«Осенняя женщина»

«Я попрошу ее. Сегодня. Она должна мне их отдать», — подумала старуха, приподнимаясь на постели.

— Зоя, Зоя! Зоюшка! Поди ко мне, хорошая! Пожалуйста.

Старуха чутко прислушалась к звукам, доносившимся из кухни.

Там по-прежнему гремела посуда. Неприятно гремела. Значит, Зоя снова чем-то недовольна. За столько лет Анжелика Федоровна научилась определять настроение Зои даже по шарканью тапочек. А уж по звуку моющейся посуды и подавно.

Нет, не вовремя. Но если не попросить сейчас, тогда уж забудется или решимости такой недостанет.

— Зоя! — снова позвала старуха. — Подойди же, бога ради.

Минут через пять на пороге выросла знакомая грузная фигура.

— Ну чего опять? Если обделалась, будешь так в мокром и лежать. Я только все простыни перестирала.

— Зоя, можно без этих твоих вульгарностей? — поморщилась старуха, скрывая за смелым выпадом собственную беспомощность.

— Это раньше было можно, — четко, со злобной угрозой в голосе ответила Зоя, рука которой как бы сама собой нырнула под одеяло старухи. — Ну вот, вижу, что сухая. Чего звала? Позавтракать барыня изволила, пить — вон под рукой на тумбочке стакан. Я ж не молоденькая летать туда-сюда. Как ты думаешь? Молоденькая я или нет? Лежала бы себе спокойненько, сил набиралась.

— В мои годы сил не набираются, — презирая себя, льстиво вздохнула Анжелика Федоровна. — Вышли все силы, Зоюшка.

— Вот и помнила бы об этом. Экая ты беспокойная, просто удержу нет никакого. Так чего звала-то?

— Дай мне мои фотографии, Зоя, — твердо попросила старуха.

— Счас, — саркастично кивнула та. — Спешу и падаю.

— Разве я требую чего-то невозможного?

— Ага, попробовала бы потребовать. Как же!

— Зоя, мне не нравится твой тон.

— Другого нету. Не прикупила.

— Ты просто невыносима.

— Это еще неизвестно, кто из нас невыносимее.

— Я просто попросила свои фотографии. Зачем ты их у меня отняла?

— Затем, что будет как в прошлый раз. Опять разревешься, карточки эти перебирая, и опять чего-нибудь прихватит. Ведь разревешься как пить дать.

— Ты жестокая баба, — ворчливо констатировала старуха.