«Забытые опылители»

Мы можем никогда не узнать, когда древние народы впервые обнаружили, что растения можно опылять вручную, без привлечения их естественных опылителей. Однако этот барельеф из дворца ассирийского царя Ашшурнацирапала II (884–859 гг. до н. э.), обнаруженный в Кальху, является самым ранним известным изображением такого события. Мужские цветки, зажатые в левой руке, используются для того, чтобы стряхивать с них пыльцу и переносить её на восприимчивые женские цветки этой финиковой пальмы, одного из первых одомашненных культурных растений. В настоящее время оригинал хранится в Музее Искусств Метрополитен в Нью-Йорке.

Посвящается энтомологам и ботаникам студенческих лет Стива: Филипу А. Адамсу, C. Юджину Джонсу-младшему, Роббину В. Торпу, Герберту Дж. Бейкеру и Ирэн Бейкер, и Э. Гортону Линсли. Пусть ваши сады для опылителей всегда будут в цвету.

Также посвящается трём научным писателям, которые помогли нам вспомнить о связях между сельскохозяйственными угодьями и окружающей дикой природой: Амадео Реа, этнозоологу, Эфраиму Хернандесу Шолокоци, агроэкологу, и Дэвиду Эренфельду, декану факультета биологии охраны природы.

По следам я отыскала отца, который отошёл недалеко от сада и сидел, привалившись к стволу дерева. В пальцах он осторожно сжимал существо, похожее на осу и всё ещё живое. Оно было размером с мою ладонь, и у него был жёлтый узор в виде цифры «8» на обоих прозрачных крыльях — настолько отчётливый, что казалось, будто его нарисовал там какой-то старательный школьник или Бог. Отец выглядел так, словно перед ним только что разверзлись небеса.

Он сказал мне:

— Опылителей больше нет.

— Что?

— Здесь нет насекомых, способных опылять сад. Посмотри на эту штуковину. Как она смогла бы узнать, что нужно делать с фасолью «Чудо Кентукки»?

Я не могла понять, прав он был, или неправ. Я имела лишь слабое представление об опылении. Я знала, что большей частью его производили трудолюбивые пчёлы.

— Думаю, мы должны были принести с собой ещё и нескольких пчёл в карманах.

Он посмотрел на меня так, словно я была его очень большим новорождённым ребёнком, словно он ужасно любил меня, но мир уже никогда не будет тем, на что надеялся каждый из нас.