Теперь миткали отбеливают по-новому — скоро и хорошо. А старики помнят, как летом отбеливали миткали на лугах по всей Уводи, а больше у Золотого потока. Зимой, когда снег коркой покроется, все поля закатывали, лисице пробежать негде.
Хозяева раздавали товар по деревням. Там отбелят, а потом уж на фабриках в расцветку пускают.
Жил в ту пору в слободе неподалеку от фабрики пронырливый мужичишка — Никиткой его звали. Подрядами он промышлял. Голова маленькая, глаза плутоватые, бегают, как у мыши, руки чуть не до земли.
И мужики, и бабенки, и ребятня миткаль для фабрики настили. Работали по пятачку с куска, и не больно это денежно, ну да где же дороже-то найдешь.
Никитка однажды тоже за миткалем пошел. К вечеру, на его счастье, морозец ударил. Разостлал Никитка миткаль, по концам положил поленца да кирпичи, воткнул колышки на заметку, а то и ветром унесет, и прозевать можно — свои шалят, скатают. Так останешься в накладе, что потом за пять зим не вернешь.
Вышел Никитка на огород, мороз похваливает. А наст колом не пробьешь, как по полу по нему иди, похрустывает под лаптями.
Все убрали миткали, а Никитка решил на ночь их оставить. Думает: раньше срока сниму и другую партию раскину. Так с огорода он и не уходил. Проберет его мороз, сбегает Никитка в избу, пошлепает ладонями по горячей печке и опять на стужу. Петухи пропели, все в селе заснули, только сторож где-то далеко в колотушку брякает. Луна выплыла полная, все кругам осветила. На снегу будто битое стекло рассыпано, снег серебром горит.
Сидит Никитка у гумна в соломе, на миткали поглядывает, пятачки подсчитывает. Вдруг слышит — где-то рядом хруснуло, будто кто к миткалям подбирается.
Высунулся Никитка из соломы, видит — человек над миткалями ходит, вроде шагами длину их меряет.
«Постой, — думает Никитка, — поглядим, что дальше будет».
А сам колышек дубовый в руке сжимает: может понадобится.
Комментарии к книге «Серебряная пряжа», Михаил Харлампиевич Кочнев
Всего 0 комментариев