Ливанской долиной на высотах 3000 - 4500 м, над Иорданией и северной частью Израиля. Оснащались средствами РЭБ и боевые самолеты. На «Фантомы» и «Скайхоки» подвешивались станции «Афина». На всех летательных аппаратах применялись системы сброса дипольных отражателей.

ВВС и ПВО Сирии перед началом боевых действий

Военно-воздушные силы и ПВО Сирии насчитывали 348 боевых самолетов и вертолетов (см. таб*п1!у):На каждый

боевой самолет было подготовлено по одному летчику, способному действовать в простых метеоусловиях (ПМУ) в составе звена и эскадрильи во всем диапазоне высот. Пилоты МиГ-21 имели некоторую практику ведения групповых воздушных боев в составе звена и шестерок на малых и средних высотах. Каждый из них выполнил по 1 - 2 пуску ракет по воздушной мишени. Летчики Су-7Б, Су-20 и МиГ-17 были подготовлены к нанесению бомбо-штурмовых ударов в составе эскадрильи, а к воздушным боям - в составе звена. Пилоты вертолетов могли действовать днем и ночью в ПМУ без боевого применения.

На всех аэродромах оборудовали 2-4 запасные грунтовые взлетные полосы, а в качестве резервных ВПП подготовили два участка автострад в окрестностях Дамаска. Для оперативного управления ВВС имелись: основной и запасной ЦКП, КП Северного района, 5 КП авиабригад, 8 пунктов наведения (ПН) и 6 пунктов визуального управления (ПВУ).

В подготовке ВВС имелись весьма серьезные недостатки. Существовала излишняя централизация управления и, как следствие, недостаточное доверие командирам авиабригад. Летный состав часто перемещался из части в часть, в результате чего в эскадрильях отсутствовали постоянные боевые расчеты, особенно в звене и паре. Командиры, летный состав и расчеты КП слабо знали особенности противника. Обладая неплохими навыками пилотирования, сирийские летчики имели неудовлетворительную тактическую, а многие и огневую подготовку. К сожалению, в этом большая доля вины лежит на наших советниках командиров эскадрилий, бригад и даже управления ВВС и ПВО, которые тоже недостаточно знали противника и не смогли выработать эффективную тактику борьбы с ним.

Войска ПВО располагали 34 ракетными дивизионами:

- 15 дивизионов (3 бригады) ЗРК «Куб», прикрывавших войска перед Голанскими высотами;

- 19 дивизионов ЗРК «Волга», «Двина» и «Печора», прикрывавших Дамаск и войска в южном районе боевых действий.

Формирование зенитно-ракетных войск (ЗРВ) закончилось менее чем за месяц до начала войны. Поэтому подразделения достигли только удовлетворительного уровня подготовки. Боевые расчеты не успели освоить сложные виды стрельб (по скоростным и высотным целям, в сложной радиопомехо-вой обстановке, в условиях применения противником противорадиолокационных ракет типа «Шрайк» и различных ловушек). Не была закончена программа обучения и не достигнута слаженность расчетов КП. Практически не отработано взаимодействие ЗРВ с истребительной авиацией. Не полностью завершилось оборудование основных, запасных и ложных позиций.

Части зенитной артиллерии имели в целом хорошую подготовку. Q

Продолжение следует

Редакция выражает признательность Е.К. Хавило и А.В. Котлобовскому за помощь в подборе иллюстративного материала.

Первый полет Ан-70

16 декабря 1994 г. совершил первый полет средний транспортный самолет Ан-70, созданный АНТК им. О.К. Антонова. («АХ» уже рассказывал об этой машине, см. №№ 2'94, 3'94).

Сборка самолета завершилась еще в январе, и весь 1994 г. продолжалась наземная отработка бортовых систем и оборудования. На сроки окончания этих работ негативное влияние оказал общий экономический кризис стран СНГ и нарушение связей между предприятиями бывшего МАП СССР.

Ан-70 - первый в мире самолет с винтовентиляторными двигателями, поэтому специалисты АНТК особое внимание уделили силовой установке. Электронный борт «семидесятки», обладающий наиболее развитыми потенциальными возможностями среди ее аналогов, также потребовал значительных усилий. 24 ноября началась серия рулежных испытаний, в которых проверялись ходовые качества самолета, его управляемость при движении по земле и работа тормозов. Скоростные пробежки до момента отрыва переднего колеса доказали удовлетворительную эффективность аэродинамических органов управления.

Заключение о готовности Ан-70 к первому вылету.дал Методический совет, состоявшийся в Киеве 12 декабря. В его работе приняли участие ведущие специалисты ЦАГИ, ЛИИ и АНТК.

16 декабря в 12й3, после контрольной пробежки, Ан-70 поднялся в затянутое облаками зимнее небо. Самолет пилотировал экипаж в составе: Сергей Максимов - командир, Владимир Лысенко - второй пилот, Владимир Непочатых - штурман,

Павел Скотников - бортинженер, Андрей Кострыкин - бортрадист, Михаил Березюк - вед. инженер по испытаниям. За первым взлетом самолета наблюдали: вице-премьер и министр обороны Украины В.Н. Шмаров, министр машиностроения, ВПК и конверсии В.М. Петров, начальник управления заказов Минобороны России С.В. Назаренко, др. официальные лица, многочисленные журналисты и почти весь коллектив АНТК.

От полосы самолет, пробежав 850 м, оторвался на скорости 217 км/ч и угле атаки 5-6° на номинальном режиме работы двигателей. Полет проходил на высоте до 3000 м ниже кромки облаков. Шасси по традиции не убиралось. Бортовая испытательная аппаратура вела замеры и регистрацию около 4000 различных параметров. Через 25 мин., выполнив программу полета, экипаж произвел посадку на летной базе фирмы в Гостомеле. При заходе Ан-70 попал в умеренную болтанку, касание произошло на скорости 240 км/ч.

На состоявшейся в тот же день пресс-конференции выступил генеральный конструктор АНТК Петр Балабуев и члены экипажа. Программа дальнейших испытаний Ан-70 предусматривает проведение 250 полетов в течение двух лет. За это время должна завершиться подготовка к серийному производству самолета на Киевском и Самарском авиазаводах. Узбекистан также заинтересован принять участие в изготовлении машины, о чем говорил президент Ислам Каримов во время визита в Украину. Серийный выпуск Ан-70 обеспечит работой не менее 80 тысяч человек в наших странах.

Когда номер уже находился в типографии, произошла трагедия. В ходе одного из испытательных полетов 10.02.1995 г. в 16 ч 09 мин самолет Ан-70 столкнулся в воздухе с самолетом сопровождения Ан-72 и потерпел катастрофу. Экипаж погиб. Пилотам Ан-72 удалось посадить поврежденную машину. Над выяснением причин происшедшего работает Государственная комиссия под председательством Министра обороны Украины В.Н. Шмарова.

Украинское акционерное общество воздушных СООбщеНИЙ «УКРВОЗДУХПУТЬ» Часть II

Ростислав В. Мараев/ Киев

Ленарт Андерссон/ Упссала (Швеция)

Фото из архива М.Б.Ляховецкого

Перед началом первого летного сезона

В новом 1924 г. на главной базе «Укрвоздухпути» в Харькове продолжалось начатое летом прошлого года крупное строительство. К середине января почти окончили большой железобетонный ангар и, не дожидаясь завершения работ, закатили «Кометы» под крышу. Температура там не отличалась от наружной, и все же условия хранения техники улучшились. Строилась и авиамастерская, но ввод ее в строй затягивался, поэтому профилактический ремонт двигателей приходилось выполнять в тесном гараже. Возглавлял мастерскую 52-летний француз-механик Л.М.Бонос. Личность весьма колоритная, он больше 30-и лет проработал на различных машиностроительных и авиационных предприятиях, в том числе в Париже, Гавре, Лондоне и Чикаго, а в последние годы в Москве и Киеве.

Примерно в то же время, пытаясь приспособить «Кометы» к эксплуатации в зимних условиях, на самолет ВВ11АА установили лыжное шасси. В этом прежде всего были заинтересованы военные, рассматривавшие гражданскую авиацию как свой резерв,

Следует отметить, что внимания германской технике уделялось куда больше, чем приглашенному немецкому персоналу. В начале марта, обобщая жалобы своих земляков, пилот Э.Фат писал в правление: «…пребывание в наших комнатах становится неприятным… При теперешнем количестве дров, которое до сих пор ежедневно снижалось, средняя температура днем была 5° С, а ночью - 2° С.» Кое-кто уже простудился, и, если топливо не будет поставляться в необходимых количествах, подобное может постичь всех иностранных специалистов. (1)

Продолжалась подготовка к первому летному сезону. Главное внимание уделялось авиалиниям Харьков-Полтава-Елиса-ветград-Одесса и Харьков-Полтава-Киев. Нерешенных проблем оставалось еще немало, а наибольшую тревогу вызывало плохое состояние аэродромов. Даже в столице Украины полеты приходилось выполнять с ипподрома, чередуя взлеты и посадки самолетов с забегами лошадей. В Киеве предстояло эксплуатировать бывший аэродром КОВ*, а в Одессе - примыкавшее к заводу «Анатра» Стрельбищенское поле. Привести их в порядок, да еще подготовить промежуточные и запасные площадки силами только «Укрвоздухпути» было невозможно. На выручку пришла общественность, мобилизованная ОАВУК, партийными и комсомольскими органами.

Замыкаться на двух линиях между важнейшими городами республики в УВП не собирались. Зарубежный опыт подсказывал, что эксплуатация только внутренних магистралей не принесет доходов. Однако из-за ограниченных связей СССР с другими странами, а также конкуренции со стороны «Юнкерса» и «Деру-луфта» шансов быстро выйти на международные маршруты было немного. Внимание привлекало черноморское направление. Но добиться разрешения на полеты в Симферополь так и не удалось, а за право обслуживать участок крымского побережья на маршруте Одесса-Новороссийск пришлось вступить в борьбу с российским обществом «Добролет».

К весне 1924 г. московские коллеги уже провели целый комплекс работ по организации гидроавиалиний Евпатория-Севастополь и Севастополь-Ялта вплоть до закупки нескольких «Юнкере» Р-13 на поплавках. Однако проделали они это без согласования с «Укрвоздухпутем», за которым признавалось приоритетное право на деятельность в регионе. Разгорелся конфликт. Для его улаживания 8 марта в Харьков приехал представитель «Добролета» А.В.Глоба, который попытался уговорить правление «родственной организации» разрешить проблему мирно, по- семейному. Однако задушевного разговора не получилось. Участвовавшие во встрече Юнгмейстер и Стамо заняли жесткую позицию и не шли ни на какие увещевания московского гостя. Они доказывали, что «управлять этими линиями менее удобно из Москвы, нежели из Харькова», и требовали обязательной их передачи со всем имуществом в обмен на акции УВП. Российскую сторону это совершенно не устраивало. После длительных дебатов Глеба внес последнее предложение, настаивая на его включении в итоговый документ: «Общество Укрвоздухпуть и Добролет организуют для совместной эксплоатации крымские линии. Форма же соглашения будет определена правлениями Обществ»**, Лидеры УВП остались непоколебимы, и резюмирующая запись гласила: «Правление считает единственно желательной формой совместной работы форму, предложенную Укрвоздухпутем». (2)

В дальнейшем борьба за право возить пассажиров из Севастополя в Ялту и Евпаторию велась с переменным успехом. УВП удалось

заручиться поддержкой крымских властей, а «Добролет» привлек на свою сторону московские инстанции. Были разработаны несколько вариантов соглашений, но нет никаких данных, что хоть один из них был подписан. Окончательный итог этой истории не совсем ясен. Известно лишь то, что летом 1924 г. гидроавиалиния в Крыму работала. Скорее всего, принадлежала она «Добролету», т.к. в УВП самолеты на поплавках никогда не числились.

Первая навигация

9-10 мая прошло заседание правления УВП, на котором были приняты два важных решения. В связи с переходом В.Н. Ксандрова на работу в Москву обязанности председателя правления и директора-распорядителя передали В.Н.Макогону***; открытие движения на линиях Харьков-Одесса и Харьков-Киев назначили на 25 мая. До 22 мая на этих маршрутах В. Неун и Э. Фат на самолетах ВВКАО и ВВУАР выполнили по одному техническому рейсу. Полеты прошли вполне успешно, однако в подготовке линий выявился ряд серьезных недостатков. Так, состояние поля киевского аэродрома все еще оставляло желать много лучшего, не надежно работала связь между воздухостанциями, а метеослужба пребывала в зачаточном состоянии. Тем не менее правление УВП обратилось в Главную инспекцию ГВФ с настоятельной просьбой разрешить начать движение, ибо «неоднократное затягивание открытия поселяет недоверие к Воздухоф-лоту среди трудовых масс…».(3) Апелляция к классовому сознанию дала должный эффект, и разрешение было получено.

Как и намечалось, 25 мая полеты на первых в Украине регулярных пассажирских авиалиниях начались. В этот день Неун на «Комете» ВВ11АР выполнил рейс в Одессу с посадкой в Елисаветграде, а Фат на самолете ВВУАО - в Киев с посадкой в Полтаве. Эти полеты носили чисто рекламный характер: на борту находились представители УВП, ОАВУК, журналисты; на промежуточных аэродромах и в конечных пунктах назначения прошли торжественные митинги с бравурными речами, разбра

После шумного начала работа быстро приняла размеренный характер. Еженедельно выполнялись два рейса на Киев и один на Одессу. Самолеты летали с завидной регулярностью, практически без срывов расписания. Пассажирам обеспечивался весьма высокий уровень сервисного обслуживания: билеты с доставкой на дом можно было заказать по телефону, а на аэродром приехать в автомобилях «Укрвоздухпути». За счет государственной дотации на услуги УВП устанавливались искусственно заниженные цены в пределах 55-60% себестоимости (билет до Киева стоил 45 руб., а до Одессы - 60 руб.). Однако даже это в три раза превышало цены на проезд по железной дороге в мягком вагоне, и желающих воспользоваться воздушным транспортом появилось не много. За первый месяц полетов на обоих маршрутах перевезли 14 кг грузов и 79 пассажиров, причем многие из них летели бесплатно по различным служебным делам. Выручка составила всего 1450 руб., вместо 23000 руб., на которые рассчитывали.

Финансовое положение Общества, усугубляемое снижением темпов реализации акций и инфляцией, было плачевным. Денег на выплату зарплаты и другие текущие расходы катастрофически не хватало. Региональные представители бомбардировали правление требованиями о срочной материальной поддержке, а в ответ получали ЦУ - проявлять большую инициативу. Так, в июне Стамо писал киевскому уполномоченному «Укрвоздухпути» Егорову: «У меня с деньгами очень плохо. Вам прислать сейчас не могу. Надо добыть (временно занять в Губотделе), а потом вернуть распространением акций. Гринько* обязался оказать этому самое широкое содействие, надо воспользоваться этим и реализовать хотя бы 10-15 тысяч».(4)

Выходить из положения помогали и правительственные дотации, и поддержка местных властей, и активная деятельность ОАВУК, в первичных организациях которого не прекращалась работа по сбору средств на нужды Воздушного Флота. Была развернута широкая рекламная кампания, в рамках которой выполнялись многочисленные круговые полеты**, а в прессе то и дело появлялись публикации о привлекательности воздушных путешествий. Делались попытки наладить коммерческую деятельность, не связанную с главными задачами УВП. Для этого по всей территории Украины, в Крыму и Москве были созданы конторы «Укрвоздухпути», которые начали заниматься транспортировкой и хранением различных товаров, посредническими операциями, издательским делом и т.п. Вполне серьезно рассматривался даже вопрос о приобретении в Харькове мыловаренного завода и мельницы. Итог этой деятельности был весьма печален, но об этом речь пойдет в следующих публикациях.

И все же завершившаяся 1-го октября навигация прошла вполне успешно. За четыре месяца удалось выполнить 62 рейса на линии Харьков-Киев и 31 рейс на линии Харьков-Одесса, совершить ряд специальных полетов, в том числе в Симферополь и Москву, перевезти 280 пассажиров (еще 480 в круговых полетах), 137 кг почты и 519 кг других грузов, общий налет превысил 548 ч, было «покрыто» 59595 км, регулярность полетов составила 98,5%. Германская техника работала надежно и единственная вынужденная посадка произошла из-за погодных условий. Это случилось 28 июля, причем, как и в прошлом году, в переделку попал самолет ЯЯКАВ. Его пилотировал Неун, на борту находилось два пассажира и бортмеханик. Вылет из Харькова состоялся при ясном небе, но вскоре после прохождения Полтавы на маршруте встретилась плотная облачность. Пытаясь выйти из нее, летчик снизился до ста метров, но ситуация еще больше осложнилась, так как теперь пришлось идти в сплошном тумане. Неун не только сбился с курса, но и потерял пространственную ориентацию (на «Комете» отсутствовал кренометр). Продолжать полет было крайне рискованно и, уповая на то, что маршрут пролегал над равнинной местностью, пилот решил садиться. Землю он увидел буквально за десять метров и «…не успел выровнять самолет, результатом чего явилась авария.» (5) Но все обошлось благополучно: экипаж и пассажиры отделались легким испугом, а «Комета» получила лишь небольшие повреждения. Пассажиров удалось быстро доставить на ближайшую железнодорожную станцию, откуда они продолжили путь на поезде.

Приземление вне аэродромов таило специфичную для тех лет опасность. В июле 1924 г. правление УВП обратилось в ГПУ УССР с просьбой разрешить приобрести для своих летчиков два револьвера с патронами, т.к. при вынужденных посадках «в местах малонаселенных или неблагополучных по бандитизму… возрастает опасность ограбления пассажиров и почты перевозимых самолетами…».(6)

Помимо инцидента на линии, еще одно летное происшествие произошло при выполнении пробного полета. 25 июня в Харькове Фат совершил грубую посадку на самолете РНОАС, в результате чего были сломаны стойка шасси, винт, а левая консоль и левый борт получили небольшие вмятины.

После окончания навигации по предложению ОАВУК в Донбассе была проведена широкомасштабная рекламная акция. Фат и советский бортмеханик Пурпиш облетели на «Комете» Бахмут, Луганск, Мариуполь, Старобельск, где совершили около 15 круговых полетов. За 17 дней они прошли 1300 км, а налет превысил 18 часов. В каждом городе прибытие самолета сопровождалось митингами и сбором средств на нужды УВП и ОАВУК.

В октябре-ноябре на службу в «Укрвоздухпуть» были приняты первые отечественные летчики: И.Ф. Бывалое, Д.И. Затыкин, И.П. Галиченко и И.А. Буоб. На Фата и Неуна теперь легли обязанности по переучиванию бывших красвоен-летов в линейных пилотов УВП. Освоение тяжеловатых на взлете и посадке «Комет» не обошлось без поломок. 6 ноября у самолета ВВ11АО, которым управлял Затыкин, на пробеге произошло разрушение втулки одного из колес. Машина развернулась поперек полосы и получила незначительные повреждения.

Продолжение следует

* Гринько - председатель Киевского губисполкомз. Он и его одесский коллега Иванов принимали деятельное участие в делах УВП. ** Воздушное катание над аэродромом.

* Киевское общество воздухоплавания было образовано в 1909 г. Аэродром находился в районе современной киностудии им. А.П.Довженко.

** Здесь и далее стиль и орфография оригинала.

*** Официальное избрание Макогона на эту должность произошло значительно позднее - 03.09.1924 г. на общем собрании учредителей УВП.

сыванием листовок и другими характерными для той поры атрибутами.

4. ЦГАВОВ Украины.- Ф. 184.-О. 1. - Д. 11.- Л. 16.

5.Тамже.-Д.56.-Л.17-17об.

6. Там же.-Д. 17.-Л. 155.

This file was created

with BookDesigner program

[email protected]

22.08.2009

Оглавление

СОДЕРЖАНИЕ

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ Жаркое небо Афганистана. Ч. II Истребительная авиация

АН 12 - портрет в зрелом возрасте.

В тени люфтваффе

Хроника летних боев.

Зимняя катастрофа

Аэроархив

Глазами очевидца

ПВО

Первый полет Ан-70

Украинское акционерное общество воздушных СООбщеНИЙ «УКРВОЗДУХПУТЬ» Часть II

Первая навигация

Реклама на сайте