«Девственница»

Мне восемь лет.

Демоны

— Ох! мой Бог. Что случилось с твоим лицом? — кричит моя мать, бросаясь ко мне.

— Ничего, — бормочу я, отступив на шаг назад.

Она резко хватает меня за подбородок и поворачивает мою голову сначала в одну сторону, потом в другую, осматривая. Сейчас еще день, а я уже чувствую запах перегара у нее изо рта.

— Кто это сделал? — требует она ответа.

Я пожимаю плечами. Даже когда она дотрагивается рукой до моего лица, я чувствую боль, но не позволяю себе вздрогнуть.

— Скажи мне, — приказывает она, ее глаза сверкают яростью.

— Никто.

— Тайсон Фридман, если ты не скажешь мне прямо сейчас, клянусь, я не выпущу тебя из дома целую неделю.

Я с вызовом пялюсь на нее. Да, ради Бога. Мне наплевать, если она это сделает.

— Пожалуйста, Тай, скажи мне, — умоляет она, зная, что я никогда не смогу устоять перед ней, если она меня попросит.

— Джонни Мэттесон назвал тебя шлюхой, и сказал, что я сын гейппо[1]. Я ударил его, и его банда набросилась на меня.

Она в шоке моргает, затем резко вздыхает. Я, словно вижу, как крутятся ее колесики в мозгу, потом она с трудом сглатывает. Опустив голову, она поправляет халат. Она не смотрит мне в глаза, разворачивается и неуверенно покачиваясь идет. По телевизору начинается музыка к ее любимому шоу «Обратный отсчет». Моя мама очень умная и часто правильно, еще до сигнала таймера, отвечает на вопросы. У нее дрожат руки, когда она убирает локон со лба.

— Мэри Мэйвезер должно быть пустила слух. Завтра я пойду в школу и поговорю с директором, — задумчиво произносит она. Но мы оба знаем, что она никуда не пойдет. Сегодня вечером она будет настолько пьяна, что забудет все.

Я дотрагиваюсь до ее руки.

— Это правда? Мой отец гейппо?

Она опускается на колени, ее глаза внезапно светятся яростью. Она все еще любит его. Со всей страстью.

— Он не… гейппо. Он путешественник. Дикий и красивый цыган.

Я с любопытством вглядываюсь в нее. Ее лицо настолько преобразилось, как только она заговорила о нем.

— Где он сейчас?