«Выжить с Рейн»

Моя голова раскалывалась, и я был уверен, что комната кружилась. Ладно, не кружилась, просто покачивалась. Несмотря на обильное количество алкоголя, которое я проглотил вчера вечером, покачивание комнаты было нормой, так как я жил на своей шхуне[1]. Хотя, это не освобождало меня от адского похмелья.

Я перевернулся и позволил, разрывающей виски, боли уйти, прежде чем заставил свое тело выполнять мои желания и поднялся со своей койки. Я направился в ванную размером с кладовку, чтобы освободить себя от водки, оставшейся в организме, и смыть остатки сна с лица. Если пассажиры этой шхуны увидели бы их капитана утром, то они, наверное, покинули бы судно как можно скорее. Они, возможно, даже арендовали бы каноэ, чтобы переплыть Карибское море.

Не то чтобы я собирался выглядеть значительно лучше днем.

Я посмотрел в зеркало, что обычно было ошибкой. Этот момент не стал исключением. Я не брился несколько дней и выглядел идентично ощущениям: суровым и хмельным. Бледно-голубые радужки, что смотрели на меня, были окружены красным и выглядели тусклыми от недостатка полноценного сна. На щеке еще оставался след от драки в баре в Сан-Хуане[2] на прошлой неделе.

После беглой чистки зубов, я натянул относительно чистые рабочие шорты и помятую футболку-поло, лежащую сверху на комоде, закрепил пояс и вышел из бака[3]. В этот безбожно ранний час — около семи утра по морскому времени — я надеялся ни с кем не столкнуться.

Как правило, большинство пассажиров, которые решили плыть со мной, не являлись жаворонками, и я мог свободно ходить по своему дому, не боясь столкнуться с ними. Видимо, в этом рейсе есть одна ранняя пташка. Миниатюрная темноволосая девушка с загорелыми ногами, которые она подогнула под себя, сидела рядом с грот-мачтой[4]с книгой на коленях. Странно. По крайней мере она была достаточно далеко на корме и достаточно увлечена литературой, чтобы не заметить меня.

Я вошел в рубку и кивнул ночному рулевому.

— Дерьмово выглядишь, — усмехнулся Джон Пол. Он был ростом шесть футов четыре дюйма плюс двести фунтов[5]сплошных мышц — вы бы не стали спорить с Джоном Полом.